Текст книги "Заговор"

Глава 4
Поиски оружия

Июль 2007 года,

Рим – Париж

Клод Сейрак не спал третьи сутки. Накануне он прилетел из Пакистана в Арабские Эмираты, откуда самолет итальянской компании доставил его в Рим.

В Вечном городе Клод арендовал неприметный, или, как любят выражаться не любимые им за жадность соотечественники-французы, «банализированный», автомобиль и добрался до Ниццы.

Затем он резко свернул на север и, проскочив миниатюрный Грасс с его сорока парфюмерными фабричками, добрался по «дороге Наполеона» до Гренобля. Здесь он должен был остановиться в заранее подобранной гостинице и отдохнуть.

Однако у Клода закрались подозрения, что его «ведут». Уверенности не было, но риск в его деле был недопустим, и Сейрак решил еще раз надежно провериться.

Он снял номер в одной из гостиниц в центре города, а ночью вышел «промочить горло» в знакомое бистро, где выпил кружку «панаше» – пива, разбавленного лимонадом.

У стойки толпились запоздалые посетители. Два опухших субъекта о чем-то громко спорили за угловым столиком. Проститутки после завершения напряженного трудового вечера заказывали кофе с кальвадосом или перно и не обращали на «самцов» никакого внимания.

Клод удовлетворенно хмыкнул. Он не без оснований считал жриц любви самыми опасными свидетелями – часами прогуливаются по улицам, знают всех жителей квартала, наблюдательны, великолепные психологи и к тому же «стучат» местным «фликам». Того и гляди, сам окажешься на крючке.

Сейрак незаметно вышел в коридор, в котором располагались туалеты и телефонная кабина. Оттуда он пробрался в переулок и вновь огляделся. Никого.

Клод смачно сплюнул и резво зашагал по направлению к выезду из города. Автостопом доехал до Лиона, где пересел на поезд, и вскоре был в Париже.

Здесь проблем с транспортом не было. На многих улицах можно было воспользоваться велосипедом – их мэрия бесплатно оставляла на улицах для нужд горожан, лишь бы суетливые парижане меньше ездили на автомобилях и не создавали пробок.

В метро Сейрак решил не заходить. Если на него объявлена охота, фото может быть у «фликов», дежурящих при входе на станции, в переходах и на пересадках.

«Камер везде понатыкали! Лучше бы шпану из пригородов ловили!» – подумал Клод без всякой надежды, что к его пожеланиям прислушаются министр внутренних дел и директор французской контрразведки.

Это ничуть не огорчило Сейрака. Он привык к безвестности.

Наконец-то Клод устроился в нужной гостинице. Две звезды, условия более чем скромные, постояльцы – небогатые туристы, студенты, автостоперы.

По внешним данным Клод вполне вписывался в эту категорию. Высокий, рыжеватый парень, на вид намного моложе своих тридцати лет, с простодушным и даже наивным интересом во взгляде. На спине – маленький черный рюкзачок, в который уложены зубная щетка, две пары носков и дорогое нижнее белье – единственная слабость, которая выбивалась из набора вещей, естественных для бедного странствующего интеллигента.

Ничего не поделаешь. Нужно уступать себе хотя бы в мелочах, иначе «котелок перегреется и взорвется».

Во внутреннем кармане куртки Клод поместил небольшой пакетик с драгоценными камнями, изъятый им из тайника, спрятанного в окрестностях Ниццы. Пакетик был замаскирован под белый камень, изготовленный из алебастра. Разламывая это «изделие», Клод перемазался в белой известке и долго оттирал ее пальцами, смоченными слюной.

На расплате драгоценными камнями настоял «продавец». Клод мысленно улыбнулся, лишний раз подивившись парадоксам жизни. Он знал, что бриллианты попали на обочину горной дороги прямо из Амстердама, где на тесных столиках в ювелирных мастерских их обрабатывали евреи-огранщики.

«Продавец» был махровым антисемитом, причастным к взрывам еврейского ресторана «Гольденберг» в парижском районе Маре и столовой для студентов-иудеев у Люксембургского сада, совсем рядом с Латинским кварталом. Однако это не мешало ему лелеять самые нежные чувства к «еврейским камням».

Достать камни из тайника – самая легкая часть операции. Предстояло еще обменять их на «игрушку».

Мало кому могло бы прийти в голову, что выбравший скромную гостиницу Клод, похожий на учителя лицея и «левого католика», убежденного в праведности толстовской теории непротивления злу насилием, относится к элитной команде боевиков террористической организации «Аль-Кайеда».

