Текст книги "Книжный клуб в облаках"

Глава 3
Привилегированные члены книжного клуба авиакомпании «Скайвинд»

Сколько было песен, сколько стихов о любви, но, когда она явилась предо мной, я ее не узнала.

ИНГРИД БОДЕН (французская писательница)

Трепещущий на синих

крышах свет

ТЕМА: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

От: Кая Боден (CDG – международный аэропорт имени Шарля де Голля)

Кому: Хан Минхо (ICN – международный аэропорт Инчхон)

21 февраля, 22:08 (CET – центральноевропейское время)

Наверное, я пишу с некоторым опозданием, хотя здесь у меня на часах все еще 21 февраля, но, боюсь, в Корее твой большой день давно уже закончился. И все же…

Мои поздравления с днем рождения!!!

Дориан прислал мне сообщение с твоей фоткой в ресторане, в котором играла композиция B-DAY BOY[10]10
  Именинник, букв. «мальчик, у которого день рождения» (англ.).


[Закрыть], но я совсем замоталась, никуда не смотрела, так что заметила его только что. Вы с ним вместе отмечали твой день рождения? Как мило.

Если бы я только знала заранее, я бы еще положила в этот пакет открытку или коробку конфет, что-нибудь в этом роде.

Обнимаю тебя —

Кая Боден

Сотрудница кафетерия

Аэропорт имени Шарля де Голля – Париж – Франция

ТЕМА: Re: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

От: Хан Минхо (ICN – международный аэропорт Инчхон)

Кому: Кая Боден (CDG – международный аэропорт имени Шарля де Голля)

22 февраля, 10:27 (KST – корейское стандартное время)

Привет, Кая!

Большое тебе спасибо за поздравление!

Мне очень неловко – Дориан сфоткал меня исподтишка, не спросив разрешения. Кстати, я узнал его имя только благодаря твоему письму. До меня только сейчас дошло, что он так и не представился и сам я его об этом не спросил. К тому же мне кажется, что это имя ему здорово подходит. Если честно, то Дориан и вправду показался мне симпатичным, хотя и нельзя сказать, что я отмечал день рождения с ним: мы оказались в одном и том же ресторане совершенно случайно. Мне немного неловко, что я не пригласил его присоединиться к нашей компании и сесть вместе за столик, но дело в том, что мои друзья нервничали бы, потому что не слишком хорошо говорят по-английски. Кроме того, он производит впечатление довольно уверенного в себе парня, которому вполне комфортно в ресторане даже одному. В этом смысле я – полная его противоположность.

Но почему бы нам не поговорить о «Трепещущем на синих крышах свете»? Я получил роман и теперь сгораю от нетерпения. Книга так замечательно пахнет (не смейся надо мной).

Мне придется держать себя в ежовых рукавицах, чтобы не начать читать ее в ближайший уикенд, а отложить это дело до марта.

Обнимаю —

Хан Минхо

Ассистент менеджера

Служба наземного обслуживания пассажиров

Аэропорт Инчхон – Южная Корея

ТЕМА: Re: Re: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

От: Кая Боден (CDG – международный аэропорт имени Шарля де Голля)

Кому: Хан Минхо (ICN – международный аэропорт Инчхон)

22 февраля, 13:46 (CET – центральноевропейское время)

Привет еще раз!

Я ни за что не стала бы смеяться над тобой из-за того, что ты понюхал книгу, потому что сама делаю то же самое. Мне безумно нравится запах книг и как он меняется со временем. Запах свежей типографской краски от новых изданий – для меня самый любимый. Настанет день, и меня все же застукают в каком-нибудь книжном магазине за этим делом и оштрафуют за то, что я нюхаю книги, предварительно их не оплатив.

Кстати, ты в курсе, что в Париже есть небольшие киоски старой книги вдоль набережной Сены? Порой я иду туда и обхожу их все, пытаясь обнаружить там роман моей двоюродной бабушки. Если ты когда-нибудь посетишь Париж – должен будешь помочь в моих поисках.

Когда я сюда только приехала, то тоже довольно неловко себя чувствовала, обедая в ресторанах в полном одиночестве, но потом привыкла и даже научилась получать от этого удовольствие. С другой стороны, я очень благодарна своим новым подругам: они меня не забывают, приглашают провести время вместе.

Хороших тебе выходных, надеюсь, что последеньрожденный отходняк не накрыл тебя с головой и пятницу ты переживаешь без потерь.

