Текст книги "Группа риска"

– А приметы везде совпадают?

– Более или менее. Ты же, Костя, сам слышал, как она говорит. И остальные – не лучше. Зеленая куртка, черные штаны и эта бейсболка траханая. Только одна успела разглядеть, что у него одного переднего верхнего зуба не хватает. – Гена затушил окурок, сплюнул табачные крошки и добавил: – Пока – одного.

– Меня менты ищут! Мать сказала, что уже три раза приходили. – Толя говорил, проглатывая окончания слов и брызгая слюной, и даже не пытался скрыть, что его трясет. – Все, п…ц, влетели! Я ведь говорил! Я так и знал!

– Помолчи, – оборвал его Олег. – Не могли они тебя так быстро найти. Понимаешь, не могли!

– Но ведь нашли, – аргумент был железный, и Олег даже не нашел, как возразить. Чтобы не затягивать мучительную паузу и в очередной раз продемонстрировать свое спокойствие и рассудительность, он толкнул Марата в плечо и сердито приказал:

– Чего рот раскрыл? Поехали!

За последние дни в их отношениях произошли серьезные изменения. Авторитет Марата безвозвратно угас, и на первое место выдвинулся Олег. Толя, находясь под впечатлением от первого в своей жизни выстрела в человека, беспробудно пьянствовал на даче. Олег каждый вечер приезжал его проведать, привозил новую порцию спиртного и аккуратно вычитал определенную сумму из трехсотдолларового капитала Толи. Судя по тому, с какой скоростью таяли деньги, можно было решить, что Толя пьет исключительно французский коньяк и отборные ликеры.

Марат поспешно выехал из двора Толиного дома и проехал несколько кварталов. Его мысли были заняты только что услышанными словами, и он почти не смотрел на дорогу, но машину он действительно водил хорошо и они смогли проскочить оживленный перекресток, ни в кого не врезавшись.

– Куда ты так разогнался? – Олег посмотрел на него с легким пренебрежением, как это часто делал в последнее время.

– А куда нам надо?

– Останови у какого-нибудь кабака. Посидим, подумаем немного. Заодно и Толика успокоим.

Для того, чтобы успокоить Толика, потребовалось почти полбутылки водки. Марат тоже выпил две рюмки и, чувствуя, что алкоголь не оказывает привычного расслабляющего действия, готов был налить себе еще. Но, посмотрев на спокойное, волевое лицо Олега, не стал этого делать. Олег цедил коньяк, глядя куда-то в угол зала и думая о своем. К закуске – салатам и шашлыкам – никто не притронулся.

– Я так и знал, что нас найдут, – в очередной раз почти простонал Толя. – А меня и баба опознает, и мужик тот. Николаев приходил. Он меня, сука, и в тот раз сажал. А теперь что мне будет?

Олег перевел взгляд на Толю. Выражение его лица говорило о том, что он, в какой-то степени, жалеет о том, что Толю посадили не насовсем. Но вслух он этого не сказал.

– Успокойся! – резко бросил он. – Чего орешь, как баба? Я тебе уже сто раз объяснял: ничего тебе за это не будет. Ты оборонялся.

– Да-а, – плаксиво протянул Толя. – За самооборону менты не ищут. А если он помер?

– А если я тебе сейчас бутылкой по лбу дам? Сказано, замолчи! Когда они к тебе в первый раз приходили?

– Она не помнит… Говорит, дня три или четыре назад. Кастет мой забрали.

– Какой кастет?

– Да у меня дома валялся.

– Да? – Олег выразительно посмотрел на Марата, но тот ничего не понял, хотя и попытался ответить суровым проницательным взглядом. – Так, может, они тебя по другим делам ищут? Посмотри: если бы они к тебе приходили из-за квартиры, то и до нас бы уже добрались. А нас-то пока не трогали, хотя мы оба дома живем. Давай-ка вспоминай, где ты еще мог засветиться.

