Текст книги "Ген. Очень личная история"

24 июля 1912 года[258]258
  24 июля 1912 года: Pearl R. The First International Eugenics Congress. Science. 1912; 36 (926): 395–396.


[Закрыть], спустя год после смерти Гальтона, в лондонском отеле «Сесиль» открылась первая Международная конференция по евгенике. Место выбрали знаковое. Вмещавший без малого 800 номеров, с огромным монолитным фасадом, выходящим на Темзу, «Сесиль» был крупнейшим и, вероятно, величественнейшим отелем Европы, излюбленным местом для дипломатических и национальных мероприятий. Чтобы принять участие в конференции, в отель прибыли светила самых разных наук и видные чиновники из 12 стран: Уинстон Черчилль; лорд Бальфур[259]259
  Артур Джеймс Бальфур в 1902–1905 годах занимал пост премьер-министра Великобритании.


[Закрыть]; лорд-мэр Лондона; главный судья; изобретатель Александр Грейам Белл; президент Гарвардского университета Чарльз Элиот; эмбриолог Август Вейсман и многие другие. Председателем собрания был сын Чарльза Дарвина, Леонард Дарвин; вместе с ним над программой работал Карл Пирсон. Сперва гости попадали в мраморный вестибюль с куполообразным потолком. При желании они могли ознакомиться там с родословной Гальтона, обрамленной и висящей на видном месте. Затем их приглашали на разнообразные доклады: о генетических манипуляциях с целью увеличения среднего роста детей, о наследственных основах эпилепсии, о закономерностях брачного поведения алкоголиков, о генетической природе преступных наклонностей.

Два выступления отличались от прочих леденящим душу энтузиазмом. Первым был восторженный и четкий доклад немца – мрачное предзнаменование грядущих времен. Альфред Плётц, врач, ученый и ярый сторонник теории «расовой гигиены», произнес страстную речь о запуске расовой чистки в Германии. Второй доклад – с планами еще более масштабными и амбициозными – представил американец. Если евгеника в Германии тогда выглядела локальным вмешательством, в Америке она уже превратилась в полноценную государственную операцию. Отцом американского движения был аристократичный зоолог гарвардской закалки Чарльз Девенпорт, который в 1910 году основал научно-исследовательский центр и лабораторию евгеники[260]260
  Eugenics Record Office (ERO) работал на базе Лаборатории в Колд-Спринг-Харбор (Нью-Йорк) до 1939 года. Изменения в законодательстве США, во многом основанные на результатах работы ERO, с 1924 года заметно сократили число иммигрантов из Восточной и Южной Европы относительно «нордических» переселенцев из Северной и Западной Европы.


[Закрыть]. Опубликованная в 1911 году книга Девенпорта «Наследственность и ее связь с евгеникой» (Heredity in Relation to Eugenics)[261]261
  книга Девенпорта «Наследственность и ее связь с евгеникой»: Davenport C. B. Heredity in Relation to Eugenics. NY: Holt, 1911.


[Закрыть] стала библией для участников евгенического движения и одобренным учебником генетики для колледжей по всей стране.

Сам Девенпорт на встречу 1912 года не приехал, зато с зажигательной речью выступил его протеже Бликер Ван Вагенен, молодой президент Американской ассоциации селекционеров. В отличие от европейцев, до сих пор блуждавших в теориях и предположениях, Ван Вагенен был практичен, как настоящий янки. Он пылко описывал оперативные меры по устранению «дефективных линий» в Америке. Планировалась организация центров изоляции – «колоний» – для генетически неполноценных. Формировались комиссии по вопросам стерилизации неполноценных мужчин и женщин: преступников, эпилептиков, глухонемых, слабоумных, людей с патологиями глаз или скелета, с карликовостью, шизофренией, маниакально-депрессивным расстройством и всевозможными психозами.

«Почти десять процентов всей популяции <…> имеет дурную кровь, – уверял Ван Вагенен, – такие люди абсолютно не способны[262]262
  такие люди абсолютно не способны: First International Eugenics Congress, Problems in Eugenics (1912; repr.). London: Forgotten Books, 2013.


[Закрыть] стать родителями полезных граждан. <…> В восьми из штатов Союза[263]263
  Видимо, докладчик опирался на принятое во время Гражданской войны разделение США на штаты Союза (условного Севера) и штаты Конфедерации (условного Юга).


