Текст книги "Пламя страсти"

9

Трент Лебланк сидел за кухонным столом возле огромного окна. Рассеянно помешивая кофе, он смотрел вдаль. На деревянном подоконнике стояли глиняные горшочки с цветущей геранью, но капитан ничего не замечал.

В другом конце кухни Мэтти чистила картошку, украдкой посматривая на хозяина.

– Трент, ты будешь пить кофе?

– Буду, Мэтти.

Трент откинулся на спинку стула, и снова воцарилось молчание.

Через несколько минут Мэтти не выдержала:

– Все еще тревожишься на мисс Амбер. Я нижу, ты почти не отходишь от нее. Но ведь доктор сказал, что никакой опасности нет.

– Да, Мэтти, так он и сказал. Я ему верю, Последние два дня Амбер чувствует себя хорошо, и доктор Холмс утверждает, что завтра она сможет подняться. Но беспокоит меня другое.

Отодвинув чашку, Трент встал и начал ходить по кухне. Мэтти беспокоилась за него. Вот уже несколько часов он был чем-то расстроен и взволнован.

– Не могу ли я тебе помочь? Когда ты был маленьким проказником, то всегда делился со мной своими проблемами.

Мэтти отставила миску с картофелем и отложила нож.

Через некоторое время Трент молча сел на место. Мэтти поняла, что Трент не собирался откровенничать.

– Мне же известны все тайны, которые ты скрываешь вот здесь. – Мэтти указала на сердце. – Никто не знает тебя лучше твоей старой няньки.

Глубоко вздохнув, Трент указал на стул рядом с собой, но Мэтти не двинулась. Он усмехнулся:

– Перестань, мы всегда сидели за этим столом втроем при жизни мамы.

– Верно, но тогда ты был еще ребенком, а сейчас хозяин дома, – твердо возразила она.

– Ну и что, Мэтти? Ты по-прежнему много значишь для меня. Пожалуйста, присядь!

Старуха уселась и внимательно посмотрела па него.

– Мэтти, неужели я такой плохой человек? Ты считаешь, что я несправедлив к Амбер и насильно удерживаю ее при себе?

– По-моему, ты не хочешь, чтобы я отвечала на этот вопрос. Скажу лишь одно: ты не плохой человек. Но почему ты спросил меня об этом? Прежде тебя не волновало, что думают и говорят о тебе. Ты всегда поступал так, как считал нужным.

– Возможно, это было неправильно, Мэтти. Просто у меня не возникало сомнений, пока я не встретил Амбер. Она сделала меня лучше.

– Трент, я не видела тебя таким с раннего детства, – призналась Мэтти. – Но ты уводишь меня от главного. Что тебя все-таки тревожит?

Трент не сводил глаз с доброй негритянки. Ему никогда не удавалось ничего скрыть от нее. Казалось, она всегда видела своего питомца насквозь, а порой даже угадывала его мысли.

– Ты права, Мэтти, – проговорил он, вертя в пальцах ложку. – Ты неизменно права. Как это у тебя получается?

Мэтти подняла па него свои мудрые глаза:

– Я знаю тебя с младенчества, вот и весь секрет. А теперь все-таки скажи, что стряслось. Чем ты так озабочен?

Трент взъерошил свои волосы. Этот жест означал, что он подавлен.

– Все дело в Амбер, Мэтти. Не всегда ли она… – Трент умолк и стукнул кулаком по столу. Ложка упала на пол, а кофе выплеснулся. – Проклятие! Она доводит меня до бешенства! Почему бы ей не уступить? – воскликнул он.

– Уступить? О чем ты?

– Она опять заявила, что хочет вернуться в свою проклятую Англию, и просила меня отвезти ее туда. Она казалась такой несчастной и бледной, в глазах застыло отчаяние, а подбородок вздрагивал. Черт побери! Мэтти, мне стало ужасно жаль ее, и я, дурак… – Трент тяжело вздохнул. – Я почти сдался! – Он сокрушенно покачал головой. – Мэтти, да она просто колдунья! Эта красивая женщина, почти ребенок, па самом деле хитрая дьяволица. Она терзала мое сердце, прекрасно сознавая, что делает!

