Текст книги "Чистилище"

Очень похоже, что здесь, в Кремле, происходит та же история. Зараженные сбились в кучу, организовав настоящую армию, и ищут вход в кремлевский бункер. Не приходилось сомневаться, что руководят ими люди непростые. Простые попросту не знают о существовании ни кремлевского командного пункта, ни других объектов глубокого заложения, и уж тем более не имеют представления о местах расположения входов в эти объекты. Подземная сеть всегда была закрыта строжайшим режимом секретности, и только идиот может задать вопрос «А почему?». Но те, кто руководил сейчас силами зараженных, идиотами явно не были. Они точно знали, что ищут. Скорее всего, это были высокопоставленные чины ФСО или ФСБ, или ещё кто из числа штабных силовиков с большими звездами, кому в момент вспышки эпидемии не хватило места в подземных укрытиях. Капитан невольно усмехнулся. Да уж, жирных генералов и чиновников в нашей стране столько, что на всех них никаких бункеров не хватит. Когда грянуло заражение, кому-то на самом верху наверняка пришлось выбирать, кого из своих шестёрок оставить за бортом. И немудрено. Мало того что бункера не резиновые, так ведь кто-то ещё должен прислуживать большому начальству: кормить-стирать-убирать, обслуживать системы жизнеобеспечения, охранять, выходить в заполненный вирусом город за доктором Ивановым, и всё такое прочее. В итоге оставшиеся за бортом шестерки остались недовольны своим заражением и теперь мстят бывшим покровителям.

Этим и вызвано теперешнее ожидание. Основная шахта кремлевского бункера заблокирована зараженными, в этом можно не сомневаться. Есть ли оттуда запасной выход, капитан не знал, но если есть, то штурмуют и его, это однозначно. И сейчас встречающая сторона движется к его группе какими-нибудь тайными штольнями, вроде той, по которой он сам выходил из Раменок. На таких объектах всегда есть какая-нибудь тайная тропа. Как правило, она предназначена для бегства первых лиц, и о её существовании не в курсе даже вторые лица, не то что капитаны армейской разведки.

Громкий треск и шипение, мгновенно заполнившие эфир, неприятно ударили по ушам, и капитан насторожился, обшаривая взглядом лагерь зараженных. Радиосвязь глушили, но соответствующего оборудования он там не видел, видимо, мощная радиостанция, способная работать на постановку помех, находилась там, где расположилось их начальство, и это было не здесь. Значит, армия зараженных ещё больше, чем он себе представлял… Его догадка подтвердилась быстро. Не прошло и минуты, как со стороны Кремля показался свет фар и к лагерю подъехали два грузовика с разношерстной пехотой. Вооруженные люди высыпали из машин, их командир коротко переговорил о чем-то с представителем лагеря, и тот объявил тревогу. Зараженные поднимались с мест, на ходу дожевывая еду, готовили оружие и заводили боевую технику. Командиры быстро разбили их на три отряда, один остался в лагере, два других растянулись цепями и двинулись к близлежащим зданиям.

– По нашу душу! – капитан переключился на частоту группы и тихо выругался. Эфир был забит помехами плотно. Значит, их разговор с «Лидером» перехватили, и скремблеры тут не помогли. Чему удивляться, если зараженными командуют коллеги тех, кто укрылся в бункере. Офицер вернулся на частоту «Лидера» и жестами подал команду разведчикам отходить. Зараженные собрались прочесать окрестности, необходимо срочно менять позицию, пока ещё есть возможность.

Разведгруппа скрытно, короткими перебежками от укрытия к укрытию, отступала от Боровицкой площади в глубь дворов, быстро возвращаясь к охваченным пожарами зданиям. Капитан вслушивался в гремящий помехами эфир и лихорадочно размышлял, что предпринять дальше. Пламя многочисленных возгораний хорошо освещало местность, и укрыться от серьезного прочесывания среди домов будет невозможно. Дворов здесь не так много, если уйти ещё глубже, можно вновь попасть в поле зрения мутантов, и тогда бежать будет некуда. Тем временем первая цепь зараженных уже шла мимо сгоревшей церквушки, и времени на раздумья не оставалось. Капитан подал бойцам жест «За мной!» и побежал к черному ходу пылающего здания, из-за выломанных дверных створок которого валил густой черный дым.

