Текст книги "Твой демон зла. Ошибка"

– Вы слышали перестрелку? Почему не вызвали милицию? А?!

– Я… Мы… Мы испугались! – еле выдавила из себя та, закрывая лицо руками.

– Эх вы… – я распахнул окно и выпрыгнул в соседний двор.

И все же: Хрена вам, а не Прибор!

Добежав почти до середины двора, до стоящих в куче, словно звери в стаде, машин, я уже начал тихонечко радоваться, как вдруг сзади, с крыши, по мне вновь хлестанула очередь.

«Зараза, уже успели перебраться, суки!», – выругался я про себя и запетлял, пригибаясь, и так, используя «маятниковый» ход, благополучно достиг арки, выводящей на боковую улицу. Надо было отрываться, уходить как можно дальше. Я, прижимая здоровой рукой к телу по-прежнему притороченный к поясу дипломат, понесся, пугая своим видом редких прохожих, по узкой улочки направо, к центру.

Потом я свернул раз, другой, третий, покружил по задним дворам заброшенной стройки, с ходу выскочил к древней, кирпичной стене какого-то монастыря, не долго думая, подтянул валяющуюся в снегу дощатую дверь, прислонил к стене, перелез, спрыгнул внутрь монастырского двора и понесся к воротам.

Дальше я бежал, стараясь держаться прямого направления. Вот позади остался Малый Трехсвятительский переулок, вот – Хитровский, тут мне пришлось еще раз перелезть забор, пробежать по двору, забитому строительной техникой и людьми, и, наконец, я выскочил на Яузкий бульвар.

Что бы наверняка обезопасить себя от погони, я прямо перед носом мчащихся машин перебежал бульвар и углубился во дворы. Наконец, еле живой, я остановился на углу Серебрянического переулка и Серебрянической же набережной Яузы.

Здесь было тихо. Совсем рядом гудели машины, лившиеся сплошным потоком по Малому Устьинскому мосту через Москва-реку, загораживая полнеба, высился знаменитый высотный дом на Котельнической набережной, но тут, на берегу замерзшей, покрытой толстым слоем грязного, серого льда, реки Яузы, не было ни души.

Я заметил в нескольких шагах от перекрестка телефонную будку, такую, какие ставили по всей стране в восьмидесятые годы – прямоугольное сооружение из дюраля, с выбитыми стеклами и расхлябанной дверью.

«Только бы телефон работал!», – молил я Бога, подходя к будке. Дверь со скрежетом распахнулась, я вошел, схватил холодную черную трубку, прижал к уху… Работает! Так, отлично! Какой там номер у Урусова? Двести шесть…

Из переулка, откуда я выбежал минутой раньше, мягко шурша колесами и солидно рокоча двигателем, плавно выкатился огромный, блестящий хромом и никелем, мотоцикл Харлей-Дэвидсон. Затянутый в кожу седок, повернув голову, посмотрел на меня…

Нас разделяло метров десять, но я узнал бы это лицо и за сотню. Из-под кожаного шлема с наушниками на меня смотрела Ирина, та самая, питерская гостья, потревожившая одинокого командировочного в гостинице в первый день приезда. Я от неожиданности застыл с трубкой в раненой руке, сердце дало перебой и забилось с бешеной частотой. Нашли!

– Здравствуйте, господин Бука! – чуть насмешливо сказала Ирина и коснулась ногами асфальта, останавливая огромный мотоцикл: – Видите, мы с вами вновь свиделись! Вы, однако, оказались прытким молодым человеком, сударь!

В ее голосе сквозила насмешка, но я смотрел в голубые глаза женщины и видел в них только холодную деловитость и жестокость.

– Что вам нужно? – хриплым голосом спросил я, одновременно вешая трубку и незаметно берясь за рукоять пистолета.

– Как иногда мужчины любят казаться тупее, чем они есть на самом деле! – деланно рассмеялась Ирина: – К чему эти голливудские вопросы? Вы же сами прекрасно знаете, что мне нужно! Но, как я поняла из сегодняшнего побоища, дипломат вы мне сами не отдадите? Я так и думала, а кое-кто из моего непосредственного руководства предполагал это сразу, поэтому, по его просьбе, ваша жена сегодня утром любезно согласилась поехать с нашими людьми погостить в одном очень неплохом местечке!

Катя! Я задохнулся от охватившей меня злобы, и одновременно – внутри все сжалось от страха за жену. Суки! Какие же вы все-таки суки!