Обнимаю —

Кая

P. S. Я тоже думаю, что ему очень подходит имя Дориан. Ну, ты знаешь: «Каждый из нас носит в себе и ад, и небо»[11]11
  Цитата из «Портрета Дориана Грея» Оскара Уайльда (перевод М. Абкиной).


[Закрыть].

Кая Боден

Сотрудница кафетерия

Аэропорт имени Шарля де Голля – Париж – Франция

ТЕМА: Re: Re: Re: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

От: Хан Минхо (ICN – международный аэропорт Инчхон)

Кому: Кая Боден (CDG – международный аэропорт имени Шарля де Голля)

22 февраля, 22:11 (CET – центральноевропейское время)

И тебе того же, Кая! Отличного уикенда!

Отходняк с головой не накрыл, не волнуйся.

Если я когда-нибудь буду в Париже, то ты можешь на меня рассчитывать: обещаю сопровождать тебя в поисках романа твоей двоюродной бабушки в книжных киосках на набережной Сены. На данный момент более блестящего плана не могу себе и представить.

Обнимаю —

Минхо

P. S. Будь осторожней, постарайся не попасть под арест за обнюхивание книг, которые тебе не принадлежат, но если это все же случится, то я обещаю выступить на суде свидетелем защиты.

Хан Минхо

Ассистент менеджера

Служба наземного обслуживания пассажиров

Аэропорт Инчхон – Южная Корея

ДОРИАН

Дориан фыркнул, сдерживая смех, а потом затянулся только что зажженной сигаретой.

– Зовут его, признаться, Минхо. Хан Минхо. Это на тот случай, если в один прекрасный момент ты вдруг захочешь перестать именовать его «моя предполагаемая родственная душа».

– Ты сказал, у него был вчера день рождения?

Дориан немного поднажал, шагая по перрону, чтобы окончательно не превратиться в ледышку.

– Точно так. Можешь себе представить? Но, должен заметить, не это стало первым звоночком, который заставил меня думать, что я только что познакомился с твоей зеркальной душой.

– Да ладно тебе. – Хотя Каролина по-прежнему сомневалась и в словах ее сквозила ирония, было очевидно, что любопытство берет верх.

– Во-первых, у него такая же, как и у тебя, скучная работа. Ровно та же самая.

Каролина громко фыркнула.

– В «Скайвинд» полно тех, кто работает ассистентом менеджера Службы наземного обслуживания пассажиров. Один или два человека в каждом аэропорту. Ты же не хочешь сказать, что все они – родственные мне души? Я на это вообще-то не претендую.

Дориан проигнорировал ее замечание и продолжил перечисление:

– Во-вторых, у него такие же часы, как у тебя.

На секунду на том конце линии воцарилась полная тишина.

– Ты уверен? – спросила наконец Каролина. Тон ее кардинально изменился.

– Черт, естественно, я уверен. Собственными глазами на них смотрел. Точно такие же, как те, что ты купила себе в ювелирном в Сохо, отпахав целое лето на почте. Как те, что ты никогда не снимаешь.

Каролина слегка прокашлялась, прежде чем заговорить:

– Хорошо, это верно: часы были из лимитированной серии, но все-таки их изготовили точно не в количестве двух экземпляров. Наверняка существует не менее двух сотен одинаковых часов, разошедшихся по всему миру.

Дориан закатил глаза. Швырнул окурок на мокрую землю и придавил каблуком, чтобы точно погасло. Если бы его за этим занятием застала Лили, она бы его убила, однако поблизости не видно было ни пепельницы, ни урны.

– И скольких из этих двух сотен человек ты встретила за свою жизнь? Ты же сама миллион раз говорила, что если встретишь человека с такими же часами, как у тебя, то обязательно подойдешь к нему и пригласишь выпить по рюмочке.

– Что ж, до сих пор я в этом не преуспела, – нехотя признала Каролина.

– Спокойно, я за тебя кое-кого нашел. Того, у кого день рождения в аккурат двадцать первого февраля, то есть именно тогда, когда, в теории, и должен был появиться на свет твой зеркальный двойник.

Каролина засмеялась, но как-то обреченно.

– Меня не удивляет, что ты малость офигел.

– Малость офигел? Да я просто остолбенел. Как будто вдруг вернулся в наше первое лето в Квинсе, эдакий флешбэк.

