Текст книги "Планета Россия"

– Три трупа доставили сегодня в наш морг. Погибли под Бородино. Развлечение для настоящих мужчин. Мать их. Герои прошедших лет. Лезут в самое пекло сражения. Идиоты. А теперь вот ещё можно выбирать и сторону, за которую воевать. Вот те ослы и выбрали лагерь Наполеона. Красивые мундиры, французская речь, любовь женщин… Либералы чёртовы. Историю не обмануть.

Алексей задумчиво произнёс:

– В прошлый раз под Полтавой двое погибли.

Егоров продолжил свои угрозы:

– Я не шучу. Уволю. Выгоню к чёртовой матери. Ищите тогда работу в других отделах.

Сотрудники молча смотрели на своего начальника. Некоторые из мужчин прятали глаза. Алексей спросил своего друга:

– Закроют то агентство?

Егоров негромко ответил:

– Думаю, нет. Там волосатая рука всем владеет.

Потапов разочарованно возмутился:

– Бардак. Коррупция неискоренима.

Друзья вышли из кабинета. Клерки отдела проводили их взглядами.

16 АВГУСТА 2014 ГОДА. МОСКВА.

На Казанский вокзал прибыл фирменный поезд Самара – Москва. Проводники открыли двери вагонов. На утренний перрон начали выходить пассажиры с сумками и чемоданами в руках. Перрон заполнился людьми.

Всего один шаг из вагона на перрон превращает пассажира в человека и наоборот, как только вы входите в вагон поезда, то вы уже не человек, вы –пассажир.

Из вагона № 5 вышла девушка с дорожной сумкой через плечо. Женя Алёхина, стройная красивая блондинка девятнадцати лет, приехала в столицу навестить родственников по отцовской линии. Сойдя на перрон, Женя взглядом начала искать встречающих её родных. К ней подбежала пятнадцатилетняя девочка-подросток – двоюродная сестра Маша. Девушки обрадовались встрече, обнялись, расцеловались. Захлёбываясь от радости, Маша защебетала:

– Ой, Женька, как классно, что ты приехала.

Женя, осмотрев сестру, с улыбкой заметила:

– Машка, ты так выросла. Появились формы…

Смущаясь, Маша ответила:

– Просто давно не виделись.

– Конечно давно… Вы к нам на периферию ни ногой. Совсем без вас родина осиротела.

– Это мамка всё. То на Бали, то в Египет. На Волгу её не затащить.

– Где она?

– В машине ждёт. Пойдём скорей, она под знаком стоит. А ей ещё на работу нужно успеть. Даже в субботу моя мама трудится как пчёлка….

Маша попыталась снять с плеча сестры сумку. Женя остановила её.

– Она тяжёлая. Я лучше сама.

– Подарочки?

– Как всегда. Гостинцы голодающим родственникам.

Девушки рассмеялись. Маша, озираясь по сторонам, спросила:

– Сало копчёное привезла?

– Маша, береги фигуру смолоду.

Младшая сестра увлекла Женю за собой. Девушки растворились в толпе пассажиров.

ВАШЕ БУДУЩЕЕ. МОСКВА.

Ещё не всё восстановлено после войны и природных аномалий, но столица есть столица. Жизнь кипит, народ куда-то спешит, транспорт бесшумно двигается по дорогам.

В самом центре Москвы, в квартале от головного здания агентства «Наследие», между отстроенными современными небоскрёбами из стекла и бетона на тротуаре, перед входом в кафе с названием «Вкусное эхо», стоял конь, впряженный в телегу. Под хвостом, источая пар, лежала куча конских яблок. Конь, не стыдясь оплошности, фыркал, обмахивая длинным хвостом свои бока и круп.

На телеге беспорядочно были навалены продовольственные продукты. Свежие овощи, бочонок с соленьями, стеклянные бутыли с молоком, мешки с молодым картофелем, корзины с хлебом и сдобой и что-то ещё было завёрнуто в холщовые тряпицы.

Высокий, полный, кучерявый еврей по имени Яша, тридцати трёх лет отроду, владелец кафе «Вкусное эхо»,облачённый в одежду XIX века, в одиночку неспешно разгружал телегу.

