Текст книги "Древние сексуальные руководства. Мифы, заблуждения и прочие удивительные и неожиданные сведения"

Отношение к гетерам в древнеиндийском социуме

Всегда, когда мы пишем о каком-либо явлении в Древней Индии, мы делаем это с некоторой долей условности. Индия никогда не была однородной. Огромная территория (современные Индия, Пакистан, Бангладеш и Мьянма, вместе взятые) редко когда управлялась одним правителем. И то, что было характерно для севера страны, на юге могло быть вне закона. Или то, что было в порядке вещей для времени, когда родился Будда, стало неприемлемым уже в середине первого тысячелетия н. э. (примерно через тысячу лет) – тогда как и то и то – Древняя Индия. Поэтому чаще всего мы говорим о некой усредненной Древней Индии, не забывая, что в реальности все могло быть несколько иначе.

Например, из некоторых околоведических текстов мы можем узнать, что не подлежит наказанию убивший проститутку, так как это не такой уж и великий грех. В то же время такой важный источник, как «Артхашастра», сообщает, что «с того, кто убивает гетеру, имеющую определенную должность (при царе), взимается штраф, равный сумме выкупа в троекратном размере». Троекратный размер – это 72 тысячи пана – огромная сумма в те времена. А из драмы Шудраки «Глиняная повозка» мы узнаем, что даже брахмана[20]20
  В Законах Ману сказано о брахмане, что «пища… толпы и гетеры лишают его высших миров».


[Закрыть], убившего гетеру, приговаривают к смертной казни.

А потому, помня о том, что мы говорим о некой «усредненной Древней Индии», отметим, что лучше всего положение гетер в древнеиндийском обществе характеризует формула «с одной стороны так, а с другой – вот так».

С одной стороны, гетеры не самого высокого пошиба особым уважением не пользовались, а пользовались, пардон, ими. Даже то, что им велено было селиться на окраинах рядом с торговцами мясом и спиртным, уже говорит о многом.

В той же драме «Глиняная повозка» есть свидетельства того, что особой любви к гетерам простые люди не испытывали:

 
Знай: тело, что считаешь ты своим, —
Товар, который продается многим.
Поэтому, прекрасная, должна ты,
Приятен человек или противен,
Всех принимать, любезной с каждым быть!
 

Или:

 
Не подобна ли рынку гетера?
Порождает чванливость она,
Ложь и хитрость, обман и бесчестье
Порождает коварной душой,
Не она ль – наслажденья обитель,
Место похоти, оргий ночных…
 

Но, с другой стороны, чем более богатой, образованной и культурной была гетера, тем с большим даже не уважением, а почтением к ней относились. К знакомству с такой жрицей любви стремились знатные люди, ее благосклонности добивались великие воины и самые богатые люди страны.

Гетеры высокого уровня сами выбирали себе мужчин. Строки «Всех принимать, любезной с каждым быть!» относятся к дамам полусвета рангом пониже. Камасутра недвусмысленно сообщает нам, что гетера сама решала, с кем ей проводить время, и легко могла отказать тому, кто ей не нравится. Более того, Ватсьяяна даже перечисляет тех мужчин, с которыми «порядочная гетера» не должна иметь дела: «Истощенный, больной, страдающий от глистов, имеющий дурной запах во рту, любящий супругу, грубый в речах, корыстолюбивый, бессердечный, покинутый родителями, вор, склонный к обману, колдующий с помощью кореньев, не заботящийся о чести к бесчестии; тот, который за деньги может быть подкуплен даже врагами; чрезмерно стыдливый – таковы те, кого [гетере] не следует принимать».

О том, что гетеры высокого уровня были свободны в своем выборе, говорят и эти строки Камасутры: «Пусть и в будущем, и в настоящем она держит далеко от себя тех, которые с трудом приобрели имущество и которые жестокосердны, будучи царскими любимцами». Получается, что гетера вполне могла проигнорировать даже царского любимца.

И, заканчивая рассказ о социальном положении гетер, упомяну известную историю из жизни Будды. Во время посещения им города Весали (в современном штате Бихар) он был приглашен на обед знаменитой куртизанкой Амбапали (по легенде, ее сыном от царевича Бимбасара был легендарный врач Дживака) и принял ее приглашение. Когда чуть позже к нему прибыли представители царской семьи Личчхави с таким же приглашением, Будда отказал им, сославшись, что уже пообещал Амбапали (см. цитату на полях).

