Текст книги "Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II"

Однако это не причина для того, чтобы смотреть на бытие и деятельность Бесконечного как на что-то чудесное и иррациональное; наоборот, во всех действиях Бесконечного присутствует более великая целесообразность, но не ментальная или интеллектуальная, а духовная и супраментальная: в них есть своя логика, так как они основаны на безошибочном видении взаимоотношений и связей [между различными объектами и явлениями]; логика Бесконечного представляется чудом нашему конечному рассудку. Это более великая рациональность, более великая логика, так как она шире, утонченнее, сложнее нашей: она учитывает все данные, которые ускользают от нашего видения, и на основании этих данных делает выводы, которые мы не в состоянии предугадать ни с помощью дедукции, ни с помощью индукции, ибо наши суждения и умозаключения имеют недостаточные основания, а значит, ненадежны и подвержены ошибкам. Наблюдая явление, мы видим результаты и замечаем наиболее внешние элементы, обстоятельства или причины и, основываясь на этом, пытаемся объяснить его или судить о нем; но любое явление или событие является следствием сложного взаимодействия сил, которые мы не замечаем и не можем наблюдать, так как все эти силы для нас невидимы, – однако они не являются таковыми для духовного зрения Бесконечного: некоторые из них являются реальными силами, трудящимися, чтобы проявить новую реальность или способствовать этому, другие – потенциальными силами, близкими к тому, чтобы реализовать свои возможности и так или иначе участвовать в общей работе; однако всегда могут вмешаться новые силы, которые неожиданно получают возможность действовать и присоединяются к общему комплексу сил; а позади всей этой деятельности пребывают императивы или императив, которые эти силы пытаются претворить в жизнь. Более того, одна и та же совокупность сил может давать разные результаты; то, чем завершится их работа, уже давно предрешено высшим императивом – непререкаемой божественной волей, всё это время ожидающей своего часа, хотя и кажется, что она неожиданно вмешивается и всё меняет. Всего этого наш рассудок не может учесть, так как является орудием неведения, обладающим очень ограниченным видением и небольшим запасом не всегда надежных и достоверных знаний, а также из-за отсутствия у него средств непосредственного познания; ибо интуиция отличается от интеллекта как раз тем, что порождается непосредственным осознанием, в то время как интеллект всегда познаёт опосредованно, с трудом составляя представление о неизвестном ему объекте или явлении путем анализа признаков, показателей и накопленных данных. Но то, что не очевидно нашему разуму и чувствам, самоочевидно Бесконечному Сознанию, и если существует Воля Бесконечного, то это должна быть Воля, действующая в свете этого всеобъемлющего знания и совершенно естественно вытекающая из тотального видения всей картины. Это ни эволюционная Сила, ограниченная и связанная теми формами, что сама породила, ни наделенная богатой фантазией Воля, творящая в пустоте и по собственной прихоти; это истина Бесконечного, утверждающая себя в условиях ограничений и формах конечного.

