Текст книги "Загадки Моригата"

Глава 12

Вопреки собственным опасениям, эту ночь Наташа проспала как убитая, её даже на завтрак не смогли добудиться. Хотя оно и к лучшему – есть что-либо в этом доме девочка точно не рискнула бы. Понимала всю иррациональность страха и всё равно не стала бы. Наташа нехотя выбралась из-под одеяла, потянулась и сладко зевнула. Потом умылась, хорошенько причесалась и нарядилась в уже привычный мальчишеский наряд. И стала собирать вещи в чемодан. Набралось не так уж и много. Хотя, с другой стороны, за тот короткий срок, что девочка жила в этом мире, их всё же чересчур много – целых три штуки. И когда успела столькими вещами обрасти?

Но что делать с платьем, в котором она была на балу? Как его увезти так, чтобы не помять и не порвать все эти кружева и оборочки? Ну да ладно, как-нибудь проблема решится.

В дверь постучали, и после ответа Наташи в комнату заглянул Горт.

– Что вы делаете? – раздраженно поинтересовался он. – Мало того, что на завтрак не спустились, так еще и сейчас…

– Я собираю свои вещи, и незачем на меня орать, господин Горт.

– Мне кажется, вы забыли…

– Ничего я не забыла. Попрошу вас собраться сейчас всей семьей в кабинете отца. И господина Гонса пригласите, он понадобится.

Горт растерянно замер. Поглядел зачем-то на колышущиеся от сквозняка занавески.

– Вы хотите сказать, что нашли наследство?

– Да, именно это я и хочу сказать. И, господин Горт, чем больше времени вы у меня сейчас отнимете, тем дольше протянется эта канитель, с которой я и сама хочу уже разобраться как можно быстрее. Кстати, вы мне не одолжите напоследок коляску и слуг, чтобы отвезти вещи?

Новости, так походя вываленные девочкой на голову старшего наследника Лориэля Гринвера, похоже, слегка ошеломили его.

– Конечно. Аслунд все еще в вашем распоряжении. А… а вам есть куда переезжать? Вы уже нашли жилье?

– Госпожа Клонье любезно согласилась предоставить мне крышу над головой Я уеду сразу, как только вы дадите мне, наконец, собрать вещи и я смогу показать вам, где зарыты ваши сокровища.

Горт намек понял и поспешно откланялся, аккуратно прикрыв за собой тяжелую дубовую дверь. Видно, проникся небывалым почтением к Призванной.

Пришедший Аслунд отнес чемодан в коляску. С платьем тоже решилось все просто – Аслунд пообещал доставить его в дом мадам Клонье позже в отдельном экипаже.

Когда Наташа с сумкой в руке вошла в кабинет, все уже были в сборе. Маг изучал каталог коллекции Лориэля.

Девочка быстро глянула на стеллажи и уселась в кресло. Горт, Амальт, Гонс и Риалона терпеливо ждали.

– И? – наконец не выдержал Горт.

– Господин маг, прошу вас. – Девочка улыбнулась. – Вы обещали показать наследство и утереть мне нос.

– Минуту, – отозвался маг, продолжая изучать каталог.

– Дело в том, – объяснила девочка, – что мы с господином магом пришли к такому выводу: искать стоит не драгоценности.

– Что?! – вскричала Риалона. – Как не драгоценности?

– А вот так. Вы решили, что ваш отец вложил все деньги в драгоценности и спрятал их в парке или в доме, только на основании того, что он ездил в квартал ювелиров, где и провёл некоторое время. Ведь так? Но Лориэль Гринвер ничего не понимал в драгоценностях. Они ему были просто не интересны, зато он очень интересовался рорнейским искусством. Причем так мечтал об одной вещи, что готов был отдать что угодно только за то, чтобы просто подержать её в руке. Искать надо не камни, а ошон!

– Не может быть, – вдруг вмешался Амальт. – Ошон в наше время очень редок.

– Тем и ценен, – буркнул маг.

– Значит, искать надо изделия из опала, – сделала вывод Риалона.

– Не-а. Из опалита. Ваш отец увлекался именно рорнейским искусством, а опалит придумали имперцы как раз для изготовления ошона. В основном только его они и использовали.

– Вы уже так много узнали о нашей жизни? – удивился Горт.

