Текст книги "Поступь вендетты: Лицом к лицу"

– Только тогда, когда он будет иметь смысл, – как можно более нейтрально произнес Нобу и повернулся к огромной мыши, стоявшей на задних лапах. – Нам пора.

* * *

– Никто не любит эту историю, – произнес Кайрю, задумчиво вертя в руке надкушенную булку. – Никто не любит, когда поднимают старые истории позора, моменты слабости или недостойного поведения.

Нобу сидел рядом с духом на остановке. В нее задувал холодный ветер, но парня это не особо смущало. Предыдущий опыт подсказывал, что автобуса придется ждать довольно долго.

– Так было всегда, – кивнул парень. – Люди любят вспоминать победы и подвиги, но никто не любит вытаскивать из памяти ошибки.

– Здесь та же история. Рода Распутиных и Орловых существовали очень давно, еще в эпоху «Кинжала». Тогда они назывались немного по-другому. Распута и Орел. Однако уже тогда, они конфликтовали. Орлы жили вдоль реки, по которой проходил торговый путь, а Распута были отличными корабелами и плавали в далекие края. В том числе, по этой реке. Со временем река превратилась в торговую артерию и Орлы решили взять ее под контроль.

– Распута этому не обрадовались?

– Да, и это было одной из первопричин для вражды. Первый камень был положен в тот момент. С тех самых пор каждое поколение, каждый род, складывала камни обид и ненависти в стену, которая разделила их навсегда.

– В принципе, ничего особого, – кивнул Нобу. – В этом мире часто конфликты и неприязнь уходят корнями на сотни лет назад.

– Так оно и есть, – кивнул взгляд на парня произнес лягушонок. – Только вот проклятье от древнего духа они получили не за это.

– А за что?

– Это было несколько столетий назад. В роде Распутиных родился и вырос молодой парень Кирилл – будущий наследник. В роду Орловых родилась Агафья – единственный ребенок в правящей семье. Оба были очень сильными душеловами. В то время конфликт между семьями носил вид холодного противостояния. Только недавно оба рода потеряли большую часть боеспособной молодёжи в междоусобной войне. Обоим родам была нужна передышка. Поэтому противостояние перешло в финансовую плоскость. Распута и Орел принялись наращивать капитал и при первой же возможности гадить противнику в делах и торговле.

Из-за поворота показался автомобиль. Нобу, решивший поначалу, что это автобус, приободрился, но тут же сложил на груди руки в замок.

– Дай отгадаю, – произнес парень. – Эти двое влюбились?

– Эти двое влюбились, – печально вздохнул Кайрю. – Эти двое ходили вокруг друг друга три года, а после – играли в шпионские игры на протяжении еще пяти лет. Но, как всегда происходит, одна случайность поставила крест на тайне. О их связи стало известно. Снова началась война. Двоюродный брат Агафьи попытался убить Кирилла, чтобы смыть позор с чести сестры. В той стычке он погиб. Родной брат Кирилла погиб в налете на родовое имение Орловых. В ту ночь Кириллу удалось выкрасть возлюбленную. Он положил почти весь добровольный отряд что пошел с ним, вопреки требованию отца, но выполнил то, что задумал. Он увел с собой Агафью. Провел ее по трупам, по залитой кровью земле, но он ее увел.

– Им не простили?

– Не простили, – кивнул Кайрю и откусил булочку с корицей. – Чтобы выйти из круговорота постоянной бойни, возлюбленные призвали силу духов и мастера Тадаши. Они принесли дары и попросили защиты духов. Попросили стать их свидетелями в клятве отречения. Они оба решили отречься от своей крови, от своего права на наследство, права на месть и на ненависть. Они попросили засвидетельствовать, что хотят связать свои души на вечность.

Нобу взглянул на Кайрю. Тот, не моргая, смотрел на верхушки деревьев, которые росли на той стороне дороги.

– Что ответили духи?

– Они приняли их клятву и засвидетельствовали их право на отречение. Это была первая свадьба, которую засвидетельствовали духи.

– Что произошло потом?

