Текст книги "Цена победы: Курсант с Земли. Цена победы ; Горе победителям : Жизнь после смерти. Оружие хоргов"

– Нет. Я скоро буду в норме. Возможно, что в следующий раз я восприму все спокойней.

– В следующий раз? – Велса сердито посмотрела на него и вдруг ударила кулаком по кровати, на которой сидела. – Проклятая планета!!! Ненавижу ее!!! Она из всех нас делает убийц!!!

– Велса, да что ты! – Виктор даже испугался этой вспышки. – Ты-то ведь спасаешь людей!

Велса печально посмотрела на Виктора.

– Витя, мы все в одной лодке. Решения каждого из нас – это решения всех нас. Вот что, нам надо устроить праздник. Мы уже год на этой планете. Это надо отметить. Сколько мы уже все вместе не собирались? Почти месяц. Так что бросай все свои дела, обойдутся без тебя они там. Лукор и Лойдер заменят тебя в войсках, Грепп и Вертон справятся в совете. У Алура тоже найдутся те, кто сможет заменить его в цеху. А уж про Петера и Шору я вообще молчу. Там и без них все отлично будет работать. И Грепп без Линки и Хонга не умрет. И только попробуй отказаться! Я тут кое-какие рецепты узнала, так что будет настоящий праздник.

– Велса, остановись! – взмолился Виктор, с трудом удерживаясь от смеха. – Не все так сразу!

– Почему нет?! В общем так, через две недели будет праздник; и только посмей не прийти!!!

– Да разве я осмелюсь ослушаться?!

– Вот-вот, – кивнула Велса. – Только попробуй посметь. – Велса быстро вышла из комнаты.

С поднявшимся настроением Виктор отправился на совет. Тут в коридоре его встретил Вертон.

– Фэтр, мне бы с вами хотелось поговорить. Наедине.

– О чем, Вертон? – удивленно спросил Виктор. На его памяти, Вертон с такой просьбой обратился к нему впервые. До этого они с ним были скорее друзья-враги. Хотя нет. Друзьями они быть не могли из-за разницы в возрасте, не были они и врагами. Скорее они были соратники-соперники. С одной стороны, Вертон и Виктор хотели сделать Тараверу как можно сильнее и богаче, с другой – Виктору постоянно приходилось отражать козни Вертона, направленные на то, чтобы забрать себе больше власти. И вдруг эта просьба…

– О жизни, – усмехнулся Вертон. – О чем нам еще можно говорить?

– О жизни, пожалуйста. Сколько угодно, – осторожно согласился Виктор. – Ко мне в кабинет?

– Хорошо, – согласился Вертон. – После вас, фэтр.

В кабинете Вертон долго собирался с мыслями, что было совершенно несвойственно ему. Обычно старик всегда знал, что кому сказать.

– Фэтр, я просто хотел сказать, что с этого момента я целиком и полностью на вашей стороне. Я готов поддерживать своим авторитетом любое ваше дело. Я уже говорил вам это, но тогда я согласился поддержать вас как политик, а сейчас как друг.

Виктор ошеломленно замер. Безусловно, то, что сказал этот старик, было важно. Он в городе пользовался громадным авторитетом и мог сильно облегчить или осложнить жизнь Виктору в зависимости от его позиции в совете.

– Идя ко мне с подобным заявлением, – осторожно начал Виктор, – вы, безусловно, понимали все его последствия. Но мне все же хотелось бы получить кое-какие объяснения.

– Вы недоверчивы, юноша, – усмехнулся Вертон.

– А вы были бы доверчивей? После всех ваших попыток в совете ограничить мою власть?

