Текст книги "Фундамент для сумасшедшего дома"

Глава 3
ПОКА МЕНЯ НЕ БЫЛО. ЛУЧШИЕ СОВЕТЫ В МИРЕ

Я оставалась в Чикаго еще шесть недель. Юридический курс при университете был очень трудным, а меня никто никогда не называл блестящей ученицей. Я тяжко трудилась, хотя бы стала понимать, за что борюсь. Середина восьмидесятых годов должна была стать для юристов такой же золотой жилой, как для испанцев открытие Америки. Мой план был прост. Трудиться по-прежнему тяжко еще двадцать один месяц, а потом получить очень хорошо оплачиваемую работу в Нью-Йорке.

Между тем Марта Криттенден договорилась о встречах с бизнесменами на первые шесть недель, взяв на себя руководство Независимым женским клубом города Ларксдейла, как теперь стал называться Самый методистский клуб. Она была единственной кандидатурой на эту роль. В ней были то неуловимое превосходство и уверенность в себе, которые дают человеку большие деньги с самого рождения. Она была патрицием среди нас.

Ну, вы знаете этот тип, который начинаешь автоматически ненавидеть. Лучшие частные школы, лучшие платья, лучшие украшения. Только не думайте, что Марта была высокомерной. Я сомневаюсь, что она хоть раз в жизни кого-нибудь обидела. Просто в ней было что-то, что ставило ее выше других. Конечно, ее дед был гораздо богаче, чем ее отец. А отец богаче, чем она сама. И все-таки, помимо наследства, Марта была двадцать лет замужем за очень богатым и известным врачом, пока он не сбежал в Чикаго, следуя славной традиции американских медиков заводить романы с молоденькими медсестрами.

Но, даже оставаясь разведенной, одинокой женщиной, далеко не такой богатой, как при муже, Марта Криттенден была недосягаемой и величественной. И мы все еще больше уважали ее, хотя в глубине души немного жалели, помня о королеве красоты 1978 года.

Я повторяю, меня не было, но я точно знаю, что 2 ноября, в пятницу, Марта встала перед членами клуба и зачитала порядок выступлений приглашенных гостей на следующие пять недель:

«9 ноября. Мистер Отто Швенклинг из государственного банка. Затем небольшое угощение от прихожанок методистской церкви.

16 ноября. Мистер Вилбур Пратт из сельскохозяйственного отделения социального страхования штата Миннесота. Затем угощение и сбор подарков в фонд рождественского праздника.

23 ноября. Мистер Ричард Кантрелл из Северо-Американского отделения социального страхования. Затем угощение и обмен рецептами на День благодарения.

30 ноября. Мистер Орвилл Дюбоннет из акционерной компании Рипли. Затем угощение блюдами со Дня благодарения.

7 декабря. Мистер Джеймс Баттерворт из фонда взаимопомощи Санрайз. Затем угощение и изготовление украшений на рождественское дерево в церкви».

Я не буду утомлять вас, читатель, детальным описанием всего, что говорилось на этих встречах, но после третьей из них моя мать написала мне следующее письмо:

«Моя дорогая София!

Мы сейчас в середине наших лекций об инвестировании, и, хотя я очень ценю, что Марта организовала их для нас, должна признаться, не вижу в них ничего хорошего. Первым перед нами выступил маленький толстый мужчина из банка, который сказал нам, что все мы должны немедленно положить свои деньги в его банк (под 6% годовых) и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет. Он сам обо всем позаботится. Следующим был большой толстый мужчина из социального страхования, который сказал, что мы должны доверить свои деньги ему и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет, и не бояться никаких банкротств и каверз со стороны правительства.

