Текст книги "Умоляй, ведьма. Часть 2"

Глава 7

9 число месяца Костлявых ручьев, утро до восхода солнца.

Антрацитовый замок.

Трудно было поверить, что я снова здесь. Стоило тьме рассеяться, как стало ясно, что вокруг вновь черные стены замка Антрацитового принца.

Замка Дрейгона.

Со всех сторон на меня глядели старые портреты, безглазые статуи и безмолвные мрачные чайки. Успокаивало одно: рядом стоял – как ни странно, в своем человеческом обличье – сам хозяин этого места.

Колдун с длинными черными волосами, еле-еле развевающимися за спиной, словно тут, в одном из коридоров дворца, дул легкий ветерок. Но ветра не было. Дрейгон держался одной ладонью за стену и смотрел прямо перед собой. И насколько бы я ни чувствовала себя шокированной тем, что буквально секунду назад мы были в карете возле Лебединого дворца, а вот теперь уже вдруг оказались в нескольких днях пути оттуда, все равно не могла оторвать глаз от своего спутника.

Его светлое узкое лицо освещалось разом вспыхнувшими в замке светильниками – создавалось впечатление, что сами стены приветствовали хозяина. В зеленых глазах отразился магический огонь, будто зажигая что-то внутри и самого Дрейгона. А где-то вдали, словно на задворках сознания, я снова слышала отголоски той музыки, под которую мы танцевали…

Это было настолько пронзительно, странно, чувственно и устрашающе одновременно, что я не могла произнести ни слова, несмотря на все, что кипело внутри.

Дрейгон все стоял и смотрел перед собой. Лишь затем в какой-то миг наваждение внезапно исчезло, колдун нахмурился, сжав губы, словно от внезапного приступа боли. Его длинные аристократические пальцы конвульсивно сжались, полоснув ногтями по каменной кладке, а вся фигура слегка качнулась в полумраке.

– Ты в порядке? – произнесла я вместо того, чтобы спросить реально волнующие меня вещи. Вместо криков «какого дохлого дракона мы тут делаем» и «верни меня домой, облезлый пучок перьев».

У меня под сердцем словно резануло чем-то острым: Дрейгон был бледен как смерть.

Он бросил на меня короткий взгляд, от которого мне и вовсе поплохело, а затем молча развернулся и двинулся вперед. Туда, где в конце коридора находилась его собственная комната. Рядом с моей.

– Дрейгон! – бросила ему вслед, возмущенная очередной бестактностью.

Ну вот что стоило уделить мне хоть каплю внимания?

Нет, пошел прочь как ни в чем не бывало и хлопнул дверью!

Я стиснула зубы и, сжав руки в кулаки, ушла к себе. Ну, или туда, где в этом чудовищном месте мне был любезно выделен собственный угол.

Дверь была открыта, и даже камин зажжен. Словно я покинула комнату пару минут назад. Или меня тут кто-то ждал…

Нервно оглядываясь по сторонам и опасаясь, что вот-вот встречу под кроватью какую-нибудь очень заботливую черную чайку или другую гостеприимную тварь, я скользнула в ванную и тут же коснулась волшебных механизмов.

Страх страхом, а помыться бы не мешало!

Драгоценные камни зажглись огнями, а из крана потекла свежая, чистая вода. Ну а что? Если уж меня опять наказали пребыванием в этом мрачном склепе, стоит получить максимум удовольствия. Моя скромная волшебная избушка пока не могла похвастаться подобными удобствами, несмотря на все ее фокусы с изменением пространства.

Поэтому я быстро сняла с себя вечернее платье, все украшения, в особенности кольцо Альфиана, от которого последнее время ужасно чесался палец, и, почувствовав себя гораздо лучше, прыгнула в купель.

Вода была просто дивной, и я плескалась, кажется, целую вечность!

Вдоволь належавшись в теплой пене и сотню раз умаслив себя всеми возможными пахучими составами, которые нашла на полках, я все же вылезла и, накинув халат, который кто-то любезно повесил на самом видном месте, приняла судьбоносное решение.

Поговорить с хозяином замка.

Давно пора было это сделать. Он, в конце концов, даже не рассказал мне, как стал вороном. Не объяснил, будет ли это с ним вечно, или в один прекрасный день из ворона ему вздумается стать, скажем, коровой! А мне потом подбирай ему новую комнату.

В общем, я была настроена решительно.

Прошло уже довольно много времени после нашего появления здесь. Не меньше нескольких часов. Дело шло к рассвету, а у меня, между прочим, не было ни малейшего желания тут спать. Вот ни капельки!