Трент поднялся и начал ходить из угла в угол. Чем больше он распалялся, тем внимательнее приглядывалась к нему старуха. «Видимо, он поссорился с мисс Амбер, – подумала она и тут же решила обсудить с ним давно волновавший ее вопрос. – Едва ли он разозлится еще сильнее».

– А почему ты не хочешь этого? – спокойно спросила Мэтти.

– Чего именно? – уточнил Трент.

– Почему ты не позволишь ей уехать? Отпусти ее домой. Пусть возвращается к себе в Англию. – Мэтти теребила передник. – Если мисс Амбер так мечтает вернуться, не препятствуй ей.

– Ну уж нет! О Боже, Мэтти, что это пришло тебе в голову? Амбер останется здесь! – рявкнул он, топнув ногой.

Старуха подавила улыбку, вспомнив, как в детстве Трент устраивал истерики, всегда прибегая для этого именно сюда.

– Мне наплевать, нравится это Амбер или нет! Она поступит так, как я скажу!

– Разве ты имеешь право к чему-то принуждать ее? Она может поступать в соответствии со своими желаниями. Я бы не стала держать ее взаперти и…

– А я стану! – сердито отрезал Трент. – У нее нет денег! К тому же ни один капитан не возьмет Амбер к себе на корабль. Ни один! Я уже всех предупредил!

Трент улыбнулся, довольный тем, что пресек в корне попытки Амбер сбежать.

– Трент Лебланк, как тебе не стыдно! – Мэтти погрозила ему пальцем. – Какой позор! – И вдруг, забыв, что она всего лишь служанка, старуха начала распекать хозяина: – Ты не должен был так поступать! Если молодая леди хочет вернуться домой, отпусти ее! Мисс Амбер умна и хорошо воспитана. В конце концов, не на улице же ты подобрал ее!

– Напротив, именно на улице, и теперь она – моя должница. Я нашел ее в луже на одной из окраин Лондона!

Мэтти, уже проникшаяся к Амбер теми же чувствами, что и к молодому хозяину, не могла позволить ему так отзываться о юной леди даже в порыве гнева.

– А сейчас послушай меня, молокосос! – Она поднялась со стула и подбоченилась. От волнения ее грудь высоко вздымалась.

– Что?! – Трент сердито и удивленно взглянул на старуху. – Уж не забыла ли ты свое место?

– Нет, я нее помню, но возмущена твоими словами! Да разве можно говорить о мисс Амбер, как о Кэтлин или других грязных женщинах?

Трент смутился. Он никогда еще не видел Мэтти в таком состоянии. Всегда покорная и покладистая, сейчас она рассвирепела не на шутку. В детстве нянька частенько распекала его за шалости, однако такого с ней прежде не было. Изумленный Трент молча слушал ее излияния.

– По-твоему, мисс Амбер должна остаться здесь, а вот я считаю, что она вправе сама принимать решение! И, возможно, ей даже лучше уйти от тебя! – Старуха перевела дыхание. – Ладно, я помогу молодой леди сделать это!

– Господи, Мэтти, что с тобой? Тебе прощался такой той, когда я был ребенком, но теперь-то я уже мужчина и хозяин этого дома!

– Неужели?

Старуха прищурилась и насмешливо взглянула па него.

– Мэтти! – Трент предостерегающе поднял руку.

Однако она продолжала:

– Верно, ты – хозяин Тревинвуда, но едва ли настоящий мужчина… – Она смело взглянула на ошарашенного питомца. – Настоящий мужчина не станет распоряжаться тем, что ему не принадлежит!

– Амбер – моя, а ты лучше попридержи язык! – Согласна, но все-таки ты не прав. – Голос Мэтти дрогнул. – Мисс Амбер не твоя собственность. Она хозяйка своей судьбы, и ребенок, которого носит молодая леди… – Старуха задумалась на миг и тут же добавила: – Этот ребенок ее, а не твой!