Хозяин кафе брал продукты из телеги и заносил их в дверь под вывеской «Вкусное эхо». К нему подошли Егоров и Потапов. Увидев их, хозяин остановился, держа мешок с молодым картофелем на своём плече. С нотками упрёка молчание нарушил Егоров.

– Ты что это, Яша, опаздываешь?

Яша, поправляя мешок, подбросил его на своём плече.

– И вам не хворать.

Алексей, посмотрев на Дмитрия с укором, мягким голосом обратился к хозяину кафе:

– Здравствуй Яша. Случилось что?

– Так всё из-за этих бандитов. Сначала задержали переброску, потом на таможне промурыжили, затем санитарный контроль. Все словно забыли, что во времени можно не только грабить, но и заниматься бизнесом. Например, доставлять качественные, натуральные продукты из прошлого. Они не понимают, что мои продукты не такие, которые продаются в автоматах «синтезатор пищи». Мои продукты должны быть свежими, время их враг.

Егоров, подтрунивая над Яшей, сделал едкое замечание:

– Ага. Свежими. Им же больше двух столетий.

Яша покраснел от негодования.

– Я кормлю людей…

Алексей попытался успокоить хозяина кафе:

– Яша, остынь.

– Что остынь, что остынь. По факту мои продукты только что с грядки, из печи или из-под коровки. Да ну вас…

Махнув рукой, с мешком на плече, хозяин скрылся в дверях своего кафе. Потапов и Егоров проводили его взглядом.

– Димыч, что-то Яша нынче не в духе.

– Бизнес требует жертв.

– Может, отложим гастрономический визит?

Из дверей кафе появился Яша. Егоров, похлопав Алексея по плечу, произнёс:

– Поступим достойно. Поможем нашему другу.

Егоров и Потапов подошли к телеге. Хозяин показал им, что уносить в первую очередь. Нагрузив руки, друзья скрылись в дверях кафе.

ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ.

Ещё два часа назад хозяин кафе «Вкусное эхо» был в Орловской губернии начала девятнадцатого века. Только-только закончилась война с французом. Гусары ещё в Париже, Наполеон уже под арестом.

Базар. Подводы с запряженными лошадьми, лавки купцов, торговые ряды, прилавки.

У нагруженной товаром подводы, окруженный бородатыми мужиками, Яша расплачивался со своими поставщиками продуктов. Получая из Яшиных рук деньги, мужики благодарили его поклоном.

По базару шныряла компания босоногих мальчишек в поисках чего бы стащить у зазевавшихся торговок. Хозяева товара отгоняли пацанов, отсылая проклятия им вслед. Проходя мимо Яшиной подводы, один из мальчишек схватил из плетёной корзины ковригу хлеба и бросился бежать. Остальные сорванцы с радостным улюлюканьем устремились за ним.

Бородатый мужик, который только что получил от Яши расчёт, закричал во всё горло:

– Держи вора! Держи их!

Базар встрепенулся. Люди отвлеклись от торговли. Все стали взглядом искать в толпе воришку. Бородатый мужик попытался погнаться за мальчишками, но Яша остановил его, поймав за рукав рубахи.

– Погоди, погоди… Они ведь просто голодные дети.

Базарные торговки кричали вслед убегающим мальчишкам, которым благополучно удалось скрыться.Хозяин кафе отпустил мужика. Тот, поправляя на себе рубаху, недовольно заворчал:

– Вора нужно наказывать. Поймать да по соплям ему надавать.

– Не голодал ты, видать, дядька…

– Чего не было, того не было…

– А мне довелось…

– Не знаю, как у вас, а у нас, слава Богу, даже в войну с французом голода не было. А вора нужно наказывать.

– Они же дети. С меня от одной ковриги хлеба не убудет.

– Эх, и добрый ты человек, несмотря что еврей.

– Какой есть. Другим не стану.

ВАШЕ БУДУЩЕЕ. МОСКВА.

За столиком в кафе «Вкусное эхо» сидели Егоров и Потапов. Друзья только что сытно и вкусно отобедали. К столику подошёл Яша и сел на свободное место.

– Ну как?

Дмитрий, закатив глаза и похлопав себя по животу, ответил:

– Сказка.

