Текст книги "Уголовное наказание: понятие, цели, состав исполнения. Монография"

Нельзя также согласиться с представлением в ч. 2 ст. 145 УИК РФ полномочий соответствующему командиру воинской части лично решать может ли быть осужденный военнослужащий оставлен в должности, связанной с руководством подчиненными или же он подлежит перемещению на другую должность как в пределах воинской части, так и в связи с переводом в другую часть или местность. В данном случае командир воинской части выполняет функции присущие суду. Было бы верным на наш взгляд, если бы в ч. 2 ст. 145 УИК РФ закреплялось положение о том, что соответствующий командир воинской части вправе обращаться в суд с ходатайством о перемещении осужденного военнослужащего, если с учетом характера совершенного им преступления и иных обстоятельств он не может быть оставлен в должности, связанной с руководством подчиненными, на другую равную должность как в пределах воинской части, так и в связи с переводом в другую часть или местность.

Указанное обстоятельство противоречит ч. 1 ст. 43 УК РФ, согласно которой наказание заключается в предусмотренных настоящим кодексом (выделено – В. О.) лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Законодатель не предусматривает возможность нормотворческого закрепления правоограничений, образующих содержание уголовного наказания, в иных помимо УК РФ источниках. Проблема «двойной» (т. е. установленной уголовным и исправительно-трудовым законодательством) кары, о которой писал еще в 1974 г. А. Е. Наташев[204]204
  Наташев А. Е. Содержание наказания и режим его отбывания // Труды Всесоюзного научно-исследовательского института МВД СССР. № 30. – М.: ВНИИ МВД СССР, 1974. – С. И.


[Закрыть], по настоящее время в принципе не решена.

Справедливо отмечает К. А. Сыч, что законодательное определение любого вида уголовного наказания представляет собой определение прежде всего его объекта. И, чем суровее наказание, тем точнее и детальнее должен быть определен уголовным законом его объект. Это необходимо в целях предотвращения расширения объекта уголовного наказания в процессе уголовно-исполнительной деятельности[205]205
  Сыч К. А. Опыт системного исследования уголовного наказания: дис… канд. юрид. наук: 12.00.08. – Рязань, 1992. – С. 92; Сыч К. А. Уголовное наказание и его состав: теоретико-методологические аспекты исследования: автореф. дис…. д-ра юрид. наук: 12.00.08. – Рязань, 2001. – С. 53.


[Закрыть].

Вместе с тем, ряд авторов допускают возможность законодательного закрепления правоограничений не только в УК РФ, но и в Уголовно-исполнительном кодексе РФ. Кроме того, отдельные авторы считают, что содержание уголовного наказания определяется «только одной отраслью законодательства – уголовно-исполнительной».

Так, например Е. В. Курочка предлагает в ч. 1 ст. 43 УК РФ указать, что «наказание применяется к лицу, совершившему преступление, и заключается в ограничении его прав и свобод предусмотренными настоящим и Уголовно-исполнительным кодексами лишениями»[206]206
  Курочка Е. В. Проблемы наказания в уголовном праве России: дис… канд. юрид. наук:12.00.08. – Саратов, 2000. – С. 39.


[Закрыть]. Позже автор отмечает, что «в ч. 1 ст. 43 УК РФ наказание-акция наиболее полно будет представлена как мера государственного принуждения, которая заключается во временном ограничении пространства реализации прав и свобод, характер и степень которого определяется предусмотренным настоящим и Уголовно-исполнительным кодексами лишениями»[207]207
  Курочка Е. В. Наказание в России как государственная мера правоограничения личности // Следователь. – 2002. – № 5. – М., 2002. – С. 17.


[Закрыть].

В. И. Селиверстов считает, что «особенностью нормативного закрепления содержания наказания является то, что законодатель исключил возможность распространения на осужденного лишений и ограничений прав, не предусмотренных УК РФ»[208]208
  Селиверстов В. И. Наказание и его цели // Уголовное право. Общая часть: учебник / под общ. ред. В. И. Радченко. – М.: ЗАО Юстицинформ, 2004. – Гл. 14. – С. 301.


[Закрыть]. Вместе с тем, по мнению автора «в определении нормативного источника ограничений допущена неточность: многие ограничения и лишения прав и свобод осужденного установлены в нормах Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации. Они как бы дополняют содержание наказания, лишь в общих чертах определенных уголовным законодательством (например, лишения свободы, исправительных работ)»[209]209
  Там же. – С. 301.


[Закрыть].

Отдельные авторы предлагали отличать правоограничения осужденных в зависимости от их целевой направленности.

Например, И. С. Ной считал, что «специфика правоспособности лица, отбывающего наказание в виде лишения свободы, состоит в том, что это лицо в связи с совершенным преступлением является субъектом двух видов правоотношений – уголовно-правового и исправительно-трудового… Заключенный, как субъект уголовно-правовых отношений, обязан понести кару за совершенное преступление. Карательная сторона наказания… самым непосредственным образом отражается и на правовом положении лишенного свободы. Исполнение лишения свободы связано с рядом серьезных правоограничений, носящих карательный характер.

