Текст книги "Военная контрразведка отечественных спецслужб"

Военная контрразведка Красной Армии: Военный Контроль

В январе 1918 года Ф. Э. Дзержинский предложил создать военную контрразведку в Красной Армии с ее подчинением чрезвычайной комиссии. Это предложение было поддержано Коллегией ВЧК. Однако оно практически было реализовано лишь в декабре 1918 года.

Первый орган военной контрразведки Красной Армии был учрежден 30 мая 1918 года в виде отделения Военного контроля оперативного отдела Народного комиссариата по военным и морским делам РСФСР. В октябре отделение было преобразовано в отдел Военного контроля, в состав которого вошли Регистрационная служба при Всероссийском главном штабе, контрразведывательное отделение при оперативном управлении Высшего военного совета и регистрационная служба при Морском генштабе.

В ноябре 1918 года оперативный отдел был переименован в отдел Военного контроля Регистрационного управления Полевого штаба РВСР. В систему органов Военного контроля входили отделы при штабах армий и фронтов, а также отделения по борьбе со шпионажем в штабах участков и районов завесы1313
  Завеса – система оперативных объединений, состоящих из отдельных отрядов РККА, предназначенная для обороны демаркационной линии, установленной после заключения Брестского мира, и прикрытия главных направлений, ведущих к центрам страны, от возможных вторжений германских, а начиная с августа 1918 года английских войск. Создана директивой Высшего военного совета 5 марта 1918 года и расширена в начале августа 1918 года. Приказом РВСР от 11 сентября 1918 года все участки завесы были расформированы, вместо них были образованы фронты.


[Закрыть] (всего 5 отделов, 14 отделений и 32 пункта). В октябре 1918 года в ведение Военного контроля, ставшего по постановлению РВСР главным контрразведывательным органом Красной Армии, перешла также и военная цензура. С мая 1918 года органами военного контроля руководили эстонские большевики М. Г. Тракман и В. К. Штейнгарт. Органы Военного контроля занимались в том числе и регистрацией бывших офицеров и военных специалистов, охраной учреждений военного имущества, а также разведкой в тылу белогвардейцев. Оперативная разработка военными контрразведчиками дипломатов иностранных государств, переехавших в Вологду в 1918 году, дала возможность установить их связь с белогвардейскими организациями. Были раскрыты контрреволюционные заговоры в советском аппарате в Казани, штабах 3-й и 4-й армий Восточного фронта и в самом аппарате военно-морского контроля. Случаи измены сотрудников Военного контроля имели место на Восточном и Южных фронтах, в Москве, Петрограде, Казани, Вологде и других городах. Эти и подобные факты дали повод чекистам для обвинения сотрудников Военного контроля в контрреволюции.

Максим Густавович Тракман (1890–1937)

Наиболее активным противником Военного контроля выступал член коллегии ВЧК М. Я. Лацис. Будучи с июля 1918 года председателем ЧК Восточного фронта – первого органа военной контрразведки ВЧК в действующей армии, он добился ликвидации подразделений Военного контроля в Казани.

12 ноября на совещании в Реввонсовете республики по докладу члена РВСР А. П. Розенгольца было принято постановление, подписанное членом РВСР, военным комиссаром полевого штаба РВСР А. И. Араловым, председателем ВЧК Ф. Э. Дзержинским и самим А. П. Розенгольцем, о создании Особого отдела путем объединения Военного контроля и армейских ЧК. В обязанности новых органов должны были входить агентурная работа в тылу белых, контрразведка и борьба с контрреволюционерами в Красной Армии.

Александр Матвеевич Штейнгарт (1887–1934)

13 декабря 1918 года на совещании в РВСР, в котором участвовали его члены И. Н. Смирнов, К. Х. Данишевский (председатель Реввоентрибунала РСФСР), С. И. Аралов, главком Вооруженных сил И. И. Вацетис, М. И. Лацис, было принято «Общее положение о войсковых особых отделах (чрезвычайкомах и Военконтроле), согласно которому вместо указанных в названии органов учреждались «особые отделы по борьбе с контрреволюцией и шпионажем… под контролем политических комиссаров реввоенсоветов фронтов и армий». 19 декабря 1918 года состоялось заседание ЦК РКП(б), которое утвердило принятое РВС «Положение». Руководителем нового органа был назначен начальник Военного отдела ВЧК М. С. Кедров.

