Текст книги "Претенденты из вечности"

4

Даллас лежал на кровати и детально изучал потолок своей каюты. Он был спокоен и трезв, несмотря на то что после сообщения Шеннона прикончил остатки коньяка. Его не мучили ни чувство вины, ни обиды на судьбу, ни тем более переживания за собственную шкуру. Ник не сомневался, что разыгравшаяся трагедия совершенно не зависела от его воли и была предопределена. Другой вопрос: кем и с какой целью? Если предположить, что сознанием Ника манипулируют засевшие на Луне старые хозяева Земли, тогда непонятно, чего они добиваются. При наличии столь эффективных средств уничтожения давно можно было предъявить землянам любой ультиматум. Допустим, это была лишь демонстрация силы, но зачем всё так усложнять. Гораздо проще и показательнее было бы нанести удар по любому крупному мегаполису. Если же они действительно расчищали плацдарм для вторжения, то почему его не последовало? Чего они ждут? Зачем дают людям возможность оправиться и перегруппировать силы?

Слишком много «если» крутилось у него в голове, каждое из них громыхало и скрипело, словно деревянное колесо старой мельницы, оставляя занозы и сдирая кожу с любого пожелавшего воспрепятствовать этому зловещему хороводу.

Ник тщетно пытался уснуть. Ему очень хотелось немедленно разобраться с посещавшими его призраками. Больше он для них не помощник, а значит, имеет право узнать истину, пусть даже это знание станет последним в его жизни.

Сон не шёл. Ник вертелся с боку на бок. Начали побаливать суставы. Заныла спина. Голова отяжелела и стала похожа на пустотелый свинцовый шар, в котором гулко метались одни и те же мысли. Истощённая нервная система требовала двигательной активности. Даллас злился на себя и на весь мир. «Почему я не могу в полной мере распоряжаться собственными мозгами? – думал он. – Почему для получения скрытых в моей башке знаний требуются какие-то сомнительные поводыри?»

Ему всё-таки удалось забыться. Это был не сон, скорее нервный обморок. Ник лежал с открытыми глазами, но ничего не видел вокруг.

Тихий приятный голос как свежий весенний ветерок проник в затхлый подвал его подсознания. Раздувая пепел души, он обнажил ещё тлеющие угли, на которых тут же заиграл огонь тоски и безысходности. Даллас застонал, пошарил рукой в поисках фляжки с коньяком, но, вспомнив, что тот давно кончился, отвернулся к стене. Наконец, до него дошло, что он в каюте не один. Ник рывком сел, перед глазами поплыли цветные искры. Каюта была пуста, а с экрана терминала на него печально смотрела Кэтрин. Он замер, невольно залюбовался её огромными глазами.

– Ник, ты меня слышишь? – повторила она.

Даллас молчал.

Ему так много надо было ей рассказать и объяснить, а все подходящие слова куда-то разбежались, будто боялись быть непонятыми, оказаться лишними и неуместными, пустыми и глупыми.

– Успокойся, я всё про тебя знаю, – сказала Кэт. – Информацию о тебе рассекретили. На Земле возникла паника… Военным срочно потребовался «козёл отпущения»… Почему ты раньше ничего мне не сказал? Думал – обойдется? Вы, мужики, порой, такие наивные – хуже детей!

Даллас молчал.

Кэт вдруг улыбнулась. Это было столь неуместно, что он невольно поморщился.

– Они живы, Ник! – сияя, выпалила она. – Они все живы!!!

У Далласа перехватило дыхание, а Кэт начала сбивчиво объяснять:

– Многие ещё в коме, многие прошли через клиническую смерть, но пока не зафиксировано ни одного случая летального исхода. – Она демонстративно поплевала через плечо и постучала кулаком по лбу. Её переполнял восторг. Это и понятно, рухнувшие было надежды на светлое будущее и на личное счастье неожиданно снова поднялись из руин, окрепли, заставив лишний раз поверить в торжество справедливости.

Даллас молчал.

