Текст книги "Арендатор бытия. Рифмотексты"

Моя

Пустым тротуаром, под юбкой ночи, бреду злым гусаром, и всё не очень…

Мрак вокруг и внутри. Мертвы фонари. Лишь уснувших домов мрачные тени целуют у ночи икры, колени… Злой ветер играет безлунностью тьмы, плывут индивиды в различные сны. Грустно взирает на виды промзоны гаражная лента в зарослях сонных.

Прельщая устало, плоть распластала, бесстыдница ночь… Что может помочь? Не в силах закончить с собой беседу, бреду, не еду – пустой – денег нету. Снова без бабы. Как бы без забавы не подохнуть бы…

Девам так денежки важны и ласка. Тогда разденешь их – возможна сказка… с хорошим концом… Лишь бы не с кольцом новым… Пусть не юнец – слыву хреновым… Бреду, тихо думу в черепе грею: кого же я сдуру вновь пожалею, возжелаю, как бракованный чудак? Судьбы двоечник, глупый подкаблучник. Куда бредёшь… mуdak? Зачем же так усложнил жизни ход? Никто не даёт, никто не берёт… Может, днём повезёт?

Может, там – за окном, далёким, светлым, кто-нибудь перед сном мечтает где-то подобие меня встретить при свете дня и, одиночеством переполняясь, одна засыпает, не утоляясь?

Ау-у-у-у!.. Тебя зову… невстреченная, неперченая, гуттаперчивая, красивая, неспесивая, верная, ненервная, добрая, неподлая, сексуальная, небанальная, достойная, сладко-знойная, понимающая, не терзающая, малокорыстная, душой чистая и прочая… и прочая… хорошая… Короче – моя…

Может быть,

е

д

и

н

с

т

в

е

н

н

а

я

?..

Где ты, сказочка моя, наслажденье бытия?

Хлебая воздух муторный, вдоль гаражей и труб усталый, злой, запутанный бреду, как полутруп…

(2015)

Жить

 
Не виновна кривая эпоха.
Не виновен никто. Только ты.
Всё равно всё закончится плохо —
отцветают иллюзий цветы…
 
 
Лепестки вожделенья опали,
стынут стебли нервозных обид,
вновь в тумане тоски и печали
всё с нуля начинай индивид.
 
 
Успокойся, душевный калека.
Горек пройденный преданный путь.
Полюбил не того человека?
Выкарабкивайся как-нибудь…
 
 
Однокрылой любви трепыханье
обернулось падением в грязь…
Не выклянчивай зря состраданье —
ты теперь для неё просто грязь…
 
 
Но растрата годов – не кончина —
верь грядущей любви и живи!
Расплатись за ошибку, мужчина!
За… шибись у тебя c’est la vie…
 
 
В склепе памяти спрятать мученье,
остудить изнывающий мозг…
Жизнь своё продолжает теченье,
и ты, выплыв, себя превозмог…
 

(2015)

Свой угол

Порхает снег по январю, деревья стынут, воет ветер. Белым-бело на белом свете… Чай с бергамотом заварю… Люблю спокойно наблюдать из старой домовой коробки, как угасает день короткий…

Какая дома благодать – когда имеешь угол свой, а не в бездомном униженье от невезухи бытовой судьбы ругаешь похожденья… О, сколько было вечеров, когда, в чужие окна глядя, в тиши приветливых дворов зловеще думал: «Вот же ***ди – как по-бомжовски там живут! Как отвратительно и грязно! Вот если мне жильё дадут – всё будет чисто и прекрасно!»

Судьба добра ко мне была и наделила индивида. Уверенность в душе цвела, и схлынула на жизнь обида. Увы, всё можно потерять в пылу мучительных ошибок. Устал себе я повторять, что жить так трудно без ушибов! Опять от дурости своей страдаешь, промотав во имя любовной зыбкости страстей всё, что усильями своими достиг в мучительном труде, как раб на каторжной галере, чтобы досталось всё Звезде, которую любил… И верил всегда в порядочность её и что чего-то я достоин… Но только грязное бельё тебе досталось, старый воин…

Был мир тогда ко мне сердит. В любовной нашей катастрофе ладья семейная о быт разбилась, даже рифмой в «*опе» хотелось завершить строку, служа словесному пороку. Люблю порой стихопургу, хотя от хамства мало проку. Но я испорчен и могу обсценной лексикой базарить, когда эмоции в мозгу начнут извилины кошмарить… Хочу грубить, карябать слух, хлестать жестокими словами – я в стаде слов своих пастух! Пусть злость почувствуется Вами…