Голос Каролины, когда она вновь заговорила, смягчился и потеплел, утратив нотки цинизма:

– Много лет я не вспоминала об этом пророчестве – с тех пор как стала встречаться с Рэнди, наверное. Но ведь когда-то я просто с ума из-за него сходила, помнишь?

Дориан не смог удержаться от улыбки.

– Да уж, разве позабудешь наше чумовое тинейджерство! Ты была одержима пророчеством Мариен Веласкес, а я – «Атакой титанов»[12]12
  «Атака титанов» – японская постапокалиптическая манга, написанная и иллюстрированная Хадзимэ Исаямой. Выходила в ежемесячном журнале Bessatsu Shonen Magazine японского издательства Kodansha с октября 2009 по апрель 2021 года.


[Закрыть].

– Точно! Из-за Леви Аккермана[13]13
  Один из героев манги Хадзимэ Исаямы «Атака титанов».


[Закрыть] ты едва не изменил сексуальную ориентацию.

– Так на меня и по сей день это желание накатывает время от времени.

Каролина вновь рассмеялась. Как же давно не слышал Дориан этого звука, как по нему скучал!

– Не могу отрицать, что этот Минхо – красавчик, – призналась она спустя несколько секунд. – К тому же умеет одеваться.

Дориан сжал губы. Он так и знал, что фото Каролине понравится.

– А самое ценное, что он не принадлежит к тому типу парней, которые слишком хорошо знают, что красивы, и ведут себя соответственно.

– В точности как ты, это ты хотел сказать, не так ли? – поддела она его.

– Именно. Минхо красив, но он об этом не догадывается, чем несколько напоминает главную героиню «Сумерек»[14]14
  «Сумерки» – серия романов американской писательницы Стефани Майер (с 2005). Каждая книга описывает события, происходящие с главной героиней, Изабеллой Свон, влюбившейся в вампира.


[Закрыть].

– Мне очень приятно знать, что где-то там далеко живет поистине совершенный, прямо для меня созданный мужчина, серьезно, – весело сказала Каролина. – Только сдается мне, что тысячи километров и тринадцать часов разницы во времени неизбежно послужат препятствием к тому, чтобы между нами хоть что-то да возникло.

Дориан вздохнул. Разумеется, рано или поздно она должна была сказать нечто подобное.

– Глупости. Ты работаешь не где-нибудь, а в гребаной авиакомпании. Может, для вас, землян, расстояние и представляет собой проблему, но вообще-то оно таковым не является, – пылко провозгласил он. – Надо всего лишь придумать, как устроить ваше знакомство самым естественным способом. Должен сказать, что я уже это придумал.

– Вот как?

– Слушай, ты никогда не думала вступить в книжный клуб? Дело в том, что твой парень как раз открыл такой для работников компании.

На другом конце линии опять повисла пауза.

– Еще чего не хватало…

Дориан перебил ее, не дав закончить фразу:

– Я тоже запишусь вместе с тобой! Чтобы оказать тебе моральную поддержку.

– И что мы там с тобой будем делать, в этом книжном клубе? Там наверняка собрались суперначитанные люди.

– Прошу меня извинить – мы с тобой тоже парочка в высшей степени начитанных людей, – обиженно возразил он. – Я вот только что сделал отсылку к «Сумеркам», а ты схватила наживку, разве нет?

Каролина простонала.

– Ты ведь все равно это сделаешь, да? Что бы я тебе ни сказала, ты все равно запишешь нас двоих в этот клуб!

– Конечно же нет! Не сделаю ничего против твоей воли. Это не мое дело и не моя ответственность – игнорировать знаки. Если ты предпочитаешь не вмешиваться, пустить все на самотек, то я сделаю вид, что ничего этого не было и никогда не заговорю на эту тему.

Дориан не сомневался: будь это очный разговор, Каролина испепелила бы его взглядом.

– Не смей применять ко мне реверсивную психологию, Дориан Торсби.

– Да мне никогда бы и в голову не пришло, – поспешил он оправдаться. – Вся эта история о зеркальных душах может быть идиотской брехней. Может, Мариен вовсе никакая не ясновидящая, а просто ей захотелось нас немного развлечь.

Услышав тяжкий вздох, Дориан понял, что его взяла.

– Хорошо. Наверняка я еще об этом пожалею, но ладно, так и быть. Напиши письмо Хан Минхо и скажи, что мы с тобой записываемся в его клуб.