Яша гордился своим кафе. Здесь всегда тёплая, дружеская обстановка и ненавязчивый сервис. В кафе «Вкусное эхо» пьяный народ не скакал под музыку, сюда люди приходили отдохнуть в тишине, наслаждаясь кулинарным талантом шеф-повара. Яшу всегда распирала гордость, когда посетитель покидал его заведение не просто сытым, но и подобревшем что ли, смотрящим на мир совсем по-иному, нежели на голодный желудок. В такие моменты у Яши развязывался язык.

– Это вам не жратва из пищевого синтезатора.

Алексей уже не первый раз слышал из уст хозяина кафе проклятия в адрес технологического чуда – пищевого синтезатора. Трофея, доставшегося нам от кисаруанцев. Всякий раз при упоминании о синтезаторе пищи Яша распалялся в негодовании. Алексей же не отказывал себе в удовольствии подшутить над другом.

– Дался тебе этот синтезатор. Я пробовал. Есть можно.

Произнесённые в шутку слова всегда возмущали Яшу так, как если бы в его кафе вдруг установили бесплатный автомат «синтезатор пищи».

– Брюхо набить – это да. А настоящие ценители предпочитают только натуральный продукт. За это и платят…

Дмитрий, наблюдая, как распалялся Яша, понимал, что это надолго, и поэтому предпочёл сменить тему разговора.

– Всё хочу у тебя спросить, как ты добился лицензии? Насколько я понимаю, ты в эксклюзиве?

Яша вдруг резко успокоился, посмотрел Егорову в глаза и ответил печальным, полным сожаления голосом:

– Уже нет… Ещё два ресторана подали заявки. Моя идея расползается по миру. Какой уж тут эксклюзив. Недолго я жировал.

– А где закупаешься?

– Четыре сектора мне выделили. Но все продукты только из матушки России. Рыбка, икорка, фрукты из Астрахани. Сегодня вот был в Орловской губернии. Масло, копчёный окорок, молочко, хлебушек, всё высшего качества и первой свежести.

Дмитрий, сдерживая смех, с невозмутимым лицом продолжил:

– По безналу расплачиваешься?

Егоров и Потапов взорвались смехом. Стены и посетители кафе вздрогнули от раскатистого хохота друзей. Яша серьёзным тоном ответил:

– Не хохми, остряк. Всё чин по чину.

Хозяин кафе достал из кармана скомканные бумажные ассигнации девятнадцатого века. Дмитрий, не унимая смех, продолжил:

– По какому курсу обмен?

Яша спрятал деньги обратно в карман.

– Дурак ты, Димка, и не лечишься.

– Не обижайся, Яша. Шучу я, шучу.

Алексей, глотая остатки смеха, продолжил куражиться над другом:

– Смотрю, мерин у тебя такой справный? Такой, такой… Ну как…

Алексей, никак не мог подобрать сравнение, что-то ёмкое крутилось в его голове, но не падало на язык. Вдруг неожиданно даже для самого себя Алексей выпалил:

– А водительские права на управление гужевым транспортом у тебя есть?

Новый раскат смеха разлетелся по кафе.

– Лёшка, и ты туда же. Ну, а как ещё. Не могу же я на грузовике в девятнадцатом веке разъезжать. Пришлось приобрести. Мороки с ним…

Алексей не унимался.

– Чем же ты кормишь такую скотину?

Яша с хитрым прищуром глаз ответил другу:

– А ты разве не видел? Стожок сена стоит на заднем дворе кафе.

Алексей, перестав смеяться и обернувшись, посмотрел на дверь, ведущую в кухню, через которую был выход на задний двор.

Удивлённо и растерянно Алексей произнёс:

– Нет, не видел…

Егоров громко рассмеялся.

– Купился ты, Лёшка.

Яша молча наблюдал за растерянным Алексеем, который обиженно повторил:

– Я серьёзно спрашиваю. Чем кормишь?

Не переставая смеяться, Дмитрий заметил:

– Из пищевого синтезатора он его кормит.

– Да ну вас.

Яша, улыбаясь, добавил.

– Самая пища для моего мерина.

Теперь и Алексей рассмеялся. Друзья, продолжая смеяться, встали из-за стола. Дмитрий поблагодарил Яшу:

– Спасибо, друг. Всё было сказочно вкусно.

Алексей с насмешкой в голосе обратился к Егорову:

– А ты бы выбрал сектор «Двенадцать» не в двадцатом веке, а в девятнадцатом. Тогда бы наслаждался такой сказкой через каждые двенадцать часов. Как я, например.