– Это всё есть в записях вашего отца. Если бы вы просто прочитали их внимательней, то уже сами бы всё поняли.

– Ну, хорошо, – раздраженно отозвался тот. – В кабинете почти четверть коллекции из опалита. А есть еще хранилища и выставочные залы! Как найти этот ошон! Хотя… Отец приобрел его в последний день… значит, там должна быть запись о покупке.

– Господин маг тоже пришел к такому же выводу, – улыбнулась девочка.

– В последний день нет никаких записей, – отозвался маг, подняв голову от каталога. – И в предпоследний нет. Я сейчас считаю количество изделий из опалита в коллекции. Уже насчитал шестьдесят восемь штук. На проверку каждого мне потребуется минут семь. Итого… четыреста семьдесят шесть минут.

– Ух ты! – восхитилась Наташа такому быстрому счету в уме.

Маг не обратил на нее внимания.

– Или… почти восемь часов. – Маг пролистал каталог дальше. – А тут есть и еще изделия.

– У нас нет столько времени! – заметил Горт с кажущимся спокойствием. – Сегодня не позднее трех часов пополудни мы должны внести взнос нобиля. А в четыре подойдет срок платежа за землю и кредит. Но если платеж за землю можно задержать, заплатив потом проценты за задержку, то оплата нобилитета и кредита должна осуществиться в срок.

– Я думаю, будет проще отыскать, если вспомнить, что Лориэль Гринвер отличался крайней аккуратностью, – заметила Наташа. – У него всё и всегда лежало на своих местах. Но в этом каталоге есть описание одной покупки, которая выбивается из ряда – она не на своем месте. Такое впечатление, что её вписали туда позже, когда уже заполнили остальное. Словно нас хотели убедить, будто эта покупка сделана много раньше, чем в реальности.

– Точно! – Гонс быстро пролистал каталог. – Я же видел это! Как же я сразу не понял!

Он отыскал нужную страницу, прочитал и тут же прямо с каталогом бросился к стеллажу. Окинув его взглядом, он схватил первого попавшегося опалитового гвардейца.

– Прошу, не мешайте мне.

Маг поставил его на стол, присел на корточки и закрыл фигурку солдата ладонями с двух сторон. Прикрыл глаза и что-то зашептал. Прошелестел легкий ветерок, всколыхнув шторы. Все пребывали в тревожном ожидании: Горт нервно кусал кулак, Риалона, не в силах усидеть на месте, вскочила с кресла, но так и замерла, один Амальт казался спокойным, но и он нет-нет да и посматривал на мага. Медленно текли минуты. Время словно пробивалось через густую патоку. Даже Наташа начала нервничать. Ей стало казаться, что она в чем-то ошиблась, что-то не учла, вот маг сейчас встанет, разочарованно покачает головой и скажет, что это обычная фигурка.

Гонс встал и вздохнул. Руки его дрожали.

– Он. Это явно ошон. И очень-очень старый. Похоже, его изначально создавали для этой цели, а значит, кто-то отыскал древнее хранилище.

– А… сколько это может стоить? – хрипловато поинтересовался Горт.

– Вот эта фигурка стоит примерно… Да, тысяч семьдесят.

– А здесь их десять. – Когда Амальт успел покинуть кресло и оказаться около стеллажей, девочка не заметила. Но тот уже крутил в руке второго гвардейца. – Значит, мы имеем примерно семьсот тысяч.

– Не совсем. – Маг аккуратно взял еще одну фигурку солдата и поставил ее рядом с первой. – Если я прав, тут не просто ошон, а полная десятка. То есть ошон синхронизированный. И цена всей вот этой коллекции не семьсот тысяч, а около полутора миллиона дежей. Эксперты Совета Магов оценят точнее, но вряд ли я сильно ошибаюсь. Господин Горт, ваш отец сделал неплохое вложение, одной этой покупкой он почти удвоил состояние.

– Слава Великому! – Горт буквально рухнул в кресло и вытер пот со лба.

Даже Амальт не мог сдержать радости, а Риалона взвизгнула и бросилась Наташе на шею:

– Наташа, я вас люблю!!! Это было просто великолепно!!! Потрясающе!!! Вы неподражаемы!!! Я всем-всем о вас расскажу!!!