– Сейчас продолжается спасательная операция, – тараторила Кэт. – Сложнее всего обстоит дело с находящимися в море боевыми кораблями, они полностью потеряли управление. Даже те люди, которые после удара самостоятельно пришли в себя, настолько слабы, что не могут передвигаться…

Кэтрин умолкла. Оглядела «окаменевшего» Ника.

– Ты думаешь, я рано радуюсь, да?

– Что решили со мной? – сухо спросил он.

– Пока домашний арест, но через сутки всё прояснится…

– Почему? – встрепенулся Ник.

– Я не могу тебе этого сказать!

– Не болтай ерунды!

– Ник, не требуй от меня невозможного! Приказ есть приказ! Я и так его уже наполовину нарушила…

– Ну спасибо, родная, облагодетельствовала, – он картинно поклонился, – сжалилась над бедным изгоем, не дала удавиться в муках совести!

– Ник!

– Что Ник?! Значит, ты веришь, что во всём виноват я! Что это из-за меня вся планета стоит на ушах! Да?! Не слишком ли много чести для скромного пилота-разведчика? Злобный монстр Даллас угрожает человечеству! Ты в это веришь?!

Казалось, старший навигатор ракетного крейсера «Тайфун» майор военно-космических войск Кэтрин Гарднер вот-вот заплачет. Это говорило о многом. Будь на месте Ника безразличный ей человек, эта «железная леди» не допустила бы и мысли о нарушении приказа командования или других подобных «мелочах».

– Послушай меня, – мягко сказал Ник. – Если что-то и происходит помимо моей воли, то только когда я сплю. Я тебе обещаю в ближайшие сутки не сомкнуть глаз. Расскажи мне, что ещё придумали наши вояки…

Кэт смотрела ему прямо в глаза и ожесточённо грызла нижнюю губу. В её голове шла мучительная схватка между долгом, совестью и любовью.

– Ну давай, детка, – подталкивал её Ник, – кто мне ещё поверит, если не ты?

Кэт преобразилась. Лицо стало суровым и волевым, брови почти сомкнулись, между ними легла глубокая складка. Она приняла решение.

– Мы не будем пытаться вступить в контакт с пришельцами. Режим торможения отменен. Меньше чем через сутки крейсер подойдет к астероиду на критическое расстояние. Получен приказ атаковать его с лёту, всеми видами вооружения…

– Боже… – Ник похолодел. – Неужели вы не понимаете, что нам просто не дадут приблизиться. Обладая такими технологиями, пришельцы найдут способ остановить корабль, и, поверь мне, эта остановка станет для него последней! Вы же не оставляете им выбора!

– Это приказ, – мрачно напомнила Кэт.

– Контакт с пришельцами – единственный способ узнать истину, – сказал Ник. – А она далеко не так однозначна, как кажется на первый взгляд.

– Что ты предлагаешь?

Даллас задумался.

– Если представить, что через совсем небольшой промежуток времени мы умрём, причём совершенно бестолково как для себя, так и для других, то сейчас мы как бы при смерти и можем позволить себе всё что угодно! Даже нарушить приказ! Какой спрос с покойника?

– Это демагогия, Ник!

– А выполнение такого приказа – идиотизм, приправленный высокими словами о долге, воинской чести и спасении человечества!

– Значит такая у нас судьба…

– И она находится сейчас в наших руках!

– Извини, пора на вахту, – устало произнесла Кэт, – если всё действительно так плохо, как ты говоришь… тогда прощай, Ник!

– Подожди! – Даллас лихорадочно тёр виски. – Помоги мне захватить корабль! Мне уж точно терять нечего…

Кэт печально покачала головой. Экран погас. Ник издал глухой стон и со всей силы врезал кулаком в стену. Боли он не почувствовал…

5

Сидеть взаперти и ожидать неминуемой гибели – занятие малоприятное. Хотя Даллас и не сидел вовсе: с энергией, достойной лучшего применения, он, словно загнанный зверь, метался по каюте, неожиданно превратившейся в клетку, а в перспективе… Да что говорить, перспектив у них уже практически не было.

