Текст книги "Сила Разрушителя"

Глава 3

Проснулся от прикосновения холодного металла к горлу. Если и не заорал с перепугу, то исключительно из чувства самосохранения: малейшее движение в подобных обстоятельствах могло стать фатальным. Вот я и прикинулся спящим, прислушиваясь и принюхиваясь, пытаясь понять, что происходит.

Юля еще безмятежно спала, ее рука на моей груди была расслабленной, дыхание – ровным и глубоким. Все так же шуршал прибой, над морем кричали чайки.

– Какая милая картина! – с сарказмом произнес кто-то.

Сказано было на вабарге, да и голос… вовек бы мне его не слышать!

Я открыл глаза. Надо мной возвышалась Мара. Ветер трепал черные кудри, рот изогнулся в хищном оскале. Вокруг маячило еще несколько темных личностей.

– Привет, сестренка… – хрипло проговорил я, – чем обязан?

– Не ожидал? – усмехнулась она. – Думал, что избавился от меня навсегда?

– Примерно так, – согласился я, – но, как говорится, нельзя иметь все и сразу.

– Вот тут ты прав! – Мара сильнее прижала клинок и все-таки проколола мне кожу. – Не хочешь спросить, как я тебя нашла?

Юля пошевелилась во сне, и я погладил ее по спине, надеясь, что наша милая беседа ее не разбудила.

– Хорошо; как?

– Ты использовал Силу! – выкрикнула Мара. – Силу, которая по праву должна принадлежать мне!

Итак, визитом этой сумасшедшей я обязан неосмотрительно наколдованному одеялу.

– Понятно, – хмыкнул я. – И ты пришла, чтобы разрешить наш спор?

– Нет, – отрезала она, – я пришла забрать то, что принадлежит мне!

– Тогда почему я до сих пор жив?

– Торопишься на тот свет?

– Ну что ты, у меня еще масса дел на этом!

– А ты оптимист!

– Да, мне уже говорили об этом.

– На этот раз тебе не вывернуться!

– Послушай, Мара… может, уберешь железку и поговорим? – предложил я мирным тоном.

– Нет! – рыкнула она. – Я буду говорить, а ты – слушать!

Я обреченно вздохнул. Ох уж мне эта семейная любовь к длинным речам!

Тем временем моя рука, которую я уже давно, миллиметр за миллиметром перемещал вверх, добралась до груди и, как рубеж, миновав Юлькины пальчики, двинулась дальше. Еще чуть-чуть…

– Так вот, братишка, – продолжала Мара, не замечая моего движения, – ты слабый, никчемный, трусливый человечишка! Ты получил силу величайшего из магов Края – силу Разрушителя! Ты собрал все семь Ключей, ты дошел до Центра! Но так и не сделал того, на что наш отец положил жизнь! Паутина все еще существует!

– Угу… И поэтому ты тоже до сих пор жива, стоишь тут и несешь чушь! Наш отец был безумцем!

– Не смей оскорблять его память, ты!.. убийца! – рявкнула она, и струйка крови потекла из пореза на моей шее. – Отец посвятил жизнь великому делу!

– Бред! Он всю жизнь был марионеткой в руках еще большего безумца!

– Заткнись!!! Ты ни черта не знаешь!

Я заткнулся. Сила пока что была на ее стороне.

Юлькины пальцы на моей груди судорожно сжались, ногти прочертили ощутимые царапины. Удивительно, но она не издала ни звука. Лежала неподвижно и расширенными глазами смотрела на возвышающуюся над нами бесноватую воительницу.

– Так вот, Артур! Ничего еще не закончено! Ты не предотвратил, а всего лишь отсрочил Великое Разрушение! Можешь отсиживаться здесь, а можешь присоединиться к детям Бесформенного или даже попытаться помешать нам. Так или иначе – конец будет один! Я просто хочу, чтобы ты знал: каждый твой вздох может стать последним!

С этими словами Мара наконец убрала клинок и, махнув своим телохранителям, со всей кодлой растворилась в воздухе.

Я судорожно вздохнул и почувствовал, как отпускает напряжение. Юля дрожала, я успокаивающе погладил ее по спине:

– Все хорошо, котенок. Теперь уже все хорошо.

– Что это было? – шепотом спросила Юля. – Что ей от тебя нужно?