Ирина меж тем продолжала:

– Мы предлагаем вам новый обмен: дипломат на жену! Ее, кажется, зовут Катей? Но я предупреждаю вас, господин Бука! Если вы попробуете связаться с отделом охраны вашего института или с ФСБ, а у нас там тоже есть свои люди, так вот, если наши… хм, информаторы проинформируют мое начальство о том, что в институте или в органах стало известно о вашем положении, с вашей женой могут произойти кое-какие неприятности…

Ирина поправила прядь золотистых волос, выбившуюся из-под шлема, и с обворожительной улыбкой нимфетки добавила:

– Например, ей помогут родить… раньше срока!

И тут я уже не смог сдержаться. Колючий, огненный шар вспыхнул у меня перед глазами, и ослепленный яростью и безысходностью, я сделал то, чего делать был не должен ни в коем случае…

Беретта словно сама собой впрыгнула в руку, лицо Ирины исказила гримаса непонимания, она повернула ручку газа, собираясь вырваться, уйти из-под огня, однако я уже выстрелил – раз, другой, третий!

Мотоцикл взревел, рванулся с места, но поздно – первая пуля уже пробила бензобак, струйка бензина окропила двигатель, и в ту же секунду Харлей вспыхнул, как факел! Я так и не понял, попал я в седока или нет. В реве мотора потонул крик Ирины, мотоцикл переехал дорогу, вильнул, выбил колесом кусок чугунного ограждения набережной, перевернувшись, упал вниз, на лед Яузы, и взорвался!

И в тот же миг я застонал, поняв, какую только что сделал глупость! У НИХ была Катя, а я теперь даже не знал, как с НИМИ связаться!

«А может это неправда?», – подумал я в каком-то отупении: «Может, Катя сейчас спокойно сидит себе на работе, и знать ничего не знает…». Я быстро набрал номер, сунул в щель карточку…

– Алло? – раздался в трубке знакомый мне голос Светки, Катиной подруги и коллеги. Стараясь говорить как можно спокойнее, я зачастил в трубку:

– Света, привет! Это Воронцов! Катю позови, пожалуйста!

– Ой, Сереж, привет! А ее нет! Приехал какой-то мужик, ну, тут, по работе, от заказчика, и она с ним уехала в офис.

– Как он выглядел? – тупо спросил я, а перед глазами заплясали темные круги.

– Кто? Мужик этот? Маленький такой, чернявый, еврей, наверное, а может, кавказец… Хотя нет, не похож. Ой, ну да я сама не знаю! А что, что-то случилось? У тебя голос такой…

– Нет, ничего, все в порядке! – уже на автопилоте прервал я болтливую подругу жены: – Свет, ты ей передай… Хотя ладно, я сам перезвоню. Пока!

Повесив трубку, я секунду подумал, потом набрал номер нашей квартиры, послушал длинные гудки, уже понимая, что чудес не бывает, повесил трубку и в сердцах шарахнул по ни в чем не повинному автомату кулаком…

Они все просчитали заранее. Они загнали меня в ловушку, из которой просто невозможно выбраться… А я совершал ошибку за ошибкой, помогая моим врагам…

Так, нужно успокоится. Нужно оценить ситуацию… Что нужно мне в первую очередь? Связь! Мне нужна была связь с этими уродами, во что бы то ни стало!

Конечно, логично было бы предположить, что они сами выйдут на меня, однако эта сучка на мотоцикле ясно сказала: «Если вы попробуете связаться с отделом охраны вашего института или с ФСБ…»

Что делать? Вернуться к Пашутинскому дому? А если там уже милиция и оо-шники Уросова? Прибор у меня тут же заберут, и все, Катю уже не спасти. Получается, пока Прибор у меня, Катя жива и невредима…

Мне же нельзя появляться нигде, даже дома, где меня, например, могли бы найти похитители, – Урусов, как только будет обнаружен труп Пашутина и отсутствие Прибора в хранилище НИИЭАП, тут же подключит своих бывших коллег, да и сам, вместе со всем отделом, сразу возьмется за розыск Сергея Степановича Воронцова, телохранителя, исчезшего с места убийства своего клиента в одно прекрасное, солнечное весеннее утро!

И найти меня ни Урусов, ни его бывшие коллеги, ни милиция, ни черт, не дьявол не должны ни в коем случае. Потому что – Катя. Потому что – есть вещи, которые нельзя объяснить.

Что ж… Сегодня демон зла победил, но наш поединок еще не закончен…

Конец первой книги

© С. Волков, 1997–2004