– А потом была война. Большая война на уничтожение. – Произнес лягушонок закинув остатки булки в рот. – Никто точно не помнит, кому пришло в голову впутать в это Кирилла и Агафью. Но факт остается фактом. Ритуал был совершен. Убийцы от рода Орловых напали на Кирилла и убили его. При этом его душу не отпустили, а запечатали в большой нож. Чтобы это провернуть потребовалось расщепить сущность духа. Как только род Распутиных узнал о подобном – ударил всеми силами и повторил то, что они противники, но уже с Агафьей.

– Зачем? – вздохнул Нобу. – Для чего это было сделано?

– Какая теперь разница? – вздохнул Кайрю. – В те времена духи роились вокруг этих родов. В них было столько ненависти и злобы, что можно было не работать. Достаточно было просто находиться рядом и черпать силу из воздуха. Каждый человек в роде считал своим долгом убить как минимум одного члена рода из заклятых врагов. Духи, кто тогда служили этим родам, рассказывали, что на седьмом поколении они вовсе забыли зачем и почему началась вражда.

– Что сделали духи?

– В тот день, когда Кирилл и Агафья были убиты и заключены в артефакты – пришел древний. Он явился в мир и обрушил свой гнев на всех. Это было третье пришествие древнего, которое помнит человечество.

– Он уничтожил рода?

– Нет, но он уничтожил много чего. Приход древнего – это всегда бедствие. Бессмысленное, беспощадное и чудовищной силы. Но кое-что он оставил в наказание этим родам. Древний запретил духам приближаться к членам этих двух родов, запретил помогать и наложил проклятье. Ни один дух никогда не услышит, не увидит и не сможет помочь человеку, в жилах которого течет кровь Распуты или Орла.

– И как я должен развеять это проклятье? – вздохнул Нобу.

– Есть легенда, от тайного пророка, который предсказал, что проклятье падет, если они смогут воссоединить души возлюбленных. – Кайрю заметил автобус, выехавший из-за поворота. – Только вот освободить их не так уж просто.

* * *

Нобу сидел и невидящим взглядом смотрел на папку с бумагами.

– Мы выбрали правильную стратегию, – довольно произнес старик, поглаживая небольшую бородку. – В былые времена якудза был местом отщепенцев, тех кто не желал или не мог работать на кланы. Те, за кем тянулся дурной шлейф. И такие были готовы на любые условия при достойной оплате.

Нобу встряхнул головой и перелистнул лист, на котором были распечатаны счета из реальных доходов предприятий.

– Сейчас же мы даем то, что у них никогда не было. То, чего не мог гарантировать преступный мир – надежды. Надежды на крепкую старость. – Фудзи поднял чашку с чаем и, прежде чем пригубить его, произнес: – Сейчас бывшие головорезы и преданнейшие сутенеры в наших «гостиницах» не просят надбавок. Сейчас они все спрашивают одно и то же…

Старик сделал несколько глотков и закончил:

– Они все спрашивают: «Когда нас возьмут в компанию?». Пенсия и медицинская страховка оказалась гораздо слаще шальных денег.

– Я не силен в бизнесе, но… – произнес парень, задумчиво смотря на суммы. – Откуда такая прибыль? Это точно реальный показатель?

– Да. Я тоже был удивлен, но когда в каждый магазин, хозяин которого был у нас в доле, начали привозить нашу продукцию… ее начали покупать. Я был уверен, что эти булки с корицей будут вываливать в помойки или, на худой конец, использовать как корм животным, но в итоге все оказалось не так. – Старик сделал еще пару глотков и продолжил: – Магазинчики и лавки, пытаясь хоть как-то отбить деньги за булки, начали продавать их по бросовой цене. Это подстегнуло покупателей и они распробовали улитки со вкусом колы. А дальше пошло по нарастающей. Наши булки быстро расходились, магазинчики, смекнув, принялись выкупать булки за копейки у тех, кто едой не торговал, но платил нам за покровительство. В итоге несколько ушлых торгашей умудрились выйти в ноль. Прибыль от булок перекрывала плату за прикрытие их от императорской полиции и проверяющих органов.