Дмитрий, придавая своим словам налёт героического романтизма, ответил:

– Нравится мне советская Москва накануне войны с Гитлером. Какие люди тогда жили…

Алексей, взглянув на одухотворённое лицо Дмитрия, запел:

– Чёрный ворон, черный ворон… Заметут тебя в НКВД.

Дмитрий вздрогнул.

– Типун тебе на язык. Дурак. Сплюнь.

Потапов и Егоров направились к выходу. Яша проводил друзей до двери.

Как глава отдела Дмитрий Егоров имел служебную привилегию выбирать и менять в любое время свой сектор «Двенадцать». Его назначение начальником отдела «Видеофакт» произошло во второй год основания агентства «Наследие» и всеобщей чипизации. Ещё не все жители планеты были подключены к сектору «Двенадцать», так как объём работы был поистине планетарного масштаба, а Егоров уже успел сменить несколько секторов и всегда выбирал дату во времени самостоятельно. За первый год службы на должности начальника отдела «Видеофакт» Дмитрий пробовал на вкус Россию при Брежневе, затем соблазнился началом XXI века и даже пытался устроить свой быт в секторе «Двенадцать» при Екатерине Второй, но всё не то.

После года мытарств он остановил свой выбор на летнем воскресном вечере 1939 года в городе Москве. Его совсем не смущало, что он ложился спать в тесной комнатке коммуналки, что каждое утро понедельника начиналось с очереди в уборную, что по длинному тёмному коридору сновали и путались под ногами соседские дети, и именно в тот воскресный вечер, перед сном, пьяный сосед за стеной скандалил и дубасил в кровь свою жену. Потом приходила милиция и усмиряла дебошира. Дмитрий напитывался тем временем, набираясь сил в окружении простых людей. Он не мог понять, почему ему так комфортно и спокойно среди них. Каждый рабочий цикл начальник отдела «Видеофакт» появлялся перед своими подчинёнными бодрым и отдохнувшим.

Довольно часто воскресный вечер в секторе «Двенадцать» Дмитрий Егоров проводил в Парке культуры, где перед его входом играл духовой оркестр, а вокруг вальсировали пары. Егорову нравилось смотреть на танцующих и слушать музыкантов. Даже фальшивые нотки тромбона, режущие ухо, не расстраивали его. Иногда Дмитрий и сам кружил в вальсе какую-нибудь советскую девушку. Одна очень красивая особа никогда не отказывала стать его партнёршей в танце. Всякий раз Дмитрий жалел лишь об одном, что для неё их встреча всегда в первый раз и всегда без продолжения. Он подходил к девушке, приглашал её на танец, представлялся, а танцуя, ждал, когда она назовёт своё имя.

До того, как Дмитрий обратил своё внимание именно на эту красавицу и выбрал ее, он получил несколько отказов от других девушек. Но преимущество повторяющегося вечера – это то, что вокруг вас одни и те же люди, их поступки и события. Путём проб и ошибок Дмитрий остановил свой выбор на ней, девушке по имени Полина. Музыка вальса смолкала, он благодарил партнёршу за танец – и на этом всё. Дмитрию нравится Полина, и потому попыток на совместное продолжение вечера он не прекращает. Только всё напрасно.

В тот воскресный вечер в парке царила атмосфера праздника. Слушая оркестр и танцуя с Полиной, Дмитрий всматривался в людей, запоминая их счастливые лица, их смех. Егоров расплывался в улыбке, и окружающие отвечали ему тем же. Они приветливо махали ему рукой, а девушки украдкой озорно подмигивали.

Однако бывали вечера, когда Дмитрий игнорировал танцы. Не задерживаясь перед оркестром, он сразу входил в парк. Словно раненый зверь, уронив свою голову себе на грудь, он либо подолгу бродил по аллеям под тускло горящими фонарями, либо из укромных уголков, таясь, наблюдал за гуляющими людьми. Потом словно в прыжке вдруг срывался с места и почти бегом покидал Парк культуры. Перед самым закрытием, вбежав в ближайшую пивную, он покупал сразу несколько кружек пенного напитка и жирный кусок селёдки, затем проходил к свободному месту за высокой стойкой и в окружении нетрезвых мужчин, сделав первый глоток, перебрасывался с кем-нибудь парой фраз, оценивая вкус холодного пива.