– Черт побери, но я же его отец! Это плоть от плоти моей! Проклятие, Мэтти, что за чушь ты несешь! Амбер спала только со мной. – Трент раздраженно взъерошил волосы. – Боже! Я не желаю говорить об этом!

Постепенно осмыслив слова няньки, Трент вдруг почувствовал неуверенность и замешательство.

– В чем ты пытаешься меня убедить? Разве Амбер призналась тебе, что ребенок не от меня?

– Нет, Трент, Амбер была откровенна со мной, и я знаю, что ты – единственный мужчина в ее жизни. Но это все равно не дает тебе права…

– Что?! Да у меня на нее все права! Амбер стала моей в ту ночь, когда впервые оказалась на борту «Морского цветка». Она моя, Мэтти! И ребенок тоже мой! Он узнает, что я, Трент Дарнелл Лебланк, era отец, и будет с гордостью носить мое имя! Он не будет нуждаться ни в чем!

– А как же сама мисс Амбер? Что прикажешь делать ей, когда родится ребенок? Ты по-прежнему будить удерживать ее при себе?

– Черт возьми, конечно, да! Я не отпускаю Амбер не только из-за ребенка! Она нужна мне! Мэтти, у нее будет дом, наряды – все, что она пожелает.

– Так ли это? – усомнилась старуха.

– Разумеется! Тревинвуд – одно из самых роскошных поместий в Новом Орлеане. У меня есть деньги, земля, прекрасный корабль. Все это будет принадлежать Амбер и ребенку. Я окружу их любовью и вниманием.

– Значит, ты намерен навсегда поселиться в Тревинвуде с Амбер?

– Да, Амбер будет жить здесь и воспитывать моего сына, который когда-нибудь станет владельцем Тревинвуда.

– А почему ты так уверен, что родится сын, а не дочка?

– Ничуть не сомневаюсь, что Амбер подарит мне сына. Если не сейчас, то потом!

– Потом? Ты хочешь, чтобы у вас было много детей?

– А почему бы и нет? Амбер разделит со мной не только постель, но и мою жизнь в Тревинвуде. Да, у нас будет много детей. – Трент рассмеялся от счастья. – Никогда не думал, что захочу иметь детей!

Он засиял, представив себе, как здесь будут играть малыши и отовсюду будет доноситься их детский смех.

– Хозяин, ты сияешь от радости, и мне совсем не хочется огорчать тебя, но все же должна признать, что твои планы неосуществимы. – Мэтти грустно покачала головой.

– Но почему?

– Потому что мисс Амбер не хочет здесь оставаться. К тому же молодая леди имеет гораздо больше прав на ребенка, чем ты. Ведь именно она носит его под сердцем, и никто не усомнится в ее материнстве. Малыш будет носить имя Кенсингтон, а не Лебланк. Ты не можешь претендовать на него по закону, ибо он родится вне брака. Потеряв Амбер, ты потеряешь и ребенка.

– Ни за что! Я никогда не расстанусь с Амбер! И у меня будет ребенок и все права на него! Можешь не сомневаться!

– Но как ты этого добьешься?

Видя, что Мэтти говорит с ним серьезно и честно, Трент снова ощутил беспокойство и неуверенность, хотя прежде твердо шел к намеченной цели.

– Как же, хозяин? – повторила старуха. Трент с ужасом думал: «А что, если Мэтти не ошибается?» Он ходил взад и вперед по кухне, и с каждой минутой его беспокойство возрастало. Более всего на свете боясь потерять Амбер и ребенка, Трент взмолился:

– Мэтти, ты, кажется, знаешь ответы на все вопросы. Скажи, что же мне делать? Помоги ради Бога, ведь ты всегда находила выход!

У нее защемило сердце:

– Все очень просто. Ты должен дать мисс Амбер свое имя, а для этого необходимо жениться на ней.

– Жениться? – удивился Трент. – Об этом я и не помышлял!

Откинув голову, он с явным облегчением рассмеялся. «Вот и ответ на мучительный вопрос», – обрадовался Трент, хотя совсем недавно клялся, что ни одной женщине не удастся заманить его в ловушку. Однако не он ли признавался Джейсону в Гаване, что Амбер завладела его душой и телом? Не заманила ли она его в ловушку в самую первую ночь? Внезапно Трент понял, что ему уже не суждено освободиться от ее чар. Если Богу угодно, чтобы он женился на Амбер, пусть будет так, лишь бы не потерять ее!