[Закрыть] действуют законы, разрешающие стерилизацию или требующие ее. <…> [В] Пенсильвании, Канзасе, Айдахо, Вирджинии <…> было стерилизовано значительное число людей. <…> Хирурги провели много тысяч стерилизующих операций в рамках как частной, так и ведомственной практики. Как правило, эти операции назначались исключительно на основании диагностики патологий; оказалось, что достоверные сведения об отдаленных последствиях этих операций трудно найти». «Мы стараемся отслеживать всех выписанных[264]264
  «Мы стараемся отслеживать всех выписанных»: Там же, 469.


[Закрыть] пациентов и время от времени получаем отчеты, – бодро рапортовал руководитель Государственной больницы Калифорнии в 1912 году. – Мы не обнаружили никаких негативных последствий».

«Трех поколений имбецилов вполне достаточно»

Давая возможность жить и плодить себе подобных слабым и уродливым, мы сталкиваемся с перспективой сумерек генетики. Но позволяя им умирать или страдать, когда мы можем спасти или оказать помощь, мы сталкиваемся с неизбежностью сумерек морали.

Феодосий Григорьевич Добржанский,

«Наследственность и природа человека»[265]265
  «Давая возможность жить и плодить себе подобных»: Dobzhansky T. G. Heredity and the Nature of Man. NY: New American Library, 1966, 158.


[Закрыть]

Рождаются от увечных увечные, например, от хромых – хромые, от слепых – слепые, и вообще сходные в противоестественном, зачастую имеющие также прирожденные приметы, как то: опухоли, рубцы. Подобные вещи передаются даже в третьем поколении.

Аристотель,

«История животных»[266]266
  «Рождаются от увечных увечные»: Aristotle. History of Animals, Book VII, 6.


[Закрыть]

Весной 1920 года Эмметт, или просто Эмму, Адалин Бак привезли в колонию[267]267
  Весной 1920 года Эмметт, или просто Эмму, Адалин Бак привезли в колонию. Многие детали истории семьи Бак взяты из: Smith J. D. The Sterilization of Carrie Buck. Liberty Corner, NJ: New Horizon Press, 1989.


[Закрыть] для эпилептиков и умственно отсталых в Линчбурге, штат Вирджиния. Ее муж, жестянщик Фрэнк Бак[268]268
  Ее муж, жестянщик Фрэнк Бак. В этой главе использованы данные преимущественно из: Lombardo P. Three Generations, No Imbeciles: Eugenics, the Supreme Court, and Buck v. Bell. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2008.


[Закрыть], то ли погиб в результате несчастного случая, то ли просто сбежал, оставив Эмму с маленькой дочкой, Кэрри Бак, на руках.

Эмма с Кэрри жили в нищете, перебиваясь милостыней, подачками съестного и случайными заработками. Ходили слухи, будто Эмма торгует собой, подхватила сифилис и пропивает деньги по выходным. В марте 1920-го ее поймали на улице, обвинили то ли в бродяжничестве, то ли в проституции и доставили к городскому судье. 1 апреля два врача после беглого психиатрического обследования[269]269
  после беглого психиатрического обследования: Buck v. Bell. Law Library, American Law and Legal Information (http://law.jrank.org/pages/2888/Buck-v-Bell-1927.html).


[Закрыть] признали Эмму слабоумной. Так она и попала в линчбургскую колонию.

«Слабоумие» в 1924 году представало в трех обличьях – дебила, имбецила и идиота[270]270
  В Международной классификации болезней 10-го пересмотра от этих терминов отказались в пользу четырех степеней тяжести умственной отсталости – от легкой до глубокой, а в МКБ-11 и сам диагноз заменили на «нарушения интеллектуального развития» (Американская психиатрическая ассоциация предпочла название «интеллектуальная инвалидность»).


[Закрыть]. Самым четким определением Бюро[271]271
  Самым четким определением Бюро: Mental Defectives and Epileptics in State Institutions: Admissions, Discharges, and Patient Population for State Institutions for Mental Defectives and Epileptics (vol. 3). Washington, DC: US Government Printing Office, 1937.


[Закрыть] переписи населения США наделяло идиота: это был «умственно неполноценный человек, уровень интеллектуального развития которого соответствует возрасту не старше 35 месяцев». Дебильность и имбецильность определялись более расплывчато. На бумаге это были менее тяжелые когнитивные нарушения. На практике – семантические ловушки, куда легко попадали самые разные мужчины и женщины, в том числе вообще не страдающие психическими заболеваниями: проститутки, сироты, депрессивные люди, бродяги, мелкие преступники, шизофреники, дислексики, феминистки, подростки-бунтари – словом, все, чье поведение, желания, взгляды или внешний вид выходили за рамки принятой нормы.

