Текст книги "Оружие массового поражения"

7

Полундра, сидя за штурвалом, гнал катер по направлению к таинственной яхте. По ровной глади моря легкое суденышко шло быстро, и вскоре очертания яхты стали четче, и рассмотреть ее можно было уже более подробно.

Семин сидел позади и рассказывал о какой-то из своих многочисленных подруг:

– И ты понимаешь, Серега, что характерно: при муже, на которого она должна просто молиться, эта оторва просто вешается мне на шею!

Он насмешливо прищелкнул языком и продолжил:

– Муж у нее оперный певец. Я не помню, как это в точности называется – тенор, баритон или как-то еще, но гастроли у него проходят по всему миру. Сегодня он в Штатах, завтра в Бельгии, а через неделю он уже звонит ей из Бразилии. Соответственно, и финансовые поступления с его стороны, сам понимаешь какие. И любит он ее безумно. Казалось бы: живи и радуйся! А она меня выбрала. Вот ведь парадоксы. И понять, что же бабе надо, я иногда просто не могу, как ни стараюсь!

Слушая Семина, Полундра в то же время думал о другом: преследуемое судно вызывало у него какие-то неясные подозрения. Ничего такого, казалось бы, здесь нет. Ну, переделал какой-то любитель бывший торпедный катер под свою яхту, да и дело с концом. Но что-то недоброе исходило от видневшегося на горизонте корабля.

Павлов, взяв оптику, стал разглядывать корабль. Он стоял неподвижно, качаясь на волнах. Как профессионал, Полундра сразу понял, что яхта действительно раньше была торпедным катером. Впрочем, оставшиеся на ней торпедные аппараты, у которых сейчас хлопотали люди, не позволяли в этом усомниться.

– Интересно, – хмыкнул Павлов. – Забавный кораблик. И что это они удумали?

То, что произошло дальше, безмерно удивило Серегу, привыкшего, казалось бы, ко всему.

– Ты смотри, что делается! – заорал Семин, указывая вправо. Он производил впечатление человека, обнаружившего у себя на дачном участке инопланетный корабль. Но Полундра уже и сам увидел, как торпеды пошли в сторону российского побережья.

– Да что же это такое? – в изумлении уставился на Полундру Семин. – Ты это видел?

– Однако, – выдавил из себя Павлов. – Торпедные стрельбы с иностранного, да еще гражданского судна рядом с территориальными водами России – ничего себе!

– При этом ясно, что это не учения!

Полундра тяжело взглянул на Семина. Дело в том, что Семин, когда катер особенно подпрыгнул на волне в самом начале путешествия, ухитрился долбануть по приборной панели рации банкой пива, выведя прибор из строя. Поэтому о связи не могло быть и речи.

– Закон подлости, – сокрушенно потупил глаза напарник. – Кто же мог подумать, что такое случится?

Павлов только рукой махнул. Действительно, что тут скажешь…

– Ладно, – встрепенулся Полундра. – Единственно верное решение – это преследовать нарушителя.

– До полной победы! – откликнулся Семин.

Полундра сжал зубы.

– Гони, Серега! – навис над его плечом Семин. Он сжимал поручни побелевшими от напряжения руками. Только бы настигнуть этих козлов! А там уж…

Что будет дальше, что такое «там уж», он, видимо, и сам не представлял. Его обуяла жажда мести. Это был тот самый миг погони, когда забываешь обо всем и превращаешься в охотника, гонящего дичь. Когда просыпаются древние, полузабытые инстинкты.

– Ну, суки! – торжествующе хохотал в полный голос Семин. Он, здорово разгоряченный немалым количеством выпитого пива, так ревел над ухом у Полундры, что перекрывал даже звук мотора.

«Вот дал бог голос, – поморщился Полундра. – Словно труба иерихонская».

– Ну, держитесь, уроды! – кричал, потрясая банкой пива, Семин. – Что, если в открытом море, то законы для вас не писаны? Мы вам покажем законы!

Полундра мыслил более трезво, не позволяя себе забыть обо всем. Он понимал: легкой победы не будет. Да и будет ли она вообще?

