Текст книги "Цифровая дисциплина. Воспитание здоровых привычек в мире гаджетов и соцсетей"

Глава 3
На крючке.
Что такое дофамин и как бороться с «цифровой зависимостью»

Мое решение – не использовать это д***мо и не позволять моим детям пользоваться им… Краткосрочные дофаминовые петли обратной связи, которые мы создали, подрывают основы устройства общества.

Чамат Палихапития, бывший вице-президент Facebook, отвечавший за рост базы пользователей этой социальной сети

В СВОЕЙ ПРАКТИКЕ я все чаще сталкиваюсь с красивыми, умными, добрыми детьми и подростками, наделенными высоким потенциалом, жизнь и разум которых отныне контролируют цифровые устройства. Многие из них часами сидят уставившись в светящийся экран, порой пренебрегая выполнением домашних заданий и общением, причем не только с близкими, но и с самими собой. Они прокручивают ленты социальных сетей или прислушиваются к незнакомцам, обсуждающим стратегию игры World of Warcraft в их наушниках. Они ничем не отличаются от всех тех зависимых с пристрастием к кокаину и алкоголю, которых мне приходилось лечить. Их жизни разрушены. Они не поддерживают отношения с другими людьми и пребывают в ужасной физической форме.

Чтобы помочь вам разобраться, каким образом цифровые технологии способны контролировать жизнь человека, я расскажу реальную историю о молодом человеке по имени Кайл. Он вырос в небольшом американском городке, у любящих родителей, представителей среднего класса. Его отец – молекулярный биолог, а мама Мишель когда-то работала менеджером в магазине и теперь занимается вопросами защиты прав школьников с особыми потребностями.

В старших классах Кайл учился на одни пятерки. Он был лучшим в своем выпуске, ему доверили произносить прощальную речь на выпускном. Параллельно с учебой Кайл преуспел в трех видах спорта, был членом учебного совета и играл на трубе в школьном оркестре. Он не курил, не употреблял наркотики и алкоголь. Он говорил мне, что боится их влияния на его будущее. Когда Кайл поступил в университет, он попал в конкурентную среду и почувствовал себя подавленным. Стресс, с которым он столкнулся в 12-м классе старшей школы, усилился. Видеоигры, в которые он играл с шести лет и которые всегда помогали ему справляться с напряжением, стали его единственным спасением. Он начал засиживаться за игрой до поздней ночи. Вскоре Кайл стал прогуливать занятия, так как был не в силах отложить игровой джойстик. Вскоре видеоигры полностью завладели его жизнью. Ему пришлось бросить учебу и вернуться домой. Если родители запрещали Кайлу играть, он брался за телефон и начинал одержимо пролистывать сайты, читать новости и прокручивать ленты социальных сетей.

В те моменты, когда Кайл не имел возможности взять в руки устройство с экраном, он становился «чрезвычайно беспокойным, печальным и разъяренным», рассказывает Мишель. Ее «легкий и послушный ребенок, который был таким терпеливым и добрым» превращался в «злого и безутешного тирана». Кайл ненавидел себя за это. В нем боролись сожаление о том, как он обращается с мамой, и ненависть к ней за то, что она встает между ним и видеоиграми.

К тому времени Кайл уже каждый день ссорился с родителями – кричал на них и бился головой об стол, в общем, делал все возможное, чтобы избежать бесед про игры. Он говорит, что зависимость поглотила его. «Я жил, чтобы играть, и играл, чтобы жить. Я был полностью сломлен и находился во власти своей зависимости». Консультации не помогали. Кайл убедил своих психотерапевтов, что способен контролировать свою «страсть», и те решили, что ему просто нужно повзрослеть. Однако Мишель уже сталкивалась с зависимостью у других членов своей семьи. Она понимала, что сын превратился в настоящего игромана. Наконец она приняла решение и поставила Кайлу ультиматум: либо он бросает играть, либо она уходит из дома и переезжает к сестре. Мишель больше не могла справляться с гневом и депрессией сына – с той темной тучей, которая, казалось, нависла над их семьей.

