Текст книги "Уничтожить Бессмертного"

Глава 13

Проводив Дружину, Олега и Лешко к таинственному острову на болотах, Никита в составе отряда, в который входили Липосвист, профессор Кашинский и двое вооруженных юношей-отроков, стал собираться в путь. Вскоре все было готово к отправлению. Липосвист на прощание поклонился селянам, дал последние наставления и в сопровождении вооруженных рогатинами молодых воинов направился к окраине села. За ними последовали Никита и профессор. Жиховин не утерпел и обернулся, глаза отыскали ту, которую он больше всего хотел увидеть перед отправлением в путь. Любомила стояла чуть в стороне от толпы провожающих. При взгляде Никиты на нее лицо девушки зарделось. Любомила потупила на мгновение взор и вновь посмотрела на возлюбленного. Ее облик и особенно голубые с поволокой глаза заставили гулко забиться сердце Никиты. Взгляд Любомилы напомнил Жиховину взгляд Джейн Форестер, его подружки, с которой у него не было ничего серьезного. Она тщетно пыталась скрыть от него чувства, но Никита догадывался о ее далеко не равнодушном отношении к нему. Джейн нравилась ему, но его чувства не были так глубоки, как чувства, которые он испытывал к Любомиле, особенно после того, что произошло минувшей ночью. Никита понимал, что нарушил инструкции, так же как понимала это и Любомила, поступившая вопреки закону рода, но даже он, обученный контролировать чувства сотрудник СБВ, не смог совладать с этим всесильным чувством, называемым любовью.

Пересилив себя, он оторвал взгляд от девушки и быстрым шагом поспешил вслед за спутниками. Они отошли достаточно далеко от Медвежьего селища, а мысли о Любомиле и воспоминания о проведенной с ней ночи не покидали его. Все казалось сном, и Никита пытался удержать в памяти образ возлюбленной, плавные и гармоничные линии ее гибкого тела, белую шелковистую кожу, темно-розовые, похожие на изюминки соски и бездонные голубые глаза.

– Никита, смотрите! – возбужденно выкрикнул Кашинский, прерывая его мысли.

Жиховин посмотрел вверх в том направлении, куда указывал профессор. Над их головой на высоте двадцати-двадцати пяти метров от земли, едва не задевая верхушки деревьев, медленно пролетал предмет, похожий на гибрид большого ведра с мотоциклом. Из «ведра» высовывалась косматая фигура, в руках которой было нечто похожее на метлу. Никита напрягся в ожидании атаки. Рука машинально потянулась к замаскированному под нож бластеру. Нападения не последовало. «Ведро» немного покружило над путниками, прибавило скорости и исчезло из виду.

Никита обратился к Липосвисту:

– Что это было?

– Яга. Баба Яга, – спокойно ответил старец.

– Кто? Баба Яга? – удивился Жиховин.

– В славянской мифологии и сказках – страшилище женского рода, летающее в железной ступе, одно из олицетворений злых сил, – пояснил Кашинский.

– Я знаком со славянской мифологией, но представить себе, что нечто подобное можно увидеть наяву? Это удивительно.

– А вам не кажется, дорогой Никита, что здесь много удивительных вещей, не соответствующих нашей информации о данном времени?

– То есть вы хотите сказать, что мы попали в параллельный мир?

– Да, мой друг.

– Вы подтвердили мои опасения, профессор. И это усложняет наше положение. Я изначально, по прибытии сюда, усмотрел некоторые несоответствия и странности в геополитической ситуации данного времени и в некоторых других аспектах. Причем, похоже, эти несоответствия были до проникновения сюда рикколлийского десанта.

– Значит, мы в параллельном мире. А скажите, Никита, может ли навредить нашему миру ваш инопланетный пришелец, попавший в параллельный мир?

– По данным современной науки нашего периода, структура времени напоминает паутину, и стоит дернуть за одну нить… В общем, вы понимаете, профессор, обезвредить противника мы должны в любом случае.

– Я так и предполагал. Следовательно, мои выкладки были верны.

– Послушайте, Альберт Венедиктович, а ведь то, что над нами сейчас пролетело, есть не что иное, как летательный аппарат.

– Откуда?

– Не знаю. Это нам предстоит выяснить. Самое главное состоит в том, что в нем, по логике, должен быть энергоблок. То есть, если мы его раздобудем, у нас появится возможность починить ваш прибор. Следовательно, нам надо навестить эту самую Бабу Ягу.