– Это? Всего лишь моя ненормальная сестрица, – как можно небрежнее произнес я. – Характер ни к черту, вот на людей и бросается.

– Да нет у тебя никакой сестры! – обиделась Юля. – Что ты со мной как с маленькой!

– Она действительно моя сестра по отцу, и ничего тут не попишешь, – вздохнул я. – Давай собираться. Мало ли кого еще нелегкая занесет!

Юля села и тут же вскрикнула:

– У тебя кровь! – Она нежно провела пальцами по моей шее. – Больно?

– Чепуха, – отмахнулся я, – царапина.

Юля покачала головой.

– Ты весь в «царапинах», – она указала на мою коллекцию шрамов, самый примечательный экспонат которой украшал щеку, – как герой войны или какой-нибудь Джеймс Бонд.

Я рассмеялся.

– Какой из меня Джеймс Бонд?! Просто талант оказываться в нужное время в нужном месте. Я всего лишь таксист.

– Давно? – подозрительно спросила она.

– Не очень, – признался я честно.

– А раньше?

– Долгая история… – отмахнулся я и принялся шарить вокруг в поисках штанов.

Краем глаза заметил движение, и тут же раздался отчаянный Юлькин крик. Я вскочил на ноги, но было уже поздно. Вновь материализовавшаяся Мара схватила Юлю сзади и держала нож у ее лица. Я замер.

– Умница, братишка, – криво усмехнулась Мара. – Не шевелись, и она еще немного поживет.

– Какого черта?! – взвыл я, отчаянно соображая, что бы предпринять. Сила…

– Даже не пытайся колдовать, неуч! – бросила ведьма. – Я все равно успею ее прирезать. Просто дай нам уйти.

– Куда? Зачем ты это делаешь?!

– Твоя подружка будет гарантией того, что героический Арч Бесстрашный не выйдет из игры.

– Какой игры?! – заорал я, не отрывая взгляда от перепуганного Юлькиного лица.

– Ты же у нас мастер разгадывать загадки… – усмехнулась моя ненавистная родственница.

– Если с ней что-то случится… – с угрозой произнес я. – Ты меня знаешь, Моргана!

Она расхохоталась.

– Ты прав, я действительно хорошо тебя знаю. Однажды ты уже не смог меня убить!

Я скрипнул зубами, взбешенный собственной беспомощностью.

– Увидимся, – бросила Мара. И они исчезли.

Я рванул было следом, но наткнулся на силовой барьер, выставленный ведьмой. Меня здорово долбануло током – я отлетел на несколько метров, снова бросился вперед, споткнулся об одеяло, опять свалился…

Все ругательства были слишком слабы, а любые мои действия – бессмысленны. Ярость клокотала в груди, и я выплеснул ее, с треском разорвав пополам треклятое одеяло.

Не скажу чтобы мне слишком полегчало, зато слегка успокоился – ровно настолько, чтобы начать соображать.

Оделся. Поднял с песка Юлькины босоножки и кофточку. Руки дрожали. Второй раз в жизни я пожалел, что так и не научился курить. Сомневаюсь, впрочем, что и от этого стало бы легче.

Почему, Мастер? Почему я всегда приношу несчастье тем, кого люблю? Что за проклятие висит надо мной?!

Ответа, как водится, не последовало. Даже внутренний голос воздержался от комментариев.

…Еще через полчаса я второй раз за последние сутки подъезжал к Юлькиному дому и мне было страшно. По-настоящему страшно. Будь у меня выбор, предпочел бы выйти безоружным против своры халлидаррских драконов, чем сделать то, что мне предстоит. Сказать Ромке, что его мать… или тете Гале, что ее дочь… выкрали. Кто? Как? И из-за чего?! Признаться, что во всем виноват сам… Хотя в чем, господи, я виноват? Клясться, что сделаю все возможное и невозможное…

Всю дорогу я обдумывал, что и как скажу. Все не то! Ладно: как-то, но будет.

Свернул в переулок и резко затормозил. Несмотря на ранний час, Ромка был уже на ногах. Или вовсе не ложился? Он ходил взад-вперед по дороге и, едва заметив меня, бросился навстречу.

– Где мать? – крикнул он, рывком открывая дверь машины. – Она с тобой? Она к тебе пошла?! – Тут его взгляд упал на сиреневую кофточку, и лицо мгновенно побледнело. – Что с ней?!

