Текст книги "Умоляй, ведьма. Часть 2"

Глава 8

9 число месяца Костлявых ручьев, далеко после полудня.

Катакомбы Антрацитового замка.

– Не могу поверить, что я не заметила это место в прошлый раз! – воскликнула я, спускаясь по темной сырой лестнице куда-то вниз, все глубже и глубже в недра замка.

Здесь было холодно, и с каждым шагом мне все больше казалось, что я увязаю в чем-то ужасно мокром. Стены становились влажными, и кое-где по ним даже скатывались вниз капли воды.

Я так и не легла спать после встречи с Дрейгоном. Так распереживалась, что сон как ногой сняло. Да-да, именно ногой, потому что рукой вышло бы не так жестко.

После того как я буквально выползла из покоев Антрацитового принца, меня еще час потряхивало как в лихорадке. Затем взошло солнце, и я решила не тратить времени даром, вновь отправившись на поиски Искры. Повезло хоть, что хозяином Дрейгон был гостеприимным и у меня на столике прямо посреди комнаты обнаружился завтрак, которым я и перекусила после бессонной ночи и перед своими очередными поисками, ставшими судьбоносными.

Когда я заново обошла половину замка, снова убив на это полдня, в какой-то момент прямо в каменной стене на первом этаже обнаружился едва заметный проход. Будто бы кто-то прятал его от меня прежде, а теперь любезно открыл моему взгляду.

Не хотелось думать, что проклятый вредный ворон еще в прошлый раз мог показать мне это место, но не захотел. Не хотелось гадать, почему именно сейчас он передумал и снял какие-то защитные чары невидимости.

Однако все указывало именно на это. Особенно огромная черная чайка, которая невозмутимо сидела на каменной русалке, причесывающей волосы прямо возле той самой скрытой двери. В какой-то момент я едва не прошла мимо нее, ведь прежде уже обследовала это место и ничего не нашла. Однако чайка, заметив мою ненаблюдательность, громко и пронзительно закричала.

Вы когда-нибудь слышали, как кричат чайки?.. Красиво?

Как бы не так! Орут, будто демонов призывают! И это нормальные чайки. А черные горланят так, что демонов хочется призывать уже вам. Лишь бы забрали отсюда и унесли подальше, а то, кажется, вот-вот кровь из ушей польется.

В общем, едва я оправилась от первого шока, как заметила лестницу, которая указывала путь на самые нижние, тайные этажи Антрацитового замка.

И вот теперь я шла по ним, стараясь не слишком стучать зубами от страха.

Колдовской дворец Хмури и снаружи-то был не слишком гостеприимным. А уж его недра в кромешной тьме, которая исчезала лишь от света моей масляной лампы, и вовсе могли лишить самообладания самого смелого человека.

А я таким человеком вовсе даже не являлась.

– И все же не верится, – пробурчала себе под нос, находя успокоение в собственном голосе.

Лестница кончилась, а я оказалась в самом низу.

– А мне не верится, что тебе, недоведьма, было сложно обнаружить рычаг открытия прохода, который торчит на самом виду, – каркнул кто-то над самым ухом и…

Я закричала и уронила лампаду.

Раздался грохот, я едва не растянулась на полу от ужаса, а мой визг разнесся по коридору катакомб громогласным эхо.

– Волшебненько… – пробубнила, вслушиваясь в собственные крики снова, и снова, и снова. То еще удовольствие, я вам скажу! – Хмуря, я тебя убью, – выдохнула тут же, едва над головой раздался каркающий смех.

Конечно, кто бы еще был способен едва не довести меня до инфаркта?

– Это того стоило, – хрипло ответил ворон через мгновение.

И я, не видя ничего вокруг, теперь слышала лишь тихое хлопанье его крыльев.

Раздражение охватило меня с ног до головы. Я сжала руки в кулаки, действительно мечтая придушить наглую птицу. Даже помня, кем он был на самом деле, я все равно страшно хотела мести. И с каждым днем, казалось, все больше.