Катер летел, как на крыльях. Флаг Военно-морских сил Российской Федерации реял на ветру. Полундра, сидя у штурвала, выжимал из двигателя все, что мог. Постепенно, хотя и медленно, расстояние между судами стало сокращаться. Скоростные характеристики у яхты и катера были примерно одинаковые, но у катера было небольшое преимущество – он был легче и маневреннее. Яхта понемногу приближалась, и уже без бинокля можно было разглядеть торпедные аппараты, уже зачехленные.

«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить», – вспомнилось Полундре.

Погоня продолжалась, но Павлов уже понимал всю ее бесперспективность. Одной отваги здесь ой как мало! Догнать, может быть, и удастся, но как остановишь? Да и что они могут сделать вдвоем, на маленьком суденышке?

– В украинские территориальные воды уходят, суки! – сквозь зубы процедил Полундра. – Все у них, как я вижу, продумано.

Он бросил взгляд на индикатор уровня топлива и осознал, что о преследовании можно забыть.

– Ну что ты, Сергей? – горячился Семин. – Вперед! Нельзя же терять времени. Ведь уйдут же!

– Куда вперед? – показал на приборную панель Полундра. – Все, Володька, приплыли – топливо на исходе. Мы же только порыбачить собирались неподалеку от берега. А нам еще и вернуться надо.

– Это да, – уныло почесал затылок Семин. – Ничего не попишешь.

– К тому же впереди территориальные украинские воды. А это, сам понимаешь, граница. И нарушать ее мы с тобой не можем. – Полундра помолчал и добавил: – Без приказа. Так что преследование придется прекратить.

О приказе Полундра упомянул не случайно. Уж ему-то было прекрасно известно, что такое граница и как она нарушается. Сколько раз он сам нарушал ее, подсчитать было, наверное, невозможно. Но это были задания страны, направленные на ликвидацию опасности для государства.

Полундра приник к биноклю, как будто надеясь увидеть что-то важное. Но единственное, что было в окулярах, – это яхта, быстро уходившая в сторону крымского берега, который тонкой желтой полоской виднелся на горизонте.

– Ушел, собака! – бесновался Семин. – Обидно ведь! Всякая сволочь вот так безнаказанно творит черт знает что, а мы можем только наблюдать. И где пограничники?

Павлов еще раз взглянул на исчезающее судно и скрипнул зубами.

– Ну, надо же что-то придумать! – в горячке схватил его за плечо Семин. – Что, мы это так и оставим?

Он со злости врезал кулаком по обшивке катера и продолжил материться, отводя душу.

Полундра молчал. Думай не думай, а что-то изменить они были не в силах. Оставалось только развернуться и уйти.

8

– А если вы думаете, что, как всегда, удастся отсидеться в теньке, а потом пожинать лавры, то на этот раз, уж будьте уверены, этого не будет! – Напряженное лицо главы Службы безопасности Украины побагровело в очередной раз за последние полтора часа, но на этот раз уже от гнева. Совещание проходило в «активном» режиме. Отложив ручку, он чуть вытянул шею и наклонился в сторону сидевших там людей. Казалось, сейчас он испепелит своего собеседника взглядом. – Я просто потрясен тем, что мне приходится получать информацию не от вас, а через вторые руки. И я из этого сделаю, поверьте, самые серьезные выводы. Кое-кто продемонстрировал свою некомпетентность, я даже скажу больше – профессиональную непригодность.

Тот, к кому была обращена эта гневная тирада, попытался обороняться:

– Но эту информацию мы получили в самом начале. Нам казалось, что проблема не несет прямой угрозы для нас. – Говоривший мужчина с широким, плоским, как блин, лицом, взялся за край стола, как будто боясь, что упадет. – Проблема исследовалась нами всесторонне!

– Я вижу, как вы ее исследовали, – вкрадчивым голосом, выражая полное пренебрежение к говорившему, оборвал подчиненного глава СБУ. – До этого времени никаких, повторяю – никаких конкретных выводов и предложений вами не было сделано. И больше подобную безответственность я не потерплю.

Причин для беспокойства и раздражения у главы ведомства было предостаточно. То, что происходило сейчас совсем рядом с границами Украины, представляло собой немалую угрозу, а вариантов отражения возможной атаки пока не было.

Собеседник, поняв полную бесперспективность споров, опустил голову, всем свои видом давая понять, что он осознал ошибки и глубоко раскаивается.

– А тем, кто еще не понял, я заявляю, что начиная с этого момента ситуация берется под мой личный контроль. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. – Глава СБУ обвел глазами сидевших по обеим сторонам длинного стола.