Толя налил себе рюмку и молча выпил. Ему было страшно. Он представлял, как опять окажется в кабинете уголовного розыска 14-го отделения милиции, вспоминал лицо Николаева, жесткие нары ИВС и квартирного вора-гастролера из Одессы, с которым отсидел тогда бок о бок трое суток. Он был готов на все, лишь бы снова не оказаться там. Потом в его голове шевельнулась мысль о том, что кто-то из друзей-подельников, Марат или Олег, «сдал» его ментам, и он недоверчиво, исподлобья посмотрел на них.

– На даче тебе больше появляться нельзя, – сказан Олег. – Надо сменить место. Я так понимаю, что тебе по-прежнему некуда идти? Хорошо, я тебя пристрою. Отсидишься немного, пока шумиха уляжется. А потом провернем одно дело, и сможешь вообще из города уехать. У меня почти все готово. И на этот раз заработаем по-настоящему.

Толя ответил недоверчивым взглядом.

– Это я тебе говорю, – повысил голос Олег. – Я об этой штуке давно думал. Риска никакого, а деньги получим очень большие. Тебе, Толя, и во сне такие не снились. Да и тебе, Марик, тоже.

– А что за дело? – спросил Толя, снова наливая себе водки. Ему не хотелось ни во что вмешиваться, но от заработанных им трехсот долларов остались жалкие крохи, и он понимал, что все равно придется чем-то заняться.

– Узнаешь, когда время придет, – ухмыльнулся Олег. – Но дело верное. Я тебя сейчас на квартиру к одной бабе отвезу. Там тебя никто искать не станет. Пересидишь пару дней, а там определимся.

– Что за баба-то? – поморщился Толя. На пустой даче он чувствовал себя в полной безопасности, и ему не хотелось менять место, тем более, что там никто не мешал накачиваться водкой. – Может, не стоит?

– Стоит. – У Олега были другие планы, и он не собирался их менять, а кроме того, ему хотелось подстраховаться на тот случай, если Толю действительно серьезно ищут. – Баба нормальная, живет одна, так что никто вам мешать не будет… Если все готовы, то – пошли. Время дорого…

Девушку, к которой Олег отвез Толю, звали Оксана, ей было двадцать лет, она училась на втором курсе заочного отделения философского факультета университета, любила ходить на дискотеки, курить «травку» и всегда помогала своим многочисленным знакомым. Ее интересовало в этой жизни все, и именно поэтому она всегда, не раздумывая, пускалась в самые отчаянные авантюры. Вероятно, по той же самой причине ей всегда везло. Она могла одолжить деньги, спрятать наркотики или ворованные вещи, приютить на несколько дней парня, у которого случились неприятности. Родители, перед тем как развестись и уехать в Москву, купили ей двухкомнатную квартиру. Спустя некоторое время папа, дела которого в столице пошли очень удачно, начал ежемесячно высылать ей крупную сумму денег, которой с лихвой хватало на все ее потребности и капризы.

Когда Олег привез Толю и попросил пустить его на несколько дней, она не отказалась. Оглядев Толю с головы до ног, махнула рукой в сторону дивана в большой комнате:

– Спать будешь там. Сейчас дам полотенце. Пока мыться будешь, я приготовлю что-нибудь поесть.

Толя не собирался ни мыться, ни обедать. Ему хотелось выпить еще стакан водки и завалиться на кровать, но отказаться было неудобно, и он прошел в ванную, где, заперев дверь и включив воду, громко выругался в адрес Олега и своей неудачной судьбы.

Остановив машину перед светофором, Марат посмотрел на Олега и неуверенно спросил:

– Может, объяснишь все-таки, что ты задумал?

Он не рассчитывал, что Олег ответит, но тот, глубоко затянувшись сигаретой, кивнул и повернулся в его сторону.

– Объясню. Теперь уже можно. Только, сам понимаешь, не стоит об этом трепаться.

– Конечно, понимаю! – Марат постарался изобразить возмущение, но Олег не обратил на это никакого внимания и продолжил:

– В Америке это называется «киднэппинг».

– Что? – Марат, открыв рот, уставился на друга, но стоявшие сзади машины начали сигналить и он был вынужден отвлечься и включить скорость. Миновав перекресток, он прижался к тротуару и остановился. – Как ты сказал?