Кроме того, я начала замечать, что мое отношение к ворону Хмуре и к человеку Дрейгону – это совершенно разные вещи. Словно они и впрямь являлись разными сущностями. Двумя личностями. Положим, в чем-то они и имели серьезное сходство. Например, в мрачности, какой-то темной харизме, замешанной на сарказме и остром уме. Но были и глубокие различия в их натурах.

Вот, скажем, ворон был полон ненависти и яда. Казалось, что, если бы он мог, уничтожил бы весь мир и себя вместе с ним. Ему не нравилось ровным счетом ничего. Ни вкусная еда, ни свет солнца, ни интересная беседа. Ничем его было не увлечь и не удивить. Хмуря почти совсем не умел смеяться.

Дрейгон же был совсем иным. Он улыбался. Он умел шутить, и его юмор был не только черным. И пусть в нем сохранялась их общая с вороном мрачность, я не могла бы назвать Антрацитового принца нелюдимым или асоциальным. Было видно, что ему нравится слишком многое вокруг… И ветер за окном, и луна на черном небе, и шелковый халат, и горячая ванна.

А иногда мне казалось, что ему нравится говорить со мной.

Я быстро встряхнула головой, стараясь не думать об этом.

В любом случае сейчас где-то справа от меня находился вовсе не Дрейгон, а его пернатое альтер эго. И это альтер эго я ненавидела.

– Знаешь, – проговорила я, нащупывая стену и думая, как поступить дальше: вернуться на лестницу или попробовать найти конец этого тоннеля, – если ты соблаговолишь не быть такой лысой задницей и зажжешь свет, я, так и быть, прикончу тебя в другой день, – прошипела я, чувствуя, что, несмотря на бешенство, на меня накатывает страх.

Одна мысль о том, что Хмуря снова исчезнет и оставит меня тут одну посреди кромешной тьмы и сырости, доводила меня до самой последней грани страха. Но я все еще держала себя в руках.

Я ж тут не одна, правда? Паниковать еще рано.

Рядом послышалось возмутительно веселое приглушенное карканье.

– Не трясись так, недоведьма, – добавил он, будто нарочно все чаще и чаще называя меня так. Чтобы я не забывала, кем я являюсь в его глазах.

В глазах Дрейгона…

А затем где-то вдали, в полусотне метров впереди, неожиданно стало светло как днем. Там, где мы стояли, еще сохранялся сумрак, но впереди…

– Это что… поляна васильков? – ахнула я, не веря, что наконец-то нашла ее.

– А на что это похоже? – каркнул ворон и полетел вперед, не обращая на меня больше ни малейшего внимания.

Мне ничего не оставалось, как пойти за ним, накапливая раздражение глубоко внутри.

Пусть радуется, пока может. Я уже обещала однажды, что придет день и отольются птичке недоведьминские слезки, и, клянусь, этот день все ближе.

С этими мыслями я двинулась вперед, с удивлением понимая, что иду к самому настоящему подземному озеру.

Здесь было очень красиво… И, как ни странно, чем ближе мы оказывались к таинственному водоему, тем теплее вокруг становилось. Вся каменная промозглость катакомб куда-то исчезла, сменившись приятным свежим воздухом, наполненным запахами цветов и трав.

Озеро располагалось внутри огромного старого зала с высокими сводами. Через небольшую низкую арку водная гладь уходила куда-то под основание стены и исчезала, видимо впадая в океан за чертой замка.

А прямо на берегу водоема все небольшое пространство белого, как стекло, песка было заполнено ярко-синими васильками. Именно от них в воздух поднимались мелкие золотые искры, освещая все вокруг волшебным призрачным светом.

Я затаила дыхание, не веря своим глазам. Сперва я даже решила, что это светлячки. Огромное количество насекомых, которые кружили над блестящей, как хрусталь, гладью. Но чем ближе мы оказывались к центру зала и кромке воды, тем яснее становилось, что никаких светлячков тут нет. Над цветами поднималась чистая магия.

– Это просто… удивительно, – прошептала я, ощущая смутное покалывание на коже. Словно мое тело буквально впитывало силу, разлитую тут в огромном количестве, и это было вне моего понимания.