Таких, как он, европейцев называют «эмирами с голубыми глазами». Они получают боевую подготовку в лагерях «Аль-Кайеды» в провинциях Пакистана у афганской границы, принимают ислам и готовы пожертвовать собой ради того, чтобы взорвать прогнивший западный мир.

Сейрак пользовался особым доверием. Он не на словах знал, что такое война: в течение двух лет выполнял спецзадания в подразделениях французских «пара коло» – «колониальных парашютистов». Был ранен, награжден, потом уволен из армии за пьяную драку, в которой изувечил одного из сослуживцев. Дело замяли, но «осадок остался».

Клод давно бросил пить и дебоширить. Он находил наслаждение и смысл жизни в своей тайной войне против «цивилизации циников, вырожденцев и склеротиков», к которой относил практически все европейские страны.

Один из главных руководителей «Аль-Кайеды» лично знал его и всецело доверял. Бывшего «колониального парашютиста» берегли, не использовали в террористических акциях и поручали самые ответственные задания. Клод оправдывал доверие и пока не допустил ни одного прокола.

Он знал, что от успеха начавшейся операции зависит многое. Ему предстояло получить образец компактного и мощного авиационного двигателя для беспилотных летательных аппаратов типа «трутень». В дальнейшем предполагалось по винтику изучить двигатель и при участии опытных инженеров наладить производство партии, достаточной для крупной боевой операции.

«Трутни», конечно, не ядерная бомба, но они могут доставить химическое и биологическое оружие на расстояние в сотни километров.

«Оружие для бедных» – дешево, но сердито.

Сейрак не знал, как «Аль-Кайеда» намерена использовать эти ракеты, но был уверен, что готовящаяся акция затмит уничтожение башен-близнецов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года.

Габариты «игрушки» позволяли вывезти ее за пределы Франции в сумке или ящике средних размеров. В сущности, так и планировалось сделать. Главное – избежать неожиданностей и случайно не попасть в поле зрения местной полиции и контрразведки. Конечно, если действует «крот», любые меры предосторожности бесполезны, но живым Клод в любом случае сдаваться был не намерен.

В теле разливался жар – признак сильного переутомления. Нужно отдохнуть, хотя бы несколько часов. Клод не стал принимать душ, опасаясь, что расслабится, утратит контроль и как в пропасть сорвется в сон, который вырубит его сознание и волю.

Он осторожно, не раздеваясь, прилег на кровать, завел будильник, положил рядом мобильный телефон. Движения все больше напоминали заторможенную демонстрацию черно-белого немого фильма.

Сознание ускользало.

Клекот будильника прозвучал пронзительно и противно. Клод продрал глаза и посмотрел на мобильник. Никто не звонил. Впрочем, еще рано. Он с трудом поднялся и, словно лунатик, стал пробираться к душевой кабине, руками нащупывая стены.

«Я что-то забыл. Очень важное!» Замычав от бешенства, Клод вернулся к кровати и сел на край.

«Что-то случилось. Но что?»

Вспомнил! Пакета с камнями не было! Нигде! А ведь он был уложен в карман куртки, которую Клод для надежности положил под голову.

Пусто!

Клод застонал, как смертельно раненный зверь. Ничего хуже не могло случиться. Он слишком долго проверялся, нет ли слежки, и «перегорел». Как изношенная электрическая проводка. Нужно было поспать в дороге хотя бы полчаса, но разве мог он себе это позволить?

«Нужно искать!»

От возбуждения тряслись руки. Когда после увольнения из армии он сильно пил, его так же лихорадило с похмелья. Но он уже забыл запах крепкого спиртного. Возможно, зря. Иногда полезно снять напряжение.

Лоб покрылся испариной. «Где камни? Украли?» Он ничего не слышал. Слишком крепко спал. Это был даже не сон. Скорее похоже на потерю сознания.

«Может, отравили? Где? Когда?»

Клод попытался рассуждать, собирая осколки сознания, как рассыпавшуюся мозаику.

«Не спеши. Подожди. Сейчас все встанет на свои места. Главное – не паниковать». Ноги сами ходили по комнате кругами, бросали тело от одной стены к другой. В голове гудело – от усталости и чудовищного стресса.

«Или все же отравили?»

Клод сам не понял, почему он вдруг наклонился вперед и стал судорожно ощупывать ногу ниже колена. Вокруг ноги была обернута матерчатая сумочка с камнями.