Мартын Иванович Лацис (1888–1938)

6 февраля 1919 года было утверждено постановление ВЦИК об учреждении при ВЧК Особого отдела, подготовленное заместителем председателя РВСР Э. М. Склянским, С. И. Араловым, Ф. Э. Дзержинским. Военная контрразведка вошла в состав ВЧК. За военным ведомством сохранялось право постановки заданий особым отделам и контроль за их выполнением. То есть на протяжении семи месяцев в Красной Армии существовало одновременно два контрразведывательных органа: Военный контроль и армейская ЧК. Процесс слияния двух систем подчас проходил болезненно, с неизбежными конфликтами и даже арестами той или иной группы. По версии исследователя отечественных органов безопасности профессора А. А. Здановича, в конечном итоге возобладала позиция Ф. Э. Дзержинского и В. И. Ленина, последний и предложил назвать новый орган в составе ВЧК «особым отделом». Если учесть, что к концу 1919 года Красная Армия в своем составе насчитывала 5 млн бойцов, то ее Особый отдел располагал огромным ресурсом. Уже в 1919 году Особые отделы провели яркие разведывательные и контрразведывательные операции по пресечению деятельности иностранных разведок. Так, сотрудниками Особых отделов был раскрыт заговор «Национального центра» в Москве и Петрограде, разгромлены белогвардейские организации в Астрахани и Пензе (1919), а также разоблачена резидентура польской разведки на Украине (1920).

Михаил Сергеевич Кедров (1878–1941)

Особые отделы Красной Армии в декабре 1919 года включали в себя общую часть (агентурное, информационное, регистрационное отделение), а с октября 1920 года – организационную часть. С лета 1919 года Особый отдел ВЧК координировал оперативную охрану границы. С августа 1920 года приказом РВСР в Особый отдел ВЧК была передана военная цензура, в середине 1920 года был образован Особый отдел Черного и Азовского морей, а в 1921 году в его состав был включен Особый отдел Балтийского флота.

Полномочия Особых отделов ВЧК были шире, чем территориальных органов, в частности, в области вынесения и привидения в исполнение смертных приговоров.

Выдающимся организатором военной контрразведки можно смело назвать Михаила Сергеевича Кедрова (1878–1941), Члена коллегии ВЧК с марта 1919 года, который, как многие, стал одной их жертв массового террора, развязанного в 1934 году, и был расстрелян по личному приказу Л. П. Берии в 1941 году.

На должность начальников Особых отделов фронтов, как правило, назначались проверенные члены партии РКП(б), хотя были случаи назначения из членов партии левых эсеров. Начальниками ОО фронтов были: Восточного (1919) и Туркестанского (1919–1920) – Г. И. Бокий (1879–1937), впоследствии он стал начальником спецотдела и членом Коллегии ВЧК–ОГПУ; Юго-Восточного и Кавказского (1919–1920) – Н. А. Скрыпник; Кавказского (1920) – К. И. Ландер (1884–1937); Западного (1919) – Ф. Д. Медведь; Западного (1921–1922) – бывший левый эсер В. И. Хаскин; 12-й армии – Э. Б. Кацнельсон; 15-й армии (1919–1920) – Я. К. Берзин, который в 1930-е годы стал руководителем военной разведки РККА; в Галицийской Красной армии – М. П. Фриновский. С Особого отдела свою службу начинал будущий нарком внутренних дел Г. Г. Ягода, в 1920–1921 годах он был начальником Особого отдела ВЧК–ГПУ, его приемником стал Я. С. Агранов (Янкель Шевель-Шмаев).

Бывшие руководители Особых отделов впоследствии все, без исключения, стали крупными руководителями отечественных спецслужб. За заслуги в деле защиты социалистической республики 20 декабря 1922 года приказом РВС Особый отдел ГПУ был награжден орденом Красного Знамени. В годы «большого террора» были расстреляны чекисты, в разное время служившие в Особом отделе и занимавшие в нем ответственные должности: Г. Г. Ягода, М. П. Фриновский, Г. И. Бокий, В. Д. Медведь, Я. К. Берзин, Э. Б. Кацнельсон, Я. С. Агранов, М. Я. Лацис, М. С. Кедров; не выдержав обвинений в свой адрес, покончили жизнь самоубийством Н. А. Скрыпник и К. И. Ландер.