Конечно, надобно следить за убывающей культурой, но нас не может не штормить – жизнь связана с литературой. Порой заносит пену-грязь на чистый лист иль монитор… И, лихо стихоматерясь, веду с собою разговор… Взбешённым психом иногда как рубанёшь порочным словом – и легче; горе – не беда, и лечишься самоукором…

Пора продолжить про моё бездарно прожитое время. В нём всюду грязное бельё, но память тащит это бремя… Во многом по своей вине в срамной дыре вновь оказался… И, горько копошась в г… не, как лох последний настрадался. Она сумела обобрать умело, быстро, хладнокровно, в больную душу наплевать. Сошёл как хмель туман любовный…

Непросто жизнь с нуля начать, когда две трети жизни сзади, и так обидно осознать, что есть безжалостные ***ди… Для них живёшь, всё отдаёшь, любя, реальность забывая… В итоге – только месть и ложь. Их женщина твоя родная вонзает, словно острый нож… Стремится больше заграбастать, чтоб ты, как бесприютный бомж, мог налегке за счастьем шастать…

Устал скитаться в пустоте, тлеть в суете будней банальных. Жаль, попадались всё не те мне женщины… Во мгле анальной опять оказывался я. (Пусть образ грубый здесь, но верный – прям из народа бытия… Вот так существовал прескверно.)

Судьба явила снова милость – я перестал впотьмах скитаться и, выплакав несправедливость, смог кое-как слегка подняться… Забыто съёмное жильё. Жаль, не забыта ипотека. Однако новое житьё достойно будней человека. Из грязной выбрался норы. Люблю, любим, живу с улыбкой. И счастье нынешней поры надеюсь не назвать ошибкой…

Пусть ноет в глубине души, болят любовной раны шрамы – там, за окном, снуют в тиши снежинки у оконной рамы, порхают, как беспечный пух. Угомонился строгий ветер. Закат почти совсем потух. Спокойной жизни тихий вечер…

(2019)

Важно

Ларисе Коваль

 
День погож иль не погож —
я грустить не буду.
Жизнь итожь иль не итожь —
буду верить чуду!
Как случилось и смоглось —
значит, так и надо.
Сгинь, обидчивая злость!
Ты – моя отрада!
Ослепляй, целуй, влеки
солнечное чудо!
Будут годы нам легки —
счастливы покуда.
Будь что будет! До конца,
до последней капли!
В унисон поют сердца.
Что молчишь?! Не так ли?
Плещет солнце в синеве —
небеса шалеют!
В просветлённом естестве
чувства душу греют.
И солнечно, и звёздно,
и просто, и легко,
пока не очень поздно,
хотя недалеко…
Теперь не очень страшно.
Банален пусть удел —
не оступиться важно
в любовном танце тел.
Крадёт мгновенья вечность,
складирует в года,
изнашивает внешность —
но это не беда!
 
 
Как сбывшееся чудо,
как Бог, вошедший в храм,
неведомо откуда
явилось счастье нам!
И важно не растратить
бездарно впопыхах
то, что посмел восславить
в этих простых стишках…
 

(2016)

Если вдруг…

 
Проклятьем солнечным опалены
мы в этих злосчастных горах,
в объятиях смертных странной войны,
и нас ненавидит Аллах…
Куда-то запропастился Господь,
подальше от наших смертей.
А пули терзают грешную плоть,
и душит нас свора чертей…
 
 
Не мечтаем о сладостном рае,
надежда слабеет спастись.
Так обыденно мы умираем…
Смерть, помедли, не торопись…
Вновь стволы в раскалённом
угаре свинец беспощадно плюют.
Но ползут и ползут эти твари
и передохнуть не дают…
Пусть они передохнут навеки,
пусть их упокоит Аллах!
Подползайте, порока калеки —
ждёт ненависть в наших стволах!
Пусть залиты потом грязные лбы,
до крови искусаны губы,
мы не сдадимся проклятьям судьбы,
покуда не трупы…
 
 
Яростно солнце сияет опять,
смертоносный сгущает мрак.
Зло матерясь, продолжаем стрелять,
а враг не сбавляет атак…
Так принимайте наш праведный гнев,
укусы свинцовых клыков —
мы вновь огрызаемся, озверев,
как злобная стая волков!
 
