Текст книги "Баллада о королеве драконов. Часть 1. Дым"

Этюд 9. Наказание

У себя в кабинете под светом всего одной свечи Вайлар вспоминал, как вынес из эргастула бесчувственное тело Амелии Фати. Хрупкое, как тающая на ладони снежинка. Её силы исчезали с той же скоростью.

Мужчина нес её на руках, закрыв их обоих печатью невидимости, и удивлялся. Простая дочь особничего, которой отчим не удосужился дать никакого магического образования, пробила брешь в руне блокирующей магию печати. Печати четвёртого уровня! Он увидел это сразу же, как мысленно коснулся её ключа. Даже лекарь, который создавал руно, не обладал всеми необходимыми данными для работы с подобным заклятьем. Третьеуровневый маг, он мог выполнять эту работу только благодаря амулету, который изготовил сам Вайлар.

И вот какая-то маленькая девчонка, которой не исполнилось ещё и двадцати лет, за сутки с лишним развязывает руно в трёх местах, черпая тоненькие струйки магии.

И на что, спрашивается, она их потратила? На то, чтобы согреться? Может, на то, чтобы обезопасить себя от крыс, угрожающих перегрызть ей во сне горло? Или на добывание хоть какой-то пищи?

Нет. Она потратила всю выплеснувшуюся тиаре на то, чтобы сырой силой вычистить себя и угол, в котором свернулось её хрупкое тельце, от грязи и вони нечистот!

Вайлар качал головой, плотно сжав зубы. “Глупая девчонка”, – мелькала у него в голове единственная мысль. – Из-за своей чистоплотности чуть не умерла”.

С другой стороны, ему очень хотелось бы знать, как получилось, что за один день эта малышка умудрилась заработать три серьёзных нарушения. Ведь за большинство проступков надзиратели выносят лишь предупреждение.

И скоро он это узнал.

Амелия Фати благополучно оказалась в лазарете, переданная в заботливые руки медсестры Лавуне, а комендант, схватив за шкирку медика Эраса Нарона, исчез с ним в чёрном вихре.

С трясущимися руками старик рассказывал главе крепости, как его оповестили охранники Сид и Лэш. Как он блокировал магию у “этой храброй девочки”.

Вайлар слушал молча.

– Почему ты не поинтересовался, как это произошло?

– Обычно это не входит в мою компетенцию, – мямлил тот.

– И в этот раз тебя ничего не насторожило?

– Насторожило, – выдохнул Эрас так, словно признавался в смертном грехе. – Девочка сказала, что её пытались изнасиловать…

– И ты не обратил на это внимания? – спросил Вайлар тихо.

Но как же сильно медику хотелось, чтобы он закричал! Это молчаливое презрение не сулило доктору ничего хорошего.

– Ее вина была подтверждена…

– Почему ты не сообщил заместителю Джармуш? Если разбираться в наказании не в твоей компетенции, то докладывать обо всем, вызывающем подозрение, в твоей!

Вот теперь он кричал. Жуткий вихрь ворвался в кабинет коменданта крепости, сметая все вокруг. Волосы Вайлара взлетели, словно чёрное пламя, глаза, полные ночной тьмы, полыхнули настоящим огнём.

Эрас задрожал. Его старое сердце было готово разорваться от ужаса. Никто из живых никогда не вызывал у старого медика таких чувств, словно Вайлар и человеком-то не был. Стоило оказаться рядом с ним, как начинали трястись самые глубокие поджилки, о которых Эрас даже и не знал.

Честно говоря, иногда медику казалось, что было бы лучше и правда умереть от разрыва сердца. Наказания, которое мог назначить Вайлар Таркон, Эрас боялся куда больше.

Но внезапно все стихло. Старый лекарь исчез из кабинета своего начальника, чтобы оказаться где-то совсем в другом месте. И довольно долгое время после этого поступи старика не было слышно в стенах Чертога. Медсестра Лавуне очень волновалась за своего коллегу, опасаясь, что тот может и вообще не вернуться. Но через две недели главный медик все же возвратился обратно. Немного более седой, но вполне целый и невредимый.