– Что ж, идея неплохая, – ответил профессор и обратился к Липосвисту: – Уважаемый, а не сможете ли вы указать нам путь к жилищу этой самой Бабы Яги?

– Доберемся до Родослава, у него поспрошаете. Он муж мудрый, все ведает, скажет вам, где их искать.

– Кого их? Она что, не одна? – удивился Жиховин.

– Сестры да дщери ее во многих лесах обитают и у древлян, и у полян, и у муромы водятся. Ранее, сказывают, их боле было, да потеснили их люди в леса и болота. Оттого и злоба у них на род человеческий. Не любы мы им, вот и губят они мужей, женок да деток малых, порчу наводят, хворь напускают да козни строят. Хотя некоторые из них средь людей тайно обосновались и корни пустили… Одно не пойму, на что вам нежить эта. Ладно, то ваше дело.

Глава 14

Едва заметная тропа уводила их дальше и дальше в лес, петляя между величественными соснами, разлапистыми мохнатыми елями и могучими дубами.

– Ничего, скоро лесу конец, а там и Лысая гора недалече, – сказал Липосвист, подбадривая едва передвигающего ноги профессора.

– Что это за звуки? – Кашинский остановился, прислушался. – Похоже на арфу.

– То гусли. Родослав медведей развлекает. Поспешим, недалече осталось. – Липосвист, несмотря на преклонный возраст, резво зашагал по едва различимой лесной тропе. Вскоре путники, миновав лес, вышли на голое, без растительности место, посреди которого возвышался невысокий курган. У его подножия виднелась небольшая приземистая землянка, больше похожая на берлогу.

– Вот она, гора Лысая, а вон Родослав – волхв наш. – Липосвист указал рукой на курган.

Никита посмотрел на вершину покрытого невысокой молодой травой холма правильной полусферической формы. Возвышенность явно не была создана великой волшебницей природой, а скорее являлась творением рук человеческих или иных разумных существ, насыпавших этот курган. На вершине холма-кургана величаво, словно осматривающий свое войско перед битвой полководец, стоял каменный, метров пяти высотой, идол, изображенный в виде человеко-медведя. Лицо-морда идола была вроде бы медвежьей, но в то же время более плоской и с человечьими чертами. Глаза и нахмуренные, будто в раздумье, брови истукана выражали мудрость. Шерсть на лице-морде, опускаясь к подбородку, превращалась в длинную, до пояса, бороду. Медвежьи уши были прижаты к голове и напоминали своеобразную прическу, которая, в свою очередь, переплеталась в косу и спускалась от затылка к мощной холке. В лапах с удлиненными, похожими на человеческие пальцами истукан-полумедведь держал секиру. Неподалеку от истукана сидел темноволосый с проседью мужчина, в длиннополой расшитой красным узором серовато-белой рубахе и таких же портах. В руках мужа были гусли. Звуки, издаваемые инструментом, срываясь с кургана, летели над землей, словно птицы, наполняли собой воздух, взмывали в небо, витали меж кронами деревьев, завораживая все вокруг. Даже птицы прекратили пение и щебет. Заяц присел на задние лапы, вытянулся и, поводя длинными ушами, оглядывался, пытаясь понять, откуда исходит этот столь удивительный звук. Заворожила музыка и с десяток огромных бурых медведей, которые расположились рядом с гусляром. Привлекла она и людей. Липосвист, Кашинский, Никита и два молодых воина изумленно взирали на удивительную картину, наслаждаясь чудесными звуками.

Профессор, обращаясь к Никите, прошептал:

– Это странно, но нечто подобное я видел на картине Рериха «Человечьи праотцы».

В этот момент сзади послышался хруст веток и ужасающий рев. Путники обернулись и оторопели. Перед ними, раскрыв зубастую пасть и угрожающе размахивая лапами, стоял лохматый трехметровый медведь. Люди попятились. Воины Липосвиста, ожидая атаки, выставили перед собой рогатины.

– Не сметь! – остановил их Липосвист.

Воины, повинуясь приказу старейшины, опустили рогатины, продолжая с опаской поглядывать на хищника. Гусли умолкли, человек на кургане поднялся, посмотрел вниз, зычно крикнул:

– Оставь их, Руг!