МИНХО

После поцелуя в День святого Валентина, случившегося на ступенях лестницы перед сеульским Центральным вокзалом, Сомин и Минхо назначили третье свидание: в субботу вечером у нее дома. Она жила в маленькой, со вкусом обставленной квартирке в районе Хондэ[15]15
  Район в Сеуле рядом с университетом Хонгик, в честь которого район получил свое название. Известен объектами городского искусства и независимой музыкальной культурой, а также магазинчиками, клубами и вариантами проведения досуга.


[Закрыть], которую снимала вместе с другой студенткой университета. Соседка ее уехала на выходные к родителям, так что помешать им никто не мог.

В теории они собирались заказать доставку обеда и посмотреть какой-нибудь фильм на «Нетфликсе». На деле же, пока Сомин наливала ему пиво и откупоривала бутылку соджу, они решили пойти ужинать в ресторан. Однако Минхо так и не мог припомнить, чтобы кто-то из них звонил в ресторан и бронировал столик. Не вполне осознавая, как это получилось, они с Сомин на диване снова целовались. Она сидела, закинув одну ногу на его колено, юбка задралась до середины бедра. Маленькие мягкие ладони гладили футболку Минхо в районе живота. В какой-то момент Сомин чуть отстранилась и, глядя ему в глаза, потянула ткань вверх – совсем немного, но так, что кончики ее пальцев коснулись его кожи ниже пупка. От этого прикосновения он содрогнулся.

– Ты же этого хочешь, я права? – спросила Сомин.

Минхо не совсем понимал, что означает «это». Снять с него футболку? Покувыркаться на диване? Заняться с ней сексом несколько позже в спальне? Провести с ней ночь в этой милой квартирке? В общем-то, он не был категорически против ни одного из трех вариантов. Губы Сомин чуть припухли от поцелуев и влажно поблескивали, а элегантный пучок волос на затылке начал сползать набок. Она казалась красивой как никогда. И все же Минхо удивил самого себя, когда приподнялся и принялся откашливаться, прочищая горло, после чего заговорил.

– Мне кажется… – нерешительно начал он. – Мне кажется, что нам стоило бы продвигаться не так быстро.

Сомин еще немного отстранилась, давая возможность Минхо сесть, и сняла руки с его живота. Она залилась румянцем и негромко засмеялась.

– Разумеется, не вопрос. Большая часть парней обычно не принимают приглашение посмотреть фильм на «Нетфликсе» у тебя дома как простое приглашение посмотреть фильм на «Нетфликсе».

– Не то чтобы я не хотел… – начал оправдываться Минхо.

– Ничего страшного, если не хочешь, – продолжила гнуть свою линию Сомин с искренней улыбкой на лице. – Можем продвигаться и не так быстро. К тому же я есть хочу – просто умираю. Даже не знаю, о чем только мы думали… Звоню в ресторан, где подают глазированного цыпленка?

Минхо кивнул, чувствуя к ней благодарность. Взял руку Сомин, повернул ладонью вверх и нежно поцеловал в запястье, пока другой рукой она тянулась за своим мобильным телефоном, оставшимся на полу. Кожа была очень мягкой, а ногти всегда красивыми, как будто она только что закончила делать маникюр. Он и сам не мог взять в толк, почему отказался от продолжения. Хотя по части любовных подвигов Минхо было далеко до героя-любовника какого-нибудь романа, но и абсолютным новичком в этом деле он тоже не был.

И только глубокой ночью, когда Минхо, распрощавшись с Сомин, без предупреждения заявился в квартиру Джисопа, он смог хоть как-то привести в порядок свои мысли.

Джисоп тоже жил в районе Хондэ в студенческой квартире, которую он делил с тремя другими парнями, только она была гораздо менее ухоженной и чистенькой, чем квартира Сомин. Ребята выдали Минхо футон, и он устроился спать в гостиной. И лишь тогда, созерцая облезлый потолок комнаты и прислушиваясь к невнятным звукам ночного Сеула за окном, Минхо кое-что для себя понял.