Ах да! Вспомнил! В качестве дополнительной меры предосторожности он достал пакет с камнями из куртки, поместил его в сумку и закрепил ее на ноге, а затем надел свои просторные полотняные брюки. Провал в сознании.

Дисплей мобильника ожил и засветился зеленым сиянием. Условное SMS сообщало, что курьер прибыл и ждет на лестнице.

Клод подошел к двери и осторожно открыл ее.

Июль 2007 года,

Пакистан, Исламабад

Кличка Ковбой ему не нравилась. За редким исключением он вообще не ценил мнение окружающих, хотя порой был вынужден считаться с ним. Но чем больше приходилось учитывать настроения других людей, тем сильнее хотелось позлить всяких «недоумков». Особенно тех, кто гордится своим благочестием и пытается поучать его.

Вот и вчера он неожиданно прервал надоевшую ему встречу с политиками и, зевнув, заметил:

– Прошу извинить, но мне некогда. Пора к моим сукам.

«Ха-ха! Надо было видеть эти рожи!»

Он вдоволь насладился их «ступором», а потом все же пояснил:

– Нужно покормить моих болонок.

И по-военному четко направился к двери. Сзади доносился возмущенный шепот. Сейчас ему особенно легко было представить этого – в длинной несвежей рубахе, с бритой верхней губой, торчащей вперед бородой и свисающим животом.

Он наверняка пояснял своим соседям, что президент и верховный главнокомандующий вооруженными силами Пакистана Первез Мушарраф по кличке Ковбой держит дома болонок – «мерзкое отродье», – которых ислам считает нечистыми.

Интересно, где он это вычитал? Опять врет. Какое дело исламу до маленьких пушистых болонок? Неужели они действительно поверили, что он спешит покормить собачек?

На самом деле жизнь скучнее и прозаичнее. Каждый день ему нужно выезжать из Равалпинди, где находится его дом, в Исламабад и возвращаться обратно, меняя машины и время отъезда.

Три покушения – это много. Не очень приятно чувствовать себя мишенью, дичью на охоте, «бегущим оленем» под огнем тренирующегося на полигоне спецназа. Так и хотят превратить его тело в разорванные клочья кровавого мяса. Впрочем, он давно научился не испытывать страха – с того момента, как надел военную форму.

Прежде чем покинуть рабочий кабинет, Ковбой вновь раскрыл документ, который мучил его весь день, как ноющий зуб.

Национальный контртеррористический центр США

По имеющимся разведданным, «Аль-Кайеда» создала самую мощную с 2001 года программу подготовки террористов с привлечением европейских боевиков.

Организация значительно укрепила свои оперативные возможности по сравнению с прошлым годом и произвела перегруппировку сил в масштабах, не наблюдавшихся с 2001 года. Она демонстрирует невиданную мощь для подготовки атак в Европе и США.

Главной базой террористов являются граничащие с Афганистаном районы Пакистана. Боевики нашли там надежное пристанище в декабре 2006 года, после того как пакистанский лидер Первез Мушарраф пошел на подписание мирного соглашения с племенными вождями, выведя войска из северо-западных областей страны в обмен на обещание старейшин самостоятельно бороться с террористами.

Старейшины свое слово не сдержали.

Боевики попадают в США в основном через Европу – прежде всего через Великобританию, Германию, Данию и Нидерланды, которые предоставляют гражданам Пакистана упрощенный въезд на свою территорию. В свою очередь, эти четыре европейские страны включены в американскую систему облегченного визового режима.

«Занятно. Во всем виноват глупый „лидер Пакистана“. Вожди племен его обманывают, а он ничего не видит. И даже войска вывел. А как в реальности? Никаких войск он не выводил и даже допустил в эти районы американских спецназовцев. Интересно, кто это пишет? Откуда они берут весь этот бред?» Мушарраф раздраженно отбросил документ на край стола и достал из стопки бумаг сообщение резидента пакистанской разведки в Вашингтоне.

Исламабад

Президенту и верховному главнокомандующему

Исламской Республики Пакистан

генералу Мушаррафу

Интерес к документу Национального контртеррористического центра США подогрел телеканал Эй-би-си.

В своих новостных программах Эй-би-си утверждает, что летом текущего года «Аль-Кайеда» совершит крупный теракт на американской территории.

Телеканал ссылается на анонимного сотрудника американской разведки, который якобы сообщил, что группа боевиков уже находится на территории США.