Сегодня вечером перед нами выступал новый мужчина, на этот раз маленький, очень толстый и совершенно лысый. Примерно тридцать лет назад он играл в историческом футбольном матче университета Миннесоты и стал кумиром всех болельщиков этой команды, а затем почти полсезона играл в знаменитой команде «Викинги». Его идея (после утомительного рассказа о том историческом футбольном матче) заключалась в том, что мы должны отдать все деньги ему и после этого заботиться только о том, чтобы готовить своим мужьям по воскресеньям вкусный обед, чтобы они, сытые и довольные, смотрели футбольные матчи. Если мне потребуется совет по поводу обеда, я обязательно позвоню этому человеку, но что касается инвестиций, то я лучше обращусь к собаке Долли по кличке Такси. (Без сомнения, этот пес скажет, что мы должны вложить все деньги в производство печенья для собак и больше не ломать свои хорошенькие головки над тем, что с ними будет. И это будет самый мудрый совет из всех нами услышанных.)

Твой отец, который помнит эту историческую футбольную игру, сказал, что мы должны отдать свои деньги игроку «Викингов», но только потому, что считает нашу затею полным абсурдом, поэтому я не обратила на этот совет никакого внимания.

Единственное мнение, которое у меня возникло, это то, что бедная Марта, видимо, послала свои приглашения в Ассоциацию мужчин, считающих женщин идиотками, и их лекторы не ударили лицом в грязь.

Надеюсь, что к твоему приезду на каникулы мы все уже забудем этот бред.

Твоя любящаю мать Лиззи»

Глава 4
Я ПОДКЛЮЧАЮСЬ К ИСТОРИИ

Мало что изменилось к тому времени, когда я вернулась в Ларксдейл. На всех пяти встречах Независимый женский клуб города Ларксдейла выслушал приблизительно одно и то же: «Дайте свои деньги мне, и каждые полгода я буду присылать вам отчет, сколько их теперь стало за вычетом моего жалованья». Вне всякого сомнения, все эти мужчины были честными людьми, а некоторые из них вполне могли быть профессионалами.

Но это было совсем не то, чего хотели наши женщины. В этом не было работы ума, инициативы и творчества. Просто пассивное участие. Очередное предложение довериться кому-то, кто будет за тебя думать.

Короче говоря, это было все равно что еще раз выйти замуж.

Так обстояло дело, когда, кажется 15 декабря, я приехала домой на рождественские каникулы. Я приехала с небольшим рюкзаком за спиной, где лежали мои вещи, и с двумя тяжелыми чемоданами учебников в руках. У меня был простой план – запереться в своей комнате и заниматься, пока глаза сами не будут закрываться. Рождество длится всего с шести вечера двадцать четвертого до полудня двадцать пятого числа. Господь это понимает.

И моя мама тоже это поняла. На самом деле именно в этот приезд я лишний раз убедилась, какая моя мать необыкновенная женщина. Дебора как-то сказала мне: иудеи считают, что бог все время посылает на землю десять праведников, которые и спасают мир. Фишка в том, что никто не знает, кто из людей к ним относится. Я иногда подозреваю, что моя мать одна из них.

Но перехожу к самому главному. Расскажу, как единственный раз в жизни я случайно оказалась самой умной.

Я неделю просидела взаперти за учебниками по четырнадцать часов в день с тарелкой сандвичей и галлонами кофе, которые в полдень приносила мне мать. И наконец вышла, чтобы принять участие в субботнем заседании и чаепитии членов клуба. В голове у меня была полная каша из поправок к федеральным законам. Я поражалась, насколько я все же тупа, поэтому не особенно обращала внимание на то, что происходит вокруг.

Но наконец что-то из разговора за столом все же пробилось ко мне в сознание.

– Они все прекрасные эксперты и дали нам дельные советы! Я просто не понимаю, почему мы не можем их принять! – громко и убедительно заявила Марта Криттенден, как всегда с безукоризненно уложенными седыми волосами и аккуратно расправленной салфеткой на коленях.