– Заходим внутрь! – прокричал он. – В дым, быстро! Они без противогазов в подъезд не полезут!

Разведчики один за другим скрывались в дыму, и оставалось надеяться, что там, внутри, никто не попадет в открытое пламя и не наткнется на острый обломок. Капитан вбежал в подъезд крайним, и сразу же почувствовал, как начинает нагреваться ОЗК. Долго здесь простоять не удастся, химзащита не рассчитана на серьёзное противостояние запредельным температурам. Вокруг стояла сплошная дымовая завеса, видимость отсутствовала полностью, и офицер ткнул рукой в сторону, нащупывая стену. Потерять ориентацию посреди пожара чревато гибелью.

– Ложись! – он повысил голос, насколько смог. – Залечь на пол! Головы не поднимать!

Судя по глухому стуку снаряжения о камень, группа выполнила приказ, и капитан торопливо вжался в горячую бетонную поверхность. Здесь, у самого пола, рвущиеся наружу клубы дыма были менее плотными, и ему удалось разглядеть выход. Пожар в здании напротив позволял видеть происходящее на улице сквозь дымную взвесь, и офицер различил движение неясных силуэтов. Зараженные были уже здесь. Первая цепь медленно шла через дворовую территорию, паля в двери подъездов и окна первых этажей. Пара автоматчиков остановилась прямо перед черным ходом, где укрылась разведгруппа. Один из них что-то сказал второму, но тот не ответил. Тогда первый развернулся к дверям, вскинул автомат и дал в подъезд длинную очередь. Пули защелкали по кирпичной кладке, с коротким визгом рикошетируя от стен, и капитан инстинктивно попытался вжаться в пол ещё сильнее. В этот миг в забитом шумами эфире раздался голос «Лидера».

– «П…чт…льон», «Поч…он», я – «Лид…»!..иём! – разобрать передачу в грохоте помех было непросто. – «Почта…н», слы… меня? При…м! «Почталь…» я – «Ли…ер»!

Если ответить прямо сейчас, зараженные могут услышать, и тогда всё. Подъезд забросают гранатами, а если принять бой на улице, то финал будет таким же. Шесть стволов не справятся с полусотней зараженных. Если не ответить, «Лидер» может счесть группу погибшей и выйти из эфира. А это значит, что через двадцать минут воздух закончится, и их ждёт либо смерть, либо заражение. В общем, умирать придется и так, и эдак.

– «Лидер», я – «Почтальон»! – рискнул капитан. – Эфир глушат! Принимаю тебя нестабильно!

Отстрелявшийся по подъезду зараженный автоматчик остановился и оглянулся, прислушиваясь.

– «Почт…он», где ты н…дишься? – слабо пробился ответ.

Автоматчик сделал шаг к подъезду, и капитан замер, не решаясь выходить в эфир. Зараженный солдат секунду всматривался в валящий из дверей дым, потом выпустил в проём ещё одну очередь и потянулся рукой к торчащей из кармана разгрузки гранате. Офицер прильнул к автомату, пытаясь в дыму взять его на прицел до броска, как вдруг второй автоматчик, всё это время молча стоявший поодаль, неожиданно рухнул наземь и забился в конвульсиях, хрипя и задыхаясь. Его товарищ отпрыгнул, изрыгая ругательства и забывая о подъезде и гранате. Он развернулся к дергающемуся в судорогах солдату и разрядил в него автомат. Пули прошили содрогающееся тело, пробивая сердце, автоматчик сменил магазин и выстрелил ещё раз, для гарантии.

– Что за фигня?! – раздался крик, и возле стрелка появилось несколько зараженных.

– Мутировал он, – нервно ответил автоматчик. – Я думал, что из подъезда шум какой-то слышу, давай палить туда, потом разворачиваюсь, а это он за моей спиной хрипит и корчится! Вовремя обернулся, мля! Так бы он на меня сзади набросился!

– Повезло! – констатировал кто-то из зараженных. – Всё, валим отсюда! Тут никого нет, дальше пожаров если кто и зашел, то его уже можно не искать. Мутанты сожрут, там «Кропоткинская», так что без шансов! Возвращаемся, сейчас дождь пойдет! – Зараженные развернулись и исчезли из вида.