Большое беспокойство вызвали также высказывания министра внутренней безопасности США Майкла Чертоффа. Он «нутром чует», что летом стране угрожает новый крупный теракт.

В своих официальных заявлениях администрация США опровергает эти «прогнозы», утверждая, что нет никакой достоверной развединформации о планах террористической атаки этим летом.

Наши источники в американской разведке также отрицают наличие конкретных данных о готовящемся теракте.

Они критикуют эмоционального министра внутренней безопасности Майкла Чертоффа: «Глупо спустя шесть лет после начала войны с терроризмом принимать решения в сфере безопасности, основываясь на интуиции».

Ковбой почувствовал острое отвращение к этим листкам бумаги, резко встал и вышел в приемную, где кивком попрощался с вытянувшимся адъютантом.

В холле бросил взгляд на свою гордость – в стеклянной витрине покоился оплавившийся камень, привезенный с полигона, где в 2004 году прошло первое испытание пакистанской ядерной бомбы. Президент мог бы сразу спуститься в гараж, где стоял его автомобиль, но он хотел еще раз полюбоваться на это чудо.

Превращение Пакистана в ядерную державу он считал своим главным достижением, которое обеспечит ему достойное место в истории. Его настроение улучшалось всякий раз, когда он вспоминал колоритного «отца ядерной бомбы» Абдул Кадир Хана – с усами, как у знаменитой кинозвезды Омара Шарифа.

«Доктор Странность» – так называли его близкие друзья.

Очень точно! Никто не заставлял его публично признаваться в том, что по собственной инициативе он передал ядерные секреты Северной Корее и Ирану.

После того как «доктор Странность» был осужден и должен был отправиться в тюрьму – на следующий же день после этого Мушарраф помиловал его специальным президентским указом и распорядился соорудить в центре всех крупных городов «Монументы ядерной гордости».

«Какое было замечательное время! Жаль, что все в прошлом!»

Президент, сгорбившись от обиды и отвернувшись от пронзительно-желтого «ядерного камня» в витрине, обреченно направился к выходу из здания.

Июль 2007 года,

Париж

– Мы так не договаривались! Вы сами предложили передать «игрушку» во Франции. – Клод Сейрак говорил вполголоса, но от его тона у связника побежали мурашки по спине.

«Предупреждали, что он опасен. Может выкинуть все, что угодно».

Курьер был заметно старше Клода. По-французски он говорил с легким немецким акцентом. Тевтонское происхождение выдавал и заметный пивной животик. Обычно красное лицо стало пунцовым от волнения.

«Сидел бы дома и пил свое пиво», – неприязненно подумал Клод.

Он не любил немцев. В семье хорошо помнили германскую оккупацию Франции в годы войны.

К тому же дед Клода участвовал в движении Сопротивления и неизменно праздновал 8 мая победу союзников над Германией. Несмотря на преклонный возраст, он отличался крепким телосложением и бодростью, что объяснял многолетним потреблением крепкого деревенского кальвадоса.

В День Победы дед, надев военные медали, выходил с другими потертыми временем друзьями к памятной доске у мэрии родного городка в Нормандии, которая сообщала, что на этом месте в 1944 году погибли два участника восстания против бошей.

Маленькая группа ветеранов стояла молча, не обращая внимания на проезжающие машины. Потом дед доставал военный рожок и давал сигнал «отбой». Покачиваясь на непослушных от времени ногах, бойцы минувших дней следовали в соседнее бистро, где чинно «убивали стаканчик» – вина или чего-либо покрепче.

В тренировочных лагерях «Аль-Кайеды» Клод встречал немцев, но они всегда держались особняком и практически ни с кем не разговаривали.

Перед выездом во Францию Клода предупреждали о возможном изменении места проведения операции. Допускался вариант, при котором вознаграждение можно было отдать при первой встрече, а «игрушку» получить чуть позднее и уже в другой стране. С точки зрения безопасности это было бы даже удобнее. Но на передаче «товара» именно во Франции настаивал «продавец».

Любой другой, возможно, сразу же согласился бы с новым предложением, но не Клод. Ему хотелось «опустить» немца и заодно выместить на нем накопившееся напряжение.

– В другую страну не поеду. Если не получается, это ваша вина. Разбежались и забыли друг друга, – жестко сказал Клод.

На лбу у курьера выступили крупные капли пота.

– Мне сказали, что вы не будете возражать.

– Вас обманули. А может, «игрушка» при вас и вы хотите меня кинуть? Получить оплату и сбежать. Откуда мне знать?

