Текст книги "Охота на китов"

Две Полины

– Ты красивая, а я нет.

– Какое кому дело до этого?

– Я хочу такую же бусинку в носу, как у тебя.

– Если хочешь – сделай.

– А ты пойдешь на выпускной?

– Не знаю, это так скучно.

– Эти тупые придурки, наверно, будут веселиться…

– Наверно…

– Полина?

– Что, Полина?

– Иди ко мне.

Две девочки-подростки сидели, обнявшись, в парке на скамейке, их головы были одинаково подстрижены и одинаковые фиолетовые пряди вырывались из общей шапки волос. Одна грустно смотрела куда-то в даль, а другая смотрела подруге в лицо, не отрываясь.

– Знаешь, я наверно не смогу без тебя, – сказала девочка.

– Я уже все решила, я не хочу жить, – ответила другая.

– А я не хочу жить без тебя.

– Это глупо.

– Не обижай меня, это не глупо. Мы созданы друг для друга, мы почти одинаковые, у нас даже имена одинаковые, я даже видела нас во сне.

– Когда? – одна из девочек отодвинулась и посмотрела на другую.

– В субботу, когда ты мне сказала…

– Знаешь, мне тоже снился сон… Что у тебя было?

– Мы сделали это вместе…

Вторая девочка внимательно посмотрела в глаза подруги:

– Полина, это судьба…

– Что? Что тебе снилось?

– Мы сделали это вместе.

Они молчали несколько минут, потом одна девочка взяла другую за руку.

– Я хочу сделать это на «последний звонок».

– Я буду с тобой.

Утром следующего дня Полина зашла в закрытую группу и написала сообщение:

«Я определилась с датой! Это будет сегодня».

Через несколько минут пришел ответ:

«Поздравляем. Ждем. Это нужно сделать на самом рассвете в 5—45»

Полина добавила:

«Я буду не одна, я нашла попутчика. Хорошо, в 5—45»

Ответ:

«Попутчик надежный?»

Полина:

«Да. Сто процентов.»

Ответ:

«Мы ждем вас и ждем подтверждения. Свет с вами».

Полина:

«Свет с вами».

В день «последнего звонка» занятий уже не было, по школе были расклеены различные плакаты, ленты и шары.

Две почти одинаковых девочки сидели в углу возле раздевалки и о чем-то шептались. Одноклассницы проходили мимо и почти не замечали их, находясь в предпраздничных заботах и волнении.

Сначала была линейка, потом праздничный концерт, где выступали ученики, учителя, родители и руководство школы, рассказывали юным выпускникам о предстоящих экзаменах, об ответственности и о будущем выборе профессии. Было весело, но два человека в большом зале не улыбались. Две девочки, которые сидели рядом и молчали.

Потом началась дискотека, активные ребята танцевали под музыку, кто-то впервые неумело целовался, после все возвращались к столу, где стеснительно разливался легкий алкоголь, принесенный кем-то из заботливых родителей. В общем, обычный школьный праздник, посвященный окончанию учебы.

Танцы длились почти всю ночь, ближе к рассвету поступила команда выдвигаться на встречу с солнцем: такая негласная традиция – встречать рассвет. Но для двоих детей это была команда сделать самый важный шаг в их жизни – умереть.

Девчонки переглянулись, когда основная толпа вышла из школы и направилась на большую открытую поляну возле парка, где открывался хороший вид на восходящее солнце. Они взялись за руки и побежали, обходя парк и направляясь к недостроенному пятиэтажному дому напротив. Добежали до забора из редких досок, протиснулись и вошли в незапертый подъезд.

Стройка была старой, сколько себя помнили дети, этот дом всегда стоял недостроем, сюда после школы забегали покурить или просто спрятаться от посторонних глаз. От времени некоторые перекрытия уже обвалились, и учителя с родителями очень возмущались, если узнавали, что дети опять были на стройке, но, как известно, запретный плод сладок.