– Так и есть, – кивнул ворон, усаживаясь на небольшую скамейку черного дерева. Это оказалось единственное рукотворное сооружение на цветочной поляне, но и оно уже смотрелось неотъемлемой частью этого места. Ножки скамейки утопали в васильках, а спинка слегка золотилась от магии, будто самостоятельно излучая свет.

– Откуда это в твоем замке? – удивилась я, подходя к воде и наклоняясь, чтобы коснуться ее. Хотя, признаться, это было страшновато. Все тут казалось живым, могущественным и великолепным.

– А разве не понятно? – каркнул Хмуря своим привычным, не слишком-то ласковым голосом. – Я построил весь замок только ради этого места.

– Правда? А зачем?

Ворон что-то хмыкнул и передернул плечами.

– Чтобы обрести силу, захватить тр…

– Что?

– Я говорю, чтобы получить в свое единоличное распоряжение одну из колыбелей Ледобога, – ответил он, как-то странно кашлянув.

– Но разве это так просто? – покачала я головой, все еще так и не решившись дотронуться до воды. – Построил замок – и всего делов. Тогда бы кто угодно мог сделать так же…

– Да сунь ты уже туда руку! – воскликнул Хмуря. – Как ты собралась получать Искру, если не можешь даже этого? И вообще – раздевайся.

– Что?.. – снова спросила я, на этот раз с возмущением.

– Давай-давай, – каркнул он с легкой усмешкой.

А я на миг вдруг увидела в зеленом блеске вороновых глаз пристальное внимание черного колдуна.

По позвоночнику словно скользнула горячая змея.

– Не буду я раздеваться! – фыркнула и сложила руки на груди, хотя, признаться, слова фамильяра звучали разумно. Ведьмономикон абсолютно точно говорил именно об этом месте. Колыбель Ледобога, таинственное озеро с поляной волшебных васильков. И как получить Искру, если не залезть в магический источник?.. – Может, мне надо просто цветок сорвать и съесть? Или наловить побольше летающих тут огоньков?

Но, как оказалось, ни один огонек просто так поймать в ладонь было невозможно. Сколько я ни пыталась. А рвать цветы… не хотелось. Они казались такими прекрасными и нетронутыми, что рука не поднималась.

Однако под насмешливым взглядом ворона я все же встала на корточки, наклонилась и, не срывая ни одно растение, надкусила листик зубами.

– Если б знал, что увижу нечто подобное, привел бы тебя сюда еще в первый раз, – раздался голос прямо позади меня, пока я аккуратно нажевывала лепесток.

Вслед за фразой за спиной прозвучал раскатистый смех.

Я резко подскочила, не понимая, как так вышло. Только что ворон сидел на скамейке впереди, а вот уже рассматривает меня с совершенно иной точки.

– Какого дракона, Хмуря? – ахнула я, подтягивая вниз не такой уж длинный подол простого желтого платья, которое я надела в угоду удобству, а не красоте. Оно полностью открывало ноги ниже колена.

– Отличная попка, Мартелла Довилье, – проговорил ворон все с той же наглой усмешкой. – А теперь раздевайся и полезай в озеро. Иным путем тебе Искру Воды не получить. Ты же помнишь, что на очереди именно она?

Я покраснела, понимая, что он снова прав.

Возможно, стоило подняться обратно к себе в комнату и надеть что-нибудь подходящее для купания. Но у меня не было никакого желания пересекать половину замка и подниматься на очередную сотню ступенек. В общем, втянув в легкие побольше воздуха и стараясь вместе с ним ухватить чуточку самообладания, я расстегнула пуговицы на платье и быстро скинула его с плеч.

Хмуря присвистнул.

Я бросила на него мрачный взгляд:

– Вороны что, умеют свистеть? – спросила, оставшись в одной нижней сорочке. Очень короткой и узкой, едва прикрывающей бедра. А под ней… пусто. Нижнее белье я постирала в полной уверенности, что ничего ужасного не произойдет, если я немного похожу без него…

– Чего только вороны не умеют, – проговорил он мрачным и каким-то особенно дерзким голосом, склонив голову набок. И от его тона кожу защипали мурашки.