По данным современных историков в период с 1934 по 1941 год жертвами репрессий стали 14 тысяч сотрудников НКВД, в основном это были милиционеры и пожарники, в том числе группа сотрудников ГУГБ (Главное Управление государственной безопасности). С октября 1936 по январь 1938 года из ГУГБ было уволено 5229 оперативных сотрудников, из них арестовано 1220 человек, при этом 884 сотрудника были арестованы за контрреволюционную деятельность, 172 – за уголовные преступления, 164 – за развал работы, пьянство и дискредитацию органов НКВД.

В то же время Секретно-оперативным управлением ГПУ УССР и Особым отделом ОГПУ по Киевскому военному округу в 1930–1931 годах было заведено и реализовано дело оперативной разработки «Весна», касающееся бывших офицеров царской армии. По материалам данного дела было уволено из рядов Красной Армии несколько тысяч человек командиров, в отношении десятков из них были возбуждены уголовные дела с окраской контрреволюционная деятельность. Часть расстрелянных бывших генералов и офицеров, проходивших по данному делу, были реабилитированы в 1960-е годы.

Имеющиеся архивные материалы по делу оперативной разработки «Весна» были проанализированы авторитетным историком отечественных спецслужб профессором А. А. Здановичем в работе «Органы государственной безопасности и Красная армия. 1920–1934». По его мнению, это дело носило исключительно политическую окраску и вытекало из общей установки лидеров ВКП(б) к военспецам. В то же время у сотрудников Особых отделов было достаточно материалов, свидетельствующих об антисоветских настроениях и убежденности отдельных командиров Красной Армии в том, что в случае войны социалистическая республика потерпит поражение, и власти коммунистов придет конец. Сотрудники ВЧК–ОГПУ, исходя из опыта гражданской войны, были уверены, что в итоге «бывшие», так или иначе, перейдут к политически активной деятельности, направленной на нанесение ущерба Советской власти. Однако, как считает автор, антисоветские взгляды отдельных командиров не являются основанием для развязывания массового террора против военспецов и фальсификации дел об их многочисленных связях по всей стране. А. А. Зданович высказывает мнение, что дело оперативной разработки «Весна» стало прелюдией к политическим процессам 1937 года.

Председатель ОГПУ В. Менжинский, доложив первичные материалы «Весны» И. Сталину, назвал их «выдающимся делом» чекистов Украины. Он лично давал установку по активизации дела, указывал на «ошибки» военных контрразведчиков, их «близорукость» и утверждал, что «подобное отношение к делу раскрытия контрреволюционных и вредительских организаций он будет выжигать каленым железом».

Председатель ГПУ УССР В. Балитский и начальник Особого отдела по Киевскому военному округу И. Леплевский ясно поняли, чего от них ждут председатель ОГПУ В. Менжинский и его заместитель Г. Ягода. Протоколы допросов по данному делу регулярно докладывались генеральному секретарю И. В. Сталину. Финальной частью этой разработки было то, что «большая часть командиров Красной Армии, проходивших по данному делу, Коллегией ОГПУ и тройкой ГПУ УССР приговорены к исправительным работам на срок от 3-х до 10 лет, либо к ссылке. Однако уже в конце 1931 года и в течение нескольких последующих лет они были освобождены из заключения и даже возвращены на службу в РККА на высокие должности. Часть бывших генералов и офицеров расстреляно».1414
  Зданович А. А. Органы государственной безопасности и Красная Армия. 1920–1934. С. 376–397.


[Закрыть]

По данным, опубликованным в книге А. А. Здановича, бывшие военнослужащие белых и националистических армий, арестованные в 1930–1931 годах в Москве, всего 31 человек, были приговорены к высшей мере наказания, приговор приведен в исполнение. Крупные руководители ОГПУ Я. Ольский, Е. Евдокимов и Л. Вольский, считавшие, что разработка «Весна» является «дутым делом», были уволены из органов, а во время большого террора в 1937 году репрессированы.

