Текст книги "Охота на китов"

Вскрытие

Андрей приехал в свой городок, пообщался с родителями, но последний разговор с Вадимом Петровичем все не шел у него из головы. Куда возили детей и что с ними делали? Долго размышляя над этим, он вспомнил, что уже несколько месяцев у него в машине лежит телефон погибшей Наташи, который он обещал отдать ее матери. Порывшись в списке контактов, он позвонил, в трубке ответил тихий голос:

– Да, алло?

– Татьяна, это Андрей, из управления, я вам обещал отдать телефон Наташи, помните меня?

– А, Андрей, да, конечно помню, – все так же тихо и безразлично проговорила женщина.

– Я могу сегодня занести. Когда вам удобно?

– Я до восьми на дежурстве, можете в больницу зайти.

– Хорошо.

Ближе к восьми вечера Андрей приехал в больницу и зашел в фойе. Немного подождал и через несколько минут увидел в коридоре идущую к выходу мать Наташи.

– Татьяна! – окликнул он.

Женщина обернулась и посмотрела на Андрея своими большими красивыми, но грустными глазами.

– Андрей, здравствуйте, – сказала женщина и даже немного улыбнулась. -Давно ждете? Позвонили бы…

– Нет, я только пришел, – Андрей впервые обратил внимание, как красива была Татьяна, какая аккуратная, будто точеная, у нее фигура, правильное и чистое лицо, она была очень похожа со своей дочерью. – Вы домой? Можно я вас провожу, у меня еще есть несколько вопросов, если вы не против, конечно же.

– Думаю, мне уже это не особо поможет, а если вам нужно, то пожалуйста, – все также безразлично отозвалась женщина.

Они вышли из больницы и в сумерках побрели через дворы знакомой дорогой, где весной она плелась домой в промокших туфлях, а следом за ней так же шел Андрей.

– Татьяна, как вы все это время? – участливо спросил Андрей.

Женщина сбавила шаг и поглядела куда-то себе в ноги:

– Никак. Утром на работу, вечером домой, даже выходных не беру, не могу одна дома находиться.

– У вас тут есть кто-то еще из родственников? – спросил он.

– Нет, у меня тут тетка жила раньше, она тоже умерла, давно уже… – объяснила Татьяна.

– А почему вы сюда приехали? Вы же в Питере жили? – спросил парень, когда они подошли к подъезду.

Тут женщина повернулась к нему, на ресницах ее дрожали и едва держались крупные капли слез, потом она сильно уткнулась лбом ему в грудь и громко разрыдалась. В этом рыдании вылилась вся скорбь и вся боль, что скопились в этой красивой женщине за все месяцы ее горя, плечи тряслись, она стояла, прижавшись к почти незнакомому человеку, и плакала.

Андрей погладил ее по волосам, как маленького ребенка; так они стояли несколько минут, потом Татьяна успокоилась, вытерла ладонью слезы:

– Простите… Подниметесь, я вас чаем напою? – и посмотрела на него снизу вверх своими красивыми, влажными и несчастными глазами.

Сидя в маленькой знакомой кухне, Андрей наблюдал за Татьяной, как она выставляет на стол чашки и блюдца, набирает в чайник воду, поджигает спичками газ. Было что-то в ней необычное, сначала он не понял, а потом вдруг ему вспомнилась лекция в университете, где седой профессор рассказывал механизм возникновения влечения между мужчиной и женщиной.

Оказывается, выбор, который мы якобы делаем осознанно, практически от нас и не зависит. Сначала все происходит на невидимом уровне: мы вдыхаем воздух, в котором содержатся феромоны друг друга, и хитрый механизм внутри нас по многим биологическим параметрам сразу определяет, подходит партнер или нет. Потом сканируем визуально: пропорции тела, симметричность лица и конечностей. Этот механизм определяет дальнейшее поведение в отношениях полов. Наблюдая за Татьяной, Андрей прямо чувствовал, как в нем включаются определенные тумблеры. Эта женщина привлекала его, хотя и была гораздо старше, да и обстоятельства встречи были, мягко говоря, не самыми приятными. Он отбросил эти мысли, когда Татьяна села напротив и взяла в руки кружку.

– Это все из-за меня случилось, из-за моей гордости и глупости, – потупив глаза, решилась она ответить на вопрос Андрея. – Если бы я не потащила ее сюда, то Наташа была бы сейчас жива.

– Не нужно себя винить, это ничего не изменит, – постарался уверить Андрей. – Расскажите, почему вы переехали сюда?