Почему игры вызывают зависимость

Всякий раз, когда Кайл в игре убивал противника или переходил на новый уровень, его организм сотрясал выброс дофамина, который вызывает в человеке вспышку удовольствия и возбуждения. Нам нравятся эти чувства, поэтому мозг инстинктивно запоминает, что привело к их возникновению. Таким образом, небольшие порции дофамина заставляли Кайла постоянно желать большего: еще больше игр, еще больше дофамина, еще больше вспышек удовольствия. По его словам, был период, когда его интересовала исключительно погоня за «дофаминовыми вспышками». Между тем внутри он чувствовал себя мертвым.

В 2018 году ВОЗ добавила «игровое расстройство» в Международную классификацию болезней, определив его как «чрезмерное увлечение видеоиграми в период продолжительностью не менее 12 месяцев, приводящее к значительным ухудшениям в образовательной, социальной и профессиональной сфере человека».

Кайл знал, что он в депрессии. Его отчислили из университета, у него почти не осталось друзей, и он жил в подвале у своих родителей. Между тем в игре он чувствовал себя талантливым. Там у него были друзья. Он мог сбежать в мир, в котором был героем. Завязав с играми, Кайл пришел к выводу, что они удовлетворяли его первичные потребности и исполняли не реализованные в обычной жизни желания. Вот почему игры так завладели им и вот почему ему было так нелегко от них отказаться.

ЧТО ВИДЕОИГРЫ ДАВАЛИ КАЙЛУ

Положительное подкрепление. Накапливая награды – ключ к разгадке, который ему удалось найти, высокие баллы, которые удалось набрать, уровень, который удалось пройти, – Кайл чувствовал себя все более состоявшимся. С этими наградами приходило опьяняющее чувство самореализации, ощущение, что он чего-то достиг. То самое, с которым у него стали возникать сложности в реальной жизни.

Дружеское общение. Когда в 1980-е годы случился первый игровой бум, видеоигры по большей части предполагали одного игрока. Кайл же предпочитал многопользовательские онлайн-игры, известные как MMO (Massively multiplayer online game – англ. «массовая многопользовательская онлайн-игра». – Прим. пер.), которые позволяли играть большими группами, тем самым подпитывая его потребность в общении. Кайлу было сложно выйти из игры, ведь он привязывался к своим товарищам по команде. В реальности же он потерял связь со старыми приятелями. Он стеснялся того, в кого превратился, а в Сети никто не знал о его неудачах.

Новая реальность. Убогая графика Super Mario Bros. канула в лету. Кайл погружался в игры с высокой детализацией, постоянно развивающиеся и зачастую прекрасные виртуальные миры. По сравнению с ними реальный мир казался ему скучным.

Шанс стать героем. В некоторых играх Кайл мог создавать собственного персонажа, а затем отправляться в уникальное приключение.

Погоня за очередной дозой дофамина

Дофамин играет важную роль не только в процессе игры на устройствах, но и в процессе использования большинства онлайн-медиа, которыми мы сегодня пользуемся. Бывший президент и сооснователь Facebook Шон Паркер, который приступил к управлению сетью-гигантом в 2004 году, когда ей было всего пять месяцев, сегодня признается, что принципы разработки этой платформы базируются на нейрохимических процессах, которые происходят в человеческом организме. Паркер называет дофамин «секретным соусом» успеха Facebook.

Он пояснил свою мысль в интервью 2017 года: «Что нужно для того, чтобы вы уделили нам максимум своего времени и внимания?» Глава Facebook признал, что для этого необходимо «время от времени выдавать вам немного дофамина – например, когда кто-то поставил вам "лайк" или прокомментировал вашу фотографию или пост». Это побудит пользователей делиться большим количеством контента, что, в свою очередь, принесет им еще больше «лайков» и комментариев. «Такая петля обратной связи дает вам подтверждение общественного признания, – добавил Паркер. – Это именно то, что придумал бы такой хакер, как я, ведь таким образом можно эксплуатировать уязвимость психологии человека».

Как заметил Паркер, который после этого покинул компанию, когда наш мозг начинает связывать социальные сети с наградой, мы вынуждены обновлять ленту, чтобы получить очередную дозу дофамина. Вспомните момент, когда вы публиковали в социальной сети фотографию своего новорожденного малыша или свой удачный портрет. Помните тот прилив радости, который ощутили, когда увидели десятки одобрительных комментариев, присланных в ответ? Этот прилив был вызван именно дофамином. Он высвобождается, чтобы вознаградить нас за то, что мы совершили нечто, что сохранило нам жизнь. Это могла бы быть удачная охота, собирательство или укрепление связей с другими людьми – все то, что формирует основу для возникновения петли позитивной обратной связи. Такая первобытная система стара как сама жизнь.