Ник лихорадочно соображал, пытаясь понять, что же всё-таки за игру затеяли пришельцы. Выстраивающиеся в его голове цепочки фактов упорно не желали сплетаться в единое целое.

После нескольких часов мучительных размышлений Даллас всё же пришёл к определённым выводам, показавшимся ему логичными. Выглядели они достаточно неутешительно. Во-первых, между людьми и пришельцами стоит некая третья сила, мотивы действий которой весьма туманны, именно эта сила вступила с ним в контакт, представившись «высшим разумом» планеты. Версию о том, что его сознанием манипулируют сами пришельцы, Ник отбросил как несостоятельную. Может быть, ему просто отчаянно не хотелось в это верить. Во-вторых, если им вдруг сейчас, по каким-то немыслимым причинам, удастся уничтожить астероид, то эта третья сила опять уйдёт в тень, и её дальнейшее влияние на судьбу землян останется непредсказуемым. И наконец, в-третьих, приближаясь к астероиду на крейсерской скорости, они с головой выдают свои истинные намерения, не оставляя выбора ни себе, ни пришельцам.

Конечно, на Земле сейчас царит паника, ещё трое суток находиться в неизвестности, ожидая пока их корабль выполнит манёвр торможения, никто не хочет, и Даллас, в общем-то, понимал военных, принявших такое необдуманное решение, но смириться с ним не мог… Предпринять что-либо в сложившейся ситуации он тоже не мог и это бесило, вызывая желание крушить аппаратуру и грызть переборки.

Уснуть Ник больше не пытался, да, наверное, это у него бы и не вышло, кроме того, где гарантия, что он правильно понимает ход событий и выкачанная кем-то из его спящего мозга информация не станет для их экспедиции роковой.

Оставался последний вариант – связаться с Шенноном и попытаться убедить его в необходимости взять командование кораблём на себя. Ник ясно отдавал себе отчёт в том, что это практически невозможно, но бездействовать больше не мог.

Войти в информационную сеть терминал опять не позволил, но внутренняя связь работала. Шеннон ответил молниеносно, как будто только и делал, что ждал этого звонка.

– Есть новости? – отстранённо спросил Ник, стараясь своим поведением не дать понять, что ему что-то известно.

– Есть, – подтвердил Пол.

– Ну!

– Ты либо узнаешь их через сутки, либо уже никогда…

– Мы до сих пор не перешли в режим торможения, – констатировал Ник. – Почему? – Он хотел сделать вид, что сам догадался о сути полученного приказа.

– Ник, пойми меня правильно, – неожиданно мягко сказал Пол, – я не имею ничего против тебя лично, но даже ты сам не знаешь, что за червяк сидит в твоей голове…

– Хорошо! Если у меня в голове завёлся червяк, значит, там ещё есть чем поживиться, а ваши мозги, по-видимому, протухли настолько, что не представляют интереса даже для червей…

Шеннон развёл руками.

– Это всё, что ты хотел мне сообщить? – спросил он.

Даллас спохватился, конечно, глупо было скатываться до обычной перепалки, но его явно не слышали, вернее, отказывались услышать.

– Пол, ты же знаешь, бывают критические моменты, в которых главное не быстрота реакции, а выдержка, умение трезво оценить баланс сил и не пойти на сиюминутный, инстинктивный ответ. Умудрённые опытом бойцы имеют в запасе массу обманных приемов, заставляющих противника раскрыться, заиграть по их правилам. То, что сейчас происходит на Земле, очень напоминает именно такой обманный ход, а мы пытаемся нанести ответный удар, даже не разобравшись толком, кто же наш настоящий противник.

Ник говорил, всё больше распаляясь, активно помогая себе руками и мимикой. Шеннон слушал очень внимательно, можно сказать профессионально, по выражению его лица абсолютно нельзя было понять, соглашается он с оратором или посмеивается над ним. Но в то же время казалось, что достаточно ещё пары аргументов и он сломается, хлопнет себя рукой по лбу и скажет: «Ты прав старик, это же очевидно!».

