Текст книги "Преимущество счастья. 7 принципов успеха по результатам исследований компаний из списка Fortune"

Если есть что-то, в чем, как мы считали, мы можем быть уверены, так это то, что время движется только в одном направлении. В любом случае эта точка зрения была превалирующей, пока мой наставник Эллен Лангер не разбила ее в пух и прах одним-единственным эффектным ударом.

В 1979 году Лангер разработала эксперимент продолжительностью в неделю с участием группы 75-летних мужчин¹. Этим пожилым людям не было известно о характере эксперимента практически ничего, за исключением того, что они проведут неделю в приюте и что они не должны брать с собой фотографии, газеты, журналы и книги менее чем двадцатилетней давности.

Когда все участники прибыли, их собрали в комнате и сказали, что в течение следующей недели они должны будут делать вид, будто сейчас на дворе 1959 год – то время, когда этим 75-летним мужчинам было только 55 лет. Им нужно было одеваться и вести себя так, как тогда, и им выдали идентификационные карточки с фотографиями их 55-летних. В течение этой недели они должны были беседовать о президенте Эйзенхауэре и о событиях из своей жизни, произошедших в то время. Некоторые из них стали говорить о своей старой работе в настоящем времени, будто они не уходили на пенсию. На журнальных столиках были разложены номера Life и Saturday Evening Post за 1959 год. В общем, было сделано все для того, чтобы эти люди увидели окружающий мир сквозь призму 55-летнего возраста.

Лангер – нетипичный психолог. В течение вот уже почти сорока лет она подвергает сомнению ожидания научного сообщества весьма нетривиальными способами. Оставаясь верной себе, в этом случае она проверяла одну действительно радикальную гипотезу. Она хотела доказать, что наша «ментальная конструкция» – то, какими мы себя считаем – оказывает непосредственное влияние на физический процесс старения. Лангер сформулировала это несколько по-иному, но фактически она заявила, что, смещая точку опоры и рычаг этих 75-летних пожилых людей, она может изменить «объективную» реальность их возраста.

Именно это и произошло. Перед началом эксперимента испытуемых протестировали по всем тем аспектам, которые, как мы предполагаем, с возрастом ухудшаются: физическая сила, осанка, восприятие окружающего мира, когнитивные способности и кратковременная память. По окончании эксперимента у большинства пожилых людей отмечалось улучшение по всем пунктам: они стали гораздо более гибкими, у них улучшилась осанка и возросла мышечная сила рук. Их зрение улучшилось в среднем почти на 10 %, как и их результаты по тестам на память. У более чем половины участников вырос и коэффициент интеллекта, который, как считалось, неизменен с юных лет. Они изменились даже внешне: случайным людям, ничего не знавшим об этом эксперименте, показали фотографии участников до и после исследования и попросили приблизительно определить их возраст. В соответствии с этими оценками испытуемые по окончании эксперимента выглядели в среднем на три года моложе, чем до его начала. Это опровергало все общепринятые представления о психологии старения и наводило на совершенно иные выводы относительно возможности образа мышления формировать действительность.

Как мы увидим в этой главе, наша внешняя «действительность» гораздо более податлива, чем многие из нас думают, и гораздо более зависима от глаз, которыми мы ее видим. С правильным образом мышления наша способность формировать эту действительность (а значит, и результаты наших действий) возрастает многократно.

Семьдесят руководителей подразделений пришли на мою лекцию в офисе компании UBS в Стэмфорде (штат Коннектикут). Окинув взглядом аудиторию, я обнаружил, что многие присутствующие смотрят на меня со скептическим выражением лица. Компания претерпевала серьезную реорганизацию и сокращение штатов, увязла в судебных тяжбах, а ее акции упали на 80 %. А я, стоя перед группой изнуренных в боях банкиров, просил их петь «Греби, греби, греби, гони вперед свою лодку» снова и снова. (По крайней мере в этот раз я сразу же уточнил, что петь они должны мысленно, не вслух. Как-то, выступая на Уолл-Стрит, я забыл это сделать – и быстро понял смысл поговорки «медведь на ухо наступил».)

Мои инструкции были просты: закрыть глаза и начать мысленно петь эту песню; когда дойдут до конца, начать снова – и петь, пока я не скажу «стоп».