«Слабоумных» женщин отправляли в специализированную колонию штата Вирджиния и держали там в заточении, чтобы не давать им размножаться, то есть загрязнять популяцию новыми идиотами и дебилами. Само слово «колония» вполне отражало назначение этого заведения: никто никогда не собирался делать его больницей или приютом. Колония, скорее всего, исходно проектировалась как место изоляции. Она занимала более 80 гектаров земли на наветренной стороне и в тени от гор Голубого хребта, примерно в полутора километрах от илистых берегов реки Джеймс. Колония располагала собственным почтовым отделением, электростанцией, углехранилищем и даже железнодорожной веткой для транспортировки грузов. Общественный транспорт до колонии и от нее не ходил. Это был «отель Калифорния»[272]272
  Отсылка к знаменитой песне группы Eagles об отеле «Калифорния», который «нельзя покинуть никогда». – Прим. перев.


[Закрыть] для душевнобольных: попав туда однажды, пациенты покидали заведение очень редко.

По прибытии Эмму Бак тщательно выкупали и привели в порядок; ее одежду выбросили, а гениталии обработали ртутью для дезинфекции. Повторная оценка интеллекта, проведенная психиатром, подтвердила первоначальный диагноз: «легкая дебильность». В колонии Эмма провела всю оставшуюся жизнь.

Пока ее мать не забрали в Линчбург в 1920-м, у Кэрри Бак было бедное, но все же нормальное детство. В школьном отчете за 1918 год – тогда ей было 12 – отмечалось, что она «очень хороша» в «поведении и учебе». Высокая для своих лет, нескладная, угловатая и неугомонная «пацанка» с темной челкой и открытой улыбкой, она любила писать записки мальчишкам в школе и ловить лягушек и палий[273]273
  Американская палия – рыба семейства лососевых. – Прим. перев.


[Закрыть] в местных водоемах. Но с исчезновением Эммы ее жизнь пошла под откос. Кэрри попала в приемную семью. Ее изнасиловал племянник приемной матери, и вскоре она обнаружила, что беременна.

Чтобы скрыть позорный момент, приемные родители действовали быстро: они привели Кэрри к тому же судье, который отправил ее мать Эмму в Линчбург. План состоял в том, чтобы выдать Кэрри за имбецилку. Ее охарактеризовали как тупую и импульсивную, подверженную психозам, «галлюцинациям и вспышкам гнева» – одним словом, персону деградирующую и ведущую беспорядочную половую жизнь. Судья – друг приемной семьи Кэрри – ожидаемо подтвердил диагноз «слабоумие»: ну а что, яблоко от яблони… Не прошло и четырех лет после решения суда по «делу» Эммы, как 23 января 1924 года в ту же колонию определили Кэрри[274]274
  23 января1924 года в ту же колонию определили Кэрри: Carrie Buck Committed (January 23, 1924) // Encyclopedia Virginia (http://www.encyclopediavirginia.org/Carrie_Buck_Committed_January_23_1924).


[Закрыть].

28 марта 1924 года[275]275
  28 марта 1924 года: Там же.


[Закрыть], ожидая отправки в Линчбург, Кэрри родила дочь Вивиан Элейн. Следуя закону штата, Вивиан тоже отдали на воспитание в приемную семью. 4 июня Кэрри прибыла в колонию. «Признаки психоза отсутствуют: она читает, пишет и следит за собой», – беспристрастно сообщал отчет. Практические знания и навыки девушки признали нормальными, тем не менее с диагнозом «дебильность средней степени»[276]276
  «дебильность средней степени»: Murdoch S. IQ: A Smart History of a Failed Idea. Hoboken, NJ: John Wiley & Sons, 2007, 107.


[Закрыть] ее поместили в заключение.

В августе 1924-го, через несколько месяцев после прибытия в Линчбург, Кэрри Бак по инициативе доктора Придди[277]277
  Кэрри Бак по инициативе доктора Придди: Там же, Chapter 8: From Segregation to Sterilization.


[Закрыть] вызвали к руководству колонии.