– Фэтр, я боролся с вами вовсе не из-за власти. В моем возрасте уже грешно думать о подобных вещах. На самом деле уже до вашего прихода я начал подбирать своего преемника. Я боролся с вами потому, что считал вас слишком молодым, чтобы принять такую ответственность. Правда, постепенно я убедился, что вы довольно жестко умеете отстаивать свою линию. Своим сопротивлением вам я проверял вас. Вы его выдержали. Более того, вы сделали то, что не удалось мне. Вы заставили всех этих людей в совете спорить друг с другом не из-за привилегий для себя и своих торговых домов, а из-за конкретных решений, важных для всего города. Вы сумели перевести все споры в продуктивное русло. И вы сделали власть в городе гораздо эффективней. Теперь-то я понял, зачем вам понадобилось тогда, на первом заседании поднимать вопрос о чистоте города. Я-то ведь тогда едва не заявил, что люди не знают, что на завтрак есть, а вы о чистоте заботитесь. А это оказался урок. Урок всем нам. Я это тогда не сразу понял. А ведь чистоту на улицах удалось за две недели навести, хотя раньше никому не удавалось это и за год. А пытались.

– Когда ответственны все, то это значит – не ответственен никто. Важно подобрать человека для выполнения конкретной работы, дать ему всю власть для этого, а потом жестко спрашивать за успех или неуспех. Добьется успеха – дать более тяжелую работу с большей властью и большей ответственностью, нет – пусть остается простым управителем и продолжает болтать. А если проворуется, пойдет под суд. Вы же всем своим советом пытались делать все. Так нельзя.

– Да, про это я и говорил. Я не понимаю конечной твоей цели, но вижу, что ты и вправду заботишься о городе. Я поддерживаю тебя.

– Несмотря на то что я казнил двоих управителей?

– Именно из-за этого я и принял такое решение. Они сами виноваты. Их надо было казнить. Но я честно заявляю, что у меня не хватило бы на это смелости. Может, именно поэтому город при мне умирал. У тебя смелость есть. Дерзай, юноша!

– Спасибо, Вертон.

– Не за что. Какие твои дальнейшие шаги?

– Дальнейшие? Я собираюсь заняться торговлей. Городу не хватает денег. Один караван, что сейчас торчит здесь от соседнего города, ничего не решает. Надо строить речной флот. Но это долго, так что пока обойдемся обычными средствами.

– Караван, как я слышал, уже собирается обратно. Они сделали много покупок. Скупили почти все наши запасы стальных пил, бронзовой посуды.

– Не страшно. Мы еще сделаем.

– Верно. Но я слышал, что двое наших купцов уже собирают караваны. На дорогах неспокойно, но они надеются проскользнуть.

– Да, на дорогах неспокойно, – согласился Виктор, но Вертон сообразил, что мысли его собеседника уже далеко и отвечает он чисто машинально. Было видно, что какая-то проблема уже целиком поглотила все его внимание.

Вертон попрощался и вышел. Виктор рассеянно ответил. Немного погодя он буквально ворвался в помещение недавно образованного генерального штаба, нарушив все совещание у Лойдера с командирами полков.

– Лойдер, быстро, вводная, ты командуешь некими силами, но известно, что они пока слабее твоего противника. Более того, недавно они потерпели поражение. Можно собрать новые силы, но нужно время. Враг за это время также усилится. Как этого не допустить? О враге известно, что ему не хватает денег, поскольку товаров производится больше, чем есть золота в городе.

– Насколько я понял, – слегка ошарашенно ответил Лойдер, – под этим врагом, которого надо ослабить, ты подразумеваешь Тараверу?

– Тараверу, каравеллу, неважно. Твои действия?

– Ну так вот с ходу сложно ответить.

– Я бы задушил у этого врага торговлю, – неожиданно вмешался один из полковников. Создавая армию Тараверы, Виктор, не особо мудрствуя, ввел звания земной армии. Ему удобней, а нордакеанам все равно, поскольку до него никаких званий не было. Сейчас армия Тараверы состояла из двух полков неполной численности, как называл их Виктор, по триста человек в каждом. Двести всадников, десять пушек и еще сотня солдат, которая должна быть вооружена ружьями.