Дело было вовсе не в том, что его не привлекала Сомин. Проблема коренилась в этих распроклятых свиданиях вслепую. Сомин не была обычной девушкой, с которой он мог бы встретиться на днях в каком-нибудь баре или с кем бы его познакомил какой-нибудь приятель, в общем, не та девушка, с которой он мог чувствовать себя в достаточной степени раскованно и быть самим собой. Сомин была племянницей делового партнера мужа его сестры – чуть ли не половина его семейства работала в адвокатском бюро зятя, и, учитывая, что девушка училась на юридическом, Минхо подозревал, что она в конце концов тоже будет работать там. Вокруг было слишком много людей, пристально следящих за развитием их отношений. Каждое, без единого исключения, утро мама спрашивала, как у него дела «с девушкой из адвокатского бюро» и планируют ли они в ближайшее время свидание. Сомин ему нравилась, но он далеко не был уверен в том, что эта симпатия перерастет в нечто большее.

– Да ведь никто не ждет от тебя предложения только из-за того, что вы один раз переспали, – успокаивала его Инна на следующий день, когда они втроем – Инна, Джисоп и Минхо – встретились, чтобы пообедать и пройтись по рынку Кванчжан[16]16
  Рынок Кванчжан (старое название – Тондэмун) – традиционный уличный рынок в районе Чонно-гу. Один из старейших и крупнейших традиционных рынков в Сеуле и всей Южной Корее, с более чем 5000 магазинов, расположенных на площади в 42 тысячи квадратных метров.


[Закрыть]. – Времена-то изменились.

С этими словами подруга стала примерять винтажную шляпу в рыночной лавке с одеждой. Джисоп же держал в одной руке стакан бабл-ти, который она взяла себе на сладкое, а в другой – свой собственный десерт.

– Инна права, – прошамкал Джисоп: рот у него был набит мятным мороженым с шоколадом. – Тебе не стоит так зацикливаться на свиданиях вслепую. Если Сомин сейчас на третьем курсе, то вряд ли она в поисках чего-то серьезного.

– Ну да, вряд ли, – рассеянно повторил Минхо, теребя в пальцах краешек вывешенного для продажи ханбока[17]17
  Ханбок – корейский традиционный костюм для официальных и полуофициальных приемов.


[Закрыть]. – Нам, наверное, стоит прояснить этот вопрос при следующей встрече. – Он тяжело вздохнул. – Но говорить на такие темы с вами мне проще.

– Конечно же, с нами говорить проще, – отозвался Джисоп и поторопился покинуть эту лавку, когда ее хозяйка метнула устрашающий взгляд на его мороженое, оказавшееся в опаснейшей близости от предметов одежды. – С нами у тебя совсем другие отношения, – продолжил он, когда они вышли за порог. – Мы – твои друзья, а с ней ты роман крутишь. С нами ты таскаешься по задворкам и трущобам, треплешься о всякой чепухе и объедаешься пиццей, а с ней ходишь по шикарным барам и кувыркаешься на ее диване.

– Но мне нравится таскаться с вами по задворкам и трущобам, – откликнулся Минхо, корча гримасу. – Это мое самое любимое занятие в жизни, правда.

– Это мы уже поняли, – подала голос Инна и подхватила его под руку, когда они стали просачиваться между рыночными прилавками. – Джисоп пытается сказать тебе следующее: нет ничего плохого в том, что возникают сложности в общении с этой девушкой, это вполне естественно.

– Тут еще такое дело: когда у нас свидание, мы ведь не очень-то и общаемся. Ну то есть мы, конечно, разговариваем, но не о чем-то важном.

– О чем-то важном – это о чем, например? – спросила заинтригованная Инна и отпила из своего стакана с чаем.

Минхо пожал плечами, отводя взгляд в сторону, на прилавок с сувенирами для туристов.

– Ну не знаю, об обычных вещах. Любишь ли ты ходить в ресторан в одиночку, или какой запах тебе больше нравится: книги антикварной или книги только что отпечатанной.

От его внимания не ускользнули недоуменные взгляды, которыми обменялись его друзья.

– А зачем вам говорить о том, любишь ли ты ходить в ресторан в одиночку? – полюбопытствовал Джисоп с искренним непониманием. – Ну, если вы пришли на свидание, то понятно, что в ресторане вы будете вдвоем, разве не так?

– Ты прав, – сказал Минхо, вновь отводя глаза в сторону, на этот раз на плюшевых мишек в традиционных корейских костюмах, мимо которых они проходили. – Выкиньте эту ерунду из головы.

КАРОЛИНА

Лето, когда ей исполнилось пятнадцать

Каролине трудно было даже представить, каким могло бы стать лето ее пятнадцатилетия, если бы вдруг не появился Дориан. Если б он не удрал от родителей и не выбрал, явно наугад, направление движения и линию метро, ведущую в Квинс. Или если бы она сама, наслаждаясь первым днем каникул, чуть дольше провалялась в постели тем июньским утром.