Мэгги молчала, не мешая Тренту обдумывать ситуацию. Наконец он сказал:

– Ты права, Мэтти! Завтра сообщу Амбер о нашей свадьбе. А ты – ни слова, поняла? Я привык получать то, что хочу, и теперь тоже добьюсь своего!

– Почему ты уверен, что ребенок твой, Трент Лебланк? – Амбер вскинула голову и не сводила взгляда с капитана. – На корабле были и другие мужчины, откуда же такая самонадеянность?

– О нет, малышка! Я не стану играть с тобой в эти игры. – Трент улыбнулся.

Эта улыбка иногда пугала Амбер, часто доводила до бешенства, но порой трогала ее. Покачивая головой, Трент продолжал:

– На борту моего корабля нет ни одного мужчины, кто посмел бы коснуться тебя, киска. Ни одного! – Амбер попыталась возразить ему, но Трент жестом руки остановил ее. – Разумеется, многим хотелось бы это сделать, но они слишком дорожат своей жизнью. Неужели ты еще не поняла, что никто из моей команды не осмелится и пальцем дотронуться до моей женщины? – Он нежно погладил ее по щеке. – Убежден, что я твой первый и единственный мужчина. Зачем же ты пытаешься посеять во мне сомнения? Ребенок – мой, Амбер, и он будет носить мое имя.

– Но я не хочу выходить за тебя замуж! – воскликнула Амбер. – Я сама позабочусь о себе и о ребенке! И ему не нужно твое прославленное имя! – надменно бросила она и толкнула Трента.

– Не хочешь? Черт возьми, да я вовсе не интересовался твоими желаниями, а только сказал, что ты выйдешь за меня замуж! Все будет так, как хочу я! Разве ты не поняла, что у тебя нет выбора? – Трент покраснел от возмущения. – Мой сын будет знать, что я – его отец! Тебе придется уступить мне, поскольку ты не в силах что-либо изменить.

– Я все равно не стану твоей женой! – гневно закричала Амбер, и слезы брызнули из ее глаз. – Я не люблю тебя! Ты мне противен!

Она топнула ногой.

– Тогда я запру тебя в этой комнате и буду держать до тех пор, пока ты не смиришься и не выполнишь мою… мою просьбу, если можно так вы разиться. Так подумай об этом, дорогая.

Последние слова Трент произнес совсем другим, почти нежным тоном.

Амбер колебалась. «Конечно, он не станет запирать меня, – думала она, – однако на корабле поступил именно так. Возможно, таким способом Трент и заставит меня подчиниться, признать, что он мой хозяин!» Однако на этот раз она решила не уступать.

– My что ж, – приговорил Лебланк, – вижу, ты начинаешь осознавать ситуацию. Необходимо объявить о нашей свадьбе и встретиться с отцом Дюпре, чтобы…

– Ничего не выйдет, Т рент Лебланк! – оборвала его Амбер. – Я останусь в этой проклятой комнате навсегда, до тех пор, пока не умру! Но не выйду за тебя замуж! Слышишь, Лебланк? Я лучше умру!

Трент был уверен, что убедит Амбер, и ее яростное сопротивление выбило его из колеи. Растерявшись, он вдруг подумал, что впервые в жизни женщина отказывает ему, ущемляет его самолюбие.

Направившись к двери, бросил:

– Когда решишь дать согласие на брак, извести меня. – Лебланк вышел и запер дверь.

– Не дождешься! – крикнула Амбер, но услышала лишь смех удалявшегося Трента.

10

Столкнувшись с неразрешимой проблемой, Амбер металась по комнате, чувствуя разочарование и безнадежность. Прошла уже три дня с тех пор, как Трент предъявил ей ультиматум и запер дверь. Целых три дня! Невыносимо! Кроме Мэтти, Нивы и самого Трента, она никого не видела.