– С ней все в порядке… наверное… – ответил я и для пущей убедительности добавил: – Когда мы с ней расстались, она была жива и здорова.

Ромка неожиданно сильно толкнул меня в плечо:

– Была? Где она, черт тебя дери?!

Я смотрел в бешеные глаза сына и отчаянно пытался придумать что-нибудь правдоподобное. Сказать правду язык не поворачивался.

– Где она? – повторил вопрос Ромка. В голосе слышался металл.

До меня вдруг дошло, что передо мной далеко не ребенок. И я решился.

– Сядь в машину, – сказал ему.

– Ты не ответил!

– Сядь, я сказал, – тихо, но с металлическим лязгом в голосе повторил я.

Он бросил на меня изумленный взгляд, но подчинился. И я, собрав волю в кулак, поведал обо всем, что произошло.

Какое-то время Ромка сидел, не поднимая головы, потом окинул меня изучающим взглядом.

– Бред! – наконец изрек сынуля – Ты меня за идиота держишь? Магия и все такое…

– Знаю, – кивнул я, – звучит нелепо. Но так оно и есть.

– Докажи!

Я молча сунул ему под нос указательный палец, который тут же вспыхнул зеленым огнем. Глаза парня округлились, он поспешно оттолкнул мою руку.

– Поверил?

– Не знаю. – Ромка с сосредоточенным видом тер переносицу. – Если ты не гипнотизер, то… Отбросив в сторону все невероятности, получается, что маму выкрали, чтобы заставить тебя что-то сделать. Или чего-то не делать?

– Приблизительно так.

– Понятно. И что дальше?

– То есть?

– Ну что ты делать будешь?

Я вздохнул:

– Пока еще точно не знаю. Но я найду ее, Рома. Найду и верну домой. Чего бы это ни стоило.

– Отлично! – Сын вдруг хлопнул меня по плечу. – Я с тобой!

Я отрицательно мотнул головой:

– Плохая идея. Ты не представляешь, во что ввязываешься.

– Там моя мать, – сказал он твердо, – ты это понимаешь? Я не смогу сидеть сложа руки и ждать. Ты бы смог?!

Я понял, что отговаривать бесполезно, и согласился.

– Кстати, у отца… – Ромка запнулся, – то есть у Михаила, большие связи. И в верхах, и в криминальных структурах.

– Там, куда мы направляемся, это не поможет, – возразил я, испытывая раздражение при одном упоминании этого имени.

– Ну, я хотел как лучше… – развел руками Ромка. – Ладно, пойду чего-нибудь бабушке совру, чтобы не волновалась.

Тут мне в голову пришла интересная мысль:

– Кстати, о бабушке. Что, если она станет уверена, будто твоя мать еще не приехала, а ты где-нибудь отдыхаешь?

Ромка удивленно поднял бровь:

– А ты и так можешь?..

– Да-а, неплохо таксисты в Крыму зарабатывают, – заметил Ромка, прогуливаясь по моей квартире.

Апартаменты в «элитном» доме – три комнаты, вид на море и все эти новомодные навороты, именуемые евроремонтом, – я купил сразу по возвращении из Паутины, когда решил остаться здесь навсегда. Купил, совершенно не задумываясь о цене. Потом выяснилось, что здорово переплатил, но это не имело особого значения. Мне здесь нравилось.

Вообще-то парень прав. Моих нынешних заработков хватало на жизнь, и не больше. Квартира и содержимое приобретались на средства, заработанные в Паутине охотой за ценностями. Собственно, я мог безбедно существовать на проценты с того солидного капитала, но вместо этого занимался извозом. Сначала – чтобы не сойти с ума и хоть как-то адаптироваться к реальности родного мира, потом… втянулся, привык и уже просто не хотел ничего менять. Иллюзия нормальной жизни, за которую я так отчаянно цеплялся…

– Я ожидал чего-то совершенно другого, – продолжал сынуля, рассматривая книги на полках, коллекцию оружия, картины…

– Чего именно?

– Не знаю. Чего-то связанного с Востоком.

– Почему?

Он передернул плечами – совершенно моим движением.

– Есть в тебе что-то… самурайское.

Я рассмеялся:

– Ты совсем меня не знаешь!

– А кто в этом виноват?