Наконец, Даллас иссяк. Последним из приведённых им аргументов было то, что даже если он является марионеткой чужих, тогда выходит, что они сами организовали экспедицию землян к астероиду. Вероятно, он, Ник Даллас, должен выступить в качестве посредника между людьми и пришельцами, допустим в роли своеобразного информационного канала.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил Пол.

– Я хочу, чтобы ты немедленно переслал только что сделанную тобой запись Начальнику СКБ.

– Почему ты решил, будто я делал запись? – наигранно удивился Шеннон.

Ник горько усмехнулся.

– Потому что шпионить за мной было одной из твоих главных задач в этом полёте! А стать руководителем экспедиции, что, кишка тонка?! Литвинов должен убедить всех передать руководство операцией Службе Космической Безопасности. В конце концов, это её область ответственности.

– Раз ты такой догадливый, – ехидно заметил Пол, – мог бы и не просить ни о чём. Естественно запись сейчас же будет передана на Землю!

– Спасибо, – пробурчал Ник и выключил терминал.

Усталость тяжелой ношей повисла у него на плечах. Но теперь он знал, что сделал всё от него зависящее, чтобы предотвратить катастрофу. Это несколько успокаивало, позволяя переложить ответственность за ситуацию на кого-то другого, вплоть до высших сил. Желая как-то отвлечься, Даллас перешёл в сервис-блок и сварил себе крепкого кофе. Выпил, не чувствуя вкуса, две маленьких чашечки. Посмотрел на часы. Время тянулось удивительно медленно. Он вспомнил, как раньше частенько не успевал позавтракать перед колледжем, тогда ему казалось, что время, словно вода, просачивается сквозь пальцы, с грустным перезвоном исчезая в бездонном колодце вечности. Сейчас же оно походило скорее на вязкую, липкую болотную жижу, неспешно, но неотвратимо затягивающую человеческую душу в темноту небытия.

Промаявшись ещё часа два, Даллас опять потянулся к терминалу. На этот раз Пол ответил не сразу, не отзывался даже личный коммуникатор, но Ник был настойчив. Минут через пятнадцать на экране всё-таки появилась недовольная физиономия Шеннона.

– Ну что ты ломишься? – раздраженно спросил он.

– Ты получил ответ?

– Получил…

– И что?

– Совет Безопасности принял к сведению твои соображения, – чеканя слова, произнес Пол.

– И это всё?!

– Всё!

– Идиоты, – непроизвольно сжав кулаки, процедил Ник.

– Посмотрим, – устало сказал Пол. Похоже, и он был не в восторге от предстоящей операции.

В углу экрана замигал желтенький индикатор экстренной связи. Не успел Даллас прикоснуться к клавиатуре, как вытянутая физиономия Шеннона пропала, и на её месте появилось возбуждённое лицо Кэтрин.

– Ник, я жду тебя в рубке!

Даллас опешил, покосился на дверь. Десяток глупых вопросов завертелись на языке. Он снова глянул на Кэт и, не говоря ни слова, метнулся к выходу. Металлопластиковая перегородка ещё не успела полностью скрыться в стене, когда Ник, в три прыжка преодолев короткий коридорчик, уже приложил большой палец к сенсору лифта, всё ещё опасаясь, что чуда не произойдёт…

6

Рубка встретила его чёрной искрящейся бездной обзорного экрана и тревожным хороводом разноцветных огоньков пульта. Для Далласа, как и для любого пилота, это место было священным. Терминал внутренней связи ежесекундно расцветал колокольчиками вызовов, Кэт сидела в кресле командира корабля, никак не реагируя на это обстоятельство. Больше в рубке никого не было. Ник всё понял и занял место второго пилота.

Кэт покосилась на него.

– Будем высаживаться? – спросила она.

Он кивнул.

– Ты удивлён?

– Да, – признался Ник, – ты героическая женщина.