Очевидно, что такие Сознание и Воля не обязательно должны действовать согласно выводам нашего ограниченного рассудка или привычным для него способом и в соответствии с нашими умственными представлениями или подчиняясь некоему этическому мотиву, нацеленному на частичное и ограниченное благо; они могут допустить и действительно допускают то, что кажется нашему рассудку иррациональным и неэтичным, поскольку всё это необходимо для достижения окончательного и всеобщего Блага и для осуществления космического замысла. То, что представляется нам иррациональным или достойным осуждения, по причине нашей неосведомленности обо всех данных, мотивах и недостающих элементах, может быть совершенно рациональным и допустимым с позиции Сознания, обладающего намного более высокими мотивами и осведомленного обо всех данных и недостающих элементах. Рассудок, опираясь на свое частичное видение, создает умозрительные конструкции и делает выводы, которые пытается представить как универсальные правила познания и деятельности, а затем с помощью определенных ментальных приемов пытается втиснуть в рамки своих правил или отбрасывает то, что не согласуется с ними: бесконечное Сознание не нуждается в подобных правилах, вместо них оно руководствуется присущими ему глобальными истинами, автоматически определяющими выводы и результаты, но при этом настолько спонтанно и по-разному применяет эти истины в различных обстоятельствах, что, в силу этой пластичности и свободной приспособляемости, оно может вызвать у более узкого сознания впечатление, что не обладает вообще никакими нормами и принципами. Точно так же мы не можем судить о законах и динамических процессах бесконечного бытия исходя из стандартов конечного существования – мотивы и состояния, кажущиеся невозможными для него, могут быть вполне естественными и привычными для более великой и свободной Реальности. Именно в этом заключается различие между нашим фрагментарным ментальным сознанием, слагающим целое из отдельных элементов, и глубинным и тотальным сознанием, видением и знанием. Рассудок, конечно же, не сможет, пока он служит нам главной опорой, уступить место неразвитой или полуоформленной интуиции; но если мы примем во внимание Бесконечное и его бытие и деятельность, то нам неизбежно придется придать своему рассудку величайшую пластичность и открыть его более широким состояниям и возможностям того Сознания, которое мы пытаемся постичь. Не стоит навязывать наши ограниченные и ограничивающие умозаключения Тому, что безгранично. Если мы сосредоточимся только на одном аспекте и посчитаем его целым, мы уподобимся слепцам, ощупывающим слона, каждый из которых коснулся определенной части животного и пришел к выводу, что именно так и выглядит весь слон. Опытное постижение какого-то аспекта Бесконечного само по себе ценно, но мы не можем, исходя из пережитого опыта, говорить, что таково всё Бесконечное, более того, было бы неразумно рассматривать всё остальное Бесконечное в категориях только этого аспекта, исключая иные точки зрения, также подтвержденные духовным опытом. Бесконечное – это одновременно сокровенная суть, безграничное целое и множество; каждый из этих аспектов должен быть познан для того, чтобы по-настоящему познать всё Бесконечное. Знать только части и совсем не знать целого или видеть в нем только сумму частей – это знание, но в то же время и неведение; знать только целое и игнорировать части – это тоже знание и одновременно неведение, ибо часть может быть значительнее целого, потому что принадлежит трансцендентному; знать только сокровенную суть, потому что она ведет нас прямо к трансцендентному, и пренебрегать целым и частями, значит обладать почти высочайшим знанием, в котором, тем не менее, тоже присутствует изрядная доля неведения. Знание должно стать всеобъемлющим, а рассудок – достаточно пластичным, чтобы видеть все аспекты, все стороны и через них двигаться к тому, что их объединяет в единое целое.

Таким образом, осознавая только аспект «Я», мы можем сосредоточиться на его статическом безмолвии и упустить динамическую истину Бесконечного; осознавая только Ишвару, мы можем уловить динамическую истину, но упускаем эту вечную неподвижность и бесконечную тишину – мы постигаем только динамическое бытие, динамическое сознание, динамический восторг бытия, но упускаем чистое существование, чистое сознание, чистое блаженство бытия. Если мы сосредоточены только на Пуруше-Пракрити, мы можем осознавать только двойственность Души и Природы, Духа и Материи и не ощущать их единства. Рассматривая деятельность Бесконечного, мы должны избегать ошибки ученика, посчитавшего себя Брахманом и не пожелавшим прислушаться к крикам погонщика слона, просившего его посторониться, в результате чего слон обвил его своим хоботом и отбросил в сторону; «Ты, конечно же, Брахман, – сказал учитель своему обескураженному ученику, – но почему ты не послушался Брахмана-погонщика и не ушел с пути Брахмана-слона?» Мы не должны совершать ошибки, акцентируя внимание на одной стороне Истины, и делать свои умозаключения, исходя из нее, или действовать, опираясь на нее, не учитывая все остальные стороны или аспекты Бесконечного. Реализация «Я есть То» истинна, но она станет для нас надежной опорой только тогда, когда мы также поймем, что всё есть То; существование нашего «я» – непреложный факт, но мы также должны осознавать другие «я», а также единое «Я» во всех существах и То, что превосходит как наше собственное «я», так и «я» других. Бесконечное предстает единым во множестве, и его деятельность постижима только для высшего Разума, который охватывает своим взором всё и действует как целостное сознание, наблюдающее разные формы своего проявления и принимающее во внимание все эти формы. Таким образом, каждая вещь и каждое существо имеют свою собственную форму сущностного бытия и форму динамической природы, сварупу и свадхарму, которые учитываются в общей работе. Знание и деятельность Бесконечного, проявляясь в фантастическом разнообразии, не утрачивают своей целостности: если исходить из бесконечной Истины, то в равной степени было бы ошибкой настаивать как на совершении одного и того же действия в любых условиях, так и на разнообразии действий, за которым не стоит никакой объединяющей истины или гармонии. И если мы стремимся действовать в согласии с этой более великой Истиной, то при выработке принципов поведения в равной степени было бы ошибкой делать акцент только на нашем собственном «я» или только на «я» других; есть «Я» всего, которое должно лежать в основе как единой деятельности, так и всеобъемлющего и бесконечно гибкого, но всё же гармоничного разнообразия действий; ибо именно такова природа деятельности Бесконечного.