Девочки поднимались по бетонным лестницам без перил, держась друг за друга в полумраке, пока не добрались до последнего этажа. Дверей и окон нигде не было, и они ступили в предполагаемую квартиру, прошли коридор и зашли в небольшую комнату. Одна из девочек достала телефон – на часах было 5—45 утра, и написала сообщение:

«Мы готовы!»

Ответ:

«Вас уже ждут».

Девочки посмотрели друг другу в глаза – было страшно. Они взялись за руки и обнялись:

– Не бойся, я всегда буду с тобой…

Поднялись на большой оконный проем и встали, все еще держась за руки. Где-то вдалеке были слышны смех и голоса одноклассников, хлопки фейерверков. Вот один тонкий лучик резко оторвался от земли, быстро полетел вверх, но потом чуть замедлился и осветил небо невероятной вспышкой, которая разлетелась на миллионы маленьких искр. Девочки переглянулись и шагнули в пустоту…

– Мы ошиблись, Андрей, это были не они, – устало сказал шеф.

– Как не они, мне же мать их звонила утром… – вспоминал недослушанный диалог Андрей.

– Это другие девочки, две Полины, – продолжал Вадим Петрович. – Одна состояла в группе суицидников, вторая за компанию. Артем уже отчет мне отдал.

– Как же так, я не понимаю?

– Утром в 5—45 канал заработал, два коротких сообщения. Ну, мы сразу родителям близняшек звонить, перепугали их ночью, мол, где дети, а мать и говорит, что вон – спят у себя в комнате, еще сходила проверила, подтвердила. – повествовал шеф. – Тут-то и стало понятно, что это не те девчонки, не мог ты по-другому их увидеть…

– Так, получается, это наш хакер группы суицидников в соцсетях ведет? – недоумевал Андрей.

– Нет, так бы мы его быстро вычислили, – помотал головой следователь. – Он просто залазит в телефон или компьютер, взламывает и пишет жертвам от лица тех, с кем они раньше общались, провоцируя на самоубийство. Так было и с предыдущими. Он пытался замаскироваться, но парни его увидели. Это он виноват во всех смертях.

Совпадение

Несколько дней после гибели девчонок Андрей находился в очень унылом состоянии. Хотелось все бросить и никогда в своей жизни больше не видеть смерть и несчастья. Но после бесед с Вадимом Петровичем он немного успокоился. Решил принимать все, как есть, и не винить себя, что не смог предотвратить трагедию. Шеф объяснил, что в жизни случаются вещи, которые ты не сможешь изменить, как бы ни старался, это как судьба: что должно случиться, то обязательно случится. А еще через несколько дней Андрей увидел новые образы и сразу поспешил в отдел.

– Вадим Петрович! Тут такое дело, по «кузнечикам» нашим… – начал он. – Увидел я еще одного прыгуна, только там были моменты, которые я уже раньше встречал.

– Так, давай подробнее! – шеф со всем вниманием повернулся к парню и по привычке поправил пистолет в кобуре. – Где встречал?

– А помните, зимой бомжа убили в бараках на Завокзальной?

– Ну!

– Вы ж меня тогда отправляли посмотреть, – продолжал Андрей. – Я вспомнил. Там этого бомжа Валерку зарезали, а во сне я увидел нападавшего, только со спины. Сначала же его соседа по помойке обвинили, но потом разобрались и поняли, что не он, а виновника так и не нашли, помните?

– Да я-то все помню, – убедил следователь. – Ты к чему мне это все рассказываешь, и как это с нашим делом связано?

– Сейчас, сейчас! – торопился парень. – Вчера мне опять наши «кузнечики» привиделись, весь сон нарушили. Как по расписанию – только засыпать начинаю, и тут они. Начался сон, как и раньше, потом вижу – парень падает, с какой-то лестницы высокой, и летит. И сразу потом повторился тот кадр, где бомжа Валеру убили, а силуэт – тот же самый. Так что я сразу сопоставил: этот наш прыгун связан с тем убийством!

– Хм, интересно, – Вадим Петрович откинулся на стуле, нашарил в кармане телефон. – Сейчас запрошу то дело. Лица не видел?