Наташа безуспешно пыталась увернуться от сыпавшихся на нее поцелуев, а потом просто отбежала подальше.

– Всё-всё! Больше не надо, пожалуйста.

Маг во время восторгов Гринверов успел выстроить все воинство на столе и теперь любовался на него.

– Несомненно, это полная имперская десятка. Таких находок уже не было лет двести, – пробормотал он. – Потрясающе! Но как же повезло Лориэлю! Как же повезло!

– А что такое везение? – подала голос из угла Наташа. – Он мечтал о таком почти всю жизнь. Мечтал и искал.

Маг рассеянно кивнул.

– Господин Гонс, – вмешался практичный Гортенз Гринвер. – Когда Совет Магов сможет оценить этот ошон и выплатить деньги?

Маг наконец-то оторвался от фигурок гвардейцев и задумался.

– Ну, мне их надо будет отвезти во дворец Совета. Пока соберется тройка магистров – это часа два. Еще некоторое время займет полная проверка. Вы, конечно, понимаете, что разом Совет не сможет вам выплатить стоимость целиком? Первый платеж может состояться часов через шесть, но сумма будет ограничена. Скажем… сто тысяч. Остальные деньги поступят в течение недели.

– Устраивает, – сказал Горт. – Главное, чтобы мы смогли произвести наиболее срочные платежи и покрыть долги.

– Тогда я забираю ошон.

– Я позабочусь об охране, – Горт стремительно выскочил из кабинета. Впрочем, вернулся он довольно быстро. – Я отдал необходимые распоряжения.

Наташа вернулась на своё место.

– Мне кажется, вы забыли кое-что, – мрачно сообщила она. – Вы меня нанимали ещё для одного дела.

В комнате отчетливо повеяло холодом. Радостная Риалона замерла перед столом с фигурками гвардейцев, Амальт выронил каталог коллекции, который изучал, Горт замер на полпути к шкафу с саквояжем, в который хотел сложить фигурки. Гонс уже собирался было с кем-то связаться, но так и замер с переговорной пластиной в руке.

Девочка огляделась. Немая сцена. Только почему-то не смешно.

Наконец заговорил Горт:

– Вы знаете, кто убил отца?

– Да. Я знаю, кто убил вашего отца.

Горт осторожно опустился в кресло, Риалона охнула, а Амальт отвернулся.

– Ну и зачем это нужно? – поинтересовался он. – Отец уже мёртв, и его не вернешь.

Но его глас пропал втуне.

– Господин маг, вы не подождете нас в гостиной? – вежливо поинтересовалась Наташа.

Намёк более чем прозрачный, однако Гонс не спешил выполнить просьбу и с тревогой посмотрел на Наташу. Та кивнула. Маг покачал головой, но послушно вышел. Горт плотно закрыл за ним дверь, предварительно убедившись, что слуги далеко и не слышат. Наташа терпеливо ждала. Вот все расселись по местам, при этом в кабинете отчетливо ощущалось тревожное напряжение. Горт подозрительно косился на Амальта, Амальт на Горта, Риалона на обоих братьев, нервно теребя кружевной платок. Напряжение достигло апогея, и первым не выдержал Горт:

– Госпожа Наташа, не кажется ли вам, что пора уже объясниться? Судя по всему, вы подозреваете, что убийца кто-то из нас троих. То есть убийца сейчас здесь, среди нас?

– Я не подозреваю, а точно знаю, кто убийца, – спокойно и тихо промолвила Наташа.

Лицо Амальта побелело, губы кривились и подрагивали, в глазах плескалась паника. Лицо Риалоны, напротив, покрылось красными пятнами. Она уставилась в узор на ковре и не отрывала от него взгляда, и только Горт сохранял толику спокойствия, лишь ещё больше нахмурился.

– Я не убивал! – вдруг истерически воскликнул Амальт. – Я не мог убить отца! Да и зачем мне это было надо? У меня не было никакой причины так поступать!

