Текст книги "Мифография наркотизма"

Глава 3. Мифотворчество о «волшебных» растениях в средние века

Идея о панацее (лекарстве от всех болезней) возвращающей молодость и здоровье одряхлевшему человеку, привела к тому, что в средние века созданием новых лекарств стали заниматься алхимики в своих лабораториях. Необходимо понимать, что интересы медицины всё время были в поле зрения людей, занимавшихся химией. Химия постепенно становилась самостоятельной научной дисциплиной, прокладывая себе дорогу сквозь накопленные столетиями и стоявшие преградой перед человеческими знаниями предрассудки и суеверия. Многие химики были по своему образованию изначально врачами и занимались лечением болезней человека.

Религиозные деятели также не оставляли своего участия во врачевании. Так, Хильдегарда (Гильдегарда) фон Бинген (1098–1179), католическая святая, аббатиса, жившая в построенные на собственные деньги монастыре, прозванная «Рейнской Сивиллой», составила медицинский трактат «Causae Et Curaae», который приобрёл заметную популярность во времена Средневековья. Трактат включает в показаниях к применению лечебных трав и сведения о целительных свойствах конопли. – «её семена содержат целебную силу, и здоровому человеку надлежит есть их в цельном виде, и они легки и полезны для желудка, ибо изгоняют из него слизь, и они легко перевариваются и уменьшают количество дурных жидкостей и усиливают благотворные жидкости. Но если коноплю будет есть человек с нездоровой головой и пустым мозгом, у него будет болеть голова. …у кого простужен желудок, пусть выварит коноплю в воде и, отжав, завернет её в тряпицу. И пусть положит на свой желудок, пока она не остыла, и это укрепит его и вернёт ему здоровое состояние… Конопляный холст полезен для перевязывания язв и ран, ибо тепло в нём умеренное» [цит. по [12]. Рекомендовала в качестве лекарства она и корень мандрагоры, предписывая употреблять соответствующие части фигурки корня от болезней различных частей тела: при головной боли – «голову», при болях в горле – «шею» и т. п.

Рис. 11. Св. Хильдегарда фон Бинген (1098–1179)

Французский писатель, имевший степень бакалавра медицины, Франсуа Рабле, в своем произведении «Гаргантюа и Пантагрюэль» (1532), называет коноплю «пантагрюэлион» и описывает полезные свойства конопли как дезинфицирующего средства, её лечебное применение для уменьшения болей при подагре, лечении ожогов, исцеления лошадей от желудочных колик [54]. Португальский врач Гарсия де Орта, в 1563 г. практиковавший в Гоа, рекомендовал коноплю как средство для повышения аппетита. В 1621 г., английский писатель и учёный Роберт Бертон опубликовал положительные результаты первого применение конопли для лечения аффективных расстройств [55].

Особые целебные свойства приписывались в прошлом и кату. Предполагалось, что из него можно изготовить 501 медицинское средство. Известный врач Наджиб Ад-Дин уже в начале XIII века использовал кат для лечения меланхолии. Его научный труд «Книга медикаментов» была известна европейским фармакологам, а рецепты были внесены в фармакопеи некоторых стран. Народная медицина Сомали, Эфиопии сохранила применение ката для стимуляции мочеиспускания при гонорее и других урологических заболеваниях. Инфузия ката используется в Аравии и Южной Африке при бронхиальной астме и лёгочных инфекциях; в Танзании листья ката применяют при простудных заболеваниях, а корни – при болях в желудке. К XIV веку стали известны и риски для здоровья при неоднократном приме ката. (цит. по [9]).