Альберт Придди, провинциальный врач из Кисвилла, Вирджиния, управлял колонией с 1910 года. Кэрри и Эмме Бак было невдомек, что он тогда разыгрывал козырную карту в жестокой политической кампании. Любимым, тщательно взлелеянным проектом Придди была «евгеническая стерилизация» слабоумных. Подобно Куртцу[278]278
  Куртц – герой романа «Сердце тьмы» Джозефа Конрада, белый торговец слоновой костью, ставший полубогом у африканских племен. – Прим. перев.


[Закрыть] наделенный безграничной властью в своей вотчине, Придди не сомневался, что изоляция «умственно неполноценных» в колониях – лишь временное решение проблемы распространения их «дурной наследственности». Оказавшись на свободе, слабоумные начнут размножаться снова, засоряя и оскверняя генофонд. В стерилизации доктор усматривал куда более надежную стратегию.

Придди нуждался в законном предписании, официальном разрешении открыто провести стерилизацию какой-нибудь женщины на евгенических основаниях: один такой прецедент задал бы стандарт для тысячи последующих решений. Начав прощупывать почву, он обнаружил, что в юридических кругах и в правительстве лидеры симпатизируют его идеям. Не без усилий Придди 29 марта 1924 года[279]279
  Не без усилий Придди 29 марта 1924 года: Period during which sterilization occurred. Virginia Eugenics (www.uvm.edu/~lkaelber/eugenics/VA/VA.html).


[Закрыть] сенат штата Вирджиния принял закон, одобряющий стерилизацию по евгеническим показаниям, если подлежащих ей будет отбирать «правление психиатрического учреждения». 10 сентября по настоянию Придди совет директоров линчбургской колонии рассмотрел случай Бак в ходе рутинного заседания. Кэрри Бак тогда задали единственный вопрос: «Не желаете ли высказаться по поводу проведения вам операции?»[280]280
  «Не желаете ли высказаться»: Lombardo P. Three Generations.


[Закрыть] Ответ состоял всего из двух фраз: «Нет, сэр. Мои люди скажут за меня». «Ее люди», кем бы они ни были, не встали на защиту девушки. Совет удовлетворил ходатайство Придди о принудительной стерилизации Бак.

Но Придди опасался, что проведению евгенических стерилизаций всё еще могут воспрепятствовать федеральный суд и суд штата. С его подачи дело Бак передали в один из судов штата Вирджиния. Если бы суды утвердили принятый закон о стерилизации, у Придди появились бы все полномочия усердно трудиться на евгенической ниве в своей колонии и даже транслировать опыт в другие. Дело «Бак против Придди» рассматривал Окружной суд округа Амхерст в октябре 1924 года.

17 ноября 1925 года Кэрри Бак предстала перед судом в Линчбурге. Она увидела, что Придди привел около дюжины свидетелей. Вначале участковая медсестра из Шарлоттсвилля утверждала, что Эмма и Кэрри импульсивные, «невменяемые и <…> слабоумные». На просьбу привести примеры проблемного поведения Кэрри она ответила, что девочку заставали за «написанием записок мальчикам». Затем об Эмме и ее дочери дали показания еще четыре женщины. Но важнейший свидетель Придди был припасен на потом. Врач без ведома Кэрри и Эммы послал социальную работницу из Красного Креста осмотреть восьмимесячную дочку Кэрри, Вивиан, которая жила у приемных родителей. Придди рассудил, что если Вивиан признают слабоумной, то вердикт будет точно в его пользу. Раз дебильностью страдают все три поколения – Эмма, Кэрри и Вивиан, – оспорить наследственную природу их умственных проблем будет трудно.

Дальше все пошло не так гладко, как рассчитывал Придди. Соцработница, резко отойдя от сценария, первым делом признала предвзятость своих суждений: «Возможно, мое знание о матери может повлиять на мнение о ребенке». «У вас сложилось какое-то впечатление о ребенке?» – спросил прокурор. Женщина снова заколебалась: «Трудно судить о способностях настолько маленького ребенка, но мне кажется, что он не вполне нормальный…» «Так вы не назвали бы ребенка нормальным?» – допытывался прокурор. Ответ был таким: «Создается впечатление, что он не совсем нормальный, но что конкретно не так, я не могу сказать».

На какое-то время показалось, что все будущее стерилизации по евгеническим показаниям в Америке зависит от туманных впечатлений медсестры, которой вручили капризного младенца, лишенного игрушек.