Кроме того, после сражения с фэтрами появился генеральный штаб, куда Виктор лично подбирал людей, разыскивая их по всему городу. Пусть у них пока не было военного образования, главное, чтобы они умели думать и делать выводы. А также не боялись брать всю ответственность на себя. Искать Виктор таких людей начал давно. При поступлении в армию он всех новобранцев прогонял через многочисленные психологические тесты. При этом те, кто использовал эти тесты, понятия не имели, для чего они нужны. Их дело было спросить строго заданные вопросы, получить на них ответ, записать и отдать. С людьми, которые заинтересовывали Виктора, он беседовал сам. Для начала он, пообещав им златые горы, отправил их всех в рядовые. Цетору, в чей полк они попали, он велел устроить этим людям настоящий ад. Тех, кто выдержал неделю и не сбежал, Виктор вытащил оттуда. Сбежавших никто не преследовал, и даже было объявлено, что все они прощены. Тем же, кто остался, Виктор велел переписывать скучные бумаги. Неважно, что многие не умели писать: чтобы скопировать текст, большого ума не требовалось. А потом он взял в штаб тех восьмерых, что за последующие три недели выучились грамоте. Именно они и составили ядро того мозгового центра, что должен был родиться в скором времени. Правда, сами эти новоявленные полковники, ошалевшие от быстрого служебного роста, об этом еще не подозревали. После назначения их в непонятный генеральный штаб он велел всем им разобраться в прошедшей битве и выявить все ошибки сторон, изложить все письменно и представить ему лично. Срок – неделя. После этого в штабе остались трое. Те, кто прежде, чем приступить к писанине, посетил каждый полк, выслушал солдат, с участниками боев прошелся по местам схваток; вместе с людьми, принимавшими участие в ночном рейде, был на стоянке фэтров; потом посещал всех пленных солдат и спрашивал их; и только потом начинал диктовать приставленному к каждому секретарю отчет, стараясь выражаться кратко и четко. Только тот заслужил право стать полковником генерального штаба. Учить людей Виктору было некогда, и он нашел тех, кто хотел учиться сам. Пусть у них пока нет опыта, он появится. Те же, кто, не вникая в детали и считая себя самым умным, принялся за теоретизирование сразу, излагая свои размышления на бумаге размашисто и многословно, словно поучая всех на свете, были отправлены в полки в качестве заместителей командира. Или направились в создаваемый инженерный корпус. Кто отказался от этого назначения, ушел из армии. Конечно, были и те, кто оказался посередине этих двух крайностей. Таких назначили в штаб, но они стали заместителями тех троих, что выдержали все испытания. Всего в штаб попали пять человек. Все пятеро и сидели сейчас с Лойдером, который по совету Виктора вводил их в курс всех проблем армии.

Виктор быстро повернулся к заговорившему полковнику. Муртол, вспомнил он его имя.

– Возможные решения этой задачи?

– Задача в принципе нерешаемая. Охрана караванов сильным конвоем сделает их бесприбыльными. Пускать без охраны – это отдать их бандам.

– Насчет нерешаемой – это мы проверим, – буркнул Виктор. – Ладно, пока все свободны. Лойдер, а ты останься.

Дождавшись, когда все выйдут, Виктор повернулся к Лойдеру.

– Обижаешься, что какой-то подмастерье догадался раньше тебя? Напрасно. Это их работа – думать. И я рад, что он здесь есть. А вот нам стоит обсудить решение проблемы.

– Мне кажется, что решение у тебя уже есть.

– Есть наметки. Понимаешь, все дело в том, чтобы проучить бандитов, а не защитить караваны. Надо следом отправить конный эскорт. Как только бандиты нападут, тут он и появится.

– Замечательно, – едко отозвался Лойдер. – А эти бандиты такие дураки, что не заметят плетущегося за караваном эскорта.

– Он пойдет вдалеке.

– И как тогда они узнают, что на караван напали?

– Это слабый момент моего плана. Стоп! – Виктор резко привстал. – Есть идея! Но надо поговорить с Алуром. Если он справится, то все будет хорошо. И еще, мне нужно полторы сотни сорвиголов.

– У кого они будут головы срывать? – не понял Лойдер.

Виктор выругался, сообразив, что употребил чисто земную идиому.

– Я имею в виду лихих парней, которые выросли в седле. Набирай как в городе, так и в армии. Скажи, что будет им награда, но и риск будет для них громадный.