Ну ладно, может, самую малость желание все же имелось. Я хотела снова увидеть Дрейгона во сне, хотя и старательно делала вид, что это не так.

Не стала бы я признаваться в этом даже себе!

К тому же у меня был прекрасный шанс увидеть его воочию, а не в полудреме! И сделать это надо, пока он снова не стал вороном.

Кстати, интересно, в какой примерно час у Дрейгона отрастают перья и он перестает управлять своими превращениями?

Ответ пришел сам собой, словно нечто подобное я ощущала у себя внутри: мой фамильяр становится вороном на рассвете.

Взглянув в окно, я убедилась, что до восхода солнца еще по крайней мере час, смело толкнула дверь своей комнаты и, признаться, с некоторым опасением взялась за ручку двери в покои Дрейгона.

Но, как ни странно, заперто не было! Может быть, он ждал меня?

Или, что более вероятно, просто забыл закрыть. Он как-то необычно вел себя, когда мы появились в замке. Возможно, не очень хорошо себя чувствовал?

Снова внутри вспыхнуло беспокойство. Как бы ни хотелось считать, что мне все равно, что я злюсь на Хмурю, на самом деле под кожу уже заползали липкие щупальца страха.

Вдруг ему и впрямь было нехорошо, а я ничем не помогла?..

Осторожно пройдя в комнату Антрацитового принца, я огляделась по сторонам, стараясь не издавать слишком много звуков.

Если он спит, то его не стоит беспокоить, верно?

Камин здесь тоже оказался зажжен и сейчас мерно потрескивал в тишине. Все помещение освещалось приятным персиково-желтым светом, и я впервые смогла рассмотреть его убранство в деталях.

Здесь не было мрачно, наоборот, я даже сказала бы, что покои самого черного колдуна Вальтариума выглядели уютными. Ничего лишнего – только мягкие шкуры на полу, шелковые ткани теплых оттенков, золоченое дерево, цветом напоминающее горячий шоколад, и разные металлические элементы декора, кажется выкованные вручную. Канделябры в виде хмельных лоз, ножки стола в форме орлиных лап, настенные магические светильники, напоминающие огромные винные кубки, в которые вставлены кристаллы.

– Красиво, – прошептала я одними губами, с интересом осматривая все вокруг.

В моих комнатах тоже было очень уютно, но здесь чувствовалась жизнь, ощущалась рука хозяина.

– Долго ты планируешь гулять по моей спальне так, словно в этом нет ничего необычного? – раздался вдруг спокойный голос откуда-то со стороны.

Я вздрогнула, мгновенно покраснев. Будто была вором, которого поймали с поличным.

– Но я не…

– А вдруг я тут голый? – продолжал Дрейгон, явно не желая облегчить мою участь.

Я наконец увидела его. Он стоял в дверях в соседнюю комнату и, опершись плечом на проем, глядел на меня. Его руки были сложены на груди, влажные черные волосы красиво падали на… халат. Примерно такой же, как у меня, – черный, с малахитово-зелеными жилами, струящимися по ткани.

Мне стало еще более неловко.

Я не знала, как объяснить то, что бурлило и перемешивалось у меня внутри.

Например, стыд за то, что даже не постучалась. Или неловкость оттого, что Антрацитовый принц и впрямь мог быть голым…

И самое последнее – меня бросало в жар от одной мысли, что буквально пару минут назад, судя по всему, мы оба делали одно и то же и теперь под халатом Дрейгона совершенно ничего нет. Под моим, в общем-то, тоже, но Дрейгон-то вообще его едва завязал! И теперь из разреза мягкой ткани я видела его мощную грудную клетку и треугольник живота, уходящий острым углом вниз, к темной дорожке растительности там, куда приличные девушки никогда не смотрят!

– Какого лысого ежа, Дрейгон, прикройся! – взвизгнула я, позабыв обо всем на свете.

Но колдун только шире улыбнулся, приподняв бровь.

– Зачем? Я в своей комнате. Ночью. Дверь никому не открывал и к себе никого не приглашал, – ответил он негромко.

И я где-то на границе сознания отметила, что его голос звучит значительно лучше прежнего. Без надрыва и какой-то скрытой тяжести.

Не знаю, почему меня это беспокоило, но теперь мне стало значительно легче.

Впрочем, это не дало мне ни одного козыря в руки – как ответить, я понятия не имела. Дрейгон был прав. Это я приперлась к нему в ночи, чтобы что-то там обсудить. К черному колдуну, который только недавно получил возможность находиться в человеческом теле.

Ну не лопух я?