Судебный процесс длился пять часов вместе с перерывом на обед. Обсуждение было кратким, решение – циничным. Суд подтвердил правомочность решения Придди о стерилизации Кэрри Бак, одобрив соответствующий закон. «Этот закон отвечает требованиям надлежащей правовой процедуры, – говорилось в решении. – Закон не карательный. Нельзя согласиться с истцом в том, что этот закон в правовом отношении разделяет нормальную категорию лиц на две группы».

Адвокаты пытались обжаловать это решение в Верховном апелляционном суде Вирджинии, но законность стерилизации Бак снова подтвердили. Ранней весной 1927 года дело добралось до Верховного суда США. Придди к тому времени умер, и ответчиком был назначен его преемник, новый руководитель колонии Джон Белл.

Верховный суд рассматривал дело «Бак против Белла» весной 1927 года. С самого начала было ясно, что на этом разбирательстве речь идет вовсе не о Бак и не о Белле. Время стояло напряженное; вся страна бурлила от переживаний по поводу своей истории и наследия. На ревущие двадцатые[281]281
  Ревущими двадцатыми называют период культурного, научного и промышленного подъема в США и Западной Европе, начавшийся после Первой мировой войны и завершившийся к 1930 году Великой депрессией. Это была эпоха всеобъемлющей модернизации, динамичной общественной жизни, высокого потребительского спроса, ар-деко, сюрреализма, экспрессионизма, джаза, рождения звукового кино, роста городов и похорон викторианских ценностей. В то же время в США усилилась ксенофобия и ужесточилось иммиграционное законодательство.


[Закрыть] пришлось окончание исторического всплеска иммиграции в Соединенные Штаты. За период с 1890 по 1924 год почти 10 миллионов рабочих – евреев, итальянцев, ирландцев, поляков – перебрались в Нью-Йорк, Сан-Франциско и Чикаго. Они заполонили улицы и дома, наводнили рынки чужими языками, едой и обычаями (к 1927 году недавние иммигранты составляли более 40 % населения Нью-Йорка и Чикаго). Если в Англии 1890-х популярность евгеники подогревалась классовой тревожностью, то в Америке 1920-х – расовой[282]282
  Несомненно, развитию американской евгеники способствовало ранее практиковавшееся в США рабство. Белые евгеники в Америке давно содрогались от мысли, что африканские рабы – рассадники низкосортных генов – будут вступать в брак с белыми и портить генофонд. Но в 1860-х их страхи поутихли благодаря принятию законов, запрещающих межрасовые браки. А вот белых иммигрантов было не так-то просто выявить и обособить, поэтому общественная тревога по поводу этнического и расового смешения в 1920-х снова усилилась. – Прим. автора.


[Закрыть]. Может, Гальтон и презирал огромные массы черни, но это точно была чернь английская. В Америке же массы черни становились всё инороднее, и их гены, как и акценты, были явно чужими.

Евгеники вроде Придди давно боялись, что наводнение Америки иммигрантами ускорит «самоубийство расы». Они утверждали, что «неправильные» люди в итоге возобладают над «правильными», а «плохие» гены вытеснят «хорошие». Если гены, как показал Мендель, принципиально неделимы, то однажды распространившуюся генетическую заразу уже невозможно искоренить («Если скрестить представителя любой из трех европейских рас[283]283
  «Если скрестить представителя любой из трех европейских рас»: Grant M. The Passing of the Great Race. NY: Scribner’s, 1916.


[Закрыть] с евреем, родится еврей»[284]284
  Перевод фрагмента из книги «Закат великой расы» Мэдисона Гранта: Оффит П. Ящик Пандоры: Семь историй о том, как наука может приносить нам вред. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2020. (Далее все цитаты из «Заката великой расы» приводятся по этому изданию.) – Прим. перев.


[Закрыть], – писал Мэдисон Грант[285]285
  Мэдисон Грант – нью-йоркский юрист и защитник природы, расовые и евгенические мысли которого вдохновляли не только широкий круг американцев – их безмерно ценил и любил цитировать Гитлер.


[Закрыть]). По словам одного евгеника, единственный способ «отсечь дефектную зародышевую плазму» – избавиться от органа, ее производящего, то есть провести принудительную стерилизацию всех генетически неполноценных вроде Кэрри Бак. Чтобы защитить нацию от «угрозы расовой деградации»[286]286
  Чтобы защитить нацию от «угрозы расовой деградации»: Brigham C. C., Yerkes R. M. Foreword // A Study of American Intelligence. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1923.