– Нет, – развел руками Андрей. – Здоровый такой, не похож на ребенка, но точно наш прыгун. Трое их осталось…

– Да, июнь уже проходит, а у нас все глухо… – как-то грустно протянул шеф. – Хотя хакер использовал второй раз один и тот же канал связи, а это прокол с его стороны. Он все равно ошибется, и мы его возьмем, только, скорее всего, не один он. Такие ресурсы – тут цель нужна и средства, а в одиночку такое не делается, не делается…

Через неделю сон повторился. Андрей смог подробнее рассмотреть место следующей трагедии, и понял, что все случится в том самом бараке, где убили бомжа. Он решил съездить туда, чтобы получше все рассмотреть, возможно, появятся новые моменты, которые позволят продвинуться в их странном деле.

Барак, где был убит бомж Валера, находился недалеко от железнодорожного вокзала, этакая заброшка почти в центре города, только скрытая от посторонних глаз. Если выйти из главного здания вокзала и пойти прямо – попадаешь на оживленную улицу, которая выводит к самому центру, а если сразу с перрона двинуться налево, то попадаешь на узкую безлюдную улочку, которая тянется вдоль железной дороги. Там-то и стояли большие трехэтажные деревянные бараки, в которых когда-то давно жили работники железной дороги. Зданий было три. Самое дальнее когда-то наполовину сгорело, крыша обвалилась, обнажив внутренности, а два других барака еще держались. В первом целых окон уже не осталось, а в среднем стекла виднелись только на верхнем этаже и то не во всех проемах. Этот этаж и облюбовали бомжи: там можно было обсохнуть и укрыться от непогоды. К этому строению и направился Андрей, вспоминая, как зимой из старого подъезда без двери выносили окоченевший труп Валеры, зрелище было противное: весь в грязных лохмотьях разных цветов и размеров, надетых одно на другое. Из груди трупа торчала рукоятка ножа, которую жертва обхватила руками и так и застыла, вся залитая кровью. Сейчас Андрей подходил к среднему бараку и вдруг – в окне на третьем этаже он увидел тот самый знакомый силуэт! Сердце бешено застучало, и он судорожно схватил телефон, набирая шефу.

– Вадим Петрович, Вадим Петрович! – шепотом орал Андрей в трубку. – Он здесь! Наш прыгун здесь! В бараке, где убийство было!

– Андрей, не спугни! Я сейчас наряд к тебе отправлю! – быстро распорядился шеф и отключился.

Прошло пять минут, один раз силуэт глянул в окно и, кажется, заметил Андрея. Еще через пару минут подъехал полицейский уазик и громко скрипнул тормозами. Человек опять появился в окне, в этот раз он смотрел внимательно. Трое полицейских вышли из машины, Андрей жестом показал на окно, все подняли головы вверх. Силуэт в окне замер на секунду, а потом рванул внутрь помещения. Один полицейский стал обходить дом сзади, а Андрей и остальные медленно зашли в подъезд. Было тихо, пахло плесенью и испражнениями. Наверх вела широкая лестница с большим проемом, перил не было. Полицейские немного постояли внизу, а потом, громко топая и матерясь, побежали наверх. В этот момент в лестничный проем рухнуло тело. Человек упал спиной вниз. Андрей подбежал первым.

Совсем молодой пацан – он быстро моргал глазами, а изо рта текла тонкая струйка крови. Захлебываясь собственной кровью, он что-то пытался сказать. Андрей наклонился к нему, пытаясь расслышать.

– Я…я не… – едва слышно проговорил мальчишка.

– Что, что ты хочешь сказать? – Андрей коснулся ладонью его головы. – Как тебя зовут?

– Я… я тварь… – умирая, выговорил молодой человек. – Я так и не смог…

Его голова безжизненно откинулась на пол, а глаза стеклянно уставились в сторону. Подбежали полицейские, один потрогал пульс на горле, безнадежно мотнул головой.

– Мертв.

Женя

«Ты убил человека» – это было уже третье сообщение на телефон с неизвестного номера. Евгений не находил себе места, так как никто не мог знать, что случилось больше полугода назад.