– «Лидер», я – «Почтальон»! – выдохнул в эфир капитан. – Сильные помехи! Принимаю тебя нестабильно! Противник обыскивает местность, мне пришлось уйти с места встречи! Прием!

– …здание с колоннами слева от тебя! – ответ «Лидера» пробился сквозь помехи не полностью. – Слева от него канализационный…скайся туда, там пере… запасную частоту! Как принял?

– Принял тебя плохо! Повтори! – раскалившийся ОЗК жёг, словно сковорода, и оставаться дальше внутри пылающего дома означало либо расплавить химзащиту, либо получить ожог прямо через неё.

Офицер прокричал команду и выбежал на улицу, вскидывая автомат. Но зараженных поблизости не оказалось, они успели уйти довольно далеко, явно отсюда шли быстрее, чем сюда. Выскакивающие из задымленного подъезда разведчики, тихо матерясь от боли, залегали прямо посреди двора, занимая круговую оборону. С неба упали первые капли дождя, и капитан успел подумать, что дождь остудит раскалившуюся резину ОЗК. В следующую секунду постановка помех прекратилась, эфир очистился, и голос «Лидера» зазвучал отчетливо.

– …слева от места встречи здание с колоннами! Ты должен попасть под него! – «Лидер» передавал скороговоркой, словно боясь не успеть. – Ты должен видеть этот дом! В переулке рядом с ним канализационный люк! Спускайся туда, бегом! Если начнется дождь, вы все трупы! Спускайся в люк и переходи на запасную частоту! Бегом, бегом!!!

– За мной! – выпалил капитан, бросаясь к точке, обозначенной как место встречи. Дождь уже начался, что это значит, он не понимал, ведь в их снаряжении это ерунда, но что-то остро подсказывало ему, что «Лидер» не преувеличивает.

Разведгруппа рванулась к сгоревшей церквушке, и утопающее в ночном мраке небо осветила вспышка молнии. Гулко прокатился громовой раскат, и редкие капли сменились рухнувшим с небес ливневым потоком. Капитан пробежал мимо обгоревших стен церквушки и с разбегу перепрыгнул невысокие декоративные ограждения, оказываясь на площади. Если дождь не испугал зараженных, то сейчас из лагеря заметят разведгруппу и откроют огонь. Тогда до люка не дойдет никто. Остаётся рассчитывать только на дождь… Но зараженные не просто не собирались следить за местностью. Они изо всех сил торопились укрыться. Все, кто только смог, забились в десантные отделения БМП и БТР, остальные вбегали в ближайшие дома и запирали двери. В считаные секунды площадь стала абсолютно безлюдной, и до нужного люка разведчики добрались беспрепятственно.

– Сюда! – капитан вслушивался в скороговорку «Лидера», уточняющего маршрут. – Чук, Шмель, снимайте крышку! Спускаемся! Внизу смотреть в оба, патроны не беречь!

Бойцы завозились с люком, сдергивая тяжелую крышку, и «Лидер» переключился на запасную частоту. Эфир затих, и шум дождя, бьющего в асфальт, зазвучал громче. И в этом шуме капитан услышал ещё один звук, глухой, мощный и низко вибрирующий. Звук, приближающийся едва ли не отовсюду и нарастающий с каждой секундой. Звук бегущей по лужам огромной толпы.

– Быстрее!!! – заорал он, внезапно понимая, о чем говорил «Лидер». Первая двойка исчезла в колодце, за ней поспешила вторая, и капитан рванулся в люк, едва не сорвавшись со скользких ступеней. – Краб! Закрывай крышку! Плотно!

Он едва ли не скатился вниз и задрал голову, убеждаясь, что спускающийся крайним боец задвигает крышку люка, запирая шахту. Всё вокруг погрузилось во мрак, и впереди вспыхнули лучи тактических фонарей, освещая утопающий во мраке тоннель.

– Твою мать! – выругался Чук, невольно отскакивая назад. – Что за дерьмо здесь происходило?!!