– Вот тебе и рэкет, – усмехнувшись произнес Нобу. – Жаль с роботами так не получится.

– Если бы твои умники хоть немного поторопились, мы бы уже запустили бы парочку проектов, – недовольно проворчал старик. – Ты не представляешь, насколько нас могут выручить эти твои букашки.

– Не букашки, а «Бауроби», – покачал головой Хасимото. – В принципе они готовы, но надо доработать скоростную модель для доставки по воздуху.

– А обычные почему в серию не запускаешь?

– Проблемы логистики, – хмуро буркнул парень. – У них небольшой запас хода. Чтобы организовать для них станции зарядки, необходимо выкупить землю у администрации и подвести туда электричество.

– Там земли надо по десять квадратных метров на каждую станцию, – снова принялся ворчать старик. – Это же мелочь…

– Но этой мелочи нам понадобится не меньше пятидесяти штук. А это уже пятьсот квадратных метров. Причем каждый нужно согласовать, подвести коммуникации а затем еще и оборудовать так, чтобы наши «жуки» могли в них компактно располагаться.

– Дорого выходит? – спросил Фудзи.

– Да. Гораздо более выгодно будет увеличить автономность. Снизим потребление энергии и увеличим аккумуляторный запас. После уже можно будет говорить о полноценной сборочной линии.

– Они ведь дороже станут?

– Конечно. Что технологичнее, то всегда дороже. – Парень потер переносицу и устало вздохнул.

– Ты выглядишь усталым. Тебе надо отдохнуть. Могу договориться – тебе привезут изумительных красавиц.

– Мне нужен не отдых. Мне нужны ответы. А эти красавицы не дают ответов.

– Увы. Они просто дают, – кивнул Хиро, расплывшись в улыбке. – А по поводу твоей беды – я скажу тебе так, как сказал мне мой отец: «Чтобы получить правильный ответ – надо в первую очередь научиться правильно задавать вопросы.»

– Тоже мне истина. Ты сам-то ей хоть раз пользовался?

– Конечно! Когда я был молод – это был мой главный постулат! Именно этот постулат подсказал мне сначала жечь людей паяльником, доводить их до истерики молча, и только потом задавать вопросы.

Нобу покачал головой и поднялся на ноги.

– Я видел следы крови на твоей маске, – произнес Накимото и сделал глоток чая, так и не позволив себе задать прямого вопроса.

– Я был в маске. Был уверен, что меня не видят, но меня попытались задержать несколько китайцев. Один из них не только видел меня, но и проходил сквозь стену. Мне пришлось убить его, чтобы уйти. Кровь на маске его.

– Уверен, что это были китайцы?

– Так же, что ты не чистокровный японец. – произнес Нобу, отметив для себя, как скривился Фудзи.

– Я назначу людей, чтобы они объяснили в китайском квартале, что не стоит лезть к мастеру Тадаши. – Мог бы сразу об этом сказать. Мы бы решили вопрос.

– Дело не в этих китайцах. Вернее в них, но не только.

– Так может ты все же объяснишь старику, что происходит?

Нобу молчал несколько секунд, собираясь с мыслями, а затем спросил:

– Как уничтожить проклятье?

– Смотря какое, – задумчиво произнес Фудзи. – Если проклятье сильное, через поколения, то тут только платить выкуп. Если это небольшая мелочь, то можно попробовать…

– Какой выкуп?

– Ты не первый раз удивляешь меня своей прозорливостью и предприимчивостью. Твоя мысль очень часто оказывается настолько нестандартной, что кажется полным безумием. Однако сейчас ты меня впервые поразил меня своей глупостью.

Видя, что Нобу не собирается извиняться или оправдываться, старик покачал головой и произнес:

– В древних преданиях, в сказках, мастер Тадаши вмешивается в людскую жизнь для того чтобы снять проклятье. Герои страдают и не могут избавиться от своего проклятья. Они находят мастера и умоляют его снять. Мастер Тадаши внимательно слушает просителей и соглашается. Он не берет за это деньги, но назначает за снятие проклятия выкуп. Порой выкуп настолько тяжел, что оказывается слишком невыносимым для главного героя.