– Причина здесь есть у всех, – спокойно отозвалась девочка. Она встала и подошла к окну, отодвинув бархатную занавеску. Удобно так скрыть лицо – никто не видит, насколько сейчас она нервничает. – Например, у вас, Гортенз Гринвер, богатый наследник нобилитета и огромного состояния. Вы тщеславны и расточительны так, будто вы не наследником были, а владельцем поместья. И вели себя соответственно. Пятьсот дежей для иного огромная сумма, но не для вас. Ваши долги росли, отец обижался на вас, не получая ни помощи в делах, ни сыновней почтительности и любви. С этой точки зрения смерть вашего отца выглядит весьма своевременной.

Горт не издал ни звука, и только перекатывающиеся на скулах желваки выдавали его состояние.

– Любимица судьбы и отца госпожа Риалона мало чем отличается от старшего брата, – продолжала Наташа, – но если господина Горта всё же ждали в будущем обязанности главы рода со всем прилагающимся багажом в виде карьеры политика, торговца и землевладельца, то госпожа Риалона порхала по жизни беспечным мотыльком. Драгоценности, наряды, светские развлечения съедали деньги отца надёжно и быстро, а затем туда же улетали и деньги, взятые в долг. Я не удивлюсь, если в скором времени объявятся кредиторы с векселями на сумму, которая превысит суммарные долги господина Горта. Ваши долги младшему брату – просто мелочь в сравнении с прочими. Смерть же отца освободила вас от всякой денежной зависимости и предоставила возможность рассчитаться с долгами.

Риалона вскочила, лицо её полыхало, и, казалось, она сейчас кинется на девочку. Но напоровшись на суровый взгляд старшего брата, прижала ладони к щекам и снова села на место.

– Ну, а мне зачем надо было убивать отца? – поинтересовался Амальт.

– А вот тут самое интересное. – Почувствовав, что сумела взять себя в руки, Наташа шагнула на середину кабинета. – Вы, господин Амальт, если честно, попали в список подозреваемых на самое первое место.

Амальт побледнел и, дернувшись, быстро глянул на брата.

– Вы желали освобождения даже больше, чем ваши брат и сестра, ибо для вас этот дом был тюрьмой. Вами помыкали все. Вы ведь говорили о своей мечте: купить дом и уехать отсюда, но пока был жив ваш отец – это так и оставалось мечтой. Лориэль Гринвер никогда не дал бы вам денег на такую покупку. Максимум, если я правильно узнала вашего отца, он ссудил бы вам начальный капитал для вложения, чтобы вы сами заработали себе на дом, но для вас это скучно. Вы живете в другом мире. А тут…

– Я не убивал его!!! Слышишь?! – Амальт вскочил и яростно замахал руками. – Горт, скажи хоть ты!

– Я ведь не говорила, что вы убивали. Вы сказали, что у вас не было мотива – я доказала обратное.

– Да-да-да!!! Я действительно мечтал уехать отсюда! Мне надоело одалживать деньги, – Амальт яростно переводил взгляд с Риалоны на Горта и обратно, – и знать, что мне их не вернут! А мне самому эти деньги были нужны!!!

– Вы могли бы просто сказать «нет», – заметила девочка. – И я засомневалась, что убийца вы, когда вспомнила ваш рассказ про вылитый в окно вашим отцом стакан воды. Этого никто не видел и вы не обязаны были мне про это рассказывать. Вы даже не поняли, что это значит, а ведь будь вы убийцей – сразу бы сообразили, в чем дело. И уж тем более, не стали бы рассказывать.

– То есть это я натолкнул вас на мысль об убийстве?

– Нет. В тот момент я уже догадалась, что вашего отца убили. Догадалась, когда Джеральд упомянул про металлический привкус в еде, на который жаловался Лориэль Гринвер. А вместе с болями в животе и признаками холеры… Симптомы отравления мышьяком очень, знаете ли, узнаваемы даже для меня – не врача и не судмедэксперта. О них у нас в любом детективе пишут. Ваша информация послужила просто дополнительным доказательством, заодно вы убедили меня в том, что невиновны.

– Вот зараза! – Амальт досадливо хлопнул себя по боку. – Знал бы – держал язык за зубами.

– Получается, что убийца или я, или Горт? – Риалона нервно глянула на брата, тот же сидел, не поднимая головы.

Наташа встала и подошла к нему. Положила руку ему на плечо. Тот вздрогнул.

– Вы ведь уже обо всем догадались, господин Горт?

Амальт и Риалона с ужасом уставились на брата.