Архивные материалы

Выписка из протокола СНК № 21 от 7 декабря 1917 г. о создании ВЧК © Архив Государственного музея политической истории России

«Исторический архив» № 1, 1958 г

Вторжение вооруженных людей на частную квартиру и лишение свободы повинных людей есть зло, к которому и в настоящее время необходимо еще прибегать, чтобы восторжествовало добро и правда. Но всегда нужно помнить, что это зло, что нашей задачей, пользуясь злом, – искоренить необходимость прибегать к этому средству в удущем. А потому пусть все те, которым поручено произвести обыск, лишить человека свободы и держать его в тюрьме, относятся бережно к людям, арестуемым и обыскиваемым, пусть будут с ними гораздо вежливее, чем даже с близким человеком, помня, что лишенный свободы не может защищаться и что он в нашей власти. Каждый должен помнить, что он представитель Советской власти – рабочих и крестьян, и что всякий его окрик, грубость, нескромность, невежливость – пятно, которое ложится на эту власть.

1. Инструкция для производящих обыск и дознание

2. Оружие вынимается только в случае, если угрожает опасность.

3. Обращение с арестованными и семьями их должно быть самое вежливое, никакие нравоучения и окрики недопустимы.

4. Ответственность за обыск и поведение падает на всех из наряда.

5. Угрозы револьвером и вообще каким бы то ни было оружием недопустимы.

6. Виновные в нарушении данной инструкции подвергаются аресту до 3 месяцев, удалению из Комиссии и высылке из Москвы.

Ф. Дзержинский

Ф. Э. Дзержинский (1877–1926) (Фото 1919, Москва) © Архив Государственного музея политической истории России

Удостоверение М. С. Урицкого – председателя Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией (Фотокопия 1917, Петроград) © Архив Государственного музея политической истории России

ЦГЛОР. Коллекция документов по истории ВЧК, д. 1. Копия

Июль 1918 г.

Что должен помнить каждый комиссар, следователь, разведчик, работая по розыску.

Быть всегда корректным, вежливым, скромным, находчивым.

Не кричать, быть мягким, но, однако, нужно знать, где проявлять твердость.

Прежде чем говорить, нужно подумать.

На обысках быть предусмотрительным, умело предостерегать несчастья, быть вежливым, точным до пунктуальности.

Быть всегда в обращении с публикой вежливым, а при случае уметь проявить твердость…

Каждый сотрудник должен помнить, что он призван охранять советский революционный порядок и не допускать нарушения его, если он сам это делает, то он никуда не годный человек и должен быть исторгнут из рядов Комиссии.

Быть чистым и неподкупным, потому что корыстные влечения есть измена рабоче-крестьянскому государству и вообще народу.

Быть выдержанным, стойким, уметь быстро ориентироваться, принимать мудрые меры. Если ты узнаешь где о небрежности и злоупотреблении, не бей во все колокола, так как этим испортишь дело, а похвально будет, если ты их тихо накроешь с поличным, а затем – к позорному столбу перед всеми.

Храни, как зеницу ока, данные тебе поручения.

Документ. Служебное письмо в Следственную комиссию при Революционном трибунале из Всероссийской чрезвычайной комиссии

Из дела «Союза защиты Учредительного собрания». Петроград, 27 декабря 1917 г.

Дом № 2 по улице Дзержинского (бывшая Гороховая), где с декабря 1917 г. по март 1918 г. находилась ВЧК (Фото 1917–1918, Петроград)

Ордер за подписью председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского об аресте участников саботажа в Петрограде. Петроград, 14 декабря 1917 г. © Архив Государственного музея политической истории России

Обложка дела «Союза защиты Учредительного собрания», начатого ВЧК в декабре 1917 г. Петроград, декабрь 1917 г. – январь 1918 г. © Архив Государственного музея политической истории России

Яков Христофорович Петерс (1886–1938) (Фото 1918–1919 гг.) © Архив Государственного музея политической истории России

Ф. Э. Дзержинский среди сотрудников ВЧК (Фото 1918 г.)

Глеб Иванович Бокий (1879–1937), заместитель Председателя Петроградской ЧК. После убийства М. С. Урицкого, с 31 августа по октябрь 1918 г. был Председателем Петроградской ЧК (Фото 1917, Петроград) © Архив Государственного музея политической истории России

Кедров Михаил Сергеевич (1878–1941), первый руководитель Особого отдела ВЧК в январе–августе 1919 г. (Б. м., 1918 г.) © Архив Государственного музея политической истории России

Медведь Филипп Демьянович (1889–1937), Председатель Петроградской ЧК в мае–августе 1919 г. (Б. м., 1919–1934 гг.) © Архив Государственного музея политической истории России

ПРАВИЛА КОНСПИРАЦИИ

Мы хотим взглянуть хотя бы самым поверхностным образом в сферу конспиративной практики и отметить важнейшие из тех промахов, которые допускаются сплошь и рядом частью по халатности, частью по незнанию.