Потому что мы всю жизнь это делаем, и нам это надоело! Сколько можно давать мужчинам право думать за нас, как будто мы безмозглые курицы? – перебила ее розоволосая Скай в одежде, напоминающей костюм мотогонщика.

Это мне понравилось. Во-первых, потому, что никто и никогда даже не думал перечить Марте Криттенден в Ларксдейле. И особенно странно, что так поступала подопечная клуба, находящаяся у них на перевоспитании по поручению полиции штата.

Возможно, меня привлекла отвага Скай, хотя, будучи студенткой престижного университета, я уже видела таких смелых женщин в лице одной профессорши, которая преподавала у нас на курсе семейное право.

Поэтому я откашлялась, чего никто не заметил, кроме моей матери, которая тут же спросила: «Да, детка?» Но это привлекло ко мне внимание остальных, и стало поздно делать вид, что я просто подавилась морковным кексом. Мне пришлось высказаться. Делала я это насколько возможно безразличным тоном.

– Просто на прошлой неделе я прочитала одну статью в «Тайме» о легендарном акционере, который разбогател на десять миллиардов долларов. И он поделился секретом своего взлета. Он действовал по простому принципу. Шел в крупный торговый центр, высматривал, какой из маленьких магазинов привлекает наибольшее количество покупателей, и покупал акции этого магазина. Это превратило его в одного из самых богатых людей в нашей стране.

Они смотрели на меня, открыв рот. Я почувствовала себя еще более тупой, чем раньше.

– Так вот, – не дав себе раскиснуть, завершила я, – никто из мужчин не знает о торговых центрах и покупках столько, сколько вы!

Наступило мертвое молчание. Мне казалось, что я слышу, как у них в головах закипают мозги, и это грозило массовым инсультом. «София, – сказала я себе, – ты опять вляпалась. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным».

– В любом случае, – попыталась я исправить положение, чувствуя, что иду камнем на дно, – вы что, не можете сами попробовать покупать акции в торговых центрах?

Через две минуты возбужденный гул женских голосов заполнил комнату. Я почувствовала, что больше не в состоянии ничего воспринимать, и встала.

– Простите, но мне пора садиться за работу, – извинилась я и вышла из гостиной.

Поднимаясь по лестнице, я слышала, как в гостиной опять воцарилась тишина, и испугалась, что они осуждают мою тупость.

Но все было гораздо хуже.

Они думали!

Глава 5
ЖЕНЩИНЫ ИДУТ ПОКУПАТЬ

В Миннеаполисе, если вы хотите немного отвлечься и углубиться в экономику нашего штата, вам помогут местные торговые центры. И это не удивит вас, если вы вспомните суровые зимы Миннесоты, когда даже сумасшедшее желание истратить все свои сбережения не выманит вас далеко от своего дома.

В 1983 году в трех часах езды от Южного Ларке-дейла было больше дюжины крупных торговых центров, не говоря уже о самом крупном и популярном, который был расположен в самом центре Миннеаполиса.

Но ни один из них не тревожил моего воображения, когда на следующее утро я спустилась в кухню за кофе и тостами. И обнаружила, что…

В семь тридцать утра в это субботнее утро, когда за окном было темно, холодно, но еще не было снега, женщины Ларксдейла с многочисленными сумками и пакетами разных размеров крутились, как щенки, вокруг стола в гостиной. Они планировали свой первый поход за акциями.

Поход был обставлен как положено. На столе лежала карта, над которой склонились головы с горящими глазами. Время от времени кто-нибудь задумчиво подносил к губам чашечку бодрящего кофе. Мое любопытство было разбужено.

У моей матери имелась своя собственная роль в этой первой кампании. Она не пыталась произносить речи или становиться в гордую позу. Она просто варила кофе, жарила тосты и подавала все это, следя, чтобы всем хватало. Когда кому-нибудь надо было взглянуть на карту, мать брала у них из рук чашки и тарелки с тостами. Она была в своем коронном репертуаре. Ей всегда поручали незначительные дела, но доверяли в главном.