Фудзи внимательно уставился в глаза Нобу.

– Я много думал, как себя вести под этой маской. Думал, где можно достать информацию о предыдущих мастерах, чтобы понять, как себя вести, как действовать, – произнес Нобу, не отводя взгляд от старика. – Но я никогда не думал, что за ответами придется читать сказки.

– Сказки – это своего рода предания, которые описывают события прошлого, – кивнул старик. – Вот только ни одной доброй сказки о мастере Тадаши нет. Ни в одной его не показывают как спасителя. В лучшем случае, он губит злодея, но никогда и ни при каких условиях мастер Тадаши не одаривал героев силой, здоровьем или красотой, как другие духи.

– Хочешь сказать, что мне надо быть злодеем?

– Ты сам решаешь каким тебе быть. Я лишь указываю тебе на логику людей, передававших знание о мастере Тадаши из уст в уста, многие столетия.

Нобу глубоко вздохнул и тихо произнес:

– Роль злодея у меня всегда выходила лучше…

* * *

Сбор двух древних родов был для всех неожиданностью.

Нет, само по себе событие не сказать, чтобы уникальное. Периодически некоторые фамилии собирали всех своих членов и дальних родственников. Часто это происходило в юбилей главы рода или уважаемого старейшины. Другой причиной подобного сбора была смерть главы клана или другой значимой фигуры. Однако сейчас новость о сборе была, как гром среди ясного неба.

Две семьи, на протяжении веков подогревавшие конфликт, внезапно объявляют о общем сборе. Причем одновременно.

Естественно, первой реакцией четы Романовых, было нешуточное волнение и подготовка войск. Русский император серьезно раздумывал о том, чтобы ввести войска в столицу и подавить любой конфликт в зародыше. Память о последней междоусобной войне и вмешательстве духов была еще свежа в голове.

Однако, вопреки ожиданиям многих, ни одного выстрела, ни одной драки так и не произошло. Семьи собрались в своих родовых гнездах и не думали их покидать. Если описать настроение русского дворянства в этот период одним словом, то тут подойдет «смятение».

Мелкие кланы мельтешили, находясь в трепетном ужасе и ища поддержки у более крупных. Кланы-союзники той или иной стороны были не столь трепетны и не занимались наведением паники, но также донимали своих союзников вопросами.

Единственными островками стабильности в этом хаосе были сами кланы Распутиных и Орловых, чета Романовых и еще три великокняжеских клана Российской империи. Без эмоций и каких либо точных ответов, они старались игнорировать всю шумиху и в один голос заявляли, что «никакой подготовки к войне не ведется». Это заявление главам кланов пришлось повторить лично императору, чтобы тот не вмешивался в их собрания. Причину их сбора в поместьях, которые разделяло расстояние в десять километров, они назвать отказались.

Российское дворянство замерло, когда из усадеб, под наблюдением спутников и летавших в воздухе дронов, потянулись колонны людей. Они двигались друг другу на встречу. Во главе каждой колонны шел глава клана со своей семьей.

Со стороны Распутиных шел Дмитрий Васильевич, держа за руку шестилетнюю дочку, которая впилась в руку отца мертвой хваткой. Со стороны Орловых шел Олег Михайлович. За его спиной шла вся его семья, но справа от него, совсем рядом, шел его наследник – Александр Олегович.

Встреча состоялась на небольшом поле, окруженном деревьями. Прежде чем вступить в переговоры, люди начали доставать артефакты и активировать защиту. Сначала вспыхнули разноцветные купола, затем начал дуть странный, неприятный ветер, а через минуту вся электроника, в радиусе десятка километров выключилась.

Без разговоров, главы кланов отделились от своих родных и вышли вперед. Они подошли друг к другу и уселись на землю друг против друга. Глаза в глаза.