– Ты не мог бы… взлететь куда-нибудь… повыше? – спросила я, кусая губы и пытаясь натянуть сорочку на колени. Хотя до них было невероятно далеко.

– Увы, что-то крылья ломит, сил нет никаких! – хмыкнул фамильяр, с интересом разглядывая меня снизу вверх.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как ухнуть в озеро как можно скорее, чтобы тяжелый и слишком внимательный взгляд черного колдуна не начал оставлять на моем теле пылающие ожоги.

– Вот так бы и сразу! – каркнул он, снова перелетев обратно на скамейку.

А я вдруг обнаружила, что вода в озере ужасно приятная! Чуть теплая, отличной температуры, а пахло от нее невероятно сладко! В общем, когда первый страх прошел, я уже рассекала водоем вдоль и поперек, напевая под нос веселую песенку.

– Так как тебе удалось построить замок именно на колыбели Ледобога? Разве это так просто? – продолжила я разговор, довольно брызгаясь.

Ворон выдержал задумчивую паузу и ответил:

– Ничего сложного, если ты убил десяток лазутчиков, которые явились, чтобы лишить тебя головы. Забрал Искры их жизней, очернив собственную магию. А затем попросил кого-нибудь разрезать тебе вены и выпустить всю отравленную кровь, насыщенную чужой силой. Эта кровь стала фундаментом замка. Но, признаться, мне никогда не удалось бы его достроить, если бы любезный братец не продолжал регулярно присылать головорезов по мою душеньку, – усмехнулся фамильяр, и от этого звука меня пробрал ледяной озноб, даже несмотря на то, что я купалась в теплом озере. – Так что они пытались убить меня, а я забирал Искры их жизней и после этого из своей крови создавал новые стены для замка. Очень выгодный и удобный рецепт! Если захочешь воспользоваться – не стесняйся. Дарю.

– Вот уж спасибо… Сколько же крови ты потерял? – прошептала я, стараясь не представлять того, скольких людей он убил.

– Очень много, – раздался мрачный ответ. – Каждый раз мне приходилось ждать, пока тело не начнет неметь, а я не пойму, что еще немного – и наступит смерть. Тогда приходилось останавливать ритуал и пить столько крововосстанавливающих зелий, что хотелось выплюнуть собственный желудок. Но… это того стоило. Теперь замок буквально растет из этой земли, питаясь ее магией. А внутри его стен мне не страшно никакое колдовство.

– Это удивительно, – проговорила я тихо. – И ужасно. Ведь ты убил стольких людей.

Ворон, казалось, не обратил на меня никакого внимания.

– Если бы их не убил я, то они убили бы меня.

– Но, выходит, в этих стенах… их жизни? – с содроганием спросила я.

Но фамильяр покачал головой.

– Нет, в этих стенах только моя жизнь. Их жизни прервались значительно раньше.

Я не стала спорить. Тем более что меня сейчас больше занимало немного другое:

– Когда уже Искра Воды перейдет ко мне? Почему ничего не происходит?

И правда, казалось, что я купаюсь в этом озере уже не меньше часа. А учитывая, что катакомбы обнаружились ближе к вечеру, стоило полагать, что на улице уже близился закат.

– Кто его знает? – таинственно ответил Хмуря, поглядывая на меня из-под своих перьевых бровей.

И почему-то я была уверена, что уж он-то точно знает! Если он был в курсе, как построить замок из собственной крови на колыбели Ледобога, то уж, как получить Искру из этой самой колыбели, наверняка ему известно!

Но нахал опять молчал. Странно смотрел на меня и молчал.

– То есть ты думаешь, что мне нужно еще немного покупаться тут, правильно я понимаю твои намеки? – прищурилась я.

Ворон пожал крыльями.

– Могу сказать тебе лишь то, что получить Искру возможно лишь из водоема, – ответил он хриплым птичьим голосом. – Так что поныряй, что ль. Поищи камушки на дне, полови рыбок. Вдруг поможет?

Я пыталась уловить в голосе фамильяра очередную насмешку, но, казалось, он был абсолютно серьезен.

