Текст книги "Полюби лучшее в себе и худшее в других. Книга прощения, принятия и обретения спокойствия"

Гнев

Гнев противоположен доброте любви, духу безграничной дружелюбности к себе и другим. Гнев и отвращение заставляют нас противостоять происходящему, пытаясь отделиться от него. Гнев заставляет нас считать происходящее в данный момент невыносимым: «Я не могу мириться с тем, что происходит».

Гнев принимает различные формы: от чувства вины, страха и враждебности до нетерпимости, разочарования и тревоги. Мы склонны неправильно понимать гнев и нашу реакцию на него. Иногда трудно соблюсти равновесие между необходимостью признавать гнев, а не бояться его, и осознанием того, что действие в гневе – или, что еще хуже, вызванное лишь им – может привести к пагубным, ужасным последствиям. Нам, людям, просто необходимо осознавать, что именно мы чувствуем и как на это реагируем. Когда эмоции неприемлемы для нас, мы часто занимаемся самообманом, чтобы отстраниться от них. Только когда мы полностью признаем такие сильные эмоции, как гнев, мы можем приблизиться к пониманию себя.

Будда сказал: «Гнев с его отравленным источником и воспаленной кульминацией убийственно сладок». Воистину. Но вместе с убийственной сладостью приходит и боль. Удовольствие от вспышки гнева очень недолговечно. Однако не менее болезненным является чувство разобщенности и изоляции из-за отрицания своего гнева, отделяющего нас от окружающего мира. Переполненные гневом, мы пытаемся облегчить свою боль, отдаляясь от наносящих нам вред людей или ситуаций. Это рецепт одиночества, где мы замыкаемся в своем гневе.

Гнев, подобно лесному пожару, сжигает свою собственную опору, говорил Будда. Он оставляет нас без сил, разрушает наше благополучие и уводит далеко от желаемого состояния. Подумайте, что происходит, когда нас одолевает гнев. Во-первых, мы выделяем врага – проблему, человека или ситуацию – и зацикливаемся на нем. Ослепленные гневом, мы развиваем туннельное зрение, не видя выхода. Полностью забыв о законе перемен – «И это тоже пройдет», как гласит старая пословица, – мы запираем проблему и самих себя в ящик, воспринимая это как константу («Так было и так будет всегда»). Не видя другого пути или более масштабной истины, чем наша собственная обида или боль, мы в итоге чувствуем себя беспомощными и подавленными.

Нам, людям, просто необходимо осознавать, что именно мы чувствуем и как на это реагируем.

И все же я утверждаю, что гнев может быть полезен. Когда мы сталкиваемся с жестокостью или несправедливостью, гнев может помочь нам разогнать туман безразличия. Когда мы сталкиваемся с собственными внутренними демонами, гнев в виде раздражения может побудить нас к изменениям, к которым не смогло побудить самовнушение. Если мы оказываемся в ситуации, когда чувствуем, что нас не замечают, не слышат или не ценят, гнев может заставить нас очнуться и набраться смелости, чтобы высказаться. Гнев может стереть слепые пятна и помочь нам увидеть нечто большее, чем общественные приличия: иногда сердитый человек в комнате – это тот, кто говорит правду в лицо вышестоящему или отказывается принимать лицемерие. В общем, гнев может быть позитивной силой, если мы научимся пользоваться его мощью для поиска правды, при этом не впадая в самодовольство или ярость. Но, несмотря на все потенциальные плюсы гнева, умелое его использование является скорее исключением, чем правилом. Гораздо чаще – почти всегда – гнев затмевает разум и сковывает сердце, оставляя после себя опустошение, растерянность и горечь.

Практика осознанности открывает целый мир возможностей для работы с гневом. Как правило, мы не можем абстрагироваться от ситуации и отождествляем себя со своей злостью: «Со мной поступили так-то, поэтому я сделаю то-то, и моя месть будет страшна». Или мы можем пойти по пути самообвинения: «Я ужасный человек, я просто чудовище, не могу поверить, что я все еще злюсь. Я уже десять лет хожу на терапию, так как же я могу все еще злиться? Может быть, терапия не работает?»