Когда тишина стала гнетущей, раздался легкий щелчок, и в воздухе появилось черное пятно, из которого вынырнул длинный коготь. Он вспорол пространство, словно наточенный нож, проход расширился до человеческого роста, из него вышел неизвестный дух в глубоком балахоне. За ним волочился длинный мышиный хвост, а в руке у него был квадратный колокольчик. За неизвестным духом из портала вышел Кайрю, вставший по левую руку от мастера путей.

Последним из разрыва пространства вышел Нобу. Он спокойно прошел к главам кланов и уселся на колени рядом с ними.

– Прежде чем мы начнем, я задам вопросы, – произнес Нобу на ломаном английском. Другого языка он не знал, а уверенность, что русские не знают японского была железной. – Первый из них – кто был свидетелем клятвы Кирилла и Агафьи?

– Ты, мастер Тадаши, – ответил Орлов.

– Кто призвал Древнего, после их смерти?

– Ты, мастер Тадаши, – подал голос Распутин.

– Сейчас вы пришли снять проклятье, что наложил древний на вас в отместку за нарушения клятвы. К кому вы пришли с этим?

– К тебе, мастер Тадаши. – Синхронно ответили главы кланов.

– Если это так, то и решение вы доверяете мне. Согласны ли вы?

– Согласны, мастер Тадаши…

– Где предметы, в которых заключены души убитых? – спросил Нобу.

Распутин достал из-за пазухи небольшой нож с массивной ручкой и толстым лезвием. Он положил его перед мастером, и выжидательно уставился на Орлова.

Тот тоже достал клинок, но он больше походил на уменьшенную копию сабли – слегка изогнутое лезвие с одной рубящей кромкой. Клинок едва заметно отдавал зеленым цветом, но ничего более его не выделяло.

– Знаете ли вы, что единственный путь решения этого проклятья – выкуп? Согласны ли вы на это? – спросил мастер Нобу.

– Согласен! – подняв голову и смотря в глаза Распутину, произнес Орлов.

– Согласен, – повторил за ним Распутин. – Я готов предложить всю сокровищницу клана и все артефакты, связанные с…

– Если ты готов это предложить, то это не имеет для тебя ценности, – прервал его Нобу. – Я должен взять то, что для тебя по настоящему ценно.

– Я готов отдать свою жизнь, – вмешался Орлов. – Если это все закончится раз и навсегда, то я готов отдать ее за это.

Нобу повернул голову к нему и возразил:

– Жизнь не имеет для тебя ценности, если ты готов ее отдать.

Оба мужчины умолкли, пытаясь понять к чему ведет мастер Тадаши. После нескольких секунд, он произнес:

– Готов ли ты, Распутин Дмитрий Васильевич отдать свою младшую дочь. Отдать ее тело, душу и жизнь во имя мира между кланами Орловых и Распутиных? Готов ли ты отдать ее жизнь за то, чтобы проклятье пало?

Распутин замер и побледнел. Глаза забегали из стороны в сторону, а кадык метнулся вниз и вверх, пытаясь протолкнуть несуществующий ком в горле. Орлов сидел перед ним с таким же растерянным взглядом, но Нобу не дал ему возможности опомниться, продолжив:

– Готов ли ты, Олег Михайлович, отдать жизнь, душу и тело своего старшего сына – наследника Александра Олеговича, во имя того, чтобы проклятье пало?

Глава Орловых замер, замерев словно камень.

Двое взрослых мужчин, с детства обученных ненавидеть друг друга, оказались перед выбором. Ради возрождения родов оба должны были пожертвовать самым дорогим, что у них есть.

Нобу взял оба клинка в руки и слегка склонил голову. Внутри мутило, его подташнивало словно после долгой пьянки. Руки не хотели слушаться, а в голове бил набат. Если духи подтвердят равноценность, то придется зарезать детей.

* * *

Помня о наставлениях странного духа, охотившегося на темных тварей, Рим старался не использовать свой бластер. Оказалось, что архаичный меч более эффективное и безопасное, с точки зрения расхода силы, оружие.

Именно его инквизитор держал в руке, смотря на темное пятно, появившееся на стене. В строении находилось довольно необычное, для рядового гражданина, заведение. Оно называлось хоспис. Здесь умирали люди, и зачастую это проходило в муках. Концентрация боли, отчаяния и смерти была настолько высокой, что тут регулярно появлялись подобные твари. И именно это место Рим выбрал для своей первой самостоятельной охоты.