 
Лишь гильзы звенят на камнях чужих,
зловещие пули свистят.
И если они вдруг, а не мы их —
другие за нас отомстят…
 

(2019)

Jedem das seine22
  Jedem das seine – «Каждому своё».


[Закрыть]

 
Посасывай коктейли в баре,
страсть насыщая в полутьме.
Кайфует плоть в пьяном нектаре.
И всё okay, и секс вполне
в тесной кабинке туалета.
Типа Ромео страстен ты.
Так стонет пьяная Джульетта.
Бlя, хорошо! Для полноты —
класс – порошок…
Цветут цветы…
 
 
А в Сирии такой же парень,
грызёт зубами зной земли.
Ему судьбою был подарен
злой день от Родины вдали…
Взрыв…
Звёздной судороги вспышка…
Балдеет сладкая малышка…
Ты обкончал её бельё…
Там вдалеке – стонет парнишка,
и кровь струится быстро слишком…
Всё просто – каждому своё…
 

(2021)

«Люди как люди …»

 
Люди как люди —
распрекрасные твари.
И ужасно шустрящие прелести…
Лишь
обстоятельства их околдовали,
пережевали бытия челюсти,
души расслюнявили нечистоплотно…
Лишь алчуще подлость сочится ложью…
Искренне
оправдывают всё что угодно,
покоряясь
Божьему
бездорожью…
 

(2012)

Говядина и прочее мясо
(Ода мясоедству)

«И телёнка отрубленная голова,

На ладонях качаясь, поводит глазами».

Павел Васильев

«Всё просто так. Мы – люди, в нашей власти

…Ножами рвать на красные куски».

Михаил Зенкевич

Вкушаю вкуснятину – говяжье сердце варёное, ранее резво пульсировавшее кровью коровьей – теплящуюся мякоть – сочными кусками… Облизываясь, обильно солю – не люблю несолёное, (хотя соль не полезна для здоровья), и хочется, услаждаясь мясцом, выражёвываться стишками! Довольная улыбка хищно чревоугодится. Молотый перчик придаёт остроту, как водится…

Особь, прослывшая гуманистическим хищником, – ухмыляюсь с вершины пищевой цепочки. Никогда не примирюсь с вегетарианством! В Индии меня признали бы грешником – готовлю в сметане часто говяжьи почки. Глупо бороться с пищевым постоянством.

Будем честны – мы, неизнеженные плаксивые дети – наивысшая ступень насильственной природы. Бытие пронизано хищничеством по всей планете. Сполна наслаждается Homo sapiens силой свободы! Ему возвышать небоскребы, лепить заводы, раскручивать маховик эволюции позитивной! Жалко, тема слывёт постыдной и негативной…

Жалко любую тварь живую, но покуда я ем, я существую… Нужные белки, жиры, углеводы, должны быть добыты – филей, вырезка, антрекот… Значит, питательные животинки будут забиты! Бойко идёт в расход крупный рогатый и прочий скот. Зверство – с точки зрения расчленяемого быка или коровы. Просто плотоядные люди должны быть сыты и здоровы. Рыба, птица, баран, свинья, всякая прочая скотина – обеспечивают полноценность питания господина.

Сегодня не буду о вольной дичи, о процессе охоты – воспеваю животноводческо-забойные заботы! Трудись, мясник, кровавую тушу кромсая умело! Знай свое дело, расчленяя ловко мясистое тело! Вот оковалок, костец, лопатка и шейная часть, огузок, грудинка, голяшка, рулька дымится, сочась…

Значит, быть повсеместно: бойням и мясокомбинатам, вкусным вырезкам, ветчинам, окорокам, сервелатам! Нагуливайте вес рыбы, птицы, полезные животные! Мы – благородные, голодные, мудрые, ненасытные… Вегетарианцев мало среди нас, к сожалению для вас…

Потребляют корейцы собак, мусульмане не едят свиней – различны национальные вкусы мясоедов-людей. Я, например, обожаю отварной говяжий / свиной язык, с хреном и горчичкой, говяжью печёночку с луком, свиные отбивные и сочный бараний шашлык, куриные желудочки, прочие потрошки, с горячим супом. При любой погоде я – раб чревоугодия!