Если, опираясь на эту более гибкую рациональность и принимая в расчет логику Бесконечного, мы посмотрим на противоречия, с которыми сталкивается наш ум, пытаясь постичь абсолютную и вездесущую Реальность, мы увидим, что на самом деле все противоречия существуют на уровне слов и понятий, а не принадлежат самой реальности. Наш ум, рассматривая свою концепцию Абсолюта, полагает, что тот должен быть неопределимым, но в то же время он видит массу определенных объектов и явлений, которые берут свое начало в Абсолюте и пребывают в нем, – ибо им неоткуда более взяться и не в чем более пребывать; это еще более усложняется утверждением, согласно которому все эти определенные феномены – не что иное, как этот ничем не обусловленный и неопределимый Абсолют, с чем также, исходя из наших предпосылок, едва ли можно не согласиться. Однако противоречие исчезает, когда мы понимаем, что необусловленность и неопределимость следует рассматривать не негативно – как некую неспособность, сковывающую Бесконечное, а позитивно – как внутреннюю свободу от всех определяемых им же самим ограничений и неизбежную свободу от любого, внешнего и отличного от него определяющего фактора, ибо возникновение чего-то вне его едва ли возможно. Бесконечное абсолютно свободно – свободно само определять условия и бесконечно разнообразные формы своего существования, свободно от любого ограничивающего влияния со стороны своих собственных творений. На самом деле Бесконечное не творит, оно проявляет то, что находится в нем, в его сущностной первооснове; оно само является такого рода первоосновой любой реальности, а любая реальность – выражением и инструментом этой единственной Реальности. В нашем нынешнем понимании феномена творения как создания чего-то или придания чему-либо формы, Абсолют не творит и сам не является сотворенным; под творением можно понимать лишь переход Бытия из одного состояния в другое, то есть его внешнее и динамическое становление тем, чем оно уже является в своих неподвижных глубинах. И всё же необходимо еще раз подчеркнуть, что Абсолют неопределим, но не в обычном, а в особом, позитивном смысле. Его неопределимость является не просто отрицанием всякой возможности его определения, а необходимым условием его свободного и бесконечного самоопределения, ибо без этого Реальность оставалась бы вечной устойчивой определенностью или же некой неизменной неопределенностью, ограниченной изначально присущим ей набором вариантов определений. Свобода Реальности от любых уз и ограничений собственного творения не может сама превратиться в ограничение, в абсолютную неспособность, в отрицание всякой свободы самоопределения; именно это стало бы противоречием, попыткой охарактеризовать и ограничить с помощью отрицания бесконечное и безграничное. Между двумя фундаментальными сторонами природы Абсолюта – сущностной и созидательной или динамической – нет и не может быть никаких реальных противоречий; только чистая бесконечная суть может выражать себя бесконечным количеством способов. Одно состояние дополняет, а не отменяет и не отрицает другое; просто человеческий разум двояким образом толкует один непреложный факт.