Квартира:

1) При найме квартиры хотя бы для простого жительства надо всегда обращать внимание: насколько изолирована она от соседей, толсты ли стены, нет ли внутренних дверей, куда выходят окна. У одного товарища окна квартиры выходили против высокого холма, и шпионы забирались на скат вечером и сквозь окно с большим удобством наблюдали за тем, что делалось в комнате. Понятно, оценка с этой точки зрения квартиры должна делаться умело и дипломатично, чтобы не возбуждать подозрения у хозяев. Особенное же внимание, обдуманность нужно проявить при найме квартиры для специальных целей: для собрания, типографии и т. п.

2) Паспорт нужно заявить только тогда, когда этого невозможно больше откладывать или избегнуть. Всякая лишняя заявка на паспорте всегда неудобна. Опять-таки и здесь не нужно проволочками возбудить какие-либо подозрения у хозяев и дворников.

3) Всегда надо иметь в виду, что многие хозяева меблированных комнат и весьма значительный процент дворников могут оказывать услуги бюро разведки Чрезвычайной Комиссии, в особенности это практикуется в университетских городах.

4) Не следует жить двум или нескольким товарищам на одной квартире: провал одного так или иначе отражается на остальных сожителях. До известной степени допустимо жить совместно с мирным обывателем, не потрясающих основ, надо иметь в виду, что в случае ареста будут допрашивать и сожителя в качестве свидетеля; и, конечно, он много зла может принести своими простодушными и откровенными показаниями.

5) Какое бы доверие мы не питали к своей прислуге, хозяевам, соседям, надо всегда иметь в виду, что в случае нашего ареста их будут допрашивать, предъявлять им фотографические карточки, запрашивать и т. д. Мы не говорим о тех случаях, когда они могут предать нас неумышленно, по своей наивности. Поэтому надо принимать все меры, чтобы служащие, как меньше видели посетителей и совершенно не знали о конспиративной работе жильца.

6) Лучше всего устроиться так, чтобы квартира могла запираться ими при отлучке из нее, а местонахождение ключа было известно 1–2 товарищам. Это дает возможность последним в случае внезапного ареста квартиры (на улице, собрании, вокзале и т. п.), очистить немедленно компрометирующего.

7) Если у себя дома занимаешься нелегальной работой, то не надо забывать держать двери на запоре в целях предупреждения посещения квартиры кем-либо посторонним.

8) Непременно надо условливаться относительно сигнализации и на случай ареста, не мешает также пользоваться таковой для обеспечения, находимся ли мы или нет: это избавляет от лишнего хождения друг к другу. Сигнализация в квартирах у нас, можно сказать основательно, должна быть, а отсутствие часто влечет за собой совершенно лишние жертвы; сигналы должны быть такого рода, чтобы о них не могли догадаться посторонние, т. к. возможна подделка сигнала.

9) Следует почаще производить у самого себя обыск, нет ли каких завалявшихся бумажек, которые могут быть найдены при обыске.

10) Не хранить у себя на квартире различных жидкостей, текстографических чернил и т. п. вещей, где есть возможность, тоже не хранить у себя специальных ручек, предназначенных печатанию, приготовлению красок и проч.

11) Выезжая из квартиры, не надо передавать ее таким товарищам, которые посещали нас раньше и были замечаемы хозяевами, ибо это устанавливает между нами и ими связь явную. Если же мы хотим ее передать кому-нибудь, то необходимо, чтобы он снял комнату самостоятельно, как будто по вывешенному объявлению.

12) Наш образ жизни, наша внешность, платье и т. п. должны быть таковы, чтобы как можно меньше казаться страшным.

КОНСПИРАТИВНАЯ КВАРТИРА

13) На конспиративной квартире образ жизни должен быть в высшей степени обдуманный и выдержанный: не нужно засиживаться по ночам, петь нелегальных песен, производить дополнительный шум, жить слишком замкнуто, надо вести такой образ жизни, который сообразен с объявленной профессией. Провалы нередко происходили с такой стороны, с какой меньше всего их ожидали: в одном месте жильцы возбудили подозрение у хозяев, не занимаются ли они фабрикацией фальшивых монет.