Они сделали все, как я им велел; правда, время от времени наиболее недоверчивые поглядывали на меня, чтобы убедиться, что я не играюсь с ними и тайно не подключаю электроды.

Я же время от времени посматривал на часы. Наконец я сказал всем присутствующим остановиться, открыть глаза и записать, сколько минут и секунд, по их мнению, длился этот эксперимент. Один мужчина предположил, что две минуты, другой был уверен, что четыре. Женщина в дальнем конце зала сказала, что 45 секунд. В зале находилось семьдесят человек, и я услышал семьдесят различных вариантов: от «тридцать секунд» до «пять минут». Каждый из топ-менеджеров был уверен, что его оценка верна, но правильный ответ, понятное дело, был только один, и в данном случае это было ровно 70 секунд.

Я проводил этот эксперимент почти в 40 странах, и каждый раз разброс в ответах был велик. (Пальма первенства тут принадлежит Шанхаю: от «20 секунд» до «7 минут»!)

Суть заключается в следующем: то, что одному представляется мгновением, для другого может показаться вечностью. Каждый человек воспринимает время, объективную реальность, по-своему, сообразно собственному образу мышления. Вероятно, те, кто считает эту песню (или упражнение) глупой и скучной и кому не терпится вернуться к своей работе, называют большие значения, тогда как те, кому интересно то, о чем я рассказываю, или кто просто рад возможности немного отдохнуть и собраться с мыслями, называют меньшие значения.

Как известно, когда мы получаем удовольствие от времяпрепровождения, время летит незаметно.

Я очень люблю это упражнение, потому что я согласен с мнением психологов: образ мышления меняет не просто наше отношение к происходящему – он изменяет объективные результаты восприятия происходящего. Все, кто слышал об эффекте плацебо, знают, насколько действенно это работает. Многочисленные исследования показывают, что когда пациентам дают таблетку с глюкозой и говорят, что она смягчит некий симптом, она зачастую и в самом деле смягчает его – иногда столь же эффективно, как и настоящее лекарство. В одной статье New York Times, озаглавленной «Плацебо оказались настолько эффективными, что даже эксперты удивлены», врачи рассказывают об исследованиях, в рамках которых фиктивный препарат для стимуляции роста волос обеспечивал рост волос на лысеющих участках головы, а при помощи «мнимой операции» уходила опухоль на ушибленных коленях². И действительно, в ходе эмпирического анализа исследований с использованием плацебо было установлено, что «эффективность плацебо в плане снятия боли составляет от 55 до 60 % в сравнении с эффектом от большинства активных препаратов, таких как аспирин и кодеин». Выходит, простого изменения в образе мышления – т. е. убежденности в том, что принимаешь настоящий препарат, – достаточно, чтобы устранить объективный симптом.

Также существует то, что можно считать обратным эффектом плацебо, что во многом еще более занимательно. В рамках одного из моих любимых экспериментов японские исследователи завязали глаза группе студентов и сказали им, что правую руку им натирают ядовитым плющом³. Спустя какое-то время у каждого из тринадцати студентов на правой руке проявились все классические симптомы контакта с ядовитым плющом: волдыри, покраснение и зуд. Неудивительно… пока вы не узнаете, что растением, использованным в ходе исследования, был вовсе не ядовитый плющ, а безобидный кустарник. Убежденности студентов оказалось достаточно для того, чтобы создать биологический эффект ядовитого плюща, с которым они на самом деле не контактировали.

Затем каждому участнику исследования натерли левую руку настоящим ядовитым плющом, но сказали, что это безобидное растение. Несмотря на то что у всех тринадцати студентов была аллергия на ядовитый плющ, только у двух человек появилась сыпь. (Обожаю этот эксперимент! Но больше всего меня здесь поражает то, что исследователи каким-то образом смогли получить разрешение на нанесение ядовитого плюща на кожу людей, страдающих аллергией на него. Мне пришлось несколько месяцев ждать разрешения Департамента образования, чтобы провести игру в «крокодила» с участием студентов Гарварда.)

Так как же именно наше относительное восприятие происходящего, или того, что, как мы считаем, произойдет, может влиять на ситуацию? Интересно, что мозг действует в соответствии с тем, что, как мы считаем, произойдет, – это психологи называют теорией ожиданий. Доктор Марсель Кинсбурн, нейробиолог Новой школы социальных исследований (Нью-Йорк), поясняет, что ожидания создают у нас в мозгу картинки, которые могут быть такими же реальными, как и те, что вызваны реально происходящими событиями⁴. Ожидание события задействует такой же сложный нейронный комплекс, как если бы это событие действительно имело место, и запускает каскад процессов в нервной системе, приводящий к целому ряду реальных физических последствий.