В такие вечера на Дмитрия накатывалась какая-то мучительная тоска. Зная историю минувшего, он вдруг начинал жалеть людей, окружающих его. После навалившегося на него нестерпимого чувства Егоров переставал видеть вокруг себя их счастливые лица, слышать их радостный смех. В его ушах начинали звучать разрывы снарядов и бомб, а перед глазами появлялся агитационный плакат – «РОДИНА МАТЬ ЗОВЁТ». После таких приступов Дмитрий обычно уже не возвращался ночевать в коммунальную квартиру – он ехал на какой-нибудь Московский вокзал и покупал билет на ближайший поезд вне зависимости от направления. Он входил в вагон и, упав на своё место, засыпал беспокойным, пьяным сном. Очнувшись поутру в вагоне среди сонных пассажиров, Егоров ждал, когда чипы просемафорят о переброске в настоящее. А дождавшись заветного мерцающего сигнала, исчезал на глазах изумлённых попутчиков.

17 АВГУСТА 2014 ГОДА. МОСКВА.

Сонная Женя Алёхина в пижаме вошла в кухню. За столом с чашкой кофе в руке сидела тётя Наташа. Мама двоюродной сестры Маши, родная сестра Жениного папы. Допив кофе, тётушка вытирала салфеткой следы губной помады на пустой чашке.

– Привет племяшка. Как спалось?

Женя прошла к столу и села на стул.

– Хорошо… Даже что-то приснилось.

– Как там отец?

– Тянет лямку.

– А мама?

– Тоже в упряжке рядом с ним.

Тётя Наташа посмотрела на часы.

– Ууу… Опаздываю.

– А Вы куда? Сегодня ведь воскресенье. Я думала, мы вместе побудем.

– Извини, Женечка. Меня пригласили за город. Ещё успеем налюбоваться друг дружкой.

– Так рано ведь ещё.

– Посмотри на часы, уже почти десять. Это вы с Машкой горазды спать. Наверное, полночи в интернете сидели?

– Типа того.

– Пока доеду. Пробки, будь они не ладны, даже в воскресенье… Власти Москвы словно слепые.

– Вы о чём? Почему слепые?

– Да я о пробках.

– Может, они просто не в состоянии решить эту проблему?

– Или не хотят.

– А что, у вас есть выстраданная идея?

– Я женщина, но и то понимаю. Нужно в Москве запретить левый поворот…

– Ааа?

– Только направо.

– А как всем ехать?

Тётя Наташа ладонью руки изобразила маршрут движения автомобиля.

– Я же езжу. Всегда поворачиваю только направо. Да, объезжаю квартал или два, потом прямо, потом поворот, но только направо, и я на месте. Так и живу: налево ни ногой, ни колесом.

Улыбнувшись, тётушка встала и начала собирать со стола посуду. Женя остановила её.

– Я уберу.

Хозяйка квартиры послушно поставила посуду обратно на стол.

– Чем думаете с Машкой заняться сегодня?

– Вчера был день приезда, а сегодняобычная программа посещения столицы. В центр поедем, на Красную площадь сходим.

Подойдя к двери, тётя Наташа обернулась.

– Так… Продукты в холодильнике, сами себе что-нибудь приготовите. Я побежала. Буду поздно. Ложитесь, меня не ждите.

Тётушка вышла из кухни. Женя принялась убирать посуду со стола.

Сегодня в результате природных аномалий Москва стала прибрежным городом с океанскими причалами и портами. Однако не только торговые и контейнерные терминалы были выстроены на побережье – почти на пять километров береговой линии протянулась санаторно-курортная зона. Чистейшие пляжи, комфортабельные гостиницы, а также многочисленные пансионаты приглашают почти бесплатно на отдых и лечение любого гражданина планеты. Туристы и пациенты со всего выжившего мира, ежесуточно проживая в уютных номерах, поправляют здесь своё пошатнувшееся здоровье под непрестанным наблюдением самых квалифицированных врачей и специалистов оздоровительной медицины. До восьмидесяти процентов всей стоимости услуг оплачивает государство. Быть может, только сегодня государство как никогда в истории дорожит жизнью каждого отдельного гражданина.

ВАШЕ БУДУЩЕЕ. МОСКВА.