С рекламного плаката мило улыбается коровка. Живи, нарисованная! А с настоящей привычно ловко спустим кровушку, шкурку, расчленяя мясо. Мозги, кости, внутренности – ничто не пропадёт напрасно! Мы едим, и жизнь прекрасна – и брезгливому интеллигенту это ясно…

У коровьей туши нет души – умело вырасти, забей и потроши… Пасись в душистой травке-муравке, не бойся волка, сладким молочком насыщай вымечко, коровка! Нам нужны сочные, вкусные куски твоего тела. Важно, чтобы ты хорошо ела, доилась, толстела до самой смерти – нам полезной и необходимой, иначе зачем тебя любим, готовим и едим мы?

Блей, барашек, в питательной солнечной зелени. Шашлык с тобой прекрасен и ароматен плов. Ты так необходим, чтоб чаще вкусно ели мы. Вновь радуют отары количеством голов. В тёплой жиже валяйся, разжиревшая хрюшка. Не пустует корыто – сальной тушке – кормушка. Отъедайся досыта, до предсмертного визга – в судорогах ради нас будешь кровью брызгать…

Мы, корово-свино-овце-козо-коне-птице-рыбо-кролико– и прочие разнообразные еды! Извечные мясожоры – любим вкусные обеды, полдники, ужины, завтраки, питательные перекусы. Подавайте варёные, пареные, тушёные и жареные трупики смачной живности на разные вкусы!

(2010)

Пророческий шестьдесят шестой

«Тоска смотреть… И доверять, и попадать впросак…

И наблюдать… И знать… И видеть… И вспоминать…»

Из 66-го сонета В. Шекспира, перевод Б. Л. Пастернака

Плутающая стерва бытия – и с т о р и я – тварь, вожделеющая плоть злости. Давно изъели черви шекспировские кости, но не способны люди без вранья сосуществовать и не предпочесть соблазны искушений. Грязна судьбы изнанка. А доброта, как и тогда – порочности служанка, и плутовство легко плюёт на честь.

Летят столетья… Остановок нет… Скорбно скрипят спирали на оси развития. В прахе побед – эпохи, вдребезги разбитые, но вечен шестьдесят шестой сонет!

Диковинно преобразился мир, пульсирующий машинно-электронной сутью. Но понимаю ясно, с беспощадной, горькой грустью, что и сегодня прав мудрый Шекспир! Жизнь продолжает мутный алчный пир —

пережёвывая жадно:

бесстыжесть,

зависть,

глупость,

ложь

и злобу.

Извечно насыщает ненасытную утробу н а с и л и е – безжалостный вампир. Вновь в мозгах циничность интересов, цикличность торжества всевластия влекущего порока. Несправедлива жизнь и коротка, коварна и жестока, под надзором вездесущих Бесов…

В звеньях эпох – цепь неразрывности насилия и вечность бренных бед, зов одержимости

богатством,

властью,

злобой,

похотью

и славой…

Морали пена покрывает суть всечеловечности лукавой… Из века в век слаб и порочен человек… Правдив пророческий сонет…

(2011, 2018)

Цветы

«Глупость, грех, беззаконный, законный разбой

Растлевают нас, точат и душу, и тело».

Шарль Бодлер (перевод В. Левика)

 
Внимаю песням красоты,
мистике музыки Вселенной,
но с неизбежностью бессменной
бессмертие пороков бренных
воспроизводит жизни ход…
Во всём добра и зла черты
непредсказуемых свобод…
 
 
Не зря для нас Бодлер цветы
зла воспевал в стихах нетленных.
Зла корни – в тайнах неизменных
диалектической среды.
И в душах их отростки вьются,
вгрызаясь в явность доброты,
как ненасытные кроты…
Гнетут, ползут, на волю рвутся,
вновь прорастают зла цветы…
 
 
Свет от неведомой звезды —
с погибшей красотой свиданье.
Над бездной вечности цветы
взошли из мрака мирозданья.
Цветы, на лепестках которых
кровь и страданья запеклись,
в мир источают скорбный морок.
Зло с бытием переплелись…
 
 
Мир сцеплен из противоречий —
возносит жизнь или калечит,
он так устроен испокон —
лишь души стонут у икон.
Рождает жизнь и убивает
любого и его любовь…
Зло сквозь столетья прорастает,
весь мир пронизывает боль…
 
 
Кровят цветы. Ждёт перегной.
Столетья пролетают мимо.
Жаль, жизнь не может быть иной —
ей даже смерть необходима…
 

(20??)