– Наверстаем, – заверил я. – Располагайся, отдыхай. Мне нужно немного времени на сборы.

– Немного – это сколько?

Ответить я не успел – раздался дверной звонок.

– И кого черти несут?! – вопросил я и пошел открывать, ожидая увидеть одного из трех своих знакомцев, которых консьержка на входе пропускает без лишних расспросов.

И даже в глазок не глянул. Рывком распахнул дверь…

Передо мной стояла Сахара. Такая же, какой я ее помнил: вся тепло-золотая, сногсшибательно-красивая, с кошачьими глазами, в своем несколько экзотическом наряде… Богиня Пустынных Ветров собственной персоной.

– Вот мы и встретились, – сказала она.

– Да, Прекраснейшая… – Я отступил в сторону, пропуская ее в комнату.

– Настали времена испытаний, – заявила Сахара, оглядываясь по сторонам.

Ее взгляд остановился на слегка обалдевшем Романе, и я поторопился представить их друг другу. Сахара одарила моего сына загадочной улыбкой и вновь повернулась ко мне.

– Пески рассказали мне, что произошло. – сообщила она, – К сожалению, твоя беда – это лишь часть проблем, постигших Паутину.

Я прислонился спиной к стене и молча ждал продолжения, а Сахара пересекла комнату и грациозно опустилась в кресло.

– Силы Хаоса вновь активизировались! Они жаждут реванша за поражение, постигшее их во время Великого Полнолуния Каиноса.

– Но до следующего полнолуния еще…

– Дело не в полнолунии, дело в тебе! – перебила она властно. – Ты владеешь тем, чего жаждет Бесформенный, и он не отступится, пока не получит свое!

– А Моргана?

– Моргана – всего лишь пешка в большой игре. У тебя много других, куда более могущественных врагов! Они готовы вцепиться тебе в глотку при первой возможности. Столкновения не избежать!

– Все как всегда, – вздохнул я, – а ведь мне всего-то хотелось немного спокойной жизни…

– Может, когда-нибудь так и будет, – улыбнулась Сахара и, снова поднявшись из кресла, подошла ко мне и протянула руку, в которой вдруг материализовался вдетый в ножны меч. – Думаю, тебе это вновь пригодится, – сказала она.

Я опустился на одно колено и принял из рук богини Гелисворт – Лезвие Чести, один из клинков Мастера.

Три года назад я оставил его на одной из башен дворца Ирратов и не надеялся когда-нибудь получить назад. Увы, я оказался не тем, кто достоин волшебного клинка.

Сахара считала иначе.

– Смелее, Арчи! – подбодрила она, увидев, что я не решаюсь вынуть меч из ножен. – Однажды он уже выбрал тебя. И сейчас не откажется служить своему хозяину.

Я подчинился и осторожно потянул за украшенную сапфирами рукоять. Клинок легко вышел из ножен, сапфиры мигнули, лезвие залило комнату радужным светом. На глаза навернулись слезы. Трудно описать, что чувствовал я в тот момент. Словно грешник, которому отпустили все грехи разом.

– Спасибо, Прекраснейшая, – прошептал я.

Сахара положила руку мне на голову и легко провела по волосам, ее пальцы дарили тепло и умиротворение.

– Я не могу предсказать, чем все закончится, мой друг. Но не забывай – с тобой мое благословение.

– Я не забуду, Прекраснейшая, – сказал я и, следуя движению ее руки, поднялся на ноги.

Теплые пальцы Сахары скользнули по моей щеке.

Ромка, о присутствии которого я как-то подзабыл, предостерегающе кашлянул. Сахара подмигнула мне и, поманив Ромку пальцем, подошла к развешанной на стене коллекции оружия. Провела изящной рукой по ряду хищно поблескивающих клинков и выбрала один. Самурайский, гордость моей коллекции, который я приобрел из сентиментальных побуждений, в память об оружии, верно служившем мне долгие годы до того, как появился Гелисворт. Богиня сняла меч со стены и перебросила Ромке – тот поймал.

– Клинок, достойный героя, – сказала Сахара. – Береги его, Роман. Он еще не раз спасет тебе жизнь.

– С-спас-сибо… – выдавил тот, внезапно став ярко-пунцовым.

– Не смущайся, – ободряюще улыбнулась богиня, – я предвижу: твой путь будет не менее героическим и полным приключений, чем у твоего отца.