Китайский ботаник Ли Ши-Чен в XVI веке изучал возможности применения в качестве лечебного средства мантолохуа, одного из сортов дурмана. Дурман служил лекарственным сырьём для приготовления лекарства от сыпи на лице. Он выписывался для внутреннего применения при ознобах, нервных расстройствах. Были известны его свойства как средства для наркоза. Для анестезии при малых хирургических операциях применялось вино с добавлением дурмана и каннабиса. Ботаник, изучая свойства дурмана, проводил эксперименты на самом себе, отмечая, что «Традиционно считается, что если во время сбора этих цветов человек смеялся, то напиток, в который они будут добавлены, будет вызвать желание смеяться; цветы, которые сорвали плача, при употреблении будут вызвать желание плакать, а если люди, собиравшие растения танцевали, то и питьё будет вызвать желание пуститься в пляс; я нашёл, что желания, возникающие у человека, находящегося в одурманенном от мантолохуа состоянии, могут быть переданы ему другими людьми» [42].

Семена дурмана в Индии, смешанные с вином или другим напитком издавна применялись в качестве афродизиака, а смешанные с маслом и применяемые наружно в области гениталий, исцеляли от импотенции, ценясь на вес золота. Дурман рекомендовался индийскими медиками при психических расстройствах, разных лихорадочных состояниях, отёках, кожных заболеваниях, жжении в груди, поносе [42].

Опийсодержащий препарат «филониум», созданный предположительно Филоном из Тарзуса, жившим в начале 1 века н. э., применялся в английской фармакопее до 1867 г., для лечения кишечной колики, дизентерии. В состав препарата входили белый перец, имбирь, зёрна тмина, очищенный опиум и сироп из маковых зёрен.

Опиум и содержащие его лекарственные прописи широко использовался в медицине Средневековья. Хиеронимус Фраскаториус, знаменитый врач и поэт из Вероны в начале XVI предложил новое лекарство, содержащее опий. Состав лекарства был представлен опием, корицей, плодами кассии, ясенцем белым, гуммиарабиком, белым перцем, армянской глиной, камедью. Названный «диоскоридиум», препарат применялся и в XVIII веке, даже в качестве эффективного успокоительного даже грудным детям.

Дальнейшие фармкакопейные прописи были связаны с именем Парацельса. Им были разработаны препараты анодинум (от греч. anodydon – болеутоляющее средство) и «лауданум» (от лат. laudandum – нечто восхваляемое).

Следующими средствами с опием, появившимися в XVIII веке были «чёрные капли» и «парегорик» (от греч. «успокоительный», «утешительный»), а также «доверов порошок», предложенный в 1762 г. врачом Томасом Дауером [21].

Когда информация о растении, прием которого вызывал изменение сознания или настроения распространялась за пределами его произрастания, это растение, как правило, становилось объектом наипристальнейшего изучения фармакологами и врачами, которые пытались найти ему применение в качестве лекарства. Часто, не успев как следует выяснить все последствия приёма нового ПАВ, врачи спешили скорее опубликовать сведения о «чудесных» целительных свойствах открытого лекарства, результатом употребления которого становилось исцеление от болезни или уменьшение ее симптомов. Наступал этап формирования и, в дальнейшем, как правило, ниспровержения медицинских мифов. После длительного периода экспериментов, выяснялось, что данное вещество отнюдь не является панацеей и его предполагаемые целебные свойства, большей частью не находят подтверждения.

Тысячелетнее использование снотворного мака и препаратов на его основе оставили большой объём информации о его свойствах в научных трактатах своего времени. Но ни в одном описании не содержится и не упоминается о каких-нибудь токсических аспектах воздействиях опия на человека и не приводится описания картины возможной зависимости от опия. Вероятно, уровень развития медицинских знаний в то время ещё не позволял в достаточной мере осознать проблему наркомании.

Помимо этого нужно учитывать факторы морально-этического порядка, распространённость и доминирование в сознании людей религиозной идеологии, которые регулировали взаимоотношения человека и лекарств, в том числе наркотических [66].