– Свяжитесь с вашим боссом. Он подтвердит мои полномочия.

– У меня нет для этого условий связи, – возразил Клод и стал глазами обшаривать полновесную фигуру связника, словно пытаясь обнаружить, не прячет ли он авиационный двигатель под одеждой. Потом откинулся назад и с издевкой ухмыльнулся: «У тебя в штанах микродвигатель. Меня он не интересует. Слабовата машина».

Курьер, казалось, прочел мысли Клода: «До чего же неприятный тип! Он что, сумасшедший? Может, действительно распроститься, пока не поздно? Но он может выстрелить в спину или пустить в ход нож. М-да, влип. Нужно мирно объясниться».

– Поймите меня правильно. Мы предлагаем максимально приблизить проведение операции к нашей фирме в Германии. Дело в том, что проводится крупная полицейская операция на франко-германской границе. Ловят террористов, наркоторговцев. Перевозить «товар» из Германии во Францию – лишний риск.

«У них есть источники информации в полиции. Нужно будет иметь в виду», – подумал Клод.

– А как я вывезу «товар» из Германии, если полиция гребет всех подряд?

– Сможете вывезти «товар» в Италию на частном самолете, который мы предоставим.

– За чей счет?

– Мы, разумеется, покроем дополнительные расходы, но вознаграждение за «товар» вы должны передать мне сейчас. – Связник, кажется, успокоился и даже стал брать инициативу разговора в свои руки.

Клод мог бы вновь одернуть и даже попугать «толстячка», но после пережитого стресса, когда померещилось, что камни украли во время сна, он ощущал гнетущую усталость и пикироваться с бошем уже не хотелось.

«Дал ему подзатыльник, и хватит».

– Когда и где передадите мне «игрушку»?

– Вы согласны расплатиться сейчас?

– Согласен. В случае чего никуда вы не денетесь. Когда и где?

– В Германии, в районе Ахена.

– Тогда мне придется арендовать автомашину.

– Ничего страшного. У вас же легальные документы.

«Вот так всегда. Бережешься на каждом шагу, даже от метро шарахаешься, а потом все летит к черту – опять машина и лишний риск. Нужно еще посмотреть, как они подготовились. Если все выглядит сомнительно, то лучше отказаться». Клод не хотел признаться самому себе, что уклониться от предложения он уже не сможет. В «Аль-Кайеде» его будут считать трусом, а это закончится плохо, очень плохо.

«Итак, охотник опять превращается в дичь. Ладно, не привыкать». Сейрак не подал виду, что уже фактически согласился, и заговорил более спокойным тоном:

– Дело не в документах. Мне нужно быть уверенным, что вы не под наблюдением.

«А сам-то я не под колпаком? Ведь были тревожные ощущения».

– У нас все нормально. Иначе я не приехал бы на встречу. – Связник достал из внутреннего кармана пиджака и показал Клоду схему. – Найдете этот паркинг. При подъезде к нему обратите внимание на дерево, которое указано на карте. Если увидите желтую ленту, приклеенную к стволу на уровне опущенной руки, значит, все в порядке. Можете въехать в паркинг и подняться на предпоследний этаж. Там вас будут ждать и передадут «товар».

– Вы обещали самолет.

– Я сейчас все объясню. Вы торопитесь. Смотрите на карту. Покинув паркинг, выезжаете по этой дороге к частному аэропорту. Здесь вас с «товаром» погрузят на самолет. Но на самолете мы не настаиваем. Можете использовать свои варианты. «Товар» будет при вас. Полная свобода выбора.

– Выглядит убедительно.

– Вы согласны расплатиться сейчас?

– Не возражаю, – нехотя ответил Клод.

– И еще одно. Передайте вашим боссам, что их человек в Вашингтоне, который помогает приобретать оружие, находится под угрозой провала. Они знают, о ком идет речь. ФБР стало известно, что он занимался финансовыми махинациями. До связей с вашей организацией еще не докопались, но на пути к этому. Нужно его прикрыть и отвлечь внимание.

Клод удивленно посмотрел на связника. Он не ожидал, что германские партнеры из небольшой «инновационной компании», занимающейся созданием новых видов вооружения, могут обладать столь ценной информацией.

«Видимо, в их бизнесе участвуют люди из высоких кабинетов», – подумал Клод.

– Ваш человек под угрозой провала, – еще раз настойчиво повторил немец и опять густо покраснел.