Порхай

 
– 1 —
 
 
Танцует над цветами бабочка —
прекраснокрылое созданье.
И мир её – цветная сказочка,
свободной краткости свиданье
случайности необъяснимой,
меж створок тьмы в восторге света,
в ладонях вечности незримой,
в летальном ликованье лета…
 
 
К цветам прильни, порхается покуда —
испей нектар, изнеженное чудо.
Жизнь всем даст корм.
Здесь плоть, простое блюдо…
 
 
– 2 —
 
 
И вмиг её головку хрупкую
и крылышек волшебных краски
легко и просто клювик хрумкает,
и прерывает птичка сказки
прекрасному созданью Божьему…
Кусочки крылышек печально
осыпятся к цветов подножию
закономерностью случайной…
 
 
Знать, тленна суетность живущей красоты —
так краток путь её до вечной пустоты.
Не воскресят очарования черты
былого блики в страшном чреве темноты…
– 3 —
 
 
Гордишься крылышками яркими,
порхаешь беззаботной феей —
и днями и ночами жаркими
всласть тельце от восторга млеет…
Бойко бьётся бренное сердечко,
источая сок шальной души.
Бытие струится быстротечно.
Дурочкой беспечною пляши,
сексуальной самочкой порхая
по порочным липким хоботкам.
Пей нектар греха, краса лихая,
и молись прелестным лепесткам…
 
 
Танцует красота в цветах греха,
вновь отцветает счастья чепуха,
и облетает крылышек труха,
мертвея шелухою красочной.
Ей так хотелось жизни сказочной…
 
 
Водевилями обессилена,
потускневшая, замыленная,
коконом грехов опутана,
вновь кочевряжится тут она —
обескрылена…
Порока содержанка.
Жалко…
 

(2019)

«Мир, ты хорош?!..»

 
Мир, ты хорош?!
Ты – блаженная утроба?
Зов счастья целующего сердце и мозг?
Или
бренная блядскостервозная проба
в холодном молчанье умирающих звёзд?
 
 
Жадно пьём
твоей благодатности соки,
отдавая взамен истощённость судьбы.
Отшелестев,
канут увядшие сроки —
приговор незыблем
незримого судьи…
 
 
То казнимся, то милуемся —
букашки…
Насыщается муторный круговорот.
Людишки – Божьи черви,
падшие пташки,
быдло бытия,
благороднейший народ…
 
 
На спиральностях вековечного цикла
бойко копошимся,
порхаем по ветвям времён.
В нутро слабых душ
сочность дряни налипла…
Прозябаю,
к муторной бренности приговорён…
Пусть
кто-то волен дышать радостным светом.
И я б хотел,
но захлебываюсь бредом.
Моя малость
лишь муть суетности метанья;
искаженье лживых попыток
жить без вранья,
утирая плевки смыслов испытанья…
Я – краткий атом в системности бытия.
 
 
Канет жизнь в бездну вечности
испражненьем свободы,
роковой закономерностью.
Был
лишь суетным самоупражнением,
стал —
статистикой,
исчисленной
смертностью…
 

(201?)

Изнанка смысла

 
Смысл жизни – за её пределом…
Когда душа простится с телом,
всё прояснится для неё.
Тогда небытие моё,
как нереальная реальность,
мой дух пошлёт в последний путь,
неисправимая фатальность
не даст обратно повернуть…
 
 
Прорвавшись за изнанку смысла,
пойму, в чём истина и ложь.
Душа лишь за пределы вышла —
смысл обретённый не вернёшь
живому разуму в объятья,
чтоб смог сокрытое понять я…
P.S.:
Что толку, что смогу понять я
из-за пределов бытия?
Ведь в бездну смоет смысл меня —
в незримость вечного изъятья…
 

(2020)

Сон пути

 
Необъяснимый свет, но тьма не убывает.
Отсутствие надежд не мучает ничуть.
В манящем коридоре спокойствие витает
и властью отрешенья переполняет путь.
 
 
Исчезнувшее время залито покоем.
Я невесом, как тень судьбы глухонемой.
Куда и почему влеченье неземное?
Зовущий странный свет, объятый темнотой,
пленителен. Плыву, отдавшись отстраненью,
в мистическом, необратимом полусне,
скользя полузаснувшей рыбой по течению
в завороженно-тягучей тишине…
Не страшно мне. Нет боли бренных пут свободы.
Всплески сладости чувств не волнуют ничуть.
Забыты желанья и земные заботы,
отстранённость связует неведомый путь.
Позади я остался – живущий нелепо,
в суете постигающий зло и добро…
Впереди – только непостижимое небо —
столько раз неустанно твердили мне про
запредельную неуловимую тайну…
Там тебя подожду. Но прошу – не спеши!
Мы – капли забвенья, тайному океану
отдадим неизбежно остатки души…
Неразлучная Вечность, яви свою милость
для желающих соединиться любя!
Я спокойно лечу (за меня ты молилась!)
через плотную тьму – за предел бытия.
Яркий свет… Безмятежность… Уже это снилось.
Или снится во сне сон пути забытья?..
Пусть ничто в этот путь не торопит тебя!
 