Этот процесс – ключ к нашему выживанию. Он мотивирует человека искать пищу, кров, разжигать огонь. Но если его не регулировать, он может вызывать тягу – например, к получению постоянных сигналов о том, что общество вас принимает. Ими могут быть «ретвиты» ваших постов и «лайки» в ответ на них. Все это позволяет нам почувствовать себя счастливыми и любимыми. Однако во многих случаях наша личная самооценка может попасть в зависимость от этого процесса.

Сейчас вы уже понимаете, каким образом подобное приводит к возникновению зависимости. Если наши желудки отправляют сигналы о насыщении в мозг, чтобы мы перестали есть, то приложения социальных сетей намеренно разработаны таким образом, чтобы перекрывать подобные сигналы организма с помощью все новых и новых доз дофамина. Даже если мы понимаем, что прокрутка ленты вызывает у нас чувство гнева, тревоги или депрессии, наш мозг постоянно просит вернуться и обновить ее еще раз, чтобы продолжить листать посты.

В известном психологическом эксперименте 1950-х годов два нейробиолога из Университета Макгилла, Питер Милнер и Джеймс Олдс, имплантировали небольшие электроды в мозг крыс. Они поместили эти электроды в nucleus accumbens (прилежащее ядро. – Прим. ред.), ту область мозга, которая регулирует выработку дофамина (и подсвечивается, когда наркоман глотает фентанил, а игроману выпадает джек-пот). Олдс и Милнер назвали эту область «центром удовольствия».

Эти ученые также поместили в клетку с крысами специальный рычаг. Стоило крысе нажать на него, как он стимулировал электрод, имплантированный в ее «центр удовольствия». Когда крыс оставили в покое, они продолжали нажимать на рычаг снова и снова – до 7000 раз в день. Даже чувствуя жажду, они стремились к рычагу, а не к воде. Они игнорировали чувство голода, отказались от секса. Нажимать на этот рычаг – вот все, чего они хотели.

Их поведение вам что-нибудь напоминает? Вспомните Кайла, который не спал всю ночь и прогуливал школу, чтобы поиграть. Он перестал заниматься спортом и есть здоровую пищу. Все, чего хотел Кайл, это нажимать на тот самый «рычаг». Возможно, вы замечали подобное поведение среди своих знакомых – у подростка, который листает ленты социальных сетей до рассвета, или у молодого человека, который с головой ушел в телефон, игнорируя окружающих? В 2017 году семнадцатилетний мальчик из Гуанчжоу перенес инсульт и чуть не умер после 40 часов непрерывной игры в «Честь королей» (Honour of Kings), хит китайских ролевых видеоигр в жанре фэнтези. Тем временем, по данным японских властей, около 1,15 миллиона молодых людей в стране ведут образ жизни «хикикомори», то есть отдалились от общества и не покидают свои дома и спальни месяцами или даже годами. Они сидят в интернете или заняты видеоиграми. Вместо того чтобы выходить из дома, эти люди во всем полагаются на своих родителей и других членов семьи, которые о них заботятся.

Между технологическими инструментами, которые призваны помочь человеку улучшить свою жизнь, и теми, что были созданы с целью подсадить человека на этот продукт, есть существенная разница. На мой взгляд, цифровые устройства, которыми ребенок активно пользуется для достижения конкретных целей, можно отнести к технологиям позитивного воздействия. И наоборот, те устройства, которые ребенок использует пассивно, – это технологии негативного воздействия. Их компании-производители используют вашего ребенка в своих целях.

Для чего цифровым устройствам понадобилась наша зависимость

Большая часть приложений и социальных сетей не взимает плату за доступ к ним. В интернете бал правят клики и просмотры. Цель крупных технологических компаний, как объяснял Паркер, – заставить пользователей тратить на их сайты максимально возможное количество времени. Речь идет о том, что на «причесанном» для широкой общественности языке Кремниевой долины называют «вовлеченностью пользователей». И это понятно, ведь чем дольше Twitter, Facebook и YouTube способны удерживать нас на своих площадках, тем больше денег смогут получить от рекламодателей.