– А что с полками?

– Полки доведи до прежней численности. Эти сто пятьдесят будут за штатом.

– Я так понял, что эти сто пятьдесят человек и будут воевать с разбойниками. Но почему ты думаешь, что они полезут?

– Они полезут, Лойдер. Обязательно. Именно так и я бы действовал на месте того, кто руководит против нас войной.

– Руководит? Против нас? Это у фэтров-то?

– Лойдер, да научись ты наконец думать!!! По-твоему, фэтры просто так рванули на нас? Как бы не так! Не в их характере. Грепп успокоился, они и рады. Он их не трогает, и они его не трогают! Ты ведь знал, что тем войском командовал священник из императорского монастыря. Почему же ты вывода не делаешь?

– По-твоему, церковь выступила против нас как объединитель фэтров?

– Именно! В точку! Между прочим, у церкви, единственной на планете, есть довольно жесткая централизованная организация. Насколько я понял, ее глава находится на каком-то острове.

– Это всем известно. – Лойдер удивленно посмотрел на землянина.

– Вот именно, – поспешно ответил Виктор, уводя разговор от скользкой темы. – К тому же церкви и не надо особо стараться. Им просто стоит распустить слух, что из нашего города пойдут богатые караваны. Заодно эти разбойники начнут грабить деревни. А это еще один удар по нам. В Тараверу уже идут беженцы, а окрестные деревни с трудом кормили то население, что было раньше. Нам надо увеличивать урожайность и число пахотных земель. Но это уже моя забота. Разрабатываю я тут один проект по поводу пустых земель. Не всем он понравится. Будет бой в совете, но теперь мы его выдержим. Выдержим, Лойдер.

Лойдер только головой покачал, глядя на Виктора. Одержимый, так называли таких людей. Но Лойдер еще слышал, как старики говорили, что лучше быть на стороне одержимого, чем против. В этот момент Лойдер сильно не завидовал тем, кто выступит против Тараверы. По крайней мере, пока в Таравере этот юноша что-то решает. Сам же объект его дум уже стремительно удалялся от штаба, направляясь в сторону экспериментального металлургического комбината. Насколько Лойдер знал, именно там почти постоянно находился тот, кого он знал под именем Алур.

Алура Виктор нашел около строящейся домны. Впрочем, сама домна была уже построена, и теперь шла последняя проверка перед ее пуском.

– Подожди. – Алур только слегка скосил глаза на Виктора и снова повернулся к домне, где несколько рабочих изучали постройку.

– Все в порядке. – Один из рабочих спрыгнул с лестницы и подошел к Алуру. – Можно загружать рудой.

– Приступайте, – кивнул Алур и повернулся к Виктору: – Ну что там у тебя?

Виктор объяснил, что ему надо. Алур задумчиво почесал затылок.

– Маячки не проблема, – наконец решил он. – Собрать их можно даже из подручного материала. Ведь радиомаяк – это, по сути, тот же примитивный передатчик. Даже элементы питания можно сделать из местных материалов. Проблема в их обнаружении. Приемник – устройство гораздо сложнее. Тем более, как я понял, ты хочешь пеленговать маячки на достаточно большом расстоянии.

– Вот приемник-то как раз не проблема. Алур, ты же сам смотрел списки аппаратуры со шлюпки. Там же есть атмосферный передатчик. А его, между прочим, можно использовать как пеленгатор.

– Тогда без проблем. Конечно, маячки будут большими…

– А уменьшить?

– Что значит уменьшить? Дай мне детали, и я сделаю тебе маячок размером с булавку или даже меньше. А где мне здесь взять детали? Придется их самому делать.

– Алур, ну придумай что-нибудь.

– Постараюсь. Когда тебе они нужны и сколько?

– Пока штук десять – двадцать. Слушай, а можно их собрать из деталей той техники, что у нас есть?

Алур бросил на него взгляд исподлобья.

– Собрать можно. Штук на десять хватит. Только вот вернуть все на место будет проблематично.

– Но неужели у нас нет ненужных приборов?

– Ненужных нет, – отрезал Алур.