Впоследствии Амбапали приняла прибежище и даже написала одну из самых красивых поэм на языке пали. Интересно, что в палийском сборнике «Тхеригатхи» («Стихи старших монахинь») она называет причиной своего обращения в буддизм старение и увядание своего прекрасного тела[21]21
Будто черные пчелы – такого цветаБыли волосы у меня когда-то.В старости стали они на пеньку похожи, —Как говорил Правдивый, так и случилось…  (пер. Ю.М. Алихановой)


[Закрыть]. Кстати, среди авторов «Тхеригатхи» были и другие куртизанки – Аддхакаси и Вимала.

И т. п. Правда, есть некоторые сомнения в авторстве этих строк. Некоторые исследователи считают, что они были написаны позже и их всего лишь приписали Амбапали.

Цитата на полях

И тогда куртизанка Амбапали услышала, что Благословенный прибыл в Котигаму. И она приказала снарядить превосходные колесницы и, взобравшись на одну из них, отправилась из Весали на своей превосходной колеснице, чтобы навестить Благословенного. Она ехала, покуда дорога была проходимой, а затем спешилась и пошла пешком к тому месту, где пребывал Благословенный. Подойдя, она поклонилась ему и села рядом. И тогда, после того как Благословенный наставил, призвал, воодушевил и порадовал куртизанку Амбапали беседой о Дхамме, она обратилась к нему: «Пусть Благословенный вместе с Сангхой монахов согласится принять приглашение на завтрашний обед». Благословенный молча согласился. Когда куртизанка Амбапали поняла, что приглашение принято, она поднялась со своего сиденья, поклонилась Благословенному и, обойдя его с правой стороны, ушла.

И вот Личчхави из Весали услышали, что Благословенный прибыл в Котигаму. И Личчхави из Весали приказали снарядить превосходные колесницы, и, взобравшись на них, они отправились из Весали на своих превосходных колесницах, чтобы навестить Благословенного… И куртизанка Амбапали подъехала к ним [вплотную], дышло к дышлу, упряжка к упряжке, колесо к колесу, ось к оси. И те Личчхави сказали куртизанке Амбапали: «Что это ты, Амбапали, [вплотную] подъехала к юным Личчхави, дышло к дышлу, упряжка к упряжке, колесо к колесу, ось к оси?»

«Почтенные, я только что пригласила Благословенного с Сангхой монахов [ко мне] на завтрашний обед».

«Амбапали! Отдай нам [право на] этот обед за сто тысяч!»

«Почтенные, даже если бы вы предложили мне весь Весали со всеми прилегающими к нему землями, я бы не отдала [право на] этот обед».

И тогда Личчхави щелкнули пальцами, [сказав]: «Эта женщина превзошла нас! Эта женщина обошла нас!»

И Благословенный, рано утром одевшись, взял чашу, накинул верхнее одеяние и отправился в парк Амбапали. По прибытии он, вместе с монахами, сел на приготовленные сиденья. И тогда куртизанка Амбапали собственноручно обслужила Сангху монахов во главе с Буддой превосходной твердой и мягкой пищей. И когда Благословенный закончил кушать и очистил руки и чашу, куртизанка Амбапали села рядом. И тогда она обратилась к Благословенному: «О Господин, пусть Благословенный вместе с Сангхой монахов примет в дар эту рощу Амбапали». Благословенный принял [в дар этот] парк. И затем Благословенный, наставив, призвав, воодушевив и порадовав куртизанку Амбапали беседой о Дхамме, поднялся со своего сиденья и отправился в Махавану.

Амбапали-личчхави ваттху (сутта из Палийского канона)

Девадаси – божьи рабыни

Исследователи древнеиндийского социума отмечают связь между закрепощением женщин в Индии на стыке времен (примерно с III в. до н. э. по II в. н. э.) и распространением храмовой и обычной проституции.

В ведические времена женщины выходили замуж и в 16 лет, и даже позже. К этому возрасту, учитывая, что традиции одобряли изучение разного рода искусств, они получали образование и становились мужьям не только сексуальными партнерами, но и подругами жизни, способными на равноправные отношения.

Но уже в эпоху Маурьев (IV–II вв. до н. э.) жен начали покупать (платить выкуп за невесту) и весьма распространенными стали ранние браки, заключавшиеся еще до наступления половой зрелости у девушки. Разумеется, что девятилетняя или десятилетняя жена не могла быть ровней мужу. А получать образование после замужества считалось недопустимым. И получилось так, что функций замужних женщин было всего две: деторождение и домашнее хозяйство.