– Убийца подсыпал яд в еду небольшими порциями, имитируя обычную болезнь. Когда ваш отец догадался об этом, он принял меры, чтобы избежать смерти. Не желая скандала, он скрыл тот факт, что его хотят отравить. Кстати, госпожа Риалона, именно это обстоятельство заставило меня усомниться в версии, что его пытались убить политические враги. В этом случае ваш отец, безусловно, поднял бы скандал, прошел бы обследование у врача, выступил в Сенате. Скрывать же попытку отравления его могло заставить только одно. Вы понимаете?

– Да, – Риалона отвернулась.

– И ваш отец принял меры к тому, чтобы избежать смерти. Он отстранил от себя старого слугу, ибо не был уверен, что он не в сговоре с убийцей, он стал тайно готовиться к отъезду, чтобы подлечиться, немного переждать и подумать. Естественно, об этом он никому не говорил. И еду принимал только у того, кому доверял, потому и попросил вас, госпожа Риалона, приносить ему вино. И только с вами он поделился новостью о том, что уезжает на Кроншер. И этим подписал себе приговор. Лориэлю стало лучше, когда убийца временно перестал давать яд, чтобы обдумать новую ситуацию, но он не мог позволить жертве уехать. Да-да, Риалона, не надо на меня так смотреть, только вы знали, что ваш отец собирается уезжать, хотя были уверены, что знают и ваши братья. А вот шутку с наследством ваш отец не доверил никому, потому она и стала сюрпризом. После этого и появились слухи о сумасшествии. Госпожа Клонье сказала, что об этом кто-то говорил у нее в салоне. Полагаю, это вы стали их распускать, чтобы никто не решил искать другую причину поступка Лориэля. Ни Горт Гринвер, ни Амальт доступа в салон госпожи Клонье не имели. Вы же распустили слух, что отец хотел оставить деньги вам, на случай, если все-таки причина смерти откроется. Таким образом, подозрения сразу бы пали на вашего старшего брата, однако только у вас был доступ к тому вину, которое вы носили отцу. Я оценила вашу попытку свалить вину на повара, но здесь вы немного переиграли. – Девочка достала из кармана ожерелье и положила его перед Риалоной на стол. – И с этим вы переиграли. Тогда я сорвалась за завтраком и потому не сразу поняла, что меня так тревожило после всех посещений. Потом уже сообразила. Вы не дали ни одного своего украшения для спасения семьи. Когда обнаружилось, что наследство пропало, ваш брат искал деньги на текущие расходы по содержанию дома, на неотложные платежи, но вы не дали ничего. А здесь вдруг отдали любимое ожерелье… вы ведь с ним почти не расставались.

– Я хотела, чтобы убийца был найден! – Риалона гордо вскинула голову.

– Могли бы просто заплатить, как сделал ваш брат. Нет пока денег – пообещать расплатиться после того, как отыщется наследство, но расстаться с ожерельем… Похоже, вы были очень сильно потрясены известием, что убийство, которое вы считали надежно спрятанным, вдруг открылось! Вы растерялись и запаниковали, а когда увидели кошелек брата, стали действовать так, как, считали, положено дочери в этом случае и как сделал Горт, тем самым отводя от себя подозрения. Вот только для вашего брата этот поступок был вполне в его характере, а ваш совсем нет. Я возвращаю ваше ожерелье, которое вы мне дали так опрометчиво.

– Горт! Неужели ты позволишь оскорблять меня этой… этой… – Риалона гневно вскинулась, потом развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

– Убить вашего отца мог только тот, – закончила девочка, – кому он полностью доверял. От кого единственного брал еду и кому сообщал обо всех планах.

– Говорил же, не надо в это лезть. – Амальт раздраженно махнул рукой, поднялся и вышел.

Горт молча подошел к столу. Покопался в ящике, что-то достал, сел и стал старательно писать. Присыпал песком, стряхнул и перечитал, повернул листок на столе и придвинул к девочке. Наташа удивленно посмотрела на синеватый листок и взяла его. Это оказался чек на две тысячи дежей. Девочка подняла голову и встретилась взглядом с Гортом.

– Вы понимаете, за что такая сумма? – спросил он.

Девочка покрутила чек.