Но благодаря осознанности можно смело сказать: «О, это во мне говорит гнев. Это и есть гнев». Если нам удастся сохранить душевное равновесие, то мы сможем разобрать гнев на части и понять его природу. И что же мы видим? Мы видим составную, обусловленную прошлым и постоянно меняющуюся природу гнева. Мы видим, что он задействует множество эмоций: печаль, страх, беспомощность, тревогу, сплетенные воедино. Ни одна из этих эмоций не доставляет нам удовольствия, но, по крайней мере, они показывают, что мы имеем дело с живой системой. И если мы решаем говорить или действовать, мы можем делать это с позиции признания всех этих чувств, а не только верхнего слоя – гнева.

Постигая природу гнева, мы постигаем и природу перемен. Мы осознаем мимолетность чувств, которые кажутся такими постоянными и неразрешимыми. Если мы знаем, что они пройдут, они не могут завладевать нашим сознанием, чего мы, возможно, никогда раньше не ценили, так как были очень заняты реакцией. Вместо того чтобы после вспышки гнева сожалеть о своих действиях, мы внимательно следим за тем, что происходит в нас в данный момент, и, благодаря осознанности, можем сразу же изменить свою реакцию.

Когда мы сталкиваемся с жестокостью или несправедливостью, гнев может помочь нам разогнать туман безразличия.

Чтобы укрепить свою решимость исключить гнев и ненависть из списка привычных реакций, достаточно задуматься о том, что мы чувствуем, когда нас захлестывает гнев, и как это неприятно, когда ненависть кипит в нас даже после того, как ярость утихает, Как только мы поддаемся гневу, как только мы находим оправдание ненависти, потоки нашей энергии ослабевают, Даже если выдается минутка удовольствия, его тут же вытесняет мысль о ненависти к человеку или ситуации, которая вновь портит нам настроение. Внук, лучший друг или любимый человек, который обычно радует нас самим своим существованием, вдруг начинает раздражать, его привязанность кажется слишком навязчивой, его присутствие – пустой тратой времени, а наш разум вновь занят тем, как устранить злящий нас фактор – жертву наших полных ненависти мыслей. И даже ночью нам не удается заснуть, потому что нас расстраивает невозможность отомстить своему врагу.

На уровне физиологии в состоянии гнева в организме вырабатывается гормон стресса – кортизол, который разрушает ткани организма, нарушает химический состав крови и вредит кровеносной системе. Люди, живущие в состоянии раздражения или гнева, подвержены риску повышения артериального давления, инсультов и инфарктов, а также склонны к артриту – воспалению суставов. Чем глубже мы изучаем природу гнева и понимаем, что гнев – это «дедушка» разрушительных эмоций, тем сильнее становится наша решимость освободиться от его крепких тисков. Шантидэва называет ум, охваченный гневом и ненавистью, «раненым» умом. Гнев и ненависть калечат наши тело, ум и дух.

Шантидэва говорит, что когда кто-то или что-то ранит нас, то гнев, который мы испытываем, причиняет нам еще одну травму, терзающую нас изнутри. Ваш ум не может успокоиться, так как гнев на обидчика возбуждает в вас желание отомстить. То, что обычно доставляет удовольствие или даже радость – лицо любимой, вкусная еда, развлечения, чувственное наслаждение, – все это теряет свою привлекательность, как только вы начинаете злиться. Когда вы по-настоящему злитесь, ваш разум снова и снова воспроизводит нанесенную вам обиду, придумывая, как отплатить за нее тем же или чем-нибудь похуже.

Гнев подобен огню – он может гореть, испепелять своим жаром. Иной раз ненависть может быть холодна, как лед, но при приближении жертвы она пламенем вырывается наружу. Гнев портит отношения, в которых должна быть взаимность. Даже те, от кого зависит наше существование и достоинство, начинают ненавидеть нас и ждут случая, чтобы причинить нам боль или даже уничтожить нас, если мы постоянно на них гневаемся.