– Но хотя бы штук пять?

– Ладно, посмотрю, что можно сделать. Когда они нужны?

– Вчера, Алур.

Алур вздохнул.

– Значит, опять мне ночами не спать. Эту работу ведь никому не доверишь. Ладно, приходи через три дня. Кстати, тогда будет первая плавка нашей новой домны.

– Первая плавка?! Великолепно! Значит, мы можем задержать отправление каравана.

Алур покосился на Виктора, но ничего не спросил. Сам же Виктор, закончив свои дела здесь, уже отправился в совет. Там разыскал Вертона и изложил свою идею, над которой размышлял несколько недель.

– Но так никто и никогда не делал! – воскликнул ошеломленный Вертон.

– Это не повод не пробовать. Вертон, сколько сейчас жителей в городе?

– Ну с учетом оставшейся здесь вашей армии, беженцев, переселенцев… около семнадцати тысяч.

– Верно. И каждый хочет кушать. А какой урожай собирается на полях? Я ведь читал цифры. Вертон, в этом году благодаря нашим комбайнам и новой ирригационной системе, построенной переселенцами из той деревни, где я был фэтром, удалось собрать самый большой урожай за все время, но его едва хватило на всех. А закупать зерно мы не можем! У нас просто нет денег. Все их всасывает растущая экономика. Еще год мы продержаться сможем, а дальше? Нам не хватает зерна, в то время как огромные плодородные пустоши стоят нераспаханными.

– Да разве я спорю?! Я сам думал над этой проблемой, но с тобой не согласятся в совете. Это слишком революционно для них.

– Привыкнут, – отрезал Виктор. – Как привыкли ко всему остальному новому.

По выражению лица Виктора Вертон понял, что в совете лучше всем привыкнуть сразу.

Как и ожидал Вертон, в совете разразилась буря. Однако и тут он был вынужден признать стальную хватку этого юноши. Как оказалось, он вовсе не пассивно обдумывал свою идею. Шаг за шагом, намек за намеком он постепенно внедрял ее в головы тех, кто был наиболее готов воспринимать все новое. Кого надо, он подкупал, некоторых запугал. Как бы то ни было, но результаты голосования Вертона удивили. Хоть и не абсолютным большинством, но закон об индивидуальных крестьянских полях прошел. После этого десятки гонцов выехали из города и помчались во все деревни, которые находились за зоной влияния Тараверы, официальной границы Тараверского королевства. Гонцы несли весть, что каждый, кто приедет в Тараверу, получит надел земли, на котором может трудиться, и никто не сможет его оттуда согнать. В тех деревнях, что занимались выращиванием зерна и находились в зоне влияния Тараверы, также было объявлено, что отныне не будет преследоваться никто, кто решит распахать дополнительное поле. На всех накладывался единый налог – пятая часть урожая по ее стоимости после продажи. Плати этот налог и паши столько, сколько сможешь. Только получи бумагу на право собственности. Бумага дается бесплатно. Эти бумаги Виктор тоже заготовил заранее. Только впиши имя владельца и начерти план участка.

Когда закон был принят, Виктор разыскал Рупа.

– Вот что, дружок. Пора тебе вылезать из тени, – сразу огорошил друга Виктор. – Вот приказ совета о назначении тебя ответственным за распределение земель по новому закону.

– Но почему я? – удивился Руп, слегка отшатываясь от протянутой Виктором бумаги.

– А кто?!! – неожиданно разозлился Виктор. – У меня и так дел выше крыши!!! Я образовываю генеральный штаб, занимаюсь набором новобранцев, провожу тренировки с ними, готовлю законы в совет, занимаюсь назначением в правительстве, наблюдаю за работой уже назначенных ответственных лиц и многое другое делаю! Ты думаешь, что мне еще мало?

– Я про тебя ничего не говорю! Но почему я? Что, других не нашлось?