Пятно росло в размерах прямо на глазах, и спустя минуту оно начало становиться объемным. Оно, словно ужасный нарыв, увеличивалось и разрасталось. В какой-то момент в центре нарыва появилась точка, которая затем переросла в отверстие. Спустя несколько секунд из нее, словно гной из раны, начала вытекать черная субстанция. Она, как тягучая резина, спустилась на асфальт черной кучкой.

Только вот растекаться не спешила. Вместо этого из этой субстанции начали вытягиваться шесть лап. После того, как это непонятное желе смогло подняться на ноги, из него вытянулась голова с огромной пастью.

– Без глаз, – прошептал Рим, принимая боевую стойку. – Значит, сущности еще нет.

Он повернул в руке меч, после чего рванул к противнику. За три шага до темной твари та вдруг открыла сразу три глаза. Рим не успел среагировать, но заметил это явление. Усилив удар, он хотел разрубить тварь, но та мало того, что отклонилась в сторону, так еще и выдала оплеуху по голове инквизитора.

Начинающий пожиратель отскочил в сторону и с удивлением вытер лицо, по которому побежала кровь.

– Это как? – непонимающе уставился он на руку, окрашенную красным.

Дальше выяснять, что да как, мужчине не дал противник, который метнулся к нему и нанес несколько размашистых ударов лапами, на которых отросло по три острых когтя.

– Не возьмешь! – рыкнул Рим, вскидывая меч.

Инквизитор начал работать мечом, словно пропеллером, вспомнив все навыки, которые ему вбивали в училище. Несмотря на то, что фехтование считалось архаизмом и больше спортивной дисциплиной, Риму дважды спасал жизнь его верный меч, который и в этом мире как всегда висел за его спиной. Для воина, прошедшего не одну схватку, он стал символом власти, надежным оружием и последним доводом в бою на истощение.

Так случилось и сейчас. Тварь оказалась достаточно сильной, чтобы не замечать шматков тьмы, которые от нее отделял мечом Рим, но недостаточно проворной, чтобы избегать этого. Не говоря о попытках достать одного из лучших мечников инквизиции.

Рим уводил мощные удары в сторону, стараясь не брать их на жесткий блок, при этом умудрялся наносить удары по лапам, от которых вместо крови и плоти отделялись густые комки тьмы.

Так и тянулся бой, пока тварь наконец не поняла, что так она не победит. В итоге она резко отскочила, раскрыла пасть, из которой ударил поток тьмы. Рим не успел уклониться, и его накрыло потоком негативной энергии. Чтобы хоть как-нибудь удержаться на ногах, он упал на колени и прикрыл лицо рукой.

Тьма жутко жгла глаза, и Рим не сразу смог их открыть, а когда ему все же это удалось, то он увидел перед собой раскрытую пасть твари, подкравшейся к нему, пока тот пытался сопротивляться потоку темной силы.

Ни на мгновение не потеряв самообладания, инквизитор резко перехватил клинок и вонзил его в пасть твари. Раздался едва слышный щелчок, и неизвестная тварь в одно мгновение превратилась в облако черного дыма, отправившегося к небу.

– Это было близко, – прошипел Рим, вытирая лицо от черной тягучей жижи, перемешанной с красной кровью. – Как же жжет раны…

Та черная жижа, что попала на рану, буквально шипела, испаряясь в воздухе и принося невыносимую боль. Рим пытался оттереть ее и не обращал внимания на то, что перед ним осталось два крупных осколка сущности твари.

Когда темная жижа окончательно испарилась, он с облегчением вздохнул и обратил внимание на асфальт.

– Неплохой улов для первого раза, – прошипел он себе под нос и подобрал осколки.

Ноги немного подрагивали от напряжения, но Рим старался не обращать на это внимание. Сложив осколки в небольшой мешочек, он убрал его и попытался понять, что происходит.