Присутствующие покивали головами, сохраняя на лицах выражение полной сосредоточенности и готовности к действиям.

– Я надеюсь, что выразился предельно ясно и что больше подобных проблем у нас возникать не будет. Эту тему мы закрываем и возвращаемся к обсуждению главного вопроса. Что скажет нам специалист? – Руководитель Службы безопасности Украины вопросительно посмотрел на следующего докладчика.

Совещание в столице Украины, в главном офисе СБУ, длилось уже более полутора часов. Проходило оно в тоне, не всегда ровном, и на это были свои причины. Главной темой было «нашествие» медуз на Черноморское побережье России. Уже озвученные данные о том, что творилось на соседних курортах, не могли не внушать опасений.

Кроме того, экологическая катастрофа на соседних пляжах привлекла к себе повышенное внимание зарубежных СМИ, отчего легче не становилось. Мрачные прогнозы, появлявшиеся один за другим в отношении возможного развития ситуации в Крыму, нервировали всех, и особенно тех, кто нес ответственность за безопасность страны. Внушали тревогу и не совсем беспочвенные подозрения о том, что здесь не обошлось без человеческого участия.

Глава ведомства совсем недавно имел весьма неприятный разговор с более высоким должностным лицом государства. И выходило так, что он, руководитель того самого учреждения, которое должно, нет, просто обязано знать все и про всех, эту самую функцию и не выполняет. Как можно остаться спокойным после такой «содержательной» беседы? Да еще когда тебе прямо говорят о том, что ты, оказывается, не соответствуешь.

«Престиж нуждается в постоянной поддержке!» – вспомнил глава ведомства фразу, которую он любил повторять своим провинившимся подчиненным. А теперь он и сам оказался в роли виноватого, на которого могут покатить все «бочки».

Он помассировал виски и попытался стряхнуть накопившуюся, лежавшую тяжелым грузом последних дней усталость. Переменив позу, он впился глазами в еще одного из своих подчиненных.

Очередной докладчик, начальник одного из отделов, откашлялся и потянул к себе папку с документами. Пригладив и без того прилизанные волосы, он продолжал:

– Действительно, не стоит отмежевываться от происходящего сейчас на Черноморском побережье России. Надеяться на то, что это бедствие локального масштаба, не приходится. Все говорит о том, что мы должны быть во всеоружии. Со своей стороны, как специалист по данному вопросу я хочу предупредить: если экологическая катастрофа накрыла соседей-россиян, то подобное возможно и у нас в Крыму. Все предпосылки, как вы сами понимаете, к этому есть. Прежде всего это близость границ, которые медузами никак не соблюдаются. – Он невесело, одним уголком рта, улыбнулся и, глядя в стол, сказал: – В общем, под угрозой экономическая безопасность полуострова.

– Ну, это еще как посмотреть! – послышался голос сидящего напротив плотного мужчины с суровым выражением загорелого лица. – Хотелось бы услышать доказательства.

Он, похоже, имел собственное мнение и скептически, в упор рассматривал докладчика. По его лицу можно было определить, что он не кабинетный работник, а практик и выкладки на бумаге для него требовали более весомого подкрепления.

– Пожалуйста, – усмехнулся докладчик, словно ожидая подобного вопроса.

Он достал из папки большую карту Черного моря, испещренную цветными стрелками и полосами, и принялся разворачивать ее на столе. Все сидевшие рядом вытянули шеи, всматриваясь.

Докладчик не спеша достал из нагрудного кармана карандаш и склонился над картой.

– Вот взгляните, – повел он карандашом, отточенным остро и аккуратно. – Это карта подводных течений, прекрасно свидетельствующая в пользу сказанных мною слов.

– В нашу сторону медузы вполне могут отправиться вот с этим течением. Кроме того, я зачитаю справку океанографа о возможных путях миграции медуз.

Из озвученной справки недвусмысленно следовало, что подвижность и способность этого вида к миграциям была просто потрясающей. И переместиться на побережье Южного берега Крыма для медуз не представляет никакого труда. Особенно из Краснодарского края, находящегося в непосредственной близости. А учитывая масштабы бедствия, постигшего россиян, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы представить себе ситуацию на полуострове в случае, если прогноз оправдается. По мере того как докладчик зачитывал заключение ученого, лица присутствующих становились все серьезнее. Выходило так, что именно Крым будет следующим пунктом «десанта» морских тварей из далеких стран.