МИФ. Из белладонны можно приготовить мазь, намазавшись которой человек может летать по воздуху. Колдовская мазь, которую готовят ведьмы, даёт им возможность летать на шабаш к дьяволу. Ведьм считали пособницами нечистой силы наряду с колдунами. От колдуна ведьму отличал только пол. Так же, как и колдун, ведьма была слугой дьявола, вступившая с ним в договор и отдавшая душу сатане, взамен полученной от него волшебной силы. Понятие ведьмы определяло их как женщин, связавшихся с дьяволом и, поэтому направляющих свою деятельность во вред людям. Общим убеждением было, что ведьмы, отправляясь по своим делам, летали по воздуху (см. рис. 12). Раздевшись, они намазывают всё свое тело мазью, которая позволяет им летать под облаками, заодно меняя направление ветра, задерживая тучи, или наоборот, насылать дождь.

Традиция колдовства сохраняла всю накопленную методом проб и экспериментов информацию. Миф о Кирке, отравившей спутников Одиссея, возродился на основе сохранения мифов древнего мира. Те же самые архетипические (атавистические) ритуалы применяли в своей ритуальной практике и средневековые ведьмы. Если допустить, что волшебный рецепт сохранялся тысячелетия, то, будучи знакомым с составом мази, которой покрывали себя ведьмы, можно легко догадаться, что Медея, «встречалась» с богиней Гекатой при помощи мази, в состав которой входила белладонна. Изучение сохранившихся рецептов «мази ведьм» подтвердило наличие в их составе растений семейства паслёновых, дополнявшихся коноплей и опием. Сегодня известно, что отравление паслёновыми сопровождается утратой ощущений своего тела, иллюзией невесомости конечностей, всего тела и полёта в пространстве.

Рис. 12. Полёт ведьмы на шабаш

Вот как в Средние века описал тот же ритуал Ш. де Костер:

Катлина налила в хрустальный бокал какой-то мутной жидкости и дала обоим выпить. Затем она тою же самою жидкостью натерла им виски, ноздри, ладони и запястья, дала проглотить по щепотке белого порошка и велела смотреть друг другу в глаза, чтобы их души слились.

Уленшпигель посмотрел на Неле, и кроткие глаза девушки зажгли в нем жаркий огонь. Затем, под действием напитка, у него появилось такое чувство, как будто множество крабов впилось в его тело.

Теперь они уже не видели ни земли, где спали несчастные люди, ни неба, по которому плыли облака, – плыли у них под ногами. И вот они уже ступили на холодное светило – Сириус. Оттуда перенеслись на полюс.

…Внезапно вырос целый лес; сухие ветви деревьев сплетались, их стволы шатались, как пьяные. Потом деревья расступились, и между ними образовались широкие прогалины. Из все еще ходившей ходуном почвы возникли духи земли, из чащи леса – духи деревьев, из моря – духи воды.

Далее взору Уленшпигеля и Неле явились гномы, что сторожат подземные сокровища, – горбатые, криволапые, мохнатые, кривляющиеся уроды; владыки камней; лесовики: этим рот и желудок заменяют узловатые корни, которыми они высасывают пищу из недр земли; властелины руд, отсвечивающие металлическим блеском, лишенные дара речи, не имеющие ни сердца, ни внутренностей, движущиеся самопроизвольно. Тут были карлы с хвостами, как у ящериц, с жабьими головами, со светлячками на голове, – ночью они вскакивают на плечи к пьяным прохожим, к боязливым путникам, затем спрыгивают на землю и, мерцая своим огоньком, который злосчастные путники принимают за свет в окне своего дома, заманивают их в болота и ямы.

Были тут и феи цветов – цветущие, пышущие здоровьем девушки, нагие, но наготы не стыдившиеся, прикрывавшие ее лишь роскошными своими волосами, гордые своей красотой.

Влажные их глаза сверкали, точно жемчуг в воде; их упругое белое тело позлащал солнечный свет; дыхание, излетавшее из их полуотвёрстых румяных уст, было ароматней жасмина.