– Если бы убийцей оказался Амальт, вы бы мне денег не предложили.

– Нет. Но Риалона… нельзя сказать, что я ее сильно люблю, но… ее любил отец, и он не хотел бы огласки.

– Только потому я все рассказала одним вам.

– Я оценил это. – Горт устало откинулся в кресле. – Наташа, если вас тревожит моральная сторона вопроса, то Риалона не останется безнаказанной. Я заставлю ее отказаться от своей части наследства в пользу Амальта. Не думаю, что она станет долго сопротивляться – понимает, чем закончится для нее огласка. И ей придется покинуть республику. У нее много драгоценностей, и эти её платья… если она продаст хотя бы половину – сможет очень даже безбедно жить.

– Для неё расстаться с любимыми игрушками…

– Это будет ее выбор. Я оплачу все её долги, билет и покупку дома в Редазии – это королевство, союзник республики на материке. Но дальше уже ей придется жить своим умом. И я позабочусь, чтобы дорога в республику ей была отрезана навсегда. Я только не хочу публичного скандала. Надеюсь, вы понимаете это?

Девочка еще раз взглянула на чек и сунула его в сумку.

– Да. Откровенно говоря, у меня ведь и доказательств нет. Все, что я говорила – это догадки и размышления. У меня дома такое на суде не приняли бы никогда.

– Дело не в суде, – вздохнул Горт. – У нас такие доказательства тоже не примут. Но, достаточно улик или нет, её репутация в обществе будет испорчена, а это для неё пострашнее любого суда.

– А знаете, я буду молчать вовсе не из-за этих денег. Если бы не необходимость обустраиваться в этом мире, я бы их не взяла. Молчать же я буду из-за вашего отца. Он пожертвовал жизнью, только бы избежать огласки. Я понимаю, что он надеялся выжить, но если бы для него жизнь была на первом месте, он бы поднял скандал, как только разобрался бы в происходящем. И знаете, что мне во всем этом нравится меньше всего? Ваш отец подозревал и вас, и Амальта, только Риалона пользовалась его полным доверием. Настолько полным, что в тот момент ей одной он доверил носить ему еду и хотя бы частично посвящал в свои планы. Я никогда не смогу этого понять.

Горт отвернулся.

– Я знаю, – глухо произнес он.

– Я думаю, что ваш отец в вас ошибался. Вы справитесь со всем.

– Спасибо, – устало отозвался Горт. – И еще… Считайте эти деньги премией за хорошо выполненную работу. Вы в самом деле справились великолепно.

Наташа, услышав эти слова, чуть запнулась у двери, потом кивнула, словно своим мыслям, и вышла. Горт остался сидеть за столом, опустив голову, погруженный в мрачные раздумья. Девочка аккуратно прикрыла дверь. В коридоре поспешно вскочил с кресла Аслунд.

– Где господин Гонс Арет? – спросила Наташа.

– В гостиной, госпожа. Позвольте проводить вас.

Гонс сидел в кресле в напряженной позе, сложив руки перед лицом, соединив кончики пальцев и поставив локти на подлокотники. Едва девочка вошла, он вскинулся и посмотрел на нее.

– Ну что ж, вот всё и разрешилось, – заметила она, устало присаживаясь рядом. – Я уезжаю к госпоже Клонье, а у вас, судя по всему, здесь ещё много дел.

– Вы понимаете, что теперь представляете опасность для Гринверов?

– Вы тоже, господин маг. Но я полагаю, устранить и вас они не решатся.

– Меня нет. Я Горту уже пообещал, что если с вами что-нибудь случится, то устрою расследование и от Совета Магов, и от Сената.

– Теперь понятна его щедрость, – Наташа хмыкнула и вынула из сумки чек.

Маг посмотрел на него и присвистнул.

– Что ж, самый разумный выход для него… А это не он, надеюсь?

Наташа не ответила. Только вздохнула.

– Поеду, господин маг. И спасибо за все. Не знаю, что бы без вас делала.

Девочка развернулась и направилась к выходу из особняка Гринверов.

«И хорошо, если навсегда…» – подумала она.

Когда коляска подъехала к дому госпожи Клонье, та уже ждала девочку у входа, накинув на голову тончайшую вязаную шерстяную шаль. Коляска остановилась, и госпожа Клонье подошла и обняла спустившуюся Наташу.