– Впрочем, может, ты именно на это и рассчитывала, тогда я не смею ограничивать тебя в твоих желаниях, – с очередной усмешкой проговорил он.

И шагнул ко мне неторопливой поступью волка, который уже заприметил зайца, попавшего в силки.

Я даже дернулась было к двери, но в последний момент остановила себя и, одернув халат, приподняла подбородок.

Ничего! Опасность нужно встречать с гордо поднятой головой, лицом к лицу!

По губам колдуна скользнула улыбка, когда он оказался всего в полушаге от меня. В этот момент я еще держалась!

Однако, когда он вдруг поднял руку так резко, что я даже не знаю, о чем подумала, у меня сердце подскочило к горлу и я невольно дернулась в сторону.

Ну, так мало ли что он там удумал – полуголый-то! Я уже однажды станцевала с ним самый бесстыдный танец в своей жизни и примерно представляла, что еще может измыслить этот тип!

В общем… накрутила я себя знатно. До перестукивающих от страха зубов.

И, как оказалось, следующие фразы мы произнесли одновременно:

– Бокальчик виски?

– У меня там молоко убежало!

Все это произошло одновременно с тем, как я шагнула в сторону, споткнулась о какую-то вазу с сухими позолоченными цветами и начала заваливаться назад, распахнув руки, как цапля.

А затем оказалась в объятиях черного колдуна, склонившегося надо мной и удерживающего за талию в метре над полом…

Глаза в глаза.

Широко распахнутые – и у меня, и у него.

Сбившееся дыхание.

Голод. Поделенный на двоих.

– Волшебненько, – выдохнула я в его губы.

Прямо перед тем, как он меня поцеловал.

А дальше меня будто накрыл какой-то темный ураган. Сладкий, жгучий, пьянящий, как молодое вино. Сердце билось раненой птицей, пытаясь вылететь на волю, но у него не было шанса. Мне было слишком хорошо.

Слишком.

– Какого демона ты творишь со мной, ведьма? – слышала я хриплый шепот, срывающийся с его губ, пока он исступленно целовал меня. Шепот, уносящий в бесконечность жажды цвета изумрудных глаз, желания, охватывающего грудь раскаленными тисками, пульсирующего в голове, как отрава, лишающая мыслей.

И в этот момент вокруг меня не осталось ничего, только бездна отрывистых ощущений, которые вонзались в сознание, словно пытаясь донести какую-то мысль…

Его губы на моей шее.

Его язык, обжигающий кожу едва заметным скольжением.

Его влажные черные волосы, в которых терялись мои пальцы.

И мой голос, сломавшийся, тихий, неслышный. Где-то глубоко-глубоко в груди, как удары сердца:

Дрейгон.

Дрейгон.

Дрейгон…

– Какого демона, Мартелла? – снова выдохнул он, обхватив мое лицо ладонями и едва ли не через каждое слово касаясь горячими губами то моей щеки, то уголка рта. – Ведь я пытаюсь вести себя с тобой нормально. Сегодня я хотел сделать все, чтобы держаться от тебя в стороне. Но ты взяла и пришла ко мне сама! В одном халате. Влажная и горячая. Желанная, как сокровище… Красивая, как звезда на небе над черным бушующим морем…

– Пожалуйста, – шептала я что-то в ответ, не открывая глаз. Не желая чувствовать ничего другого, кроме его рук и губ. Не желая знать, сон это или реальность.

Пьянея от каждого его слова.

Как я могла думать еще пару часов назад, что хочу поцеловать принца Альфиана? Сейчас я понимала, что он ни капли не интересен мне. Что он вместе со всей его короной не привлекает меня больше, чем один-единственный взгляд черного колдуна, который так давно сводит меня с ума. Все сокровища Лебединого дворца не стоили для меня больше, чем этот шепот Дрегона, проникающий в меня, словно сладкий яд.

Мне нравилось в нем все. Даже его голос казался опасно-красивым, как режущая кромка безупречного клинка.

Что со мной не так?

– Мартелла… – выдохнул он, закрыв глаза, коснувшись лбом моего лба и тяжело дыша. Его пальцы зарылись у меня в волосах и крепко сжали, лишая возможности шевельнуться. Его тело прижимало меня к стене, и я слышала, как мое собственное хриплое дыхание смешивалось с его. Чувствовала, как его бедро бесстыдно скользнуло между моих ног, раздвигая их, заставляя меня вздрагивать, как осиновый лист на ветру. – Мар-тел-л-л-ла…

И этот его шепот, мое имя его голосом, хриплым и рваным от ничем не сдерживаемой страсти, вдруг напугал меня. Мне стало как никогда прежде ясно, чем закончится этот вечер. И от этой мысли все внутри в один миг будто лизнуло пламенем.