В канализационном тоннеле не было ни души, но каменная нора не была пустой. Она оказалась засыпана изодранным окровавленным тряпьем, в котором без труда угадывались остатки всевозможной одежды и обуви. Вперемешку с которой на каменном полу лежали обглоданные человеческие кости и черепа, несущие на себе следы зубов. Многие крупные кости были расколоты, словно некто пытался высосать из них костный мозг. Секунду опешивший офицер смотрел на ползущие по костям и рванью лучи тактических фонарей, после чего лихорадочным движением нащупал верньер рации и торопливо отсчитал щелчки, переключаясь на запасную частоту.

– «Лидер», я – «Почтальон»! – выпалил он в эфир. – Я внизу! Приём!

– Зажги огонь! – мгновенно ответил «Лидер». – Зажги в колодце огонь прямо под люком, иначе они полезут за тобой! Зажигай!

– Тряпьё в кучу! – капитан сорвался с места, ногами сбивая в кучу под люком рваную одежду и изгрызенную обувь. – Быстро! Всё, что может гореть, – в кучу под крышкой люка! Шевелитесь!

Разведчики торопливыми пинками создавали в указанном месте импровизированное кострище, и капитан выдернул из кармашка разгрузки ПНС[2]2
  ПНС – патрон наземный сигнальный, пиротехнический факел, спецсредство. Не путать с наземными сигнальными дымовыми патронами, это не одно и то же. – Здесь и далее примеч. автора.


[Закрыть]. Он торопливо зажег факел и бросил его в образовавшуюся кучу тряпья. ПНС горит недолго, но даёт высокую температуру и, попадая на что-либо горючее, поджигает его практически мгновенно. Кучу тряпья охватило пламя, быстро разгораясь, и офицер отшагнул от растущего огня, стремясь отступить подальше от работающего ПНС, источающего обильный химический дым, грязные частицы которого быстро оседают на всём вокруг. Из-за обильного дыма видимость в тоннеле начала быстро падать, но в следующий миг по уже невидимой в дыму крышке люка загрохотали шаги бегущих мутантов. Толпа наверху была столь огромна, что вибрации, создаваемые её топотом, наполнили неглубокий канализационный тоннель глухим низким гулом.

– За мной! – бросил в эфир капитан, срываясь с места. – Дистанция три шага, не отставать!

Он побежал по темному тоннелю, скользя на ковре из костей и тряпья. Разведчики устремились за ним, шаря лучами фонарей по утопающим во мраке каменным стенам. Каждое мгновение бойцы ожидали увидеть впереди налитые кровью глаза мутантов, выплескивающихся из чрева тоннелей, но под землей по-прежнему было пусто, лишь вибрации бегущей по поверхности толпы усиливались с каждой секундой. Подстегиваемый инстинктом самосохранения, капитан невольно ускорял бег и едва не пробежал мимо нужного поворота. Остановившись, он вернулся назад и завел группу в боковое ответвление подземного коридора.

– «Лидер», я под зданием с колоннами! – Разведгруппа замерла, спешно заняв круговую оборону.

– Здание над тобой захвачено зараженными, – откликнулся эфир. – Они прочесывают подвалы в поисках входа в тоннель, но пока идет дождь, никто из укрытий носа не высунет. У тебя есть время.

Капитан, слушая указания «Лидера», бегом вёл группу по усеянным костями канализационным переходам. В погруженных в кромешную тьму тоннелях стояла мёртвая тишина, и гулкий звук шагов хорошо слышался даже через толстую резину противогазов. На минус второй уровень разведчики спустились быстро, но дальше продвижение замедлилось. Люк на минус третий оказался замаскирован под трещины в полу, и обнаружить его удалось не сразу. Пока нашли, открыли и спустились, потеряли почти четверть часа, и остатки воздуха стали совсем скудными. К шахте, ведущей к секретному входу в бункер, вышли на трехминутном запасе.

– «Лидер», я на месте! – капитан торопливо высвечивал тактическим фонарем стены тоннеля, убеждаясь, что пришел точно по инструкциям «Лидера». – Ориентир наблюдаю, нахожусь рядом!

– Там мокро? – неожиданно уточнили в эфире. – В тоннеле есть вода?