А Вайлар материализовался в камере Амелии. Он был абсолютно невидим, а потому Изарель совсем не удивилась внезапно возникшему рядом коменданту.

Мужчина простер руки в стороны, не закрывая глаз – преимущество сильного мага. Он мог чётко видеть всю магию мира, все печати и руна, которые когда-либо были сплетены. Главное – вернуть их к жизни.

Каждое заклятье оставляет свой след, который невозможно стереть. Но обычным магам не под силу его разглядеть: время стирает слишком много. А повернуть время вспять не доступно никому, кроме него, колдуна пятого уровня.

Над камерой у самого потолка загорелась огромная печать. Она занимала ровно половину помещёния и была столь мудреной и витиеватой, что запомнить подобный рисунок казалось невозможным. Но вот она уже горела силой, а Вайлар осторожно отмерял её вращение, чтобы не вернуть магическое пространство слишком далеко в прошлое. Тогда в этой камере могли загореться останки и других заклинаний, не имеющих к недавнему происшествию никакого отношения.

Магия заработала. На полу около кровати Изарель зажегся зеленоватый флёр знакомой тиаре. Той самой, что он сам вкладывал во все жезлы стражников.

Подойдя ближе, Вайлар ощутил малую печать уничтожения. Но что именно сжег Сид? То, что это был он, не вызывало сомнений.

Вайлар ещё раз крутанул руно времени над головой. Мелькнул след простой печати огня. По словам охранника, именно этой печатью Амелия и пыталась “убить” стражника.

Комендант презрительно фыркнул, не понимая, как такой слабак, как Сид, вообще попал к нему в подчинение. С другой стороны, желающих поработать в одной из самых мрачных тюрем княжества было не так уж и много.

И все. Больше магии в комнате не было. Только запах, который невозможно перепутать, – настойка дурман-травы. Сама по себе она была не магической природы. Но дурман-трава, как и цветок тиаре, имела волшебный аромат. В прямом смысле. Цветок тиаре этим невидимым флером был способен лечить. А трава – усыплять и околдовывать разум.

Вайлар нахмурился, стиснув челюсти.

– Не самый лучший выбор, Сид, – процедил он сквозь зубы.

Изарель испуганно подскочила на кровати, оглядываясь по сторонам. Но Вайлар уже покинул камеру: он нашёл то, что искал.

В тот же день исчез охранник Сид. Его товарищ по имени Лэш тоже исчез, но благополучно вернулся через неделю. У него были круги под глазами, на руках иногда виднелись следы крохотных зубов. Но Лэш теперь предпочитал носить перчатки. Все, кто с ним встречался в это время, отмечали странный испуг, застывший в глазах. А когда его спрашивали, куда делся Сид, он начинал нервно почесывать руки, невнятно бормоча какую-то ерунду. Его товарищ так и не вернулся.

После того как Вайлар навестил Амелию в лазарете, ему стало чуть легче. Почему-то мужчине казалось, что он виноват в том, что случилось с заключённой. И его обязанность как главы крепости – сделать все, чтобы исправить это. По крайней мере, так он объяснял своё поведение помощнице, Настурции Джармуш. И, судя по всему, верил в то, что говорил. А на щемящее чувство в груди, появляющееся только рядом с этой девушкой, он более не обращал внимания.

Думал, что не обращал.

“Любая жизнь бесценна”, – повторил он слова Амелии дрожащей во тьме свече. На его лице не было улыбки, но только потому, что он слишком редко улыбался. Девушка, осужденная за попытку убийства, наконец ответила на вопрос, который так долго занимал его мысли.

Неровный свет огня мелькнул в ртутных омутах стальных глаз.

Теперь Вайлар был уверен, что девчонка попала в Чертог по заведомо ложному обвинению. Такая никогда не стала бы пытаться убить кого бы то ни было.

Только вот изменит ли это что-нибудь для него самого?..

Этюд 10. Тренировка

Я пролежала в лазарете недолго. Всего два дня. Медсестра лечила меня настройками трав и специальными амулетами. В них особым образом были вживлены руна печатей. Оставалось только какому-нибудь магу влить достаточное количество тиаре, чтобы при соприкосновении с телом они заработали, отдавая накопленный заряд.