Выступая в другом качестве – в качестве субъекта исправительно-трудового правоотношения, заключенный также несет определенные обязанности, однако возложение этих обязанностей не продиктовано соображениями кары…

Обязанности возлагаются на заключенных не с целью причинения им страданий, а лишь в интересах поддержания определенного порядка в местах лишения свободы и достижения задачи исправления и перевоспитания осужденных»[210]210
  Ной И. С. Вопросы теории наказания в советском уголовном праве (понятие и цели наказания): автореф. дис… д-ра юрид. наук. – Л., 1963. – С. 30–31.


[Закрыть].

Однако в действительности ряд правоограничений, содержащихся в уголовно-исполнительном процессуальном законодательстве, обладают значительным карательным содержанием и не столько направлены на обеспечение порядка исполнения (отбывания) наказания, сколько на причинение осужденным дополнительных страданий и соответственно должны быть закреплены прежде всего в УК РФ.

Весьма спорной позиции придерживается Е. А. Антонян, считая, что «содержание наказания определяется только одной отраслью законодательства – уголовно-исполнительной, т. к., например, уголовный закон, устанавливая наказание в виде лишения свободы, указывает в ст. 56 УК РФ, что оно заключается в изоляции осужденного от общества путем направления его в конкретный вид исправительного учреждения. Уголовный закон лишь в общих чертах определяет объем карательно-воспитательного воздействия, а уголовно-исполнительное законодательство конкретизирует содержание этого вида наказания, определяет порядок и условия его отбывания»[211]211
  Антонян Е. А. Некоторые современные теории в пенитенциарной науке // «Черные дыры» в российском законодательстве. – 2008. – № 1. – С. 299.


[Закрыть].

На наш взгляд, элементы, образующие содержание наказания должны быть отражены только в материальном праве, точнее в УК РФ. При этом, заметим, что уголовно-исполнительное законодательство, предваряя установление порядка и условий отбывания того или иного вида уголовного наказания, может воспроизвести те или иные лишения, ограничения, замену и дополнения прав, законных интересов и обязанностей осужденных, входящие в содержание определенного вида уголовного наказания, но не устанавливать их самостоятельно.

Справедливо отмечал А. Е. Наташев, что «содержание любого вида уголовного наказания определяется исключительно уголовным законодательством и относится к предмету уголовного права. Это обусловлено соотношением задач уголовного и исправительно-трудового законодательства. Если первое определяет, в частности, какие общественно опасные деяния являются преступными, и устанавливает наказания, то второе имеет своей задачей обеспечение исполнения уголовного наказания. Установление наказания, лишенного содержания, не имеет смысла. В свою очередь обеспечение исполнения наказания не может означать определение его содержания»[212]212
  Наташев А. Е. Содержание наказания и режим его отбывания // Труды Всесоюзного научно-исследовательского института МВД СССР. № 30. – М.: ВНИИ МВД СССР, 1974. – С. 12.


[Закрыть].

Нельзя также не согласиться с утверждением, что «форма жизни материального права есть процессуальный закон. Для уголовного права такой формой его реализации является не только уголовно-процессуальное, но и уголовно-исполнительное право. Имея общие с ним институты, уголовное право определяет их материальное содержание, а уголовно-исполнительное право – процедурное[213]213
  Селиверстов В. И. Понятие уголовно-исполнительного права // Уголовно-исполнительное право: учеб, для юрид. вузов / под ред. д.ю.н., профессора В. И. Селиверстова. – 7-е изд., испр. и доп. – М.: ИД «Юриспруденция», 2009. – Гл. 1. – С. 12–13; Селиверстов В. И. Понятие уголовно-исполнительного права, предмет и система курса // Уголовно-исполнительное право России: учебник / под ред. В. И. Селиверстова. – 5-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма: Инфра-М, 2010. – Гл. 1. – С. 31.


[Закрыть].

Заметим также, что подобной позиции придерживаются и другие автора. Так, Е. В. Благов отмечает, что «в уголовном законодательстве описываются не все лишения и ограничения прав и свобод. Часть из них неоправданно формулируется в Уголовно-исполнительном кодексе»[214]214
  Благов Е. В. О понятии наказания // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: материалы VI Российского конгресса уголовного права (26–27 мая 2011 года). – М.: Проспект, 2011. – С. 158.


[Закрыть].

Таким образом, следовало бы устранить противоречия между уголовным (материальным) правом и уголовно-исполнительным (процессуальным) правом путем включения в УК РФ всех лишений, ограничений, замен и дополнений прав, законных интересов и обязанностей осужденных. Кроме того, в УК РФ следует включить и иные лишения, ограничения, замены и дополнения прав, законных интересов и обязанностей осужденных ко всем видам или к определенному виду уголовного наказания, содержащиеся в иных нормативно-правовых актах.

Рассматривая уголовное (материальное) и уголовно-исполнительное (процессуальное) право может возникнуть вопрос: «Может ли собственно процесс воздействовать на материю, т. е. возможно ли, учитывая различные обстоятельства, возникающие в период процедуры исполнения и отбывания наказания, изменять карательное содержание уголовного наказания?»

В уголовно-исполнительном процессе такая вероятность закреплена.

В частности, в ч. 7 ст. 44 УИК РФ закрепляется положение, что «уголовно-исполнительная инспекция, сам осужденный или администрация организации, в которой он работает, вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из заработной платы осужденного в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размера удержаний выносится с учетом всех доходов осужденного». А в уголовном праве, как это не парадоксально такой возможности не предусмотрено. Так, в ст. 50 УК РФ ничего не говорится о возможности снижения размера удержаний из заработной платы осужденного.