Все остальные противоречия аналогичным образом примиряются, когда мы чистым и объективным взглядом смотрим на истину Реальности. Переживая ее, мы начинаем осознавать некую Бесконечность, которая изначально свободна от любого ограничения качествами, свойствами или чертами; с другой стороны, мы осознаём Бесконечность, изобилующую бесчисленными качествами, свойствами и чертами. В данном случае состояние изначальной безграничной свободы тоже следует понимать позитивно, а не негативно; она не отрицает видимого нами, а, наоборот, создает для возникновения этого необходимые условия, позволяя Абсолюту свободно и бесконечно выражать себя в качествах и свойствах. Качество – отличительный признак, характеризующий одну из способностей сознательного существа; или можно сказать, что сознание существа, выражая то, что находится в нем, придает проявляемой им способности некую характерную особенность, которую мы и называем качеством или свойством. Смелость как качество и является такой присущей мне способностью, это характерная черта моего сознания, которое выражает в определенной форме силу моего существа, проявляет или порождает определенный тип активно действующей силы моей природы. И способность лекарственного средства излечивать тоже является его отличительным свойством, специфической силой бытия, присущей растению или минералу, из которых лекарство было получено. Эта особенность обусловливается Идеей-Реальностью, скрытой в инволюционном сознании растения или минерала; такого рода идея обнаруживает в объекте то, что скрыто присутствовало при его зарождении и теперь отчетливо проявилось как сила его бытия. Все качества, свойства, черты являются такого рода силами сознательного существа, которые Абсолют обнаруживает в нем и проявляет; Он всё содержит в себе и может свободно всё проявлять[11]11
  На санскрите слово «творение» означает высвобождение или проявление того, что уже скрыто присутствует в существе.


[Закрыть] ; и всё же мы не можем сказать, что Абсолют это храбрость или целительная сила, мы даже не можем назвать это характерными чертами Абсолюта, и мы также не можем составить перечень всех его качеств и сказать, что «всё вместе это Абсолют». Но, в равной степени, мы не можем говорить об Абсолюте, как о чистом ничто, неспособном проявлять никакие качества; наоборот, в нем заключены все возможности, внутри него неизменно пребывают источники всех качеств и свойств. Ум приходит в замешательство, так как ему приходится говорить: «Абсолютное или Бесконечное не является ни одной из всех этих вещей, а все эти вещи не являются Абсолютным или Бесконечным», и в то же время: «Абсолютное есть все эти вещи, они неотделимы от Этого, ибо существует только Это и ничего, кроме Этого». Вполне понятно, что противоречие, которого на самом деле нет, возникает из-за чрезвычайной ограниченности концептуального мышления и словесного выражения – так как было бы явной глупостью сказать, что Абсолют является смелостью или целительной силой или же что смелость или целительная сила являются Абсолютом, но не менее глупо было бы отрицать то, что Абсолют способен в процессе своего проявления выражать себя в виде смелости или целительной силы. Когда логика конечного подводит нас, нам нужно смотреть непосредственным и непредвзятым взглядом на то, что пребывает по ту сторону видимости и подчиняется логике Бесконечного. Тогда мы сможем увидеть, что Бесконечное бесконечно по своим качествам, чертам и возможностям и что его не описать никаким перечнем качеств, черт и возможностей.

Мы видим, что Абсолют, «Я», Божественное, Дух, Бытие представляют собой одно Целое; Трансцендентное едино и неделимо, Космическое тоже едино и неделимо; но мы также видим множество существ, каждое из которых имеет «я», дух и природу, сходную с природой других, но в то же время отличную от нее. И поскольку дух и суть вещей едины и неделимы, мы вынуждены допустить, что всё это множество вещей должно быть этим Целым, следовательно Целое является или стало множеством; но как ограниченное или относительное может быть Абсолютом, и как человек, животное или птица могут быть Божественным Существом? Однако, выдвигая это мнимое противоречие, ум допускает двойную ошибку. Он мыслит в категориях конечной математической величины, имеющей определенное значение и отличающейся этим от других величин, и имеет в виду единицу, которая меньше двойки и может стать двумя только за счет деления или дробления или путем прибавления и умножения; но мы имеем дело с бесконечным Целым – это то сущностное и бесконечное Целое, которое способно вместить и сотню, и тысячу, и миллион, и миллиард, и триллион. Какие бы астрономические или сверхастрономические цифры мы бы ни складывали и ни умножали, они не могут превзойти или превысить это Целое; ибо, согласно Упанишадам, оно не движется, но всякий раз, когда мы намереваемся достичь его и овладеть им, оказывается далеко впереди. О нем можно было бы сказать, что не будь оно способно к бесконечной множественности, оно не было бы бесконечным Целым; это не означает, что Целое состоит из отдельных единиц или может быть описано или охарактеризовано как сумма элементов, составляющих Множество: наоборот, оно может быть бесконечным Множеством, так как превосходит любые ограничения или описания в категориях множественности и одновременно превосходит любые ограничения умозрительного конечного целого. Плюрализм – заблуждение (хотя и существует духовная множественность), так как мириады душ зависимы и взаимозависимы; их сумма также не является Целым, не является им и космическая тотальность; они зависят от Целого и существуют благодаря его Целостности: и всё же множественность не иллюзия, ибо во всем этом сонме душ пребывает одна Душа, наделяющая их личностными качествами, и они вечны в Едином и благодаря единому Вечному. Это трудно понять ментальному рассудку, противопоставляющему Бесконечное и конечное и ассоциирующему конечность с множественностью, а бесконечность с единичностью; но в логике Бесконечного такого противопоставления нет, и вечное пребывание Множества в Едином и Неделимом становится совершенно естественным и возможным.