– Кого, Руп?! Кто лучше тебя понимает, что такое фермерское хозяйство?! Кто лучше тебя понимает мои конечные цели? Кто лучше разберется с проблемами, которые неизбежно возникнут? В общем так, назначение ты получил. Бери охрану и вперед. Назначай помощников, если хочешь, но спрос будет с тебя! Скоро я ненадолго уеду. Когда вернусь, спрошу за все. И не дай бог тебе напортачить!

Руп почувствовал, как по спине пробежал холодок. Взгляд Виктора не сулил ничего хорошего в этом случае ему.

– Но я…

– Справишься… если поверишь в себя, – отрезал Виктор. – Руп, даже Петер с Шором занимаются делами самостоятельно! А они ведь гораздо младше тебя! Неужели тебе самому не противно всегда быть за чьей-то спиной?! В общем, действуй!

Виктор ушел, оставив ошеломленного Рупа с бумагой о его назначении в руке. Сам же Виктор разыскал приятеля Цетора – Грогена. Тот постоянно досаждал Виктору, что ему не хочется командовать полком. Ему хочется самостоятельных действий, и он просил дать ему разведчиков и отправить к фэтрам.

– Все еще хочешь самостоятельных действий? – сразу спросил его Виктор.

Тот вскочил и выжидательно посмотрел на Виктора. Виктор его взгляд понял.

– Разведчиков не дам. И не мечтай. Для тебя есть более важная работа, чем убивать фэтров. Знаешь пустошь?

Гроген кивнул.

– Хорошо. Так вот. Скоро туда поедет множество крестьян. Пустошь мы собираемся засеять. Но она находится в стороне от города. Не слишком далеко, но если что, то помощь туда не успеет. А фэтры наверняка захотят лишить нас урожаев с нее. Поэтому набирай пятьдесят людей и отправляйся туда. Леса там много, так что складывай форт, обосновывайся там. Будешь охранять этих крестьян. О важности твоей миссии говорит хотя бы то, что я даю тебе три пушки.

– Но…

– Это действительно важно, Гроген. Если мы не сможем обосноваться там, то через год в Таравере начнется голод. Нам жизненно необходимо зерно.

– Но как я с пятьюдесятью всадниками смогу охранять ту пустошь?!

– Думай, Гроген. Думай. Больше дать все равно не смогу. Обучай крестьян, в конце концов. Пусть у каждого там будет под рукой оружие.

– Оружие у крестьян?!

– Вспомни, кем ты был, когда мы с тобой встретились? Почему ты думаешь, что у них не получится? А тебе будет помощь в случае нападения. Да эти крестьяне будут до последнего защищать свои земли.

– Я понял.

– Принимаешь назначение?

– Да.

– Тогда я все оформлю. Набирай людей и выезжай сразу, как только будешь готов.

Через три дня Виктор пригласил всех гостей города на пуск самой большой домны на планете. Заинтересованные купцы отправились в цех. Алур встретил всех не слишком ласково, но не спорил. Только гости города ошеломленно разглядывали мальчишку, который сердито покрикивал на рабочих, и… они его слушались. Это было необычно, и на это смотрели внимательнее, чем на саму домну. Но вот рабочие пробили перегородку, и расплавленный металл хлынул в форму. Кажется, это действительно была самая большая плавка, которую только видели люди. Раздались восторженные крики.

– А теперь убирайтесь отсюда! – неожиданно влез Алур. – Надо готовить металл и заливать его в форму.

– Какую форму? – удивился Виктор.

– А такую! – зло отрезал Алур. – Я хочу большую паровую машину сделать. Эти две уже совсем не годятся. Слишком маломощны. Их мы в кузни отдадим и на насосы. А теперь уходите, а то все испортите.

Пришлось подчиниться.

– Алур в своей стихии, – усмехнулся Руп, находившийся рядом с Виктором. – Но как быстро он освоился и принялся всеми командовать.

– Да, – согласился Виктор. – Надеюсь, ты также освоишься.

Руп помрачнел, вспомнив о своем назначении. Пока работы у него было не слишком много, да и Виктор старался ему помогать по мере возможности.