Капитан направил луч света на пол и торопливо разгреб ногой обглоданные кости и обрывки заскорузлого от засохшей крови тряпья. Под ними по истертой временем каменной кладке полз едва заметный ручеек, словно где-то неподалеку слабо подтекала какая-нибудь труба.

– Воды нет, – доложил офицер. – Пол кое-где мокрый, видимо капает откуда-то, отсюда не видно.

– «Почтальон», жди указаний! – потребовал «Лидер». – Раз в тоннеле вода, нам необходимо принять дополнительные меры предосторожности. С места не уходить!

– У меня воздуха на три минуты! – торопливо заявил офицер. – Тут нет воды, несколько капель и всё! Повторяю, воды нет! У нас воздух на исходе! «Лидер», как принял меня?

– Жди, «Почтальон», – «Лидер» словно не заметил его фразы. – Конец связи.

В эфире повисла гнетущая тишина, и капитан вновь осветил окружающие катакомбы лучом тактического фонаря. Никакой воды тут нет, выходит, «Лидера» испугал этот самый малозаметный ручеек?! И что теперь? Чтобы успокоить расшалившиеся нервы, офицер принялся разглядывать каменные стены в поисках ретрансляторов радиосигнала. Но строители, занимавшиеся в своё время их размещением, своё дело знали, и ниши с оборудованием замаскировали грамотно. Света всего лишь тактического фонаря не хватало для обнаружения мест закладки оборудования, а ведь их должно быть достаточно много, потому что выделенные капитану начальством частоты идеально работали в такой толще камня… Кусок стены, с негромким шуршанием выдвинувшийся прямо на него, прервал капитанские раздумья. Из распахнувшегося люка блеснуло бушующее пламя, заставляя разведчиков отпрянуть в стороны, щуря привыкшие к темноте глаза.

– «Почтальон», заводи группу бегом! – приказал «Лидер».

– В тоннеле пожар! – капитан смотрел на сплошную стену огня. – Тут не пройти!

– Веди группу бегом прямо через огонь! – потребовал «Лидер». – Поддоны с горючим перепрыгивать! Шевелись, как только пламя спадет, я закрою люк!

– Группа! За мной, с ускорением, бегом марш! – выкрикнул капитан и рванулся в огонь.

Он с разбега оттолкнулся ногами и ворвался в пылающую стену, перепрыгивая невысокие ёмкости, заполненные пылающей смесью, и пронзил собой шипящее пламя. Огненная стена оказалась нетолстой, и офицер приземлился на ноги, закрываясь ладонью от бьющего в лицо яркого электрического света.

– Опустить оружие и подойти к освещенному участку! – раздалось в эфире, и луч светящего из глубины тоннеля ручного прожектора направили вверх. Он уперся в низкий потолок, освещая каменный мешок, и капитан увидел встречающих.

Десяток бойцов в скафандрах химической защиты, похоже, немецкого производства, заняли оборону в тупике и держали на прицеле его и его группу.

– Всем подойти к прожектору! – потребовал голос «Лидера». – Оружие на предохранитель! Автоматы снять и сложить у стены! Кто старший?

– Капитан Харитонов, радиопозывной «Почтальон», – офицер сделал шаг вперед.

– Я – «Лидер», – из-за удерживающего ручной прожектор солдата вышел немолодой полный человек в таком же германском скафандре. – Составляйте оружие вдоль стены, здесь оно вам не понадобится, люк открывается только изнутри. – «Лидер» указал рукой прямо на каменный пол: – Располагайте группу возле прожектора и ожидайте дальнейших указаний.

Он махнул рукой, и из-за спин автоматчиков выбежали двое солдат с огнетушителями. Они потушили пылающие поддоны, и сразу же принялись заливать в них новую горючую смесь.

– У нас воздуха осталось на полторы минуты, – хмуро сообщил капитан, ставя автомат у стены.

– Кислородные баллоны и химпатроны сейчас поднимут, – ответил «Лидер». – Мои люди сами проведут их замену. Складывайте оружие, рассаживайте людей и не покидайте указанного места. Доктора Иванова приведут после того, как мы закончим с заменой расходников.