И опять мы видим, что существует бесконечное чистое состояние и неподвижное безмолвие Духа; мы видим также, что существует безграничное движение Духа, беспредельное могущество, динамическое духовное всеобъемлющее саморазвертывание Бесконечного. Наши представления налагают на это восприятие, само по себе точное и достоверное, это противопоставление покоя и неподвижности динамизму и движению, но с позиции разума и логики Бесконечного такого противопоставления быть не может. Одно неподвижное и безмолвное Бесконечное, Бесконечное, лишенное бесконечной силы, динамизма и энергии, допустимо только как аспект; невозможно представить себе беспомощный Абсолют, бессильный Дух: в Бесконечном должна быть заключена бесконечная энергия, Абсолюту должно быть присуще всемогущество, сила Духа должна быть безграничной. Но покой, статичность являются основой движения, вечная неподвижность – необходимое условие, поле, можно даже сказать, сама сущность вечной подвижности, устойчивое бытие – условие и основа безграничной деятельности Силы бытия. Именно когда мы обретаем что-то похожее на этот покой, устойчивость, неподвижность и можем твердо опереться на этот фундамент, у нас появляется возможность действовать с такой мощью и силой, которые были бы немыслимы в нашем обычном поверхностном и беспокойном состоянии. Все наши противопоставления ментальны и умозрительны; на самом деле покой Духа и динамизм Духа являются дополняющими друг друга и неотделимыми друг от друга истинами. Неизменный спокойный Дух может удерживать внутри себя свою бесконечную спокойную и неподвижную энергию, ибо он не связан своими собственными силами, не является их орудием или инструментом, а, наоборот, сам владеет ими, высвобождает их, способен к вечной и бесконечной деятельности, не устает и не нуждается в передышке, но при этом его деятельности и движению неизменно присуща спокойная неподвижность, ни на мгновение не нарушаемая и не изменяемая его деятельностью и движением; созерцающее молчание Духа лежит в основе всего многозвучия и всей деятельности Природы. Подобные парадоксы могут быть нам не совсем понятны, так как наше поверхностное конечное мышление ограничено в обоих направлениях, а в основе наших представлений лежат наши ограничения; однако совершенно очевидно, что подобные относительные и конечные представления неприменимы к Абсолютному и Бесконечному.

