Текст книги "Нам надо больше всех!"

Глава 10

Мировая общественность всколыхнулась. Журналисты разных стран оккупировали территорию возле Белого дома в российской столице. На улице собралось не менее ста человек – все с микрофонами, телекамерами и фотоаппаратами. Операторы настраивали аппаратуру, в который раз проверяя ее работоспособность, объективы наводились на близлежащие строения, протиралась оптика. Дикторы разных телекомпаний причесывались и наводили макияж. Всех интересовал один и тот же вопрос: что ответит Москва? Какое опровержение России последует на заявление, сделанное ранее?

К входу подъехал кортеж правительственных автомобилей. Журналисты, не теряя времени, быстро окружили вышедшего министра, выкрикивая свои вопросы:

– Господин министр, как вы можете прокомментировать заявление члена группировки «Хамас», сделанное сегодня?

Министр, повернувшись в сторону задавшего вопрос журналиста, со спокойным лицом, на котором не дрогнул ни один мускул, ответил:

– Правительство России обеспокоено этим, так сказать, заявлением. Нам, конечно же, не хотелось бы портить отношения с израильской стороной. Президентом и мною лично были приняты все меры для урегулирования данного недоразумения.

– Каким образом будет решаться этот вопрос? – поинтересовался другой корреспондент.

– Говорить об этом я пока не буду, – уклончиво произнес чиновник. – Могу гарантировать лишь то, что в ближайшие дни ситуация прояснится.

– С какой целью Россию обвиняют в сотрудничестве с группировкой «Хамас»? – наперебой выкрикивали журналисты.

– Я полагаю, что имеет место провокация, цель которой – повредить двусторонним отношениям между Россией и Израилем. Обвиняя Россию, таким образом ее пытаются очернить, но, повторюсь еще раз, данный вопрос будет урегулирован в самый короткий срок…

* * *

Ранним утром на канале «Аль-Джазира» кипела работа. Все телевидение выглядело как провинциальный канал средней руки. Небольшая студия, ньюс-рум, офисные «вагончики», кафешка… Руководитель телеканала, сидя за столом, изучал корреспонденцию, присланную по почте. Просматривая ее, в одном из конвертов он обнаружил диск с надписью «Я бомбил город Ашдод!».

– Интересно, что тут у нас? – пробормотал себе под нос руководитель, вставляя диск в компьютер.

Ему приходилось просматривать множество присланных материалов. Многое из того, что оказывалось на его столе, ничего ценного собой не представляло, однако иногда встречались и интересные вещи.

На экране, на фоне зеленых флагов, показался Омар Абуиси…

– Модави! – через некоторое время вызвал секретаршу глава компании. – Зайдите ко мне.

В кабинет вошла женщина, одетая в черную накидку.

– Что вам будет угодно? – спросила она.

– Продюсер пришел? Нет? Как только найдешь его, сразу ко мне!

– Хорошо, – секретарша вышла, тихо прикрывая дверь.

– Так-так, очень интересно, – потирал руки хозяин кабинета, откидываясь в кресле.

Эмоции переполняли его, и долго усидеть на месте он не мог. Встав, руководитель канала подошел к окну. Раздвинув жалюзи, он всматривался в улицу. Утреннее солнце еще только набирало мощь, готовясь обрушить жару на город. Там, за окном, кипели свои эмоции и страсти – у забора сцепились две бездомные собаки. Тугой рычащий ком из полуоблезлых кобелей выкатился на середину улицы. Проезжавшая машина яростно засигналила. Клубок развалился, однако в следующий момент схватился еще прочнее и завертелся на месте в безумной пляске собачьей свадьбы. Яростный хрип драки тут же подхватили цепные псы во дворах; давясь на ошейниках, они залаяли остервенело и разом по всему переулку. Клочьями летела шерсть от сбившихся в груду тел, мелькали ощеренные пасти и окровавленные морды.

Хмыкнув и покачав головой, телевизионщик вернулся на место. Через десять минут в кабинет вошел старший продюсер.

– Вызывали, шеф? – с порога произнес он.

– Присаживайся, Самир, – указал ему на стул шеф, – есть разговор.

* * *

Через несколько часов по международной арабоязычной телекомпании «Аль-Джазира» транслировалась видеозапись с выступлением Абуиси.

