Текст книги "Акция возмездия"

Сергей Москвин
Акция возмездия

Сон разума рождает чудовищ

ПРОЛОГ

Шофер вдавил в пол педаль газа, «Мерседес» получил мощное ускорение и легко обошел идущий впереди автомобиль. «Мерседес S-600» не предназначен для гонок по узким улицам. Но когда им управляет опытнейший водитель, лимузин может потягаться даже со спортивным автомобилем.

– Все будет в порядке, синьора Фоджа, – ободряюще произнес шофер. – Мы оторвемся от них.

– Да, Дэнис, – ответила ему молодая женщина, расположившаяся на заднем сиденье «Мерседеса» с двумя своими детьми.

Женщина пыталась говорить уверенно, однако ее голос выдал волнение и страх.

– Я боюсь, мамочка, – прошептала девочка лет шести и плотнее прижалась к своей матери.

– Не бойся, Янина. Все будет хорошо. Ведь ты веришь Дэнису? – Cиньора Фоджа обняла дочь за плечи. – Посмотри на своего братца. Он совсем не боится.

Брат Янины в это время через заднее стекло неотрывно следил за преследующим их машину серебристым «БМВ».

– Дэнис, они не отстают! – воскликнул мальчик, когда «БМВ» повторил маневр «Мерседеса» и опять пристроился сзади.

Водитель не ответил. Через зеркало заднего вида он и сам прекрасно видел, что чужая машина прочно висит у них на хвосте. Водитель «БМВ» предпринял уже несколько попыток обойти и подрезать «Мерседес», чтобы прижать его к обочине. Но пока ему это не удавалось. Еще Дэнис понял, что преследователи совершенно не берегут свой автомобиль. Их даже не пугают последствия возможной аварии. В отличие от этих людей, он не имел права допустить аварию. Дэнис вез дочь и внуков человека, которому был предан всю жизнь. Он не мог позволить, чтобы с ними что-то случилось.

По улицам Праги на бешеной скорости неслись два немецких автомобиля. Спортивный «БМВ» седьмой серии по своим скоростным качествам ничуть не уступал шестисотому «Мерседесу». А за рулем «БМВ» сидел не менее опытный водитель, к тому же прошедший специальную подготовку…

– Они прорываются к эстакаде, – пояснил он своему напарнику, сидящему рядом с ним на переднем сиденье.

– При въезде на эстакаду – крутой поворот. Они вынуждены будут сбросить скорость. Там мы их и возьмем, – уверенно ответил человек на пассажирском сиденье и погладил лежащий у него на коленях бесшумный автомат «вал»[1]1
  »Вал» – крупнокалиберный девятимиллиметровый автомат, состоящий на вооружении российских антитеррористических подразделений.


[Закрыть].

Точно такой же автомат имелся и у второго пассажира «БМВ», расположившегося на заднем сиденье. Автоматы «вал», являющиеся одной из последних разработок российской оборонной промышленности, сравнительно недавно стали поступать в войска специального назначения, но уже успели себя отлично зарекомендовать. Из такого оружия стрелок со ста метров легко пробивает шестимиллиметровый лист высоколегированной стали. Для тройки людей, преследующих «Мерседес» на пражских улицах, выбор оружия был не случаен. При необходимости они готовы были открыть огонь, а в этом случае бесшумная стрельба и повышенная пробивающая способность автомата «вал» оказались бы как нельзя кстати.

Шофер «Мерседеса» тоже знал, что при въезде на эстакаду будет крутой поворот. Однако он рассчитывал, что его умение и идеально отрегулированная подвеска лимузина позволят проскочить там, не снижая скорости. Однако планам Дэниса помешал большой экскурсионный автобус, выезжающий на эстакаду.

При приближении к ней водитель «БМВ» добавил скорости и начал стремительно нагонять «Мерседес». Заметив это, Дэнис вдавил педаль газа почти до предела и повернул руль, направляя машину к повороту. Активная система безопасности, препятствующая заносу, удержала «Мерседес» на дороге. Шоферу уже начало казаться, что он успешно проскочил, и в этот самый момент он вдруг увидел прямо перед собой задний борт экскурсионного автобуса, проходящего здесь по внешнему радиусу. И Дэнис, стремясь избежать столкновения, бросил машину в образовавшееся пространство между бортом автобуса и ограждением эстакады. Однако скорость, которую набрал «Мерседес», никак не соответствовала предпринятому маневру. Сила инерции швырнула лимузин на экскурсионный автобус. От этого удара «мерс» развернулся и врезался в ограждение эстакады.