На вопрос: “Почему нельзя позвать того лекаря, что блокировал мою магию?” – мне ответили пространное: “Он некоторое время не сможет помочь тебе”. Так что место профессионального мага-врача заняли амулеты.

Когда я, наконец, вернулась в свою камеру, ко мне тут же подскочила Изарель, схватила за руку и потащила к своей кровати.

– Говори, что стряслось? Как все прошло? И почему Сида уволокли под трибунал?

– Что? – не поняла я. – А что случилось и какой трибунал?

– Ну как же? – нетерпеливо выдохнула женщина, закатив большие глаза, под которыми залегли круги. – Ты вертанулась раньше, причём по тебе не скажешь, что столько дней в эргастуле проторчала. Да у тебя румянец на морде! То есть на лице, – ткнула она в меня пальцем так, словно это её лично оскорбило.

Я глубоко вздохнула, взяла её за назойливый палец и медленно, но твёрдо опустила руку вниз.

– Я два дня была в лазарете. В эргастуле я провела…

И тут голос оборвался.

Во-первых, я понятия не имела, сколько времени просидела в этой страшной камере, окружённая крысами и человеческими отходами. Хорошо, что в лазарете был душ! Мне разрешали принимать его оба дня, что я там провела. Здесь я такими удобствами похвастать не могла и была уверена, что скоро заскучаю по лечебнице.

Во-вторых, я вдруг вспомнила, как на пороге моих кошмаров, на грани между забытьем и смертью от голода, холода и магического истощения, меня спасли. Тёплые, почти горячие руки подхватили, подняли с ледяного пола, а я щекой прижалась к широкой груди.

Опять сон? Или я бредила от лихорадки? Медсестра сказала, что, когда меня принесли, температура тела была критической. А кто принёс, она не сказала.

Но аромат я чувствовала тот же, что и во сне: хвоя и дикий лимон, ледяные горные вершины, запах ветра под крыльями…

Стоп.

Какими крыльями?

– Амелия! – рык Изарель беспардонно вырвал меня из размышлений. – Ты отвечать собираешься? Я постарею, пока ты всех грифонов досчитаешь у себя в башке.

– Прости, – извинилась я, сама не понимая за что. Старая привычка, которая резко перестала мне нравиться. – Не знаю, сколько дней прошло в эргастуле и как я оттуда выбралась. Не знаю.

– Шоколадно, – язвительно бросила женщина, сложив худые руки на груди. – Ты полностью удовлетворила моё любопытство.

Я пожала плечами.

– Может, тогда ты расскажешь мне, что с надзирателем? – спросила я, с отвращением вспоминая Сида.

– Вот уж хрен. Ты мне ничего не рассказала, и я тебе не расскажу, – Изарель выражалась довольно грубо, презрительно отвернувшись от меня. Но за то недолгое время, что мы были знакомы, я успела понять: большая часть её колкостей – лишь внешняя. Как оболочка каштана.

– А ты когда-нибудь была в эргастуле? – спросила я.

– Нет, – прозвучал прохладный ответ, но уже не такой злой.

– А хочешь, я расскажу, каково там? – я улыбнулась, «закидывая удочку». На лице Изи мелькнул интерес. – А потом добавлю, как ко мне в лазарет приходил комендант.

– Да ты всё врёшь! – воскликнула женщина, широко раскрыв глаза. Но на её щёках уже заиграл яркий румянец любопытства.

– Зуб даю, – ответила я, пародируя манеру Изарель. – Но сперва – про надзирателя!

– Ладно, – вздохнула женщина, – слушай. Через два дня, как ты загремела в эргастул, как раз начался вечерний обход. Была смена Сида и Лэша. Но обоих подменяли новенькие. Я никогда не видела их прежде. И вот что мне удалось подслушать, пока они по коридору шаландались:

“Вон в той камере девка, – сказал первый. – Говорят, к ней Сид приставал”.

“И что, после простых приставаний его так отделали?” – спросил второй.

“Не знаю, простых или сложных, но я на нем живого места не видел. Если бы не заместитель, Таркон бы его убил, это точно”.

“Может, эта девка – какая-нибудь внебрачная княжеская дочка?” – предположил второй.