И пришлось мне еще битый час исследовать дно озера. Признаться, это было даже весело. Я нашла несколько дивных ракушек, которые вытащила на берег, и теперь они красиво поблескивали в магическом свете золотых огоньков. Мне попался даже один камушек с отверстием внутри, что я сочла большой удачей и долго радовалась.

Но всякому веселью рано или поздно приходит конец. И я все-таки устала.

– Может, уже пора вылезать, потому что ничего не происходит? – возмущенно проговорила я, в очередной раз поднимая голову над водой и выныривая из глубины. На левом запястье так и не появлялось нового рисунка.

– Думаю, еще рановато, – раздался совсем рядом со мной, буквально за спиной, мрачный голос.

Голос, совершенно лишенный хрипотцы ворона.

Я испуганно развернулась, увидев Дрейгона, стоящего по пояс в воде и глядящего на меня огромными ядовито-зелеными глазами из-под сдвинутых бровей.

И меня внезапно насквозь пронзила стрела ужаса, таким темным и злым казался его взгляд. Полным какой-то холодной решимости, не сулящей мне ничего хорошего.

Дрейгон всегда меня пугал, но то был страх, смешанный с любопытством. А сегодня с ним словно случилось что-то. Будто чем больше времени он проводил в собственном замке, тем сильнее становился настоящим Антрацитовым принцем. Тем, кто убивал людей и возводил стены из собственной крови.

А может, это его рассказ так подействовал на меня, что я внезапно увидела его с другой стороны и испытала настоящий ужас, обнаружив его стоящим за своей спиной. Мокрого… и полностью одетого, в отличие от меня.

Словно это я тут развлекаюсь в теплом озерочке, а он… пришел не для этого.

Где-то за стенами замка в этот момент сверкнул холодный свет луны, отражаясь от черных колдовских плит дворца, играя бликами на окнах. Но я этого не видела.

А Дрейгон схватил меня за шею и с силой опустил под воду, лениво бросив напоследок:

– Думаю, тебе стоит еще немного искупаться, Мартелла Довилье…

Я невольно закричала, вскинув руки вверх, и весь воздух исчез из моей груди, сменившись теплой смертоносной водой.

Вся жизнь промелькнула перед глазами, пока легкие жгло, а под ребрами горело так, что хотелось разодрать горло, лишь бы вдохнуть еще хоть раз. Хотя бы один разочек!

Но сильные руки Дрейгона, что умели быть такими осторожными, сомкнулись на моей шее и держали крепко. Стальной хваткой, из которой не вырваться.

В какой-то момент я поняла, что все. Это конец. У меня больше нет ни сил, ни резервов, ни… веры. Все внутри будто остановилось, приготовившись к смерти.

А в следующий миг все исчезло. Я начала кашлять, выплевывая воду и судорожно хватая охладевшими губами воздух, показавшийся таким сладким. Буквально невероятно вкусным.

– Давай-давай, дыши… ужепочтиведьма, – раздался где-то над головой ядовитый голос черного колдуна.

Он уверенно держал меня за талию, пока я, наклонившись вперед, выдавливала из себя остатки воды.

А у меня в голове пульсировало только одно:

– Ты… ты меня только что едва не убил…

Как только я смогла хоть немного прийти в себя, повернулась к нему и взглянула в темно-зеленые мрачные глаза.

Холодные. Они напоминали камень, покрытый мхом… словно их хозяину совершенно наплевать.

Дрейгон смотрел на меня в ответ и молчал, а его лицо оставалось пустым и непроницаемым. Черные волосы упали на плечи и отдавали медью в свете волшебных огней колыбели Ледобога.

Я все еще едва дышала, надеясь услышать от него хоть слово сожаления.

Но он молчал.

– Кровавый договор не позволяет убить, но очень хочется, да? – спросила я, пытаясь успокоить в ужасе бьющееся сердце. Но оно все никак не унималось. – Поэтому ты издеваешься надо мной?

Зеленые глаза сверкнули и стали как никогда прежде похожи на изумруды, отравленные черной магией.

– Если бы хотел, уже давно убил бы, – ответил он вдруг совершенно спокойно. И так тихо, что, казалось, это и вовсе не слова, а лишь движения губ. – И ни один договор не стал бы помехой.

