Текст книги "Кровь алая и кровь серая"

Глава 5. Мой личный капитан Блэкторн

На следующий день дирижабль капитана Кшанди взял курс на горы чуть севернее Луррского тракта. Там, в пещере на дне каньона, был оборудован ангар и некое подобие жилых помещений.

– Мы уже не первый раз здесь останавливаемся, – объяснила Василине Мечислава. – Тут в горах, неподалёку, обитель есть, где монахи детей прячут. Я, правда, там ни разу не была. Мы с кем-нибудь из божьих людей на условленном месте встречались, и они нам детей передавали. Сегодня, говорят, сам Кречет придёт!

– Кречет?

– Ага, это прозвище одного из монахов. Я с ним ещё не встречалась, но очень хочу. Кречет – нереально крутой! Он бывший канджиёновец, вроде из «безбрачников». Вскоре после начала вторжения Кречет принял монашество, но при этом воином остался. Он больше тысячи детей спас, отбивал их у назардимцев. Синекожие его боятся, как чумы. Говорят, Кречет как-то в одиночку десять человек уложил!

– Вот как? – Василина приподняла бровь. – Немногие на такое способны.

– Это да, – Мечислава взяла с пола ножны с огнемечом и закрепила на поясе. – Сегодня я на встречу с Кречетом пойду. Кшанди нездоровится. Она, – тут Слава наклонилась к Василине и, усмехнувшись, прошептала:

– Перебрала она, короче, вчера. В одно лицо три бутылки вина уговорила.

– А с чего это вдруг? Не из-за нас, надеюсь?

– Да ну, нет, конечно! Такое с ней бывает время от времени. Я так думаю, она по своим погибшим родным тоскует… Кшанди – тихушница ещё та, даже мне почти ничего не рассказывает…

– Слава, а как ты к ней попала-то? – Василина открутила от огнемеча световой элемент и положила его на плоский камень возле входа в пещеру – чтобы кристаллы зарядились от солнечного света. В отсутствие горюнов в этом не было нужды, и она делала это скорее по привычке.

– Когда война началась, я Оканштадте была. По нему назардимцы в первую очередь ударили – там же и верфи, и большая часть кораблей. Мы, гезетцевцы, их до последнего обороняли, но наши флюги не работали, много народу погибло. Мне бок прострелили, я в море свалилась. И утонула бы, но меня адмирал Тээйх спас… Он вообще молодец, понял, что силы неравны, и решил флот в Ойхен уводить. По старинке, под парусами. Благодаря ему почти половину кораблей удалось сохранить. Ну, и меня по пути выловили, – Мечислава усмехнулась. – Во-о-от. В Ойхене я пару месяцев в больничке провалялась. А потом Ильшану встретила – помнишь же её, вы вроде, учились вместе? Она тоже в Гезетце была до войны. Ну, и мы с ней решили к партизанам податься. Кшанди меня сразу заприметила и предложила стать её помощницей. А у Ильшаны свой отряд, они сейчас где-то неподалёку от Дампфбурга пытаются снабжение столицы наладить. Сёстры Васильковы тоже с ней, кстати… Ладно, – Мечислава встала. – Пора мне. Думаю, Кшанди ничего не будет иметь против того, что сегодня я вместо неё детей у монахов заберу…

*

Кречет – высокий широкоплечий мужчина в тёмно-синем плаще – ждал Славу на условленном месте. На руках он держал спящую девочку лет шести, закутанную в шерстяное одеяло.

– Здравствуйте, господин Кречет, – поприветствовала монаха Мечислава.

– Здравствуйте, капитан Экхарт, – шёпотом ответил тот. – Я много слышал о вас и рад познакомиться лично. Простите, что говорю так. Я получил ранение. В горло. Теперь могу только шептать.

– Да ничего страшного, – Мечислава исподлобья покосилась на монаха. На его лицо был низко надвинут капюшон, из-под которого виднелась лишь густая тёмно-каштановая борода, прикрывавшая шею. – Только эта девочка сегодня?