Это они мелькают по вечерам в садах и парках, в лесной глуши, по тенистым дорожкам и взором, жаждущим любви, ищут мужскую душу, чтобы насладиться ее обладанием. Если мимо проходят юноша и девушка, они стараются умертвить девушку, но это им не удается, – тогда они вселяют в сердце стыдливой красавицы такую силу страсти, что та поневоле отдается своему возлюбленному, а половина поцелуев достается фее цветов.

Затем на глазах у Неле и Уленшпигеля с небесной вышины слетели духи – покровители звезд, духи вихрей, ветерков и дождей – крылатые юноши, оплодотворяющие землю…

И все это кишащее, неразличимое скопище духов гудело, как отдаленный гром, точно множество ткачей, сукновалов и слесарей, занятых своим делом.

Внезапно появились духи соков земли, приземистые крепыши, у которых бедра были как гейдельбергские бочки, ляжки – как мюиды с вином, а мускулы до того сильны и могучи, что при взгляде на этих духов можно было подумать, будто тела их состоят из больших и малых яиц, сросшихся между собой и покрытых красною жирною кожей, лоснившейся так же, как их редкая борода и рыжие волосы. И каждый из них держал в руках огромную чашу с какою-то странною жидкостью.

При виде их другие духи затрепетали от восторга. Кусты и деревья заколыхались, земля потрескалась, чтобы впитать в себя влагу.

И вот духи соков земли наклонили свои чаши – разом все вокруг распустилось, зазеленело, зацвело. Трава зашевелилась от множества стрекочущих насекомых, в воздухе замелькали птицы и бабочки. Духи между тем лили и лили из чаш, и все подставляли рты и пили, сколько могли. Феи цветов кружились вокруг рыжих виночерпиев и целовали их, чтобы те не жалели им соку. Иные умоляюще складывали руки. Иные блаженствовали под этим дождем. Но все они, алчущие, жаждущие, летавшие, стоявшие, кружившиеся или же неподвижные, – все тянулись к чашам и с каждой выпитой каплей становились резвее. Между ними больше не было стариков; и уродливые, и прекрасные – все были преисполнены бодрости и юношеской живости…

И Уленшпигель заключил Неле в объятия. Как скоро их руки сплелись, начался танец, и все закружилось, словно листья на ветру, все пришло в движение – деревья, кусты, насекомые, бабочки, земля и небо, царь и царица, феи цветов, властелины руд, духи воды, горбатые гномы, владыки камней, лесовики, светляки, духи – покровители звезд, мириады чудовищных насекомых, сцепившихся копьями, зазубренными косами, семизубыми вилами, и эта заполнившая вселенную круговерть увлекла за собою и солнце, и месяц, и планеты, и звезды, и ветер, и облака…

Но тут запели петухи, и все духи исчезли, кроме злого властелина руд, – этот дух схватил Уленшпигеля и Неле и безжалостно бросил в пропасть.

И вот они опять лежат друг подле друга и вздрагивают так, как вздрагивают люди спросонья от холодного утреннего ветру [22].

Эта история вновь возвращает нас к белладонне. Полное наименование растения переводится как «красивая женщина», не ограничилось обозначением привлекательностью его вида. Русские названия более полно говорят о свойствах этого растения – красавка, красавица, сонная одурь, сонный дурман, немица, бешеная вишня, бешеница. Некоторые относят название белладонны к древнему поверью, гласящему, что в определённое время растение способно превратиться в женщину невиданной красоты, но смертельно опасную для человеческого взгляда. Белладонна была растением, посвящённым богине Гекате, владычице мрака и ночных видений. Позднее, в мифах говорилось, что белладонна принадлежит дьяволу, ухаживающим за растением. Доступной людям растение становилось только однажды в году, в Вальпургиеву ночь, когда дьявол занят приготовлением к шабашу; поэтому белладонну собирают накануне первого мая.