На окраине Москвы, где океан волна за волной накатывается на горячий песок, полукругом устроилась группа людей. С побережья в мареве жаркого дня угадывались очертания Кремля, блестели под солнцем купола храма Христа Спасителя, вытянувшись по стойке, смирно стояли минареты Московской соборной мечети, а поодаль за храмами веры, подпирая небо, возвышались небоскрёбы делового города.

Перед группой людей выступал человек тридцати восьми лет, худощавого телосложения, среднего роста.

– Моё имя Виктор Столетов. Я возглавляю группу сопротивления. Кремль называет нас «нечипированые экстремисты». Всё, что говорит о нас власть, ложь и провокация. Наша группа ведёт неравную борьбу с правительством. Мы воины, мы ваши освободители. Государство не вправе так с вами обходиться. Сектор «Двенадцать» несправедливо распределяется. Взятки, коррупция, кумовство. Привилегии чиновников перешли всякие разумные границы. Они прибрали к рукам самые лучшие сектора «Двенадцать». Нам нужно в корне изменить ситуацию. Вы достойны большего. Я и мои соратники избавились от чипов, и теперь мы свободны. Никто не смеет нам указывать, по каким историческим временам путешествовать и где проживать сектор «Двенадцать». Время стало нашим домом. Я призываю вас вступать в наши ряды. Присоединяйтесь к нам, и вы тоже будете свободны от диктатуры агентства «Наследие». Вместе мы сможем переломить ситуацию, вместе мы уничтожим этот гнойный нарыв на теле человечества. Вместе мы возьмём власть в свои руки. Вместе мы построим самое счастливое общество во Вселенной.

Столетов, окинув взором сидящих на песке людей, подвёл черту под своим кратким, но пламенным выступлением.

– Придя к власти, мы подарим всем жителям планеты возможность свободного путешествия во времени, без лицензий и ограничений.

Группа людей вяло зааплодировала оратору. Люди поднялись с горячего песка и, окружив Столетова, начали задавать ему вопросы.

– Но все каналы телевидения говорят, что вы бандиты, что вы занимаетесь грабежами в историческом прошлом. Даже кого-то убили.

Столетов, дистанцировавшись от толпы на пару шагов и повышая децибелы своего голоса, произнёс:

– Мы никого не убиваем. Это всё кремлёвская пропаганда. Мы даже не грабим, мы экспроприируем материальные ценности, необходимые нам для продолжения борьбы у тех, кого уже нет на этом свете. Вступайте в наши ряды, и вы всё увидите своими глазами.

Группа зашумела. Люди начали спорить между собой. Кто-то поддерживал нечипированых экстремистов, кто-то их осуждал.

Два крепких соратника отвели Столетова от толпы в сторону. Люди продолжали шумно обсуждать выступление оратора. Покидая собрание, Виктор Столетов оглянулся на группу людей.

– Тупые бараны, зомбированные Кремлём. Индивидуальный синтезатор пищи – предел их мечтаний…

ВАШЕ БУДУЩЕЕ. МОСКВА.

Вернувшись из кафе в отдел, Потапов пытался заняться работой. Однако незнакомая девушка на видео окончательно подчинила себе Алексея. Как он ни старался и ни гнал мысли о ней, совладать с собой был не в силах. Делая вид, что усердно работает, Потапов тайком просматривал видео, на котором девушка Женя 17 августа 2014 года гуляла по улицам города Москвы. Алексей прокручивал видео снова и снова, пристально всматриваясь в экран.

– Так. Стоп. А это что? Как я мог пропустить?

Поставив видео на паузу, он приблизил картинку. На экране был фонарный столб, на котором висели часы.

– Есть. Вот оно. Так, так. Сколько на них. Блин, плохо видно. Двадцать пять минут второго.

Алексей откинулся на спинку стула, шумно выдохнув воздух.

– Фу… Есть, есть, есть…

Находящиеся за соседними столами клерки отдела обратили на восклицания Алексея своё внимание. Кто-то смотрел на него удивлённо, кто-то улыбался. Потапов поднял обе руки вверх.

– Всё нормально, народ. Я в порядке. Продолжаем трудиться на благо человечества.

В кабинет вошёл Дмитрий Егоров. Сотрудники отдела притихли, уткнувшись носами в свои мониторы.