После показа видеозаписи кадр с лицом Омара был остановлен, после чего послышался голос комментатора:

– Нам удалось связаться с лидерами группировки «Хамас». Они отрицают причастность к происходящему. Судя по интервью, взятому у премьер-министра Палестинской автономии, человек, выступивший с заявлением, не занимает какого-либо главенствующего положения и большим авторитетом у лидеров «Хамаса» не пользуется. Следовательно, практически никого официально он не представляет. «Он один из многих!» – так охарактеризовали его в ответах на наши вопросы. Как бы там ни было, этот человек входит в «Хамас», пусть даже и действует от своего лица, – говорил комментатор, – установки «Град» у него есть, и он это доказал обстрелом! Обстрелы из Газы, вопреки указаниям «Хамаса», показывают, что, даже если Израиль достигнет какого-либо соглашения с организацией, террористические нападения на него вполне могут осуществлять другие группировки…

* * *

На израильском телевидении сообщались все новые подробности.

– Из-за произошедшего на днях скандала с российской установкой «Град» правительство Израиля определяет дальнейшую политику в отношении России. В ходе недавних переговоров делегациями обеих стран было принято решение, о котором, правда, пока ничего определенного не сообщается. Однако новые события могут внести свои коррективы. Транслированный телеканалом «Аль-Джазира» репортаж и заявление, сделанное террористом, вкупе с его публичным признанием, что именно Россия поставляет реактивные установки в сектор Газа, могут по-новому повлиять на вчерашние переговоры. Сегодня при встрече с журналистами министр иностранных дел Израиля заявила о том, что правительство страны не будет сидеть сложа руки. Готовится официальная нота протеста Российской Федерации, которая и будет направлена в самое ближайшее время. Также прошла встреча с российским послом. В ходе частной беседы было выражено недовольство Израиля по данному инциденту…

* * *

Тем временем Пауль Оффенбах, отправивший диск с записью выступления Абуиси, полулежа в шезлонге рядом с бассейном, потягивал через трубочку мартини. Над ним раскинулся зонт, обеспечивающий достаточную тень человеку в полуденный зной. На столике рядом с шезлонгом лежали свежие газеты, которые он уже успел прочитать, стояла начатая бутылка мартини и ваза с фруктами. Оффенбах на животе поместил ноутбук и в реальном времени просматривал новости, транслируемые через Интернет и по спутниковой тарелке. Уголки губ Оффенбаха выгнулись в кривой ухмылке. Он внимательно следил за происходящим на экране, и в зависимости от того, нравилось ли ему то, что он видел, или нет, губы совершали разнообразные движения, складываясь в гримасы.

«Рядовыми хамасовцами пришлось пожертвовать, чтобы спасти Омара. Но он мне еще необходим, – думал Оффенбах. – Израиль заглотил наживку. И с Россией получается как нельзя лучше!»

План, потихоньку начавший раскручиваться, был довольно прост и в то же время эффективен, хотя требовал немалых финансовых вложений. Но дело того стоило.

«Теперь Россия от установок не отвертится!» – рассуждал Оффенбах.

И, словно в подтверждение его мыслей, на экране появился очередной комментатор:

– Москва не дает сколь-нибудь внятных объяснений происходящего, ссылаясь на конфиденциальность информации. Доподлинно известно, что за кремлевскими стенами – заметное оживление, но каков будет окончательный ответ, не знает никто!

– Так уж и никто! – покачав головой, сказал лежавший в шезлонге.

Достав соломинку из бокала с мартини, он жадно выпил содержимое. Напиток успокаивал, расслаблял, приятным теплом разносясь по телу и заставляя быстрее биться сердце, разгоняя кровь.

Оффенбах потратил целый год, разрабатывая эту операцию. Встречаясь, знакомясь с людьми разных профессий, он подбирался все ближе к тому, что его интересовало.

«И ничего вы не докажете! – улыбался он своим мыслям. – Каких трудов мне стоило данное мероприятие, каких затрат! Ничего, все окупится сполна!»

– Сполна! – потягиваясь, сказал он и еще раз чему-то улыбнулся.

Прикрыв глаза, Оффенбах окунулся в воспоминания.