– Как слышал. В Америке это называется «киднэппинг», то есть похищение человека. Я знаю, как мы все это обделаем. Никакой осечки быть не может. В отличие от того раза… Мы заработаем по десять тонн баксов на каждого. По-моему, это неплохие деньги?

Марат молчал. Услышанное было слишком неожиданным и не укладывалось в голове.

– К нам на дискотеку ходит одна девчонка, – спокойно продолжал Олег. – Ходит каждые субботу и воскресенье. Приходит всегда одна, специально, чтобы кого-нибудь зацепить. Ей шестнадцать лет. Папа у нее – генеральный директор одной фирмы. Я специально проверял – он набит баксами, как дворовый кот блохами. Дочка у него единственная, так что он не откажется выложить за нее тридцать «штук». Для него это не деньги. Можно и больше спросить, он даст, но слишком наглеть не стоит.

– А если он не заплатит? – Марат облизал пересохшие губы.

– Тогда мы ее убьем, – Олег пожал плечами. – Шучу, конечно. Если не заплатит, то придется отпускать. Весь фокус в том, чтобы она не запомнила нас и не поняла, где мы ее будем держать. Но я это все продумал. И как деньги получить – тоже продумал. А папа заплатит. Ты бы разве не заплатил за любимую дочку?

– Если нас поймают – нам п…

– А нас не поймают. Ловят только дураков, вроде Толика. А я садиться не собираюсь. Главное – не торопиться и не размениваться по мелочам. Надо все хорошо обдумать, а потом взять один раз, но много. Десять «тонн», конечно, не жирно, но для начала сойдет.

На самом деле Олег рассчитывал получить намного больше, но говорить об этом не стал. Ни к чему Марату знать, что для Толика десять тысяч долларов – слишком большой кусок, и никто не даст ему даже подержаться за них.

– Сегодня вторник, – продолжил Олег, пристально глядя на собеседника. – Я рассчитываю на эту субботу. Через неделю у нас будут деньги. Заманчиво? Втроем мы управимся. Толик сможет удрать из города, а мы посмотрим, чем потом заняться. Я так понял, что ты согласен?

Марат долго молчал, потом кивнул:

– Согласен.

– Я так и знал. – Олег хищно улыбнулся и пожал вялую руку друга. – Толику скажем попозже. От него все равно ничего не зависит. Поехали, довези меня до дома.

В субботу Толя проснулся довольно поздно и долго лежал, вытянувшись на чистой простыне и разглядывая уютную обстановку комнаты. За прошедшие несколько дней он освоился в квартире и чувствовал себя в полной безопасности. Пусть здесь не было возможности пить столько, сколько он мог на даче, но зато были другие плюсы. Покидать квартиру ему не хотелось, но на этот вечер было назначено их «дело», и он понимал, что, при любом исходе, он вряд ли сюда вернется.

Толя встал, оделся и прошел на кухню. Оксана пила кофе и смотрела журнал мод.

– Доброе утро, – Толя широко улыбнулся и взял себе чашку.

– Доброе утро, – усмехнулась Оксана. – Давно не виделись… Ты бы умылся сначала.

– Не, есть хочу.

Толя налил кофе, соорудил два неровных бутерброда с сыром и присел к столу, на ходу откусывая большой кусок. Оксана отложила журнал и посмотрела на него.

– Ты весь прямо светишься. Приснилось что-то? Или радуешься, что скоро уйдешь?

Толя отрицательно помотан головой, с трудом пережевывая откушенное.

– Не, я б вообще не уходил. Просто, дело одно есть. – Толя замолчал, но желание похвастаться и вырасти в глазах девушки, так отличавшейся от тех, с которыми он привык иметь дело, взяло верх над осторожностью, и он продолжил: – Понимаешь, если нам сегодня повезет, то я столько заработаю! Я всегда об этом мечтал. Деньги – это все. На них можно купить все, что угодно. Квартира, машина, – он чуть было не сказал «бабы», но успел остановиться. – В общем, все!

– А ты не думаешь, что вместе с большими деньгами приходят и большие проблемы? Такие, о которых ты даже и не догадываешься?

Толя посмотрел на нее с непониманием и откровенным недоверием.