– По-моему, все предельно ясно, – со скрытым вызовом глянул в сторону возражавшего докладчик. – Я оперирую только конкретными фактами и опираюсь на строго научные данные. Все, что было озвучено, базируется на реальных вещах.

Он кашлянул и спрятал карандаш в нагрудный карман.

Оппонент развел руками, дескать, ну что ж тут скажешь – наука!

– Ну что ж, все понятно, – завершил прения глава ведомства. – Ситуация сама по себе, надо сказать, весьма и весьма серьезная. И мысли насчет того, что нас это не коснется, прошу оставить раз и навсегда. Я не говорю о потенциальной опасности для нашего крымского побережья, это, надеюсь, все уже поняли. Кроме этого существует еще один нюанс: не хотелось бы, чтобы в Москве вдруг решили, что к этому причастна Украина! А такое вполне возможно: стоит одному писаке и любителю сенсаций родить в своей больной голове подобную версию, как десятки других подхватят и начнут трубить направо и налево. Порода у них такая, иначе мыслить они просто не в состоянии. А там уже пошло-поехало! Отсюда следует, что проблемой необходимо заняться с удвоенной энергией, не дожидаясь появления медуз и заявлений российского МИДа. Таким образом, перед нами стоят две основные задачи. Первая – не допустить появления медуз, а вторая, не менее важная – политическая. Ее я только что озвучил.

Руководитель СБУ на минуту замолк, оглядев сидящих за столом, и продолжил:

– Необходимо срочно составить обзорную справку для крымских коллег. Исчерпывающую и информативную.

– Завтра же будет готова, – кивнул головой начальник отдела и что-то торопливо отметил в своих бумагах.

– Теперь, если вопросов ко мне нет, последнее. Необходимо работать! Мы должны сделать все, чтобы решить вставшую перед нами задачу, и чем скорее – тем лучше.

С этими словами глава ведомства встал из-за стола.

– На этом совещание объявляю оконченным и прошу немедленно приступать к работе.

Присутствующие, переговариваясь и отодвигая стулья, стали покидать кабинет.

Глава ведомства задержал взгляд на одном из них – высоком человеке с военной выправкой.

– А вас попрошу задержаться, Андрей Васильевич, – кивнул он. – Садитесь поближе, разговор у нас будет долгий и обстоятельный.

9

Здание представляло собой полузаброшенный заводской цех. Грязные запыленные стекла с трудом пропускали еле-еле пробивавшийся свет, на стенах виднелись рубильники. Большую часть помещения занимал огромный бассейн с отвалившейся местами кафельной плиткой. Он на три четверти был заполнен проточной морской водой, о чем свидетельствовало гудение мощных перекачивающих насосов. Атмосфера запустения нарушалась только тем, что на дне бассейна были установлены новенькие электронагреватели. Вода в нем просто кишела мелкими медузами. Здесь же, в цехе, часть помещения занимала выгородка, за которой на подставках были установлены старые торпеды.

Несколько курдов под руководством опытного в таких делах Гасана Гаджиева приводили их в порядок.

– Неужели с таким старьем еще можно что-то сделать? – кивнул на цилиндрический корпус приземистый курд в бандане.

– Насчет торпед можешь не беспокоиться, – успокоил его Гаджиев. – В то время оборонка делала все на совесть.

– Так ведь сколько им уже лет? Двадцать?

– Пятнадцать. Но это ничего не меняет. Хоть они и находились на консервации все это время, привести их в порядок ничего не стоит. – Гасан любовно похлопал матово темневший корпус.

Подальше, у окна, где на возвышении располагалась небольшая площадка, курды сервировали стол. Накрытый белоснежной скатертью, с всеразличными напитками и яствами, он выглядел очень празднично. А повод для торжественного обеда был – прибыл хозяин. К тому же довольный тем, что все шло по плану.

Устроившись в кресле, Баграт Манукян выслушивал отчеты младших по рангу соплеменников и нанятого им в Москве биолога.

– Все идет хорошо, я бы даже сказал, великолепно, – скороговоркой, как-то невнятно проговорил биолог.