Все равно его голос таинственным образом разорвал тишину вокруг, которая внезапно стала оглушительно звенящей.

Сердце ударило в горло, когда Дрейгон взял меня за руку и развернул ее запястьем вверх.

– Поздравляю с новой Искрой, – сказал он спокойно и тут же отпустил меня, направившись прочь из водоема.

Я взглянула вниз и не поверила глазам. Прямо возле двух предыдущих рисунков, травянисто-зеленого и кирпично-красного, появился новый. Насыщенно-синий, как ночное небо. Одна тонкая волнистая линия, которая значила так много… Казалось, ее края слегка светятся голубоватым светом, а я смотрела на это чудо и… не могла нормально обрадоваться. Все внутри словно вывернулось наизнанку, и те органы, которые должны были отвечать за счастье, будто поменялись местами с другими и теперь вели себя крайне неадекватно.

– Дрейгон!.. – крикнула я в широкую спину колдуна, в это время выходящего из воды, не зная, что хочу сказать ему.

«Спасибо, что помог и едва не утопил»?

«Спасибо, что не хочешь убить, несмотря на то, что, оказывается, и договор тебя не удержал бы»?

«Ах, благодарю за то, как ласково и трепетно ты отнесся к необходимости меня утопить ради получения Искры»?

Почему, в конце концов, нельзя было предупредить и действительно сделать этот процесс не таким морально травмирующим?..

Впрочем, я, кажется, уже прекрасно знала, какой ответ получу на этот вопрос.

Дрейгон, не поворачивая головы, бросил:

– Выходи из воды, Мартелла. Я направляюсь к себе. Если не хочешь пробираться через катакомбы в полном одиночестве, тебе придется поторопиться.

Чтоб его тощую задницу под водой пиявки облепили!

Я поторопилась и побежала за ним.

– Погоди! – все же попросила, очутившись возле своего сухого платья в совершенно мокрой, облепившей тело сорочке. Тонкая ткань оказалась такой коварной, что прямо сейчас полностью очерчивала на мне каждый изгиб и впадинку, демонстрируя все, что должно быть тщательно скрыто. – И не смотри на меня! – тут же выдохнула я Дрейгону, серьезно опасаясь, что он не послушает.

Но… колдун отвернулся, сцепив руки за мощной спиной так, словно ему было совершенно неинтересно, что тут происходит. И ни одного едкого комментария не бросил!

Мне даже как-то обидно стало. Не знаю почему. Наверно, это было ужасно непоследовательно и глупо, но… я расстроилась. И вот теперь, когда, казалось бы, страх быть утопленной уже прошел, опасность миновала, а вокруг – тишина и спокойствие, я вдруг почувствовала, как к глазам подступают слезы.

Прикусила губу, стараясь сдержать расстройство, стянула мокрую сорочку и, на короткое мгновение оставшись абсолютно обнаженной, надела платье.

Все. Можно было больше не стесняться, только вот и стесняться было нечего, потому что Дрейгон больше не проявлял ко мне ни капли интереса.

– Пойдем, – проговорила я тихо, и он двинулся вперед, так на меня и не взглянув.

Даже вороном он был более многословен, чем теперь! И это неожиданно начало сводить меня с ума. Впрочем, я не собиралась идти ему навстречу и самостоятельно начинать разговор.

В таком гробовом молчании мы и двигались вперед, пока Дрейгон не подошел к какой-то стене. Вместо того чтобы подниматься вверх по бесконечной лестнице, он коснулся ладонью черного камня.

В тот же миг колдовская кирпичная кладка разъехалась в стороны, открывая небольшой проход, куда Дрейгон меня любезно пригласил, протянув руку.

В проходе было совершенно темно, только остаточный блеклый свет из коридора освещал узкое пространство буквально в недрах стены.