– Что, у бандюков, которые на «мерсах» и «бомбах» летают, а в кабаках баксы килограммами оставляют, так много проблем?

– У них тоже хватает.

– Ерунда, были бы деньги, а уж с этими проблемами можно будет справиться. Когда в карманах полно зеленых, все вопросы легко решаются. Все!

Усиливая фразу, Толя взмахнул рукой, и кусок сыра соскочил с булки и упал на пол. Оксана вздохнула.

– Понимаешь, Толик, я видела много мужчин. Самых разных. У меня была возможность сравнивать. Сейчас все стремятся к одному и тому же, все хотят ухватить свое. Но ведь надо не только ухватить, но и суметь удержать. Понимаешь, Толя… Я… Я не хотела тебе этого говорить, но я вижу, что вы задумали что-то серьезное. Ты не похож на человека, который может удержать большие деньги. Может быть, просто не готов к этому. Пока.

– Почему?

– Не знаю, почему. Но это видно. Это все – не твое.

Оксане было жалко Толю. В ее жизни было много мужчин, и она любила изучать характеры, поведение и мышление своих знакомых. За прошедшие дни она неплохо узнала Толю. На ее взгляд, нельзя было требовать многого от человека, выросшего в таких условиях, и, с учетом этой поправки, Толя был достаточно безобидным существом. По крайней мере, по сравнению со многими другими, более благополучными и лучше устроенными людьми. Толины запросы были примитивны и невелики, но очевидным было и то, что он так и не сможет их удовлетворить.

– Брось ты пургу гнать, – Толя налил вторую чашку кофе. – Тем более я же не один буду.

– С кем, с Олегом?

– А что, он плохой пацан?

– Нет, не плохой. По своему… Но вы с ним слишком разные!

– Ладно, сама посмотришь. Он, кстати, не один раз меня выручал.

– Потому, что это ему самому было нужно.

Толя посмотрел на Оксану взглядом, выработанным за годы общения с дворовыми шлюхами. Он начал терять терпение и, в другой обстановке, давно уже указал бы ей ее место. Вздохнув, он опустил глаза и миролюбиво предложил:

– Все у нас получится. Я после этого хочу на юг смотаться, отдохнуть. Хочешь со мной?

Почти любая из привычного для него круга общения согласилась бы на это предложение. Сейчас, глядя в кружку и размешивая сахар, Толя тоже надеялся на согласие. Последние две ночи они провели вместе, и у него остались самые фантастические впечатления об этом. Никогда раньше подобного он не испытывал и даже не предполагал, что так может быть. Ему очень хотелось, чтобы она согласилась на поездку.

– Большое спасибо за предложение. Но я, наверное, не смогу, – Оксана придвинула сигареты.

Оба раза инициатива принадлежала ей, но она пустила его в свою постель вовсе не потому, что потеряла голову от его достоинств. Это было еще одним, давно опробованным способом узнать чужой характер. Ее впечатления были так же сильны, как и Толины, но отличались от них обратным знаком. Повторения она не хотела, да и заранее рассчитывала, что примерно так и получится.

– Жаль, – выдохнул Толя и отхлебнул остывший кофе. – Может, потом передумаешь?

– Может быть. И… Я ведь серьезно говорила! Подумай над моими словами.

– Какими? А-а, насчет того, что у нас ничего не выйдет! Ерунда все это, и не забивай мне голову.

– Ты еще не готов к этому…

– Да пошла ты! Чего заладила, готов – не готов! Тебя это вообще никак не касается, ясно?

Толя вскочил, едва не опрокинув стол, прошел в комнату и завалился на диван. Через несколько минут зашла Оксана.

– Не сердись, – сказала она, стоя около двери и глядя на Толю. – Я ведь хотела как лучше.

– А я и не сержусь, – отозвался он, не отрываясь от экрана телевизора. – Спасибо.