Долговязый малый с прыщавым лицом, найденный Манукяном в столице, работал здесь уже несколько недель. Несмотря на свою внешность спившегося ученого, он оказался мастером своего дела. К приятному удивлению Баграта, дело по разведению медуз быстро пошло в гору. «Биолог-вредитель» снял очки и помассировал переносицу, на которой красной полоской обозначился отпечаток дужки.

– Медузы плодятся даже быстрее, чем мы рассчитывали, – самодовольно ухмыльнулся он. – Естественно, над этим нужно было поработать. И очень серьезно.

– Ты свое получишь, – коротко сказал Манукян. Затем, обратившись к начальнику охраны – детине с бульдожьей физиономией, он поинтересовался:

– Что насчет чужих глаз?

– С этим все в порядке, никто из посторонних сюда не наведывался.

– Хорошо. – удовлетворенно произнес хозяин.

Биолог, подойдя к карте, висевшей на стене, сделал приглашающий жест:

– Вот, прошу подойти ближе, здесь вы сможете ознакомиться с результатами работы.

– Это что? – подойдя, вгляделся Баграт.

– Красным цветом обозначены районы, зараженные медузами, – тыкал карандашом в пятна биолог. – Вот здесь места первоначального их появления, а это – дальнейшее продвижение.

– Неплохо, совсем неплохо. – Манукян внимательно изучал зловещие красные пятна. – Есть, значит, результаты. Даже странно, что наши милые крошки распространились так широко. Ведь дальность стрельбы торпеды, э-э-э…

Он вопросительно посмотрел на Гаджиева.

– Десять километров, – ответил тот.

Биолог усмехнулся.

– Природа! Это же все происходит не в вакууме, – пояснил прыщавый гений. Его глаза сквозь круглые стекла очков смотрели на всех насмешливо. – Как я и говорил, большую роль здесь сыграли сезонные течения, благодаря которым распространение медуз приняло такие фантастические масштабы.

– Я бы сказал – катастрофические, – довольно ухмыльнулся Манукян.

– Делаем, что можем, – хихикнул «биолог-вредитель».

Неслышно подошел один из курдов, готовящих праздничный стол.

– Все готово, хозяин, – тихо произнес он.

– Ну, будем трапезничать! – махнул рукой Манукян.

Разговор продолжили за обедом.

Он вальяжно развалился в кресле. Рядом сел Гасан.

– Ну что, отставник ВМФ, – обратился Баграт к капитану. – Наливай, не медли.

Гасан Гаджиев действительно в прошлом был военным моряком, офицером. В свое время служил в Азербайджане, откуда сам был родом. Нельзя сказать, что это место пользуется среди моряков доброй славой. Каспий – дыра, откуда все стараются выбраться. Гаджиеву выбраться удалось. Последние годы перед выходом в отставку он служил в Аджарии, где и познакомился с Манукяном.

Жена Гаджиева, Лейла, приходившаяся сестрой Баграту, печальная женщина с благородным, но усталым лицом тоже сидела рядом, вместе с пятилетним сыном.

Манукян насмешливо взглянул на нее.

– Что ты вечно такая мрачная? – Резким движением он взял Лейлу за подбородок, поднял ее голову и посмотрел в глаза. – Я всю жизнь забочусь о тебе, а ты еще кривишься.

– Спасибо тебе за заботу. Но я хочу жить по законам Аллаха, – тихо, с упрямством сказала Гаджиева.

– А я, по-твоему, живу не так?

Женщина смолчала. Манукян продолжал:

– Молчишь? Ты думаешь, я не вижу, что тебе все это не нравится. Так вот, я так скажу: Аллах всем дал свободу действий. И если один человек – идиот, то другой может взять свою судьбу за рога.

– Я вижу! – Она вскинула с укором на него свои печальные глаза. – Что вы хорошего сделали?

– Замолчи! Ты слишком много себе позволяешь в последнее время.

Она снова упрямо склонила голову.

– Лучше скажи, ты родственникам в Батуми звонила?

– Да, – кивнула она, взяв за руку мальчика. – Говорят, что дела у них идут хорошо, такого наплыва отдыхающих они не припомнят.

– Вот видишь, а ты еще чем-то недовольна, – жуя, ответил брат. – В Турции – теракты, в России – медузы. И это только начало! Ты вообще меньше думай об этом. Твое дело – дом, семья, а о том, как заработать деньги, позаботятся другие.