– Группа понесла потери, – доложил капитан, – четверо двухсотых. У меня осталось пять человек и израсходовано восемьдесят процентов боекомплекта. Наверху полно зараженных. Они хорошо вооружены, имеют боевую технику и автотранспорт. Через них нам обратно не выйти. Остальные известные мне маршруты заполнены мутантами. Их количество исчисляется сотнями, вшестером пробиться невозможно. Мы сюда чудом дошли, пожар спас от мутантов, а дождь от зараженных. Я прошу командование обеспечить мою группу боеприпасами и усилить людьми и тяжёлым вооружением. Иначе мы просто не дойдем до шахты по канализационным тоннелям. В Раменках всё кишит мутантами, нас сожрут еще до того, как мы спустимся на минус третий уровень.

– Канализация везде кишит мутантами, – меланхолично ответил «Лидер». – Они в ней живут. Точнее, живут они в метро, а в канализациях пожирают трупы или тех, кого отловят на поверхности. В любом случае ни к метро, ни к канализации, ни тем более к воде лучше не подходить.

– Об этом меня перед выходом не предупреждали, – капитан зло ухмыльнулся, и сразу несколько солдат «Лидера» напряглись, ненавязчиво направляя на него стволы автоматов. – Наоборот, мне дали маршрут, проходящий возле станций метро, и вывели из шахты в глубь канализационных тоннелей.

– Верховное Главнокомандование, – «Лидер» вернул ему ухмылку, но не злую, а насмешливо-ироническую, – немного не в курсе происходящего. Потому что кабели спецсвязи, соединяющие командный пункт под Раменками с остальной сетью бункеров, перерезаны… – он сделал глупое лицо, подражая премьер-министру Мышкину, и пролепетал: – …нашими зараженными партнерами. Поэтому переговоры ведутся посредством радиосвязи, которую те же самые партнеры то глушат, то прослушивают, причем иногда очень даже удачно. В результате командование получает от нас информации слишком мало, а партнёры – слишком много. После нашего доклада о докторе Иванове все зараженные Москвы, кто ещё не подох, собрались у Кремля и теперь пытаются добраться до нас, потому что кто-то из них услышал слово «антивирус». И это презабавно, потому что рядом река и сразу несколько станций метрополитена, из которых регулярно прёт толпа из сотен тысяч мутантов. Рано или поздно они сожрут всех зараженных или зараженные сами станут ими, мне плевать. Главное, что у нас ещё есть шанс выжить. Гордись, капитан, сейчас ты спасаешь мир!

В этот момент в темноте под потолком, за спинами солдат «Лидера», вспыхнула тусклая лампа аварийного освещения, и Харитонов увидел, что находится в тупике, упирающемся в массивный стальной люк. Крышка люка неторопливо распахнулась, и из неё появились люди в таких же, как у «Лидера», скафандрах. Капитан усмехнулся. Кремль свой бункер, естественно, не обделил. Снаряжение у них самое современное, не чета нашим неуклюжим ОЗК с перчатками в один размер на всех. Тем временем вновь прибывшие люди принесли расходники для противогазов с замкнутым циклом и довольно быстро заменили разведчикам кислородные баллоны и химпатроны для регенерации воздуха. Закончив замену, они так же быстро удалились, и люк за ними закрылся.

– Ну, легче стало? – в голосе «Лидера» мелькнула не то насмешка, не то нервозность.

– Как я буду выводить доктора Иванова? – угрюмо поинтересовался Харитонов вместо ответа.

– Подземными тоннелями, – отрезал «Лидер». – Так же, как заходил сюда.

– Через мутантов вшестером не пробиться, – капитан непонимающе смотрел на собеседника. – Моя группа будет усилена? Сколько человек мне будет придано?

– Один, – ощерился тот в издевательской ухмылке. – Не трусь, капитан, пока идет дождь, тоннели пусты! Все мутанты бегают по поверхности в поисках пищи. Я дам тебе проводника, он опытный диггер с многолетним стажем! – «Лидер» вновь усмехнулся. – Иначе не долез бы до нашего входа, где его и взяли. Он выведет тебя на чистое место, на поверхности тебя встретят. Кстати, не забудь сразу после этого пустить его в расход! Он заражен и будет помогать тебе потому, что уверен, будто потом ты вколешь ему антивирус. А ты его не вколешь, потому что тебе его никто не даст. Так что прими правильное решение, если не хочешь заполучить погоню из десятка-другого тысяч зараженных. Понял?