Оксана вздохнула. Выходя в коридор, она на секунду остановилась, глядя на отражение Толи в зеркале. Он, стараясь придать лицу независимое выражение, напряженно смотрел программу новостей. На зеркале были пятна, неровным полукругом расположившиеся вокруг стриженого затылка Ерастова. Оксана попыталась стереть их рукой, но только размазала грязь по стеклу. В ней вспыхнула внезапная злость на саму себя. «Мне-то какое до него дело? – подумала она, выходя в коридор и плотно затворяя за собой дверь. – У него своя голова есть, пусть сам и думает. Хочется без нее остаться – так ради Бога, жалеть не буду…»

Она прошла на кухню, сложила в раковину грязную посуду и до отказа открыла воду.

Звяканье чашек и шум бьющей из крана горячей воды полностью соответствовали ее душевному состоянию.

Она яростно терла губкой тарелку, отбрасывала со лба выбившуюся прядь волос и убеждала себя в том, что судьба Толи ее никак не касается.

Прислушиваясь к доносящимся из кухни звукам и уставясь в экран, сам Толя думал то же самое. Когда закончилась реклама туристической фирмы, он повернулся на спину и закрыл глаза. Воображение его было развито слабо, и только что виденные картины ослепительных пляжей и шикарных отелей всплыли перед глазами сразу же, как он подумал о предстоящем деле. Без всякой видимой причины мысли его опять вернулись к Оксане, и он сказал себе, что она изменит свое мнение. «А нет – так и хрен с ней. Были бы деньги, все остальное само придет».

Оставалось несколько часов.

Ему не терпелось заняться делом.

3

Дискотека началась в одиннадцать вечера.

Марат и Толя сидели в квартире Бараевых и ждали телефонного звонка Олега. Марат смотрел по видику старый американский вестерн и курил одну сигарету за другой. Толя листал разбросанные по всей комнате эротические журналы и отрывался от них только тогда, когда на экране начиналась очередная драка. Говорили мало, напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре, где стоял телефонный аппарат. В соседней комнате Бараев-старший печатал на машинке, и непривычный треск раздражал Толю. Многочасовое ожидание измотало его, и утренний разговор с Оксаной все чаще приходил ему на память. Как оказалось, услышанные от нее слова намертво засели у него в голове и никак не способствовали улучшению настроения.

Время тянулось мучительно медленно. Никто из приятелей не привык к длительным ожиданиям, а снимать напряжение алкоголем сейчас было нельзя.

Марат уже перестал следить за сюжетом фильма и не отрывал взгляд от стоящего на телевизионной тумбочке будильника. Казалось, стрелки прилипли к одному месту, ему хотелось встать и встряхнуть часы, и только присутствие Толи и необходимость сохранять перед ним лицо удерживали его в кресле. Понемногу Марат начинал жалеть, что согласился на это дело. По мере приближения периода активных действий, их план уже не казался таким безупречным, как поначалу, в спокойной обстановке. Временами ему хотелось, чтобы Олег не позвонил вообще, или позвонил и сказал, что девушка не пришла и все отменяется. Усилиями воли ему удавалось справляться с наступающей паникой, но раз от раза спокойные периоды становились все короче, а количество непродуманных деталей и возможных ошибок в их плане набиралось все больше. Марат почувствовал, что пялящийся в журналы Толя начинает вызывать у него настоящую ненависть, и постарался переключиться на кино.

В полночь Бараев-старший перестал печатать. Напевая популярную мелодию, он прошел в ванную, долго чистил зубы, а потом пожелал всем спокойной ночи и лег спать.

Через несколько минут зазвонил телефон. Его звук показался настолько громким, что Марат подпрыгнул в своем кресле, а Толя уронил на пол журнал.

– Ну, кто там еще? – заворчал Бараев-старший, включая бра и поднимаясь с кровати.

– Я возьму! – крикнул Марат, выскакивая в коридор и хватая трубку. – Алло!

– Марик, ты? – Голос Олега заглушался грохочущей музыкой и визгами. – Подожди… – В трубке что-то зашуршало, и посторонние звуки смолкли. – Я закрыл дверь. Она тут. Одна. Так что, подъезжайте.

– Хорошо, – Марат сглотнул и почувствовал, как его лоб покрылся испариной. – Ты нас встретишь?

– Через двадцать минут у входа.

– Едем.

Марат положил трубку и позвал Толю.