…Теплый приятный бриз охлаждал его лицо. Стоя на палубе судна, он жадными глотками вдыхал в себя средиземноморский воздух – соленый, с прохладой, и чуть горьковатый на вкус. Море, спокойное в последние дни, и сегодня было тихим, не намекая людям о своем превосходстве над ними. Из-за горизонта показался алжирский корабль. Пиратское судно резко пошло на сближение, двигаясь напролом через волны, оставляя позади себя бурлящие струи от мощных работающих двигателей.

Капитан алжирского корабля, оглядывая в бинокль горизонт, заметил быстро идущее судно, пытающееся преградить дорогу.

– Обе машины на полную мощность! – крикнул он в рупор.

Моторы взревели, пытаясь придать ускорение кораблю, но время было упущено. У борта поднялись брызги воды от разорвавшегося снаряда, выпущенного из РПГ с пиратского судна, сообщая приказ – остановиться.

Капитан алжирского корабля, старый морской волк, избороздивший немало морей, был опытным человеком. Пираты – это понятие не только из прошлых веков. И сегодня их можно встретить в самых разных местах земного шара. Не раз встречаясь с пиратами, капитан знал, как себя нужно вести.

«Заберут то, что везешь, а не будешь наглеть – останешься жив».

Но в этот раз все было не так. Поглядывая в бинокль на приближавшихся пиратов, он вдруг испытал страх. На борту его судна, перевозившего установки, было всего двенадцать человек, из которых пятеро военных – для сопровождения груза.

Корабли приближались друг к другу. Солдаты быстро расположились у борта корабля и открыли огонь по пиратам. С обеих сторон раздавался треск автоматных очередей, который заглушался лишь шумом волн, хлеставших по бокам кораблей. На противоположном, пиратском корабле худой, длинный человек в белом тюрбане поднял на плечо гранатомет, прицелился и нажал на спуск. Граната, описав в воздухе белый полукруг, упала на палубу. Взрыв одним махом унес жизни сразу пятерых человек: троих солдат и двух моряков. Осколками был поврежден радиоузел. Синхронно карабкаясь, как обезьяны, пираты брали судно на абордаж. Непрекращающийся огонь из крупнокалиберного пулемета на пиратском борту заставлял прятаться выживших.

Первым забрался на корабль жилистый африканец. Схватившись за борт судна, он подтянулся на руках и шустро перекинул через борт свое тело. Прыгая через борт, пират зацепился ногой и кубарем полетел вниз на палубу. Солдат из сопровождения груза увидел упавшего и тут же принялся обстреливать его, прячась за смотанной якорной цепью. Упавший пират откатился за крышку люка, ведущего в трюм. Пули, высекая искры, отлетали от нее. Второй из уцелевших солдат из-за приоткрытой двери, ведущей в капитанскую рубку, высунув ствол автомата, открыл прицельный огонь и не давал пиратам подняться на борт. Четверо из них вынуждены были висеть на тросах у борта, не рискуя высунуться. Находящийся на пиратском судне человек во второй раз поднял РПГ. Граната взорвалась прямо у двери, где прятался боец, защищавший корабль.

Бой продолжался. Автоматчик, лежавший за якорной цепью, выпустил в сторону бандита, скрывшегося за люком, последний патрон и замер, ожидая, что будет дальше? Из оружия у него оставался лишь нож…

Стрельба закончилась. Пираты поднялись на борт судна. Озираясь и ожидая в любой момент выстрела, они на полусогнутых ногах подходили к уцелевшему солдату.

– А может, туда гранату метнуть? – предложил один из них.

– Не надо! – заорал солдат, вставая в полный рост и бросая автомат на пол. – Я сдаюсь!

Но было поздно. Две очереди, выпущенные одновременно, свинцовыми осами впились ему в грудь.

– Еще герои есть? – спросил главарь пиратов.

Увидев испуганные лица и расширившиеся от страха глаза матросов и капитана, вышедших на палубу и прикрывающих головы руками, он опустил автомат.

Захваченное судно больше не представляло проблем. Вслед за пиратами на борт поднялся господин Оффенбах…

Глава 11

«Як-40» приземлился в аэропорту Тель-Авива Бен Гурион. Группа десантников, сойдя с трапа самолета, двинулась к стойке пограничного контроля.

– Фамилия, имя, отчество? – поинтересовался пограничник, заглядывая в протянутый ему паспорт.