– Так точно, – негромко буркнул Харитонов. – Кто будет меня встречать?

– Спецгруппа, – уклончиво ответил «Лидер». – Они же обеспечат тебя боеприпасами. Все дальнейшие уточнения получишь от доктора Иванова, когда выйдете на поверхность, он в курсе. Весь радиообмен вести на этой частоте… – «Лидер» умолк, прислушиваясь к тихому шепоту переговорного устройства, и добавил: – А вот и доктор. Всё, собирай своих людей и выстраивай за поддонами, возле выходного люка. Как только горючее вспыхнет, люк откроется. Группа должна быстро покинуть это помещение, потому что крышка запирается автоматически через пятнадцать секунд. И вообще, торопиться в твоих интересах, капитан, дождь не будет идти вечно. Как выйдешь на поверхность, я сообщу в Раменки, что посылка отправлена. Они обеспечат тебе встречу на обратном пути.

Люк за спинами солдат «Лидера», не отводящих автоматных стволов от группы Харитонова, вновь распахнулся, и оттуда вышла пятерка автоматчиков во всё тех же германских скафандрах последнего поколения. Трое из них конвоировали худого человека в ОЗК и противогазе с замкнутым циклом. Защитный комплект был арестанту не по размеру велик и висел на нём мешком, из-за чего человек двигался неуклюже и шаркал ногами. Двое других сопровождали ещё одного, облаченного в оранжевый костюм химической защиты, предельно вежливо помогая ему перешагивать через люковый порог. «Лидер» немедленно устремился ему навстречу.

– Вы готовы, Вячеслав Владимирович? – неожиданно вежливо и заботливо спросил он.

– Да, если можно так выразиться, – человек в оранжевом скафандре тщетно пытался скрыть страх. – Признаюсь, я бы с великим удовольствием остался здесь, но выбирать не приходится.

– Вячеслав Владимирович, в Раменках вас ждёт не только президент или премьер-министр! – с жаром воскликнул «Лидер». – И даже не пятнадцать тысяч человек, надеющихся на прекращение этого кошмара! Вас ждёт вся страна, возможно, весь мир! Кто знает, быть может, вы сможете всё изменить, прекратить эту чудовищную трагедию и спасти тех несчастных, которые находятся сейчас на поверхности, обезумев от ужаса и страданий!

– Боюсь, вы переоцениваете мои силы, вы же понимаете… – промямлил человек в оранжевом скафандре, приближаясь к прожектору, и капитан разглядел в нем немолодого сухопарого мужчину лет пятидесяти. Доктор Иванов был худ и бледен, вдобавок подслеповато щурил глаза, что делало ученого ещё старше. Похоже, доктор привык носить очки, но в костюме химзащиты надеть их не решился и теперь плохо видел.

– Вячеслав Владимирович, это капитан Харитонов! – «Лидер» указал на разведчика. – Опытный профессионал высочайшего класса, он будет сопровождать вас к президенту. Кроме того, наверху к вам присоединится группа спецназа, которая доставила вас в бункер с поверхности, они уже ожидают вашего появления. Не волнуйтесь, всё продумано до мелочей! Дорога займет не более сорока минут, в Раменках вас встретит хорошо вооруженный отряд. А сейчас нам необходимо торопиться, пока на поверхности идет дождь!

– Иванов, – учёный неуклюже протянул разведчику руку, – Вячеслав Владимирович. Как вас по имени-отчеству, молодой человек? Если это не военная тайна, разумеется… – Он смутился.

– Алексей Михайлович, – Харитонов осторожно пожал ученому руку.

– Мне сообщают, что пора открывать люк! – встрял «Лидер». – Капитан, действуйте! И соблюдайте радиомолчание, противник прослушивает наши частоты, в эфир выходить только в крайнем случае! – Он обернулся к ученому и произнес: – Ну, Вячеслав Владимирович, с богом! – И тут же приказал своим людям: – Приготовиться к постановке огневой завесы! – И моментально скрылся за спинами солдат.

