Текст книги "Больше, чем коврик для йоги: как я стала лучше, мудрее и сильнее. Введение в йога-терапию: Оздоровление методами йоги и аюрведы. Йога – начни свой путь: Асаны, дыхание, медитации"

История рака никогда не заканчивается; она только переходит в ремиссию, как антракт в пьесе. Второй акт ждет, ждет и ждет вас. Рак вечно где-то рядом. Вы должны сообщать каждому врачу, каждому любовнику, даже салону красоты о том, что у вас был рак, прежде чем они сделают вам массаж лица. А если забудете, плохой мазок Папаниколау напомнит вам о нем 30 лет спустя. Но тогда рак только начинал свои отношения со мной, и он оказался концом моих отношений с бывшим мужем. Через год после нашего брака мы наступили на мину, взрыв которой был слишком сильным, чтобы спастись.

Химиотерапия временно лишила меня возможности заниматься сексом, и на этом все закончилось. Через четыре месяца он ушел к жене другого мужчины.

Из всех ужасных вещей, которые я сделала в своей жизни, а, поверьте, их много, я сожалею до сих пор об одном: когда мой бывший ушел с женой бывшего помощника редактора отдела местных новостей, пухленькой маленькой блондинкой, которая в удачный день походила на Мисс Пигги, я ничего ей не сказала. Мой бывший муж был, вероятно, всего лишь вторым мужчиной, который когда-либо говорил ей, что она красива, и она схватилась за медное кольцо счастья, не глядя дважды. Она, конечно, не оглянулась на меня, жертву, сбитую их любовным романом. Она не стала долго думать об этой женщине, которая была больна, находилась в Огайо без семьи, без работы и даже дома, потому что мы планировали переехать вместе на другой конец страны. Я не знала о том, что на пассажирском месте сидела она, а не я, когда писала на работе свое заявление об увольнении и продавала все, что у меня было. Нет, она не думала обо мне. Но вот в чем был мой грех: я тоже не считалась с ней.

Тогда я не сказала ей, что у меня рак и что болезнь, которая вызвала его, потенциально может быть передана ей. Видите ли, рак шейки матки вызывается вирусом, который распространяется главным образом через секс. На нем стоит клеймо, но, как я понимаю, если вы собираетесь печь хлеб, то, скорее всего, испачкаетесь мукой. И в свое время я испекла немного хлеба. И мой бывший муж тоже. Я могла быть бдительной и полностью живой, обладая болью знания. Но она ничего не осознавала, сползая в новый брак с потенциальной бомбой замедленного действия, тихо тикающей глубоко внутри нее. Мой грех был в том, что я совсем не думала о ней.

Я прикинула, что мне 29 лет, я разведена, одинока. Я очень сильно болела и проходила химиотерапию. Я беспокоилась о своих волосах и здоровье, не говоря уже о своей жизни. У меня не было ни дома, ни работы, и я была почти на дне. А у нее был медовый месяц. Что будет, то будет. Так ведь? Будь что будет, и к черту. Тем не менее я все еще сожалею об этом решении.

Мы вместе в этом участвуем

Когда вы пришли на коврик, расслабьтесь. Все боятся. Это то, что я знаю наверняка, находясь на коврике почти 12 лет и преподавая половину этого времени. Все боятся. Утешайтесь тем, что вы не одиноки. Уже тот факт, что вы пришли в студию йоги, что вас увидят в каком-то спандексе, что ваши волосы не уложены, а ваш педикюр, возможно, сколот, что вы, вероятно, потерпите неудачу, пытаясь выполнить какую-то сумасшедшую позу – прямо перед всеми, – это доказательство того, что вы – в первых рядах.

Страх – это эго, держащееся за то, что у него есть. Это как ребенок, который ходит вокруг и говорит: «Мое, мое, мое», раздражая всех до чертиков. Когда эго чувствует угрозу, возможно, потому, что мы становимся старше и слабее, оно пытается защитить то, что у него есть. Эго цепляется за то, что знает, и ему не нравится неизвестное.

Йога прекрасна как групповое усилие. Вместе мы сможем встретиться лицом к лицу со своими страхами на коврике. В йоге мы для того, чтобы поддерживать и любить друг друга. Вы обнаружите, что с помощью поддержки можете делать невероятные вещи. Желание свободы может перевесить страх. И с таким количеством людей, тянущихся за вами, вы можете идти вперед с большей уверенностью и позволить ярко светить своей внутренней крутой девчонке.