Чтобы поддерживать рост доходов, социальные сети и приложения постоянно ищут новые способы борьбы с вашим мозгом. Им нужно сделать так, чтобы вы не вышли из системы, не удалили приложение и не занялись своей реальной жизнью. В их распоряжении исследования, веками финансируемые из государственного бюджета, в области нейробиологии, психологии, лингвистики, когнитивных наук и социального поведения.

К сожалению, лишь немногие дети (и родители) осознают, что, пользуясь бесплатными онлайн-сервисами, они сами становятся продуктом, а не клиентом. Такие корпорации, как Google, Facebook, Instagram и Amazon, внимательно отслеживают «лайки», покупки и местонахождение своих пользователей. Речь идет обо всей той информации, которую они смогут упаковать и продать рекламодателям. Это ставит в тупик руководителей технологических компаний, говорит Билл Дэвидоу, бывший вице-президент Intel Corp: «Либо они пользуются нейробиологией, чтобы отвоевать долю рынка и получить серьезную прибыль, либо позволяют конкурентам сделать то же самое и лишить их места на рынке».

Никто не проявлял более наглого (и такого распространенного) желания взломать нейрологический код, который Facebook разгадал с самого начала, как скандальный калифорнийский стартап Dopamine Labs. Он стремится «удивить и зацепить» пользователей, наделяя свои приложения и платформы такой же вызывающей зависимость силой, как Instagram и Twitter. Dopamine Labs – детище двух близких друзей, нейроэкономиста Далтона Комбса и нейропсихолога Рамзи Брауна. «Раз уж мы до некоторой степени разобрались, как именно работают зоны мозга, отвечающие за зависимость, люди выяснили, как выжать из них еще больше и использовать эту информацию в качестве ингредиента для разрабатываемых приложений», – говорит Браун. Он признает, что сила, о которой идет речь, одновременно восхищает и пугает: «У нас есть возможность подкрутить рычаги на панели инструментов машинного обучения, которую мы создаем, и в результате поведение сотен тысяч людей по всему миру изменится незаметно для них самих, причем таким образом, что для них это будет естественно, хотя на самом деле все было сделано преднамеренно».

Браун говорит о том, что решения человека, которые ему кажутся осознанными, на деле могут приниматься в результате методов воздействия, которые инженеры используют для изменения нашего поведения.

7 способов, которые используют разработчики, чтобы управлять сознанием наших детей

Такие разработчики, как Шон Паркер, и такие нейропсихологи, как Рамзи Браун, прекрасно понимают, что именно вызывает выброс дофамина в наш мозг. В производстве своих продуктов они применяют методы, которые запускают этот выброс. Самые успешные из них подсаживают нас на крючок, эксплуатируя первобытные человеческие потребности: быть любимыми, быть с людьми и быть признанными, чтобы чувствовать себя компетентными, уделять внимание другим и получать его, чего-то достичь. Некоторые утверждают, что задача родителей – защитить детей от подобных манипуляций. Однако мы не можем защитить детей и подростков от того, в чем не разбираемся сами. Итак, обсудим самые распространенные методы, которые программисты используют, чтобы завладеть вниманием вашего ребенка. Узнав о них, вы сможете научить ребенка замечать их и понимать принципы их работы. Это поможет ему вернуть себе хотя бы часть контроля над тем, как он использует цифровые устройства.

1. Красная тревога!

Всем известно, что красный цвет означает: «Чрезвычайная ситуация!», «Срочно!». Красный – самый насыщенный и динамичный цвет. Более того, это «цвет-триггер»: исследования показывают, что он способен учащать сердцебиение и повышать давление. Кроме этого, люди чаще кликают на текст и изображения именно красного цвета, а не какого-либо еще.

Изначально Facebook рассылал своим пользователям уведомления голубого цвета. Они соответствовали корпоративному брендбуку. Оттенки синего для него были выбраны неслучайно, ведь основатель компании Марк Цукерберг лучше всего видит именно их. Он страдает частичным дальтонизмом и не различает оттенки красного и зеленого. Однако Facebook обнаружил, что люди часто игнорировали эти уведомления. Их цвет сменили на красный, и количество кликов выросло до небес.