У вас может быть любящая семья, близкие друзья, надежные партнеры по бизнесу или добрые товарищи по развлечениям, но если вы будете периодически срываться на них, то привязанности придет конец. Я это хорошо знаю, поскольку с юности обладал очень скверным характером. Когда старший брат издевался надо мной, я пытался защититься, демонстрируя яростный нрав. Так я стал зависим от гнева. Но у меня не было ни силы, ни намерений по-настоящему напугать или обидеть брата, которого я, в сущности, боготворил, поэтому чем яростнее я становился, тем менее впечатляющим было мое проявление гнева. С веществами, вызывающими привыкание, дело обстоит примерно так: когда вы злоупотребляете ими и становитесь зависимы от них, они перестают «торкать». Это и есть самый настоящий обман. Гнев и ненависть вроде бы помогают вам, придают силы, но в итоге они усложняют жизнь, делая вас слабее. В то же самое время, если держать гнев и ненависть в себе, позволяя им формировать ваше мировоззрение, они медленно разрушают вас изнутри.

Недавно я встретил старую подругу, женщину, с которой у меня много общих взглядов, в частности, мнение о некоторых заблуждающихся мировых лидерах. Но моя подруга, как я заметил, слишком долго питала к ним злобу и ненависть, и когда она начинала разглагольствовать, даже если все и так были с ней согласны, все, что она делала, это кривила лицо, не в силах совладать со своими эмоциями. Мне было очень грустно видеть ее красивое лицо, искаженное гневом и бессильной яростью. Ей было плохо, и всем, кто ее слушал, было плохо. Она явно не могла эффективно продвигать свою программу реформ, потому что была охвачена злостью и ненавистью. Утратив способность помочь своему делу, она сама стала частью проблемы. Вполне возможно, что именно из-за такой ярости насильственные революции часто приводят к появлению еще более деспотичных лидеров, чем при предыдущих режимах.

Когда вы по-настоящему злитесь, ваш разум сноба и сноба воспроизводит нанесенную вам обиду, придумывая, как отплатить за нее тем же или чем-нибудь похуже.

Любой враг, нападающий на нас, служит орудием ненависти и гнева. А когда мы яростно контратакуем, демон ненависти находит себе новую жертву в нас же и получает удовольствие, наблюдая, как мы уничтожаем друг друга. Когда в дело вступают гнев и ненависть, они всегда выходят победителями. Единственный способ выйти из этого порочного круга – осознать, что настоящий враг – это сам гнев. Именно этого врага мы должны победить, чтобы обрести своего настоящего друга – счастье.

Как только вы поймете, что гнев сам по себе является вашим главным врагом, это упростит борьбу за обретение счастья. Поскольку ваш главный враг находится внутри, вы можете обратиться к нему, найти его корень, узнать его проявления, вооружиться против него и начать его выкорчевывать. Тогда вы освободитесь от его вреда. Постепенно побеждая его, вы сможете достичь того счастья, к которому стремитесь.

В этом заключается радикальное открытие буддийской психологии. Нам не нужно мириться с постоянными страданиями, будучи беспомощными не только перед внешними врагами, но и, что еще важнее, перед своими внутренними побуждениями, порывами и требованиями. Не нужно сдаваться и просто позволять страстям то тут, то там подталкивать вас к действию. Вы можете осознать то, чего раньше не осознавали. Вы можете понять свои побуждения, увидеть, откуда они исходят, а затем перекрыть этот источник и вернуть себе эту энергию для положительного использования: для собственного счастья и счастья своих близких.

Терпение

Терпение не означает, как принято считать, простую выносливость, а скорее представляет собой гораздо более широкий взгляд на жизнь. Терпение позволяет нам продолжать жить, даже процветать, после взлетов и падений, поворотов и перемен, триумфов и трагедий.

Воспитание в себе терпения не означает, что мы становимся равнодушными или сдаемся чувству бессилия. Мы лишь вспоминаем простую истину о том, что не властны над происходящими событиями. Терпение – это спокойное осознание того, что жизнь не стоит на месте, и это позволяет нам продолжать жить, невзирая на невзгоды.