Научитесь обращаться с неизвестным

Я смеюсь над теми, кто говорит: «Нечего бояться». Вздор. Болтовня. Чушь. Если вы дожили до весьма преклонного возраста – 30, 40 или 90 лет, вы знаете, что много чего стоит бояться. Даже 20-летние сегодня сталкиваются с худшим рынком труда в новейшей истории. Конечно, мы пережили некоторые ужасные вещи. Таков человеческий опыт!

Так зачем притворяться тем, кем вы не являетесь? Бывший гимнаст, может быть, способен прыгнуть в стойку на руках посреди зала, но как насчет нас, всех остальных? Если вы – трусиха средних лет, которая никогда в жизни не стояла вверх ногами, было бы неплохо сначала научиться этому. Просто к слову.

В наши дни я вижу, что многие инструкторы йоги учат инверсии как средству противостоять вашим страхам. Прыгайте, и вы будете спасены. Слава Богу. Но вообще-то, когда я вскочила в первую стойку на руках, то упала навзничь и потеряла сознание. Ух ты, я совсем не преодолела свой страх. Инверсии действительно помогают нам справиться со страхом. Однако они также потенциально могут быть агентами изменений и учить нас практике. Если вы можете заполнить заднюю часть талии стоя, следующий тест – сделать это вверх ногами. Если вы можете правильно вращать ногами во время ходьбы, попробуйте делать это в воздухе и так далее. Инверсии указывают нам те места в нашей практике, где нужно оттачивать навыки. Я рассматриваю инверсии как способ научиться обращаться с неизвестным, уважать то, чего мы боимся, и помочь нам спокойно жить с такой большой неопределенностью в жизни. Инверсии касаются не только преодоления страха. Они касаются управления жизнью.

Вы будете знать, когда будете готовы сделать инверсию посередине зала. Проявите терпение. Это может произойти через несколько месяцев, а может и через несколько лет. Это может произойти в одни дни, а не в другие. Но не могу не подчеркнуть: быть готовым – не значит просто не бояться. Речь о том, чтобы обладать опытом и верить, что ваши навыки возобладают над страхами, и в любом случае идти вперед. Это значит жить с храбрым, а не с глупым сердцем.

Примите свои неудачи

Вы упадете. Вы облажаетесь. И вы выживете. Откуда я это знаю? Потому что я уже в чем-то потерпела неудачу и выжила.

Однажды я занималась со своим преподавателем в Денвере, работая над тем, чтобы сделать стойку на руках посреди зала. Я находилась в той точке, когда я могла сохранять равновесие, но не могла добровольно, сознательно подвергать себя такого рода опасности.

– Чего вы боитесь? – спросил он меня.

– Боюсь, что упаду.

– Вы упадете, – сказал он. – Вы непременно упадете.

– О, это обнадеживает, – ответила я.

– Да, это так, – сказал он. – Вы упадете, но с вами все будет в порядке. Вы снова встанете, и в следующий раз у вас это получится лучше. Обещаю.

Я падала много раз. Я упала, выполняя позу журавля, Бакасану, и чуть не сломала себе нос. Я упала, выполняя стойку на руках, Адхо Мукха Врикшасану, и потеряла сознание. Я упала, выполняя выпад со скруткой, позу молодой луны, Паривритта Анджанейасану, и увлекла за собой целый ряд зала, включая очень милую, очень старую женщину, которая весила не больше маленькой птички. Я упала, выполняя позу полумесяца, Ардха Чандрасану, стойку на предплечьях, Пинча Маюрасану, и стойку на голове, Ширшасану, и это только некоторые примеры. И я все еще здесь.

В конечном итоге я не боюсь неудач в йоге, и мне не так страшно только потому, что я пыталась. Мы можем остаться на уровне для начинающих на всю оставшуюся жизнь, но что интересного в том, чтобы никогда не падать? После того как упадете, вы должны гордо встать, просто потому, что попробовали.

Многие люди думают, как бы им подступиться к асане. На самом деле, лучше бы они подумали, как проложить свой путь к ней через любовь и страсть.

Б. К. С. Айенгар

«Йога – это 99 % практики и 1 % теории», – сказал Шри К. Патабхи Джойс.

Я путала это соотношение большую часть жизни, пытаясь продумать свой путь с учетом возможных ситуаций. Однако есть некоторые вещи, которые вы не можете продумать до конца. Вместо этого вы должны чувствовать свой путь.