Так и не успевшая надуться подушка безопасности лопнула перед лицом водителя, разрезанная на куски острыми как бритва осколками панели приборов. Последним, что увидела женщина, сидевшая на заднем сиденье «Мерседеса», была рулевая колонка, вминаемая в грудь Дэниса. То, как тело ее шестилетней дочери вылетело с сиденья и врезалось в лобовое стекло, она уже не видела. Женщина, путешествовавшая в «Мерседесе S-600» по Праге 9 февраля, пережила своих детей и водителя на два с половиной часа. Она умерла на хирургическом столе во время операции, когда чешские хирурги тщетно пытались собрать по частям ее раздробленный позвоночник.

* * *

Из сообщений мировых информационных агентств:

«Сегодня, 9 февраля, в результате автокатастрофы погибла единственная дочь крупнейшего греческого бизнесмена Мегароса – Амалия Фоджа. Вместе с нею погибли и двое ее детей: шестилетняя дочь и девятилетний сын, а также ее личный шофер. Трагедия произошла в Праге, во время автомобильной экскурсии по городу. По мнению полиции, причиной аварии стали неумелые действия шофера синьоры Фоджа, который вел машину на недопустимо высокой скорости. Во время выезда на эстакаду он не справился с управлением и врезался в бетонное ограждение. Как сообщают чешские полицейские, подобные действия шофера они считают совершенно безрассудными.

Отец Амалии Фоджа, известный во всем мире торговец нефтью и нефтепродуктами Агригион Мегарос, от каких бы то ни было комментариев по поводу случившегося отказался. Гибель единственной дочери и двух его внуков – это самая крупная трагедия, постигшая семейство Мегароса за последние годы».

Часть I
ОПЕРАТИВНАЯ ГРУППА ПОЛКОВНИКА ЧЕРНЫШОВА

1

Неожиданная встреча. 20.02, воскресенье, 09–20.

Он любил эти утренние часы, когда на улицах еще мало машин и пешеходов. По воскресеньям москвичи не торопятся выходить из дому. В девять утра многие еще спят в своих постелях, а те, кто успел подняться, занимаются домашними делами.

Старший оперуполномоченный по особо важным делам Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России полковник Чернышов привык вставать рано. В рабочие дни он просыпался в половине седьмого, в выходные позволял себе поспать на час дольше. По выходным Павел Чернышов обычно использовал время после зарядки и утреннего туалета для того, чтобы почитать. Читать он любил. Правда, в рабочие дни на литературу для души времени почти не оставалось. У оперативного работника день ведь не нормированный. И когда поздно вечером Павел возвращался домой, он успевал только посмотреть по телевизору программу новостей да бегло прочитать дневные газеты. Зато по утрам в субботу и в воскресенье, когда дочь еще сладко спала, а жена приступала к приготовлению завтрака, Чернышов с большим удовольствием заваливался на диван с книгой – и с упоением читал.

Однако сегодня Павел сделал исключение из общего правила, так как на сегодняшнее утро у него было запланировано вполне конкретное дело. Несколько дней назад Павел Чернышов обнаружил течь в радиаторе своего «сорок первого» «Москвича». К концу недели ему стало окончательно ясно, что охлаждающая жидкость в радиаторе требует долива. Поэтому воскресное утро полковник решил посвятить решению этой проблемы. Утром Чернышов отправился на специализированный авторынок в Южном порту. Кроме тосола[2]2
  Тосол – название самой распространенной охлаждающей жидкости.


[Закрыть], ему требовались еще и мелкие запчасти для машины, и он решил купить все это в одном месте.