– Нет, там у нас ещё двое, её старшие брат и сестра. Я приведу их ближе к вечеру. Я подумал, что опасно сразу с тремя детьми через перевал идти.

– Пожалуй, вы правы. Приводите остальных вечером. Мы тут недалеко, возле реки, там пещера есть, куда мы наш дирижабль спрятали.

– А я могу сейчас пойти с вами? Мне нужно кое о чём с вашим капитаном поговорить.

– Хорошо. Я возьму девочку, давайте её мне.

Кречет кивнул и передал малышку Славе. Девочка приоткрыла глаза и сонно улыбнулась:

– Здрасьте…

– И тебе привет, красотка, – Мечислава улыбнулась в ответ. Её новая знакомая и правда была весьма миловидна: огромные медового цвета глаза с длинными ресницами, аккуратный носик, волнистые рыжевато-каштановые волосы.

– Тебя как звать-то? – обратилась к девочке Слава.

– Тиёлла.

– Тиёлла, значит? – Мечислава нахмурилась. Младшую дочь Александры, убитую назардимцами вместе с родными, тоже звали Тиёлла. Слава видела самую юную представительницу ван Оггенберг буквально пару раз, вскоре после её рождения. В последние годы перед войной она практически перестала навещать Сашу…

– А вы меня к маме отнесёте? – сладко зевнув, спросила Тиёлла. Мечислава покосилась на Кречета. Тот едва заметно покачал головой, что значило – родители девочки погибли или пропали без вести. Слава, стараясь улыбаться, вновь посмотрела на Тиёллу.

– Не, пока нет. Мы тебя и других детей в безопасное место отправим, ты там побудешь немного. А как война закончится, мама за тобой приедет.

– А-а-а, – Тиёлла опустила голову на плечо Мечиславы. – А скоро война кончится?

– Не знаю, – вздохнула Слава. – Надеюсь, что скоро.

Тиёлла ничего не ответила: она снова задремала. Мечислава и Кречет пошли по узкой дорожке между камней и спустя несколько минут добрались до реки. В ангаре пришедших встретила Василина.

– Как там Кшанди? – поинтересовалась Мечислава, осторожно укладывая Тиёллу на сваленные в углу одеяла. – Господин Кречет с ней увидеться хочет.

– Ей полегчало. Сейчас подойдёт, – Василина, прищурившись, посмотрела на девочку. – А мне кажется или…

– Василина? Василина Готтентойл? – неожиданно прошептал Кречет.

– А я знала, что вы мне наврали, – Тиёлла проснулась и приподнялась на локте. – Вот же моя мама!

Девочка указала в дальний угол пещеры. Там, держась за выступ в скале, медленно сползала по стене бледная как полотно Кшанди.

– Тиёлла, – прохрипела она сквозь слёзы. – Тиёлла…

И, срывая на ходу маску с лица, Кшанди бросилась к девочке. Упав на колени, она прижала Тиёллу к себе:

– Ты жива, жива… Но… но как…

– А я уже давно поняла, что это ты, – Мечислава, грустно улыбаясь, посмотрела на капитана. – Меня-то не проведёшь.

– И я тоже, – покачала головой Василина. – Саша, что ж ты так с нами, а? Мы ведь тебе не враги…

– Простите… простите, – Александра, захлёбываясь слезами, посмотрела на них. – Я просто… никому больше не могу доверять… никому…

– Да ладно, мы не в обиде, – Слава похлопала Сашу-Кшанди по плечу. – Так ведь, Василина?

– Да, – кивнула та. А Александра, отпустив Тиёллу, подняла глаза на монаха:

– Господин Кречет…

– Счастлив видеть вас в добром здравии, Ваше Величество, – тот медленно снял капюшон.

– Захари?!! – хором воскликнули Саша, Василина и Мечислава.

– И я тоже рад, – кивнул монах.