Внутри появилось какое-то странное ощущение. Поначалу он подумал, что это от страха и адреналина после боя, но бой для него был не в новинку, а само ощущение появилось впервые. Попытавшись на нем сосредоточиться, он четко почувствовал, что оно связано с Каином. Не став больше задерживаться, он устремился по ощущениям к другу детства.

Через два часа инквизитор обнаружил друга в квартире, которую тот купил для матери. Та, к слову, особо в этой квартире не жила и появлялась в основном ночью, только чтобы поспать. Основное время она проводила в сервисе рядом с Мотом.

Каин сидел за столом и, к огромному удивлению Рима, был достаточно пьян. Перед ним стояла бутылка дорогого виски и деревянная доска с разложенными на ней суши.

– Ты еще малолетний и… – начал было Рим, но осекся, поймав стеклянный взгляд Каина. – Что случилось?

– Ничего особенного, – хмыкнул Нобу. – Рабочие моменты.

– И что это за рабочие моменты?

– Так, – отмахнулся парень. – Прирезал ребенка и подростка…

Рим хотел было переспросить, но тут до него дошел смысл сказанного.

– Зачем?

– Если бы ты почаще баловал меня своим присутствием, то не задавал бы подобных вопросов.

– Я не могу находиться постоянно с тобой. Я тебе не нянька.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Мы все же связаны, – смутился инквизитор.

– Мы? Ты гуляешь где вздумается, занимаешься своими делами… Вон и шрам где-то заработал, – откинувшись на спинку стула, произнес Нобу. – Где ты пропадал, Рим? Что происходит?

– Это тебя не касается, – недовольно произнес инквизитор.

– Вот и мои дела тебя касаться не должны, – кивнул парень и поднял стакан с алкоголем.

– Скажи мне только одно: был другой выход?

– Был, – кивнул Нобу. – Выбор, правда, делал не я. Я лишь предложил вариант.

– А кто исполнил?

– Я, – ответил Нобу и уставился в глаза Риму. – Что? Винить будешь?

– Нет, – спокойно ответил Рим. Он подошел к столу и уселся на стул. – Знаешь, в инквизиции был один клирик. Его звали Себастьян. Он любил говорить о том, что каждый грешник сам лично своими руками создает свой ад.

Нобу хмыкнул и еще раз отхлебнул из стакана. Помолчав несколько секунд, он произнес:

– Когда они делали последние вздохи, я увидел нить, – он поднял глаза от стакана на инквизитора. – Нить, которую я связал с Кари. Она в этом мире.

– Это не она. Это всего лишь ее душа, – попытался возразить Рим.

– Так и я не Каин. Я всего лишь Нобу Хасимото, – ответил парень и опрокинул остатки спиртного в рот.

* * *

– М-м-м-м-м? – поднял глаза от документов Цурай. – Что случилось?

– Я хотел поговорить с тобой, – в кабинет к отцу вошел Ирукай.

– Что-то срочное?

– Нет… в смысле… Я не знаю.

Гору несколько секунд подумал, разглядывая наследника, после чего кивнул в сторону кресла.

– Садись и рассказывай.

Сын уселся перед отцом и дождался, пока тот отложит документы в сторону и снимет очки.

– Дело касается Хасимото. Ты просил, чтобы я максимально втерся к нему в доверие и стал его другом, но у меня возникли трудности.

– Вы поссорились?

– Нет, ничего такого, но… После той дуэли с ним никто почти не общается. Он мало разговаривает и все время ходит с этой простолюдинкой. У меня просто нет с ним общих точек соприкосновения.

– А ты думал, что они сами по себе появятся? – хмыкнул Гору. – Последние несколько лет я пытался превратить его в грязь под ногтями и давил на него всеми силами. Разве что не убил. И сейчас он превратился в ЭТО. Какие точки у вас могут быть?

– Я думал, будет хоть что-то…

– Не надейся, – покачал головой Цурай. – Для начала ты должен хоть как-то понимать его заинтересованность. Что он делает, чем занимается вне колледжа?

– У него есть компания, – неуверенно произнес Ирукай.

– Как у него дела в компании? Часто он там появляется?