Медведь недовольно рыкнул, отошел. Через минуту волхв-гусляр спустился с кургана и подошел к путникам. Широкоплечий, слегка сутуловатый, среднего роста мужчина, опираясь на посох, приближался к ним широким бодрым шагом. Судя по внешнему виду и походке, он производил впечатление полного энергии человека.

– Учитывая то, что старый колдун Нелюдим был его учеником, я представлял себе Родослава гораздо старше, но вместо немощного старика вижу мужа, полного сил, – удивленно сказал Никита.

– Никто не ведает, сколь ему годов: с той поры, когда я был отроком, он почти не изменился, – ответил ему Липосвист.

– В наше время мы научились продлевать человеческую жизнь, но чтобы здесь…

– Здравы будьте, люди добрые, гости дорогие! Лихая весть али добрая привела тебя ко мне, Липосвист?

– И ты здрав будь, Родослав! За помощью пришел я к тебе с другами. Ворог злой идет по земле нашей, черным вороном летит над лесами и полями родными, сжигая грады и веси, уводя люд славянский в полон и лишая живота всех, кто супротив него встает. Не откажи, Родослав, родовичам!

– Об этом и думаю ежедень с той поры, как покинул Медвежье селище. В ответе я перед пращурами за род наш. Допрежь, чем речь вести, думу думать, пристало бы вам, други, в жилище мое пожаловать, снеди отведать и отдохнуть с дороги. Чай, притомились в пути.

Родослав сделал приглашающий жест и, оборотясь к медведю, промолвил:

– Собирай, Руг, братьев, совет держать будем.

Глава 15

Ранним утром шестеро людей и полтора десятка медведей направились в сторону Медвежьего селища. Свежее солнечное утро настраивало на оптимистичный лад, придавало бодрости телу и духу. Лучи солнца, прорываясь сквозь молодую листву, падали на тропу, освещая отряду путь.

– Что, Никита, не передумал навестить владения Яги? – спросил Родослав.

– Отчего же передумывать, надобно нам к ней наведаться.

– Коли так, пойдемте. Липосвист, ты с отроками да медведями поспешайте в село. А мы старуху проведаем. Руг, следуй с нами, путь укажешь.

Медведь свернул с тропы у большого, поросшего мхом камня. Родослав, Никита и Кашинский последовали за ним, углубляясь в чащу. Лес с каждым шагом становился гуще, и вскоре солнечные лучи почти перестали пробиваться сквозь густые кроны необычайно огромных и в высоту, и в обхват деревьев. Рядом с деревьями-гигантами соседствовали грибы-мутанты, достигающие полуметровой высоты. Сумрачность и сырость производили гнетущие впечатления. Из глубины леса ежесекундно доносились пугающие звуки. Почва под ногами стала влажной, комки черной, дурно пахнущей грязи непрестанно налипали на обувь. Ветки, сучья, а порой и целые поваленные деревья мешали продвигаться вперед, и если бы не Руг, который безошибочно находил более легкий путь, то идти путникам пришлось бы гораздо дольше.

– Альберт Венедиктович, а вы… – хотел о чем-то спросить Никита, но, увидев, что Родослав обернулся и приложил указательный палец к губам, смолк.

– До избы ее недалече осталось, – прошептал Родослав. – Как подойдем, тишком к избе подбирайтесь. С разных сторон пойдем. Вы по левую и по правую руку от меня, а Руг с тылу зайдет. Как выпью прокричу, так к избе идите не таясь, тогда Яга, испугавшись вас, на меня пойдет. А далее мое дело. Иначе уйдет она. Изба у нее о двух ногах, сама ходит. Пошли, други.

Жилище Бабы Яги отличалось от обычных изб. Она стояла на двух, похожих на куриные лапы, ногах-конструкциях и больше напоминала юрту с узкими окнами-бойницами. Полукруглая дверь, которую скорей можно было назвать люком, выходила на небольшую площадку, точнее, некое подобие балкона. Никита подполз ближе, теперь он ясно различал, что покрытые мхом, грязью и паутиной стены так называемой избы изготовлены из пластика и пораженного местами коррозией сплава неизвестных ему металлов.

Неожиданно раздался крик выпи. Никита поднялся на ноги и не спеша стал подходить к странному сооружению. Одновременно с ним, беря объект в клещи, из зарослей вышли Кашинский и Руг.