– Но… но как так вышло? – Александра, вытирая рукавом слёзы, поднялась на ноги. – Я же своими глазами видела, как ты погиб…

– Я выжил, – Вэйл прикоснулся к своему горлу. – Только голоса лишился…

– Захари, – Саша подошла к бывшему полковнику и обняла его. – Ты мне жизнь спас, я… я не знаю, как тебя благодарить… да и не смогу, наверное…

– Всё в порядке, Ваше Величество, – Вэйл легко погладил Александру по плечу. – Это же мой долг – защищать вас…

– А… а Рика? – Саша с робкой надеждой подняла глаза на Захари. Тот с каменным лицом покачал головой:

– Увы. Моя жена погибла.

– Рика… – на глаза Александры вновь навернулись слёзы. Она опустилась на колени перед дочерью, которая снова преспокойно заснула, и поправила одеяло:

– Она спасла Тиёллу…

– Не только Тиёллу, Ваше Величество. Рика была тяжело ранена, но успела указать детям место, где находился вход в один из старых тоннелей. Это же было недалеко от её родных мест… Рика задержала назардимцев, а потом подорвала подземный коридор, похоронив себя вместе со всеми врагами. А дети успели скрыться… Так что, Майя и Янек тоже живы. Я просто планировал привести их к вам попозже.

– А сейчас они где?

– В нашем монастыре.

– Так, – Александра встала, отряхнув брюки. – Пойдём, Захари. Я хочу видеть детей. Немедленно.

– Хорошо, – Вэйл кивнул. – Но на всякий случай надо кого-то ещё с собой взять. Здесь всё же небезопасно без охраны гулять.

– Можно, я пойду? – бросив быстрый взгляд на Мечиславу, предложила Василина. – А Слава за Тиёллой пока присмотрит. Так ведь?

– Да, идеально! – Мечислава выдохнула с явным облегчением. – Идите спокойно, я с малой посижу!

Саша, нахмурившись, посмотрела сначала на Славу, а потом на монаха, но ничего не сказала…

*

Захари, Александра и Василина медленно шли в гору по гравийной тропинке. Вэйл, не оборачиваясь на спутниц, громким шёпотом рассказывал:

– Я пришёл в себя через несколько часов, после того, как отдал вам флюг, Ваше Величество. Я не знал, был ли он в рабочем состоянии, но очень надеялся, что вам удалось спастись. И, как вижу, был прав.

– Да, я, к счастью, не забыла, как им пользоваться, – тяжело вздохнула Саша. – Я смогла оторваться и летела, куда глаза глядят. Приземлилась я в лесу, неподалёку от Дроздовичей. Там случайно наткнулась на заброшенную сторожку. В ней я и жила примерно месяц – собирала грибы и ягоды, пыталась охотиться и рыбачить. Я же в деревне выросла, кое-какой опыт у меня был. Ну и в сторожке ещё нашлось немного крупы. Хотя, честно говоря, я почти не ела ничего всё это время… Удивляюсь, как я не сошла с ума… Я не знала, что с детьми, что с тобой, Захари… и со всеми остальными тоже… В конце концов, я решила наведаться в ближайшую деревню, чтобы узнать хотя бы о ситуации в целом. Я остригла волосы, чтобы изменить внешность, и на всякий случай взяла с собой огнемеч и флюг… Там оставалось ещё немного газа… – Саша замолчала ненадолго. Захари оглянулся и, протянув руку, помог сначала Александре, а потом и Василине перебраться через загородивший дорогу камень. Саша поблагодарила его кивком головы и продолжила:

– Когда я добралась до деревни, я увидела, что её грабят назардимцы. Их было не слишком много – человек десять. И я решила атаковать. Назардимцы были ошарашены, и двоих я убила сразу. Я напала сверху, они даже сообразить ничего не успели. Прежде, чем у меня кончился газ, я отправила на тот свет ещё двоих. А потом жители деревни на помощь пришли. Вместе мы уничтожили всех… А дальше… дальше они предложили мне создать партизанский отряд и возглавить его. Я согласилась. Своим новым бойцам я представилась как Кшанди… я где-то слышала, что это южный вариант имени Александра, мне понравилось. Лица моего они не видели. Ещё перед атакой я повязала платок и не стала его снимать… Сказала, что я – бывший солдат Штерайфа, получила шрамы в боях, и не хочу их показывать… Пару недель спустя мы обнаружили заброшенные склады военного училища. Там было с десяток флюгов старого образца, которые не боялись этих назардимских устройств. Также мы нашли и огнемечи, и несколько баллонов газа. Мы вооружились и смогли захватить ангар с дирижаблями… ну, а дальше вы знаете.

– Вот оно как, – присвистнула Василина. – Саша, да ты просто героиня.

– Да ладно тебе… Я же солдат, я присягу давала, – бросив на неё быстрый взгляд через плечо, ответила Александра. – И… как-то мне совсем не кажется, что в жизни под чужим именем есть что-то героическое… Будто у меня всё это время был свой личный персональный капитан Блэкторн… А его я никогда не любила… Ладно, проехали… Захари… а ты как спасся-то?

– Да ничего сверхъестественного, – Вэйл пожал плечами. – Меня нашли аримешские монахи и смогли выходить.

– Но монастырь же разрушили назардимцы…

– Про подземные поселения они не знали…

– А я вот одну вещь понять не могу, – Василина, нахмурившись, поглядела на Сашу. – Если вы все живы, то как назардимцы могли выставить напоказ ваши трупы?

– Тела были слишком обезображены, их никто бы не смог опознать. Теперь мы вряд ли узнаем, кому они принадлежали на самом деле… Всё, пришли, – Захари остановился возле узкой, вырубленной прямо в скале лесенке. – Надо подняться по ступеням, и попадём в монастырь. Наш настоятель будет очень рад вас видеть.

– Настоятель? – Саша вопросительно посмотрела на Вэйла. Тот едва заметно улыбнулся:

– Да. Отец Кассиний.

Глава 6. Нежданчик

– А вы уверены, что это она, отче? – мужчина в длинном плаще и шарфе, намотанном почти по самые глаза, внимательно посмотрел на Кассиния. – Что капитан Кшанди и Александра ван Оггенберг – это одно лицо?

– На все сто процентов, господин… если я не ошибаюсь, Лишран? – с плохо скрываемой иронией ответил монах.

– Ну да, да, документы у меня теперь на это имя… История повторяется, и мне опять приходится жить под чужой личиной. Но что поделать? Так вы говорили, что ваш монах, Кречет, то есть Захари, Сашу сюда приведёт?

– Я дал ему такое поручение. Саша, конечно, настоящая героиня, но по-прежнему ужасно наивная барышня. Захари её практически сразу раскусил. И я думаю, не он один. Если вы помните юную госпожу Мечиславу Экхарт… Она сейчас правая рука нашей Кшанди и, сдаётся мне, тоже уже давно в курсе… Да, вот ещё что. По слухам, партизаны на днях подобрали миринийскую девушку с ребёнком. Описали мне её скупо, но у меня такое ощущение, что это наша Василина и юный господин Эрвин.

– Дай-то бог, – голос Лишрана дрогнул. – Я очень хотел бы с ними встретиться прямо сейчас, но должен отлучиться. В Нумгеме меня ждёт новая должность. И кое-что ещё. Точнее, кое-кто…

*

– Я точно не могу здесь остаться? – Вита умоляюще посмотрела на Зайрута, который грубо тащил её за руку по коридору.

– Тебя спросить забыли! – огрызнулся тот, не оглядываясь. – Могу посоветовать только одно: ублажай своего нового хозяина как следует, и – кто знает – может он будет к тебе так же добр, как и я… Чёртова баба…

Тут Зайрут неожиданно всхлипнул. Вита притормозила:

– Вы плачете, господин наместник?