Восполнять недостачу в женском общении мужчина отправлялся к куртизанкам, в том числе и к храмовым. Выше я уже отмечал, что первые из дошедших до нас сведений о девадаси датируются II веком до н. э. Вполне вероятно, что «божьи рабыни» существовали и раньше. Но резко увеличиваться их количество стало, когда в индийском обществе усилились процессы закрепощения женщин.

«Мода» на ранние браки коснулась и «жен богов» – девадаси. Есть сообщения о том, что некоторых девочек отдавали в храмы в возрасте 2–3 лет, но чаще всего позже – в 7–8 лет. В то же время обряд бракосочетания с богом проходил после достижения полового созревания (примерно в 12 лет).

Во время этого ритуала бога заменял какой-либо из его атрибутов (трезубец, раковина, диск и т. п.) в руках «невесты». Брахман зачитывал необходимые мантры, после чего атрибут бога возвращался на алтарь, а девушка объявлялась супругой божества и ей на шею надевали тали (витой шнур, обозначающий замужество). Тут же ее и клеймили (иногда вместо клейма была татуировка) – ставили божественные знаки, обозначавшие слияние двух начал, на руки, грудь, бедра и плечи.

Но какая свадьба без первой брачной ночи? В силу того, что боги не очень торопились воспользоваться новой невестой, их на брачном ложе заменял кто-то из брахманов или близкий к храму жертвователь.

Для девадаси у ученых есть своя классификация.

Датта – те, кого в храм привели родители. Например, во исполнение обета. Или отдавали незамужнюю взрослую дочь, на содержание которой не было средств. Или девочек, зачатых при неблагоприятном расположении звезд.

Викрита – те, кого продавали в храм за деньги.

Бхритуя – те, кто посвятил себя храму во исполнение собственного обета.

Бхакта – те, кто попадал в храм из-за собственной любви к богу (бхакти).

Харита – те, кого принудили к этой профессии после того, как ее соблазнил мужчина.

Аланкина – куртизанка влиятельного человека, подаренная храму.

Гопика – танцовщица по семейной традиции.

Характеризуя положение «жен бога» в обществе, мы опять вынуждены прибегать к формулировке «с одной стороны так, но с другой – вот так». С одной стороны, девадаси пользовались уважением. Они были хорошо образованны и владели множеством искусств. В связи с тем, что они овдоветь не могли никак (поскольку были женами бессмертных богов), то их присутствие в качестве счастливой приметы было обязательным на каждой свадьбе и при рождении. Считалось, что они приносят удачу и повстречавшим их путникам. Несмотря на то что многие из них вступали в интимную связь с людьми, считалось, что они обладали вечной чистотой и благодатью (нитья-сумангали).

Но с другой стороны, грань между сакральной проституцией и обыденной часто совершенно незаметна.

В одном из самых знаменитых литературных произведений Древней Индии «Панчатантре, или Пяти книгах житейской мудрости» встречается упоминание о вешья – одной из разновидностей храмовых куртизанок:

 
Что делаешь с богатством, которым
Владеешь один, как любимой женой,
Не принадлежащим, как вешья,
Любому идущему той стороной?
 

Голландский путешественник Ставоринус писал в XVIII столетии: «Если во время танца баядер[22]22
  Слово «баядера» португальского происхождения и означает «танцовщица».


[Закрыть] зритель захочет получить удовольствие с одной из них, он может тут же удовлетворить свое желание за умеренную цену. Остальные женщины продолжают танцевать как ни в чем не бывало».

Учитывая реалии общественной жизни Древней Индии (и тем более средневековой) и природу человеческого общества, думаю, что в большинстве случаев девадаси были обычными проститутками, хорошо умеющими танцевать. Но среди них в то же время было и множество замечательных женщин, внесших великий вклад в сохранение индийской музыкальной и танцевальной культуры[23]23
  Благодаря девадаси сохранились традиции индийского танца школы «бхарата-натьям».


[Закрыть].

От чего зависело то, кем становилась каждая конкретная девадаси: женщиной, удовлетворяющей низменные страсти, или владеющей искусствами куртизанкой? От разных факторов. Прежде всего от того, какие порядки были в том или ином храме – насколько склонны были к порокам корыстолюбия и сладострастия сами брахманы. От того, какие установки на культуру, в том числе и культуру отношений, были в каждом конкретном социальном пространстве. И конечно, от самой женщины тоже зависело многое (но далеко не все).