Поход начался за несколько минут до восьми часов. До этого звук в прихожей напоминал гул, похожий на гул в улье перед вылетом роя. Я не выдержала и встала у окна, чтобы посмотреть, как они идут и рассаживаются в две машины. В фургон матери и в «Крайслер Империал» Марты. Машине было двадцать лег. Двадцать зим в Миннесоте, и ни одного повреждения. Естественно, ведь это машина Марты. А вы, конечно, помните, какова она.

Ни у Агнес, ни у Глэдис машин не было. Сомневаюсь, что они вообще умели водить. Но они всегда без колебаний садились в чужие машины и были прекрасными пассажирками, безропотными и спокойными.

Больше всего, когда я смотрела на них из окна, они походили на цепочку гусынь. Это показалось мне символичным. Вскоре их и след простыл. Я решительно вернулась под сень законов и запретила себе реагировать на окружающий мир.

Отец с моими братьями Артуром, Дэниэлом и Вильямом отправились в Миннеаполис за рождественскими подарками и на бейсбольный матч. После этого они собирались пообедать в хорошей компании, а потом, возможно, посмотреть какой-нибудь фильм с участием Сильвестра Сталлоне. Это был ежегодный мужской ритуал, и это означало, что до приезда матери я буду в доме одна. Мать появилась только около восьми часов вечера.

К тому времени, как я услышала, как поворачивается ключ в двери, у меня болели глаза, я была на грани отравления картофельными чипсами и несколькими сотнями страниц мудрых законов. Я как раз закрыла очередной учебник и потушила настольную лампу, собираясь спуститься вниз. Я услышала, как открылась входная дверь, и подумала, что мать, наверное, так же устала, как я. Но она выглядела ужасно. У нее блестели глаза и раскраснелись щеки. Я решила, что у нее жар.

– Мама, ты хорошо себя чувствуешь? – спросила я.

– Детка, я себя замечательно чувствую, – ответила мать, вешая пальто и глядя на меня сияющими глазами.

Мы прошли в гостиную и посмотрели на часы. Уверена, что у нас при этом мелькнула одна и та же приятная мысль. Отца с братьями не будет еще часа три. Это было здорово.

– Я поставлю чайник, – сказала я.

***

Мать постучалась ко мне около одиннадцати часов.

– Детка, давай не будем говорить отцу обо всем этом, хорошо? – робко попросила она.

Мне понравилась идея полной конспирации.

– Конечно, мама. Я ничего не скажу. Во всяком случае, если у вас ничего не получится, у него не будет возможности посмеяться над тобой.

Нет, детка. Дело не в этом. Я не сомневаюсь в том, что мы разбогатеем. Просто я хочу его удивить!

После ее ухода я долго не могла заснуть. Мать в жизни не была такой возбужденной.

Глава 6
ПОЕЗДКА

Моя мать была взволнована не зря. В первой же поездке женщины нашли два подходящих магазина и купили их акции. В любой профессиональной инвестиционной компании такое начало сочли бы вполне естественным. Но нашим женщинам это казалось огромной удачей и почти чудом.

Разумеется, за неделю до Рождества любой владелец магазина в Америке старается, чтобы его прилавки выглядели как можно привлекательней. Особенно в торговых центрах, где обезумевшая толпа носится от прилавка к прилавку, размахивая кредитными карточками. Как в такой суете определить, чей товар является самым привлекательным для инвестирования, не представляю.

К двум часам дня наши женщины уже часов пять без всякого успеха мотались по небольшим торговым центрам и наконец подъехали к главному торговому центру Миннеаполиса.