[Закрыть], потребуется радикальная социальная хирургия. «Вороны-евгеники каркают[287]287
  «Вороны-евгеники каркают»: Cock A. G., Forsdyke D. R. Treasure Your Exceptions: The Science and Life of William Bateson. NY: Springer, 2008.


[Закрыть], требуя реформ [в Англии]», – с явным отвращением отзывался о происходящем Бэтсон в 1926 году. Американские вороны каркали еще громче.

Мифу о «самоубийстве и деградации расы» противопоставлялся другой миф – о «расовой и генетической чистоте». В начале 1920-х одним из самых популярных романов в США стал «Тарзан, приемыш обезьян» Эдгара Райса Берроуза – им зачитывались миллионы американцев. Эта захватывающая мелодраматичная сага повествовала об английском аристократе, который осиротел во младенчестве и был воспитан обезьянами в Африке. Однако герой сумел перенять от родителей не только цвет кожи, осанку и телосложение, но и высокую нравственность, англосаксонские ценности и даже инстинктивные навыки обращения со столовой посудой. Тарзан с «его прямой и прекрасной фигурой, мускулистой, как у лучших древних римских гладиаторов, но вместе с тем с мягкими и нежными очертаниями эллинского бога»[288]288
  Берроуз Э. Тарзан, приемыш обезьян. М.: АСТ, 2002. – Прим. перев.


[Закрыть] являл собой пример полной победы природы над воспитанием. Если уж белый человек, выращенный обезьянами в джунглях, смог сохранить неприкосновенной сущность белого человека во фланелевом костюме, то расовую чистоту, несомненно, можно поддерживать в любых обстоятельствах.

На таком фоне дело «Бак против Белла» не отняло много времени у Верховного суда США. Вердикт вынесли 2 мая 1927 года, за несколько недель до 21-летия Кэрри Бак. Выражая мнение большинства – восьми судей из девяти, – судья Оливер Уэнделл Холмс (младший) в решении написал: «Будет лучше для всего мира[289]289
  «Будет лучше для всего мира»: Menikoff J. Law and Bioethics: An Introduction. Washington, DC: Georgetown University Press, 2001.


[Закрыть], если вместо того, чтобы ждать и казнить выродков за преступления или позволить им голодать, общество сможет помешать тем, кто явно непригоден для продолжения вида[290]290
  Оффит П. Ящик Пандоры: Семь историй о том, как наука может приносить нам вред. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2020 – Прим. перев.


[Закрыть]. Принцип, на котором зиждется обязательная вакцинация, достаточно широк, чтобы охватить и вырезание фаллопиевых труб».

Холмс – сын врача, гуманист, ученый-историк, известный скептик в отношении социальных догм и будущий ярый сторонник судебной и политической умеренности – очевидно, устал от женщин по фамилии Бак и их младенцев. «Трех поколений имбецилов вполне достаточно»[291]291
  «Трех поколений имбецилов вполне достаточно»: Там же.


[Закрыть], – заключил он[292]292
  Там же.


[Закрыть].

Кэрри Бак стерилизовали созданием необратимой непроходимости маточных труб 19 октября 1927 года. Около девяти часов утра ее поместили в лазарет колонии. В десять уже под действием морфина и атропина она лежала на каталке в операционной. Медсестра ввела анестетик, и Бак погрузилась в сон. Присутствовали два врача и две медсестры – необычно много людей для такой рутинной процедуры, но ведь и случай был необычный. Руководитель колонии Джон Белл собственноручно вскрыл ее брюшную полость по средней линии. Затем он удалил по участку каждой фаллопиевой трубы, перевязал и зашил оставшиеся концы. Раны прижгли карболовой кислотой и обеззаразили спиртом. Хирургических осложнений не возникло.