Да, в течение многих веков при помощи белладонны женщины старались стать красивее. Растение делало исполнение женских желаний весьма рискованным занятием, вследствие своей ядовитости. Яд, содержащийся в белладонне – это атропин, который вызывает очень тяжелые отравления. Человек, отравившийся ядом растения, на фоне возрастающей тревоги испытывает зрительные галлюцинации, что и привело к возникновению в народе другого названия растения – «бешеница». Позднее, всемирно известный систематик из Швеции, Карл Линней дал растению научное название роду – atropa по имени греческой богини Атропы (от греч. «atropos» – «неумолимый», «беспощадный»). Миф об Атропе, которая была одной из трёх мойр, богинь человеческих судеб, дочерью Зевса и богини правосудия Фемиды (вариант: богини ночи Никты) повествует, что она перерезала нить человеческой жизни, не глядя на возраст, состояние и пол человека, то есть обрывала его жизнь.

Двойственность природы белладонны проявляется не только в сочетании свойств яда и лекарства одновременно. Её использовали и для защиты от злых духов. Страшившиеся, что их разумом могут завладеть колдуньи, носили венок из белладонны, а животным, надевали ошейники из этого растения.

ФАКТ. Основой мифа, по-видимому, стали сообщения о полётах ведьм на шабаш к сатане верхом на метле, которые они делали на допросах, осуществлявшихся палачами инквизиции.

Знакомства с растениями, содержащими наркотические вещества, особенно в местах их произрастания, состоявшиеся много веков назад, с течением времени превращались в укреплявшиеся многоаспектные отношения. Одним из таких мест был ближний Восток, климат которого вполне благоприятствовал росту конопли.

МИФ. Приём конопли способствует духовному прозрению, появлению ясновидения.

ФАКТ. Однажды, в 1155 г., персидский суфий, святой по имени Гейдар, проживавший со своими учениками в горном монастыре, случайным образом на собственном опыте открыл для себя свойства конопли положительно воздействовать на психику и способствовал распространению этих знаний среди других суфиев.

Дурное расположение духа, тревоги и заботы, Гейдар старался отогнать от себя одиночными пешими прогулками. Бродя в окрестностях монастыря, он наткнулся, на ранее неизвестное ему растение и решил узнать, каковы на вкус его листья. Приём листьев оказал на него весьма благотворное влияние. Его, возвратившегося с прогулки бодрым и весёлым, обступили ученики, и стали расспрашивать о том, что же с ним такое произошло, вернувшее бодрость духа.

Гейдар, предварительно заставив их поклясться, что ученики будут хранить всё сказанное в секрете от всех, кроме приверженцев суфизма, рассказал им о действии принятых им листьев конопли. Постепенно, потребление производных конопли распространилось и стало популярным среди суфиев. Учение суфиев стало ассоциироваться с потреблением конопли. Суфии применяли производные конопли для достижения изменённых состояний сознания, которые по идеологии суфизма помогали ощущать духовное прозрение. В некоторых арабских странах гашиш до настоящего времени называют «вином Гейдара» (цит. по [55]).

МИФ. Мандрагора – растение, при помощи которого можно приготовить магическое зелье, придающее человеку сил.

Разветвлённый корень его напоминает человеческую фигуру и почитается как альраун – вошебный корень. Мандрагоровы яблоки (плоды) упоминаются в Библии как средство обеспечения зачатия, которым пользовались Лия и Рахиль. Аравийская история сохранила поверье, что мандрагора имеет способность ночью светиться, из-за чего её назвали «свеча дьявола» или «цветок ведьмы».

Считалось, что приём растения помогает излечить все недуги, от нарушений сна до сумасшедствия. «Яблоки» (оранжевые плоды) мандрагоры, как считалось, усиливали половое влечение, корни использовались в качестве могущественного талисмана.

Рис. 13. Мандрагора

В колдовстве вуду мандрагора применялась для изготовления «куклы», которая олицетворяла фигуру того человека, против которого направлялось и совершалось колдовство. Колдуны культа вуду – бокоры втыкали острые предметы в куклу в те места, повреждение которых должно было наступить у жертвы колдовства.