Мне удобнее думать, а не чувствовать. Впрочем, бывают моменты в жизни, когда происходят вещи, заставляющие вас осознать тот факт, что вы здесь не главный.

29 декабря 1972 года мне было всего 12 лет, и я должна была лететь в Майами вместе с отцом и его второй женой на зимний отдых, организованный в последний момент. Это был вечерний рейс в 21:20 из международного аэропорта имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке. Я собрала вещи и была готова к отъезду, но за несколько дней до поездки я запаниковала. Мне снились сны о том, что я мокрая, совершенно мокрая, нахожусь на холоде в кромешной тьме. Я сказала маме, что не сяду в этот самолет.

Папа был раздражен. (Ладно, разгневан, но мы смягчим краски ради семейной гармонии.) Он сказал, что я веду себя неразумно, нелепо и ему будет стоить кучу денег поменять бронь и пропустить еще один рабочий день. Так и есть. Мне было очень жаль, но я не полечу этим рейсом. Как бы я ни любила отца, как бы ни хотела поехать во Флориду и никогда, никогда намеренно не делать его несчастным, я не сдвинусь с места. Он может ехать без меня.

Папа позвонил на следующий день и сказал, что забронировал нам билеты на самолет, вылетающий на день раньше.

На следующее утро мы проснулись в нашем кондоминиуме в Майами и услышали ужасную новость, что наш первый самолет, восточный рейс 401, потерпел крушение в национальном парке Эверглейдс. Это была самая страшная авиакатастрофа в истории Южной Флориды. По комнате пробежал холодок. Папа посмотрел на нас и сказал: «Я думаю, что это был наш рейс».

В предчувствиях нет ничего рационального. Некоторые люди скажут вам, что их не существует.

Хорошо думать, что все в жизни логично, но если честно, в ней есть место неопределенности и магии.

Интересно, что на том роковом рейсе в Майами было 50 свободных мест, так что, возможно, я была не одинока в своем предчувствии и том, что отказалась лететь в последнюю минуту. Так или иначе, мы сделали то, что сделала бы любая семья, столкнувшись с чем-то ужасающе необъяснимым: немедленно выкинули это из головы.

– Кто хочет поплавать? – спросил папа.

Вы не можете до конца понять, почему сталкиваетесь с необъяснимым. Непонятно, почему одни выживают в землетрясении или авиакатастрофе, а другие умирают. Нет никакого объяснения тому, что некоторые люди обладают сверхъестественной чувствительностью, а другие не слышат и не видят ничего необычного. Например, я могу чувствовать определенный тип энергии в пространстве или в людях, тогда как остальные думают, что я просто сумасшедшая. Просто так происходит.

В йоге Б. К. С. Айенгар говорил, что мы должны полагаться на любовь и приверженность. Вместо этого я скорее много думаю. Большую часть дней на коврике мой разум не затыкается. Я должна настраивать свой разум подобно лазерному лучу на определенной точке практики, такой как равновесие или дыхание. Если у меня есть хоть какая-то надежда обрести покой и тишину, то это момент, когда наступает время тихого часа или Шавасаны.

Есть много видов йоги для каждого типа искателя – от аналитика до абсолютного весельчака. Господин Айенгар придерживался строгого стиля занятий, где инструкторы часто тратят по часу времени на обучение одной позе с помощью опор и подсказок. С другой стороны, есть стили виньясы, где инструктор может попросить вас войти в контакт с вашей внутренней балериной или богиней-воительницей.

Я поклонник такого стиля йоги, когда очень увлекательная практика сочетается с дозой вдохновения или философии йоги. Как преподаватель, я стремлюсь найти баланс между фанатичным рвением и аналитическим подходом. Я изучила ряд инструкций, которые при систематическом выполнении позволяли ученику находиться в безопасности и глубже погружаться в свою практику: раскройте, обнимите, расширьте, подтяните и вытяните. Существуют также энергетические петли и спирали. Раскройте, обнимите, расширьте, подтяните и вытяните, затем назад, затем вперед, и дышите, раскройте, опять дышите, если необходимо, снова раскройте, затем сорвите куш, застыньте и вознесите молитву. Снова и снова. Для такого обсессивно-компульсивного йога, как я, это мечта, ставшая явью. Я счастливая свинка сами знаете в чем, когда я нахожусь на своем коврике на занятии по йоге выравнивания. Даже распродажа в магазине Nordstrom не сможет вытащить меня отсюда.