До «избушки на курьих ножках» оставалось не более трех шагов, когда ее «ноги», похожие на толстые красного цвета гофрированные шланги, зашевелились. Жилище Яги стронулось с места и походкой страуса, избегая столкновения с окружившими ее с трех сторон живыми существами, зашагало в сторону леса, где притаился Родослав.

«Это же самодвижущийся аппарат неземного происхождения», – мелькнуло в голове лейтенанта СБВ. Ему показалось, что быстро набирающая скорость «избушка» сейчас исчезнет в лесной чаще. В этот момент, преграждая ей путь, на поляну, держа в руках посох, вышел волхв. От неожиданности «избушка» остановилась как вкопанная. Спустя минуту массивная дверь отворилась, и из темного проема жилища на площадку вышло существо, похожее на сгорбленную старуху, одетую в сероватый, не первой свежести балахон. Длинные грязно-желтого цвета волосы спутанными прядями ниспадали на сухие плечи существа. Чрезмерно вытянутое лицо с длинным, крючковатым носом было покрыто множеством бородавок и напоминало картофелину. Из-под лохматых, густых бровей на Родослава грозно смотрели зеленоватые, раскосые глаза.

– Ах ты, злодей, лиходей! Пах, рах, чих. Опять ты на моем пути объявился! Чего тебе надобно, ведун медвежий? – спросило существо скрипуче-вибрирующим голосом.

– Ты не серчай, что побеспокоил. Да и не за что тебе на меня злобу таить. Ежели бы не я, то неведомо, быть ли тебе ныне живой.

– Не кори, твоя правда. Сказывай, зачем пожаловал?

– Пожаловал я с другами по надобности. Вот, добрый молодец слово молвить желает. – Родослав указал на Жиховина.

– Что за молодец? Кто таков?

Яга с любопытством оглядела Жиховина.

– Меня Никитой кличут.

– Погодь… – Яга исчезла в дверном проеме.

В избе что-то загудело, и она стала опускаться, постепенно скрывая куриные ноги. Когда приземление было окончено, Яга вновь появилась. Покинув площадку, она вплотную подошла к Никите. Лейтенант внимательно посмотрел на нее, мысленно определил:

«Неизвестное, скорее всего инопланетное, бесполое существо. Схожесть с человеком поверхностна, при внимательном рассмотрении заметны некоторые отличия».

Называемое Бабой Ягой существо стало обходить Никиту, усиленно обнюхивая его, причем нос Яги явно увеличился в размерах.

– Дух от тебя нездешний. Чужой дух. Ох не прост ты, молодец! Ох не прост! Яр, яр мух, – проскрипела Яга беззубым ртом, подозрительно сверля Жиховина взглядом пронзительных зеленых глаз. – Сказывай, чего надобно?

– Позволь мне глянуть на ступу.

– А может, тебе и избу отдать?! – возмущенно воскликнуло существо. – Не удумал ли ты, витязь, ее у меня похитить? Грым пых сарг!

– Что вы. Клятву могу дать при Родославе и при другах.

– Ну, коли при Родославе.

Яга прыгнула на площадку и исчезла в жилище. Внутри послышалось шипение. Вскоре из дверного проема вылетела ступа с Бабой Ягой. Она покружилась над поляной и опустилась рядом с Никитой.

– Как видите, профессор, я был прав, – сказал Жиховин, осматривая чудо инопланетной техники. – А нет ли у вас, бабушка, лишнего энергоблока от ступы?

– Это пест, что ли? Вот он. – Яга протянула Никите предмет, напоминающий по форме пест.

Никита осмотрел прибор и вернул его владелице.

– Недолго вам, бабушка, летать осталось. – Затем, обернувшись к Кашинскому, сказал: – Придется вас огорчить, профессор. Прибор маломощный и для броска во времени не годится, да и недолго ему служить осталось, запас энергии почти на нуле. Не отчаивайтесь, возможно, нам удастся обнаружить рикколлийский корабль. Если мои предположения верны, у нас есть надежда.

– Не слышала ли ты чего про Кощея? – вступил в разговор Родослав.

В зеленых глазах существа вспыхнул гнев.

– Кощея, говоришь? Провалиться ему в трясину да не вылезти, захворать да хворобы не вынести! Крых фат чих моа. Двух сестер моих погубил, злодей, и избы их вместе с лесом пожег! Крам тыга чум. Двоих он полонил и себе служить заставил. Правда, вскорости бежали они от него. Молва средь людей пошла, что Баба Яга с Кощеем дружбу водит, оттого больше осерчал на нас род людской.