Это означает, что убежденность действительно может изменить конкретные результаты наших усилий и нашей работы. Это не просто теория; это подтверждено рядом серьезных научных исследований. В рамках одного из них, выполнявшегося несколько лет назад, Али Крам, один из моих бывших студентов, ныне – коллега-исследователь из Йельского университета, совместно с Эллен Лангер провел эксперимент с горничными семи гостиниц⁵. Половине участниц рассказали, какую физическую нагрузку они получают ежедневно на работе, сколько калорий сжигают, насколько хорошей тренировкой для сердечной мышцы является уборка пылесосом и т. д. Оставшимся горничным – контрольной группе – эту информацию не предоставили.

Несколько недель спустя Крам и Лангер выявили, что те женщины, которых подвели к рассмотрению работы как физической нагрузки, сбросили несколько килограммов; помимо этого у них снизился уровень холестерина в крови.

Эти горничные выполняли такую же работу и получали такую же физическую нагрузку, как и участницы эксперимента из контрольной группы. Единственным различием было то, как мозг воспринимал работу, которой они занимались.

Этот момент настолько важен, что его стоит повторить: ментальная конструкция нашей повседневной деятельности определяет нашу действительность в большей степени, чем сама повседневная деятельность.

Принимая во внимание то, что мы знаем об относительном характере времени, задайтесь вот каким вопросом: насколько более эффективным и продуктивным (не говоря уже о том, насколько более счастливым) вы могли бы быть, если бы изменили отношение ко времени своего рабочего дня? В рамках сценария, где действительность можно воспринимать любым способом, в зависимости от того, где вы поместите свою точку опоры, вопрос из «Почему в сутках только 24 часа?» трансформируется в «Как я могу использовать свое относительное восприятие рабочего дня с максимальной выгодой?»

Наиболее успешные люди берут на вооружение такой образ мышления, который не только делает их рабочие дни более приятными, но и помогает работать дольше, усерднее и быстрее их коллег с негативным образом мышления. По сути, эти люди при помощи позитивного образа мышления обретают контроль (относительно говоря) над самим временем. Для них 24 часа и 7 дней – это лишь объективная система измерения; они используют те единицы времени, что даны всем нам, и при помощи своего образа мышления становятся более эффективными и продуктивными.

Вспомните последнее казавшееся бесконечным совещание, которое вам пришлось высидеть до конца (думаю, за воспоминаниями вам долго ходить не надо). Возможно, в первые три минуты вы решили, что заявленная цель совещания не будет достигнута (или же она вас вообще не интересовала). Те два часа, что последовали за ними, вдруг стали напрасной тратой времени, бесполезным времяпрепровождением с точки зрения приложения энергии, продуктивности и, вероятно, мотивации. Но что, если бы вы решили для себя рассматривать это совещание как возможность и сформулировали собственную цель? Что, если бы заставили себя почерпнуть три полезные вещи за время совещания? Если взять их из содержимого совещания не представляется возможным (будем откровенными, для большинства совещаний соотношение полезного содержимого к общему времени его проведения весьма невелико), проявите креативность! Что вы можете почерпнуть для себя у выступающего относительно того, как проводить презентацию? Как бы вы преподнесли эту идею по-иному? Как лучше всего отвечать на непростые вопросы коллег? Какой цвет фона для слайдов PowerPoint представляется оптимальным?

Теперь ответьте себе, какие повседневные задачи вы находите такими же скучными и утомительными, как и совещания. Думаю, вы обнаружите, что чем больше вы рассматриваете их как нудную, монотонную работу, тем более они становятся таковой. Я имел возможность наблюдать, как мой собственный мозг попадает в эту ловушку, когда работал над данной главой. Вообще-то я люблю читать книги о психологии в кофейнях и потом обсуждать идеи, почерпнутые из них, со своими коллегами и студентами. Мой мозг считает это «удовольствием» и «приятным времяпрепровождением». Но так как меня поджимал крайний срок сдачи книги, а мне нужно было еще ознакомиться с материалами исследований, внезапно мой образ мышления изменился. Чтение книг о психологии стало «работой», и мозг теперь старался избегать того, что я люблю. Задачи, которые я когда-то выполнял быстро и с удовольствием, теперь давались с большим трудом.