Напротив, силовая йога больше полагается на то, чтобы проложить свой путь в йоге с потоком связанных поз. Переход из одной позы в другую с использованием движущей силы дыхания предохраняет разум от навязчивых мыслей.

«Думай меньше, будь больше».

Так сказал Барон Баптист. Он способствовал нынешней популярности силовой йоги в Соединенных Штатах. В книге «Путешествие к силе» он объясняет, что вы должны устранить свой мозг, чтобы дать шанс засиять своему телу и душе. Баптист придумал фразу «аналитический паралич», и мне абсолютно ясно, что он хотел сказать. Я должна быть осторожна с анализом, который произвожу, чтобы не вызвать паралич своей практики.

«Оставьте всё на Божью волю», – пошутил Росс Рейберн во время обучения преподавателей в Нью-Йорке в 2010 году. Есть точка, сказал Рейберн, где вся подготовка и практика, где теория и принципы не будут работать. И вам придется поверить, что Вселенная проведет вас через это.

Легче сказать, чем сделать.

Даже если вы идете по знакомой, четко обозначенной тропе, вы можете заблудиться.

У меня был год, когда я потерялась на 72 дюймах своего коврика. Через восемь лет ежедневной практики йоги я вдруг перестала выполнять некоторые балансы на руках и инверсии. Однажды я неудачно упала из позы журавля, Бакасаны, и чуть не сломала себе нос. В студии лежала плотно сплетенная циновка, и после падения я соскользнула вперед со своего коврика и получила неприятную обжигающую ссадину, проехавшись серединой лица по этой циновке.

– Ну здравствуй, Пепе ле Пью[4]4
  Скунс из мультсериалов студии Warner Brothers.


[Закрыть], – сказал мой муж Майк, когда я вернулась домой в очень подавленном состоянии. – Может быть, нам пора бросить это и приготовить ужин для разнообразия?

Несмотря на то что упала, я совсем не боялась повторить попытку. Я была более осторожна, но не сильнее напугана. Поэтому, когда я не выполнила одну из своих любимых поз, стойку на предплечье, Пинча Маюрасану, это было невозможно объяснить. Если бы у меня и была фирменная поза, на которую я могла бы рассчитывать, это Пинча. И она внезапно покинула меня, как симпатичный незнакомец воскресным утром. Бам-бам, ушла.

Потеря позы началась с погружения. После семи лет занятий различными видами йоги я решила попробовать что-то новое. Это погружение длилось 108 долгих часов, и когда вы выходите из него, то понимаете, что изменились. Ваша практика стала лучше, а ваше сердце сильнее. Неуверенно двигаясь в йоге столько лет, я больше не была случайным йогом. Я была полна решимости и наконец научилась правильно выполнять позы. Но у меня также появилось легкое обсессивно-компульсивное расстройство насчет выравнивания. Я погрузила не только свою практику, но и весь свой разум, сердце и душу в «как» йоги.

Каждый раз, выполняя позу, я практиковалась в том, чтобы раскрывать, обнимать, расширять, подтягивать, вытягивать, двигаться назад, вперед, дышать, срывать куш, застывать и тянуть. Снова и снова. Я была похожа на робота, бьющегося в конвульсиях. «Эмм, извините, – удивился мой местный преподаватель, когда я вернулась на тренировку, – но что вы вообще делаете?» – «Ищу равновесие», – простонала я. «Неужели? Почему бы вам не попробовать расслабиться?»

Я подумала: «Почему бы тебе не попробовать стать женщиной среднего возраста с артритом, похмельем, огромным страхом, очень тугими мышцами, болью в заднице и немного рыхлым животом и посмотреть, как это у тебя получится?» Но вместо этого я сказала: «Спасибо».

До этого года я очень гордилась балансами на руках. Я терпела неудачи со всем, что требовало гибкости, но могла тренировать силовые позы. Я могла делать некоторые движения, которые не должна уметь делать ни одна уважаемая старушка, живущая на Среднем Западе. Некоторые из этих движений подходят для трюков на вечеринке йоги, хотя я узнала на горьком опыте, что друзья не позволяют друзьям пить, а потом вставать вверх ногами.

Я любила эти позы из-за ощущения свободы и силы, которые они давали. Но в течение многих лет я никогда не анализировала это. Я просто их делала. И чаще всего это срабатывало. Когда я заново научилась выполнять позы с правильным равновесием, то начала понимать механику и значение своего тела. Это было интересно, но что-то должно было измениться.