– Локис Владимир Олегович, – ответил десантник.

– Цель вашего визита? – задавал стандартные вопросы страж границы.

– Прибыл с туристической целью! – широко улыбаясь, ответил сержант. – Иерусалим посмотреть! Мечта моего детства, знаете ли, а сейчас как раз отпуск дали!

– Следующий, – кивнув, произнес пограничник, вернув паспорт Локису.

Пройдя пограничный контроль и забрав багаж, все пятеро проследовали в холл аэропорта. Аэропорт Бен Гурион впечатлял своей красотой и великолепием. Белые мраморные стены и потолки сияли почти идеальной чистотой, до блеска начищенные полы сверкали, создавая иллюзию новизны, как будто были закончены прямо перед их прилетом. В аэропорту было настолько светло от дневного света, поступающего через огромные окна, что казалось, в искусственном освещении не имелось нужды. Мощные мраморные колонны уходили высоко вверх, поддерживая белоснежный потолок с лампами.

– За мной! – корректировал продвижение Гвоздев. – Некогда глазеть по сторонам, нас ожидают.

И пятерка прибывших двинулась к выходу.

– Как-то мы легко прошли, товарищ майор, – поделился наблюдениями Павлов, – а я слышал, что в связи с угрозами терактов здесь контроль жестокий.

– И правильно слышал! – подтвердил Гвоздев. – Израильские пограничники ужасно дотошные. Тут ведь как: когда въезжаешь в страну, то проблем чаще всего не бывает. Все формальности улаживаются быстро. Но если ты в группе риска, то на обратном пути тебя ждет полноценный шмон.

– А группа риска – это что?

– У них есть несколько критериев. Один из них – возраст до тридцати.

– То есть мой?

– Вот именно. Тут уж тебя вопросами завалят! И об оружии, и о вещах, которые можно использовать как оружие, о подарках, общении с арабами, и где багаж твой был, и так далее, и тому подобное. А затем прошмонают по полной программе. Правда, все с улыбочками, вежливо, но подробно. Даже носки ношеные просмотрят…

Разговаривая, они подошли к дверям. Там их должны были встретить – об этом имелась договоренность с израильскими спецслужбами. И действительно, выходя из терминала, майор увидел мужчину, стоящего под пилонами с табличкой, на которой чернели известные ему и гостям слова: «Съезд преферансистов». Встречающим был высокого роста человек с короткой стрижкой, одетый в серые брюки и пиджак в крупную клетку. На вид ему можно было дать лет тридцать пять – сорок. Его свежевыбритое лицо, казалось, было лишено каких-либо эмоций, глаза же прятались за «солнечными» очками каплевидной формы. Под пиджаком проступали бугры мышц, сразу давая понять, что их обладатель немало времени проводит в тренажерном зале.

– Не будут ли против местные игроки принять еще одну партию? – подойдя к нему вплотную, спросил Гвоздев.

– Если эти игроки ознакомлены с правилами игры и согласны с ними, то возражений нет! – последовал незамедлительный ответ.

Представившись, они пожали друг другу руки, заговорив о насущных делах. Во время беседы Локис привычно осматривался. В аэропорту, как обычно, было много народа. Люди проходили в разные стороны, не обращая никакого внимания друг на друга, суетились, спешили. Группа только что прилетевших туристов стояла неподалеку. То, что они были немцами, Владимир понял по фразам, долетавшим до него. Рядом с немцами шалили маленькие дети, бегая и корча смешные рожицы. Людское море бурлило и жило своей жизнью, стандартной для этого места.

Климов, стоявший рядом, потянул друга за рукав:

– Медведь, смотри, какие цыпочки! – сказал он Локису, переводя его внимание в другую сторону. – Я бы не отказался обменяться с ними телефонами.

– Н-да, – кивнул сержант, – девчонки ничего.

Чуть в стороне от них стояли две симпатичные девушки и кокетливо перемигивались со старшиной. Локис улыбнулся в ответ и помахал рукой.

– Эх, если бы у нас побольше времени было, мы бы их с тобой в два счета раскрутили! – предавался мечтам Климов. – Без вариантов.