Дориан буквально заполнил собой все пространство в то лето. Даже когда его не было физически, он присутствовал в мыслях Каролины. Начиная с того лета, и особенно в первые годы после их знакомства, вся ее жизнь стала вращаться вокруг Дориана.

И все же у Каролины до сих пор были живы воспоминания о днях, предшествовавших двенадцатому июня. Прежде всего, она запомнила музыку. Звучали мелодии Селены Гомес, вытеснившие из ее сердца композиции «Братьев Джонас», а также электронные композиции Авичи. Она отлично помнит, как какая-нибудь самая приставучая песня начинала звучать отовсюду, отзываясь в сердцах латиноамериканцев, лилась из радиоприемников в каждом открытом для публики заведении Квинса. Наверное, Каролина могла их слышать и в других местах по соседству, когда летящей походкой переходила проспект Рузвельта, шлепая подошвами кроссовок по разогретому асфальту. Было не больше десяти утра, но голову уже напекло – летнее солнце палило безжалостно. В те времена волосы у Каролины были куда длиннее и ее натурального цвета – темно-каштановые, блестящие. В тот день она собрала их в хвост на макушке, чтобы не так страдать от жары.

Она должна была выполнить несколько поручений Лили. Зайти в магазин электротоваров и спросить, готов ли сданный на днях в ремонт пылесос, а если нет, то «разозлиться, чтоб побыстрее шевелились». После этого следовало навестить Леди Орхидею, вычистить ее туалет и поиграть. Ребята из приюта Лили занимались этим по очереди. Мариен Веласкес, хозяйка Леди Орхидеи, вынужденно уехала на пару недель в Пенсильванию, так что кошка осталась в доме одна. А на обратном пути нужно было кое-что купить в мини-маркете. Дел было много, так что приходилось поторапливаться.

Поэтому в тот момент, когда кто-то примерно такого же роста столкнулся с ней в дверях магазина электротоваров, – она пошла дальше, пропустив мимо ушей торопливое, чуть слышное извинение. По крайней мере пока этот субъект не остановил ее, неуверенно выговорив следующие слова:

– Извините меня, мисс. Не могли бы вы подсказать, где я?

Удивившись, Каролина обернулась. Ее никогда в жизни не называли «мисс». Перед ней оказался какой-то парень, ее ровесник: светлокожий блондин, глаза серые. Одет в шорты и футболку, как и она, как и любой юный житель Нью-Йорка в летнюю жару. И все же в Квинсе Дориан неизбежно привлек бы к себе внимание – но не своим видом. Хотя блондины попадались здесь нечасто, из ряда вон выходящим такое событие не было. Больше всего он выделялся манерами и акцентом. Впоследствии кое-кто из местных мальчишек назвал его Гарри Поттером, хотя Каролине всегда думалось, что с таким цветом волос и глаз он гораздо больше напоминал Драко Малфоя. Скорее даже Драко из фанфиков – они всегда нравились Каролине больше, чем сами романы.

И хотя она отлично помнила первые обращенные к ней слова и интонацию голоса Дориана, свой ответ на его вопрос о местоположении в точности воспроизвести в памяти не удавалось. «На проспекте Рузвельта» – кажется, что-то в этом роде. Наверное, что-то в ее фразе подсказало Дориану, что не обязательно продолжать в том же духе, потому что дальше его речь перестала быть такой формальной.

– А это все еще Нью-Йорк? Что-то я слишком долго ехал на поезде.

Каролина перевела взгляд на наземный участок линии метро, возвышавшийся перед ними, и вновь сконцентрировала внимание на Дориане.

– Конечно же, это все еще Нью-Йорк, район Квинс. А куда ты хотел? Мне кажется, ты ошибся – сел не на ту линию.

Дориан задумчиво кивнул и некоторое время молчал, обозревая окрестности внимательным взглядом исследователя. Пешеходов, вывески на разных языках, трех– и четырехэтажные дома из темного кирпича по обеим сторонам проспекта, витрину магазина электроприборов.

– Что ж, район Квинс не хуже любого другого, – пробормотал парень скорее для себя самого, чем для Каролины. Наконец перевел серые глаза на девушку. – Меня, кстати, зовут Дориан. Дориан Торсби. А тебя?