Мэтти и Нива поочередно приносили ей подносы с едой. «Хорошо еще, что он не морит меня голодом!» Несколько раз Ниве даже дозволили немного посидеть с Амбер, что было весьма утешительно, поскольку в одиночестве оставалось только читать, есть и спать.

По обыкновению Трент ложился очень поздно, а вставал чуть свет, поэтому Амбер мало видела его. Одеваясь по утрам, он весело насвистывал, а порой, выглянув из окна, радостно восклицал: «Какой чудесный день! Отличная погода для верховой прогулки!» Однажды он спросил: «Я должен на несколько часов отлучиться в город. Тебе что-нибудь нужно?» Амбер расценила это как изощренную жестокость, ибо он прекрасно знал, что она с удовольствием отправилась бы вместе с ним в Новый Орлеан, который так мечтала посмотреть.

Ночью Амбер услышала голоса. Они доносились то ли из столовой, то ли из кабинета Трента. Потом раздался веселый смех, зазвенели бокалы. Она почувствовала себя еще более несчастной и одинокой.

«Будь ты проклят, Трент Лебланк! – Амбер схватила с полки томик Шекспира, бросилась в кресло и начала рассеянно перелистывать страницы. – Он выполнит свою угрозу и будет держать меня в этой тюрьме, пока я не сдамся! В конце концов мне придется уступить, – Амбер вскипела от ярости, – ибо проклятый высокомерный Трент привык, чтобы ему уступали! Он не раз говорил, что никогда не проигрывает. Увы, оказалось, что это правда».

– Ненавижу тебя, Трент Лебланк! Ты заплатишь за все, что сделал со мной! – воскликнула она и поклялась отомстить за себя.

Зайдя к Амбер за подносом, Нива увидела, что еда нетронута, однако промолчала, хорошо понимая состояние подруги. Амбер тоже не проронила ни слова, но когда Нива была уже возле двери, окликнула ее.

– Да, мисс Амбер!

У Нивы сжалось сердце от жалости и сострадания.

– Нива, пожалуйста, передан Тренту, что мне необходимо с ним поговорить.

– Хорошо, мисс. Он только что вернулся с верховой прогулки. А как вы, мисс?

– Плохо, но разве может быть иначе, если приходится подчиняться чужим желаниям?

Опасаясь затрагивать столь болезненную тему, Нива еще раз пообещала сообщить все капитану.

Бедная Амбер поникла, признав свое поражение. Трент одержал очередную победу и, видимо, нарочно не спешил, узнав, что она просила его зайти, и желая напомнить ей, кто здесь хозяин. «Ну и ладно, – подумала Амбер, – по крайней мере я успею собраться с силами и смело встретить неизбежное!»

Наконец открылась дверь, и Трент в замшевой куртке и высоких сапогах вошел в комнату.

Амбер невольно залюбовалась им, пока он стягивал перчатки. Расположившись в кресле, Трент бросил вопросительный взгляд на молчаливую и неподвижную Амбер.

«Боже, какой он красивый и мужественный!» – подумала она и тотчас почувствовала, что сердце ее неистово забилось, кровь начала стучать в висках, а гнев почему-то иссяк. От Трента пахло привольем полей и лугов, и от этого запаха у Амбер закружилась голова. Его рубашка была расстегнута, и Амбер видела его волосатую грудь, блестевшую от пота.

Ей хотелось пригладить растрепанные волосы Трента, но вдруг она ощутила на себе его взгляд. Улыбаясь, Трент нагло разглядывал ее, конечно же, мысленно раздевая.

Амбер залилась румянцем, и это явно доставило ему удовольствие. Господи, она мгновенно возбуждала его! От одного лишь вида этой женщины у Трента темнело в глазах и он забывал обо всем, желая лишь одного – обладать ею.

– Вы хотите со мной поговорить, мадам? Трент задержал взгляд на ее губах, полных, зовущих, обещающих безграничное наслаждение.

– Да, – тихо ответила Амбер. Ей было трудно говорить, поскольку он не сводил с нее глаз. «Будь ты проклят за то, что имеешь надо мной такую власть, – злилась она. – И за то, что пробуждаешь во мне желание!»