Я понял, что пора переместить точку опоры. Я задался вопросом, как я мысленно характеризую эту задачу («рутинная работа»), и сознательно изменил эту характеристику на «чтение для духовного обогащения».

Я также изменил слова, которыми говорил об этом занятии другим людям. После того как я сказал нескольким друзьям, что в кофейне Starbucks читаю просто ради удовольствия, я начал осознавать, что это и в самом деле так.

Изменение представления об ограничении по времени также оказалось полезным. Тал Бен-Шахар заметил, что термин «крайний срок» по своей сути негативен. Метко подмечено! Тал предпочитает использовать вместо него термин «жизненно важный срок». Увлеченность работой у меня снова возникла тогда, когда я убедил себя не думать об ограничении по времени, сосредоточившись только на ценности, которую черпал из самого этого занятия. Также мне на пользу пошло то, что я перестал думать, как потом использую материалы, с которыми знакомился.

Когда мы снова обращаемся к удовольствию от «средств», отказавшись от привычки думать только о «целях», мы обретаем образ мышления, помогающий получить не только удовольствие, но и лучшие результаты. Кстати сказать, свою рукопись я сдал в издательство вовремя.

Подобно тому как наше представление о работе влияет на наше восприятие ее, наше представление о досуге также влияет на его восприятие нами. Если образ мышления «видит» свободное время, время, посвящаемое хобби, или время, проводимое с семьей, как непродуктивное, мы относимся к нему как ко времени, проводимому впустую. Так, у многих руководителей компаний и студентов Гарварда, с которыми я работаю, присутствуют характерные признаки «трудоголизма»: они считают все то время, когда не занимаются работой, помехой для своей продуктивности. Один генеральный директор малайзийской телекоммуникационной компании сказал мне: «Я хотел быть продуктивным, поскольку именно это делает меня счастливым, поэтому я постарался максимально увеличить время, посвящаемое работе. Но, как я понял позже, я слишком узко определил для себя понятие «быть продуктивным». Я стал чувствовать себя виноватым, когда не занимался работой. Ничто другое – ни физические упражнения, ни время, проводимое с женой, ни релаксация – не было продуктивным. Так что у меня не находилось времени на то, чтобы восстановить силы, а это означало, что чем больше я работаю, тем меньше моя продуктивность».

Как мы узнали «Принцип 1», позволяя себе заниматься тем, что нам нравится, мы тем самым можем существенно повысить эффективность своей деятельности на работе. Но просто заниматься этим недостаточно, чтобы получить результаты (как недостаточно этого было горничным, которые лишь делали то, что им положено, и не думали о получаемой ими физической нагрузке). Когда мозг расценивает ужин с семьей, разгадывание судоку, компьютерную игру в футбол или телефонный разговор с другом как бесполезную трату времени, он не сможет извлечь из этих занятий выгоды. Но если вы переместите точку опоры так, чтобы рассматривать свободное время как возможность узнать и попробовать что-то новое, восстановить силы и пообщаться с другими людьми, вы сможете использовать потенциал этого времени и стать сильнее, чем раньше.

Подобно тому как ваш образ мышления в отношении работы влияет на эффективность вашей деятельности, ваш образ мышления в отношении своей способности также воздействует на нее.

То есть чем больше вы верите в свою способность преуспеть, тем выше вероятность того, что вы преуспеете.

Кому-то это может представляться чересчур вдохновляющим и голословным утверждением (и, по правде говоря, эту идею людям уже довольно долгое время навязывают некоторые отнюдь не уважаемые источники), однако за последние несколько десятилетий множество серьезных научных экспериментов подкрепили его.

Ученые доказали: одна лишь убежденность в том, что мы можем привнести позитивное изменение в свою жизнь, повышает мотивацию и эффективность деятельности на работе; успех, по сути, становится неизбежно сбывающимся пророчеством. В ходе одного исследования с участием 112 начинающих бухгалтеров ученые обнаружили: те, кто верил в возможность добиться поставленных целей, десять месяцев спустя получили лучшие оценки по критерию «эффективность деятельности» от своего начальства⁶. Как это ни удивительно, вера в свои способности оказалась даже более веским условием эффективности деятельности на работе, чем фактический уровень профессиональной подготовки.