– Может, и ты с нами супротив Кощея пойдешь? – спросил Родослав.

– Я?! С вами! С родом людским! Не бывать тому! Много лет назад мы, байенги, коих люди по-своему бабами-ягами нарекли, высадились на Землю. Тогда прадедов ваших в помине не было, и стали жить по всем местам. Появились люди и возненавидели нас за то, что из другого мы мира и обладаем знаниями тайными, и стали изничтожать род наш, так как были мы малочисленны. Мы же в ответ вредили роду людскому, но вынуждены были уйти в места глухие, но и здесь от вас покоя нет. Пойдите прочь! Пойдите, покуда не осерчала совсем! Урмис клыг, бучмир. – Яга отвернулась и, прихрамывая, пошла к избе.

– Что ж, господа, можно считать переговоры не состоявшимися, – констатировал Кашинский.

– Погубив нас, Кощей за вас примется: и леса ваши пожжет, и избы! Лишь вместе одолеть его возможно! – крикнул Родослав вслед Яге.

Глава 16

Утомленный переходом отряд во главе с Родославом входил в Медвежье селище. Никита окинул лица встречающих их селян внимательным взглядом бывалого разведчика и отметил – что-то случилось. Он понял, весть будет не из приятных.

Они были недалеко от избы Липосвиста, когда им навстречу вышли Воронов, Дружина и Лешко. От нехорошего предчувствия у Никиты защемило сердце, но он взял себя под контроль и спокойно спросил:

– Что случилось?

Олег потупил взгляд.

– Любомилу ящер унес.

Жиховин, лейтенант Службы Безопасности Времени, участник Первой рикколлийской войны, один из лучших специалистов, человек, в любых случаях сохранявший хладнокровие, даже на других планетах и в других измерениях, вдруг побледнел, его лоб покрыла испарина, тело охватила слабость. Она была минутной. Никита вновь совладал с чувствами, которые все же были замечены его друзьями, и спросил:

– Когда?

Воронов положил руку на плечо Никиты.

– Вчера. Это проделки Нелюдима. Селяне говорят, что на голове змея была металлическая пластина. Мы видели, как мерзкий колдун отправлял этого монстра на охоту. К сожалению, нам не удалось взять его.

– Не кручинься, друже, вызволим Любомилу, дай срок, – посочувствовал Дружина, – а пока надобно к битве готовиться, вороги недалече. Скороход возвернулся из Княжина… Молвит, не поспеет Радегаст, и воевода Хмур помочь бессилен, поскольку печенеги прослышали, что князь в походе, и к граду подступили.

– Вот тати степные! Года не прошло, как появились в Диком Поле, а уж бед всем сколько понаделали.

Вечером того же дня Родослав, Дружина и его компания, а также старейшины Медвежьего селища и ближайших пришедших на помощь родов и селений с воеводами собрались на совет, на котором единогласно было принято решение – биться. Там же был разработан совместный план дальнейших действий.

– Коли! Сильнее коли! Это тебе не ослопом махать! Эй, ты, рудый! Ты что, от гнуса веткой березовой отмахиваешься или мечом боевым рубишься? И кто тебе оружие вверил! – покрикивал Дружина на вновь прибывших воинов.

К богатырю подошел Никита, которого накануне избрали главным воеводой.

– Успеем воинов обучить?

Изначально Липосвист предложил назначить главным воеводой Родослава, но тот отнекался, сказав, что ему хватит и своей медвежьей дружины, а вместо себя присоветовал молодого и проявившего себя в деле Никиту. Старейшины и родовые воеводы посовещались и согласились с его доводами. Липосвист объявил, как он высказался, Перунова сына, главным воеводой. Олег не удержался, встал со скамьи, отдал вновь назначенному предводителю объединенных войск честь и торжественно доложил:

– Товарищ лейтенант! Старшина второй статьи Воронов прибыл в ваше распоряжение! Разрешите приступить к обязанностям? – чем весьма удивил присутствующих.

Теперь Никита, в поте лица исполняя обязанности, готовил войско к битве.

– Туго нам придется, Никита. Воев бывалых средь мужей да молодцев этих почитай что и нет, все охотники да пахари, а меч не орало, ратоборство – иное дело. Как обучить их за столь короткий срок, – сетовал Дружина. – А оружие, а доспех – ворогу на смех. Лучников хороших кое-как собрал, кого из воев бывших, кого из охотников, да с десяток обучу еще.