– Что за шум, а драки нет? Алексей, как у нас дела?

Потапов ответил, даже не взглянув на Егорова:

– Заканчиваем каталогизацию 2017 года.

– Есть что-то интересное?

– Нет. Всё, как всегда.

Начальник, несколько раз хлопнув в ладоши, обратился к подчинённым:

– Минутку внимания.

Клерки отвлеклись от мониторов. Все, кроме Алексея, смотрели на Егорова.

– Я хочу напомнить ещё раз. Видеоархивы прошлого нам достались в очень плачевном состоянии. Наша первоочередная задача – каталогизировать и сохранить материалы для истории. В начале века социальные сети были очень популярны, но основные серверные станции находились в стране, которая больше не существует. Носители, оказавшиеся в нашем распоряжении, были подняты со дна океана. Постарайтесь сделать всё возможное и невозможное. Сотворите чудо…

Начальник отдела расплылся в улыбке.

Разбор и каталогизация видеоархивов прошлого – это именно та работа, которую начальство внепланово подкинуло отделу «Видеофакт». Ссылаясь на то, что название отдела «Видеофакт», где ключевое слово «видео», руководство агентства посчитало, что такая работа совсем не сложная и вполне подходит под профиль отдела. В конце то концов дело-то пустяшное. Разобрать и упорядочить архив – почти то же самое, что и разложить преступление и жизнь преступника по полочкам. Приказ спустили с самого верха, а вот видеоматериалы, наоборот, извлекли из глубин мирового океана.

Собранные со всего света обрывки минувшего клерки отдела «Видеофакт» пытались сохранить для потомков. Видео, отснятое обычными гражданами планеты из прошлого, наиболее честно отражает не только условия жизни в начале нашего века, но и помогает рассмотреть и понять настроения людей, их интересы, а также их устремления. Много-много забавных фактов из жизни предков мы увидели впервые. Порой забавных, а порой и вредных для человечества. Усилиями отдела «Видеофакт» медиатека «Видео из прошлого» постоянно обновлялась и пользовалась у населения планеты огромной популярностью. Кто-то праздно таращился в экран, заливаясь смехом, а кто-то пытался разыскать на видеозаписях своих родных и близких.

Цифровые носители были подняты военными моряками из-под воды. Целый флот занимался этой операцией по всему миру. Целесообразность данной операции некоторыми высокими флотскими чинами ставилась под сомнение. Тем не менее решение было принято, и агентство «Наследие», используя все ресурсы военных, приступило к работе. Ходили слухи, что не сохранение видеоматериалов для потомков как факта истории было целью агентства, а нечто иное. Однако я думаю, всё это были только слухи и домыслы обывателей, но я могу ошибаться.

После извлечения из-под воды носители информации прошли обработку в лаборатории, где были очищены от морской соли и песка. Затем инженеры восстановили их рабочие функции. Теперь же сотрудники отдела «Видеофакт» каталогизируют видеоматериалы по годам, странам и тематике отснятого видео.

Вот так Алексей Потапов и увидел запись, где незнакомая ему девушка была запечатлена на камеру смартфона. Поначалу ничего не произошло. Рядовое видео, которых Алексей просмотрел на своём рабочем компьютере множество. Он поместил файл в архив за 2014 год и добросовестно забыл о нём. Прибыв в сектор «Двенадцать» после рабочего цикла, Алексей поужинал, затем прогулялся на реку, где поговорил с крепостными мужиками, ставившими рыбацкие сети на ночь, потом посидел у костра, который развели деревенские ребятишки, а вернувшись в усадьбу, ушёл в барскую спальню и уснул там крепким молодецким сном. Той ночью ему приснилась эта девушка. В своём сне он гулял с ней по Москве, он дарил ей цветы, он целовал её алые губы. Проснулся Алексей весь в поту. Всё утро он не находил себе места. Он смотрел на безымянные пальцы и впервые нетерпеливо ждал переброску обратно в настоящее.

Потапов вбежал в кабинет клерков отдела «Видеофакт», включил свой компьютер, разыскал в архиве видеофайл, запустил его и пропал…

Всё, что он смог узнать о девушке из данного видео, – это лишь её имя, произнесённое несколько раз из-за кадра тем, кто был за оператора. Дату съёмки самого ролика он узнал из цифровой подписи.