Я мысленно застонал. Чего-чего, а повторения собственной судьбы для Ромки я не желал.

«А какой желал? – поинтересовался внутренний голос. – Не становись похожим на Альдмира и не мешай парню набивать шишки!»

Я обреченно вздохнул, признавая его правоту, а еще подумал, что без этого надоедалы жилось бы спокойнее. Собственно, внутренний голос в нынешнем его варианте появился у меня относительно недавно, около трех лет назад, после Великого Полнолуния Каиноса. Он достался мне вкупе с отцовской магией, и я так и не удосужился разобраться, что же он такое: интуиция, высшая сила, осколок души моего отца или что-то еще. В конце концов, эксперт-маг из Координационной Службы твердо заверил меня, что никакие заклятия надо мной не довлеют, так что стать марионеткой в руках неизвестного кукловода я не опасался. Да и то этот болтун… в смысле – голос, только язвить и умеет, конструктива от него не дождешься.

Окончательно повергнув Ромку в ступор, Сахара вновь повернулась ко мне:

– Спасай свою леди, Арчи. И помни: Моргана не отдаст ее так просто. Тебе предстоит нелегкий путь, – предупредила она. – И еще: Сила Разрушителя – не только зло. Не бойся ее, и она даст тебе гораздо больше, чем ты сам можешь представить. Это все, что я хотела сказать. И помни: Великие Пески всегда открыты для тебя.

– Я никогда не забывал об этом.

Богиня пригнула мою голову и по-матерински поцеловала в лоб, после чего направилась к балконной двери.

– Овладей своей силой, Арчи, если не хочешь, чтобы ею овладели другие, – еще раз напомнила она и исчезла, рассыпавшись снопом искр. Желтых, как песок…

– Ну ни фига себе!.. – обалдело выдохнул Ромка, все еще сжимавший меч. – Классный фокус!

– Это не фокус, – возразил я, – и в случае с Сахарой – даже не магия. Просто сила стихии.

– Ага… – недоверчиво усмехнулся Ромка, – рассказывай!..

– При чем здесь «рассказывай»? – пожал я плечами, – ты и сам все видел.

– Ну, НЛО тоже много кто видел, – упрямо возразил он.

– Фома неверующий. Хочешь доказательств?

– Хочу! – с вызовом заявил он.

– Да пожалуйста!

Требовалось кое-что посильнее фокуса с горящим пальцем, а потому… Я взмахнул рукой, и между нами выросла стена огня, затем огонь исчез, не принеся ни малейшего урона, и на столе возникло яйцо, из которого вылупился неказистый птенчик, быстренько вырос, оперился, превратившись во взрослого пеликана, покосился на нас недобрым взглядом и, издав резкий крик, вылетел в окно.

– Ну как-то так, – сказал я сыну, с отвисшей челюстью смотревшему вслед птице. – Это была магия.

Ромка похлопал глазами и выдал что-то не блещущее оригинальностью и совершенно непечатное.

– …Выходит, ты колдун, – ошалело изрек он в конце. – Я-то думал, просто классный гипнотизер…

– Есть немного, – признал я.

Последовала очередная порция непереводимого русского фольклора.

– …А я еще в Гарри Поттера не верил!

– Поверь, магия – это еще далеко не все, – заверил я сынулю и сменил тему на более приземленную: – Кстати, пиццу будешь?

Жевали мы молча. Ромка, судя по сосредоточенному выражению лица, пытался приспособить новую информацию к старому мировоззрению, да так, чтоб крыша не поехала. Я же пытался обдумать ситуацию и составить хоть какой-то план действий. Получалось слабо, и вскоре я принялся крыть трехэтажными Хаос, Бесформенного, Моргану и папашу своего, оставившего такой взрывоопасный подарочек. Ну скажите на милость, на кой черт мне все это?! Вот ведь только-только начал жить по-человечески! Нет же, беги незнамо куда, сражайся с тенями!

Вообще, маг из меня среднепаршивый. То есть практически никакой. Унаследованной от отца Силой я пользовался крайне редко, относясь к ней с изрядной опаской. Причины были, и серьезные. Но по мелочам все же баловался: любопытство плюс элементарная бытовая лень. Этого хватало, чтоб поддерживать навык, но не делало меня хорошим волшебником. Теперь придется в темпе наверстывать упущенное.