– Да заткнись ты! – Зайрут открыл дверь и втолкнул доктора Ровенски туда с такой силой, что та полетела на пол. Но за миг до падения Виту подхватил кто-то и аккуратно поставил на ноги. Она подняла голову и увидела худощавого мужчину лет пятидесяти, со светлыми волосами почти до пояса и такой же длинной бородой. Как и у Зайрута, она была украшена множеством причудливых кос.

– Аккуратней, – негромко, чуть в нос произнёс он, сдвинув на лоб массивные чёрные очки с толстыми стёклами.

– Но… – сдавленно прохрипела Вита. Незнакомец прервал её, едва заметно приложив палец к губам. Доктор Ровенски кивнула и отошла к стене.

– Простите эту чёртову бабу, господин Лишран, – Зайрут, непрерывно кланяясь, вошёл в комнату. – Неуклюжая корова!

– Да что вы, всё хорошо, – новый наместник усмехнулся, сложив руки на груди. – Наоборот, я получил возможность сразу рассмотреть её поближе. И я уже доволен своим новым приобретением.

– Вы сказочно добры, господин Лишран. А…

– Деньги получите у моего секретаря, он ждёт вас в комнате писцов. Что-то ещё?

– Да… – Зайрут почесал шею. – Простите мою дерзость, но можно вопрос?

– Говори.

– Вы… вы же, судя по вашему виду… из Высокородных, так ведь?

Вита покосилась на Лишрана. Светлые волосы и бледно-голубой оттенок кожи – как ей рассказывал в своё время Зайрут – действительно были свидетельством принадлежности к древнему и весьма знатному назардимскому роду.

– Да, так и есть, – кивнул новый наместник. – А тебя это удивляет?

– Нет, просто… я думал, что Высокородные все в Назардимии остались… Ну и кроме того… вы же можете себе любую женщину заполучить, зачем вам эта грязнокровка?

– Я не обязан перед тобой отчитываться. А теперь, – наместник выразительно посмотрел на Зайрута, – Оставь-ка нас.

– Понимаю, понимаю, – Зайрут ухмыльнулся, погладив бороду, и украшения в его косах зазвенели. – Она вас не разочарует, поверьте.

С этими словами он, пятясь, вышел из комнаты и аккуратно затворил за собой дверь.

– И не подслушивать там! – крикнул ему вслед Лишран.

Убедившись, что Зайрут действительно ушёл, новый наместник посмотрел на доктора Ровенски и прошептал:

– Ну, здравствуй, что ли, Вита…

– Эдмунд, – Ровенски повисла у него на шее, прижавшись щекой к плечу. – Если бы ты знал, как ты вовремя…

– Тихо, тихо. Всё хорошо теперь. Надеюсь, эта синяя краска с кожи хорошо оттирается… Ты мне лучше скажи, этот тип, Зайрут, он не обижал тебя?

– Не сказала бы, – улыбнулась, шмыгнув носом, Вита. – Он даже назначил меня временной женой. Манер у этих ребят, конечно, никаких, но обращались со мной сносно. Только вот… только… – и она опять заплакала.

– Что такое?

– Эдмунд… пойдём… Ты должен это увидеть…

*

– Но… как такое могло произойти? – профессор Ловеч с такой силой принялся протирать очки, что стёкла на них едва не треснули, и снова уставился на Двадцать седьмого. Тот по-прежнему спокойно спал на кушетке. Вита, вытирая слёзы уголком своего платка, прошептала:

– Я не знаю…

…За пару часов до этого доктор Ровенски с энтузиазмом принялась приводить Двадцать седьмого в порядок. Сперва она решила вымыть бедолагу. Водные процедуры явно пришлись пациенту по вкусу: он окончательно успокоился и даже, казалось, повеселел.

– Вот, это мне нравится, – орудуя губкой, подмигнула доктор Ровенски. – Потерпи, сделаем из тебя человека. А там, глядишь, может и головушку твою починим. Ну-ка, открой рот, дружок. Ты смотри! Да у тебя почти все зубы целы. Ты просто везунчик, Двадцать седьмой. А что у тебя с глазом?