Практически вся жизнь девадаси была связана с храмом. Когда они не могли уже танцевать или обслуживать мужчин на ложе, то занимались обучением молодых жен бога или прислуживали им. Но при желании по достижении определенного возраста (40 и более лет) можно было уйти «в отставку». Эта процедура называлась «удалить из уха подвески». Р. Массай в книге «Музыка Индии» отмечает, что во дворце махараджи в назначенное время «собирались заинтересованные „чиновники“ и женщина, стоявшая на деревянной доске, отцепляла подвески и размещала их рядом с нуззар (подарком) из двенадцати фанам (монет) и клала на доску. После этого она уходила, не оборачиваясь на подвески… С этого времени девадаси становилась таиккизхави, или старухой (хотя ей было около 40 лет), проводя остаток жизни в уединении. Подвески затем ей возвращали, но она никогда их больше не носила».

В Индии, особенно раньше, жизнь вне касты была практически невозможна. У ушедшей «в отставку» девадаси выбор был небольшой. Или найти постоянного мужчину (что было проблематично, учитывая ее прошлое), или стать монахиней (джайнской или буддистской), или опять же прислуживать молодым девадаси.

Цитата на полях

Факты, удостоверяющие религиозную проституцию, изучены Дюкеном. Он видел, как в одной пагоде, в окрестностях Пондишери, молодые замужние женщины приносили богу в жертву свою невинность. Их заставляли сесть на деревянный или железный лингам, но обыкновенно более ловкие жрецы отнимали у богов эту приятную обязанность.

В посвященной Шиве пагоде Тревискаре имеется памятник индийской троице; в этом святилище, говорит Дюкен, на священном камне жрецы Шивы посвящали в таинства любви молодых Devadassi, которые нам известны под именем баядер или байладер; эти женщины были посвящены божеству и в то же время служили всем для удовлетворения желаний, подобно куртизанкам и проституткам Греции.

Эти индийские женщины исполняли балетные танцы; звуки пения и музыки, ароматы эссенций и цветов, испытываемое зрителями очарование – все это мало-помалу разжигало и опьяняло чувства женщин. Подобно авлетридам Греции, их вдруг точно пронизывал какой-то неведомый огонь. Изумленные, возбужденные, трепещущие, они изнемогали под тяжестью новых неведомых переживаний. Жесты, экспрессивные позы, страстные и заглушенные вздохи, взоры, полные огня или разнеженной усталости, – вот приемы, которыми они выражали сначала стыдливость, потом желание, нетерпение, надежды, наконец, угрозы и трепет сладострастия. «Индийские танцовщицы баядеры, – говорит Рейналь, – жили целыми группами в особых учреждениях. Самые лучшие общежития этого рода находились при богатых и многопосещаемых храмах. Назначение баядер было танцевать в пагодах и на празднествах, а также удовлетворять желания браминов. С целью замаскировать их распутный образ жизни всех этих женщин объявляли служительницами алтарей. Народ тем охотнее соглашался на такой порядок вещей, что для удовлетворения похотей сладостолюбивых монахов служили таким образом одни только баядеры, а жены и дочери граждан были избавлены от преследований. Возможно, впрочем, что, придавая религиозный характер этому виду проституции, родители без всякого негодования представляли себе своих прекрасных дочерей отдавшимися этому занятию. Женщины уходили в эти общежития, а состарившиеся снова возвращались в общество без всякого позора, ибо нет ни одного преступления, которого вмешательство богов не освящало бы, нет ни одной добродетели, которую религиозная цель не могла бы лишить всякого значения. Понятия об абсолютных моральных ценностях таяли под руками ловких жрецов.

Для того чтобы вполне достигнуть своей цели, браминам оставалось сделать только один шаг: оставалось убедить население, что для богов приятно и здорово оказывать баядерам предпочтение перед другими женщинами, а остаток от своих оргий, в виде особой милости, предоставлять народу. В больших городах имеются и другие, менее аристократические учреждения этого рода; одни из этих последних служат для развлечения богатых мужчин, другие для их жен. Существуют и летучие отряды баядер, предводимые старыми женщинами, которые раньше были ученицами в этих заведениях, а потом сделались начальниками их.