Этот трехэтажный бегемот с огромной площадью парковки, многочисленными эскалаторами и громкими звуками рождественских песенок поверг наших женщин в легкую панику. Всех, кроме Деборы, которая с невозмутимым видом и тяжелым рюкзаком за спиной что-то насвистывала. У всех, кроме Деборы, болело все от плеч до пяток, и все они, на этот раз включая Дебору, страшно проголодались. Именно поэтому около часа они провели в каком-то кафе в продуктовом ряду, поедая пиццу и запивая ее водянистым кофе из пластиковых стаканчиков. И только после этого они нашли в себе силы продолжить свои изыскания.

Торговый центр был настолько велик, что женщины решили разделиться на команды, чтобы разойтись в разные стороны. Они уже догадались, что те магазинчики, которые нуждаются в инвестировании, находятся не в центре, а на окраинах торговых центров.

Женщины назначали место и время встречи, как будто были секретными агентами.

Долли и Глэдис, двинувшиеся в восточном направлении, потратили минут пятнадцать на то, чтобы пройти центральные ряды магазинов. Глэдис, которая была начитанна, развлекалась тем, что мысленно писала дневник путешественника: «20 декабря. Одежда обтрепалась, воды хватит на день. Три дня ничего не ели, кроме старых галет и прошлогодних сухарей. Боюсь, что никто из нас не увидит больше Англии». Ее фантазии хватило до самого дальнего ряда торгового центра, где почти не было народа и освещение было не таким ярким. Тут они разделились и пошли по разным сторонам прохода.

Долли обследовала четыре бутика женской одежды, два бутика мужской, магазин карт и очень унылый магазинчик под названием «Страна загадок». И вдруг обратила внимание на толпу покупателей у магазинчика в самом конце ряда.

Она со всех ног бросилась туда.

Это был самый необычный магазин в ее жизни. Назывался он «Земля и Природа». Во-первых, в довольно просторном помещении не было никаких полок. Везде стояли кадки с крупными растениями с большими зелеными листьями и горшки с темно-лиловыми и бело-розовыми орхидеями. Имелось также несколько небольших фонтанчиков, выполненных на манер водопадов, падающих с небольшой груды настоящих камней. Кроме того, здесь тоже звучала музыка. Но это была музыка южноамериканских индейцев, которая исполнялась на деревянных флейтах. И все это вместе с растениями и камнями создавало впечатление настоящего уголка дикой природы.

Несмотря на толпу в глубине зала, Долли почувствовала удивительное ощущение покоя. Она почти забыла о своем задании, погрузившись в зеленый покой вокруг себя. Она автоматически двинулась за толпой покупателей в глубь магазина и услышала еще одну мелодию, несколько однообразную, но очень приятную, исполняемую кассовым аппаратом, веселое звяканье которого не умолкало ни на секунду.

Когда Долли подошла поближе к прилавку, она увидела, что люди вовсю покупают товары: предметы для игр на воздухе, видеокассеты, индейские поделки и украшения. И все это очень дорого стоит. Почти никто не покупал растения, но кассовый аппарат все равно постоянно звякал.

Долли еще раз обошла магазин и обнаружила щуплого юношу, одетого в белые брюки и синюю рубашку с карточкой, на которой было написано: «Уолт – менеджер».

Выдав широкую улыбку, наша Валькирия двинулась к нему. Не заметить ее было невозможно, как и не улыбнуться в ответ. Уж очень весомая у нее была улыбка.

– Простите, пожалуйста. Возможно, это прозвучит несколько странно, но не подскажете ли вы мне, что вы на самом деле здесь продаете? – скромно спросила Долли.

– Мы специализируемся на натуральных товарах, чтобы помочь людям преодолеть разрыв с природой. В этом состоит идея нашего магазина, – ответил славный юноша, изо всех сил изображая страшную занятость, хотя рядом с ними никого не было. Все толпились у прилавка.

Это звучало немного дико, поскольку большинство здешних горожан выросло на фермах, расположенных в полумиле от города. Но Долли видела наплыв покупателей собственными глазами.

– Вы имеете в виду, что продаете камни? – уточнила она на всякий случай.