14) Живущие на конспиративной квартире должны стараться как можно реже попадаться на глаза тем, кого они должны избегать, чтобы в случае ареста кого-нибудь из них вне дома, не могло быть обнаружено немедленно его местожительство.

15) С этой целью спасти конспиративную квартиру на случай ареста вне дома, обитатели его не должны носить с собой паспортов с явкой своего дома равно и других документов, своих визитных карточек и т. п. вещей, констатирующих их личность.

16) Работ, сопряженных с шумом, нельзя производить ночью.

17) Пуще всего нужно оберегать квартиру от заноса шпионов. При первом появлении таковых, надо как можно скорее и осторожнее переменить квартиру.

18) На улице. Выходя из дому, надо всегда иметь в виду возможность внезапного ареста по улицам, потому не держать при себе без специальной надобности ничего компрометирующего.

19) Всегда иметь в виду шпионов, однако, проверять себя умело: не бросать беспокойных взглядов, не оборачиваться грубо и демонстративно, и удостоверяться другими способами: направляясь проходными дворами, пустынными переулками, вскакивая на ходу в конки и проч.

20) Тактика шпионов чрезвычайно разработана и разнообразна. Очень часто, например, они передают свою «дичь», за которой охотятся, из рук в руки, от квартала к кварталу, идут параллельными улицами, забегают вперед и проч. Поэтому если в течение всей дороги мы не заметили ни одной фигуры, которая бы за нами следила от начала до конца, если подозрительные личности, которые привлекают наше внимание, исчезают, не следуя за нами, – это еще ровно ничего не доказывает. Если нам приходится посещать часто конспиративную квартиру, то хотя бы нам удавалось во время пути замести след и уходить от шпионов, тем не менее они всякий раз будут ближе к цели, ибо станут подстерегать нас на том месте, где потеряли в прошлый раз, благодаря этому они скоро доберутся до таинственной квартиры. Это надо иметь всегда в виду и тщательно проверить себя как в начале, так и в конце пути. В важных случаях, когда нам надо отправиться в конспиративное место, и мы не доверяем собственному наблюдению, мы должны поручить опытному и нескомпрометированному товарищу следовать сзади на значительном расстоянии и убедиться, нет ли за нами слежения.

21) Шпионами часто служат извозчики, лавочники, продавцы сельтерской воды, семечек и т. п.

22) Никоим образом не следует ходить по улице вдвоем, а тем более компаниями. Также показываться совместно в общественных местах, в театрах, садах, не следует также назначать друг другу деловые свидания в уличных местах, скверах, ресторанах.

23) Не носить открытые пакеты тем не менее ночью.

24) Надо всячески избегать вокзалов, также быть осторожными на почте.

25) На улицах при встрече с товарищами никоим образом не следует с ними раскланиваться.

26) Подъезжая к дому, не следует останавливать извозчиков или соскакивать с конки у самой квартиры.

27) Товарищи! Близоруким не следует давать таких функций, где возможны встречи с шпионами, к их уверениям, что за ними следят, что все обстоит благополучно, надо относиться скептически.

28) Лишь только за кем-нибудь констатировано слежение, его нужно немедленно и решительно изолировать, оставляя в стороне всякие другие соображения. Кто под влиянием похвального рвения к работе скрывает от товарищей или умаляет факт слежения, тот совершает преступление.

29) Организация должна время от времени устраивать собственный надзор за своими членами, чтобы убедиться, насколько они конспиративны и не следят за ними шпионы.

30) Не следует оставаться на ночь в подозрительном месте, за которым следят. В феврале месяце 1906 года в Елисаветграде 4 человека зашли к одному рабочему, чтобы у него заночевать. Они застали его сжигающим какую-то литературу, т. к. он ожидал у себя обыска. Гости его успокоили и остались ночевать. В ту же ночь все пятеро были забраны на этой квартире.

31) Не надо провожать уезжающих.

32) Не надо зря ходить друг к другу в гости.

33) Заходя к товарищу, следить тщательно за условными сигналами, обращать внимание на подозрительные особенности. Осторожность должна быть удвоена при посещении квартир в чужом городе проездом.