– Уж не ты ли?

– Именно я! Кто создал весь бизнес, кто дал работу твоему мужу? Кем он был? Жалким оборванцем. А я сделал из него человека.

– Спасибо, – со скрытым сарказмом тихо сказала Лейла.

Манукян этого не заметил и продолжал:

– И из сына твоего человека сделаю.

– У него тонкая, ранимая душа, – прижала женщина к себе мальчика.

– Ну и отлично, такие люди в нашем бизнесе ой как нужны! Надо, чтобы ты чувствовал кожей то, что происходит. Иначе конкуренты загрызут. – Манукян потянулся и взлохматил волосы на голове племянника. – Вырастешь, Роберт, будешь заниматься серьезным бизнесом. Ты еще мне будешь благодарен. Твоего отца человеком сделал и тебя не оставлю. Держитесь меня – не пропадете!

Мальчик, мало что понимая, заулыбался, поглядывая на «дядю Баграта». Манукян с аппетитом принялся за обед. Внезапно зазвонивший телефон ненадолго отвлек его.

Воспользовавшись моментом, Гаджиева потянула за рукав Гасана. Они отошли в сторону.

– Ты видишь? – обратилась Гаджиева к мужу. – Это же больной человек. С ним невозможно нормально разговаривать. Он наполнен злобой ко всему на свете.

– К сожалению, мы не можем ничего поделать, – полушепотом отозвался Гасан.

– Он всегда был в нашей семье выродком: мучил домашних животных, обижал младших. Гостиницы в Аджарии и так приносят хорошие прибыли. А ему мало, ради больших денег он готов убивать людей.

– Он и сам мне уже, как кость в горле, – тихо, с внезапной злобой произнес Гасан. – Если его не остановить, случится непоправимое.

– Как же ты его остановишь? Иногда мне кажется, что он уже знает то, о чем кто-то успел только подумать. Это страшный человек.

– Успокойся, Лейла, – дотронулся до ее руки Гаджиев.

– И мы должны его терпеть, терпеть всю жизнь? – в растерянности вопрошала Лейла. С плохо скрываемой ненавистью она смотрела на говорившего по телефону брата.

– А что нам остается? Как-никак мы одна семья, к тому же у нас бизнес. Никуда не деться. – Разговаривая, Гасан оглядывался, будто опасаясь, что его услышат. – Ладно, посмотрим, ничто не вечно, и кто знает, что будет завтра.

Несмотря на то что Манукян был мусульманином, пить ему это не мешало. Звон бокалов и бульканье разливаемых напитков слышались с завидной регулярностью.

«Биолог-вредитель» оказался более слабым на выпивку. Он быстро опьянел и его потянуло на разговор. Со стуком поставив пустой стакан на стол, он заплетающимся языком заявил Манукяну:

– Я смотрю, так просто один ты гений. Тебя послушать, так это ты все придумал, организовал. Думаешь, все твоими мозгами создано? – Он расхохотался. – Ерунда! Какие у тебя мозги? Ты же простейшего кроссворда не разгадаешь.

Манукян молча, не скрывая своего превосходства, смотрел на кривляющегося биолога.

– Что смотришь? – Того словно прорвало. – Ты думаешь, если твои прихлебатели боятся тебе слово сказать, то и я молчать буду? Не на того нарвался.

– Ты пьян, – произнес Манукян, оттопырив нижнюю губу. – И это может закончиться для тебя плохо.

Биолог расхохотался:

– Пугаешь? Ну-ну.

– Предупреждаю.

– Это же я все придумал! А платишь ты мне копейки. – Напившись, ученый уже не соображал, что говорит. – Или ты мне повышаешь премию, или ищи себе другого биолога. А я себе другого хозяина мигом найду! А он запустит медуз к твоему берегу.

– Ты получишь ровно столько, на сколько мы договаривались, – холодно произнес Манукян. – И ни копейкой больше. И на твоем месте я бы придержал язык.

– Ты мне рот не затыкай.

– И ты не боишься? – Улыбка Баграта могла бы показаться биологу страшной, будь он в другом состоянии.

Ученый вскочил.

– Да ссал я на тебя! – Он, шатаясь, подошел к бассейну, демонстративно расстегнул ширинку и стал мочиться в бассейн.