– Ох, камни, и деревянные поделки, и эти электрические фонтанчики, кожаные изделия в индейском стиле и все для игр на воздухе… – ответил Уолт, обводя рукой вокруг.

– Здесь у вас прямо уголок живой природы, – простодушно сказала Долли.

– Именно! – улыбнулся юный менеджер,

Долли почувствовала, что они довольны друг другом, но была немного озадачена. Слишком все было просто, чтобы вызывать доверие.

– У вас сеть магазинов? – спросила она.

– Да, – нетерпеливо оглядываясь вокруг, ответил Уолт.

Долли поняла, что времени мало, но она была на верном пути.

– Сколько у вас магазинов?

– Три. Мы начинали в Сан-Франциско..,

Долли заволновалась. «Сан-Франциско» звучало очень солидно.

– Второй магазин открыли в Лос-Анджелесе,

Еще круче!

Юный Уолт вновь обвел рукой магазин, чуть ли не подпрыгивая от нестерпимого желания уйти.

– Этот третий мы открыли здесь, потому что наш основатель вырос недалеко отсюда.

Это уже вызывало полное доверие.

– Но, если вы извините меня, мне…

Юноша попытался уйти, но Долли, удивляясь сама себе, схватила его за руку. Если бы Долли занялась женской борьбой, она бы жила припеваючи. Уолт застыл, как кролик перед удавом.

– Последний вопрос, обещаю.

– Да, мэм.

– Вы продаете акции магазина?

– Да, начиная с прошлой недели. У нас есть акции.

После этого Долли освободила его от своей железной хватки. Она ласково улыбнулась юноше, как будто он подарил ей самый лучший рождественский подарок. Долли с достоинством вышла из магазина и вдруг обнаружила, что почти бежит на другую сторону прохода, разыскивая подругу.

Глэдис стояла в одном из магазинов, рассматривая ценники соленых крекеров к пиву. Возбужденная Долли подошла к ней и на манер киношных секретных агентов, но от волнения слишком громко прошептала ей на ухо: «Думаю, я кое-что нашла!»

– Что? – тоже заволновалась Глэдис.

– Магазин природы.

Глэдис, не зная, сколько природа может стоить и можно ли ее продавать вообще, молча ждала объяснений.

Тут Долли, неожиданно вспомнив о конспирации, схватила ее за руку и потащила в пустой угол магазина.

– Они продают камни по двенадцать долларов за штуку! – громко прошептала она. Шепот Валькирии, мечта Вагнера!

– Где? – невозмутимо спросила Глэдис, насторожившись, как хорошая служебная собака, почуявшая след.

– Пошли!

Когда они вышли из магазина, Долли вдруг спросила:

– У тебя есть с собой записная книжка?

– Конечно, – ответила невозмутимая Глэдис, которая захватила с собой в поездку книжку с пятьюдесятью советами покупателям, которые были отпечатаны с внутренних сторон обложки. Но, как все опытные библиотекари, она предпочитала хранить всю важную информацию в памяти.

В любом случае при той скорости, с которой они двигались, достать записную книжку из сумки она бы не успела.

Вторая команда действовала в противоположной стороне торгового центра, почти в полумиле от первой. Их привлекла толпа в магазине модной одежды, где почему-то продавали армейское обмундирование. Здесь экспертом стала Дебора, возможно, без особого удовольствия, так как вся одежда была громоздкой, грубой и зелено-бурой камуфляжной расцветки. Но ее активно раскупали.

– Куда это можно носить? – робко спросила Агнес в надежде, что ее поддержат.

– Скорее всего, на охоту, – решительно ответила Дебора, наблюдая за тем, как неутомимо работает кассовый аппарат.

Мэри, которая часто с мужем выезжала за город на охоту и рыбалку, собралась с духом и схватила за рукав девушку в белой дубленке.

– Эта одежда удобна в походах? – спросила она.