– Я слышал, там недавно была очень жестокая чистка, – задумчиво произнес Ирукай. – И, насколько я знаю, эта чистка была целиком из наших людей.

– Не только из наших, – покачал головой глава клана. – Там еще и парочка уродцев из клана «Темной воды» была.

– То есть у нас нет информации, что сейчас там происходит?

– Конечно есть, – фыркнул Цурай. – Только вот информация неполная. Так, условное направление движения компании.

– Ты поделишься со мной информацией? – осторожно поинтересовался Ирукай.

– Наши люди говорят, что он организовал исследовательский отдел для производства готовой продукции, – вздохнул Гору. – Насколько я понимаю, он смекнул, что на производстве комплектующих далеко не уедешь, думаю, он решил подвинуть нашу компанию на рынке производства автоматизированной техники. Причем у него это может получиться. Производство комплектующих у него свое. Стоит ему собрать достойный образец, и он нас подвинет с рынка просто за счет более низкой цены.

– Думаешь, Нобу собирается выпускать производственные линии?

– Пока мы не знаем, но сейчас это самый лакомый кусок на рынке робототехники.

Гору кинул взгляд на календарь, где была красная пометка.

– У вас есть клуб робототехники или что-то подобное? – задумчиво произнес Цурай.

– Есть, – попытался припомнить Ирукай. – Пара старшекурсников периодически проводят показательные бои на своих роботах.

– Отлично, – кивнул Гору. – Дергай Нобу и тащи его к этим старшекурсникам. Придумай что-нибудь. Мол, нет партнера или устрой какой-нибудь спор…

– Но я ничего не понимаю в робототехнике!

– Вот поэтому я тебе и сказал, что точки соприкосновения надо создавать, а не ждать, что они появятся! – хмыкнул отец. – Действуй!

* * *

– Нобу, что с тобой? На тебе лица нет! – взволнованно произнесла Суоку, когда увидела парня.

– Нормально все, – отмахнулся парень.

– Стой… ты пьян? От тебя несет, как от портового грузчика!

– Уже нет, но совсем недавно был, – пожал плечами парень.

– Что-то случилось?

– Не важно, – отмахнулся Нобу и кивнул в сторону столовой. – Пойдем, мне надо поесть.

– Ты выглядишь так, словно тебе сейчас точно есть не стоит.

– А ты, как я погляжу, уже в эксперта превратилась?

– Ну, знаешь, – надулась Суоку. – Сколько я работаю в портовой забегаловке, столько и учусь чему-то новому.

– Да прям? – хмыкнул Нобу и, подхватив под локоть девушку, потащил ее в столовую. – И чему же ты вчера научилась?

– Я вчера поменяла кран! – гордо заявила она.

– В каком смысле? – нахмурился парень, задумавшись. – Какой кран?

– Обычный, водопроводный, – непонимающе произнесла девушка.

– А почему этим занималась ты?

– Ну, а кто этим должен был заниматься? – растерянно произнесла девушка. – После того случая из моего заведения уволилось четверо человек. Один из них был Тамоко. Он раньше отвечал за все коммуникации.

– А нового нанять?

– Я подавала объявления в газеты, но как только люди узнают, где надо будет работать, то сразу отказываются. Я даже зарплату ставила двойную.

– Надо было мне сказать, – вздохнул парень. – Люди в такие заведения нужны особенные.

– А что в них особенного? – спросила Суоку.

– Скажи мне, как часто ты вообще видела в порту нормальных людей? Кто по-твоему основные посетители?

– Честно?

– Честно!

– По-моему, они все никакие не грузчики и не работники порта, – произнесла девушка и уверенно добавила: – Они все бандиты.

– Так и есть, – кивнул Нобу.

– И ты не побоялся меня отпустить к этим зверюгам? – возмутилась девушка.

– Нет. И судя по тому, что я слышал – теперь они тебя боятся.

– Так и знала, что ты меня специально туда отправил работать!

– Брось, я был уверен, что с тобой ничего не случится!

– Откуда ты мог знать? А если бы они со мной что-нибудь сделали?