Тогда была зима.

Женя занимался в спортивном клубе, хотя клубом это трудно было назвать – просто оборудованный подвал, который организовал местный бизнесмен. Там было четыре небольших зала, в двух стояли тренажеры, штанги, гири, а в двух других висели спортивные груши разных размеров, многие уже потертые и замотанные скотчем, как в американских фильмах про боксеров. Евгений ходил в клуб три раза в неделю, переодевался, разминался, а потом шел на тренажеры. Со спортом он всегда дружил, еще с детства отец приучил к армейской дисциплине, утренним пробежкам и занятиям на турниках, но, когда Жене было двенадцать, отец погиб в автомобильной аварии, и парень забросил занятия на пару лет. Организм рос и крепчал, потом в подвале соседнего подъезда открылся этот клуб.

Женя занимался сам и с удовольствием, особенно нравилась работа на мешках. Он обматывал руки специальными бинтами, чтобы не повредить костяшки и по несколько часов отрабатывал удары руками и ногами. Под конец тренировки, в полном удовлетворении, он садился на скамейку в раздевалке и задумывался о своей жизни. Установка от отца была такой, что все в этой жизни нужно доказывать силой – силой воли и силой физической. С физической силой Женя проблем не испытывал, но не смотря на солидную фигуру, часто был застенчив, особенно с более старшими и борзыми ребятами. От чего периодически дрался, вернее, не дрался, а отвечал, если дело доходило до физического давления.

Еще у Жени был друг Славка, который, напротив, был щуплым, но острым на язык и очень увлеченный книгами.

– Почему ты просто не дашь им в лоб? – спрашивал Славка. – Ведь они тебя задирают. Если б я мог, то давно бы уже накостылял им всем.

– Не знаю, – грустно отвечал Женька, рассматривая свои руки-кувалды.

– Ты просто слишком мягкий, – продолжал Славка. – Это такой тип людей. У писателя одного известного есть про это. «Тварь дрожащая»

– Сам ты тварь, – обиделся Женя.

– Да не, это он так обозначил людей, которые не могут переступить через себя, через свою совесть, понимаешь? – увлеченно пояснял друг. – Типа есть разные люди: кто-то, как эти кретины, могут обидеть другого человека или причинить вред и спят спокойно, а кто-то, как ты, будут думать, бояться и переживать, даже если обидят кого-то случайно…

– Хочешь сказать, что я – эта самая трясущаяся тварь? – переспросил Женя.

– Дрожащая. Выходит, что так, – подтвердил Славик, – только в книжке про убийство было написано, там чувак бабулю грохнул топором, а потом страдал, ну на этом и спалился, короче.

После того разговора Жене не давала покоя одна нехорошая мысль, которая все чаще крутилась у него в голове: а как бы я поступил после, если бы смог убить человека? Он вспоминал об этом, когда бил боксерскую грушу, представляя, что перед ним живой человек, кто-нибудь из обидчиков. Он всаживал в него свои удары, чувствуя, как проминается его тело, как ломаются кости. Злость эта росла, и с каждым разом удары становились резче и жестче. Но потом злость проходила, а удовлетворения не было, и парень задумал одно серьезное и опасное дело: нужно было убить по-настоящему.

– Слушай, а ты смог бы убить человека? – как-то спросил Женя у своего друга.

– Зачем? – не понял Славка. – Да и в тюрьму посадят…

– Не, я про то, что смог бы ты это пережить?

– Не знаю, если бы на меня напали, а я защищался, то, наверное, смог бы, а так… – раздумывал товарищ. – Человек же живой, у него родственники есть, им плохо будет. Помнишь, как водитель «КАМАЗа» в том году на детскую коляску наехал?

– Ага, помню, там мать дура на перекресток вылезла с коляской.

– Вот, ребенок погиб, вроде и случайно, а водитель потом от сердца умер, не смог пережить, – сообщил Славик.

– Ну, а если человек никому не нужен, и о нем бы не узнали? Смог бы? – продолжал интересоваться Женя.

– Не знаю, а ты?