Но… что я понимала лучше, чем все остальное в своей жизни, так это одну простую истину: я бы никогда не смогла сопротивляться тому, что горело во мне от близости этого колдуна. Как бы мне ни было страшно, что бы я ни думала насчет правильности этого шага, сказать «нет» у меня бы просто не получилось.

Именно в этот миг я осознала, что… была безнадежно влюблена.

Как только сей нелицеприятный факт накрыл меня медным тазом осознания, позвоночник пронзила ледяная дрожь. Я глубоко вздохнула, втянув воздух и задержав его внутри.

От переживания не было сил дышать.

А Дрейгон вдруг замер, а затем, стиснув зубы, тихо проговорил:

– Ты дрожишь.

– Я?.. – выдохнула, словно не понимая, о чем он говорит. – Да брось, разве это дрожь? Ну так, зябко у тебя просто. Камин бы, что ли, зажег…

Мы оба повернули голову к разожженному и вполне себе ярко горевшему камину, а затем Дрейгон отстранился от меня и, запахнув халат так, как он не был запахнут, даже когда я вошла сюда, направился к небольшому каменному столу с золотистыми прожилками. Взял графин, налил себе полный бокал чего-то и залпом осушил.

Все это время я стояла неподвижно и тряслась, как продрогший воробей. У меня все еще горело внутри, щеки жгло, но чего я не могла понять, так это того, почему он остановился. Потому что я замерзла?

Или… решил, что я его боюсь?..

Мне снова стало стыдно. Ну вот что за клуша? Даже целоваться нормально не умею… С другой стороны, у меня хотя бы появилось время обдумать собственную реакцию.

Ведь я становилась зависимой от него. Я уже и ощущала его как саму себя.

Вряд ли это было хорошо.

Дрейгон – черный маг. Тот ли это человек, которого я ждала всю жизнь?..

– Иди к себе, Мартелла. Скоро утро, – мрачно и почти зло бросил он, и я снова почувствовала в его голосе нотки прежней циничности.

Мой черный ворон возвращался.

Но я-то помнила, что он говорил мне буквально несколько десятков секунд назад! В ушах все еще стояло его хриплое дыхание, страсть, с которой раздавался его шепот:

«Желанная, как сокровище. Красивая, как звезда на небе над черным бушующим морем…»

Сердце ударило в горло.

Всем ли женщинам, с которыми Дрейгон собирался переспать, он говорил это?..

Я прикусила губу, потому что в глазах стало малость влажно.

Явно не стоило надумывать себе ничего особенного. Не стоило, но я-то уже это сделала!

Его слова не выходили из головы.

– Я хотела поговорить, – сказала так твердо, как могла.

Вышло не очень, но Дрейгон все же бросил на меня косой взгляд и глубоко вздохнул.

– Я тебя слушаю.

А мне вдруг стало ясно, что и сказать-то толком нечего. Все слова вылетели и испарились, словно их и не было. Я стояла посреди его комнаты ночью, смотрела на него и совершенно ничего не имела за душой.

Кроме разрывающей сердце тоски…

– Теперь многое встает на свои места, да? – бросила я какой-то осколок заготовленной заранее речи. Единственное, что сумела вспомнить.

– Правда? Что же именно? – вяло поинтересовался колдун, едва ли замечая, насколько я смущена и выбита из привычного состояния.

Он снова выглядел спокойно и отстраненно, как будто я вообще не интересовала его. Ни как личность, ни как женщина.

Пил свой напиток из блестящего бокала, окованного красноватым золотом, и смотрел в окно. А оттуда на него светил холодный свет луны, бросая серебряные блики на черные волосы, уже успевшие высохнуть.

И я разозлилась.

– Как ты стал вороном? – спросила резко, заставив мужчину вздрогнуть.

Он посмотрел на меня, приподняв бровь, и, видимо, заметил что-то в моем настроении, потому что решил ответить в кои-то веки:

– Я проклял себя, чтобы не быть уничтоженным своим братом.

И ответ настолько поразил меня своей абсурдностью, что… мгновенно стала очевидна его правдивость!

Дрейгон не лгал!

– Тебя хотел убить брат? – переспросила, не веря своим ушам.

Колдун кивнул.

– За что же?

Пожал плечами. Чуть лениво, чуть безразлично.