– Итак?

– Я пришла к решению! – промолвила Амбер, размышляя, как лучше объяснить ему, что у нее просто пет иного выхода и только поэтому она вынуждена смириться и пойти на уступки. Однако гордость не позволяла ей безропотно сдаться, и Амбер понимала, что должна притвориться, будто пришла к решению самостоятельно, а вовсе не под его нажимом.

– И что же намерена мне сказать киска?

Трент начал не спеша раздеваться, не сводя при этом глаз с Амбер.

Вид его сильного загорелого тела поверг ct – в полное смятение. Утратив способность говорить и думать, она молча смотрела на[рента.

Словно угадав ее мысли, он сказал:

– Это все твое, можешь брать!

– Ч… что? – смутилась она.

– Мое тело принадлежит тебе, бери его!

– Что за чушь ты несешь! Мне не нужен ни ты, ни твое тело, хотя тебе, такому самовлюбленному, трудно поверить в это! – воскликнула Амбер, стараясь скрыть замешательство.

– А я-то надеялся, что ты выразишь желание разделить со мной постель! – Трент тяжело вздохнул, изобразив глубокое разочарование. – Могу поклясться, что тебе этого хочется.

– Ошибаетесь, сэр, – холодно возразила она. – Я пригласила вас сюда, желая сообщить, что принимаю ваши условия.

– Неужели? – Трент удивленно поднял брови и радостно улыбнулся.

– Это решение, несомненно, противоречит здравому смыслу, но чтобы не обезуметь в этой комнате… – Амбер, помолчав, закончила: – Я готова выйти за вас замуж.

Поскольку Трент не проронил ни слова, она подошла к камину и уставилась на тлеющие угли. Так и не дождавшись ответа, она раздраженно добавила:

– Учти, я отважилась на это лишь потому, что не вижу иного выхода. Не обольщайся, Трент Лебланк, я иду за тебя не по своей воле!

Трент разразился смехом:

– Недолго же ты упрямилась! Впрочем, я так и предполагал. Что ж, значит, ты начинаешь подчиняться моим правилам!

– Ах ты, надменный негодяй! Самовлюбленный, властный…

Трент схватил ее и крепко прижал к себе.

– Посмей только слово произнести, и я накажу тебя!

Амбер с ужасом увидела, как его глаза потемнели от гнева. Угроза Трента привела ее в трепет.

– Слышишь, Амбер? – резко бросил он. – Еще одно оскорбление, и ты узнаешь, на что я способен! Ты вывела меня из терпения!

Подхватив Амбер на руки, он опустил ее на кровать, задрал подол и начал грубо ласкать молодую женщину, бормоча при этом язвительные слова.

Амбер вскрикнула от возмущения, и Трент замахнулся на нее, но его рука застыла, когда он увидел на ее теле красный рубец. Только сейчас Лебланк заметил, что она дрожит и тихо всхлипывает. У него защемило сердце от жалости и раскаяния. Господи! Эта женщина доводила его до бешенства, а через минуту он ощущал к ней безграничную нежность!

Тяжело вздохнув, Трент опустился на кровать, посадил Амбер к себе на колени и, желая утешить, начал ласково покачивать ее.

Стояла чудесная осенняя погода. Свадьба была назначена на один из последних сентябрьских дней, Ярко светило солнце, по небу плыли легкие облака. Деревья красовались во всей роскоши осеннего убранства. Веял прохладный ветерок. Сейчас вес было совсем иначе, чем в тот весенний день в Лондоне, когда Амбер, сбежав по ступеням, бросилась прочь от сэра Майкла.

Теперь побег исключен, а свадьба неминуема, ибо так пожелал Трент! Амбер вдруг поняла, что ее уже второй раз насильно принуждают к замужеству. Сделав Тренту уступку, она сознавала, что ей негде искать прибежище и не у кого просить помощи.

Она стояла перед огромным зеркалом и грустно смотрела на свое отражение, тогда как Нива застегивала маленькие, обшитые атласом пуговки подвенечного платья. Что за молодая женщина, почти девочка, смотрит на нее из зеркала?