– Из-за ее отца, – с какой-то легкой злостью выдавила женщина. – Я больше не могла его видеть, было душно даже находиться с ним в одном городе. Давно это было уже, кажется…

Я вышла за него сразу после ординатуры. Он уже тогда был завотделением, молодой врач, такой статный, умница, красавец, медсестры ему проходу не давали. Ну и у меня крыша поехала – влюбилась, потом завертелось все быстро: свадьба, беременность, Наташка.

Андрей не перебивал, он хотел, чтобы женщина выговорилась, и ей стало легче.

– Он мне изменял уже тогда, когда я в декрете была, – продолжала Татьяна. – Но я как будто не замечала, какая-то пелена перед глазами висела, придумывала себе всякие объяснения… Мне даже знакомые уже говорили, а я не верила. А лет через пять он стал выпивать. Знаешь, врачам всегда алкоголь с подарками несут, а он и не отказывался. Черт, я опять его оправдываю…

Татьяна обхватила лицо руками, помолчала.

– Сволочь он был и эгоист, а я закрывала на это глаза, год за годом. Все это время я пыталась быть идеальной женой и матерью, готовила борщи и котлеты, даже ходила на курсы любовных практик, думала, может, из-за меня он пьет, может, недополучает чего, но все без толку… Это долго длилось, пока он в конец не запил, и в итоге на работе проблемы были.

– Как-то раз, у Наташи день рождения был, он даже не вспомнил, приперся пьяный вечером домой, а на мои упреки начал в ответ орать, еще и руку поднял на меня. Ну, я вещи собрала, Наташку, и к родителям. У родителей однушка маленькая, куда мы там вчетвером? Да еще этот каждый день не по разу приходил… Сначала умолял вернуться, потом, когда на развод подала, начал угрожать, гадости всякие обещал. Я устала тогда сильно от всего этого… А тут тетка умерла, и квартиру эту мне оставила, я подумала, что это шанс, а оказалось…

– Поверьте, вы не виноваты в смерти дочери, – уверенно сказал Андрей. – Это убийство.

Женщина подняла голову, ее глаза сосредоточенно посмотрели на собеседника:

– Что? Убийство? Но как, она же сама, да и результаты вскрытия я видела, наркотиков нет, алкоголя тоже…

– Я пока точно не знаю, как, но обязательно докопаюсь, – глядя ей в глаза, ответил парень. – А вы можете показать мне документы, которые вам выдали с телом?

– Да, сейчас, – Татьяна порывисто поднялась, зашла в комнату. Было слышно, как открылась дверь шкафа и зашелестели бумаги. – Вот смотрите, заключение о вскрытии и выписка из морга.

Андрей внимательно осмотрел документы, внешне все было в порядке, все заполнено, как нужно, печати и подписи.

– Можно я сделаю фото? – спросил разрешения Андрей.

– Да, конечно, только объясните мне, в чем все же дело?

Андрей достал телефон, сделал фотографии двух листов, а потом крупно подписи и печати, обратился к Татьяне:

– Я не должен вам рассказывать, да и не уверен, что моя версия когда-то официально подтвердится. – Он был в замешательстве, так как не знал, как отреагирует мать погибшей на такие новости, но внешний вид Татьяны сообщал, что женщина адекватно все воспринимает. – Вы же знаете, что еще несколько детей в нашем городке тоже погибли?

– Да, это кошмар… Конечно, я слышала, что это по всей стране случается, что-то с интернетом там, группы какие-то, да? – с какой то надеждой вглядывалась в Андрея Татьяна. – Но с Наташей вроде этого не было?

– Было другое, и очень странное, – продолжил Андрей. – Некоторые тела, в том числе и Наташи, увозили в областной морг, вы, наверно, в курсе, вы же в больнице работаете.

– Да, я тоже подумала, зачем их увозить…

– Вот, но тела их в местный морг не попали, их зачем-то возили в главную областную больницу, – сообщил Андрей. – А зачем, и что с ними делали – никому не известно.

Татьяна отодвинула чашку с остывшим чаем и сосредоточилась, взгляд ее стал холодным и твердым.

– Что они сделали с моей девочкой?

– Судя по тем документам, что вы мне дали – стандартная процедура вскрытия и освидетельствования, – развел руками парень. – Но документы явно не соответствуют действительности. Вы понимаете, что никому нельзя про это говорить, пока дело на завершено, и нет доказательств?

– Конечно, Андрей, тут без вопросов, – четко ответила Татьяна. От потухшей, убитой горем и виной женщины не осталось и следа.