34) Зайдя к товарищу и не застав его дома, не следует оставлять ему нелегальных записок или вещей на столе или в каком-либо другом месте. Подобные проступки много раз вели к роковым последствиям. В Петрограде один получил через «оказию» для передачи шифрованное письмо, он понес к адресату и, не застав его дома, тот жил в меблированных комнатах (в подлиннике не оказалось), оставил записку «легальную», где он давал понять заглянуть под скатерть, и оставил на столе. На другой день, обеспокоившись, он снова навестил адресата. Оказалось, что тот записку прочел, не понял, и письмо по-прежнему пролежало под скатертью. В ту же ночь к адресату совершенно неожиданно пришли с обыском, но ничего, конечно, не нашли. Письмо было такого рода, что если бы оно попалось, то были бы обнаружены и лицо, писавшее его, и посредники.

35) С неизвестным лицом, являющимся из других мест хотя бы по конспиративному адресу и с условным паролем, надо наблюдать величайшую осторожность. Первое время следует только расспрашивать и ничего не рассказывать, сопоставлять с его сообщениями, убеждаться в отсутствии противоречий в его рассказе и проч.

36) Для сокращения взаимного хождения можно иногда пользоваться телефонами (крайне осторожно), городской почтой, посылками, конечно, с соблюдением соответственных мер.

37) Члены организации должны знать себя по кличкам, фиктивным именам и фамилиям. Настоящая фамилия должна быть неизвестна. Но надо иметь в виду, что когда в «обществе» какое-нибудь лицо, не в пример прочим, слывет под кличкой, то это на него навлекает внимание и может иметь дурные последствия. Не следует также знать по фамилии подложного паспорта.

38) На галошах не следует иметь своих истинных инициалов. Это часто дает предателям нить для розыскания лиц, фамилии которых им известны «Сборища». Нельзя устраивать собрания, хотя и малолюдные, на квартирах, где хранится литература или другие нелегальные вещи.

39) «Сборища». Нельзя устраивать собрания, хотя и малолюдные, на квартирах, где хранится литература или другие нелегальные вещи.

40) На квартире, где заседает комитет или др. аналогичное учреждение, не должно быть никаких предметов, которые бы указывали на наличность заседания и какого именно, напр. комитетской печати, писем и т. п. То же, что необходимо всегда, надо так расположить, чтобы можно было быстро уничтожить (напр. перед топящейся печкой).

41) Отправляясь на многолюдное собрание, нелегальную вечеринку, демонстрацию, праздник, вообще, во всякое место, где имеются шансы быть арестованными, надо тщательно очистить свою квартиру, осмотреть корзины, запереть двери, чтобы никто из товарищей не мог в нее войти и очутиться случайно во время обыска.

42) Поездки. Самый опасный пункт при поездках – вокзал, а в особенности опасна процедура покупки билета. Тут следует быть особенно осторожным.

43) Билет железнодорожный несколько дальше того пункта, куда едешь, чтобы при аресте в вагоне и от кондуктора нельзя было узнать конечный пункт путешествия.

44) В особенно важных случаях надо остановиться в каком-нибудь промежуточном пункте для проверки, нет ли «хвостов», изменять маршрут, ходить пешком.

45) Едущий на Съезд обязан в последнее время перед назначенным сроком изолироваться от всяких дел и даже по возможности переменить наружность и местожительство.

46) Никоим образом не надо заявлять во время съезда своего паспорта, т. к. это заявление после местожительства служит вполне убедительной уликой. Надо тоже по возможности устроить так, чтобы отъезд из дому оставался незамеченным.

47) Во время отъезда из многих пунктов надо после каждого посещения нового города проверять себя, не «заметил»-ли шпиона. При малейшем подозрении принять самые тщательные меры, чтобы очиститься.

48) Если везут с собою в вагоне или багажом литературу, шрифт и т. п. вещи, то первым делом надо обратить внимание на то, чтобы корзина или чемодан не бросались в глаза своей относительною тяжестью. Лучше поэтому большой объем при относительной легкости, чем небольшая, но тяжелая упаковка. В таких случаях не нужно самому выносить из вагонов вещей, а поручить это носильщикам.