Вокруг сновали люди. Кто-то, опаздывая, спешил на свой рейс, кто-то, только прибыв, радостно обнимался с родственниками – все шло своим чередом. Все на первый взгляд казалось обычной суетой, но вдруг человек, идущий в толпе в направлении россиян, почему-то насторожил сержанта. Не спуская с него глаз, Локис зорко следил за ним. «С такими лицами под поезд бросаются», – подумал Локис, вспоминая историю, очевидцем которой он был в московском метрополитене. Тогда у решившего свести счеты с жизнью было похожее выражение лица – какое-то собранное и в то же время отстраненное.

Вдруг он вспомнил, где еще видел такие серьезные бледные лица с сумасшедшинкой в глазах. На занятиях по психологии командир привел десантников в кинозал. Тогда им показывали кадры документального фильма, на которых смертники-шахиды бросались в толпу людей.

«У этого человека точно такое же лицо! Лицо смертника!» – обожгла мысль Владимира.

В следующее мгновение сержант заметил зажатую в руке неизвестного гранату. Дальнейшее произошло всего за несколько мгновений, но Локисом это воспринималось, словно на замедленной пленке. Рука неизвестного начала подниматься вверх, на высшей точке подъема выпустив гранату, полетевшую в сторону десантников. Никто из них, кроме Локиса, этого не видел.

Мгновенно просчитав траекторию полета, не успев даже ничего подумать, Локис в прыжке поймал несущий смерть предмет, зажав его в руке. В следующее мгновение он опустился на ноги. Одно дело было сделано, но в запасе имелось минимальное количество времени.

Вокруг находились люди, не подозревающие о трагедии, которая, не прими Локис правильного решения, случится сейчас. Еще минутой раньше десантник подметил, что рядом с колонной, где стояла их группа, находится парапет с лестницей, ведущей вниз. Там находился какой-то пустой отсек. Недолго думая, он швырнул туда гранату.

– Ложись! – резко выкрикнул он, присев за парапет.

Десантникам, привыкшим ко всему, повторять дважды не стоило, и они, до этого мирно беседовавшие, в мгновение ока очутились на полу.

Раздался оглушительный взрыв. Осколки мрамора и языки пламени метнулись вверх. С потолка посыпалась штукатурка, а ударной волной вынесло стекла в ближайших окнах. Парапет не дал осколкам поразить людей, прикрыв их своими высокими бортами. Началась невообразимая паника, вызванная взрывом. Крики, вопли, плач детей – все смешалось. Люди со страхом на лице попадали на пол, дети, резвившиеся секунду назад, прижались к родителям и испуганно оглядывались по сторонам. Многие лежали на полу, прикрывая в страхе голову руками, некоторые пытались спрятаться за сумками багажа, который везли с собой. Те, кто был рядом с выходом, толкая друг друга, старались быстрее покинуть место взрыва, создавая тем самым невообразимую давку в дверях. Никто толком не понимал, что произошло, но ужас овладел большинством.

Сразу после взрыва Локис мгновенно оценил ситуацию. Быстрым взглядом проведя по сторонам, он заметил спину удалявшегося человека. Тот, не оглядываясь, бежал по направлению к выходу. Вскочив с пола, Владимир бросился за ним вдогонку. Террорист убегал, расталкивая людей, перепрыгивая через багаж.

* * *

Заступив на смену ровно в девять утра, израильский полицейский в белой накрахмаленной рубашке с черными погонами прохаживался по залу аэропорта. Недавно придя на службу в полицию, он чувствовал себя новичком, и для него многое еще было непривычным. Постоянно поправляя висевшую на боку кобуру, как будто боясь потерять пистолет, он неторопливой походкой, осматриваясь по сторонам, продвигался по залу аэропорта. Рвения у парня было хоть отбавляй. Чуть дольше обычного задержав взгляд на толпе иностранцев, прибывших, похоже, из Англии, он проследовал дальше. Его внимание привлек невысокий мужчина, быстрой походкой идущий к группе людей, стоявших у парапета.

Человек в темных очках, стоявший рядом с ними, опустив руку, держал в ней табличку.

«Да, на преферансистов они не очень тянут, слишком уж крепкие у них спины и руки, мало подходящие для игры в карты! – одна мысль быстро сменяла другую. – А не проверить ли у них документы?» – решив это, он направился к «преферансистам», по рации вызывая сослуживцев и указывая местоположение стоявших.