– Наконец-то. Племянник сообщил, что ты выехала. Я рада, что ты приняла моё предложение, ты не представляешь, как я рада.

В первое мгновение Наташа попыталась отстраниться от объятий, но госпожа держала крепко, и девочке вдруг стало так уютно, что она уткнулась носом в шаль – ей на мгновение показалось, что ее обнимает мама, которую она помнила только по фотографиям. Из глаз показались непрошеные слезы, и девочка зарылась в шаль поглубже.

– Мамочка, – прошептала она. Сейчас она по-настоящему поверила, что в этом мире она сможет жить и что здесь ей будет хорошо.

– Пойдем, Наташа, я покажу тебе твою комнату. Эй, ребята, забирайте вещи!

Из дома вышли двое крепких мужчин в желто-зеленых жакетах и плотных штанах с кожаными заплатками на коленях. Взяв чемодан, они внесли их дом. Наташа подошла к Аслунду и протянула руку:

– Спасибо за все, Аслунд. Вы очень-очень помогли мне.

Аслунд смутился, но на протянутую руку посмотрел с некоторой растерянностью. Тогда девочка сама взяла его руку и с улыбкой пожала ее.

– Так делают у меня на родине, когда встречаются и прощаются.

– И вам спасибо, госпожа, – улыбнулся он. – Я буду помнить о вас.

Аслунд направился к коляске, но тут Наташа спохватилась:

– Ой, подождите, Аслунд! – Наташа вытащила кошелёк, достала из неё самую крупную купюру в пять дежей и вручила Аслунду.

– Ещё раз спасибо, а это вам за вашу хорошую работу.

Аслунд с довольной улыбкой принял деньги, поклонился, сел в коляску и тронул кучера за плечо. Девочка еще некоторое время смотрела вслед коляске, потом вошла в дом. Госпожа Клонье приглашающе махнула ей и стала подниматься на второй этаж.

– Вот здесь ты будешь жить, – она решительно распахнула двустворчатую дверь и уверенно вошла в комнату.

Наташа последовала за ней и замерла, восхищенно охнув. Это была небольшая гостиная, обтянутая золотым и голубым бархатом. Слева от двери возвышался высокий, до самого потолка стеллаж с книгами. По правую руку находился овальный стол с искусно точёными ножками и инкрустированной верхней крышкой в окружении шести мягких стульев с высокими спинками. С правой же стороны была дверь, ведущая, как оказалось, в спальню. Там, у левой стены, возвышалась большущая кровать под зеленым балдахином. Обшитые зеленой же материей стены создавали уют, а солнечные лучи, проникающие в окна, устраивали настоящие хороводы на гладко натертом паркетном полу. В дальнем углу стоял резной платяной шкаф на массивных ножках, сделанных в виде львиных лап. Такие же лапы были и у секретера рядом со шкафом. Справа от двери на стене висело большое зеркало в деревянной резной раме, а под ним стоял небольшой столик с миниатюрными ящичками и мягкое креслице. Целый косметический кабинет в спальне!

– Вообще, это крыло я, конечно, делала для себя, – сказала госпожа Клонье, – поэтому здесь все сделано под мой вкус. Но ничего, мы с тобой еще обсудим, как нам тут все оформить для тебя.

– Нет-нет, госпожа Клонье, мне, честное слово, тут всё нравится. А лепнина на потолке вообще прелесть.

– Чушь! – уверенно заявила госпожа. – Личные покои любого человека должны быть такими, чтобы живущему в них было, прежде всего, уютно. А я сомневаюсь, что этот стиль, предназначенный для такой старухи, как я, подходит юной девушке.

– Ну что вы…

Принимая приглашение госпожи Клонье, Наташа даже не думала, что её здесь так встретят. И самое главное, забота портнихи была совершенно необременительной. Она не стремилась навязать свою волю, показать, что делает одолжение, заботясь о сироте, не пыталась что-то кому-то доказывать. И по этой причине девочка не стеснялась этой заботы, принимая её как должное. Словно и правда беседа мамы и дочки. И уже через несколько минут она с энтузиазмом включилась в обсуждение нового дизайна и рассказывала, что хотела бы видеть в комнате.