– Ничего, «тяжело в учении – легко в бою», так мне сам Суворов говаривал.

– Кто?

– Как тебе сказать. В общем, великий русский воевода.

– Что-то я не слыхивал, чтобы у племени русь такой воевода великий был. Может, это какой-нибудь князь?

– И князь Италийский, и граф Рымникский. Он говорил: «Побеждают не числом, а умением». Так что не робей, Дружина.

– А я и не робею. Дома и стены помогают.

– Это точно. Застанем их врасплох, значит, победим. Главное, им в силки попасть.

– Так точно, внезапность есть половина успеха. К сожалению, не помню, чье изречение. – Из-за широкой спины Добрыни появился Воронов. – Кстати, лейтенант, а когда это вы удосужились пообщаться с самим Александром Васильевичем? Не расскажете ли вы мне о столь интересном факте из вашей биографии?

– Как-нибудь в другой раз. Я с Лешко отправляюсь сегодня на место предстоящего сражения. Надо все проверить. Вы же с Родославом, медведями и воинами выдвигайтесь утром. И еще, оставляю профессора на ваше попечение. Я надеюсь, вы понимаете, что его жизнь…

– Ты, лейтенант, не парься – усе будет правильно, усе справедливо, без шуму, без пыли, а у кустах я, Лелик, – голосом Папанова выдал Олег.

– Вы бы, старшина второй статьи Лелик, поучились владеть мечом у более опытного товарища, – Никита указал на Дружину, – в противном случае я не могу гарантировать вам возвращения в нужный временной промежуток. По крайней мере, всех частей вашего тела.

– Чему учиться-то? Маши и маши. Меня, командир, детдом учил, потом улица с армией, да и искусствами боевыми я немного владею, так что сдюжим. А ну, Дружина, давай испытай меня.

Олег выхватил меч и выставил его перед собой. Рука Дружины привычно легла на рукоять меча. Через мгновение оружие, блеснув на солнце, выпрыгнуло из ножен. Сделав круговое движение мечом, богатырь, плавно двигаясь в сторону противника, перекинул меч в другую руку. Олег удивился тому, что при своей комплекции Дружина умудряется так перемещаться. Его движения напоминали какой-то ритуальный танец с оружием. Зрелище завораживало. Обучавшиеся владению оружием воины столпились вокруг поединщиков. Теперь Дружина держал меч двумя руками. Двигая одними лишь кистями рук, он крест-накрест рубанул мечом воздух. Это поразило Воронова, он понял – противник мастер своего дела. Сделав пяток эффектных фокусов с мечом, Дружина встал в боевую позу в ожидании противника.

– Не обессудь, друже, – произнес он.

– Не пораньте друг друга, такие воины нам понадобятся в бою, – сказал Никита наставительным голосом.

– Не пораним! – крикнул Олег и решительно пошел на богатыря.

Дружина отступил. Воронов замахнулся, его меч стремительно понесся вниз. Дружина блокировал удар, отвел меч противника в сторону и вниз, а затем сделал шаг вперед, толкнул Воронова плечом. Олег от неожиданности и мощного толчка упал. Богатырь приставил меч к его груди. Олег выкинул вперед поджатые под себя ноги, подсек, словно ножницами, ноги противника. Дружина пошатнулся, а затем рухнул на землю. Воронов вскочил, схватил оброненный меч, приставил к горлу богатыря.

– Одолел-таки, лукавец, – добродушно пробасил Дружина.

– Вставай, детинушка, а то разлегся, как на пляже.

Олег вложил меч в ножны, улыбнулся, протянул Дружине руку. Дружина поднялся, отряхнулся, попросил:

– Ты б обучил меня приему сему.

– Обучу, если ты покажешь мне, как с мечом управляться.

– Добро, друже Олег. Отчего ж не показать, нам в рати друг на друга надежа.

Огромная, словно лопата, тяжелая ладонь Дружины легла на плечо Олега.

К ним подошел профессор Кашинский.

– Вы бы, молодые люди, и меня научили этим самым вашим боевым искусствам.

– Вам это к чему, профессор? – изумился Воронов.

– Как вы помните, Олег, вам пришлось однажды защищать меня. Я хочу быть готовым защитить себя сам, тем более в этом мире, где нам предстоит принять сражение.

– Что ж, профессор, мне кажется, вы правы.