Схожее положение предусматривается и в отношении осужденных к принудительным работам. В ч. 4 ст. 60.10 УИК РФ указывается, что «осужденный к принудительным работам вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из заработной платы в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размера удержаний выносится с учетом всех доходов осужденного к принудительным работам». Однако, в ст. 53.1 УК РФ о данной возможности не говорится ни слова.

Еще пример. В ч. 1 ст. 153 УИК РФ предусматривается к осужденным к аресту такая мера поощрения как зачет времени отбывания ареста в общий срок военной службы полностью или частично. Указанная мера поощрения фактически уменьшает или лишает карательного воздействия элемента данного наказания в виде незачета времени отбывания ареста в общий срок военной службы и выслугу лет для присвоения очередного воинского звания (ч. 1 ст. 154 УИК РФ).

На наш взгляд, возможность изменения карательного содержания уголовного наказания в результате возникших четко определенных в законе обстоятельств в процессе исполнения и отбывания уголовного наказания, прежде всего, должна быть отражена в материальном, т. е. уголовном праве, а уже потом в процессуальном – уголовно-исполнительном праве.

Учитывая вышеизложенное, в ч. 1 ст. 43 УК РФ возможно указать, что уголовное наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении, ограничении, замене и дополнении прав, обязанностей и законных интересов этого лица.

Проведенный анализ содержания уголовного наказания позволяет сделать следующие выводы:

1. Необходимо устранить противоречия между уголовным (материальным) правом и уголовно-исполнительным (процессуальным) правом путем включения в УК РФ всех лишений, ограничений, замен и дополнений прав, законных интересов и обязанностей осужденных. Кроме того, в УК РФ следует включить и иные лишения, ограничения, замены и дополнения прав, законных интересов и обязанностей осужденных ко всем видам или к определенному виду уголовного наказания, содержащиеся в иных нормативно-правовых актах.

2. Возможность изменения карательного содержания уголовного наказания в результате возникших четко определенных в законе обстоятельств в процессе исполнения и отбывания уголовного наказания, прежде всего, должна быть отражена в материальном, т. е. уголовном праве, а уже потом в процессуальном – уголовно-исполнительном праве.

3. В ч. 1 ст. 43 УК РФ возможно указать, что уголовное наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении, ограничении, замене и дополнении прав, обязанностей и законных интересов этого лица.

§ 1.3. Цели уголовного наказания[215]215
  Ряд положений, указанных в данном параграфе, нашли свое отражение в следующих работах: Орлов В. Н. О цели уголовного наказания в виде специального (частного) предупреждения преступлений: понятие, средства, критерии и степень оценки // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета. Вып. 12. – Ставрополь: Сервисшкола, СГУ, 2006. – С. 66–75; Орлов В. Н. Восстановление социальной справедливости как цель уголовного наказания // Труды юридического факультета Северо-Кавказского государственного технического университета: сборник научных трудов. Выпуск 14. – Ставрополь: СевКавГТУ, 2006. – С. 133–151; Орлов В. Н. Восстановление социальной справедливости как цель уголовных наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества // Криминологический журнал. – 2006. – № 2. – Брянск, 2006. – С. 57–62; Орлов В. Н. Специальное (частное) предупреждение преступлений как цель уголовных наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета: научно-исследовательский журнал. – 2007. – № 1. – Ставрополь, 2007. – С. 102–106; Орлов В. Н. Исправление осужденного как цель уголовных наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета: научно-исследовательский журнал. – 2007. – № 4. – Ставрополь, 2007. – С. 139–144; Орлов В. Н. О некоторых целях уголовного наказания // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета: научно-исследовательский журнал. – 2007. – № 2. – Ставрополь, 2007. – С. 87–94; Орлов В. Н. О цели уголовного наказания в виде исправления осужденного: понятие, средства, критерии и степень оценки // Российский ежегодник уголовного права. № 1. 2006 / под ред. докт. юрид. наук, проф. Б. В. Волженкина. – СПб.: Издательский Дом С. -Петерб. гос. ун-та, Издательство юридического факультета С. -Петерб. гос. ун-та, 2007. – С. 127–138; Орлов В. Н. О цели уголовного наказания в виде общего предупреждения преступлений: понятие, средства, критерии и степень оценки // Наука и технологии: актуальные проблемы, 2007: материалы международной научной конференции. Т. 1. – Ставрополь: СевКав-ГТИ, 2007. – С. 62–68; Орлов В. Н. Общее предупреждение преступлений как цель уголовных наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества // Вестник Северо-Кавказского государственного технического университета: научно-исследовательский журнал. – 2007. – № 3. – Ставрополь, 2007. – С. 81–87; Орлов В. Н. Понятие и цели уголовного наказания в международном и зарубежном уголовном законодательстве // Вестник СевКавГТИ: сб. научных трудов преподавателей и аспирантов: Научный журнал. – Ставрополь: СевКавГТИ, 2007. – Вып. VII. – С. 45–48; Орлов В. Н. Понятие и цели уголовного наказания / В. Н. Орлов, О. В. Старков // Энциклопедия уголовного права. Т. 8. Уголовная ответственность и наказание. – Издание профессора Малинина. – СПб. ГКА, СПб., 2007. – Гл. II. – С. 125–222; Орлов В. Н. Понятие и цели наказания // Уголовное право России. Практический курс: учеб. – практ. пособие: учеб, для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / Р. А. Адельханян, Д. И. Аминов, Ю. Н. Ансимов и др.; под общ. ред. А. И. Бастрыкина; под науч. ред. А. В. Наумова. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Волтере Клувер, 2007. – Гл. 14. – С. 192–198; Орлов В. Н. Понятие и цели наказания // Современное уголовное право. Общая и Особенная части: учебник / под ред. проф. А. В. Наумова. – М.: Илекса, 2007. – Гл. 14.– С. 221–227; Орлов В. Н. Понятие и цели наказания // Российское уголовное право. В 2-х т. Т. 1. Общая часть: учебник / под ред. Заслуженного деятеля науки Российской Федерации, д-ра юрид. наук, проф. Э. Ф. Побегайло. – М.: Илекса, 2008. – Гл. 17.– С. 374–380; Орлов В. Н. Уголовное наказание: понятие, цели, система, объекты и субъекты: монография. – М.: МГЮА им. О. Е. Кутафина; ООО «Издательство “Элит”», 2011. – С. 84—199.