Павел вышел из дома в предвкушении того, как с удовольствием проедется по еще пустынным улицам Москвы на хорошей скорости. Ближе к обеду, когда все дороги заполнят машины, сделать это будет практически невозможно. А Чернышов любил быструю езду. Ему нравилось ощущать, как машина, подчиняясь его воле, стремительно набирает скорость и несется вперед. Правда, на подобные развлечения полковник решался только в том случае, если это позволяла дорожная обстановка, а такое случалось далеко не всегда. Вторая причина, которая омрачала удовольствие от езды, была совсем иного характера. По роду своей службы Чернышову довелось поездить и на достаточно дорогих иномарках. После поездок на таких автомобилях, пересаживаясь в родной «Москвич-2141», он испытывал те же чувства, что испытывает человек, переехавший из шикарной гостиницы в заполненное клопами и тараканами общежитие. Как любой нормальный мужчина-автомобилист, Павел мечтал об иномарке. Мечта сменить машину появилась довольно давно – но она по-прежнему оставалась мечтою. Как старший оперуполномоченный по особо важным делам, как начальник оперативной группы да еще полковник, Чернышов получал сравнительно высокую зарплату. Но это если его зарплата сравнивалась с зарплатой жены-учительницы, а не с доходами банкира или бизнесмена средней руки. Итогового семейного бюджета вполне хватало на еду, одежду и содержание семнадцатилетней дочери Ксении, учащейся медицинского колледжа. Но! Денег, которые можно было пустить на накопление, чтобы со временем поменять машину, увы, не оставалось.

Стоянка, на которой Павел держал свой «Москвич», располагалась в десяти минутах ходьбы от дома. По пути Чернышов даже подумал, не пробежаться ли ему до автостоянки бегом для поднятия тонуса? Однако его одежда мало подходила для утреннего кросса, и он отказался от этой мысли. Последние дни в Москве стояла плюсовая температура, поэтому полковник быстро прогрел двигатель – и уже через несколько минут вывел машину со стоянки. Мысли о возможности погонять на своем лимузине поднимали ему настроение. Однако от приподнятого настроения не осталось и следа, едва Чернышов взглянул в зеркало заднего вида. На значительном расстоянии следом за его «Москвичом» ехал темно-синий «Опель-Вектра». В самом этом факте не было ничего подозрительного, однако Павел сразу узнал эту машину. Темно-синий «Опель» сопровождал его автомобиль еще в пятницу, по дороге со службы домой. В пятницу Чернышов еще не был уверен в своих подозрениях. Иномарка мелькнула в зеркале заднего обзора всего несколько раз, а при подъезде к дому Павел ее уже не видел. Это могло быть простым совпадением. В конце концов Чернышов решил, что ему просто мерещится слежка, и успокоился. Но воскресным утром тот же «Опель» появился вновь!

На пустой улице не заметить машину сопровождения было просто невозможно. Очевидно, это понимал и наблюдатель, поэтому держался поодаль. При всем желании полковник не смог ни прочитать номера машины, ни разглядеть, кто находится внутри нее. «Что еще за глупости! – обеспокоенно подумал Чернышов. – Я не веду никакого расследования. У меня сейчас в производстве вообще нет ни одного серьезного дела. Кому понадобилось за мной следить?» В душе прочно поселилась тревога, когда Павел представил, что к днищу его машины прикреплена пластиковая взрывчатка, а наблюдатели в «Опеле» держат в руках пульт дистанционного подрыва заряда. «Кто может желать моей смерти? От моего убийства никто не получит выгоды. Тогда какой в этом смысл?» – Чернышов попытался успокоить себя подобными вопросами. Но никакого спокойствия ему это не принесло. Тревога только усилилась. «Так, надо взять себя в руки, – сказал себе полковник. – Если бы хотели взорвать машину, то уже давно могли это сделать. А вдруг они выбирают момент, чтобы догнать меня и расстрелять из автоматов?» Такое развитие событий тоже не сулило ничего хорошего. Чернышов прекрасно понимал, что на его «Москвиче» не стоит даже пытаться оторваться от иномарки. Отправляясь в пятницу со службы домой, Павел не взял с собой оружия. В своей машине полковник оборудовал тайник, где постоянно держал газовый пистолет. Но для серьезной перестрелки такой пистолет не годился. «Почему это обязательно должно быть покушением? Возможно, за мной просто следят», – Чернышов уже исчерпал все успокаивающие аргументы. Этот был последним. В конце концов он решил действовать так, словно не заметил пристроившегося за ним «Опеля».