– Арчи… то есть папа. Ты не уснул? – вывел меня из задумчивости Ромкин голос.

– А?.. Что? Нет, конечно!

– Слушай, а эта Сахара… она вправду богиня?

Я вдруг вспомнил, что когда-то давно задал Алексу точно такой же вопрос.

– Да, Рома, она действительно богиня. Одна из четырех богинь стихий, покровительниц Иррата, – принялся я объяснять. – Сахара, богиня Пустынных Ветров, имеет власть над песками и воздушными потоками; Зеленовласая Леа – богиня Лесов и покровительница Жизни; Аламандра – владычица Огня, и Марина – властительница Океанов.

– И что, ты всех их знаешь?!

– Нет, только Сахару и Леа. И это огромная честь для меня.

– Ага, ясно, – серьезно кивнул Ромка. – А что такое Иррат?

– Мир у Края Паутины, оплот темных магов, Хранителей Щита.

– Э-э… – сын поскреб макушку, – теперь объясняй, что такое Паутина, кто такие темные маги и какой щит они охраняют?

На сей раз маковку пришлось чухать мне. Со всеми сегодняшними событиями я совершенно забыл, что Рома ничего не знает о том, что лежит за пределами его мира. Что ж, значит пришло время восполнить пробелы в его образовании.

И я поведал ему о Паутине Мироздания – величайшем творении Мастера, Создателя Вселенной; о кратком пути между мирами, и о Координаторах, и о Патруле. О сияющем Центре и Темном Крае, о Детях Света и Хранителях Щита, и о Великой Тени, и о Хаосе, что за Краем, и еще о многом другом, что некогда было моей жизнью и от чего я отказался, пройдя через Великое Полнолуние Каиноса и чуть не разрушив саму Паутину. Но об этой истории я пока говорить не стал. Хватит с него впечатлений для начала. И так, когда я закончил, он вздохнул и сказал:

– Знаешь, у меня такое чувство, что сейчас из соседней комнаты выйдет чувак с букетом и скажет: «Улыбнитесь! Вы участвуете в программе «Розыгрыш»!»

– Хотел бы я, черт возьми, чтобы это действительно оказалось розыгрышем!

Ромкин взгляд выражал явное недоверие, но он все же согласно кивнул:

– Ладно, будем считать, что все это – чистая правда. – Он сделал паузу и задал очередной вопрос на засыпку: – Ну а кто тогда ты?

– То есть как «кто я»?!

– Э-э… Ты учился с мамой в одном классе и ты мой отец, хотя я к этому никак не привыкну… И я знаю тебя все лето, и ты вроде как вполне нормальный… Но вся эта чертовщина – параллельные миры, магия, Сила Разрушителя… Ты же не можешь быть простым таксистом! Кто ты тогда? Почему все завязано именно на тебя?

Я откинулся на спинку стула и с некоторым сомнением посмотрел на Ромку. Так уж получилось – он задал весьма непростой вопрос. Но отвечать надо – парень имеет право знать правду, даже если сам я годами упорно старался не вспоминать о своих родственных связях. Я предпочитал быть ничем не примечательным землянином, а не… О, черт! Не сыном Безликого, не Разрушителем, не той силой, которая может привести к гибели Вселенной. Но об этом тоже как-нибудь в другой раз.

– Если говорить строго в генеалогическом плане, я происхожу из королевской семьи Ирратов, хотя кровно связан и с правящим домом Оэльдива, и с Хаосом, что за Краем.

– Круто! – присвистнул Ромка.

– Круче не бывает, – не стал спорить я. – Ладно, давай собираться.

– Что, уже?!

Я утвердительно кивнул.

– И, если ты не против, до отправки я проведу короткий сеанс… э-э… гипноза, – нашел я почти подходящее слово. – Тебе нужно выучить пару-тройку языков. В Паутине не говорят по-русски.