Цепочка наследования была разорвана. Как рапортовал Белл, «первая операция в соответствии с законом о стерилизации» прошла по плану[293]293
  Этот прецедент запустил цепную реакцию принудительных стерилизаций в Вирджинии и других штатах. В США за все время действия стерилизационных законов провели более 60 тысяч операций, многие – без ведома «приговоренных». Однажды в ту же линчбургскую колонию попала Дорис, 12-летняя сестра Кэрри Бак. Ее обвиняли, само собой, в половой распущенности и слабоумии. В 1928-м в возрасте 16 лет Дорис стерилизовали под излюбленным предлогом – удаления аппендикса. Спустя какое-то время после освобождения из колонии Дорис вышла замуж, но лишь через 40 лет совместной жизни, в 1979-м, супруги Фиггинс наконец узнали от доктора, почему им так и не удалось обзавестись столь желанными детьми (Brosnahan C. Finding Carrie Buck. https://www.pbs.org/wgbh/americanexperience/features/eugenics-finding-carrie-buck/). В 2001 году Генеральная ассамблея штата Вирджиния принесла публичные извинения жертвам местных евгенических экспериментов, а в 2015-м постановила выплатить по 25 тысяч долларов стерилизованным в соответствии с евгеническим законом 1924 года.


[Закрыть], и пациентку выписали в отличном состоянии. Бак восстанавливалась в собственной комнате без каких-либо происшествий.

Шесть десятилетий и два года – краткий миг в масштабах истории – разделяют первые эксперименты Менделя с горохом и разрешенную судом стерилизацию Кэрри Бак. Однако за это мгновение ген успел превратиться из абстрактной ботанической концепции в мощный инструмент общественного контроля. После вынесения решения Верховного суда по делу «Бак против Белла» в 1927 году риторика генетики и евгеники обрела значимость в обсуждениях любого уровня, проникнув в общественное, политическое и индивидуальное сознание американцев. В том же году штат Индиана принял пересмотренную версию давнего, но не особо работавшего там закона[294]294
  В том же году штат Индиана принял пересмотренную версию: Public Welfare in Indiana. 1907; 68–75. В 1907 году был принят законодательным собранием штата Индиана и подписан губернатором закон, предусматривающий принудительную стерилизацию «преступников-рецидивистов, насильников, идиотов и имбецилов». В итоге признанный неконституционным, он широко известен как принятый первым в мире закон о евгенической стерилизации. В 1927 году приняли его пересмотренную версию, и до отмены закона в 1974-м успели принудительно стерилизовать более 2300 самых незащищенных граждан Индианы. Кроме того, из бюджета штата финансировали Комитет по психическим отклонениям, проводивший евгенические исследования семей в двух десятках округов и ставший сердцем активного движения «за лучших малышей», которое поощряло научное материнство и младенческую гигиену как важные пути к усовершенствованному человеку (http://www.iupui.edu/~eugenics/).


[Закрыть] о стерилизации «преступников-рецидивистов, насильников, идиотов и имбецилов». Другие штаты узаконили еще более драконовские меры касательно стерилизации и изоляции людей, признанных генетически неполноценными.

По мере того как управляемые государством программы стерилизации распространялись по США, набирало силу и массовое движение за генетический отбор в частной жизни. В 1920-х миллионы американцев стекались на сельскохозяйственные ярмарки, где наряду с другими увеселениями – мастер-классами по чистке зубов, приготовлением попкорна в причудливых машинах и катанием на возах с сеном[295]295
  Hayride – традиционное американское развлечение: к трактору или лошади привязывают воз, наполненный сеном, и катаются на нем. – Прим. перев.


[Закрыть] – проходили конкурсы на лучшего малыша[296]296
  конкурсы на лучшего малыша: Lovett L. L. Fitter Families for Future Firesides: Florence Sherbon and Popular Eugenics. Public Historian. 2007; 29 (3): 68–85.


[Закрыть]. Словно на выставках собак или скота, родители гордо демонстрировали на столах или пъедесталах своих детей возрастом лет до двух. Врачи, психиатры, дантисты и медсестры в белых халатах осматривали их глаза и зубы, щупали кожу, измеряли рост, вес, параметры черепа и оценивали темперамент, чтобы выбрать самые здоровые и «приспособленные» экземпляры. Затем с победителями устраивали триумфальное шествие по ярмарке. Их фотографии разлетались по газетам и журналам и печатались на плакатах, обеспечивая пассивную поддержку национальному евгеническому движению. Зоолог Девенпорт, тот, что основал научно-исследовательский центр евгеники (ERO), разработал стандартизированную форму оценки младенческой приспособленности. Он давал жюри указание до детей оценивать их родителей: «Если по критерию наследственности набирается больше половины из возможных баллов, тогда можно осматривать ребенка»[297]297
  «Если по критерию наследственности набирается»: Charles Davenport to Mary T. Watts, June 17, 1922 // Charles Davenport Papers. American Philosophical Society Archives, Philadelphia, PA. См. также Watts M. Fitter Families for Future Firesides. Billboard. 35 (50): 230–231.