“А какая разница? Коли в Чертог попала, значит, плевать папаше на нее. Нет, здесь что-то другое. Наверное, Сид что-то совсем уж паскудное сделал, раз Его Высокоблагородие так разозлился. Я начальника таким никогда не видел. Рядом с ним стены тряслись, клянусь дохлой шишигой”.

“А что теперь-то с Сидом, известно?” – спросил второй.

“Известно, – прозвучало еще более тихим шёпотом. – Отдан под трибунал господаря…”

– Вот и всё, – закончила Изи, – а я с тех пор как на иголках. Всхрапнуть другой раз не могу: любопытство гложет! И что ж такое тебе сделал Сид, что его комендант по полу ровным слоем раскатал?..

А я сама не могла понять, что же? Конечно, я была рада, что справедливость восторжествовала. Но не велика ли цена? Все же он не успел причинить мне хоть сколько-нибудь серьёзный вред.

Дальше я рассказывала Изарель о том, что случилось на самом деле, выслушивая по ходу комментарии типа: “Вот, паскуда!”, “Щенок!” и “Отродье кикиморы”. А затем про эргастул и лазарет. Эпизод про цветок тиаре женщина сопроводила многозначительным закатыванием глаз.

– Везёт тебе, мелкая! Сам комендант на твою защиту встал.

Я лично не была в этом так уверена. Скорее, он пытался соблюсти порядок. Но сердце грела мысль о том, что какое-то время самый сильный маг мира был лишь рядом со мной одной. Обычной дочерью особни… Нет, обычной преступницей.

Внезапно дверь в камеру открылась, и на пороге появился один из новых тюремщиков.

– Заключённая Амелия Фати, – бесцветным голосом сказал он. – Её Благородие заместитель коменданта ожидает вас на Смертном поле через десять минут. Для выхода из камеры коснитесь стены. Для возвращения получите дополнительные указания. За опоздание получите выговор. Три выговора – лишение одного приёма пищи.

С этими словами он развернулся, и дверь за ним захлопнулась, магически вспыхнув.

– Это ещё что за хрень? – удивилась Изарель. – По расписанию через полчаса – трудовая повинность.

– Повинность? – переспросила я, одновременно лихорадочно размышляя, что нужно делать. Вроде бы переодеваться не во что: болотная роба – это все, что у меня есть. А Смертное поле – это, вообще, где?

– Да, – продолжала Изи, – ты же ещё ни разу… Короче, хоть все зеки и имеют свой номер и предполагаемый отряд, почти никто не участвует в вылазках к Мёртвым Топям. Хотя уничтожение монстров и всякой лесной шушеры и является основной работой узников Чертога, на нас всех мутантов не хватит, – хохотнула она и уже без шуток прибавила: – Слава дохлым кикиморам. И, чтоб мы не сидели без дела, нас заставляют пахать. Каждый раз по-разному: то в каменоломнях глыбы ворочаем, пылью дышим; то пруд какой-нибудь чистим от водорослей и тины; то в поле, как крестьяне, спину гнем. Как заблагорассудится начальству.

– Каждый день?

– Раз в неделю примерно. Но работы там мало не бывает. Возвращаемся к вечеру, грязные и уставшие, как портовые шлюхи. А тебе, я смотрю, опять свезло, – сказала она немного недовольно, а потом махнула рукой. – Ладно, ты такая мелкая, что даже мне за тебя стремно. Ещё ветром унесёт по дороге.

Я улыбнулась.

– Иди давай к Настьке! Она ждать не любит, а ты тут со мной лясы точишь!

– А куда идти-то? – наконец представилась мне возможность спросить.

– Смертное поле – это там, где обычно тренируются “кости”. За замком направо по дороге. Беги быстрее, мелкая. Не успеешь.

И я побежала! Не то чтобы я боялась лишиться обеда, еда здесь была ещё та, но опять получать хоть какое-нибудь наказание мне не хотелось. Опыт, как говорится, – сын ошибок трудных. Эргастул меня кое-чему научил.

За замком действительно оказалась вытоптанная тропа, ведущая прямо на огромное поле. Где-то вдали виднелась женская фигура.