– Вы куда это? – Бараев-старший надел спортивные брюки и вышел из спальни, шурясь от яркого света и поглаживая нависающее над брючной резинкой брюшко.

– Я же говорил… У Олега – день рождения.

– У него день рождения, по-моему, в октябре, – Бараев подозрительно покосился на отвернувшегося в сторону Толю.

– У него в октябре, а у его подруги – завтра. Он нас всех пригласил. Она как раз ночью родилась, так что мы сначала – на дискотеку, а потом у нее дома посидим, – Марат завязал кроссовки, выпрямился и открыл дверь.

– Смотри, не пей много. И пьяным за руль не садись, – предупредил напоследок отец. – Если переберешь, так лучше такси возьми.

– Ладно, – отозвался Марат, сбегая вслед за Толей по лестнице.

Бараев-старший покачал головой и прошел на кухню, откуда, не зажигая свет, пронаблюдал за тем, как сын с приятелем садятся в машину и уезжают.

– Дети… – пробормотал он, непонятно к кому обращаясь, почесал живот и пошел спать. Завтра ему предстояло выступать на тяжелом процессе, защищая одного торговца наркотиками районного масштаба.

Дискотека располагалась в бывшем Дворце культуры имени Н. К. Крупской. Марат подъехал и остановился у черного хода. Поблизости стоял старый грузовой микроавтобус «форд-транзит» оранжевого цвета, который Марат и Олег несколько часов назад перегнали сюда из гаража, принадлежащего отцу Олега.

– Еще не угнали, – сказал Марат, стараясь показаться остроумным, но Толя не оценил юмора. – Хм… Вылезай, чего сидишь-то!

Олег ждал их у главного входа. Он стоял среди еще нескольких охранников, одетых, как и он, в, темные костюмы с пришпиленными на воротники табличками с указанием имени и грозной надписью: «Секьюрити». Увидев друзей, Олег отделился от группы коллег и провел их через контроль.

Марат несколько раз бывал здесь, но Толя попал впервые и теперь разглядывал большой полутемный холл, в котором они оказались. На расставленных вдоль стен скамейках сидели несколько человек, в основном, обкурившихся марихуаной или перебравших водки. В дальнем углу располагался бар, в котором также играла музыка и сверкали разноцветные огни. Вход в танцевальный зал был справа, и через щель в бархатных портьерах Толя увидел отблески зеркального шара и двигающиеся в медленном танце пары.

– Можете попрыгать полчасика, но не больше, – ухмыльнулся Олег и, махнув рукой в сторону неприметной двери в левом углу холла, добавил: – А потом вам, господа, сюда. Если чего – можете изобразить парочку «голубых». На них тут никто внимания не обращает. Она сегодня в коротком черном платье. Волосы распущены. Надеюсь, не ошибетесь?

– Не ошибемся, – ответил за двоих Марат и посмотрел на двери бара. – Я лучше там подожду.

– Только пиво не пей, – опять ухмыльнулся Олег и пошел в танцевальный зал.

Пива Марат не хотел, но чувствовал настоятельную необходимость выпить рюмку водки. Его лихорадило, и он не переставал думать о том, что зря ввязался в это дело.

В баре они уселись на высокие табуреты перед стойкой и, не сговариваясь, заказали одно и то же. Высокая, с ярко накрашенными губами и сложной прической барменша подала им две рюмки и многозначительно улыбнулась. Но ни Марат, ни Толя не обратили на нее никакого внимания, и она отошла к другому концу стойки, где два гориллоподобных типа, увешанных золотыми цепями и с такими же перстнями на пальцах, пили соки.

Двадцать минут пролетели моментально. Марат спрыгнул на пол и толкнул Толю.

– Пошли.

Когда они подошли к дверям, из холла в бар шагнул молодой человек в белой рубашке и черных брюках, своими габаритами превосходивший обоих любителей соков, вместе взятых. Вытянув правую руку, он толкнул Марата в плечо, отчего тот вцепился в Толю и едва не завалился на ближайший столик.

– Ха! – сказал молодой человек и посторонился, пропуская вперед девушку в облегающем ярко-красном платье. Задрав подбородок, девушка проплыла мимо опешивших друзей, устремляясь к уголку бара, облюбованному любителями соков.