[Закрыть]

В теории пенологии целям уголовного наказания уделяется значительное внимание, а вопрос о целеполагании уголовного наказания считается одним из наиболее дискуссионных. Общепризнанно под целями уголовного наказания понимать конечные фактические результаты, которых стремится достичь государство, устанавливая уголовную ответственность, осуждая виновного в совершении преступлений к той или другой мере уголовного наказания и применяя эту меру[216]216
  Шаргородский М. Д. Понятие и цели наказания // Курс советского уголовного права. Т. 2 (Часть Общая) / Н. А. Беляев, Н. П. Грабовская, С. А. Домахин и др.; отв. ред. Н. А. Беляев, М. Д. Шаргородский. – Л.: Издательство Ленинградского университета, 1970. – Гл. 9. – С. 201.


[Закрыть].

Термин «цель» в русском языке имеет несколько значений: 1. место, в которое надо попасть при стрельбе или метании; 2. предмет стремления, то, что надо, желательно осуществить[217]217
  Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова; Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. – 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999. – С. 873.


[Закрыть]. В. И. Даль определял цель как мета, предмет, в который кто метит, наводит, старается попасть; конечное желанье, стремленье, намеренье, чего кто силится достигнуть[218]218
  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: современное написание: В 4 т. Т. 4. Р – Я. – М.: Издательство ACT, Издательство Астрель, 2001. – С. 948.


[Закрыть].

В теории пенологии общепризнанно под целями уголовного наказания понимать конечные фактические результаты, которых стремится достичь государство, устанавливая уголовную ответственность, осуждая виновного в совершении преступлений к той или другой мере уголовного наказания и применяя эту меру[219]219
  Шаргородский М. Д. Понятие и цели наказания // Курс советского уголовного права (Часть Общая) / Н. А. Беляев, Н. П. Грабовская, С. А. Домахин и др.; отв. ред. Н. А. Беляев, М. Д. Шаргородский. Т. 2. – Л.: Издательство Ленинградского университета, 1970. – Гл. 9. – С. 201.


[Закрыть].

Вместе с тем, ряд авторов, определяя цели уголовного наказания, указывают на социальный характер преследуемых результатов.

Так, М. П. Журавлев под целями уголовного наказания понимает «те конечные социальные результаты, достижение которых преследуется путем установления в законе и фактического применения этих мер государственного принуждения»[220]220
  Журавлев М. П. Понятие и цели наказания // Уголовное право. Общая и Особенная части: учебник для вузов / под общ. ред. М. П. Журавлева и С. И. Никулина. – М.: Норма, 2004. – Гл. 14. – С. 189; Журавлев М. П. Понятие и цели наказания // Уголовное право. Общая и Особенная части: учебник / под общ. ред. М. П. Журавлева и С. И. Никулина. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма, 2008. – Гл. 14. – С. 187.


[Закрыть].

А. И. Рарог полагает, что «в ч. 2 ст. 43 УК РФ сформулированы цели наказания, т. е. социально позитивные результаты, достижение которых планируется установлением наказаний в уголовном законе и их реальным применением в судебном порядке к лицам, признанным виновными в совершении преступлений»[221]221
  Рарог А. И. Понятие и цели наказания. Виды наказаний // Уголовное право. Части Общая и Особенная: курс лекций / Г. А. Есаков, А. И. Рарог и др.; под ред. А. И. Рарога. – М.: TK Велби, Изд-во «Проспект», 2005. – Гл. 13. – С. 126.


[Закрыть].

А. Э. Жалинский, рассматривая цели уголовного наказания, указывал на некоторые субъекты, которые желают достижение результата, а также на ориентацию его достижения. По мнению автора «цели наказания представляют собой: а) желаемый законодателем и обществом результат; б) ориентацию на его достижение, т. е. направленность потенциала наказания и деятельности по его назначению и исполнению»[222]222
  Жалинский А. Э. Понятие, виды и цели наказания // Уголовное право России: учебник для вузов. В 2-х т. T. 1. Общая часть / отв. ред. и руководители авт. кол-ва А. Н. Игнатов, Ю. А. Красиков. – М.: НОРМА, 2000. – Гл. 15. – С. 375.


[Закрыть].

В настоящее время цели уголовного наказания устанавливаются в международно-правовых актах и современном зарубежном уголовном законодательстве ряда стран.