Под монотонные, быстрые звуки tamtam баядеры сгорают желанием увлечь зрителей; головы их кружатся от благовоний, которыми они надушены. Их танцы – пантомима любви. Характер, рисунок, позы, темп, звуки и каденцы этих танцев, – все пышет страстью, все выражает желание и экстаз. Необычайному успеху этих сладострастных женщин способствует все: изящество и богатство их нарядов, ловкость, с которой они умеют подчеркнуть свою красоту; их длинные черные волосы, распущенные по плечам или заплетенные в косу, украшены алмазами и усыпаны цветами. Драгоценные камни украшают их ожерелья и браслеты. Особенную заботливость проявляют они по отношению к своей груди, как к одному из самых драгоценных сокровищ своей красоты. Для того чтобы груди не толстели и не теряли красивой формы, они надевают на грудь очень легкий деревянный футляр из двух половинок, которые застегиваются на спине. Снаружи этот футляр покрыт золотым листком, украшенным бриллиантами. Но это приспособление нисколько не скрывает трепетания и колебания вздымающейся груди, нисколько не препятствует сладострастию. Большинство этих танцовщиц подчеркивают свой прекрасный цвет лица и жгучесть своих взглядов тем, что подводят глаза сурьмяным карандашом. Это искусство нравиться составляет всю жизнь, все счастье, все занятие баядер; перед их обаянием трудно было устоять».

Кроме Devadassi, специально занятых священной проституцией, существует много других категорий баядер; таковы Natche, исполнявшие те же функции, но не принадлежавшие к храмам, Vestiaitis и Gancenis, отдавшие себя для удовольствия богачей востока. Они выбираются из самых красивых девушек, их одевают в богатые, пышные одежды, и, благодаря влиянию жрецов, их образ жизни отнюдь не считается позорным. В Моголе и Индостане священная проституция и теперь еще находится в руках жрецов, и жрецы страшно злоупотребляют авторитетом, которым пользуются в глазах своей паствы. Бернье в своем описании путешествия по этим странам рассказывает, что в пагоду Иагрен приводят девушек, которые приносят свою невинность в жертву самому богу Лингаму. Молодую девушку приводят ночью в святилище, говорят ей, что бог придет сочетаться с нею браком, что она должна его слушаться и спросить его об ожидающей ее судьбе. Под покровом ночной темноты жрец исполняет обязанность бога, и молодая девушка уходит в уверенности, что она имела сношения с самим божеством. Позднее она сообщает народу полученное ею откровение, то есть то, что нашел нужным сообщить ей жрец, пользующийся этим для удержания своей власти над паствой.

Эдмонд Дюпуи. Проституция в древности

Гетеры в современной Индии

В современной Индии проституция присутствует в своих низших формах – о ганиках и об образованных гетерах (владеющих хотя бы немногими из 64 искусств) говорить не приходится.

В некоторых храмах (на юге Индии) до сих пор можно повстречать и девадаси. В свое время чем больше их было в том или ином храме, тем более значимым считался храм. Цифры в тысячи девадаси на храм, наверное, преувеличение, но, например, в Танджавуре в храме, посвященном Вишну, было 400 танцовщиц, а в известном шиваитском храме в Сомнатхе – 500[24]24
  В целом же в штате Гуджарат на 4 тысячи храмов было примерно 10 тысяч храмовых девушек. Но в Тамилнаду, думаю, было похлеще. Известно, что еще в 1927 году оставалось «около 200 тысяч храмовых куртизанок в округе Мадраса».


[Закрыть]. Был я в этом святилище Шивы несколько лет назад. Девадаси не встречал. Впрочем, неудивительно.

Примерно с середины XIX века против использования в храмах девадаси выступили ряд реформаторов индуизма, справедливо полагавших, что сексуальная эксплуатация женщин не совсем сочетается с этическими идеалами индуизма. Участие в кампании против храмовой проституции уже в XX веке принял Махатма Ганди. Он писал: «Душа моя протестует против использования юных девушек в безнравственных целях. Называя их девадаси, мы от имени религии оскорбляем бога». Он же с горечью отмечал: «К моему великому сожалению, в нашей стране еще остались храмы, которые не лучше, чем бордель».

Но вековую косность с приправой порока одолеть было не так просто. Только в 50-х годах прошлого века возраст девушек, принимаемых в храмы для службы в качестве девадаси, был повышен до 18 лет.

В 1988 году практика девадаси в храмах была признана в Индии незаконной. Тем не менее, по сообщению ряда исследователей, она сохраняется еще в некоторых храмах Южной Индии и в храме Джаганнатха в Пури (штат Орисса).

Тут следует учитывать индийскую специфику. Федеральные законы могут, скажем так, не очень охотно исполняться на местах. В тот же храм Джаганнатха в Пури в свое время не пустили Индиру Ганди[25]25
  На том основании, что ее муж был парсом и тем самым она утратила необходимую кастовую чистоту.