Ощутив на себе его пристальный взгляд, Каролина почувствовала, что заливается краской.

– Каролина Кабрера.

– Ты не будешь против, если я провожу тебя? Все равно куда. Хочу здесь осмотреться.

«Да откуда ж ты такой взялся?» – хотелось ей знать. Но Каролина ограничилась только пожатыми плечами, изобразив безразличие.

– Ну, я иду кормить кошку в пустой квартире одной ясновидящей, которая уехала в Филадельфию помочь сестре. Кажется, та сломала бедренную кость, стараясь не отстать в постели от ритма нового жениха, который на пятнадцать лет ее младше. Это поможет тебе здесь осмотреться?

В глазах Дориана сверкнула смешинка, однако лицо оставалось бесстрастным, когда он спросил:

– Так она что, этого не предвидела?

– Не предвидела чего? – в недоумении переспросила Каролина.

– Ну, эта твоя подруга, ясновидящая, – пояснил Дориан. – Она что, не могла предсказать, что ее собственная сестра сломает ногу, трахаясь с новым женихом?

У Каролины вырвался нервный смешок. В доме Лили запрещалось использовать подобную лексику, кроме того, словечко здорово диссонировало со скорее изысканной манерой речи, характерной для этого парня.

– На это она бы сказала, что настоящие предсказатели не могут видеть ничего дурного, что могло бы случиться либо с ними, либо с их близкими, – ответила Каролина, расплываясь в улыбке. – Может, это дешевая отмазка, не знаю.

Наконец Дориан улыбнулся в ответ.

– Я готов пойти с тобой кормить эту кошку при условии, что потом мы найдем место, где я тоже смогу поесть. Деньги у меня есть, и я умираю с голоду. Если ты тоже хочешь присоединиться – приглашаю.

Каролина согласилась и повела подбородком, приглашая следовать за собой.

– Пошли, купим чего-нибудь по дороге, а там съедим. Квартира тебе понравится.

Дориану понравилась и квартира Мариен и Леди Орхидеи, с ее тяжелыми гардинами, причудливыми светильниками и другими не менее странными предметами из мира оккультизма, и гамбургеры на вынос, купленные Каролиной. Настолько, что она отдала ему половину своего.

– Можешь мой доесть – я только недавно завтракала, – заявила она. – Себе я купила один исключительно потому, что для меня это бесплатно.

Он с полным ртом попытался изобразить улыбку, после чего потянулся за добавкой. Их пальцы встретились.

– Извини, – сказал Дориан. – У меня руки в кетчупе.

– Ничего, – соврала она.

Это было вовсе не ничего, просто она еще не успела осознать, что случилось. И, разумеется, дело было не в кетчупе. Расположились они в эркере, в гостиной Мариен. В этаком огромном стеклянном фонаре с видом на проспект. Леди Орхидея терлась о ноги Каролины, требуя к себе внимания. Это была величественных размеров кошка с белой пушистой шерсткой и приплюснутым носом. Каролина подняла ее и посадила себе на колени.

– Точь-в-точь как злодейка из фильма о Джеймсе Бонде, – пошутил Дориан. – С этой котярой на руках. – Он в два приема разделался с половиной гамбургера Каролины и теперь вытирал руки одной из бумажных салфеток, упакованных в пакет вместе с гамбургерами. – Не думай, обычно я так себя за столом не веду, – оправдывался он. – Просто вчера я закрылся у себя в комнате еще до ужина, потому что был зол на родителей, а сегодня утром вышел из дома на рассвете, до завтрака.

Это подтверждало подозрения Каролины.

– Значит, ты сбежал из дома…

– Это не мой дом, – выпалил он, хмуря лоб. – Мой дом – в Лондоне, хотя последние три года я там практически не живу. А сбежал я из пентхауса на Манхэттене, который мои предки снимают уже два месяца. Не хочу я там жить – целыми днями один, ничего не делаю, пока оба они на работе. Уже достало, что все вертится вокруг них.

Три года не бывал у себя дома? Каролина с изумлением уставилась на Дориана.

– У твоих родителей какая-то очень важная работа?

Дориан презрительно фыркнул.

– Кажется, они в это верят. Отец у меня – коуч, автор нескольких книжек по аутотренингу, так что он ездит по миру, всячески их продвигая. Слышала такое название – «Инструменты скорби»? – Каролина отрицательно помотала головой. – Тем лучше для тебя. Штука в том, что теперь, в ближайшие месяцы, он каждое утро участвует в съемках одного ток-шоу для нью-йоркского телевидения. Названия не припомню, но ведут эту программу две женщины…

Каролина чуть не подскочила в кресле, и обиженная Леди Орхидея спрыгнула с ее колен.