– Хы-а, – повторил молодой человек и двинулся следом, снисходительно обернувшись на замершего с раскрытым ртом Толю и поспешно отведшего взгляд Марата.

– Это Лидка Морозова, я с ней учился вместе, – выдавил из себя Толя.

– Да? Ну так подойди, поздоровайся!

Они вышли в холл. Олег стоял около входа в танцевальный зал и разговаривал с двумя молодыми кавказцами. Увидев Марата, он моргнул, а потом незаметно кивнул в сторону одной из скамеек.

– Вот она, – Марат замедлил шаг и показал Толе на симпатичную блондинку в «резиновом» черном платье, которая сидела вместе с парнем в джинсовом костюме. У обоих в руках были банки с пивом. Вторая рука парня покоилась на ее колене и постепенно перебиралась выше.

– Где? – Толя бестолково вертел головой. – Покажи ты по-нормальному!

– Ты еще громче крикни, урод! – обозлился Марат и пихнул его локтем. – Пошли, там разберешься!

Помещение, в которое они попали через неприметную дверь в левом углу холла, было большим и абсолютно темным. В дальнем его конце располагался выход на пожарную лестницу. По углам были разбросаны старые скамейки и еще какая-то поломанная мебель. Руководство ДК неоднократно пыталось запереть входную дверь, но всякий раз замок оказывался сорванным. Этим помещением пользовались те, кто хотел углубить завязавшееся в танцевальном зале знакомство. Иногда замок срывали пылкие кавалеры – иногда – сами охранники, которые получали некоторый доход, устанавливая и контролируя очередность в пользовании пустующим помещением.

Олег прохаживался по холлу, отваживая тех, кто претендовал на место на складе, и дожидался, пока парень в джинсовом костюме устанет гладить колено и им потребуется место для более активных действий. Олег чувствовал себя превосходно и был уверен, что все получится.

Марат и Толя сидели внутри склада на продырявленном диване, тяжело дышали затхлым пыльным воздухом и были уверены, что все у них пойдет наперекосяк. Происшествие в баре не добавило уверенности ни тому, ни другому. Марат с содроганием представлял, что было бы, если бы он ответил молодому человеку в белой рубашке, а Толя вспоминал то время, когда он подсматривал за Морозовой через дырку в стене женской раздевалки в физкультурном зале.

Дверь в холл приоткрылась, впуская девушку и парня.

– Женя, не спеши, сейчас придем… Ой!

Жене, видимо, было совсем невтерпеж, и на некоторое время парочка застряла около дверей. Марат и Толя ждали, чутко прислушиваясь к доносившимся до них стонам и вздохам. Толя непрерывно вытирал ладони о брюки, а Марат с тревогой думал о том, что его сердце стучит невозможно громко и любвеобильный Женя непременно услышит этот грохот, и все сорвется. Одновременно у обоих мелькнула мысль ничего не предпринимать, и они посмотрели друг на друга.

– Ой, Женя, ты просто тигр, – прошептала девушка.

– Это еще не все, – гордо ответил Женя, переводя дыхание. – Пошли, там удобнее…

Парочка устроилась на двух сдвинутых вместе жестких скамейках. Когда лежащий сверху Женя был готов, наконец, показать все, на что он способен, подкравшийся сзади Толя прервал это приятное занятие.

Ножка от стула опустилась на затылок «тигра», и он, дернувшись, обмяк. Вцепившись в воротник куртки, Толя рывком скинул тело на пол и еще раз ударил ножкой по голове. Доносившаяся из зала музыка заглушила треск ломаемых костей.

Девушка попыталась вскрикнуть, но Марат ударил ее в солнечное сплетение, и она задохнулась. Не давая опомниться, он накинул на ее тонкие запястья браслеты наручников, а потом трясущимися руками залепил рот лейкопластырем.

Толя сел на ее ноги, придавливая их своим весом к скамейке, и быстро связал щиколотки веревкой.

Все было кончено.

Марат добежал до двери и, подавая знак Олегу, дважды открыл и закрыл ее, а потом вернулся обратно.

– Давай ключ!