Первой позой, которую мне пришлось полностью изменить, была стойка на голове, Ширшасана. Оказалось, я делала ее неправильно. Вот кто бы думал? Мой преподаватель Эми Ипполити это знала и, по-видимому, мое тело тоже, вот почему я испытывала сильнейшую головную боль каждый раз, когда выполняла эту позу. Просто я никогда раньше не прислушивалась к своему телу. Игнорировать Эми было труднее.

– Нет, нет, нет, – сказала она, повернув мою голову так, чтобы линия роста волос оказалась ближе к полу. Своим перевернутым периферийным зрением я видела только пальцы ее ног, когда она стояла рядом, наблюдая за мной и всеми остальными, шатающимися на головах. Даже если она не стояла рядом, она не спускала с вас глаз. С другого конца переполненного зала она видела, когда мои ладони были неплотно прижаты к полу.

– Мишеееееель, – кричала она через весь зал, – ладони!

У нее был глаз как у орла, клянусь.

Теперь, когда я выполняла позу правильно и без боли, по какой-то причине я вдруг не смогла сделать ее вообще. Сейчас я понимаю, что это обычная ситуация, когда ученик меняет выравнивание, телу может потребоваться время, чтобы приспособиться. Просто потому что что-то кажется нелогичным, оно не является неправильным. Это может быть изменение к лучшему, к которому еще не привыкли. Тем не менее я пыталась выполнить позу изо всех сил. Все выглядело хорошо, но по какой-то причине я больше не могла сохранять баланс. Моя привычка к старому выравниванию настолько укоренилась, что я не могла обрести устойчивость в новой версии.

Через несколько недель после погружения я все еще не могла сделать стойку на голове. Тем не менее мне предстояло провести мастер-класс по инверсии со своей подругой по йоге и коллегой-преподавателем, Мишель, более молодой, худой, высокой, блондинистой Мишель из Колорадо. Когда мы договаривались о мастер-классе, я была «мастером инверсий» (по иронии судьбы, тогда я не знала, что делаю). Теперь я больше не могла стоять на голове и снова чувствовала себя учеником, но мне нужно было очень скоро занять место учителя на мастер-классе. Когда я сказала Мишель, что больше не могу делать стойку, она ответила:

– Ну, у тебя есть ровно три недели, чтобы исправить это.

Так я и поступила. Через две недели и пять дней я выполнила новую стойку на голове. Я пришла, увидела, я победила. Я встала, удержалась, и мы блестяще провели мастер-класс.

Вот почему, когда у меня перестала получаться стойка на предплечьях, Пинча Маюрасана, и я не могла ни подняться, ни удержать равновесие, я думала, что смогу исправить это за две недели, а может быть, и за четыре дня. Мне всегда прекрасно удавалась эта поза. В погружении мы делали стойку на предплечьях у стены на время. Когда я была в правильном положении, то стояла в позе дольше, чем весь зал, почти шесть минут. Это как раз для стариков!

Но внезапно я не смогла ее сделать вообще. По какой-то причине мне стало страшно. Страх захлестнул меня подобно вулканическому потоку грязи и пепла и пригвоздил к коврику. Я не могла выбраться из этой дряни.

Я перестала выполнять эту позу в конце января 2008 года. Прошло две недели. Ничего. Я сосредоточилась на словах Мишель, как на мантре: «У тебя есть три недели, чтобы исправить это». Ничего. Я нашла миллион разных учителей, каждый из которых пробовал разные техники. Я медитировала. Я визуализировала. Я делала записи в своем дневнике йоги. Ничего. Я попробовала иглоукалывание и думала о гипнозе. Ничего.

Я полностью разучилась ее делать.

Февраль.

Март.

Апрель.

Май.

Это длилось 18 месяцев!

Я работала с кирпичом. Я работала у стены. Я молилась Богу, а затем Ганеше, божеству с головой слона, который устраняет препятствия. Я даже предложила Богу сделку, что, если он вернет мою Пинчу Маюрасану, я больше не буду ругаться, особенно на моих детей. Ничего. Хорошо, может, я брошу пить? Ничего. Или откажусь от чипсов и соуса? Ничего. Я носила одно кристаллическое ожерелье для храбрости, другое для исцеления и третье для стабильности. Моя шея почти болела от всех этих кристаллов, но поза не получалась. Ничего. Дырка от бублика.

Потом однажды я находилась на занятиях йогой в задней части зала. Преподаватель попросил выполнить позу дельфина, из которой можно выйти в Пинчу Маюрасану.