– «С добрым утром, Нью-Йорк»? – предположила она. – Лили ни одного ее выпуска не пропускает. Ой, что будет, когда она об этом узнает… Ведь твой отец – знаменитость!

– На самом деле, – с утомленным вздохом и смущенной улыбкой заговорил Дориан, – знаменитость – это моя мать. А отец в своих интересах, для раскрутки, только использует места ее работы: это маму приглашают университеты по всему миру. Она – ученый, профессор, специалист по ирландской литературе. Ведет семинары и читает курсы лекций в лучших университетах. Мы здесь, потому что Колумбийский университет позвал ее провести семинар в летней школе.

В глазах Каролины все это и вполовину не выглядело столь же привлекательным, как каждое утро появляться на экране телевизора в программе государственного телевещания, однако от комментариев она воздержалась.

– Так значит… – Она начала говорить на испанском, но осеклась, заметив это, и вернулась к английскому. – Ты поскандалил с ними вчера вечером?

Дориан тяжело вздохнул, на этот раз – более продолжительно и несколько наигранно, и откинулся на спинку кресла, переведя взгляд на проспект, живущий своей жизнью по ту сторону стекла.

– Да мы уже месяцами ничем другим не занимаемся.

Спустя какое-то время Каролина узнает, что эта пантомима ему в высшей степени свойственна: как театральные вздохи, так и взгляды, направленные в никуда. Но в тот момент все это ее впечатлило. Пошарив в кармане шортов, она извлекла оттуда помятую пачку сигарет «Лаки Страйк» и протянула ему.

Дориан перевел на нее взгляд – неуверенный и вместе с тем заинтригованный.

– Я еще не пробовал курить.

– Ага, понятно, – сказала Каролина, вынимая одну сигарету и прикуривая ее от зажигалки, спрятанной в пачке. – Я ведь тоже не то чтобы опытная курильщица, только недавно начала. Если вначале станешь кашлять – ничего страшного.

Дориан протянул руку, вынул другую сигарету и принялся ее ощупывать, оценивая вес и текстуру, а потом сунул в рот и зажал губами. Каролина немного склонилась вперед, давая ему прикурить от своей сигареты. После первой затяжки, не выдохнув дым, Дориан скривился, но не закашлялся.

– А тебе неплохо зашло, – прокомментировала Каролина.

Дориан нервно хохотнул и затянулся во второй раз. В будущем Каролина будет корить себя за это. Сама она выкурит последнюю сигарету меньше чем через год, но Дориан к никотину пристрастится. И все же именно то ленивое летнее утро, отмеченное дымом сигарет и смятыми, испачканными кетчупом пакетами из-под гамбургеров, стало одним из ключевых событий в жизни обоих. С того самого момента Каролина Кабрера и Дориан Торсби, два человека, которые, казалось, не должны были встретить друг друга, стали неразлучными под внимательным немигающим взглядом белой длинношерстной кошки с приплюснутым носом.

КАЯ

С тех пор как Кая переехала в Париж, это воскресенье стало первым, когда она никуда не пошла и осталась дома. С погодой в выходные не повезло: моросил бесконечный дождь, было холодно. Подойдешь к окну – мощенные брусчаткой улицы, по которым обычно толпами бродят туристы, – серые и пустынные. Вчера вечером, вооружившись мужеством и крепким зонтом, она решилась на прогулку до ближайшей цветочной лавки. Ей вдруг захотелось наполнить дом своей двоюродной бабушки цветами. В романе «Трепещущий на синих крышах свет» Ингрид Боден дала описание места, где жила ее героиня, и, судя по всему, оно до малейших деталей совпадало с ее квартирой: такие же высокие потолки, те же лепные розетки на потолках, откуда спускаются хрустальные люстры, тот же камин в гостиной. Вот только квартира в романе наполнена цветами, музыкой, смехом друзей, запахом сигарет и кофе. Кае пока что не удалось приручить старый бабушкин проигрыватель, сама она не курила и не испытывала особого интереса к кофе, но уже хотя бы принесла домой пару цветочных горшков. Теперь у нее жили примула и жасмин, если верить словам продавщицы из цветочного магазина.