Что еще более важно, наше мнение о собственных способностях может изменяться, поскольку наш образ мышления практически все время меняется. В рамках исследования, проводившегося Маргарет Ших и ее коллегами в Гарварде, группе азиаток дважды предложили выполнить тест по математике⁷. В первый раз участницы испытали на себе воздействие прайминга, в основе которого был стереотип о том, что женщины не столь сильны в математике, как мужчины. Во второй раз установка была другая: азиаты демонстрируют более высокие математические способности по сравнению с другими этническими группами. В итоге во втором случае участницы эксперимента показали гораздо более высокие результаты, чем в первом. Ни уровень математических знаний, ни степень сложности заданий при этом изменений не претерпели, но во втором случае женщины больше верили в свои способности, и этого хватило, чтобы выдать значительно лучший результат.

Один весьма примечательный пример этого из реальной жизни имел место вскоре после президентских выборов 2008 года. Десятилетия исследований показали, что укоренившиеся расовые стереотипы способствуют увеличению разрыва в достижениях между темнокожими и белокожими студентами. (К примеру, студенты-афроамериканцы демонстрируют худшие результаты по стандартным тестам, нежели белокожие студенты, когда их предварительно просят заполнить форму, где присутствует вопрос о расе.) Ученые решили выяснить, повлияет ли каким-либо образом на этот феномен приход на наивысшую должность в стране афроамериканца, и предложили более чем 400 американцам выполнить стандартный тест из 20 вопросов – до выборов и сразу после них⁸. В первом случае темнокожие участники действительно показали в целом не особо впечатляющие результаты по сравнению с белокожими, но после выборов результаты первых улучшились настолько, что разрыв между группами практически исчез. Как написала New York Times, «вдохновляющий пример для подражания в лице Барака Обамы» устранил сомнение в собственных силах, которое мешало темнокожим продемонстрировать все, на что они способны. И хотя это было всего лишь одно исследование, результаты которого, возможно, имели временный характер, оно показывает, насколько существенно наша вера может влиять на наши способности.

В компании IDology, специализирующейся на подготовке руководителей, тренеры часто задают клиентам один вопрос: «Какие качества вы демонстрируете сегодня?» Присутствие неуверенности в собственных силах снижает эффективность вашей деятельности еще до того, как вы приступаете к выполнению задания. Поэтому, сталкиваясь со сложной задачей или проблемой, первым делом обеспечьте себе конкурентное преимущество – сосредоточьтесь на причинах преуспеть, а не на причинах потерпеть неудачу. Напомните себе о тех имеющих отношение к делу навыках, которые у вас имеются, а не о тех, которых вам недостает. Вспомните подобную ситуацию из прошлого, когда вы справились на «отлично».

Годы исследований показали, что сосредоточенность на своих сильных сторонах при выполнении сложной задачи обеспечивает лучшие результаты.

Вы можете пользоваться этим приемом в любой ситуации. Вы готовите рождественский ужин и опасаетесь, что блюда могут выйти не такими, как вам хотелось бы? Дайте себе установку, что у вас хорошо получается планировать время и следовать инструкциям. Вам предстоит выступить с важным выступлением, но вы считаете себя слабым оратором? Сосредоточьтесь на том, как хорошо вы подготовлены и насколько глубоко исследовали тему. Это не означает, что вы должны игнорировать свои слабые стороны, все время повторять пустые утверждения или браться за задачи, которые вам не под силу. Это лишь значит, что вы, идя по коридору, акцентируете внимание на том, что у вас выходит хорошо. Помните свои основные сильные стороны, о которых мы говорили ранее? Выберите имеющую отношение к проблеме, с которой вы столкнулись. Когда мне нужно прочитать лекцию по новому для меня материалу и у меня нет уверенности, что она будет хорошо воспринята, я стараюсь сосредоточиться на том, что у меня неплохо получается «читать» людей и как это помогает мне наладить контакт с аудиторией. Когда я не забываю воспользоваться этим подходом, мое выступление ощутимо качественнее, чем когда я начинаю вспоминать о том, что у меня неважно обстоят дела с запоминанием материала или что у меня есть склонность к хождению по аудитории во время выступления.