– Письменный стол? – удивилась госпожа Клонье. – А не проще ли работать в кабинете?

– Простите, но это же ваш кабинет. А мне, думаю, письменный стол пригодится.

– Хорошо, это стоит обдумать. Но столу в спальне или гостиной все равно не место – тебе нужен свой кабинет. Надо будет распланировать, где что поставить. Но для начала подберем цвет стен и материал, из которого сделаем пол.

– Пол не надо трогать! – даже испугалась Наташа. – Мне нравится этот паркет!

– Очень хорошо! А теперь в столовую. Время обеда, юная госпожа, и не спорить. Потом разложим твои вещи и подумаем над тем, что тебе еще может понадобиться.

Госпожа Клонье пригляделась к Наташе и вдруг стремительно подошла к ней и обняла.

– Ну-ну, девочка. Не надо так переживать. Ты поплачь, если хочешь. Поплачь.

Прошло минут пять. Всхлипывания стали стихать, и девочка смущенно отошла, вытирая лицо платком.

– Простите, – пробормотала она.

– Ничего страшного, – усмехнулась Клонье. – Знаешь, на твоем месте я бы вообще ревела, не переставая. А ты ничего держишься. Ну, идём.

Этот обед ничем не напоминал скучнейшую церемонию в особняке Гринверов. За столом сидели все помощницы госпожи Клонье. Они сначала весьма оживленно обсуждали какие-то новые идеи по покрою и шитью, потом одна из девушек рассказывала о своем кавалере, а остальные дружно ахали. Наташа сидела рядом с госпожой, величественно надзиравшей за щебетанием помощниц, и тихо млела, потягивая вкуснейший кофе. Девушки изредка бросали в ее сторону заинтересованные взгляды, но, очевидно, получив строгие указания от госпожи, ни о чем не спрашивали – госпожа Клонье справедливо решила, что девочке понадобится некоторое время, чтобы обжиться, и избавила ее от расспросов любопытных помощниц.

А Наташа наслаждалась едой и старалась ни о чем не думать. Неизвестно, как сложится ее дальнейшая жизнь в этом мире, но сейчас ей было очень хорошо. Хорошо и уютно.

Эпилог

Наташа сидела на высоком стуле, укрытая легкой накидкой, из которой торчала только голова. Вокруг нее, щелкая ножницами, суетился цирюльник. Изредка он отходил подальше, любовался своей работой, а потом снова принимался за стрижку.

– Какие волосы! Какие волосы! – восхищенно протянул он. – Госпожа, вы действительно уверены, что хотите их состричь?

– Подравняйте на ту длину, какую я вам показала, – твердо ответила девочка.

– Но, госпожа… Так стригут только преступников. Зачем вам это?

– Мне нравится. И я уже узнавала – наказание стрижкой вовсе не закон, а всего лишь обычай, так что ничего страшного я не делаю. Подравнивайте, пожалуйста.

Цирюльник вздохнул и продолжил работу. В комнату скользящей походкой вошла госпожа Клонье и встала неподалеку.

– Госпожа! – воззвал теперь уже к ней цирюльник. – Ну хоть вы повлияйте на свою воспитанницу! Разве же можно так уродовать свои чудесные волосы?

– Если Наташе нравится такая стрижка, пусть так и будет. Она уже взрослая девочка, чтобы такие вещи решать самостоятельно.

Цирюльник сдался и теперь стриг молча.

– Наташа, когда здесь закончишь, будь любезна, спустись в приемную. Там к тебе пришли.

– Ко мне? – удивилась девочка. Она жила у госпожи Клонье уже неделю, но завести друзей еще не успела. Кто мог к ней прийти? Разве что Гонс, но если бы пришел он, то поднялся бы вместе со своей тетей. – Хорошо.

Когда Наташа спустилась в приемную, гость – невысокий, плотный, начинающий уже лысеть мужчина – поспешно поставил чашку с кофе и поднялся навстречу. Тетушка, как Наташа теперь иногда называла госпожу Клонье, что той чрезвычайно нравилось, налила кофе в еще одну чашку и пододвинула ее к пустому креслу. Наташа поблагодарила ее и села, вопросительно глянув на мужчину, нервно теребившего платок. Тот быстро сел.