Вита осторожно принялась удалять корку из крови и грязи, покрывавшую всю правую половину лица её подопечного. Увы, здесь Двадцать седьмому повезло не так сильно, как с зубами.

– Ох-ох-ох, – доктор Ровенски вздохнула. – Кто же тебе глазик-то выбил, бедолага? И с волосами у тебя, смотрю, печаль. Один сплошной колтун на голове. Ты уж не обессудь, приятель, но я тебя налысо побрею. Да ты не переживай, волосы – не ноги, отрастут. Только сперва раны твои обработаю, хорошо?

Двадцать седьмой промычал что-то невразумительное. Вита осторожно начала промывать раны на груди пациента. Тот стойко переносил её манипуляции, хотя вряд ли испытывал от этого удовольствие: ведь его кожа местами была содрана до мяса. Неожиданно доктор Ровенски остановилась, прищурив глаза:

– Опаньки, да тут, я смотрю, хирургическое вмешательство было. И не одно, – Вита осторожно провела пальцами по левой стороне груди Двадцать седьмого. – И, глянь-ка, ведь качественно зашито-то! Я бы и сама так сде…

Тут доктор Ровенски осеклась, выронив губку, и та с громким хлюпаньем шмякнулась на пол. Вита тихонько выругалась. Она схватила пациента за левое запястье, зачерпнула в тазу воды и принялась оттирать его ладонь от грязи. Под ней быстро проступил продолговатый шрам. Доктор Ровенски ахнула, едва устояв на ногах. Трясущимися руками Вита взяла новую губку, обмакнула в мыльный раствор и медленно, словно в трансе, несколько раз провела ею по правому плечу Двадцать седьмого.

– Нет… – прошептала она, опускаясь на корточки, – нет, нет, не может этого быть…

Плечо Двадцать седьмого посередине, словно браслет, опоясывал причудливый шрам. И, несмотря на грязь, было хорошо видно, что кожа по обе стороны от него имеет разный цвет…

*

– И что с ним? – Эдмунд, поправив очки, склонился над Рэем. – Ты можешь сказать?

– Физически он, хоть и потрёпан изрядно, но в целом более-менее в норме. Ничего критичного, – Вита вздохнула, глядя в пол. – Но рассудок… полностью потерян, я даже не знаю, что это… Эдмунд… Мы… мы должны его как-то отсюда вывезти…

– Пожалуй, это не проблема. Твой бывший парень, этот Зайрут, похоже, весьма любит деньги. Думаю, за пару тысяч золотых он согласится, чтобы я забрал из Нумгема не только тебя.

– А откуда у тебя столько денег, Эдмунд?

– О, это было просто. Мне от Дэйзила остался в наследство такой забавный агрегат. Мечта алхимика, можно так сказать. Делает золото из чего угодно. Так что, я сейчас – богатый и уважаемый человек. Я купил себе документы и стал назардимцем из весьма знатного рода.

– Да ты просто мастер маскировки…

– Что поделать, видно, судьба у меня такая…

– А что с Тилем, ты знаешь? Он в Лурре?

– Сейчас нет. Они с Клаусом вынуждены были уехать… кое-куда. Надеюсь, скоро дадут о себе знать… Кстати, Рихард Бирецки – он тут неподалёку, со своими бойцами стоит – сообщил, что капитан Кшанди готова нас принять на борт.

– Кшанди? Та самая? Капитан воздушных партизан?

– Да, и поверь мне, ты очень обрадуешься, когда её увидишь.