– Вы почти опоздали, – холодно резюмировала женщина лет тридцати. Подтянутая, спортивная и весьма привлекательная. Благородная бледность обрамлялась пышной шевелюрой, сейчас убранной в тугую косу, заплетённую от самого затылка. Глубокие тёмные глаза были подведены тонким карандашом. Или это естественное?..

Я пригляделась лучше, но так и не смогла понять. Скорее всего, косметика. Полные губы были слишком алыми, а взгляд излишне выразительным.

Помощница коменданта… Наверное, она каждый день видела Его, а он – её…

Я встряхнула головой, отгоняя неожиданно нахлынувшую ревность.

– Прошу прощения, – ответила Настурции, а она вдруг развернулась и сделала несколько шагов от меня, сцепив руки за спиной.

Я ничего не могла понять, пока не раздался резкий свист и впереди не загорелось магическое руно. Помощница коменданта крутанулась вокруг себя, бросив в мою сторону что-то огненно-яркое.

Еле успела упасть, как пламя промчалось мимо, сожрав кусок зелёной травы. Хорошо, что я вижу печати, это дало мне дополнительную секунду времени. Лотос говорил, что другие маги их не видят. И как тогда они справляются вот с такими «сюрпризами»?

– Что-то случилось?.. – промямлила я, и следом зажглась новая печать. В мою сторону полетел ледяной шар. Он вряд ли смог бы меня убить, как первый, но получить по голове здоровенной глыбой льда желания не возникало.

Я вновь отскочила, не понимая, какого лешего происходит. Третьим ударом была ослепительная шаровая молния. От неё увернуться оказалось сложнее всего. Она была медленной, но искала меня и меняла траекторию каждую секунду.

Я начала впадать в панику.

– Что вы делаете? – крикнула я снова, уходя за куст особенно высокой травы.

Женщина молчала, скрестив руки на груди. Молния преследовала неотступно. Куст вспыхнул, как только хвост белого огня коснулся верхних веток.

Я выпрыгнула из укрытия, помчавшись прочь. На ходу оглядываясь, снова что-то крикнула помощнице коменданта, но та лишь взмахнула рукой, и я со всего размаха упала в разверзнувшуюся под ногами землю.

Синее небо моргнуло над головой лазурным спокойствием. На его фоне с одной стороны появилась шаровая молния, а с другой – невозмутимо взирающее на меня светлое женское лицо. А затем по краям моего оврага прямо из земли на меня полезли какие-то черви…

Я разозлилась. Помощница коменданта решила меня убить? Или как это все можно было объяснить?

На очередной мой вопрос я снова не получила ответа и, пока на меня наползали странные черви, начала впадать в бешенство. Я в ярости закричала, ударив кулаком по мягкой земле, и неожиданно волна золотого огня вырвалась из моего горла, словно из эпицентра взрыва.

Что это вообще было?..

Шаровая молния, которая преследовала меня, потухла, сожранная моим пламенем, земляные черви вокруг осыпались пеплом, а её Благородие Настурцию Джармуш отбросило откуда-то взявшейся ударной волной.

Я тут же вскочила на ноги, с ужасом высматривая в траве обгорелый труп помощницы коменданта, но женщина была жива. Хвала Солнцеликой! Она лежала неподалёку, накрытая магическим пузырем, по верху которого пульсировала, отдавая вложенную тиаре, волшебная печать.

И когда только эта змея успела связать руно? Потрясающая скорость! Я в деталях рассмотрела колдовской оттиск на защите, запоминая каждую мелочь.

– Неожиданно, – прохладно проговорила тем временем Настурция, с любопытством оглядывая меня. – Колоссальный выплеск. Какой уровень? Третий?

– Третий. – Я кивнула, не зная, как реагировать.

И тут над её головой снова зажглась печать.

– Ну нет! – воскликнула я и постаралась в деталях воспроизвести руно, которое только что защищало мою противницу. Печать загорелась, выстраивая вокруг меня безупречный кокон.

Стрелы пламени разбились о прозрачную материю. Я не стала больше ждать и задавать вопросы. С этого момента я начала по очереди повторять каждое заклинание помощницы коменданта, которые она бросала в меня с начала боя. Благо все они были значительно проще щита.