Такая тактика водителя иномарки вполне устроила. Он ехал за «Москвичом» полковника почти до самого авторынка – не сокращая расстояния, но и не отставая. В районе авторынка машин на улицах заметно прибавилось. Как раз в этот момент водитель «Опеля» быстро догнал Чернышова, но не стал его обгонять. Вместо этого он дважды мигнул фарами, а затем – сигналом правого поворота, предлагая остановиться. Павел уже разглядел, что в нагнавшей его иномарке, кроме водителя, никого нет. Водитель за рулем выглядел вполне миролюбиво, да и выбранное им место беседы совсем не подходило для покушения. Полковник мысленно назвал себя паникером и, свернув к тротуару, остановил машину. Следом за ним тот же маневр повторил водитель «Опеля» – и тоже запарковал свой транспорт возле тротуара.

Чернышов не стал вылезать из «Москвича». Через зеркало заднего вида он с интересом наблюдал за преследователем. Тот выбрался из своей машины и направился к Павлу. Хозяином «Опеля» оказался невысокий мужчина средних лет, коротко подстриженный и с седыми висками. Одет он был не броско – и в то же время очень элегантно. По понятным только ему признакам Чернышов сразу определил в подошедшем мужчине сотрудника спецслужбы. «Скорее всего разведчик, – подумал полковник. – Так одеваются только люди, которые долго прожили за границей».

– Здравствуйте, Павел Андреевич, – поприветствовал его подошедший. – Вы меня, очевидно, не знаете. Поэтому представлюсь. Полковник Бабичев Владимир Борисович, Федеральная служба охраны.

Свое представление Бабичев сопроводил демонстрацией служебного удостоверения, чтобы у Чернышова не осталось никаких сомнений в истинности его слов.

– И чем же я заинтересовал Федеральную службу охраны? – с неподдельным удивлением спросил Павел.

Полковник ФСО[3]3
  ФСО – Федеральная служба охраны.


[Закрыть] усмехнулся.

– Если бы вы знали, Павел Андреевич, сколько времени я ломал голову, чтобы ответить на этот вопрос, – сказал он. – Если честно, я и сейчас не знаю, с чего начать. – Бабичев сделал паузу, затем продолжил: – Судя по маршруту, вы направляетесь на авторынок. Если проехать дальше, можно попасть в парк «Нагатинская пойма». Мы могли бы погулять по парку и обстоятельно обо всем поговорить. Поймите, Павел Андреевич, авторынок от вас никуда не денется, а предстоящий разговор для меня очень важен.

– Для вас? – уточнил Чернышов.

– Не только, – уклончиво ответил полковник Бабичев. – Мне довольно трудно собраться с мыслями, так как я очень волнуюсь. Да и вам будет понятнее, если я расскажу обо всем по порядку.

– Ну, ладно, – согласился Павел. – Если вы настаиваете на разговоре в парке, давайте проедем туда. Но, надеюсь, вы меня отпустите еще до того, как закроется рынок.

– Конечно, вся беседа займет не больше часа, – поспешно ответил Владимир Борисович.

По его интонации Чернышову сразу стало понятно, что полковника ФСО очень обрадовало его согласие.

Следуя за машиной Бабичева, Павел проехал в парк. В воскресное утро более уединенное место для разговора трудно было найти. Единственными посетителями парка в это время являлись лишь любители утренних пробежек – да и они затерялись в многочисленных аллеях. Во всяком случае, в том месте, где полковники поставили свои машины, кроме них, не оказалось ни одного человека. В парке Чернышов первым выбрался из машины и подошел к «Опелю» Бабичева. Только сейчас Павел заметил, что Владимир Борисович в иномарке находится не один. С заднего сиденья на Чернышова умными глазами уставился пес породы бладхаунд.

– Я сейчас, Павел Андреевич, – произнес Бабичев, – только пристегну своего зверя.

Он тоже выбрался из салона и, открыв заднюю дверь, пристегнул поводок к ошейнику пса. Тот, почувствовав, что ему предстоит прогулка, радостно завилял хвостом. Глядя, как Владимир Борисович пристегивает свою собаку, Чернышов совершенно неожиданно для себя ощутил легкую грусть. Павел любил животных, но желание его завести собаку встретило сопротивление его жены. Алла Чернышова вполне разумно объяснила мужу, что при его работе и частых командировках все заботы о собаке лягут на нее. У дочери Ксении идея отца тоже не нашла поддержки. Несмотря на то что она училась в медицинском колледже и собиралась посвятить свою жизнь медицине, к животным дочь оставалась совершенно равнодушной. Как-то в детстве Ксения притащила домой котенка. Но буквально через несколько месяцев тот из дома удрал, а новых попыток завести домашнее животное семья Чернышовых уже не предпринимала. «Вот сумел же устроиться полковник, – с некоторой завистью подумал Павел. – И собаку ему разрешают держать, и машина у него – не сравнить с моей».