О целях уголовного наказания указывается в международных нормативно-правовых документах.

Так, согласно ч. 3 ст. 10 Международного пакта от 16 декабря 1966 г. «О гражданских и политических правах», пенитенциарной системой предусматривается режим для заключенных, существенной целью которого является их исправление и социальное перевоспитание»[223]223
  О гражданских и политических правах: Международный пакт от 16 декабря 1966 г. // Уголовно-исполнительное право: сборник нормативных актов / П. Г. Пономарев, В. С. Радкевич, В. И. Селиверстов. – М.: Новый юрист, 1997. – С. 18.


[Закрыть].

В Минимальных стандартных правилах обращения с заключенными, принятых Первым конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 г. В частности в ст. 58 Правил указывается, что «целью и оправданием приговора к тюремному заключению или вообще к лишению свободы является в конечном расчете защита общества и предотвращение угрожающих обществу преступлений. Этой цели можно добиться только в том случае, если по отбытии срока заключения и по возвращении к нормальной жизни в обществе правонарушитель оказывается не только готовым, но и способным подчиниться законодательству и обеспечивать свое существование»[224]224
  Минимальные стандартные правила обращения с заключенными: Резолюция принята 30 августа 1955 г. // Уголовно-исполнительное право: сборник нормативных актов / П. Г. Пономарев, В. С. Радкевич, В. И. Селиверстов. – М.: Новый юрист, 1997. – С. 71.


[Закрыть].

Цели уголовного наказания закрепляются в законодательном уголовном международно-правовом акте рекомендательного характера – Модельном уголовном кодексе для государств – участников Содружества Независимых Государств (далее Модельном УК СНГ). В частности в ч. 2 ст. 45 Модельного УК СНГ регламентируется, что «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений, как осужденными, так и другими лицами»[225]225
  Модельный уголовный кодекс для государств – участников Содружества Независимых Государств // Информационный бюллетень Межпарламентской ассамблеи государств – участников СНГ. – 1996. – № 10; Правоведение. – 1996. – № 1.


[Закрыть].

В уголовном законодательстве зарубежных стран предусматриваются не только различные по содержанию цели уголовного наказания, но и неодинаковое их количество.

В УК Эстонии предусматривается две цели наказания: специальная и общая превенции. Так в ч. 2 ст. 20 УК Эстонии указывается, что «применение наказания есть выражение государством осуждения лицу, признанному виновным в совершении преступления, а также средство оказания на него и на других лиц воздействия в целях предупреждения совершения ими таких деяний в дальнейшем»[226]226
  Уголовный кодекс Эстонской республики / науч. ред. В. В. Запевалова; вступит, статья Н. И. Мацнева. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 52.


[Закрыть].

В отдельных УК зарубежных стран (УК Армении, Грузии, Таджикистана) предусматриваются три цели уголовного наказания. При этом в законодательстве зарубежных стран не указывается общая и специальная превенция, а предусматривается цель наказания в виде предупреждение преступлений.

Часть 2 ст. 46 УК Таджикистана гласит, что «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений»[227]227
  Уголовный кодекс Республики Таджикистан / предислов. А. В. Федорова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 59.


[Закрыть]. Такие же цели закрепляются в ч. 2 ст. 48 УК Армении[228]228
  Уголовный кодекс Республики Армения / науч. ред. Е. Р. Азаряна, Н. И. Мацнева. предислов. Е. Р. Азаряна; перевод с армянского Р. 3. Авакяна. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. – С. 101.


[Закрыть].

В ч. 1 ст. 39 УК Грузии указывается, что «целью наказания является восстановление справедливости, предупреждение совершения новых преступлений и ресоциализация виновного»[229]229
  Уголовный кодекс Грузии / науч. ред. 3. К. Бигвава; вступ. статья В. И. Михайлова; обзорн. статья О. Гамкрелидзе; перевод с грузинского И. Мериджанашвили. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. – С. 109.


[Закрыть]. А в соответствии с ч. 2 рассматриваемой статьи УК Грузии, «цель наказания осуществляется путем воздействия на осужденного и иных лиц, с тем чтобы они прониклись чувством ответственности за соблюдение правопорядка и закона. Формы и средства такого воздействия на осужденного предусматриваются законодательством Грузии об исполнении наказаний».

В большинстве рассматриваемых УК зарубежных стран (УК Азербайджана, Болгарии, Казахстана, Кыргызии, Узбекистана, Украины) предусматриваются четыре цели уголовного наказания, среди которых регламентируется общая и частная превенция.

В соответствии с ч. 41.2 ст. 41 УК Азербайджана, «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений осужденными и другими лицами»[230]230
  Уголовный кодекс Азербайджанской республики / науч. ред., предислов. И. М. Рагимова; перевод с азербайджанского Б. Э. Аббасова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 67.


[Закрыть]. Схожее положение закрепляется в ч. 2 ст. 38 УК Казахстана[231]231
  Уголовный кодекс Республики Казахстан / предислов. И. И. Рогова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 59.


[Закрыть], ч. 2 ст. 41 УК Кыргызии[232]232
  Уголовный кодекс Кыргызской Республики / предислов. А. П. Стуканова, П. Ю. Константинова. – СПБ.: Юридический центр Пресс, 2002. – С. 66.