В индустрии сразу же приняли это к сведению. Сегодня вы регулярно смотрите на красные кружочки рядом со значками приложений на вашем iPhone, которые «умоляют» вас запустить их. Когда в следующий раз будете общаться с ребенком, достаньте свой телефон и покажите ему, как выглядят уведомления о новом сообщении или о том, что кто-то поставил «лайк» вашему статусу. Объясните, почему они красные и какие биологические причины побуждают нас нажать на приложение, рядом с которым мы видим этот цвет. Можно переключить телефон в монохромный режим, чтобы ребенок увидел, насколько меньше эмоций у него вызывает черно-белая картинка, и понял, что она скучнее и не так привлекает внимание.

2. Одобрение общества

Мы, люди, испытываем базовую потребность в пище и убежище. Но кроме нее у нас есть еще одна врожденная потребность – принадлежать к группе и формировать прочные связи с другими людьми. «Лайки» в Facebook и сердечки в Instagram играют на этой первостепенной потребности человека в любви и общении. Пусть мир вокруг нас сильно изменился со времен палеолита, но наш мозг остался прежним. В саванне нам приходилось тщательно следить за своим социальным положением в племени. Одиночки и изгои, как правило, подвергались нападкам. Наше выживание зависело от того, как сильно в нас нуждаются и как высоко ценят.

В подростковом возрасте мы особенно остро ощущаем давление общества и хотим принадлежать к какой-нибудь группе. Я замечаю, что среди моих пациентов-тинейджеров многие одержимы своим присутствием в социальных сетях. Для них это способ подтверждать и демонстрировать дружбу, то есть делать все то, чем человечество занимается с незапамятных времен.

Если среди ваших близких есть подросток, подумайте, как рассказать ему о том своем посте в социальной сети, который не собрал ни одного «лайка». Опишите, как неловко и больно вам было, ведь казалось, что общество вас не принимает. Объясните, что, хотя те ваши болезненные ощущения были вполне реальны, неприятия со стороны людей на самом деле не было. Количество собранных «лайков» на Facebook вовсе не показатель популярности. Настоящие друзья любят вас целиком и полностью – вместе с вашими недостатками, талантами и странным чувством юмора. Согласно научным данным, ребенку нужен 1–2 близких друга в реальной жизни, а не 800 «друзей» в социальных сетях. Можно предложить ему попробовать альтернативные платформы, которые не отслеживают данные пользователей, не показывают рекламу и не пытаются привязать вас к себе с помощью «лайков» и «страйков».

3. Автовоспроизведение и бесконечная лента

YouTube и Netflix знают, что самый простой способ удержать детей (и их родителей!) от выхода из системы – это автовоспроизведение каждого последующего видео по умолчанию. Неудивительно, что пользователи стали запоем просматривать сериалы целиком, когда Netflix добавил функцию, запускающую следующий эпизод после окончания предыдущего и десятисекундного обратного отсчета.

Социальные сети часто используют тот же принцип. Благодаря автозаполнению вашей ленты и возможности бесконечно ее прокручивать, выйти из приложения все сложнее.

В следующий раз, когда вы с ребенком будете смотреть сериал на Netflix, нажмите на паузу перед тем, как следующий эпизод начнет автоматически воспроизводиться. Объясните, как это работает. Напомните ребенку, что именно он должен контролировать то, как долго будет что-то смотреть в интернете.

4. Переменное вознаграждение

Возможно, это покажется нелогичным, но лучший способ заставить молодежь чаще проверять Instagram – не «награждать» их каждый раз, когда они запускают приложение. Случайность – вот что их действительно привлекает. Комментарии и «лайки» не выгружаются по расписанию, поэтому человек вынужден постоянно проверять приложение, ведь он не знает, в какой момент его вознаградят дозой дофамина.

Существует даже научный термин для этого – «переменное вознаграждение». И если вы не верите, что это работает на людях, вспомните, что именно этот принцип лежит в основе работы игровых автоматов, на которые приходится около 80 % от дохода любого среднестатистического казино.

Разработчики устройств позаимствовали выводы, к которым пришел американский психолог Беррес Скиннер, открывший силу случайной раздачи награды в серии экспериментов, которые проводил над голубями. Скиннер учил голубей клевать кнопку, чтобы получать корм. В процессе он понял, что способен приводить бедных птах в ярость, если станет выдавать им награду случайным образом. Они продолжали клевать и клевать, надеясь сорвать куш. Один голубь клевал кнопку 16 часов подряд, чтобы добыть еду!