– Нет, я слабая и безвольная, кроме того, легко поддаюсь внушению, – вздохнув, тихо проговорила Кэт. – Я слушала твои переговоры с Шенноном, и ты меня убедил. Мне хватило времени, чтобы перепрограммировать главный компьютер, теперь, если я всё учла, нам не смогут помешать.

Кэтрин лёгким грациозным движением коснулась клавиши общего вызова. От этой лёгкости у Ника защемило сердце: он понимал, что сейчас они сожгут последние пути к отступлению, взяв на себя немыслимую ответственность, львиная доля которой ляжет на тренированные, но всё же женские плечи.

Главный экран распался на десятки квадратиков, высветив все помещения корабля, в которых на данный момент находились люди. Рубка наполнилась гулом недоуменных голосов, тут же ушедшим на второй план.

– Майор Гарднер, Вы отстраняетесь от своих обязанностей! – рычал Алекс. – Немедленно разблокируйте внутренние помещения корабля и проследуйте в свою каюту. Вы арестованы!

Кэт и ухом не повела.

– Внимание всем, – сказала она с потрясающим спокойствием, – крейсер переходит в режим экстренного торможения, прошу занять места в индивидуальных гравитационных компенсаторах…

– Это нарушение присяги! – резко перебил её Земцов. – Предательство!

– Генерал! – повысила голос Кэт. – Мать вашу! Хватит меня стращать, я знаю, что делаю… Помнится, были времена, когда Вы шире трактовали понятие долга. Я давно подозревала, что генеральские звёзды плохо влияют на умственную деятельность…

Земцов промолчал и, лишь слегка шевельнув губами, состроил презрительную мину. «Дура», – прочёл по его губам Ник. Подобные эпитеты как-то не очень вязались с заложенными в уставе взаимоотношениями между начальником и подчинённым, даже в такой экстремальной ситуации. А ведь он к ней неравнодушен, подумал Даллас. И она об этом знает, не может не знать…

– Вторая и третья палубы открыты для свободного перемещения, – вновь спокойно продолжила Кэт. – Режим торможения продлится восемь часов, если… – она чуть запнулась, – если всё пройдет гладко, порядок дальнейших действий я сообщу дополнительно…

– Мисс Гарднер, – вклинился командир взвода десантников, – моё подразделение готово выполнить любую поставленную вами задачу!

– Спасибо, майор, – слегка улыбнулась Кэт.

Ну надо же, констатировал Ник, и этот, несмотря ни на что, готов приударить за мятежным навигатором.

Кэт коснулась пульта. Большая часть квадратов на экране погасла, вернее, опять уступила место белёсой черноте звёздного неба. Ник понял: на связи остались лишь члены экипажа крейсера.

– Господа, – Кэтрин выглядела как никогда сосредоточенной, – я верю, что многие из вас согласны с моими действиями, и это придаёт мне силы, но мы все понимаем, что приказ есть приказ, поэтому я предприняла некоторые шаги, которые помогут довести начатое дело до конца. Сейчас всё оружие крейсера заблокировано, но если нас атакуют, блокировка будет мгновенно снята, и тогда мы с чистой совестью попытаемся превратить в пыль этот кусок космического дерьма… Если же этого не произойдёт, я и мистер Даллас предпримем попытку высадиться на поверхность астероида. За восемь часов корабль не успеет затормозить полностью; мы возьмём один из тяжёлых истребителей и отправимся к астероиду, а вы, сбросив скорость окончательно, развернётесь и через двое суток сможете нас забрать. Ещё раз повторяю, что все пароли доступа к системам вооружения изменены и будут аннулированы только в случае внешней агрессии. Кроме того, я запустила механизм самоуничтожения крейсера…

– Вы, определённо, сошли с ума, – хмуро сообщил Алекс.

– Таймер установлен на четверо суток, код отмены известен только мне и мистеру Далласу… – Кэт на секунду задумалась. – Короче, я полагаю, это будет хорошим стимулом для того, чтобы экипаж всячески способствовал нашему возвращению.