Сперва монета с вписанной в шестиугольник решеткой, напоминающей шпили крепостного забора. Печать загорелась, и в удивлённую женщину полетел шар огня. Затем снежинка в треугольнике – ледяной шар. И, наконец, острые зубья решётки, вписанные в фигуру, напоминающую глаз, – шаровая молния.

Помощница коменданта отпрыгнула лишь от первого, не ожидая атаки. Остальные погасила несколькими быстрыми движениями, которые я не успела квалифицировать.

– Ты знала эти печати? – резко спросила она, подойдя широкими шагами почти вплотную. Она была выше меня чуть ли не на голову и теперь неприятно возвышалась. Ее тёмные глаза сузились. – Кто учил тебя?

– Не знала, – ответила я, не отводя раздраженного взгляда. – А учили меня вы!

– Что за чушь? – опешила женщина. – Я никогда не учила тебя.

– Учили-учили, – кивнула я и даже немного успокоилась. Уж больно лицо у её Благородия стало комично удивленным. – В самом начале боя.

– Ты хочешь сказать, – не поверила своим ушам женщина, – что видела все мои печати и запомнила?

– Именно так.

Некоторое время она молчала, просто рассматривая меня из-под огромных ресниц. А я опять подумала о том, что она очень красива. И наверняка комендант тоже это замечал. Возможно, они даже встречались. Или встречаются…

От этой мысли у меня в глазах потемнело и ладони вспотели. А руки так и зачесались оттаскать змею за волосы.

И это я про помощницу коменданта думала! Про женщину, которая может раскатать меня по полю в любой момент, когда ей только заблагорассудится.

Светлоликая, что на меня находит?

Я всегда была такой спокойной. Даже в детстве, когда мальчик, в которого я была влюблена, поцеловал другую, я и не думала злиться или пытаться отвоевать своё. Мне казалось, что на все воля богов и не мне с ними спорить. Расстраивалась, конечно, ну да что сделаешь?..

А теперь во мне словно загорелось пламя. Я была готова мстить и добиваться своего! Мало ли что там боги задумали, в конце концов богов никто и никогда не видел, а своей жизнью хотелось бы управлять самостоятельно!

Хорошо, что помощница коменданта о моих мыслях не подозревала, а в особенности о том, как мне хотелось хорошенько расцарапать ее красивую физиономию…

Хотя прямо сейчас у Настурции был такой взгляд, словно она прекрасно считывает все мои мысли.

– А вот это повторить сможешь? – спросила она внезапно, и в воздухе загорелся довольно простой знак.

Я презрительно фыркнула. Не от уверенности в своих силах, нет! В магии я была ноль без палочки. Бабочка без крыльев, то есть попросту червяк.

Но фыркнула я от внезапно вспыхнувшей неприязни. Хотелось утереть нос помощнице коменданта несмотря ни на что.

В данный момент ее Благородие замерла напротив меня в ожидании, сцепив руки на груди. Она не стала вливать тиаре в свою печать, а потому я не знала, какой эффект будет иметь заклятье.

И все же я была настроена очень по-боевому.

Быстро осмотрев “задание”, повторила вязь руна: четыре завитушки вокруг восьмиугольника, а внутри – четыре острых треугольника, напоминающих клыки. И странный вытянутый глаз посередине, со множеством игл-ресничек, которые, на первый взгляд, было не так уж легко скопировать. Нужно ведь не ошибиться в количестве!

И все же это была ерунда!

Точно такое же колдовское руно заколыхалось напротив меня почти мгновенно.

– Что ж, – протянула женщина недоверчиво, и тут я вдохнула тиаре. – Стой! – воскликнула она. – Зачем активировала?!

Но было уже поздно. Рядом с нами заклубился чёрный вихрь, внутри которого показалась статная фигура главы крепости.

Вихрь успокоился, мягко заструились по плечам разметавшиеся чёрные волосы, взгляд, обжигающий сердце, остановился сперва на женщине, потом на мне.

– Что случилось? – голос коменданта звучал низко и бархатисто.

– Прошу прощения, ваше Высокоблагородие. Это вышло случайно. Я проверяла заключённую…

– Проверяли? – сузил глаза он. А я поняла, что о нашей с помощницей встрече он не знает. И ему это не нравится.