– В походах? – удивилась та. – Я не хожу в походы.

– Но для чего тогда…

– Мне просто нравится, как это выглядит. Это последний писк моды.

Мэри посмотрела на ценник армейского полушубка. Сорок девять долларов. Она столько заплатила три года назад за свое пальто на осенней распродаже. Оно никогда не выйдет из моды, наверное, потому, что никогда не было модным, но исправно служит ей третий год подряд и прослужит как минимум еще столько же.

– И как долго вы будете это носить?

– Как долго? – удивилась девушка. – Да надену пару раз на какие-нибудь загородные вечеринки.

Мэри выглядела потрясенной.

– Потом подарю младшей сестре, – снизошла до объяснений девушка, видя, что перед ней стоит пожилая тетка. – А себе куплю что-нибудь другое.

Женщины собрались в самом спокойном углу магазина, пытаясь осмыслить тот факт, что напали на золотую жилу.

Им было трудно в это поверить, но рядом с ними на стене горело электронное табло количества проданных товаров с ценами, цифры на котором быстро менялись.

– Не знаю, – задумчиво сказала Мэри. – Похоже, молодежь сошла с ума.

– Ну и что? – вдруг выдала Агнес, и все повернулись к ней.

– Я имею в виду, – покраснела Агнес, – молодость дается один раз. Если мы уже не радуемся жизни, это не значит, что они не имеют на это права.

Все посмотрели на нее и вдруг застыли, приглядевшись, во что они все одеты. Они так и стояли бы, если бы моя мать не увидела менеджера. Ему было лет пятьдесят, он был толстый, седой и в очках с металлической оправой.

– Могу я чем-нибудь вам помочь? – вежливо спросил он, когда моя мать, волоча для храбрости за собой Скай Террел, появилась перед ним.

– Надеюсь, – ответила мать. – Я интересуюсь вашими акциями. Они в свободной продаже?

Представляю, как мать гордилась собой в этот момент. Она вела деловые переговоры! Все остальные участники команды столпились вокруг них. Менеджер занервничал.

– Разумеется, – ответил он.

– Боюсь показаться вам глупой, – улыбнулась мать, все еще держа Скай за рукав, – но где я могу их купить?

Менеджер покраснел, еще больше занервничал и даже, как рассказывала мне мать, немного рассердился. Он поспешил к прилавку с кассовым аппаратом, вытянул ящик и стал копаться в бумагах. Нашел визитную карточку и вернулся к живописной группе.

– Вот адрес и телефон брокера, – сказал он. – Позвоните ему. Он занимается нашими делами и даст вам всю необходимую информацию.

Схватив карточку, мать бросилась к выходу, потащив за собой Скай. Последний раз в жизни она чувствовала такое возбуждение и волнение, когда в шесть лет стянула пакетик чипсов с прилавка магазина рядом с домом. Все женщины последовали за ней. Выйдя из магазина, мать чуть не завопила от радости. И только тут поняла, как на самом деле испугана. Она не выпускала визитной карточки из руки, пока не добежала до места встречи с остальными членами клуба. Кто из соединившихся групп был больше возбужден и доволен, трудно было сказать. Только через час они, сидя в кафе, немного пришли в себя и приняли решение.

– Я думаю, нам надо разделить нашу сумму поровну и купить акции и того, и другого магазинов, – высказала свое мнение Мэри.

– Я поддерживаю это предложение, – поддакнула Агнес.

– Согласна, – объявила Марта и обвела всех вопросительным взглядом. – Все согласны?

– Да, – раздался дружный хор голосов.

Через две минуты все женщины быстрыми шагами направились к машинам. Небо над их головами было темно-синим, без облачка, воздух морозный.

– Миннесота, – мечтательно сказала моя мать. – В переводе с индейского это означает: «Богатая земля».

Все были согласны с этим названием. Они собирались добыть себе из нее золото.