Пройдя половину дороги и поравнявшись с немецкими туристами, полицейский от неожиданности отпрянул назад. Ребенок, прятавшийся за ногу отца, выскочил, держа в ручке водяной пистолет.

Вдруг полицейский с ужасом увидел, как какой-то мужчина, шедший к той же группе людей, резко свернул направо и, зайдя чуть со стороны, достал гранату. Выдернув чеку, незнакомец метнул ее под ноги стоявших «преферансистов». Полицейский на секунду оцепенел, не зная, что ему делать. Он хотел выкрикнуть что-то, но слова застряли в горле. На мгновение он словно онемел. Тут он увидел, как один из тех парней, находившийся ближе к гранате, поймал ее и бросил вниз, за парапет. Прогремевший взрыв вывел полицейского из оцепенения. На ходу расстегивая кобуру, бегом он двинулся наперерез убегавшему террористу.

* * *

Догонять было трудно. Зал превратился в место, мало способствующее подобным занятиям. Люди, охваченные паникой, старались поспешно покинуть аэропорт. Они поднимались, хватая свои сумки, и спешили прочь от места взрыва. Локис, не обращая внимания на них, видя убегавшего террориста, уверенно настигал его. Во время учений сержанту приходилось бегать по полю, на котором в избытке имелись поднимающиеся мишени, приводимые в действие пружинным механизмом, и нужно было, не задев мишень, вовремя пробежать заданную дистанцию. Да и прочее… Огибая поднимавшихся с пола людей, Локис умело сокращал дистанцию, отделявшую его от террориста, по-видимому, не умевшего так быстро бегать и спотыкавшегося об сумки, о людей, лежавших на полу.

Израильский полицейский понимал, что террорист сейчас смешается с толпой и он его упустит. Выждав удобный момент, когда рядом с убегавшим не было людей и можно было не опасаться случайного попадания в невинного человека, он, давно держа убегавшего на прицеле, выстрелил. Пуля, угодив террористу в правый бок, заставила его споткнуться и, потеряв равновесие, рухнуть на пол.

Корчась от боли, террорист судорожными движениями извлек из кармана вторую гранату, перевернулся на спину, но ослабевшие руки уже не слушались его. Граната выпала из ладони, откатилась в сторону. Рыча от бессильной злобы, террорист пытался дотянуться до нее.

После выстрела люди, успевшие немного опомниться, снова бросились на пол, что дало возможность полицейскому увидеть все действия террориста. Раздалось еще два выстрела.

Неизвестный так и не успел осуществить задуманное, его рука, державшая гранату, безвольно упала на пол. Граната, немного прокатившись по полу, лежала невдалеке. Два пулевых отверстия в области сердца сделали свое дело. Террорист был мертв.

Локис остановился в трех шагах от убитого. Полицейский, тяжело дыша, также подошел к распростертому телу. Увидев рядом с телом террориста мужчину, взявшего в руки гранату, израильский блюститель закона повернулся к нему и направил ствол в грудь.

– Не двигаться! – хрипловатым голосом прошептал он, шевеля одними губами.

Подоспевшие полицейские окружили Локиса со всех сторон, наставив на него оружие. Сержант, хмыкнув, поднял руки. В это время к полицейским подошел человек в клетчатом пиджаке. Показав удостоверение, он прошептал одному из них что-то на ухо. Полицейский кивнул и махнул рукой.

– Опустить оружие! – скомандовал он. – Этот человек ни в чем не виноват!

Полицейские медленно, словно нехотя, опустили пистолеты. Один из них принес простыню, накрыл труп террориста. На белой ткани появилось медленно увеличивавшееся кровавое пятно.

Аэропорт загудел – на этот раз от людских возгласов. Люди, понемногу приходя в себя от увиденного, поднимались с пола. Многие спешили к выходу, оживленно делясь впечатлениями. Замелькали белые халаты врачей.

Отойдя в сторону, десантники наблюдали за слаженными действиями полицейских, которые быстро навели порядок, остановив панику, и оцепили место происшествия.

– Выходит, нас кто-то сдал? – обратился Локис к сотруднику израильских спецслужб.

– Выходит, – согласился с предположением майор Гвоздев.

– Разберемся! – коротко бросил человек в клетчатом костюме. – Идемте.

«Кто бы это мог быть?» – подумал Локис, следуя за своей группой.