«Что я делаю? – размышляла Амбер. – Уж лучше бы я вышла замуж за сэра Майкла. Но нет, тогда я испугалась и сбежала, наивно полагая, что смогу жить так, как сама того пожелаю».

Разглаживая атлас, облегавший ее бедра, Амбер невольно любовалась своим подвенечным платьем с глубоким декольте, пышной юбкой, длинным шлейфом и с буфами. Ворот, лиф и подол украшала вышивка.

Опустив глаза, Амбер увидела свои изящные атласные туфельки. Потом перевела взгляд на золотистые локоны, выбившиеся из-под голубой ленты на головке. Из зеркала на нее смотрело обиженное детское личико с надутыми губами, напоминавшими розовый бутон.

– Господи, как же вы хороши! – восторженно воскликнула Нива. – Капитан будет гордиться такой невестой.

Печально вздохнув, Амбер отвернулась от зеркала:

– Все это мне не по душе. Нива. Я не хотела выходить за него замуж.

– Но почему? – искренне удивилась девушка. – На вашем месте я была бы па седьмом небе от счастья. Боже, да таких красавцев, как капитан, мне не приходилось встречать!

Амбер лишь молча взглянула на подругу.

– Да что с вами? – продолжала Нива. – Неужели вы со мной не согласны? Вам следует радоваться, что капитан хочет на вас жениться. Вы даже сами говорили, что любите его!

– Это было давно, – устало возразила Амбер, – теперь я уже не люблю его. Он вынудил меня дать согласие на брак. С самого начала этот человек заставляет меня делать то, что угодно только ему! А он изъявил желание жениться на мне из-за ребенка! – с горечью призналась Амбер. – Но ты понимаешь, что этого мало! Связывать себя семейными узами следует по любви. Нива!

– Но вы любите капитана вопреки всему, и, несомненно, он тоже любит вас. Если бы вы меня спросили…

– Однако я не спрашиваю, Нива. И лучше закончить этот разговор.

– Простите, мисс. – Нива потупилась и покачала головой, не слишком хорошо представляя себе будущую совместную жизнь Амбер и Лебланка.

Вскоре за дверью послышались шаги Мэтти.

– Мисс Амбер, – сказала она, – пора спускаться вниз.

Молодая женщина побледнела и ухватилась за спинку кресла.

– Мистер Джейсон уже ждет вас, – добавила старуха.

– Спасибо, Мэтт, но, пожалуйста, позвольте мне остаться одной, а потом мы спустимся вместе.

Нива предложила старухе выйти с ней, понимая, что Амбер сейчас никто не поможет.

Когда за ними закрылась дверь, молодая женщина долго смотрела в зеркало, потом, тяжело вздохнув, вышла и в сопровождении Джейсона спустилась по лестнице, ощущая дурноту и головокружение.

Лебланк стоял внизу в элегантном синем бархатном пиджаке, расшитом золотом, светло-голубой сорочке с кружевными манжетами и манишкой, в темно-синих бриджах и высоких черных сапогах.

Едва Амбер поставила ногу на последнюю ступеньку, он ваял lt под руку, приподнял подбородок невесты и заглянул в ее изумрудные глаза.

В них блестели слезы. Тихим дрожащим голосом Амбер взмолилась:

– Пожалуйста, Трент, не принуждай меня к этому!

– Но ведь я утверждал, что ты выйдешь за меня замуж, и получил твое согласие!

С этими словами он повел невесту в библиотеку.

Для Амбер Линн Кенсингтон Лебланк послесвадебные дни пролетели стремительно быстро. Ничего хорошего от замужества она не ожидала, напротив, боялась будущего. Ей пришлось признаться себе, что она солгала Ниве, сказав, что больше не любит Трента.

Уверенность, что Лебланк женился на ней только из-за ребенка, разрывала сердце бедной женщины. Если бы он дал понять, что это не так, она жила бы надеждой на лучшее и старалась бы заслужить его любовь. Впрочем, Амбер уже поняла, что этого слова нет в лексиконе Лебланка.