Что ж, мне это тоже не нравилось! Змея меня чуть не убила!

Женщина напряглась, побледнела ещё сильнее, хотя с ее цветом лица это казалось невозможным, и склонила голову.

– После того как вы сказали, что определили заключённую Фати в отряд “костей”, я хотела понять за что, – обречённо проговорила она, не поднимая глаз. Взгляд коменданта метал молнии. А я думала, что ослышалась.

– И как? Поняла? – холод мужского голоса резал не хуже клинка.

– Поняла, – тихо ответила Настурция.

– Свободна, – жестко бросил комендант, и её Благородие тут же исчезла. Но перемещёние помощницы не было таким эффектным, как у начальника. Никакого вихря, темноты. Я вообще не поняла, куда она пропала.

И мы с комендантом вдруг остались вдвоём. Только сейчас я заметила, что он стоит около меня в одном халате, небрежно повязанном поясом…

В горле появился комок. Щеки обожгло краской. Разные неприличные картинки закрутились в голове, и я не успела их оттуда выкинуть, прежде чем Первый ловчий царства успел поймать мой весьма красноречивый взгляд.

Внутри ртутных глаз загорелись искры. Неужели он всё понял?..

– Амелия, – взял он меня за руку, а я вздрогнула всем телом, – можно я буду называть вас по имени?

– Только если мне можно будет называть вас так же, – само сорвалось с языка. И тут же я чуть не ударила себя по лбу.

А если он откажется? Да он вообще не обязан был спрашивать! Комендант имел право делать так, как считает нужным, а вот я нарушить правила не могла по умолчанию!

К тому же неужели лучше, если он продолжит называть меня “заключённая Фати”? Да пусть хоть “ивовой метлой” называет, лишь бы не так!

Тем временем на лице мужчины мелькнула тень улыбки.

– Я думаю, имя “Амелия” мне не очень подходит, – ответил он, шагая вперёд по траве и не выпуская мою руку, и я была готова благодарить за этот миг всех богов. Даже Проклятых. – Но так и быть, вы можете звать меня Вайлар, но только наедине. При других заключённых, а тем более при тюремных служащих, я – комендант Таркон. Хорошо?

– Да, Вайлар… – ответила я, краснея оттого, что произношу его имя. Странное, дикое, рычащее. Будто вибрирующее внутри меня.

А ещё у меня в голове теперь долго будет звучать вот это вот, сорвавшееся с его губ:

«Вы можете звать меня Вайлар, но только наедине…»

«Наедине…»

Губы коменданта слегка приоткрылись в улыбке, словно ему тоже понравилось прозвучавшее. Ветер играл его косичками, изредка бросая на лицо. Заходящее солнце золотило медью загорелую кожу, а я сходила с ума.

– О чем вы думаете, Амелия? – раздался вопрос.

Меня бросило в жар.

“О вас!” – только и стучало в голове.

– О том, что раз уж вы зовете меня по имени, то и “вы” говорить ни к чему.

– Хорошо, Амелия, – неожиданно легко кивнул он, пока я наслаждалась звучанием собственного имени в его устах и не могла поверить, что все это происходит со мной. – А ты не хочешь узнать про отряд “костей”?

– Да! – воскликнула я, широко распахнув глаза. Как я могла забыть? Рядом с этим мужчиной у меня все вылетало из головы.

И как, интересно, я собралась его соблазнить с такой памятью? Глупая деревенская кумушка.

Вайлар еле заметно усмехнулся, сжав мою ладонь сильнее и тут же отпустив.

Я расстроилась. Хотя все было правильно, иначе у меня в голове происходящее уже слишком походило на вечернюю прогулку друзей. Или влюблённых…

– После того как ты покинула эргастул, я обнаружил, что блокирующая печать на твоём ключе повреждена.

Я вздрогнула. Это плохо? Меня опять накажут?

– Не бойся, – спокойно сказал он, словно читал мысли на моем лице. – Все уже закончилось. И теперь это означает лишь одно: тебе удалось внести изменения в магию четвёртого уровня. А значит, и твой собственный уровень никак не ниже. Во время проверочного боя я ошибся.