Проигнорировав его руку и громко сглотнув, я шагнула внутрь, и Антрацитовый принц последовал за мной. Сейчас я отчетливо чувствовала разницу между простым колдуном – Дрейгоном – и принцем, повелителем и создателем этого места. Первый казался обычным человеком, может быть в меру таинственным и опасным, но все же человеком. Антрацитовый принц же был принцем от кончиков идеально прямых черных волос и до кончика плаща, развевающегося у него за спиной. Он высоко держал голову и выглядел каким-то отчужденным и недосягаемым. Хотелось чуть ли не записаться к нему на прием у секретаря, встав в очередь на месяц.

Впрочем, я уже привыкла к тому, что у этого человека было несколько личин. Ничего не изменится оттого, что их стало на одну больше.

Я отвернулась в сторону, едва Дрейгон вошел в узкое пространство вслед за мной. А в следующий миг камни зашевелились и проход закрылся.

Мы остались внутри стены в кромешной тьме.

Сердце гулко ударило о ребра. Я думала, что вот сейчас что-нибудь начнет происходить. Может быть, замок придет в движение или мы вдруг переместимся в наши комнаты. По волшебству.

Но нет, ничего подобного.

– Дрейгон, ты тут? – прошептала я тихо, слыша лишь пульс крови в ушах.

Это, дракон меня забери, жутко страшно, когда ты ничего не видишь и не слышишь! К тому же мне все еще было очень холодно, потому что кожа оставалась мокрой после купания. Платье немного спасало, но и оно слегка увлажнилось, да и не скрывало ни ног, ни плеч. Уж я молчу про сырые волосы и отсутствие нижнего белья.

В следующий миг я почувствовала, как мою продрогшую ладонь обхватывают горячие длинные пальцы.

– Тебе лучше крепко держаться за меня, Мартелла, – проговорил он низким голосом, который вдруг показался мне гораздо мягче прежнего.

Под кожу будто просыпались мелкие горячие угольки.

А затем Дрейгон крепче сжал мои пальцы и неожиданно добавил с каким-то надломленным смешком:

– Замерзла. Как лягушка.

– Я… что? – только и успела выдохнуть, как мужчина дернул меня на себя и обнял. Прижал, укрывая своим плащом и заключая в кольцо сильных рук.

А я не могла поверить в две вещи. Во-первых, в то, что черный колдун, который еще пару минут назад веселился, делая вид, что топит меня, вдруг пожалел и решил согреть. А во-вторых, в то, что он сам…

– Сухой! – воскликнула я, невольно зарываясь пальцами в его рубашку и проникая поглубже под плащ. – Какого лысого ежа ты сухой, Дрейгон? Ты же был в воде прямо в одежде?

Над ухом раздался тихий смех, когда он вдруг коснулся моей макушки губами и легонько подул. Это было приятно до мурашек! До дрожи в пальчиках на ногах.

А затем горячий воздух, вырвавшийся из его легких, вдруг распространился на все мое тело, поднимая вверх самые маленькие и незаметные волоски. И уже через мгновение я оказалась абсолютно сухой.

Это было совершенно удивительное заклинание! Ведь, вообще-то, никакого заклинания и не было. Дрейгон не произносил слова, не призывал силу. Он просто… подул. И все случилось так, как он хотел.

От очередного напоминания о том, каким сильным магом он был, под желудком скрутилась горячая спираль.

И несмотря на то, что я вроде бы была уже совершенно сухой, Дрейгон продолжал удерживать меня в теплом кольце своих рук, в которых мне неожиданно стало так уютно… Хотелось плакать от того, как сильно я перенервничала из-за него буквально несколько минут назад. И хотелось скрыться от всего вокруг у него же в руках.

Когда он обнимал меня, мне было уютно и спокойно. Даже в узком пространстве стены, напоминающей склеп или каменный гроб. Мне не было страшно.

Я закрыла глаза, уткнувшись носом в его грудь и вдыхая легкий горячий аромат его тела. И решила просто не думать больше ни о чем.

Где-то в глубине души я понимала, почему Дрейгон не предупредил меня о том, что собирается утопить в озере. Не потому, что мое неведение требовалось для ритуала, нет. Иначе о чем-то подобном упомянула бы книга ведьм. Просто почему-то большую часть времени черный колдун по прозвищу Антрацитовый принц не утруждал себя мыслями о чьих-то моральных или физических страданиях. Он просто не чувствовал чужой боли. Может быть, не чувствовал и своей. Ему действительно было наплевать, и иногда в этом проявлялась высшая степень его хладнокровия и жестокости.