49) Смесь. Скрывающийся от шпионов в другом городе должен помнить то, как бы далеко не был этот город от его прежнего местожительства, он нисколько не гарантирован от того, что его не узнают. Шайка шпионов уже давно стала «международной». Поэтому не следует показываться в общественных местах, театре, на вокзале, избегать людных улиц, мало выходить днем.

50) Живущий нелегально должен чаще менять паспорт.

51) Во время заявки фальшивого паспорта, держать квартиру совершенно чистой, не разрешать никому ее посещать.

52) Обыск или арест на основании шпионского слежения стоит в различном временном соотношении и этому последнему в зависимости от соображений милиции. То слежение продолжается очень долго по целым погодням и кончается затем массовым провалом, то обыск и арест производится в тот же день или ночь, как данная квартира или лицо возбудили против себя подозрение шпионов. Изменчивость этой тактики надо всегда иметь в виду. Лишь только факт слежения установлен, надо немедленно принять меры, либо скрыться, либо очиститься и прекратить всякие сношения с организацией.

53) Если за кем-либо началось слежение и потом оборвалось, то можно быть уверенным (что впоследствии при аресте старые секретные записки будут предъявлены, а если почему не сочтут нужными их показывать, то во всяком случае они пойдут в дело).

54) На допросах не нужно признавать за собой ничего, ни за другим, не обращать внимания на угрозы, не верить заявлениям про других, даже если они будут предъявлять собственноручные протоколы, иметь в виду, что показания шпионов весьма часто бывают крайне лживы вследствие того, что они принимают одно лицо за другое, ошибаются домом, этажей, кварт, и. т. п.

55) Не давать и не брать ни у кого фотографических карточек, не делать на них надписей, не держать у себя альбомов с карточками.

56) Не держать у себя книг с инициалами или фамилиями владельцев.

57) Нужные вещи для тектографа и мимиографа не следует покупать в одном месте.

58) Никогда не следует отправлять посылок, денег, телеграмм, заказных писем по тем адресам, которые даны для простых писем.

59) Отправляя телеграммы, следует помнить, что текст их не уничтожается. Это надо иметь в виду, как относительно содержания, так и почерка.

60) Не нужно делать пометок своим почерком на полях нелегальных книг и газет.

61) Уничтожить письма, рукописи и т. п. лучше всего сжиганием, стараясь при этом не оставлять пепла.

ОБЯЗАННОСТИ РАБОТАЮЩИХ ПО ПОЛИТИЧЕСКОМУ РОЗЫСКУ

1) Ведущий политический розыск должен быть человеком спокойным, самоотверженным, преданным Советской власти. Каждое дело, которое он начинает, он должен взвесить и тогда начинать.

2) Он должен чувствовать свое превосходство над врагом, знать его самого и его среду не хуже их – это залог победы.

3) В своей работе он должен быть весьма конспиративным, стараясь не вести праздных разговоров и не выбалтывать свои дела перед посторонними. Он должен внушать всем работающим с ним это. Избегать на улицах разговоров о деле и даже не показывать вида, что они работают вместе.

4) Разговор о службе с посторонними воспрещается.

5) При поездках по службе держать себя следует корректно и скромно, не говорить о службе, но прислушиваться и присматриваться к окружающему.

6) Быть осторожным с прислугой и курьерами, поддерживать с ними официальный разговор, так как все сведения собираются через прислугу. В гостинице все надо осматривать до тонкости.

7) Записные деловые книжки нужно хранить особенно тщательно, хорошо бы вести запись по задуманному самим шифру. Листки записанных сведений от секретных сотрудников после перепечатки их в регистратуре уничтожить.

8) Хранить дома важные документы нужно избегать, но если этого требует дело, то нужно держать их в надежном месте, нужно следить, что чтобы ни клочок бумаги не попадал, куда не следует.

Для заведующего политическим розыском – приобретение сотрудников хороших, чем лучше сотрудник, тем и дело лучше. Чтобы привлечь сотрудника, нужно чаще непосредственно сталкиваться с контрреволюционерами, при производстве дознаний склонить на свою сторону. С уплатой денег нужно быть осторожным, дабы не расходовать государств. денег напрасно за выдумку, которую будет болтать сотрудник. Сговорившись с сотрудником, нужно немедленно назначить место для свидания, а не таскать его в Отдел, чтобы он здесь ходил, все узнавал и его в свою очередь.