Я слушала и не понимала. Ведь я всегда была очень слабой магичкой. Едва ли намного сильнее Лотоса Афолиара.

– Разве маги этого уровня не чрезвычайно редки? – спросила я.

– Именно, – кивнул он. – В “костях” таких всего двое. И те уже много лет там. Новых в мою тюрьму пока не поступало. Кроме тебя.

– Если вы… ты ошибся со мной, может, есть и другие?

– Исключено, – отрицательно кивнул Вайлар. – Остальные проходили проверку амулетом. Только с тобой я устроил тренировочный бой.

– Так как же это вышло? – Я все ещё думала, что где-то закралась ошибка.

– Во время боя я использовал только заклятья третьего уровня. Ты смогла одно из них перехватить. Я не ожидал, что понадобятся печати уровнем выше. Это такая редкость.

– И теперь, после всего…

– С четвертым уровнем ты автоматически попадаешь в “кости”. И пусть твои навыки далеки от охотничьих, все мы когда-то чему-то учились, – говорил комендант, медленно двигаясь вперёд.

– А госпожа заместитель?..

– Она не поверила мне, – бросил Вайлар, и в голосе его просквозил все тот же лёд недовольства.

А я неожиданно обрадовалась, что красивая змеюка разозлила моего коменданта.

Минутку…

Моего?…

Я покраснела и тут же запнулась, едва не упав, но все же удержав равновесие. Выпрямилась и уверенно проговорила, ничуть не солгав:

– Мне сперва показалось, что она хочет меня убить.

Вайлар нахмурился и кивнул.

– Пыталась проверить твои навыки. А что с печатью вызова? Это ты её активировала, правильно я понимаю?

– Какой печатью? После которой ты появился на поле? Так это была печать вызова? – задавала я кучу вопросов, так увлекшись мыслью о таинственном руне, что позабыла обо всем остальном.

– У тебя интересная манера отвечать на вопросы. – Глава крепости резко остановился и повернулся ко мне.

В этот момент я оказалась чуть позади от него и от неожиданности врезалась в широкую грудь, еле прикрытую шёлком халата. А на улице, кстати, было довольно холодно! Но жар мужского тела обжег даже сквозь тонкую ткань, которой я коснулась, затаив дыхание. Резкий рельеф мышц под пальцами сводил с ума. Я чувствовала, как поднимается и опускается его грудная клетка вслед за дыханием, которое вдруг показалось мне слишком отрывистым и тяжёлым.

Было страшно поднять взгляд и посмотреть на мужчину, который, вопреки произошедшему, не двинулся с места.

Но я все же подняла голову и встретилась с чёрным, как крылья ночи, вниманием. В стальных радужках будто пылала последняя в мире гроза.

Опаляющий жар спустился куда-то вниз, обжигая живот.

Вайлар медленно взял меня за запястья, неожиданно не отталкивая.

Первый ловчий царства, комендант Чертога Ночи, глава крепости-тюрьмы, мой надзиратель… стоял так близко, что его тепло касалось моей кожи, а аромат, напоминающий ветер ледяных вершин и дыхание костра под луной, переворачивал все внутри, отравлял.

Голова кружилась.

С детства я привыкла различать ароматы, когда нюхала духи, оставшиеся от покойной матушки, а затем украдкой изучала запахи душистых духов любовниц отчима. С чтением проблем у меня никогда не было, и я запоминала несложные ингредиенты, указанные на бутылочках. Это занятие хоть как-то увлекало меня в пустом, лишенном материнского тепла доме.

И теперь, закрывая глаза, я угадывала непростые, но такие пронзительные ноты аромата коменданта крепости. Он пользовался одними и теми же духами, к которым у меня успело развиться привыкание.

Можжевельник, дикий мёд и нотки цветов лимона…

Вот только к нему примешивался собственный запах мужчины. Едва заметный, дикий, как ветер и огонь…

И я уже десять раз успела позабыть, о чем он там спрашивал!

– Амелия… – прошептал хрипло Вайлар, и его голос будто царапнул меня изнутри, заставляя покрыться колючими, обжигающими мурашками.