[Закрыть], ч. 2 ст. 61 УК Молдова[233]233
  Уголовный кодекс Республики Молдова / вступит, статья А. И. Лукашова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. – С. 150.


[Закрыть].

В ст. 36 УК Болгарии отмечается, что наказание назначается с целью:

1) исправления и перевоспитания осужденного в духе соблюдения законов и хороших обычаев;

2) оказания предупредительного воздействия на него и лишения возможности совершения им других преступлений;

3) оказания воспитательного и предупредительного воздействия на других членов общества[234]234
  Уголовный кодекс Республики Болгария / науч. ред. А. И. Лукашова; перевод с болгарского Д. В. Милушева, А. И. Лукашова; вступит, статья Й. И. Айдарова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 44.


[Закрыть].

Латвийский законодатель предусмотрел в ч. 2 ст. 35 УК положение о том, что целью наказания является покарание виновного лица за совершенное преступное деяние, а также достижение того, чтобы осужденный и другие лица соблюдали законы и воздерживались от совершения преступных деяний[235]235
  Уголовный кодекс Латвийской Республики / науч. ред. А. И. Лукашова, Э. А. Саркисовой; перевод с латышского А. И. Лукашовой. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 73.


[Закрыть].

Согласно ч. 2 ст. 42 УК Узбекистана, «наказание применяется в целях исправления, воспрепятствования продолжению преступной деятельности, а также предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами»[236]236
  Уголовный кодекс Республики Узбекистан (с изменениями и дополнениями на 15 июля 2001 г.). Вступит, статья М. X. Рустамбаева, А. С. Якубова, 3. X. Гулямова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 81.


[Закрыть].

В ч. 2 ст. 50 УК Украины указывается, что «наказание имеет целью не только кару, но и исправление осужденных, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами»[237]237
  Уголовный кодекс Украины / науч. ред. и предислов. В. Я. Тация и В. В. Сташиса; перевод с украинского В. Ю. Гиленченко. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 48.


[Закрыть].

Нельзя не отметить, что в отдельных УК зарубежных стран специально предусматривается положение о том, что наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 3 ст. 39 УК Грузии, ч. 2 ст. 36 УК Болгарии, ч. 2 ст. 38 УК Казахстана, ч. 3 ст. 41 УК Кыргызии, ч. 2 ст. 61 УК Молдовы, ч. 3 ст. 50 УК Украины, ч. 3 ст. 20 УК Эстонии).

Следует отметить, что в УК Беларуси в отличие от иных стран не предусматриваются цели уголовного наказания, а указываются на цели уголовной ответственности. В частности, в ч. 2 ст. 44 УК Беларуси отмечается, что «уголовная ответственность имеет целью исправление лица, совершившего преступление, и предупреждение совершения новых преступлений как осужденным так и другими лицами»[238]238
  Уголовный кодекс Республики Беларусь / предислов. Б. В. Волженкина; обзорная статья А. В. Баркова. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. – С. 116.


[Закрыть]. В ч. 3 рассматриваемой статьи указывается, что «уголовная ответственность призвана способствовать восстановлению социальной справедливости».

Не указываются цели уголовного наказания и в УК Литвы. Вместе с тем, в ч. 2 ст. 41 УК Литвы отмечается, что «назначением наказания является:

1) удержать лиц от совершения преступных деяний;

2) наказать лицо за совершенное преступное деяние;

3) отнять или ограничить возможность осужденному совершать новые преступные деяния;

4) воздействовать на отбывших наказание лиц, чтобы они соблюдали законы и воздерживались от совершения новых преступных деяний;

5) гарантировать осуществление принципа справедливости»[239]239
  Уголовный кодекс Литовской республики / науч. ред. В. Павилониса; предисл. Н. И. Мацнева; вступ. Статья В. Павилониса, А. Абрамавичюса, А. Дракшене; пер. с лит. В. П. Казанскене. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. – С. 155–156.


[Закрыть].

Рассматривая цели наказания в зарубежных странах, В. Н. Додонов приходит к выводу, что «в целом в современном уголовном законодательстве можно найти следующий спектр целей наказания:

1. Восстановление социальной справедливости (страны МНГ, кроме Узбекистана, Украины), гарантировать осуществление принципа справедливости (Литва).

2. Исправление (перевоспитание) осужденного – страны СНГ (кроме Грузии), Болгария, Вьетнам, Гватемала, Испания, Италия, КНР, Куба, Лаос, Литва, Никарагуа, Польша, Румыния, Сальвадор.

3. Ресоциализация осужденного — Боливия, Федерация Боснии и Герцеговины, Вьетнам, Гватемала, Грузия, Испания, Колумбия, Парагвай, Панама, Перу, Португалия, Пуэрто-Рико, Сальвадор.

4. Общая и частная превенция — страны СНГ, бывшие югославские республики, Болгария, Боливия, Венгрия, Вьетнам, Колумбия, Куба, Лаос, Латвия, Литва, Мексика, Монголия, Панама, Перу, Пуэрто-Рико, Румыния, Сальвадор.

5. Возмездие (кара) – Вьетнам, Колумбия, Лаос, Латвия, Литва, Панама, Пуэрто-Рико, Украина.

6. Пресечение преступления — Кот д’Ивуар, Куба, Узбекистан.

7. Защита юридических благ — Парагвай, Португалия.