Алексей подозвал Дмитрия. Подойдя, начальник отдела склонился над другом. Потапов, запустив видео, показал на монитор. На экране фонарный столб с часами, на которых он разглядел время, когда девушка была на том месте.

– Это где?

Егоров заговорил вполголоса:

– Ты опять за старое…

Алексей взмолился:

– Дима, помоги. Где это находится?

Начальник отдела, не оставшись равнодушным к мольбе друга, пристально всмотрелся в картинку на мониторе.

– Ты что, Алексей. Это возле Театральной площади. Теперь там, конечно, совсем не так, и Большой театр при восстановлении немного в сторону перенесли от прежнего его расположения. Помнишь? Там гигантский разлом образовался. Трещина прошла прямо через сцену театра.

– Как я могу это помнить. Я лишь читал об этом. Да и ты не помнишь. Нас с тобой тогда не было в Москве.

– Это я образно….

– Улица там раньше как называлась?

– Лёшка, не дури мне голову. Поищи в архивах. Или съезди на место и сравни. В том районе ещё остались некоторые строения того времени, может, и старые вывески на зданиях сохранились. Извини, у нас много дел, а времени осталось мало. Сворачивай своё расследование.

Внимание Дмитрия привлекла фигура на заднем плане отснятого в 2014 году видео.

– А ну-ка, постой. Покажи ещё раз.

Егоров, приблизившись к монитору, ткнул пальцем в человека, стоявшего под фонарным столбом с часами спиной к снимающей камере. Алексей удивлённо посмотрел, куда Дмитрий тыкал пальцем. Человек под часами топтался на месте, но в последнем кадре, после того как камера начала отъезжать в сторону, повернулся к ней лицом.

– Что?

Дмитрий перешёл на шёпот:

– Вот это кто?

Алексей запустил покадровое воспроизведение.

– Я…

– Ты, ты… Ты, Лёша, идиот.

– Нам нужно поговорить.

– О чём? Всё уже произошло. Ты идиот.

Егоров отошёл от Потапова. Алексей вытер выступивший на лбу пот.

На безымянных пальцах Егорова, Потапова и всех клерков отдела замерцали под кожей чипы, предупреждая о часовой готовности перед переброской в сектор «Двенадцать». Сотрудники встали со своих мест. Рабочий цикл окончен.

Егоров обратился к подчинённым:

– На сегодня всё. Всем спасибо за работу.

Алексей Потапов из поколения детей, на долю которых выпали самые суровые испытания. Война и природные аномалии отняли у них то беззаботное ощущение детства, которое присуще мирному времени. Они недоиграли, их недолюбили родители. Вероятно, поэтому Алексей чуть больше нормы склонен к романтизму. Если, конечно, у романтизма есть норма. Может, именно поэтому он считал себя везучим человеком. Вот достался же ему один из лучших секторов – «Двенадцать». Что ещё нужно человеку из индустриального мира после рабочего цикла? Тихий летний вечер, сытный ужин и общение с природой. Алексей любил свой сектор, он наслаждался каждой его минутой. Ну, а быть барином и иметь крепостных – это для него вообще предел мечтаний. Пусть даже всего-то на одну ночь.

ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ.

Потапов, совершив переброску в сектор «Двенадцать», вышел из барского дома на террасу. По двору шёл уставший, чумазый от копоти кузнец.

– Степан, поди сюда.

Кузнец раскланялся перед Алексеем.

– Чего желаете, барин?

– Ты куда направляешься?

– На реку обмыться.

– Вот что, Степан. Истопи баньку, да дров не жалей. Попаришь меня.

Кузнец, гладя грязную бороду, лукаво улыбнулся.

– Можно и попарить.

Алексей небрежно отмахнулся рукой.

– Поднесу, поднесу… Графинчик за мной.

Кузнец расплылся в улыбке.

– Это мы мигом. Ой, барин, хороший ты человек.

Кузнец в приподнятом настроении, почти вприпрыжку скрылся со двора. Из распашных дверей барского дома, позади Алексея, на террасу вышла высокая строгая женщина в чёрном.

– Ужин подавать?

Алексей обернулся на голос.

– Не сейчас. В бане париться буду. Соберёшь стол в саду и наливочку подашь, а я пока на реку пройдусь.