В древнегреческой мифологии мандрагора служила оберегом для избавления от приворотного заклятия. Её носили с собой как любовный амулет. Из корня мандрагоры вырезали так называемую «адамову голову», которая служила амулетом, приносящим счастье, отгоняющим болезни [42].

Корень растения напоминает человеческую фигуру, поэтому из него обычно изготовляли фигурку человечка. Правильное обращение с корнем-человечком, позволяло получить от него бесценный совет, который сделает его хозяина богатым. Если же хозяин обращался с мандрагорой небрежно, не уделял ей должного внимания, то человечек был способен довести его до смерти.

Тысячелетиями история фармации – науки о приготовлении лекарственных препаратов, фактически включала в себя историю фармакогнозии – исследование лекарств, полученных из естественных источников. В 1 в., около 70 г., военный врач армии Нерона Педаний Диоскорид составил сборник De Materia Medica («О лекарственных веществах») (77–78 г.) в 5-ти томах, где описал лечебные свойства 600 растений 1000 лекарственных препаратов. Экстракт мандрагоры он успешно применял для облегчения боли (см. рис. 14). Свыше 1500 лет справочник был настольной книгой всех врачей, стал основой исламской фармакологии.

Рис. 14. Диоскорид и мандрагора

Крестьяне Германии для своих мандрагор изготовляли глаза из зёрен проса, обходились с ним весьма вежливо и любезно, купали их, одевали, заботливо укутывали на ночь, иногда уложив корень в гроб. Такое обращение было основано на желании получить возможность общаться с растением, получать советы по решению жизненно важных для них проблем.

Во Франции мандрагора считалась растением, родственным эльфам. Её называли «main-de-glorie» (рука славы) или «maglorie». Растение часто прятали в тайниках, укромных местах из-за опасности обладания мандрагорой, так как владельцев корня преследовали за колдовство. Трёх женщин из Гамбурга в 1603 году казнили за хранение мандрагоры. В 1633 году в Орлеане была повешена жена марокканца, за то, что она якобы приютила «подругу» – мандрагору в образе самки обезьяны [40].

ФАКТ. Мандрагора – одно из растений семейства паслёновых, в которое также входят белена, белладонна, табак. Её называли также адамова голова, мужской корень, сонное зелье, пупочник, шишкарник, пустосел, кукушкины сапожки, трава-покрик.

Список возможностей колдовства стал основой его дальнейшего преследования. Эпидемии инфекционных болезней, периодически поражавшие европейские страны в Средневековье безоговорочно приписывались колдунам.

Множество процессов о колдовстве проходило с участием католических патеров в качестве обвиняемых. Многие патеры соблазнялись мздой, предлагаемой колдунами, следовательно, делаясь при этом соучастниками колдовских злодейств. Также бывало, что и сами патеры становились колдунами, угрожая злодействами при этом целому приходу, так как во время обедни, они например, не освящали облаток и в таком виде, т. е. в виде простых лепёшек, а не в виде тела Христа, давали их верующим, компрометируя тем самым спасение их душ [6]. Побуждали колдуны к совершению злодейств и простых людей, запугивая, стращая их. Периодически ведьмы собирались на шабаши с участием сатаны, куда летали, намазавшись колдовской мазью (см. рис. 5).

Изрядное рвение по искоренению колдовства проявил папа Иоанн XXII, предписывавший предавать колдунов анафеме, поступать с ними как с еретиками и, обязательно, сжигать все книги по магии.

Постепенно народ уверовал в силу колдовства и стал приписывать ему огульно все свои несчастья, включая, например, описанную красочно в «Декамероне» чуму XIV столетия. Духовенство предписывало еженедельно во время обедни предавать анафеме колдунов и магов.