8. Выражение общественного осуждения совершенного преступления (Сербия, Хорватия, Черногория)»[240]240
  Додонов В. Н. Сравнительное уголовное право. Общая часть: монография / под общ. и науч. ред. д-ра юрид. наук, проф., заслуженного деятеля науки РФ С. П. Щербы. – М.: Издательство «Юрлитинформ», 2010. – С. 262.


[Закрыть].

Отчасти соглашаясь с автором, заметим, что возможно из-за неточности перевода или по иным причинам В. Н. Додонов не буквально воспроизводит отдельные цели наказаний, закрепленные в зарубежных УК, а некоторые не указывает вообще. Так, например, автор не указывает на такую цель как восприпятствование продолжению преступной деятельности (ч. 2 ст. 42 УК Узбекистана), полагая, что в УК Узбекистана есть цель пресечения преступления и т. д.

Проведенный анализ целей уголовного наказания в зарубежном и международном уголовном законодательстве позволяет сделать ряд выводов:

во-первых, в уголовном законодательстве зарубежных стран предусматриваются следующие цели уголовного наказания:

1) кара (ч. 2 ст. 50 УК Украины); покарание виновного лица за совершенное преступное деяние (ч. 2 ст. 35 УК Латвии);

2) восстановление социальной справедливости (ч. 41.2 ст. 41 УК Азербайджана, ч. 2 ст. 48 УК Армении, ч. 1 ст. 39 УК Грузии, ч. 2 ст. 38 УК Казахстана, ч. 2 ст. 41 УК Кыргызии, ч. 2 ст. 61 УК Молдова, ч. 2 ст. 46 УК Таджикистана);

3) исправление осужденного (ч. 41.2 ст. 41 УК Азербайджана, ч. 2 ст. 48 УК Армении, ч. 2 ст. 38 УК Казахстана, ч. 2 ст. 41 УК Кыргызии, ч. 2 ст. 61 УК Молдова, ч. 2 ст. 46 УК Таджикистана, ч. 2 ст. 42 УК Узбекистана, ч. 2 ст. 50 УК Украины);

4) исправления и перевоспитания осужденного в духе соблюдения законов и хороших обычаев (ст. 36 УК Болгарии);

5) предупредить преступления (ч. 2 ст. 48 УК Армении); предупреждение совершения новых преступлений (ч. 1 ст. 39 УК Грузии, ч. 2 ст. 46 УК Таджикистана); предупреждения совершения новых преступлений осужденными и другими лицами (ч. 41.2 ст. 41 УК Азербайджана, ч. 1 ст. 39 УК Грузии, ч. 2 ст. 38 УК Казахстана, ч. 2 ст. 41 УК Кыргызии, ч. 2 ст. 61 УК Молдова, ч. 2 ст. 42 УК Узбекистана, ч. 2 ст. 50 УК Украины); оказания предупредительного воздействия на осужденного и лишения возможности совершения им других преступлений (ст. 36 УК Болгарии); оказания воспитательного и предупредительного воздействия на других членов общества (ст. 36 УК Болгарии); средство оказания на него и на других лиц воздействия в целях предупреждения совершения ими таких деяний в дальнейшем (2 ст. 20 УК Эстонии);

6) достижение того, чтобы осужденный и другие лица соблюдали законы и воздерживались от совершения преступных деяний (ч. 2 ст. 35 УК Латвии); путем воздействия на осужденного и иных лиц, с тем чтобы они прониклись чувством ответственности за соблюдение правопорядка и закона (ч. 2 ст. 39 УК Грузии);

7) воспрепятствование продолжению преступной деятельности (ч. 2 ст. 42 УК Узбекистана);

8) ресоциализация виновного (ч. 1 ст. 39 УК Грузии);

во-вторых, цели уголовного наказания большинства УК ближнего зарубежья совпадают с целями, указанными в Модельном УК стран СНГ;

в-третъих, в целом цели уголовного наказания в зарубежных странах и в России совпадают.

Рассмотрим цели уголовного наказания, предусмотренные в действующем Уголовном кодексе РФ, а также указанные в теории пенологии.

Действующая ч. 2 ст. 43 УК РФ гласит, что «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений»[241]241
  Уголовный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 25. – Ст. 2954.


[Закрыть].

Первой целью уголовного наказания, которая указана в ч. 2 ст. 43 УК РФ, является восстановление социальной справедливости.

Законодатель не определяет, что понимается под «восстановлением социальной справедливостью». При этом, собственно сам термин «справедливость» используется в ряде статей УК РФ (в ст. 6 «Принцип справедливости», ч. 1 ст. 60 «Общие начала назначения наказания»), а также в некоторых Постановлениях Пленумов Верховного Суда (например, п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»[242]242
  О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2007. – № 4. – С. 7.


[Закрыть]).

Термин «восстановить» в русском языке означает «привести в прежнее состояние»[243]243
  Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова; Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. – 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999. – С. 99.


[Закрыть]. Слово «справедливый» в толковом словаре русского языка определяется как действующий беспристрастно, соответствующий истине, осуществляемый на законных основаниях[244]244
  Там же. – С. 757.


[Закрыть].