Все присутствующие остолбенели. Косясь то на хозяина, то на биолога, они ждали развязки, инстинктивно чувствуя, что она не за горами. Так оно и вышло.

Тем временем биолог, справляя нужду, повернулся вполоборота к Манукяну и заявил:

– Ты меня еще запомнишь! Все вы тут козлы, и вы еще обо всем пожалеете.

Стоя на бортике, он покачивался, в каждую секунду рискуя сорваться в бассейн.

Взгляды сообщников Манукяна были прикованы к его лицу. Реакция хозяина не заставила себя ждать. Кивнув одному из подручных – низкорослому, поджарому человеку, Баграт взял бокал и откинулся на спинку кресла, словно готовясь наблюдать весьма интересное зрелище. Поджарый сделал несколько шагов и коротким, сильным движением столкнул злосчастного биолога в бассейн.

Крик, последовавший за этим, потряс всех.

Биолог, похоже, мгновенно протрезвел. Нелепо кувыркнувшись в воздухе, он рухнул в бассейн, подняв тучу брызг.

Погрузившись с головой в воду, биолог через мгновение был уже на поверхности. Его мокрая голова с взъерошенными волосами умоляюще уставилась широко раскрытыми от ужаса глазами на тех, кто наблюдал эту жуткую картину. Но помогать ему никто не собирался. Медузы, привлеченные шумом падающего тела, как по команде, ринулись в атаку. Через несколько секунд биолог оказался в самом центре пульсирующей массы, выбраться из которой было уже невозможно.

Курды подступили ближе. На их лицах, лишенных всякой жалости или сочувствия, читался только холодный интерес.

Действия голодных медуз, облепивших биолога, были быстрыми и впечатляющими. Несчастный пробовал отбиваться, но что поделаешь, если нужно держаться на плаву и одновременно защищаться от сотен голодных, злых, как осы, тварей?

Уже через несколько секунд биолог ослеп от яда. Лицо, раздувшееся от волдырей, превратилось в один сплошной отек. Он пробовал уцепиться за стенку бассейна, но тщетно – руки скользили по кафелю. В этом дергающемся теле уже ничего не осталось от человека. Даже крики, гулко разлетающиеся по огромному цеху, не напоминали человеческие.

Лейла, глядя на все это округлившимися от ужаса глазами, вначале словно окаменела. Затем, схватив мальчика, она прижала его к себе, не давая смотреть на происходящее.

– Пускай смотрит, – лениво произнес Манукян. – Будущему мужчине полезно знать, как нужно расправляться с предателями. Или ты собираешься воспитать его бабой?

Стряхнув с себя оцепенение, Лейла стала вырываться из объятий мужа. Тот шептал ей что-то на ухо, очевидно пытаясь успокоить.

– Пусти меня!

Лейла вырвалась и бросилась к брату.

– Прекрати! – закричала она. – Что ты делаешь, я не могу смотреть на это!

– Ничего, – удовлетворенно отозвался Манукян. – Хороший урок для тех, кто думает, что со мной можно играть в идиотские игры. А ты можешь и не смотреть, я тебя не заставляю. Ты и так прекрасно знаешь, что тут происходит. Или хочешь остаться чистенькой? Нет, сестренка, не выйдет.

– Ты же зверь!

– Зверь – это лучше, чем крыса, – нашелся Манукян. – Да, я зверь, и все это знают. И я горд тем, что меня уважают и боятся. Сейчас иначе нельзя.

Манукян сделал неспешный глоток.

– А ты, – кивнул он Гасану, – успокой свою женщину. Что ты за муж, если не можешь научить ее держать себя в руках?

Он взял с блюда большой апельсин и стал очищать его. Повисло напряженное молчание. Разламывая фрукт на дольки, Манукян бросал их в рот и наслаждался произведенным эффектом. Наконец он вытер руки о скатерть и улыбнулся:

– Ну, что вы притихли? Почему не вижу веселья? Ладно, на сегодня хватит. Пока вы со мной, пока исправно выполняете мои приказы, никому ничего не грозит.

– Ладно, надо ехать. Ты со мной, – показал Баграт пальцем на Гаджиева.

Тот кивнул и направился к выходу.

Прежде чем уйти, Манукян, подойдя к краю бассейна, взглянул на плавающее там тело и сплюнул:

– Убрать эту падаль. У медуз должна быть чистая вода.