В нашем представлении Бесконечное бесформенно, но мы повсюду видим формы, формы окружают нас, и провидцы могут подтвердить и подтверждают, что Бог имеет форму и одновременно бесформен. И здесь тоже, несмотря на внешнее противоречие, нет никакого реального противопоставления; Бесформенность – это не отрицание возможности творить форму, а условие свободного творения форм Бесконечным: ибо иначе в конечной вселенной была бы только одна единственная Форма или только набор или сумма возможных форм. Бесформенность – характерный признак духовной сути, духовной субстанции Реальности; все конечные проявления реальности являются силами, формами, воплощениями этой субстанции: Божественное бесформенно и безымянно, но именно благодаря этому оно способно проявлять всевозможные имена и образы бытия. Формы – это проявления, а не произвольные творения из ничего; ибо линия и цвет, масса и объем, являясь главными признаками формы, всегда несут в себе смысл и, можно сказать, являются тайным выражением достоинств и смыслов незримой, но становящейся видимой реальности; именно по этой причине образ, очертания, оттенок, масса, структура могут воплощать то, что иначе осталось бы невидимым, могут сообщать о том, что иначе не воспринималось бы органами чувств. Можно сказать, что форма является плотью бесформенного, его неизбежным самооткровением, и это верно не только для внешних форм, но и для незримых формаций ума и жизни, постигаемых нами только мысленно, и для тех тонких образов, которые может уловить только очень восприимчивое внутреннее сознание. Имя в своем более глубоком смысле – не просто слово, которым мы называем объект, а сочетание силы, качества и характера реальности, которое воплощается в форме и которое мы пытаемся обозначить определенным звуком, узнаваемым именем, Номеном[12]12
  Имя, наименование, символ (лат.) – Прим. пер.


[Закрыть] . Можно сказать, что в этом смысле Номен является Нуменом[13]13
  Суть или дух объекта (лат.) – Прим. пер.


[Закрыть] . Тайные имена богов, описывающие силу, качество, характер их бытия, были уловлены сознанием и выражены в звуке. Бесконечное безымянно, но в этой безымянности все возможные имена – Нумены богов, имена и формы всех проявлений реальности – уже предначертаны и обозначены, так как всё это скрыто и неизменно пребывает во Всесущем.

После такого рода рассуждений становится ясно, что сосуществование Бесконечного и конечного, составляющее саму основу вселенского бытия, является не совмещением или взаимным включением двух противоположностей, а совершенно естественным и неизбежным явлением, напоминающим связь принципа Света и Огня со светилами. Конечное становится фронтальным аспектом и самоограничением Бесконечного; ничто конечное не может существовать само по себе и за счет себя, оно существует за счет Бесконечного и потому, что оно единосущно с Бесконечным. Ибо под Бесконечным мы понимаем не только безграничную протяженность Пространства и Времени, но также нечто вневременное и внепространственное, самосущее Неопределимое и Беспредельное, способное выражать себя как в мельчайшем, так и в огромном, в мгновении времени, в точке пространства, в мимолетном событии. Считается, что в конечном Неделимое делится на части, но ничего подобного не происходит, ибо это только кажущаяся фрагментация; возможны лишь различия, но никакого реального разделения. Когда мы воспринимаем дерево или другой объект не физическим, а внутренним зрением и чувством, мы осознаём бесконечную единую Реальность, из которой состоит дерево или объект, пронизывающую каждый его атом и молекулу, творящую их из себя, формирующую всю природу, процесс становления, деятельность внутренней энергии объекта; всё это является самой этой бесконечностью, этой Реальностью: мы видим, как она непрерывно простирается и объединяет все объекты в единое целое, так что невозможно говорить ни о реальном отделении какого-то объекта от нее, ни о полном отделении его от других объектов. В Гите сказано: «Во всех существах нераздельно То, что кажется разделенным». Таким образом, каждый объект является этой Бесконечностью, и на уровне сокровенного бытия он един со всеми остальными объектами, которые также суть имена и формы – силы, нумены – Бесконечного.