И вместо того чтобы практиковаться раскрывать, обнимать, расширять, подтягивать, вытягивать, двигаться назад, вперед, дышать, срывать куш, застывать и тянуть, вот что я сделала – я сказала: «К черту».

– Я сдаюсь, – сказала я Богу.

И я пошла вверх. Я поднялась, я победила. Я не могла поверить в это и начала плакать. Позвольте признаться, что я никогда больше не приму эту позу или любую другую позу как должное.

Росс Рэйберн прав. В какой-то момент все обучение и воспитание должно освободить место для этих 99 % практики, любви и приверженности. Слава Богу!

Благодать – вот ответ

Благодать – это не просто общая картина. Благодать – это и есть картина.

Если аналитический паралич – это излишнее погружение в детали, то Благодать – это на 99 % кружение вокруг да около, из-за чего не можем продумать свой путь. Вы не можете продумать свой путь к Благодати. Вы должны его почувствовать.

Иногда я вижу ученика и пытаюсь понять, почему он или она не может выполнить определенную позу. Я смотрю и смотрю на тело и выравнивание. Как я ни стараюсь, я не вижу, что их сдерживает. То же самое и с проведением занятия. Иногда я вхожу в зал и не могу понять, что происходит, но что-то не так. Энергия, дыхание, ощущение – все выключено. Пристальный взгляд на каждого ученика часто не дает ответа. Вместо этого мне приходится отодвинуться и посмотреть со стороны.

Когда ответы не видны в деталях, вам нужно отступить назад. Я видела учителей, пытающихся войти в контакт с чем-то большим. Вы должны смотреть не только на ученика, но и некоторую большую энергию. Я видела преподавателей, которые держат человека в инверсии и закрывают глаза на то, чтобы почувствовать путь к равновесию.

Чтобы увидеть общую картину, вам, возможно, придется оградить свое зрение от очевидного. Чтобы обрести ясность, вам нужно увидеть всю картину целиком. Попытайтесь взглянуть со стороны на себя, на равновесие и энергию, а затем войти в контакт с магией вокруг всего этого. Это и есть Благодать.

Когда «как» становится «сейчас»

Как мы узнаем, что мы готовы? Как мы узнаем, когда у нас есть навык, но не хватает уверенности? Или веры? Йога не похожа на университет, когда однажды кто-то вручает вам диплом и говорит: «Теперь вы готовы перевернуться вниз головой в середине зала». Это тонкая, движущаяся цель, которая называется готовностью.

«Ответ на вопрос „как“ – это всегда „сейчас“», – сказал Барон Баптист.

Он был в Денвере, преподавал в зале, полном озабоченных йогов типа «А», и тема дня заключалась в том, чтобы сделать решительный шаг и продвинуться вперед в жизни. «Если вы действительно готовы, – сказал он, – вам не надо знать „как“. Если вы не готовы, „как“ превращается в „сейчас“».

«Но мне нравится „как“, – думаю я. – „Как“ – это хорошо. А без „как“ как я узнаю, готова ли я?» (Я здесь вроде как ною.)

«Не беспокойтесь о технике, – услышала я на конференции в Колорадо. – Она придет. Отношение гораздо важнее».

Но когда? Я жду! (Снова ною.) Кто-нибудь, скажите мне, когда.

«Все, что сдерживает нас, потенциально может освободить нас», – объяснил мой учитель на одном из занятий в Денвере.

Хорошо. Вы, люди, серьезно достали меня.

Работа через плато

Это очень нетрадиционный совет. Но если вы достигли плато в своей практике, если вы перепробовали все, искали совета, платили за индивидуальные занятия, и ничего не работает, попробуйте следующее: забудьте о плато и двигайтесь дальше. Скорее всего, вы будете полностью счастливы и довольны, существуя в мире без этой позы.

И скорее всего, именно тогда вы выполните ее.

Я знаю, что это бессмысленно. Но в жизни есть много вещей, которые не имеют смысла. Чем скорее вы привыкнете к тому, как мало смысла в жизни, тем скорее вы обнаружите, что легче справляетесь с трудными временами.

Как только я отбросила возможность сделать стойку на руках, я освободилась от парализующей части моей практики. Я сказала себе, что у меня отличный муж, здоровые и замечательные дети, милый уютный дом, сумасшедшие, но хорошие собаки. Я могу жить счастливо и без этой позы. И знаете что?

Я ведь знаю, правда? В этом нет никакого смысла. Именно это я и пытаюсь вам сказать.