– Смог бы! – решительно сжал кулаки Евгений. – Я даже хотел бы попробовать!

Его взгляд в этот момент был холодным и безразличным.

– Мне кажется, это изменило бы мою жизнь, – продолжал Женя. – Когда в твоих руках судьба, когда ты решаешь – жить или умереть. Я бы стал сильным!

– Убей бомжа, – тихо сказал Слава.

– Что?!

– Они никому не нужны, и о них никто не будет горевать, – продолжил товарищ. – Да и полиция такие дела не расследует, одним больше – одним меньше. Сколько их из теплотрассы по весне достают.

Женя задумался:

– Надо в городе. Надо приехать в город и там найти, там таких много…

– Ты что, серьезно? – Славик испуганно посмотрел на друга. – Ты чего, совсем башня поехала?

– Все в порядке, – уверил Женя. – Вот и проверим, кто тварь дрожащая…

Они возвращались к этому разговору несколько раз, каждый раз убеждая себя в необходимости данного мероприятия, но было страшно, еще страшнее было попасться.

– Я сам точно не буду убивать, – тихо говорил Слава. – Не хочу. Но жутко интересно…

– Мне не интересно, мне надо, – грубо и уверенно отвечал Женя.

– А как ты хочешь? – опять осторожно спросил Славик.

– В идеале – руками. Задушить. Или кулаком, но это ненадежно и долго. – рассуждал Евгений. – Лучше ножом в сердце: быстро и без мучений.

– Блин, жесть… – опустил глаза Славик. – Когда спланируем?

– На каникулах.

– На новогодних?

– Ага.

Ранним утром два подростка зашли в холодный вагон электрички, направляющейся в областной центр. Они молча сели, зарывшись в капюшоны своих курток, и ни о чем не говорили всю дорогу, пытались не смотреть друг другу в глаза.

Через пару часов электричка прибыла на вокзал, они вышли и огляделись. Купили в кафешке по маленькому стаканчику кофе и по горячему чебуреку. Съели прямо на улице, держа дрожащими руками еду. Женя прервал молчание:

– Пойдем вон туда, вдоль путей. Когда ехали, я видел там дома старые, – показал он рукой в сторону деревянных развалюх.

– Слушай, может, пока не поздно, домой поедем? – с опаской проговорил Славик.

– Едь. Я все решил, – грубо оборвал его Евгений и направился в сторону бараков. Славка медленно поплелся за ним.

Пройдя примерно километр, они остановились. Впереди виднелись три деревянных трехэтажных дома. Женя уверенно направился к единственному подъезду, где вверху еще имелись стекла на окнах, и из форточки шел легкий дымок или пар. Стены подъезда были обшарпаны, штукатурка местами отвалилась, обнажая дранку и деревянные стены. По пути наверх встречались пакеты с мусором, старые вещи, смятые коробки и пустые бутылки, в какой-то из бывших квартир показалась безразличная псина, посмотрела на пришедших и, развернувшись, ушла.

Парни поднялись на самый верх, заглянули в одну из комнат, где сохранились окна. Комната вся была завалена пакетами, они были везде – по углам, на подоконнике, подвешены на гвоздях на стены. В середине комнаты стояла ржавая бочка, в которой едва тлел огонь, но было довольно тепло, дым выходил через маленькую форточку. Рядом с бочкой лежал грязный продавленный матрас, а на матрасе бесформенная куча. Лишь присмотревшись можно было заметить между лохмотьев подобие человеческого лица. Женя встал у дверей, долго смотрел на лежащего человека, потом сунул руку за пазуху и достал большой нож.

Славка испуганно отпрянул к стене – он до последнего не верил в серьезность намерений своего друга.

Женя стоял в дверном проеме с ножом в руках и не решался сделать шаг. Нужно просто подойти и воткнуть нож. Просто подойти. Но ноги не слушались, его начало трясти, лицо скривилось в детской гримасе. Женя бросил нож и бегом помчался вниз по лестнице. Славка сначала ничего не понял, подхватил нож и кинулся следом, догнал товарища уже на улице, тот быстрым шагом шел в сторону вокзала и ревел.