…Тем не менее в дорогу мы собрались не скоро. Кроме обучения языкам Рому требовалось экипировать. Кто знает, что нас ждет в чужом мире? И пускать туда сына в одной футболке и потертых джинсах я отказался наотрез. Перво-наперво требовалось одеть парня. Мои вещи, несмотря на почти одинаковый рост, оказались ему великоваты, да и комплект снаряжения для путешествий был только один. А потому, не слушая рвущегося в бой Ромку, полдня носился с ним по городу, подбирая походные вещи, обувь, рюкзак… Я придирчиво изучал каждую вещь, не обращая на пританцовывающего от нетерпения сына никакого внимания. Несколько часов задержки погоды не сделают, а за мою неторопливость он мне еще спасибо скажет. Домой попали только вечером, уставшие и голодные. Пока Ромка облачался в новую одежду, я шаманил на кухне: жарил в сливочном масле свиные сосиски с помидорами и готовил омлет с зеленью. А что? Вкусно и сытно, все равно на кулинарные изыски времени нет.

– Па?.. – раздалось за спиной, когда я раскладывал ужин по тарелкам.

В кухню зашел Ромка в походном прикиде: синие джинсы заправлены в прочные ботинки с высокой шнуровкой, расстегнутая наполовину добротная коричневая штормовка со множеством карманов открывала оливковый гольф из верблюжьей шерсти. За плечами выглядывал черным горбиком рюкзак. Голову Ромы венчал добротный черный стетсон: не для пижонства, а очень удобная и практичная вещь. Я окинул сынулю придирчивым взглядом, обошел вокруг. Честно говоря, я экипировал его точно так же, как себя, разница лишь в цвете ботинок: черные у Романа, коричневые – у меня.

– Ну как, удобно? Ничего не жмет, не трет, не мешает?

– Не-а, – ответил Ромка, оттягивая ворот гольфа. – Только вот жарковато. И эта шляпа дурацкая… Ты уверен, что она действительно необходима? Кстати, а почему мы носились по магазинам, если ты мог просто наколдовать нужное?

– А в Паутине вообще ни в чем нельзя быть уверенным, – ответил я, плюхнувшись на табурет, – никогда не знаешь, какой погодой встретит тебя очередной мир. По этой же причине – никакой синтетики надевать нельзя, вполне может разложиться на составляющие. Ты же не хочешь, чтоб свитер растекся лужей нефти прямо на тебе? То-то. Это сейчас тебе «жарковато», а если материализуешься в каком-нибудь сугробе, ты мне за этот свитерок еще спасибо скажешь.

– Спасибо, – хмыкнул он. – Бать, жарко.

– Так сними пока, – посоветовал я. – Что же до наколдованных вещей… Тут все не так просто. Понимаешь, Ром, магия – это наука о работе с Силой. Той самой, что пронизывает каждый атом Паутины, заставляет траву расти, а планеты – вращаться. Вот только в каждом мире законы, применимые к Силе, разные. Векторы воздействия, потоки, плотности магических полей, силовые линии… Сложно, в общем. А чтоб понятнее было – вещи, сотворенные магией в одном мире, не обязательно продолжат существование в другом, понимаешь? Прикинь, материализуешься где-нибудь посреди людной площади в чем мать родила!

Вид у Ромки стал донельзя задумчивый.

– Кстати, о птичках… Подожди меня здесь.

Я встал и прошел в комнату с оружием. Выдвинул ящик комода и вытащил две навахи. Одна – старая, с потертой рукояткой из рога, точь-в-точь как моя проверенная спутница, потерянная на Гард-Анча. Вторая – новенькая, с ручкой из палисандра; купил с месяц назад для коллекции. Вот и пригодилась…

– Держи! – вернувшись на кухню, сунул я в руки обалдевшему Ромке здоровенный складень.

– Ох, ничего ж себе!.. – восхищенно рассматривая сверкающее изогнутое лезвие, прошептал севшим голосом парень. – И это тоже мне?

– Тебе, тебе, – покивал я, – нужная штука. Называется эта сабля навахой, носится за поясом. Ее «сестренка» мне столько раз жизнь спасала – не пересказать. Ладно, воин: снимай куртку и ужинать садись, пока не остыло.

Интерлюдия

– Не кажется ли вам, – произнес Игрок, – что пора внести в Игру немного разнообразия?

– Например?

– Скажем, эффект неожиданности.

– А не послужит ли это причиной сбоя всей партии?

– Полно вам, уважаемый Свидетель! Думаю, это привнесет в Игру дополнительную интригу.

– Не возражаю. Но лишь в том случае, если вы подложите свинью всем игрокам без исключения.

– Зачем?

– Интриговать, – усмехнулся собеседник, – так уж до конца.