– Ну, вы совсем обнаглели, – возмутился Алекс. – Да мало ли, что может случиться!

– Вот именно! – согласилась Кэт. – Хотелось бы в любой ситуации чувствовать поддержку товарищей. – При этом она так очаровательно улыбнулась, что у генерала аж челюсти свело. – Но не беспокойтесь, за три часа до взрыва реактора произойдёт автоматический сброс блокировок вооружения, и вы сможете атаковать астероид даже без явной агрессии с его стороны, плюс ещё останется время помолиться…

Ник невольно содрогнулся жестокости её тона. Хотя, пожалуй, иначе нельзя. В конце концов каждый, собираясь в этот полёт, знал, на что шёл, и мог попросить замены.

– Кэтрин, ни у вас, ни у Далласа нет достаточного опыта пилотирования тяжёлых истребителей, – сказал второй пилот. – И неизвестно, как отнесутся к вашему визиту пришельцы. В такой ситуации от искусства пилота может зависеть всё… Я мог бы составить вам компанию…

– Спасибо, Боб, но я полагаю, в этом нет необходимости.

– А я полагаю, что есть! – возразил Алекс. – Вы с Далласом «заминировали» корабль, а сами хотите скрыться на астероиде! Подумайте хорошенько, как это выглядит со стороны… Впрочем, тут и думать нечего – я лечу с вами!

В предложении генерала был определённый резон. С его стороны глупо было бы пытаться помешать им в самый последний момент. Присутствие же в экипаже опытного боевого офицера могло оказаться весьма кстати, кроме того, Кэт почувствовала, что Алекс действительно хочет помочь. Она глянула на Ника, тот чуть заметно кивнул.

– Хорошо, – сказала Кэт, – нам и впрямь нужен независимый представитель командования, но имейте в виду, генерал, если вы вздумаете начать свою игру, врождённая доброта не помешает мне разнести вам голову…

Алекс скептически улыбнулся. Он был удовлетворён этим ответом: его всё-таки не покидала надежда завоевать расположение Кэтрин, ведь ничто так не сближает, как совместно пережитая смертельная опасность. Первоначальная неприязнь к Далласу вылилась у Алекса в тупую ненависть. В мыслях он называл его не иначе как «грёбаным мутантом» и нисколько бы не опечалился, если бы тот вдруг исчез навсегда. Нет, Алекс не собирался предпринимать для этого какие-то специальные действия, но ведь иногда и с помощью бездействия можно достичь страстно желаемой цели, и тут уж, как говорится, все средства хороши.

– Господа, не будем терять драгоценного времени, – резюмировала Кэт.

Квадратики видеосвязи один за другим исчезали с обзорного экрана, словно ныряли в космическую бездну. За одним из них зловеще вспыхнула яркая с фиолетовым отливом звезда, выглядевшая среди привычных созвездий совершенно неуместно.

Пришелец с огромной скоростью нёсся навстречу…

Ник так устал от неизвестности и страха, что ожидал этой встречи как избавления, чем бы она ни закончилась.

Прозрачные колпаки гравитационных компенсаторов накрыли людей, застывших в полулежачем положении. Передняя часть сферы помутнела, затем вспыхнула огоньками и экранами упрощённой копии пульта. Кэтрин прошлась пальцами по подлокотнику кресла. График, изображающий распределение мощностей силовой установки, окрасился в лиловый цвет. Лёгкая дрожь пробежала по корпусу крейсера – чуть захлёбывались, выходя на штатный режим, тормозные двигатели. Перегрузка по-хозяйски сдавила грудь, в глазах потемнело. Если бы не противодействие компенсаторов…

Тем временем на Земле представители Совета Безопасности Системы, недоумённо и растерянно поглядывая друг на друга, раз за разом перечитывали только что полученную с крейсера шифровку: «Перехожу в режим экстренного торможения. Буду пытаться вступить в контакт с пришельцами. Прошу не отвлекать несущественными сообщениями. Алекс Стратег».