Рис. 15. Ханс Бальдунг Шабаш ведьм, 1510

Искоренители колдовства, базируясь на официально признанной атрибутике колдовства, все найденные у обвиняемых лекарства, то есть в те времена преимущественно растительные снадобья, автоматически объявляли сырьём для изготовления колдовских зелий. Это приводило к тому, что сам факт изъятия у колдуна, ведьмы, какого-либо растения тем самым причислял его к «чудодейственным», «колдовским», «волшебным» травам. Так продолжалась во времени бесконечная нить мифов…

Народы Европы находились под контролем служителей церкви. Это учреждение держало под строгим контролем не только поведение, но и мысли людей. Иномыслие, равно как и инакомыслие было не просто запрещено, но и весьма жестоко каралось. Даже шахматы были объявлены «дьявольским измышлением».

Сохранявшееся колдовство и его носители – колдуны, находились в фокусе внимания священнослужителей, как общающиеся с нечистой силой, сохраняющие языческую идеологию и верования. Колдуны рассматривались христианской религией и церковью как жрецы древнего языческого культа, специально предающиеся служению дьяволам и играющие роль посредников между духами зла и людьми. Так как сатана был причислен к адским силам, то и служители его стали в глазах церкви богоотступниками, врагами истинной веры, служителями нечистой силы.

Демонология того времени приписывала колдунам семь злодейских деяний: 1) вкладывают в сердца людские «смрадные» вожделения;

2) внушают людям злобу и ненависть; 3) делают наузы («волшебные узлы»; 4) напускают болезни; 5) морят людей и скот; 6) отнимают разум;

7) являют всякие низости своим недругам. Был составлен список снастей и снадобий, употребляемых колдунами.

Отношение к колдовству в России и Европе различалось. «Разница во взглядах народа и духовенства на колдунов состояла в том, что духовенство видело в них слуг дьяволовых, и потому его вражда к ним была, так сказать постоянная, тогда как народ в обычное мирное время относился к колдунам либо с почтительным страхом, либо с явным уважением, озлоблялся же на них лишь в годины лютых бедствий, если сами эти бедствия решался приписывать им. Народ был беспощаден к колдуну или ведьме, как похитителям дождя, напускателям бурь, града, болезней, но ценил их как целителей, ворожей и т. п. Духовенству же было безразлично, что творит чародей» [49]. Суеверие в России в Средневековье одинаково царило и в мужицкой избе, и в царском дворце.

Яркой иллюстрацией тогдашних российских воззрений на колдовство является сама формула присяги царю – «…лиха государю, царице и их детям не хотели, не мыслити и не делати ни которой хитростью ни в явстве, ни в питье, ни в платье, ни в ином в чём никакого лиха не учините, и зелья лихаго и коренья не давати и не испортити; да и людей своих с ведомством да со всяким лихим зельем и с кореньем не посылати, а ведунов и ведуний не добывати на государево лихо, и их, государей, на следу всяким ведомским мечтаниям не испортити, ни ведомством по ветру никакого лиха не посылати и следу не выимати».

Решительные попытки по искоренению суеверий и предрассудков предпринимал император Пётр I, но успеха они не принесли. Он и сам был не вполне свободен от суеверий своего времени, что нашло своё отражение даже в законодательстве. В воинском уставе 1716 года предписывалось: «Если кто из воинов будет чернокнижник, ружья заговорщик и богохульный чародей, такого наказывать шпицрутенами и заключением в оковы, или сожжением». Примечание к данной статье гласило, что сожжением определяется чернокнижник, входящий в связь с дьяволом. В созданной во времена Петра I славяно-греко-латинской академии читался курс демонологии, в лекциях по которому имелся особый отдел «De contractibus diabolicis», то есть о договоре с дьяволом.

В странах Западной Европы, даже самых просвещённых, в XVII столетии продолжали целыми толпами сжигать на кострах ведьм и колдунов, и это продолжалось до самого конца XVIII века.