– Ладно, я пойду, – Андрей встал и направился в коридор. – Кстати, вот, держите – телефон Наташи…

Он шел по замерзшему тротуару, в свете фонарей пролетали одинокие снежинки. Правильно ли он сделал, что рассказал ей? Или сыграл какой-то личный мотив, ведь явно она ему нравилась, и хотелось как-то связать ее реальность со своей? Но не мог же он оставить ее наедине со своей виной в гибели дочери? Значит, правильно. Все правильно, и он разберется в этом странном деле, обязательно разберется.

Вечером раздался звонок от Татьяны, по голосу было слышно, что она взволнована:

– Андрей, я знаю, что делать, – быстро заговорила она, чиркнула зажигалкой и, видимо, закурила, шумно выдыхая в телефонную трубку. – Нам нужно осмотреть тело Наташи!

– Что? Татьяна! – Андрей забеспокоился, что разбудит родителей, и сбавил голос. – Вы в своем уме? Не нужно мне было говорить с вами.

– Нужно, Андрей, еще как нужно, – продолжала Татьяна. – Я могу это сделать, мне нужно это сделать! Да и как вы докопаетесь до истины, если не узнаете, что делали с телами?

– Татьяна, давайте завтра встретимся, еще раз переговорим, это плохая идея… – попытался отговорить ее Андрей.

– Приходите завтра к больнице, к двенадцати, у меня как раз обед.

На следующий день они встретились в фойе поликлиники.

– Я могу все устроить, – сразу начала медсестра. – Недавно тут уже делали такое, эксгумировали тело мужчины, нужны были генетические материалы, что-то с наследством связано… Я знаю, какие нужны документы.

– Подождите, подождите! – остановил Андрей. – Вы подумали о последствиях? Да и это же ваша дочь, вы реально сможете это сделать?

– Мою дочь убили пять месяцев назад! – холодно отчеканила женщина. – И если есть шанс узнать, кто и почему это сделал, то я его использую.

Было видно, что она полна решимости и готова идти до конца. Андрей сомневался:

– Как это можно сделать? Нужны же разрешения, а нам их никто не даст!

– И не надо, – фыркнула Татьяна. – За несколько тысяч рублей работники кладбища сами выкопают тело, и даже не взглянут на документы. Но я и документы достану, возьму с прошлой эксгумации, подправлю кое-что, а для верности приедем на скорой помощи, там есть один хороший дядька, Василием зовут, он мне не откажет.

– Это очень рискованно, вы можете потерять работу, а еще хуже – пойти под суд.

– Это моя дочь, и мне плевать на работу, – отрезала она. – Приходите вечером ко мне, обсудим все.

Кладбище находилось в двух километрах от городка, в лесу. С дороги виднелись могилы и памятники. Монументами стояли гранитные плиты из девяностых, на которых в полный рост были запечатлены усопшие. Чтобы попасть на кладбище, нужно было свернуть на проселочную дорогу, которая вела в сады. Это была знакомая дорога, Андрей часто ездил по ней на велосипеде на дачу, где у его родителей был маленький домик, баня и огород. Возле кладбища стоял вагончик, в котором хранился какой-то инструмент и одежда работников, рядом кучи с мусором, состоящие из старых венков, досок и ржавых металлических памятников. Машина скорой помощи подъехала к вагончику. Андрей и Татьяна вышли из машины, их встретил маленький толстый человек с опухшим лицом.

– Это вы по вскрытию могилы? – дыхнул перегаром мужик.

– Да, – подтвердил Андрей, а Татьяна тем временем достала из папки документы и передала смотрителю кладбища.

Тот даже не взглянул, закинул файл с бумагами в вагончик и обратился к приезжим:

– По полторы тысячи мужикам, доски и пленка – еще две тысячи, ну и мне две, итого семь тысяч, желательно мелкими купюрами, если есть.

Татьяна, не глядя, протянула деньги и молча направилась вглубь кладбища.

Метров через пятьдесят они увидели подобие ограждения из досок, обтянутое толстой пленкой, получался своего рода квадратный домик, который немного скрывал происходящее у могилы. Рядом валялась пара полусгоревших автомобильных покрышек, а с другой стороны на бревне сидели и курили два уставших худощавых мужичка, валялись две лопаты, кирка и лом. Одни мужик увидел пришедших и немного опешил, видимо, узнал Татьяну, так как он же был и на похоронах, закапывал могилу, а теперь, почти через полгода, пришлось откапывать вновь.

– Земля уже почти на полметра промерзла, – втаптывая окурок, сообщил мужичок. – Пришлось покрышки жечь, до обеда мерзлую землю долбили… Надо бы накинуть деньжат.