Всю дорогу Славка пытался шутить и подбадривать друга, груз с души как будто свалился, стало легко, но Женя не разделял его чувств. Только к концу дороги он немного отошел, но все равно настроение было паршивым.

Всю ночь Евгений не мог уснуть, ему виделась эта забитая хламом квартира и лицо спящего человека. Утром он встал, умылся, поел и снова двинулся на вокзал. Доехал до города, вышел и направился к баракам.

Зайдя в подъезд, он вынул нож и стал быстро подниматься по лестнице: вот уже и та дверь. Он тихо толкнул ее. У окна, спиной к дверям, стоял тот самый бомж. Женя медленно шагнул к нему, крепко сжимая нож, а когда осталось метра полтора, человек повернулся.

Евгений резко остановился и посмотрел в грязное человеческое лицо, на котором двумя светлыми кружочками вырисовывались маленькие заплывшие глаза. Человек обомлел, он не ожидал увидеть перед собой парня с ножом. Бомж замахнулся рукой, но тут же получил сильный удар в челюсть, а потом почувствовал резкую боль, опустил глаза и увидел рукоятку ножа, торчащую из груди, схватил ее своими руками в попытке вытащить, заливая все вокруг кровью, но сил уже не хватило, и он повалился на спину, все еще держась за нож.

Женя в оцепенении смотрел, как на полу, в куче мусора, хрипя и дергаясь, умирает человек. Казалось, что это длится вечно. Даже когда тело перестало двигаться, глаза безжизненно продолжали смотреть на убийцу.

Страх и адреналин не позволяли Евгению сдвинуться с места, где-то внизу завыла собака. Кое-как молодой убийца заставил себя выйти из здания, но еще всю дорогу он видел перед собой окровавленное тело и пронизывающий до мозга костей взгляд.

Самое странное, что этот случай никак не изменил жизнь Жени. Он как будто все забыл, стал еще тише и незаметнее, Славке он ничего не рассказал и ни с кем другим, конечно же, поделиться не мог. Но, спустя полгода, он получил первое сообщение с незнакомого номера: «Я знаю, что ты сделал».

Женя напрягся, а когда через пару дней пришло второе сообщение – «Ты убийца», то разнервничался не на шутку, чем испугал свою мать. Та переполошилась, особенно на фоне трагических случаев с детьми, что последнее время участились в их маленьком городке. Пыталась поговорить с сыном, но он запирался в своей комнате и не шел на контакт.

А потом Жене приснился страшный сон: он приближается к человеку у окна, медленно, потом человек поворачивается, а на груди у него огромный сгусток крови, который он держит в ладонях, и тот самый смертельный взгляд. Человек протягивает ему кровь, а Женя пятится назад, потом отворачивается и бегом вылетает из квартиры, но в этот момент лестница под ногами исчезает, и он падает в бездну.

Проснувшись в холодном поту, парень уже не смог в ту ночь уснуть, а утром получил новое сообщение: «Ты убил человека».

Уже ничего не понимая, Евгений поехал в город и вернулся в тот самый барак, ничуть не изменившийся с зимы. Поднялся по лестнице и прошел в квартиру. Там было все так же грязно, а на полу виднелось большое пятно засохшей крови. Женя подошел к окну и посмотрел вниз: у подъезда стоял молодой мужчина и рассматривал дом. Женя отпрянул от окна и тут пришло еще одно сообщение: «Они нашли тебя». Он сел у подоконника, в глазах потемнело, а сердце долбило в виски. Послышался скрип тормозов. Женя встал и опять выглянул в окно. Внизу стоял полицейский уазик, а трое человек в форме направлялись к подъезду. «Это конец!» – подумал Евгений, – «Надо бежать!». Но ноги не двигались, да и снизу ничего не было слышно. Как только он подумал об этом, как послышался сильный топот и громкие голоса. Женя сорвался: сначала он ринулся в комнату рядом, там было разбитое окно, он высунулся, но увидел внизу человека. Побежал обратно к выходу, звуки шагов были близко. «Все…» – сказал себе Женя и встал на краю пролета между лестниц, потом подогнул ноги и полетел вниз.