Толя начал судорожно шарить по карманам. Ему показалось, что ключ потерялся, и он громко выругался.

– Что? – Марат замер.

– Ключ… Не могу найти!

– Ты чего, е…ся? Ищи, твою мать!

Сунув руку в задний карман, Толя, наконец, нашел его и протянул Марату.

– Только урони мне его сейчас, – пробормотал тот, на ощупь отыскивая руку Толи. – Ну, где он?

Взяв ключ, Марат добежал до двери и начал ковыряться с замком. После нескольких неудачных попыток он замер, почувствовав, что у него похолодели ноги.

– Это не тот ключ, уе…ще! – прошипел он.

– Тот! – отозвался Толя. Перепутать он не мог. После бегства из дома никаких других ключей у него в карманах не водилось.

Марат сделал еще несколько попыток воткнуть ключ в скважину, а потом размахнулся и зашвырнул его в сторону.

– Они сменили замок.

– Ну так ломай дверь!

Марат несколько раз ударил в нее плечом. Сверху посыпалась штукатурка, но дверь устояла.

– Пусти!

Толя оттолкнул Марата в сторону и врезал по двери ногой. После второго удара затрещал косяк, а после четвертого дверь распахнулась и Толя чуть не вылетел на улицу.

На стоянке никого не было. Марат добежал до «форда» и открыл заднюю дверцу фургона. Вдвоем они перенесли тело девушки, которая, похоже, находилась в обмороке, и положили, забросав тряпками и пустыми картонными коробками. Марат с облегчением захлопнул дверь и приказал Толе:

– Скажи Олегу, что мы готовы.

Толя вернулся через несколько минут и залез в кабину «форда». Марат сидел в «Жигулях». Он не мог до конца поверить, что у них получилось. И хотя впереди были еще два не менее сложных этапа, теперь он был убежден, что у них все получится. Главное – начало.

Олег сменил свой рабочий костюм на обычные джинсы и куртку и вышел через черный ход.

– С парнем не очень переборщили? – озабоченно спросил он, устроившись за рулем микроавтобуса. – А то я не посмотрел, а он до сих пор не появился.

– Очухается, – махнул рукой Толя. Он тоже не мог поверить, что у них все получилось. – Я его не сильно.

– Да? Ну ладно! – Олег включил двигатель и осторожно вывел машину со стоянки. – Поехали…

Через некоторое время в помещение склада зашла еще одна парочка. Они очень удачно провели там полчаса, а потом молодой человек услышал тихий стон, явно отличавшийся от тех, к которым привыкли старые складские стена. Подсвечивая себе зажигалкой, он пошел на звук и увидел лежащее на полу около двух сдвинутых вместе старых скамеек неподвижное тело. В мерцающем тусклом свете бензиновой зажигалки картина выглядела ужасно, и молодой человек отшатнулся, поскользнувшись в окружающей разбитую голову темной луже.

– Зови милицию, – прошептал он севшим голосом и, подхватив подругу под руку, бросился к выходу.

Новость о том, что кого-то убили, распространилась по дискотеке моментально. Танцевальный зал начал быстро пустеть. Охранники бестолково толклись в холле и пытались отыскать своего начальника, который, пользуясь служебным положением, уединился с очередной любительницей танцев не на складе, а в одном из просторных кабинетов второго этажа.

«Скорая помощь» и милиция прибыли одновременно. Оперуполномоченный 15-го отделения Савельев выпрыгнул из «УАЗика» и направился вслед за врачами.

Начальника охраны все-таки успели найти и предупредить. Прогнав ошеломленную подругу, он развил бурную деятельность, суетясь и матерясь больше всех. Склад был освещен несколькими переносными лампами, а все следы, которые еще можно было найти на месте происшествия, безвозвратно уничтожены.

Тело погрузили на носилки.

– Одну минуту, доктор, – попросил Савельев и, присев на корточки, быстро обшарил карманы пострадавшего. В одном из них оказалось удостоверение корреспондента газеты «Вечерний город» Евгения Баранова, и Савельев, сравнив фотографию с лицом лежащего на носилках человека, мысленно выругался. Дело, похоже, предвещало крупный скандал.