(2019)

Здесь – там

 
У Вас,
вдали —
цветы и песни,
у Вас всегда – война и мир.
А здесь – ничто,
покой безвестный,
наркозных снов пустой эфир…
Здесь нет ни «право»,
нет ни «лево» —
повсюду верх,
повсюду дно,
лишь в пустоте душа и слово.
Всё запредельно,
всё равно…
 
 
Парит бесцельная беспечность,
и страх затих, волненья нет.
Повсюду сумрачности вечность
и непонятный полусвет.
Здесь замирает откровенье,
заледенели боль и страх,
застыли навсегда мгновенья,
замёрзли звуки на губах.
Здесь ничего не будет больше,
и меньше быть не может тут,
ничто не протекает дольше,
и нет часов, и нет минут…
Застывший
замутнённый свет,
без радостей, проблем и бед.
Тут нет ни крошечки надежды,
тут нет ни капельки заботы,
и будущего тоже нет,
и не зовёт соблазн свободы,
не манит суета сует…
 
 
Плывёт пустой покой безбрежный,
тих эпилог небытия.
Нет ничего, что будет дальше:
ни прыти правды, ни вранья —
смерть избавляет жизнь от фальши…
Вдали резвятся счастья звуки.
Сколько не плачьте обо мне —
необратимый рок разлуки
объял покоем в вечном сне…
 
 
В небытии обрёл безвестность.
Вам – тайна, мне – сон пустоты.
Потусторонняя здесь местность,
озноб звенящей немоты…
Вокруг – ни музыки, ни солнца,
и нет любви, и боли нет.
Но долетит в твоё оконце
под шёпот ветра
света
след…
Ты видишь —
ветер гладит шторы
и дождик трогает стекло?
Послушай,
как грустит
который
жил
так нелепо,
глупо,
зло…
 
 
Моя душа здесь промышляет —
заблудшая в ничто овечка…
Пусть,
в церкви
память усмиряя,
по мне
твоя
заплачет
свечка…
 

(2019)

Тело и душа

«Смерть подманивает душу,

точно сучка кобеля».

Виталий Кальпиди

 
Тело иногда когда-то
было счастливо, дыша.
Благом наполнялись даты,
и цвела душа, греша.
Тело зрело, суетилось,
радовалось и болело,
балдело, жрало, рядилось,
чего-то хотело тело.
Проникало всласть в другую
вожделеющую плоть,
похотливость дрессируя
до истомы кайфа вплоть…
 
 
А теперь оно бессильно
схоронилось под крестом,
и гниенья мрак могильный
для него последний дом.
Насыщаясь телом, черви
любят досыта его.
Грустно тают свечки в церкви —
не поделать ничего.
Стало тело трупом склизким.
И неважно, кем труп был:
умным, глупым, рослым, низким,
как страдал и как любил…
 
 
Может, есть тот мир загробный,
так в который верил он.
Только, жаль, в печали скорбной
труп с душою разлучён.
И она взирает тихо,
как вместилище её
пожирают черви лихо,
разлагается гнильё…
 
 
Дух предательский извечен,
святостью заворожён,
плоти оправдаться нечем —
ей полёт не разрешён.
И обглоданные кости
беглой не нужны душе,
даже черви к телу в гости
не сползаются уже.
Отболело тело, братцы,
сбросило жизненности пут.
Люди кончины боятся
до трансформации в труп.
Обречённые оболочки,
не ясен души исход.
Остынут печальные строчки
под небосводом пустот…
 
 
Тело бездушно сгнивает,
лишь ускользает душа —
беспощадно поглощает
бездны чёрной Госпожа…
Обречённый мраком смысла,
упокойся беззаботно —
пусть придётся духу смыться —
смерти так всегда угодно…
В мраке бытия исхода
в чёрный кокон небосвода
вьёт тоннель тайного рода
вечный смысл круговорота.
Лишь в конце трупопровода —
встретит полная свобода…
P.S.:
Тело сгинет в рабстве тленья,
в неизвестности – душа…
Приподнялось настроенье
от смурного звиздежа?
 

(2021)