*

Александра дремала на песке возле реки, подставив бледное тощее тело скупым лучам осеннего солнца. Несмотря на прохладную погоду, на ней не было надето ровным счётом ничего. Даже неизменная маска валялась за камнем неподалёку. Сашино лицо было спокойным и расслабленным, она впервые за долгое время улыбалась…

…За день до этого Александра и Василина, сопровождаемые Вэйлом, впервые оказались в укрытом в горах монастыре. У самого входа их уже ждал отец Кассиний. Монах сильно похудел и осунулся, в его чёрных волосах появилось несколько седых прядок. Но увидев гостей, Кассиний тут же заулыбался, и словно в миг скинул десяток лет.

– Господь услышал мои молитвы, – монах подошёл к Василине и Александре и обнял их. – Я знал, что вы живы, я всегда в это верил…

– Я так рада видеть вас, отче, – Саша крепко прижалась к Кассинию. – Я тоже надеялась, что вы смогли спастись…

– Да, – настоятель поправил потрёпанную епитрахиль с остатками золотой вышивки. – Назардимцы разрушили монастырь, но мы в последний момент успели покинуть его. Знаете… я уходил последним и увидел нечто необычное. Когда враги подожгли нашу обитель, в небе – буквально на несколько секунд – появилось какое-то огромное крылатое существо. Оно чем-то походило на Шарлака, но было золотистого цвета и раз в десять больше… Из его глаз вырвались яркие белые лучи, а потом существо исчезло… И кажется мне, именно эти лучи потом стали причиной гибели всех тех назардимцев, что уничтожили монастырь. Так что, господь по-прежнему с нами… Да, кстати, а где юная госпожа Экхарт? Я слышал, что Мечислава тоже здесь.

– Она осталась приглядывать за Тиёллой, – покосившись на Захари, ответила Василина.

– Ох, боже мой! Точно! – Кассиний взял Сашу за руки. – Пойдёмте, Ваше Величество, дети ждут вас.

Он повёл Александру к невысокой деревянной постройке, спрятанной в тени скалы. У входа в неё в куче песка играли трое совсем маленьких ребятишек. Следила за детьми девочка постарше, закутанная в шерстяной клетчатый плащ. На плече у неё сидела крупная ярко-зелёная ящерица в крошечном золотом ошейнике. От этого ошейника шла длинная тоненькая цепочка, другим концом прикреплённая к кольцу на пальце девочки.

– Майя… – выдохнула Саша.

– Что? – девочка резко обернулась, тряхнув копной нечёсаных каштановых волос, и ящерица спрыгнула с её плеча на скамейку. – Мама?! Ты живая?!

– Майя, – Александра подбежала к дочери и крепко обняла её. – Пресвятые купола, ты цела… Девочка моя…

– Да всё со мной в порядке, мама, – Майя, шмыгая носом, посмотрела на Сашу. – Ну и прича у тебя… А мне не разрешала волосы в зелёный красить…

Девочка уткнулась в мамино плечо и разрыдалась. Александра принялась гладить дочь по голове:

– Ну тихо, тихо… Теперь разрешу… В какой цвет захочешь, в такой и покрасишь… хоть в синий… хоть в зелёный…

– И бровь можно будет проколоть? – Майя подняла мокрые глаза на маму.

– Можно, маленький мой, можно…

– И татушку сделать? – она кивнула на Сашин живот.

– Ну наглеть-то не надо, – рассмеялась сквозь слёзы Александра. – Вот исполнится тебе шестнадцать, так хоть с ног до головы разукрасься. Сейчас пока нельзя… А Янек-то где?

– Дрыхнет, как обычно! – Майя подхватила ящерку, которая собралась было сбежать. – Там, в сарае!

– Не сарай, а келья, Ваше Высочество, – покачал головой неслышно подошедший Кассиний.

– Ладно, – Саша взъерошила волосы на голове у дочери. – Иди, буди брата, и пойдём!

– Куда это?

– Здесь недалеко. Пещера возле реки. Там мой дирижабль.

– У тебя и дирижабль есть? – удивлённо посмотрела на маму Майя.