Это единство, неизменно присутствующее в любом разделении и многообразии, лежит в основе расчетов Бесконечного, о которых в одном из стихов Упанишад говорится: «Это – целое, и То – целое; если вычесть целое из целого, остается целое». То же самое можно сказать и о бесконечном самовоспроизведении этой Реальности, которая, таким образом, порождает все вещи; Целое становится Множеством, но все элементы этого Множества являются Тем, что никогда не переставало и не перестанет быть собой, и в становлении Множество остается Целым. Феномен конечного не дробит Целое, ибо именно Бесконечное являет себя нам в образе множественного конечного: творение ничего не добавляет к Бесконечному; после творения оно остается тем же, что и прежде. Бесконечное – это не сумма вещей, это То, что включает в себя и превосходит все вещи. Если эта логика Бесконечного противоречит представлениям нашего конечного рассудка, то причина в том, что она, превосходя его, не опирается на данные какого-то ограниченного феномена, а объемлет Реальность и видит истину всех феноменов в истине этой Реальности; она не воспринимает их как отдельные существа, движения, имена, формы, вещи; ибо они могли бы восприниматься так, только если бы были феноменами, возникшими в Пустоте, объектами, лишенными общей основы или сути (связанными друг с другом не на фундаментальном уровне, а только благодаря внешним или практическим отношениям), если бы они не были реалиями, существующими благодаря одному объединяющему истоку, реалиями, которые, если и могут считаться независимыми, то только до определенного предела, и сама независимость которых на уровне внешнего или внутреннего образа или движения поддерживается их вечной зависимостью от породившего их Бесконечного, от тайной тождественности с единым Тождеством. Это Тождество – их основа, формирующее начало, единая сила, порождающая множество их сил, материал, из которого они сделаны.

В нашем понимании это Тождество неизменно; оно вечно то же самое, ибо, если оно подвержено или становится подвержено изменениям или если оно допускает различия, оно перестает быть тождеством; но то, что мы видим повсюду, представляет собой бесконечное разнообразие того, что фундаментально едино и неделимо, и это, кажется, является главным принципом всего творения Природы. Основная сила одна, но она порождает бесчисленное количество сил; основная субстанция одна, но она формирует множество различных субстанций и миллионы не похожих друг на друга объектов; ум один, но он дробится на множество ментальных состояний, формаций, мыслей, идей, которые, отличаясь друг от друга, либо приходят в согласие, либо вступают в конфликт; жизнь одна, но различны и неисчислимы формы жизни; человеческая природа едина, но существуют различные нации и народности, и каждый человек индивидуален и отличается от всех остальных; Природа не допускает, чтобы узоры на листьях одного дерева повторялись; в своем стремлении к разнообразию она заходит так далеко, что не так давно выяснилось, что на большом пальце каждого человека кожные линии образуют неповторимый рисунок, по которому его можно идентифицировать – хотя фундаментально все люди похожи и никакой принципиальной разницы между ними нет. Повсюду мы видим тождество или сходство и повсюду – разнообразие; сокровенная Реальность, создавая вселенную, опиралась на принцип развития миллиона различных форм из единого семени. Но и это тоже логика Бесконечного; поскольку глубинная суть Реальности постоянна и неизменна, она может спокойно выражать себя в виде всех этих неисчислимых форм, свойств и движений, ибо даже их миллионнократное умножение никак бы не повлияло на фундаментальную неизменность вечного Тождества. Природа может позволить себе эту роскошь бесконечного разнообразия только потому, что во всех вещах и существах пребывает одно «Я» и один Дух: не будь этой надежной основы, благодаря которой всё меняется, хотя и остается неизменным, вся мозаика ее трудов и творений рассыпалась бы и погрузилась в хаос; нечему стало бы удерживать ее не похожие друг на друга движения и творения вместе. Это постоянство Тождества сводится не к монотонной неизменности, неспособной к дифференциации и проявлению различий, а к такой неизменности бытия, которая делает возможным бесконечное разнообразие бытия и образование бесчисленных форм, но при этом не может быть нарушено, уменьшено или ослаблено никакой дифференциацией. «Я» становится насекомым, птицей, зверем и человеком, но, несмотря на все эти изменения, остается тем же самым «Я», потому что не кто иной, как Единый бесконечно проявляет себя в безграничном многообразии. Наш поверхностный рассудок склонен приходить к выводу, что многообразие не совсем реально, что это только видимость, но при более тщательном рассмотрении нам становится ясно, что подлинное многообразие обнаруживает подлинное Единство, демонстрирует, так сказать, все его возможности, выявляет всё, чем то может стать и внутренне является, проявляет множество разных оттенков, которые, сливаясь вместе, образуют белый свет; Тождество в полной мере обретает себя в том, что, представляясь нам отступлением от его тождественности, на самом деле является неистощимо разнообразным проявлением единства. Такова Майя, чудо вселенной, которое, с точки зрения внутреннего видения и внутреннего восприятия Бесконечного, совершенно логично, естественно и неизбежно.