Автоматчики вытолкали диггера к выходному люку и спешно вернулись к своим сослуживцам. Доктор Иванов растерянно вглядывался в начавшуюся суету, явно не зная, что делать. Харитонов выстроил разведчиков перед люком, перевел группу на новую радиочастоту и вернулся за ученым.

– Идемте, Вячеслав Владимирович, – он взял доктора Иванова за локоть и подвел к своим бойцам. – Шмель, Кот, от доктора не отходить, глаз не спускать, головой отвечаете! Краб, Желудь – тыльный дозор, Чук, на тебе провод-ник, смотри в оба, он заражен!

– Не дрейфьте, господин военный, я не кусаюсь… пока ещё… – раздался в эфире молодой голос. Оказалось, что диггера тоже обеспечили рацией, но под безразмерным ОЗК её видно не было, и капитан не сразу разглядел в полутьме гарнитуру, едва заметную под лицевым щитком противогаза.

– Оставить разговоры! – рявкнул «Лидер». – Зажечь завесу! Открыть люк! Пятнадцать секунд!

Сзади вспыхнула стена огня, отрезая группу от автоматчиков «Лидера», и выходной люк выдвинулся вперед, открывая проход в подземные тоннели. Капитан отдал короткую команду, и разведчики устремились прочь из каменного мешка, прорезая темноту лучами тактических фонарей. Едва тыльный дозор покинул помещение, крышка люка поползла назад, не дожидаясь истечения обещанных пятнадцати секунд. Люк захлопнулся, сливаясь каменной облицовкой с кладкой стены, и понять, где именно он находится, в кромешной тьме стало невозможно.

– Мля, гребаные твари! – в голосе диггера звучал страх вперемешку с ненавистью. – За три дня останков стало вдвое больше! – В его руке оказался фонарь, в свете которого проводник разгребал ногой обглоданные кости и обрывки одежды. – Где-то тут Пахом с Ремой лежат… Спаси, господи, их безвинные души…

– Проводник, давай, веди уже! – потребовал капитан. – Пока они не вернулись, иначе все здесь лежать будем! Потом помолишься, когда выберемся!

– Пять сек, переоденусь только, – ответил тот, стягивая с себя противогаз. – А то я в этой резиновой парандже далеко не уйду! Точно убьюсь об стену где-нибудь на фиг! Посветите, а?

Чук направил в потолок тактический фонарь, и диггер торопливо снял с себя ОЗК, оставаясь в немного потертом, но добротном камуфляже и неплохих туристических ботинках, с полупустым рюкзаком за спиной. Проводник быстро свернул ОЗК, сбросил рюкзак и упаковал в него своё снаряжение. Нацепив рюкзак вновь, он поправил съехавшую гарнитуру и заявил:

– Всё, пошли! – диггер подобрал свой фонарь и устремился вперед.

Разведгруппа двинулась следом. Сразу же оказалось, что бежать в ОЗК и противогазе по скользящему на обломках костей тряпью доктор Иванов не может. Учёный тяжело дышал и постоянно спотыкался, повисая на руках разведчиков, удерживающих его от падения, и быстро выбивался из сил. Стало ясно, что если сейчас не перейти на шаг, то вскоре доктора придется нести на руках и скорость передвижения упадет ещё сильнее. Капитан приказал прекратить бег, и группа пошла шагом, каждую секунду ожидая нападения. Проводник нервничал не меньше остальных, светя фонарем в каждое ответвление с нескрываемым страхом на лице.

– Спускаемся на минус четвертый! – неожиданно заявил он после очередного поворота. – Если дождь закончится раньше, чем мы выйдем к Новому Арбату, нас тут со всех сторон запрут!

– На минус четвертый? – переспросил капитан. – Разве под Москвой не минус три уровня?

– Где минус три, – согласился диггер. – А где и минус двенадцать! Спускаемся, другого входа не будет ещё километр! Там, внизу, шансов больше… по крайней мере, раньше было.

Он ухватился за какую-то доску, отодвигая её в сторону, и разгреб ногами окровавленное рваньё. Под ним обнаружился ржавый кусок листового металла почти правильной квадратной формы, и проводник сдвинул его с места, открывая зияющий чернотой проход. Чук направил туда луч фонаря, и в световом пятне показалась старая проржавевшая лестница без поручней, в которой не хватало пары ступеней.