[Закрыть]. Ведь «победив в два года, в десять можно стать эпилептиком». На подобных ярмарках часто встречались «балаганы Менделя», где принципы генетики и законы наследственности демонстрировали марионетки.

В 1927 году по всем США собирал полные залы фильм «Годитесь ли вы для брака?» (Are you fit to marry?)[298]298
  В 1927 году по всем США собирал полные залы: Pernick M. S., Paul D. B. The Black Stork: Eugenics and the Death of «Defective» Babies in American Medicine and Motion Pictures since 1915. NY: Oxford University Press, 1996.


[Закрыть], задуманный Гарри Хайзельденом – еще одним одержимым евгеникой врачом. Это был перевыпуск более ранней ленты «Черный аист», где сам Хайзельден играл одного из героев – хирурга, который отказывается спасать новорожденного инвалида в стремлении «очистить» нацию от глубоко дефективных детей. В рамках этой сюжетной линии матери изуродованного природой младенца является видение о кошмарном бремени существования, которое его ожидает, и она соглашается с врачом, что гуманнее не спасать ребенка[299]299
  Сюжет основан на реальном случае из практики Хайзельдена, который чуть не лишил его лицензии врача в 1915-м: неоказание хирургической помощи рожденному с тяжелыми уродствами Джону Боллинджеру могло способствовать его смерти через пять дней. В отношении «дела младенца Боллинджера» и поднятой им проблемы общество сильно поляризовалось, и даже кто-то из влиятельных инвалидов встал на сторону Хайзельдена. В «Черном аисте» к появлению на свет такого ребенка привело пренебрежение его отца «евгеническими рисками»: зная о своей «испорченной крови» (ее замарал пьяный дед интрижкой со служанкой), он преступно создал семью и передал риски отягощенной генетики будущему ребенку. В версии «Годитесь ли вы для брака?» содержимое «Черного аиста» встроено в рамочный сюжет как история, которую профессор, специалист по наследственности, рассказывает будущему зятю, чтобы убедить того проверить свое «евгеническое соответствие». Во второй, контрастной истории, тоже из «Черного аиста», другая пара ответственно подошла к евгеническим рискам и воздерживалась от бракосочетания: мать девушки умерла во время эпилептического приступа. Сознательность этих молодых людей была вознаграждена известием о «генетической чистоте» невесты (ее биологическая мать погибла здоровой, а евгенически неблагонадежной оказалась мать приемная). Наконец они могли оставить опасения, что ребенка им принесет черный аист, и создали счастливую семью… Лента заканчивалась словами уже полноправного, прошедшего «проверку», жениха профессорской дочки: «Да, мы годимся для брака!» Этот немой фильм находился в прокате до начала 1940-х и должен был служить назиданием подросткам. Министр Южной Каролины еще в 1917-м рекомендовал их приводить на «Черного аиста» – чтобы знали, чем оборачиваются распутство, пьянство и «расовое смешение». Дополнительную пропагандистскую нагрузку несли и часто сопровождавшие эти показы лекции евгеников (Taylor S. J. The Black Stork: Euginics Goes to the Movies. https://blog.newspapers.library.in.gov/the-black-stork-eugenics-goes-to-the-movies).


[Закрыть]. Под впечатлением от этой истории другая пара, только планирующая пожениться, убеждается в необходимости обследоваться на генетическое соответствие (к концу 1920-х в Америке активно рекламировали добрачные исследования «качества генов», предполагавшие поиск в семейных историях случаев задержки умственного развития, эпилепсии, глухоты, слепоты, карликовости и болезней скелета). Хайзельден амбициозно намеревался продавать свой фильм как «кино для свиданий»: в нем были любовь, романтика, саспенс, юмор – и небольшая порция пассивного детоубийства.

Пока в Америке риторика на передовой евгенического движения продвигалась от изоляции через стерилизацию к неприкрытому убийству, европейские евгеники наблюдали за этой эскалацией с завистью и рвались последовать примеру. К 1936 году, менее чем через 10 лет после прецедента «Бак против Белла», этот континент захватит, подобно страшной заразе, «генетическая чистка» в намного более опасных проявлениях, а язык генов и наследственности приобретет самую мощную и чудовищную форму из всех возможных.