– Все готово? – протягивая тысячу, спросила Татьяна.

– Откопали, сейчас Петрович докурит, достанем гроб, подождите минут десять.

Мужики взяли веревки и вошли под навес, было слышно, как один прыгнул в яму и громко приземлился на гроб. Потом вылез, протягивая напарнику конец веревки. Подняли гроб.

– Легонькая какая, килограмм писят вместе с гробом, не больше, – проскрипел мужичок, потирая грязные руки. – Готово, мы крышку открыли, совсем девчонка же…

Из-под навеса вышел второй. Татьяна подошла ко входу и надела себе на лицо медицинскую маску, потом достала из сумки перчатки и какие-то блестящие инструменты.

– Не входить! – и зашла внутрь.

Мужики молча закурили. Сквозь полупрозрачную пленку было видно, как Татьяна внутри встала перед гробом, прижала ладонь к лицу, постояла немного. Потом положила сумку на крышку, взяла какой-то инструмент и склонилась над телом.

Андрей отвернулся.

Время тянулось вечностью, солнце уже спряталось за верхушки деревьев, а грязные мужики выкуривали уже по третьей сигарете. Татьяна медленно вышла, снимая прилипшие грязные перчатки и бросая их на свежую землю.

– Закапывайте, там пакет, его сожгите, – велела она мужикам и направилась по тропинке к машине, Андрей молча двинулся за ней.

Татьяна не стала садиться в кабину скорой, а зашла в салон и уселась на медицинскую кушетку-каталку, парень сел рядом. Машина неслышно тронулась и поехала. Женщина была словно в оцепенении, она сильно вцепилась руками в кушетку и смотрела в одну точку. Андрей сел ближе и обнял ее за плечо, она вся дрожала.

Татьяна сильно прижалась боком к спутнику, отпустила руки, сняла маску и жадно с шумом вдохнула воздух, потом, чтобы водитель ничего не услышал, повернула голову и прошептала Андрею в ухо:

– Они выпотрошили ее! Просто выпотрошили, как куклу…

Последующие двадцать минут, пока они ехали, Татьяна не произнесла ни слова, а только как забитый щенок прижималась к Андрею. Она уже не была похожа на решительную холодную взрослую женщину, а больше напоминала свою дочь.

Подъехали к самому подъезду, и Андрей вывел Татьяну из машины, взмахом руки поблагодарил водителя, тот кивнул. Парень нашарил в кармане у дрожащей спутницы ключи, открыл подъезд, потом дверь в квартиру, и они вошли. Теплый воздух помещения действовал расслабляюще, Татьяна стащила грязные сапоги, зашвырнула их в дальний угол прихожей, скинула тонкую осеннюю куртку, кофту, нажала выключатель и зашла в ванную.

Андрей слышал, как зашумела вода, дверь оставалась открытой. Он снял обувь и куртку, прошел по коридору, чтобы убедиться, что все в порядке. Перед дверью в ванной комнате кучей лежала одежда, а Татьяна, абсолютно голая, стояла, ухватившись за раковину.

Она повернулась, непонимающе глядя на вошедшего, ее зрачки были узкими, а губы сильно сжаты. Она окинула Андрея взглядом, потом сделала шаг вперед и резкими движениями начала расстегивать ремень его брюк. Андрей попытался остановить ее, но она с силой вцепилась в футболку и начала ее стягивать. Он прижал ее к себе, она попыталась в истерике оттолкнуть его, но потом запустила руки за спину под футболку, и сама что есть силы прижала его к себе, целуя подбородок, шею и грудь.

Андрей чувствовал, как ногти впиваются в его спину, но не сопротивлялся больше, позволил женщине снять эмоциональное напряжение, а когда она немного расслабилась, то включил душ, взял ее на руки и поставил в ванну, затем разделся и встал рядом.

– Сколько тебе лет? – спросила Татьяна.

Солнце уже село, свет в квартире был выключен, они лежали на нерасправленном диване, прикрываясь колючим пледом. Андрей обнимал ее сзади, придерживая рукой, чтобы та не упала с узкого края.

– Двадцать три, – просто ответил он. – Почти, скоро будет.

– А так и не скажешь, – так же спокойно продолжила она. – Сколько смертей ты видел?

– Много, иногда кажется, что все, – задумчиво произнес Андрей. – К этому привыкаешь.

– Это меняет людей, я видела такое. У тебя взгляд как у хирурга травмы. Они сначала приходят в больницу обычными людьми, но потом, за пару лет, их взгляд становится как у тебя. Это от той боли, которую они видят каждый день.