На следующий день караваны покидали Тараверу. Вскоре они должны были расстаться и пойти по своим маршрутам. Но в каждом была одна телега, охрана которой имела только один приказ: при нападении разбойников отдать им эту телегу. Для чего разбойникам отдавать те товары, что были сложены на них, никто не знал, но приказ был, и солдатам оставалось только подчиниться.

Как только караваны выехали, Виктор приказал тем ста пятидесяти всадникам, что он набрал лично, быть готовыми отправиться в путь в любой момент. Но перед отъездом была проведена еще одна реорганизация правительства. Виктор теперь жестко разделил исполнительную и законодательную власть в городе. Тех людей, что он подобрал себе в правительство, он вывел из состава совета управителей. Совет же был ограничен отныне только законотворчеством и не имел права вмешиваться в дела правительства, а правительство не имело право принимать законы. Оно могло выдвинуть их, но закон становился законом только после принятия его советом. Так же четко были прописаны функции каждой ветви власти. Был образован и совет министров, который раньше существовал де-факто, а теперь его существование было закреплено законодательно.

По поводу этой реформы Виктор устроил бурную вечеринку с Греппом.

– Чему ты так радуешься, не пойму? – поинтересовался Грепп. – Подумаешь, сделал две власти вместо одной. Только чиновников расплодил.

– Ну нет! Между прочим, их сейчас лишь чуть больше, чем раньше, зато правительство работает гораздо эффективней, чем до этого. Теперь мы получили три ветви власти.

– Три? – удивился Грепп. – Одна – это твой совет министров или правительство, вторая – это твой совет управителей. А третья?

– Суд, Грепп. Суд. Пусть он пока еще только заявил о себе, но я намерен его укрепить. А потом нужно будет позаботиться о появлении четвертой власти.

– Что, есть еще одна? – с испугом спросил Грепп. – А это еще что за власть?

– Ну… первые эпитеты, которые у меня лезут в голову об этой четвертой власти, так это: подлая, продажная, назойливая, неуемная, настырная, разрушительная и… необходимая.

– Да-а, – ошарашенно протянул Грепп. – По первым эпитетам не кажется, что она такая уж необходимая.

– Это только так кажется. На самом деле всегда должен быть при правительстве такой сукин сын, который постоянно будет искать ошибки, смаковать их и постоянно тыкать его в них носом. Чтобы правительство не возомнило себя непогрешимым.

– Да? Что ж, логично. И когда ты планируешь эту власть создать?

– Сделаю все возможное, чтобы при моей жизни она не появилась. А вот своему сменщику я подгажу.

– Ты не хочешь ее появления сейчас, потому что считаешь себя непогрешимым? – развеселился Грепп.

– Нет, потому что мне критиков и так хватает. Слышали бы вы, что я вынужден выслушивать от своих друзей дома в те моменты, когда мы собираемся вместе. Каждый считает, что я действую неправильно, и у каждого есть свой рецепт.

– Вот как? – Подобная информация оказалась для Греппа новой.

– Да. Но если серьезно, то я просто считаю, что общество еще не доросло до той власти. Если ее ввести, то это может погубить все наши начинания. Всему свое время должно быть, Грепп. Шаг за шагом, только так можно дойти до цели. А если начать скакать через ступеньки, то можно и шею свернуть. Что было бы, если бы я, например, сразу, по приходе в город, попытался разделить ветви власти? Это ведь только на первый взгляд кажется, что все прошло легко и без проблем. А я над этим, между прочим, с самого начала работал. И именно потому, что сейчас система более-менее отлажена, я и осмеливаюсь покинуть город.

– Тут я с тобой не совсем согласен. Я все же считаю, что тебе не стоит уходить. Но переубедить я тебя не смогу. Что ты сейчас делать намерен?

– Сейчас? Домой пойду. Велса меня предупредила, что собирается устроить праздник для всех, и если я не приду, то она мне открутит голову. И мне кажется, что она вовсе не шутила.

– Тогда не буду тебя задерживать, – расхохотался Грепп. – Зачем мне министр без головы? Совсем не нужен.

Праздник прошел не так весело, как рассчитывала Велса. Все уже знали, что завтра утром Виктор вместе с отрядом уезжает из города. И все понимали, что их рейд может быть опасен.