Словно ему давно было плевать и на брата, и на несостоявшееся убийство, и на то, что он до сих пор проклят. А затем ответил:

– Может, за что, что я собирался прикончить его. А может, за то, что когда-то я трахал его жену и ему все еще было обидно.

Он цинично ухмыльнулся и снова отпил из бокала.

А я поняла, что даже такой – мрачный и злой – Дрейгон казался мне красивым. Его светлое лицо не теряло благородства никогда. Ни в часы спокойствия, ни в минуты ярости, ни в мгновения страсти.

– Ты увел у брата женщину? – переспросила я негромко, не зная, как оценивать этот поступок. Но Дрейгон меня удивил.

– Вообще-то, это он увел женщину у меня. Или она сама ушла. Теперь это уже не имеет никакого значения.

Он выглядел таким безразличным, что меня взяло раздражение. Я сложила руки на груди и выдохнула с легким вызовом:

– Так, может, ты сам виноват, что она ушла? Может, ты был не самым хорошим избранником?

Дрейгон изменился в лице и даже пить перестал. Полностью развернулся ко мне и, приподняв бровь, спросил:

– В смысле?

Теперь уже я приподняла бровь и, отвернувшись, псевдозадумчиво взглянула в потолок:

– От любви до ненависти, как говорится, один раз, – проговорила, намекая на его вероятные измены. Не была уверена, что шутка будет оценена по достоинству, но Дрейгон понял все мгновенно:

– Я не спал с другими женщинами! – воскликнул он, кажется потихоньку выходя из себя.

– Ну знаешь, лучше переспать, чем недоесть…

– Что?..

– Я говорю, просто так возлюбленных не бросают! С женщинами ты не спал, но, может, были мужчины? – продолжала я иронизировать, нарочно выводя из себя колдуна, чья холодная невозмутимость уже довела меня до белого каления.

Если я в бешенстве, то пусть и он будет в том же состоянии!

И… мне удалось.

Зеленые глаза Антрацитового принца запылали ядовитым огнем. Он стиснул ладони в кулаки и шагнул ко мне, разом преодолев все то расстояние, что сам же между нами и проложил.

– Да ты издеваешься… – выдохнул он, чуть рыча и ударив ладонями в стену по обеим сторонам от моего лица.

Но мне было уже не страшно. После того как я поняла, в какую ловушку попала, влюбившись в самого асоциального и психически неустойчивого черного колдуна Вальтариума, мне, кажется, было уже нечего терять.

А потому я просто с вызовом смотрела в его пылающие глаза и молчала, отсчитывая чудовищно-быстрые удары собственного сердца, глуша пульс в горле.

– Издеваюсь? – проговорила максимально спокойно и с нарочитым удивлением. Выходило трудно, но, кажется, у меня получалось. – О чем ты, Хмуря?

После того как я вновь назвала его вороньей кличкой, Дрейгон побледнел, сжав зубы.

Я могла ликовать! Наконец-то! Сколько раз он издевался надо мной, делая из меня посмешище? Неужели мне впервые удалось провернуть подобное и с ним?..

Но… посмешище из Дрейгона не вышло. Увы, даже таким он казался мне красивым.

Волшебненько!

Я потерянный человек…

– Не играй со мной, недоведьма, – проговорил он опасно тихо.

А я громко сглотнула, изо всех сил стараясь не отвести взгляда, и сама двинулась к нему, подняв голову и оказавшись в паре миллиметров от его лица.

Что мне было терять?

Гордость, самоуважение, приличия или стыдливость?

Все это уже давно растерялось в общении с черным вороном Хмурей и его человеческой интерпретацией.

Поэтому стоило мне приблизиться к мужскому лицу, как его ресницы едва заметно дернулись и приподнялись. Ярко-зеленые глаза стали чуть больше и значительно темнее.

И тогда, скользнув взглядом по его губам, до которых мне больше всего на свете хотелось дотронуться даже сейчас, я втянула его умопомрачительный, едва уловимый аромат и тихо-тихо выдохнула, боясь, что голос сорвется в последний момент:

– А мне больше не с кем играть, Дрейгон… Как и тебе, так ведь?..

Дрейгон замер, глядя на меня с каким-то ошеломлением.

А я осторожно качнулась вперед, запечатлев на его губах короткий, призрачный поцелуй, и снова отстранилась.

– Именно поэтому все у нас так и происходит, да?.. – выдохнула я тихо под все таким же тяжелым взглядом колдуна.

Развернулась и ушла прочь, и только тихий хлопок двери за спиной пронзил меня дрожью, позволив наконец расслабиться и осесть на пол обессиленной, слабой куклой.

Той, которой я себя и чувствовала.