В буддийском учении это качество называется невозмутимостью. Невозмутимость не значит, что нас не волнует то, что происходит или не происходит с нами или с другими. Конечно, нам не все равно. Скорее, невозмутимость, как голос мудрости, просто напоминает нам, что жизнь – это череда взлетов и падений, в которой мы мало чем можем управлять. Мы можем и должны делать все что в наших силах, чтобы облегчить страдания и способствовать счастью других. Но в конце концов вселенная не в нашей власти. И даже когда случаются перемены, они могут оказаться слишком стремительными для нас. Осознав это, мы проявляем сострадание, здравомыслие и твердость в наших усилиях по изменению мира к лучшему.

Меня вдохновляет пример Ларри Бриллианта, который, будучи молодым врачом в Индии в 1970-х годах, стал значимой фигурой в успешной кампании по искоренению оспы. Ларри посещал храмы, где индусы молились богине оспы о помощи, искал незарегистрированные вспышки заболевания, совершал походы в деревни в джунглях в пятидесятиградусную жару, рисовал объявления о санитарных процедурах на боках слонов и на боковинах рикш, делал прививки и лечил тысячи пациентов. Когда в 1980 году Всемирная организация здравоохранения объявила мир свободным от оспы, Ларри послал своим друзьям незабываемую открытку, на одной стороне которой была изображена ужасающая фотография последней жертвы, а на другой написано благословение от его духовного учителя. Он пропел славную «аллилуйю», которая эхом разнеслась по всему миру.

Терпение позволяет нам продолжать жить, даже процветать, после взлетов и падений, поворотов и перемен, триумфов и трагедий.

Несколько лет назад я шла по Нью-Йорку, и у меня в голове крутилась утренняя новость о возможном теракте и ужасающей перспективе возвращения оспы в качестве оружия, возрожденного ненавистью и страхом. Внезапно я подумала о Ларри, о его открытке и о том отчаянии, которое он, вероятно, испытал, увидев, что главная и плодотворная работа всей его жизни находится под угрозой или, возможно, уничтожена. Позже в тот же день, позвонив ему, я узнала, что, несмотря на то что его охватывает ужас даже от одной мысли о том, что террористы могут возродить вымершую болезнь, его удивительный дух был непоколебим. «Однажды мы ее уже победили, – сказал он. – Мы сможем сделать это снова».

Если мы действительно твердо решили освободиться от гнева и ненависти, нам необходимо понять их ментальную механику, И здесь есть существенное отличие учения Шантидэвы от учений многих религиозных авторитетов (в том числе и некоторых буддистов), которые просто призывают подавлять гнев как «смертный грех», Психологическое руководство Шантидэвы не говорит нам о необходимости подавлять гнев, а помогает вникнуть в суть вопроса о гневе и осознать, как он работает в сочетании с ненавистью. Это более действенный подход.

Одной из характеристик гнева как зависимости можно смело назвать его способность полностью поглощать человека. Нас сносит с курса, когда пагубная страсть разрушает наш разум и здравый смысл, превращая ум, речь и тело в свои инструменты. Используя осознанность, мы наблюдаем за тем, как возникает гнев. Таким образом мы быстро убеждаемся, что гнев не просто накатывает без предупреждения. Наступает фаза, во время которой вы начинаете чувствовать себя очень некомфортно, испытывая стеснение в солнечном сплетении и удушье в горле, а иногда даже тошноту и жар в теле. Вы испытываете сильный физический и психический дискомфорт. Перед тем как разгневаться, возникает душевное смятение или тревога, связанная с осознанием того, что происходит нечто, чего вы не хотите, или наоборот не случается желаемого. Хотя ситуация вызывает у вас все большее раздражение, в этот момент вы все еще сохраняете рассудок.

Суть в том, чтобы как можно быстрее вмешаться мысленно, словесно или физически, чтобы успокоиться или повлиять на внешнюю ситуацию. В это время нужно действовать решительно, а не подавлять свои неприятные ощущения. В этот момент, до того, как смятение выльется в гнев, вы, как правило, ярко осознаете происходящее, ваши суждения о причинно-следственных процессах, вызывающих гнев, обоснованы, и у вас есть шанс действовать эффективно.