Простыми словами объясните дочери-подростку, что именно так работают онлайн-медиа. Всякий раз, открывая Instagram, Snapchat или Twitter, она словно дергает за ручку игрового автомата. Что она там увидит – увлекательную историю или порцию глупых «твитов»? Неизвестно. Это и заставляет ее постоянно обновлять ленту. Люди, как и голуби, жаждут предсказуемости. Вариативность – это наш криптонит[10]10
  Вымышленное вещество, фигурирующее в комиксах. Криптонит знаменит благодаря тому, что является единственной слабостью Супермена.


[Закрыть]. Она заставляет человека совершать сумасшедшие поступки, например открывать Snapchat 45 раз в день.

Научите ребенка каждый день выделять на проверку социальных сетей определенное время, чтобы он заходил в них с конкретной целью. Например, у Джоша есть друзья в Южной Африке и Европе, и ему разрешено использовать Snapchat и Instagram только по воскресеньям во второй половине дня, чтобы пообщаться с ними.

5. Стремление к новизне

Стремление к новизне означает лишь то, что мы, люди, любим все новое. Нас так запрограммировали. В эпоху палеолита способность распознавать новые, зачастую опасные вещи и реагировать на них была ключом к нашему выживанию. Сегодня она заставляет нас беспомощно реагировать на шум поступающей информации. Вот почему приложения социальных сетей постоянно требуют, чтобы мы не отключали их уведомления. Нам сложно игнорировать новое сообщение в WhatsApp или новость в ленте, если мы видим уведомление об этом. Мой совет: научите ребенка отключать уведомления и не поддаваться на уловку, связанную с тем, что они могут появиться в любой момент. Это еще один способ вернуть себе контроль над приложениями и другими платформами, которыми он пользуется.

6. Страх что-то упустить (FOMO)

Страх что-то упустить, известный как FOMO (англ. Fear of missing out. – Прим. пер.), – одна из основных причин, по которой мы сидим в социальных сетях, даже если осознаем, что они крадут наше время и повышают уровень тревоги. Если мы удалимся из социальной сети, то можем пропустить какое-нибудь приглашение, распродажу или сообщение от друга. Подростки же и без того обеспокоены тем, насколько вписываются в общество, для них пропустить шутку или показаться некрутым – слишком высокая ставка.

Нам, родителям, нужно помочь ребенку понять, что он не упускает того, что не видит. Нужно объяснить, что по-настоящему важное сообщение дойдет до него, даже если его нет в Instagram. Также стоит объяснить, что даже если он и правда что-то упускает, то это совершенно нормально.

7. «Социальная взаимность»

В людях запрограммировано желание отвечать другому, если он к ним обращается. Есть даже такое понятие, как «социальная взаимность» – возвратно-поступательный поток социального взаимодействия, который заставляет нас откликаться на одно положительное действие другим положительным действием. Когда Facebook сообщает отправителю, что получатель прочитал его сообщение, он как раз влияет на заложенное в нас чувство «социальной взаимности».

Snapchat и WhatsApp пошли еще дальше: пользователя информируют, как только друг начинает печатать ему сообщение. Для подростка потребность ответить может подавлять все прочие чувства – это важнее, чем обратить внимание на родителей или выгулять лающую собаку, которой срочно требуется справить нужду. Для нашего мозга, который формировался во времена палеолита, проигнорировать личное сообщение в Twitter или запрос о добавлении в друзья в Instagram сродни потенциально опасной ошибке поведения в социуме.

Расскажите ребенку о старых добрых временах, когда телефоны висели на стене и не присоединялись к нам на прогулке или в ванной. Никто не ждал, что вы все время будете дома, чтобы ответить на звонок. Вы возвращались к друзьям, когда могли. То же самое актуально и сегодня, даже если средства коммуникации ускорились. Ваш ребенок должен понимать, что не обязательно мгновенно отвечать на сообщение. Помогите ему сформировать привычку оставлять сообщения непрочитанными в течение дня или даже дольше. Научите его обдумывать написанное, прежде чем отправлять сообщение, и не рассылать электронные письма, если он злится или расстроен.