– А то ж! – и Александра гордо подбоченилась…

*

Саша приоткрыла глаза, села и сладко потянулась. Затем начала неторопливо одеваться. Покончив с этим, она подошла к воде и посмотрела на своё отражение. Александра провела ладонью по вискам. Обычно она гладко брила голову, оставляя волосы лишь на макушке. Но теперь кончики её пальцев покалывала щетина. Саша растрепала ирокез, скинув его на лоб неким подобием чёлки.

– Да уж, – скептически пробормотала Александра. – Может, снова волосы отрастить, что ли?

Размышления её были прерваны звуком приближающихся шагов. Саша тут же схватилась за висящий на поясе меч:

– Кто здесь?

– Эй, Кшанди, то есть Саша! – довольная Мечислава появилась из-за камней. – Там от Рихарда письмо пришло! Тхери Торриз только что доставил!

– И судя по твоей сияющей физиономии, новости хорошие? – Александра приподнялась, поправляя шарф на шее.

– Более чем! Тхери не один сюда пожаловал. Вита нашлась! Она была в плену у назардимцев, но с ней всё в порядке! И знаешь, кто её спас? Профессор Эдмунд! Он тоже здесь, кстати. Лицо чем-то синим намазал, смешно так…

– Ну, сейчас оценим! – Саша улыбнулась. – Но… постой-ка… что-то мне подсказывает, что есть и плохие вести, да?

– Ну-у… – Слава, заведя руку за голову, почесала шею. – Как тебе сказать… Есть один момент… Даже и не знаю, хорошо это или плохо… и тебе это не понравится… наверное…

– Да ладно, – Александра снова потянулась. – После того, как я узнала, что мои дети живы, меня уже ничто не огорчит!

– Ну, вот сейчас и посмотрим… Тхери не только Виту с Эдмундом сюда привёз, но и… но и его тоже.

– Кого это «его»? – Александра наморщила лоб.

– Пойдём, – Мечислава взяла Сашу за рукав и потащила за собой. Вдвоём они вошли в пещеру-ангар.

– Вита! – Александра с порога бросилась на шею доктору Ровенски. Та выпучила глаза:

– Саша?! Ты жива?! Только… что за вид?

– Имидж решила немного сменить, – смеясь, ответила Александра. – У тебя, я посмотрю, тоже причёска новая? Пресвятые купола, Эдмунд! И правда, синий весь…

– Я рад видеть тебя, Саша, – профессор Ловеч кивнул. – Я слышал, дети твои живы?

– Да, да! И Захари тоже! Он здесь, в монастыре! И Кассиний!

– Что же, это всё, безусловно, радует, – тут лицо Эдмунда посерьёзнело. – Но есть ещё кое-что. Саша, не знаю, как ты отреагируешь, но ты должна это увидеть, – он указал в сторону стоявшей в дальнем углу ширмы.

– Да что у вас там такое-то? – Александра нахмурилась и пошла вслед за Эдмундом. Вита проводила её печальным взглядом, едва слышно вздохнув:

– Бедная девочка…

– Мы накачали его снотворным, чтобы без проблем доставить сюда, – профессор Ловеч остановился возле ширмы. – Сейчас он спит, но учти: он не в себе. Не в своём уме, и что с этим делать, пока не слишком…

– Он? – Саша оттолкнула Эдмунда и заглянула за ширму. – Вот же…

– Саша… – профессор Ловеч осторожно дотронулся пальцами до её плеча. Александра сложила руки на груди и, покусывая губу, склонила голову:

– Что с ним? – голос её звучал пугающе спокойно.

– Мы пока не знаем, – Эдмунд вздохнул. – Вита нашла капитана ван Оггенберга в назардимском госпитале, едва живого. Его физическое состояние сейчас не вызывает опасений, но рассудок… Рэй полностью его лишился, увы. Мы попытаемся, конечно, выяснить, что с ним произошло, и можно ли как-то его вылечить, но…

– Ну, может, и придумаете что-нибудь, – равнодушно пожала плечами Саша. – Я-то вряд ли как-то помочь смогу.

С этими словами она развернулась и вышла из-за ширмы.