Если вы можете что-то сделать физически или вербально для исправления внешней ситуации, делайте это быстро и решительно. Из-за вашей напряженности кто-то может расценить ваши действия как вызванные гневом. Но на самом деле вы еще не разозлились, не потеряли контроль над собой. Если вы сосредоточитесь и предвосхитите тот момент, когда вас захлестнут эмоции, вы сможете проявить силу, которой можно управлять, измерить и правильно нацелить – и тогда сумеете ответить с изяществом и грацией мастера боевых искусств. Если вы не можете словом или делом эффективно повлиять на других людей, вовлеченных в ситуацию, вы можете силой мысли успокоить собственную тревогу и смятение и направить свою энергию на выработку психического иммунитета к ситуации. Сосредоточьтесь на владеющей вами боли, не выходя из себя и не подавляя гнева, чтобы он не перерос в ледяную ненависть. Сфокусируйте свой разум на терпимости, на сопереживании тем, кто вас обидел, чтобы понять их и увидеть, что заставило их причинить вред (т. е. поддаться их гневу и ненависти), и укрепите свою решимость никогда не действовать подобным образом и не причинять такую боль другим.

Одной из характеристик гнева как зависимости можно смело назвать его способность полностью поглощать человека. Нас сносит с курса, когда пагубная страсть разрушает наш разум и здравый смысл, превращая ум, речь и тело в сбои инструменты.

Если вы взаимодействуете с внешним миром, то вы добьетесь большего, если владеете собой и управляете своими порывами, чем если бы вы не контролировали себя и слишком бурно реагировали. Всегда есть вероятность, что, что бы вы ни делали, вы не сможете повлиять на результат, и то, чего вы больше всего боитесь, все-таки произойдет. Но в этом случае вы можете черпать поддержку внутри себя – в своем внутреннем мире, в своем сознании.

Независимо от результата, нужно сохранять присутствие духа. Это не значит, что нужно выдавливать из себя фальшивую улыбку, гнать прочь смятение и тревогу, притворяться веселым, будучи на самом деле в волнении, Такой подход никогда не работает, Когда вы решительно пытаетесь изменить ситуацию, пока еще есть надежда, что ваше вмешательство может помочь, нужно действовать с уместной силой, даже агрессивно, если это необходимо, чтобы донести свою точку зрения. Но когда вы не можете ничего сделать с внешними факторами, когда обстоятельства слишком тяжелы, а ваши возможности вмешательства ограничены, вы должны работать внутри, чтобы изменить свое восприятие ситуации и не реагировать на нее.

«Но как же я могу изменить восприятие ситуации, которая складывается не так, как мне хотелось бы?» – спросите вы. Есть несколько способов. Например, можно отвлечься на подсчет положительных моментов, поразмышлять о том, что все могло бы быть еще хуже. Или можно глубже вникнуть в то, что вас беспокоит, и подвергнуть сомнению свою интерпретацию ситуации. Интерпретация всегда происходит на подсознательном уровне, влияя на восприятие того, что кажется объективным фактом. Чтобы заставить себя реально смотреть на вещи, надо включить критический подход к происходящему, а ощущения подтянутся вслед за этим. И тогда вы вдруг увидите, как то, что мешало вашим надеждам сбыться, можно использовать в своих интересах, а заодно потренировать терпение и силу. Стоит только взглянуть на ситуацию под другим углом, и препятствия превратятся в задачу, которую необходимо решить. Как минимум, вы поймете, что огорчение не поможет ситуации, а только усугубит досаду и сделает вас несчастнее.

Чтобы заставить себя реально смотреть на вещи, надо включить критический подход к происходящему, а ощущения подтянутся вслед за этим.

Крайне важно изменить точку зрения, поскольку вы имеете дело с зависимостью. Подобно тому, как наркоманы соблазняются мыслью о том, что наркотик избавит их от неприятных ощущений, гнев представляется вашему сознанию как ваш собственный источник силы. Вам в голову закрадывается мысль: «Эта ситуация неприемлема, возмутительна! Я вспыхну от ярости, и жар моего гнева устранит все препятствия и решит проблему». Возможно, в прошлом это решение работало, но сейчас нужно подумать, что еще можно сделать с вашей болью.