– Ты работала в травме?

– Да, в Питере, – вспомнила Таня. – К нам часто привозили людей в таком состоянии, что и не понятно было, что это – человек или пакет с фаршем. А еще я бывала на заборе органов для трансплантации и то, что я увидела сегодня на кладбище, было мне очень знакомо.

– Не понял? – Андрей вылез из-за Татьяны, потянулся за брюками. – Что ты имеешь в виду?

– Ты не в курсе, но когда производят вскрытие в морге, – пояснила она, – то органы вынимают, проводят определенные исследования при необходимости и складывают обратно. А когда органы вынимают для последующей трансплантации, то вырезают не только сам орган, но и периферические и подводящие артерии, вены, крупные сосуды, в общем, по определенной схеме.

– И что ты увидела?

– Ни-че-го, – медленно и тихо произнесла Татьяна. – Они не оставили от моей девочки ничего, просто выпотрошили, но грамотно и с соблюдением всех правил. Причем стандарты европейские, их протоколы отличаются от наших. Забрали все, как машину на запчасти, даже яичники, части прямой и двенадцатиперстной кишки, не говоря уж о сердце и печени…

– Я не могу представить, Таня, – помолчав, все-таки произнес Андрей. – Как ты вообще смогла это сделать, пережить такое? Получается, что они забирают органы… Те, кого увозили, были нужны именно для этого? Они убивали детей, Таня, ради органов… Скажи, сколько времени нужно, чтобы успеть доставить орган?

– По-разному, от двух часов, – Татьяна встала с дивана и абсолютно не стесняясь своей наготы прошла до шкафа за халатом. – В зависимости от органа, но сейчас есть технологии сохранения изъятых органов, можно несколько суток хранить, перевозить, хоть в любую точку мира. А вот достать из тела нужно как можно скорее, пока не начался процесс разложения.

– Как быстро увезли тело Наташи? – спросил парень.

Татьяна накинула халат, завязала пояс и села обратно на диван, задумавшись.

– Мне позвонили почти сразу. Ну, пусть пока я от больницы бежала, – минут десять. Пока там была, наша бригада приехала, но она сразу умерла, так что только зафиксировали смерть, а еще минут через двадцать приехали областники. Получается, что, полчаса, и ее забрали…

– А ехать из города сюда, даже с мигалками – минимум час! – Андрей ходил по комнате из стороны в сторону в нервном возбуждении. – Они знали, что это случится, знали! Знали время! Но как, как такое может быть?

– Я не знаю, Андрей! Но ты разберешься, ты точно во всем разберешься! – зачем-то она поднялась, подошла к нему и страстно поцеловала в губы, обхватила его голову руками и пристально посмотрела в глаза. – Уничтожь этих тварей, они не должны жить, понимаешь?!

Все было как во сне, как в тех видениях. Ее идеальное лицо находилось в сантиметре от Андрея. Эта женщина, которая несколько часов назад копалась в теле своей умершей дочери, сейчас была воплощением идеала красоты: маленькое аккуратное стройное тело, которое никак не могло сказать, что ее обладательница почти на пятнадцать лет старше молодого психолога. На мгновенье Андрею показалось, что перед ним стоит сама Наташа. Ее светлые голубые глаза, казалось, светились в полумраке комнаты, а грудь высоко вздымалась от дыхания, касаясь тела мужчины. Андрей взял ее за спину и прижал к себе:

– Я обещаю тебе, что они все заплатят за то, что сделали.

Он запустил руки ей в волосы и погрузил свои губы куда-то в шею и за ухо, вдыхая умопомрачительный запах.

– Я все для тебя сделаю! Я обещаю!

Он и она повалились на диван, неестественно сбивая на себе одежду. Какая-то неуправляемая животная страсть пробудилась в них. Потом, придя в себя, Андрей пытался проанализировать эту ситуацию, но списал все на сильный стресс. Такое бывает, когда нервное напряжение достигает определенной высоты, то отказывает контроль. Смерть – лучший возбудитель, как говорится в базовой психологии, смерть – как голод, а голод – это лучшая приправа к пище. Да и сожаления никакого не было.

Татьяне было, наверное, лет тридцать пять или тридцать семь, но если не вглядываться в измученные глаза, то на вид ей можно было дать максимум двадцать пять. Это был его типаж женщины, типаж, который принимается безупречно на физическом уровне, а поскольку эмоционально все сплелось очень странно, то случилось то, что случилось.

Уже под утро Андрей вышел из квартиры Татьяны – нужно ехать в город.