В философской литературе справедливость понимается как «категория морально-правовая, а также социально-политическая, поскольку она оценивает общественную действительность, подлежащую сохранению или изменению с точки зрения долженствования. В отличие от понятия блага и добра, с помощь которых оцениваются отдельные явления, взятые сами по себе, справедливость характеризует соотношение нескольких явлений с точки зрения уже существующих блага и зла между людьми. В частности, понятие справедливость требует соотношения между практической ролью различных индивидов (социальных групп) в жизни общества и их социальным положением, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами людей и общественным признанием, а также эквивалентности взаимного обмена деятельностью и ее продуктами. Несоответствия в этих отношениях оцениваются как несправедливость»[245]245
  Философский энциклопедический словарь. – М., 1983. – С. 159.


[Закрыть].

В юридической литературе, рассматривая цели уголовного наказания, фактически большинство авторов указывают на цель уголовного наказания в виде восстановления социальной справедливости, называя ее так, как она определена в законе (ч. 2 ст. 43 УК РФ). Вместе с тем, законодатель фактически сужает содержание термина справедливость, указывая на восстановление лишь социальной справедливости. Термин «социальный» в русском языке понимается как «общественный, относящийся к жизни людей и их отношениям в обществе»[246]246
  Там же. – С. 752.


[Закрыть]. Преследуя цель в виде восстановления социальной справедливости, законодатель с одной стороны допускает возможность оставлять не восстановленным иные (не социальные (например, индивидуальные, личные и др.) стороны справедливости, а с другой стороны, как можно восстановить социальную справедливость, если изначально ряд причин преступного поведения и преступности, т. е. социальная несправедливость характерна для данных отношений. На наш взгляд, наиболее предпочтительней говорить о восстановлении криминологической справедливости, под которой следует понимать, нарушенные посредством преступного посягательства законные права, обязанности и интересы физических и юридических лиц, общества, государства и мирового сообщества.

В связи с чем, в ч. 2 ст. 43 УК РФ следует предусмотреть цель уголовного наказания в виде восстановление криминологической справедливости.

Следует заметить, что еще в дореволюционной юридической литературе неоднократно указывалось о справедливости при применении наказания.

В частности, в 1865 г. А. Ф. Бернер утверждал, что «преступлением оскорбляется общая воля (закон, общество, государство), но обыкновенно, кроме того, им оскорбляется и отдельная воля (лицо, пострадавшее от преступления). Как та, так и другая должны быть удовлетворены, т. е. наказание должно возвратить как обществу, так и пострадавшему лицу чувство и сознание господства справедливости. Если преступление есть по преимуществу оскорбление частной воли, как, например, оскорбление чести, то и наказание должно преимущественно удовлетворять эту частную волю. Если же преступление оскорбило преимущественно общественную волю, то и наказание должно быть направлено на удовлетворение последней»[247]247
  Бернер А. Ф. Учебник уголовного права. Части общая и особенная. – СПб., 1865. – С. 560.


[Закрыть].

ЕГосле этого, уже в 1888 г. И. Я. Фойницкий писал, что «всякое наказание должно быть справедливым, применяясь только к виновному и соответствуя как объективной тяжести посягательства, так и субъективной виновности. Отсюда следует, что наказание должно обладать гибкостью, делимостью, которая давала бы возможность приспособлять его к разным степеням и оттенка вины: наказания неделимые, каковы смертная казнь и вечные кары, противоречат началу индивидуальности наказания. С другой стороны, кара должна постигать только виновного; поэтому наказания, составляющие вместе с тем лишение и для других лиц (конфискация всего имущества), не согласны с основным требованием уголовного права, сменившим прежнюю коллективную ответственность за преступления индивидуальной ответственностью»[248]248
  Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. – М.: Добросвет-2000; Городец, 2000. – С. 69.


[Закрыть].

По мнению С. П. Мокринского «от современного уголовного наказания справедливость требует, чтобы оно, – в определении ли закона, или приговора суда, – имело в основании определенную и опирающуюся на твердо установленный нравственный критерий оценку личности наказываемого или им содеянного. Несправедливо – наказывать одних, или за одно, и не наказывать других, или за другое, при наличности оснований, принятых для наказания первых, и наоборот»[249]249
  Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. – М.: Университетская типография на Страстном бульваре, 1902. – С. 7.


[Закрыть].

А. А. Жижиленко, анализируя возмездие и справедливость наказания, отмечал, что «возмездие и справедливость не являются понятиями непременно совпадающими. Мы всегда можем находить в силу тех или иных соображений осуществление возмездия в данном случае несправедливым, поскольку оно не соответствует господствующим представлениями о справедливости. Вообще же мы признаем возмездие справедливым только тогда, когда усматриваем в нем известное соответствие с тем, что служит предметом этого воздействия, и мы находим его несправедливым, когда такого соответствия мы усмотреть не можем. Понятие справедливости меняется в зависимости от различных весьма сложных причин, и идеал справедливого в наше время иной, чем несколько веков тому назад, но сущность возмездия, как определенного явления социальной жизни, остается без изменений. Поэтому мы и можем критиковать существующее уголовное право и существующие наказания, как нечто не справедливое, отстаивая в то же время самый институт наказания»[250]250
  Жижиленко А. А. Наказание. Его понятие и отличие от других правоохранительных средств. – Петроградъ: Типография «Правда», 1914. – С. 121–122.


[Закрыть]. Автор рассматривал теории возмездия, как уравнения и заглаживания, удовлетворения потерпевшего, общества, государства, как общего предупреждения, как особого психического переживания потерпевшего, как простого реагирования на учиненное[251]251
  Там же. – С. 124–173.


[Закрыть].