[Закрыть], а она тогда была премьер-министром страны.

В этот храм, кстати, до сих пор не пускают иностранцев и неиндуистов, я, будучи в Пури, был рядом с храмом, но даже не предпринял попытку туда зайти, поскольку знал, что некоторые из таких попыток закончились плачевно для иностранцев (они были сильно избиты).

По сообщению ряда источников, в наше время девадаси в храме Джаганнатха появляются при исполнении обряда пробуждения богов или их отхода ко сну. Данные ритуалы сопровождаются танцами с особой эротической символикой.

Отмечу, что в таких храмах своя власть, особенно это относится к огромным храмовым комплексам Южной Индии (в Канчипураме, Чидамбараме, Мадурае и др.), представляющим собой, по сути, маленькие города.

Но это крупные храмы и крупные города, в которых правительство еще может осуществлять хоть какой-то контроль. А что происходит в индийской глубинке? Там все гораздо печальнее. Сара Хэррис, снявшая четырехсерийный документальный фильм «Проститутки бога», рассказывает: «Вероятно, девочки до конца не отдают себе отчета в том, что их посвящение имеет элемент секс-работы, пока не наступает их „первая ночь“, когда их девственность продают местному жителю, обычно тому, кто предложил наибольшую плату. Это может быть местный фермер, землевладелец или бизнесмен. Некоторые из девочек говорят: „Я была посвящена богине, но не знала, что придется делать именно это“… Сейчас религиозной увязки в этой традиции, я полагаю, почти не осталось. Большинство женщин, с которыми мы говорили, не совершают никаких традиционных религиозных обрядов в честь богини. Они считают это бизнесом».

Что же касается обычной проституции, то и она в современной Индии, несмотря на официальный запрет, широко распространена. Формы разные – от трущобных борделей до девушек по вызову и эскорта. Автор данной книги с сугубо этнографическими целями заглянул как-то в делийский квартал красных фонарей. Находится он неподалеку от популярного у самостоятельных путешественников района Пахар-Гандж. Представляет собой улицу с двух-трехэтажными домами. Первые этажи – магазины с запчастями для тракторов. Бордели – на верхних этажах. Девушки в них, мягко говоря, не отличаются особой красотой. Ценами не интересовался, ибо хотелось быстрее сбежать оттуда – очень уж некомфортной была обстановка вокруг.

Но в том квартале красных фонарей девушки были взрослыми. Гораздо печальнее, когда продают и покупают детей. Увы, с этим в Индии сейчас очень плохо. Так, согласно отчету UNICEF за 2004 год, в стране насчитывается 500 тысяч детей, вынужденных заниматься проституцией.

Цитата на полях

Хотя в нынешней Индии нет никаких девадаси, существует множество отличных музыкантов, танцовщиков и учителей танцев, вышедших из их семейств. Именно они, несмотря на оскорбления и бедность в прошлом, поддерживают культурное наследие страны. Девадаси и наттуванары юга страны имели «коллег-двойников» в Северной Индии – это таваиф, баи и устады, у которых также были свои «темные периоды» в отдаленном прошлом. После признания независимости Индии целое поколение получило реабилитацию. Девадаси, по свидетельству индийских историков, «теперь именуются „шриматиджи“ (почтительное уважение к замужним леди), наттуванар – „гуруджи“ (уважаемый преподаватель), таваиф превратились в „бегум“ (благородные леди-мусульманки), баи – в „дэви“ (родственные богиням, слово связано с „деа“ и „дива“), устады стали „ханами Сахибами“ (почетное звание для знатных мусульман)». Быстро увеличилось и количество пандитов. Теперь этот термин, первоначально применявшийся как символ уважения к членам касты брахманов, изменил свое значение и стал использоваться в современном английском языке для политических деятелей и специалистов всех направлений (например, пандит Неру).

Однако, устремляя взгляд в прошлое с высоты XXI века, подчеркнем, что куртизанки были не только выдающимися представителями и профессиональными исполнителями изящных искусств в определенные исторические эпохи, но и хранителями утонченной культуры вообще. Именно они ответственны в значительной степени за смешивание традиционной музыки региона Браджа (штат Уттар-Прадеш) с «высокой» классикой, которое завершилось появлением «сверкающих драгоценных камней в виде „полуклассической“ музыки».

Татьяна Карташова. Роль системы «девадаси» в истории развития индийской музыкальной культуры