По служебной необходимости Павлу Андреевичу порой приходилось общаться с людьми, обладающими огромными состояниями или наделенными огромной властью. Но при этом он ни разу не позавидовал им. Да и счастливыми, в глазах Чернышова, эти люди отнюдь не выглядели. Сразу чувствовалось, что им приходится нести на своих плечах непомерный груз всевозможных забот. Но Бабичев являлся коллегой Павла, хотя и представлял другую структуру, носил аналогичное звание. В то же время он ездил пусть не на самой дорогой, но все-таки иномарке да еще и держал дома собаку…

– Даже не знаю, с чего начать, Павел Андреевич, – сказал Бабичев, беря за поводок пса. Тот задрал голову и посмотрел на хозяина вопрошающим взглядом.

– Ну ладно, иди, – разрешил полковник ФСО и, нагнувшись, отстегнул от ошейника поводок.

Бладхаунд в знак благодарности вильнул хвостом и затрусил в сторону. Отпустив собаку, Бабичев несколько раз нервно сжал в руках поводок. Он никак не мог собраться с мыслями. Пауза явно затягивалась.

– Владимир Борисович, скажите честно, откуда у вас такая машина? – неожиданно спросил Чернышов.

– А, это? – небрежно махнул рукой новый знакомый. – Я до прихода в службу охраны в разведке работал. Два года прожил в Австрии, вот оттуда и пригнал.

– Тогда и пса вашего, наверное, зовут Фрейд или Штраус? – рассмеялся Павел.

– Нет, Доплер, – ответил Бабичев и тоже улыбнулся. Правда, он тут же снова стал серьезен – и уже изменившимся голосом, в котором явно чувствовалась тревога, сказал: – Вот вы шутите, Павел Андреевич, а положение дел, о котором я хочу рассказать, совсем не располагает к шуткам. Но обо всем по порядку. – Решив перейти к делу, полковник службы охраны тяжело вздохнул. – Павел Андреевич, вы ведь знакомы с полковником Рогозиным, начальником охраны исполняющего обязанности президента?

– Знаком, – кивнул Чернышов. – Хотя в то время, когда мы познакомились с Рогозиным, он еще возглавлял охрану премьер-министра, а не и. о. президента.

– Да, но теперь этот полковник выступает уже в ином качестве. Сейчас он – начальник охраны исполняющего обязанности президента, к тому же наиболее вероятного кандидата на этот пост. А это, согласитесь, многое меняет.

– Вам виднее, – пожав плечами, ответил Павел, которому уже порядком надоели предвыборные игры российских политиков.

Сейчас он подумал, что Бабичев собирается втравить его в одну из таких игр, и уже начал жалеть о бессмысленно потраченном времени, так как изначально решил отвергнуть все предложения офицера ФСО. И только деликатность не позволила Чернышову оборвать Владимира Борисовича, начавшего свой рассказ.

– После того, как исполняющий обязанности президента избавится от приставки «и.о.», он в первую очередь назначит на все ключевые посты своих людей, – продолжал между тем Бабичев, так и не заметив тени недовольства, пробежавшей по лицу собеседника. – Полковник Рогозин это прекрасно понимает, поэтому сейчас всячески пытается выслужиться перед хозяином, чтобы впоследствии стать во главе всей Федеральной службы охраны!

– Вполне объяснимое желание, – с усмешкой заметил Павел. – Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.

– Павел Андреевич, пожалуйста, не иронизируйте. – Новый знакомый даже поморщился. – Дело действительно очень серьезное. Фактически то, что я собираюсь вам рассказать, является служебной тайной. И я хочу, чтобы вы отнеслись к моему поступку с пониманием. Мне тяжело было решиться на этот шаг. Во всяком случае, я сомневался несколько дней. Вы этого не знаете, но я собирался поговорить с вами еще в пятницу. Поехал за вашей машиной, когда вы возвращались домой, но так и не решился остановить…

Чернышов хотел было рассказать, какие чувства он испытал, когда сегодня снова увидел преследующий его «Опель», но, встретившись глазами со встревоженным взглядом полковника ФСО, решил этого не делать. Вместо этого он отчетливо произнес:

– Я вас внимательно слушаю, Владимир Борисович.