Я понятия не имела, почему у него такой отвратительный характер, с каждым днем находя новые и новые его грани. Просто он был такой, и на этом все.

Однако в некоторые моменты, как сейчас, я чувствовала, что в нем будто скрывается что-то другое. Словно иногда он что-то понимает и тогда превращается в другого человека. Больше не в Хмурю и не в Антрацитового принца. Мне хотелось думать, что вот такой, как сейчас, передо мной был настоящий Дрейгон.

Пока я раздумывала обо всем этом, каменный пол под нами пришел в движение. Я вздрогнула, но мужские руки прижали меня к себе еще ближе, и я поняла, что на этот раз мне уже не холодно. Мне жарко. Я отодвинула щеку от его теплой рубашки и подняла голову вверх, стараясь различить в непроглядной тьме мужское лицо.

Но это было бесполезно. Мы так и двигались куда-то вверх, медленно и неотвратимо, и стояли в объятиях друг друга, пока пол под ногами чудовищно трясся.

А затем в какой-то миг я почувствовала, что сердце обрывается и падает в пропасть, потому что моих губ коснулись его губы.

Осторожно, почти невесомо. Дрейгон обхватил ими меня, словно не позволял себе большего. Сперва верхнюю губу, запечатлев на ней короткое прикосновение, затем нижнюю.

По волосам скользнула его рука, мягко поглаживая затылок. И, пока я едва дышала, его горячий язык скользнул по моему рту, едва заметно очертив нижнюю губу. Словно дразня. Играя… Или пытаясь взять по максимуму от самого невинного поцелуя в мире.

И я снова почувствовала себя так, словно оказалась на дне озера, только на этот раз мне это нравилось. Мне это настолько нравилось, что я боялась пошевелиться, чтобы эта легкая, головокружительная ласка не исчезла.

Но она исчезла. Вместе с его руками и объятиями. За секунду до того, как мрак развеялся, а тьма сменилась светом магических огней коридора.

Мы снова были на нашем этаже.

И я уже не была уверена в том, что мне вообще все это не привиделось. Что меня и впрямь обнимал и целовал другой Дрейгон… Как будто это была лишь бесплотная фантазия, вспыхнувшая под властью темноты. И вместе с тьмой она и развеялась.

Дрейгон позволил мне выйти из стены первой, затем коротко поклонился, буквально крохотным кивком головы, развернулся и направился прочь, скрывшись в своей комнате, словно ничего не произошло.

И все это время его лицо оставалось все таким же непроницаемым. Только теперь на дне его глаз прямо перед тем, как он отвернулся, я успела заметить какой-то глубокий, жгучий огонь.

Но через мгновение все исчезло. А Дрейгон ушел.

Мне же теперь нужно было многое обдумать. А еще – приготовиться к отъезду и немного почитать волшебную книгу Иветты.

Интересно, теперь, когда во мне уже три Искры из пяти, я смогу создать более-менее стабильное заклинание?..

Половину ночи я читала томик, полученный от Альфиана, и, признаться, делала это по большей части для того, чтобы отвлечься от всего, что случилось сегодня.

Получалось не очень. Перед глазами то и дело всплывало холодное и отстраненное лицо Дрейгона, от которого по коже будто проводили тающими льдинками. В следующий миг я чувствовала на губах жар его поцелуя, переносящего огонь на все тело, и становилось еще хуже.

В общем, несмотря на то, что постыдные эротические сны меня больше не мучили, путая реальность с фантазиями, мне все равно было тяжко.

Однако кое-какой толк от чтения томика Иветты все же присутствовал. Я тщательно изучила попавшее в мои руки сокровище, обнаружив, что кроме обычного текста заклинаний на чисто белых дорогих листах присутствовали также и пометки моей сестры!

Как только я заметила их, то снова пролистала книгу уже только для того, чтобы понять, какие именно чары Иветта помечала для себя. И, как оказалось, сделала я это не зря.