– А тебе обязательно ехать? – спросил Петер.

– Да, Петер. Никто, кроме меня и вас, не сможет работать с пеленгатором. Так что ехать должен либо я, либо кто-то из вас.

Все понимали, что последнее нереально, и тяжело вздохнули.

– А у меня для вас сюрприз! – с наигранной веселостью заметил Виктор. – Специально для этого праздника заказал. – Виктор вынес большой торт.

Об этом сюрпризе знали все. Линка случайно подсмотрела, как Виктору принесли этот торт и как он задумчиво воткнул в него пятнадцать свечей, после чего разом задул их все. Воровато оглянувшись, он убрал свечи и спрятал торт, до праздника. Об этом обычае Земли знали все, поскольку многие уже отмечали свои дни рождения на Нордаке, и каждый раз его отмечали смесью обычаев разных планет. И неизменно на каждом присутствовал торт со свечками.

О своем наблюдении Линка рассказала остальным. Ребята, посовещавшись, решили сделать вид, будто ничего не знают. Впрочем, от Виктора не укрылось их старательное «незнание» его сюрприза, но и он в свою очередь сделал вид, что не догадался о том, что они догадались.

А утром пришло известие о нападении отряда фэтра на одну из деревень, официально числившуюся в составе королевства. Оказалось сожжено поле, многие крестьяне погибли, некоторые были казнены. Виктор был мрачен, и к нему боялись подойти.

– Мы все-таки опоздали, – заметил Виктор при встрече с Лойдером. – Как ни спешили со сборами, но все же опоздали. Но я все равно заставлю пожалеть их об этом. Те механизмы, которые собирает Алур, все отправлены в деревни?

– Да, – кивнул Лойдер.

Эти механизмы были разные. И разные были их формы. То это был какой-то большой кубок, то еще какая-то богатая вещь. Но все эти вещи объединяло одно – прежде чем отправиться в деревню, они прошли через руки Алура. Их назначение Лойдер совершенно не понимал.

– Хорошо. Все, мы поехали. – Виктор вскочил в седло и махнул рукой своему отряду. Вскоре последний всадник скрылся за горизонтом.

В деревню, которая подверглась нападению, отряд прибыл через шесть часов. Они ехали молча, смотря на разрушения. Крестьяне уже захоронили убитых и теперь мрачно смотрели на вновь прибывших. Многие дома просто сожгли, и теперь на их месте были одни головешки.

– Кто здесь староста? – поинтересовался Виктор.

Вперед протолкнулся крестьянин.

– Я, фэтр.

– Что здесь произошло?

– Дык это, фэтр. Налетели, значит. Пожгли урожай, убили сопротивлявшихся и сожгли их дома. Потом сказали, что если мы будем поддерживать вас, то всех убьют. Велели не слушать вас.

– Так и сказали? – зловеще спокойно спросил Виктор, и от этого голоса староста почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки. – Что ж, посмотрим. Куда они пошли?

Староста неопределенно махнул рукой.

– Понятно, а проводником кто может служить? Кто лучше знает эти места?

Вперед вышел еще один крестьянин.

– Я готов провести ваш отряд, фэтр. Я охотник и знаю все эти места.

– Отлично. Коня проводнику и в путь.

Охотнику подвели коня. Тот неумело влез на него. Вскоре отряд покинул деревню. Виктор же жалел, что в эту деревню их подарок прибыть не успел и теперь приходится полагаться на следопытов. Тут к нему подъехал Торгес. Это был молодой, бесшабашный человек. Его Виктор заметил во время битвы у Тараверы, когда тот вырвался вперед атакующей конницы и прорвался чуть ли не к самому командующему армией фэтров. Тогда только чудо спасло того. Виктор тогда наградил его за храбрость, а потом отправил этого вояку на гауптвахту за нарушение строя. Когда же он набирал свой отряд, то вспомнил и об этом храбреце, назначив его своим заместителем. Тот же привел за собой еще десяток таких же сорвиголов.

– Генерал, почему вы считаете, что мы сможем догнать этих подонков?