Тем же днем, когда Андрей вернулся в отдел, шеф собрал всех в отдельном кабинете. Это была первая общая «летучка» за все время работы отдела. Всего было восемь человек: сам Вадим Петрович, Андрей, компьютерщики Артем и Алевтин, и еще четверо незнакомых, как оказалось потом – криминалист и оперативники. Первым начал шеф:

– Итак, товарищи служащие, все мы напрямую или косвенно работаем над делом «Кузнечики». На данный момент мы имеем семь смертей, явно замаскированных под суицид. Да, это абсолютно точно не самоубийства, – в этот момент Вадим Петрович как-то смутился и посмотрел себе под ноги. – Но мы бы так думали, если бы не хакер или группа хакеров, след которых обнаруживается во всех семи убийствах. Но прямых зацепок нет, отследить их мы не можем. Артем?

– Да, – толстый Артем поерзал на стуле, который был ему явно не по размеру. – У всех жертв на компьютере или мобильном была шпионская программа, очень качественная, универсальная, позволяющая использовать устройство практически автономно, пока есть сеть и питание: прослушка, доступ к мессенджерам и приложениям, прием и отправка сообщений, звонки. Мы даже программу вычленили, можем сами пользоваться.

Артем достал красную флешку и передал шефу.

– Вставляете в компьютер, и через несложную процедуру можете удаленно все смотреть и делать. Элементарно и просто, как все гениальное.

– И, еще! – тут в беседу включился Алевтин. – Этот парень засветился пару лет назад. Вернее, не парень, а его код. Все эти случаи фиксируются и систематизируются в специальной базе, я сделал запрос. Этот же код участвовал в мошенничестве в особо крупных размерах пару лет назад, там выводили большие суммы денег через личные кабинеты клиентов банков. Только не знаю, что это нам дает, там тоже никого не привлекли, только телефонных операторов…

– Так, с этим понятно, – прервал шеф и обратился к бородатому худощавому криминалисту. – По телам что-то есть у нас, Николай Дмитриевич?

Суховатый пожилой мужчина сидел неподвижно, но потом вскинул руку и погладил свою бородку:

– Я обследовал тело только последнего, который с убийством связан, – тонким голосом проговорил криминалист. – По предыдущим видел только заключения о вскрытии и исследования крови. Никаких зацепок, все абсолютно здоровы, даже алкоголь не употребляли. Последний, Евгений, оказался убийцей бомжа, которого нашли зимой. Убийца сто процентов он, даже отпечатки на ноже совпали. Но все очень странно как-то… Убил, вернулся через полгода и совершил суицид на том же месте? Странно очень.

– Его шантажировали, – вдруг сказал Артем. – Кто-то узнал, что он убийца, вернее, не кто-то, а наш хакер. За некоторое время до случившегося он отправлял ему сообщения, тем самым спровоцировал прыжок.

– Он что, волшебник что ли, мать его?! – не выдержал один из оперов. – Ну ладно, раз, ну два, но не семь же раз! Не бывает так, чтобы по мгновению волшебной палочки люди лишали себя жизни… Тут что-то еще должно быть.

– Да, – поддержал второй опер. – Но других контактов у них не было, Вань, ты и сам знаешь. Мы за время работы над этим делом прошерстили все возможные варианты, даже двух педофилов и одного извращенца нашли, но это все не наши кандидаты, и отношения к нашему делу не имеют…

– Работаем, не расслабляемся! – резко подытожил шеф, удаляясь в свой кабинет. – Андрей, зайди!

Андрей проследовал за шефом.

– Двое у нас остались? – грустно глядя в стол, спросил Вадим Петрович.

– Двое… – так же невесело ответил Андрей. – Две девчонки остались, я их видел, одна уже скоро.

– Девчонки, девчонки… – шеф обхватил голову руками. – Им бы вырасти, детей нарожать, а тут… В мирное время, что за твари такое делают…

Андрей сидел молча.