Текст книги "Разбойниковы и разбойничья песнь"

Глава 17
Ночной десерт

Накануне праздника мы устроились на ночевку в песчаной бухте, окруженной деревьями, так что Питу было где натянуть гамак.

Мы с Калле лежали рядышком в палатке. Время было еще не позднее, но мы решили подкопить сил на завтра.

– А то завтра как начнется, – вздохнул Калле.

– Мне тоже страшновато, – призналась я. – Вообще не понимаю, с чего я взяла, что у меня получится. Мне в жизни их не переврать.

– Да я не из-за соревнований, – отозвался Калле. – Рассказать?

– Конечно.

Что может быть сейчас важнее соревнований?

– Я вдруг осознал ужасную вещь. У нас не осталось никакой свободы. Пару лет назад мы построили из песка крепость размером с целый пляж. Приехали и даже лагерь не разбили, копались целую белую ночь. Золотко смачивал песок, а мы с Хели, папой и Хильдой строили лестницы, башенки, укрепления и бастионы. Потом принесли из лесу мха, палочек и камней, так что все стало совсем как настоящее. «Я хочу остаться здесь жить! – сказал я тогда. – И строить ее и завтра тоже!» «Не вопрос, – ответил папа, – мы, разбойники, делаем что хотим». Я поверил ему, но на самом деле мы не смогли даже остаться, чтобы поиграть с ней. На следующий день мы поехали дальше.

Я вздохнула и легла поближе. А Калле продолжал:

– Теперь, когда мы наездились, награбились и подросли, я должен хотеть того же, чего хочет папа. Должен соревноваться со всякими негодяями, чтобы получить побольше баллов. Должен мечтать о том, чтобы он стал глав-атаманом, раз ему взбрело это в голову. Мы не понимаем, насколько это глупо. Мы думаем, будет очень круто, если начальник победит, и что это шанс, который бывает раз в жизни. Но на самом-то деле мы становимся настоящими НаПла, только в своей области. Все мои одноклассники рассказывают то же самое. У всех родители бросаются вдогонку за своими мечтами, забывая про детей.

Я вспомнила, как мама каждый вечер приносит домой пачку бумаг и продолжает работать, делая вид, что смотрит телевизор. Как папа по вечерам жалуется маме на коллег и с таким стуком захлопывает кухонную дверь, что идти на кухню не возникает желания даже под страхом голодной смерти.

– Я думала, ты хочешь участвовать, – сказала я наконец. – В прошлом году ты расстроился, когда тебе пришлось сорваться с ОСБ.

– Расстроился, – согласился Калле. – Но в этом году все по-другому. Если папа действительно победит и станет разглавнейшим атаманом всего на свете, думаешь, он отпустит меня в школу? И насколько безопасно будет туда ходить? Я ведь перестану быть простым смертным, как бы мне этого ни хотелось!

Теперь тревога Калле передалась и мне.

– Целый год я наслаждался каждым днем, – сказал Калле. – Каждым школьным днем. Но теперь папина мечта разрушает мою мечту.

Прошуршала застежка палатки. По смущенному лицу Хели ясно было, что она невольно подслушала наш разговор.

– Слушай, Калле, – сказала она. – Хочешь узнать мою самую большую тайну?

Калле сел, глаза у него заблестели.

– Я отказываюсь думать, будто чего-то не смогу. Просто не даю своим мозгам такой возможности. Соревнований это тоже касается. Верь в нас. Все уладится, главное – не соглашаться ни на какие другие варианты. Мы же Разбойниковы, самые упрямые разбойники в мире.

Уж не знаю, что Хели сказала Хильде, но после этого в лагере, который уже собрался отходить ко сну, вдруг начались какие-то праздничные приготовления. Мы с удивлением выглянули из палатки.

– Пойдемте есть! – воскликнула Хильда.

Она сварила на горелке яйца и приготовила из икорной пасты, трех банок тунца, мелко накрошенных оливок и вареных яиц намазку для бутербродов. Подсушенный хлеб, как всегда, был нарезан большими ломтями, так что держать приходилось двумя руками. Огромный бутерброд и чашка какао – что может быть вкуснее в ночи?

– Это еще не все, – хлопотала, оживившись, Хильда. – Сегодняшняя ночь требует гиганямы!

– Если из-за меня, то это вы зря, – сказал Калле, но вид у него сделался весьма заинтересованный.

– Пит, принеси-ка сумку-холодильник, у нас там как раз подтаивает пакет мороженого, – скомандовала Хильда.

Гиганяма

Записала Вилья

По словам Хильды, гиганяму готовят, когда хотят приободрить близкого человека, или если внезапно нагрянули гости, или если хочешь продлить какой-то момент, потому что очень уж он хорош. Особенно гиганяма подходит для внеурочных приемов пищи – как, например, послепраздничный завтрак, или внезапный полдник, или ночной ужин.

Для приготовления гиганямы нужно ванильное мороженое. Или ванильный соус, можно из пакетика. Подойдут и взбитые сливки. Хильда сказала, что однажды делала гиганяму из клубничного мороженого, так что годится и оно.

В мороженое, взбитые сливки или ванильный соус вбивают все, что найдется в закромах. Важно, чтобы присутствовало что-нибудь с выраженным вкусом и что-нибудь с мягким. Что-нибудь кисловатое или острое и что-нибудь сладкое.

Ингредиенты кладут в миску, смешивают и немедленно поедают. Если делаешь гиганяму для себя, можно есть прямо из миски. Главное, чтобы порция была гига-мега-супербольшой. Отсюда название.

Лучшие сочетания, по мнению Разбойниковых:

• ванильное мороженое, брусничное варенье и сгущенка (Хильда);

• мороженое, малина и мелко размолотый аптечный салмиак;

• мороженое, печенье «домино» и немного кофе (Бешеный Карло; для Калле то же, но без кофе);

• салмиачные карамельки, морошковый джем (или варенье) и взбитые сливки;

• ванильное или клубничное мороженое, мелко нарезанный зефир и соленые орешки. А если еще со сгущенкой, то вообще ах!

• изюм, ванильное мороженое и пара ложек «фанты»;

• странное сочетание от Золотка: крошки подсушенного хлеба или хлебцев в меду, а сверху мороженое.

Внимание: поедать обязательно большой ложкой, можно даже половником!

В этот вечер у нас была гиганяма с кусочками подсохшего пирога и ревенным вареньем, изъятым у одной пожилой дамы. Хильда разложила по тарелкам солидные порции с верхом, но в миске осталась еще почти треть. Бешеный Карло просиял, потянулся к миске и недоуменно приподнял бровь, когда Хильда подала ему тарелку, как и остальным. Миску Хильда, несмотря на изумление атамана, взяла себе и начала есть с закрытыми глазами, довольно урча.

– С каких это пор ты ешь по ночам? – ласково поинтересовался Бешеный Карло.

– С нынешних, – ответила Хильда. – С этого лета!

Глава 18
Катастрофический просып

Проснулась я мокрой от пота. Продрала глаза и сообразила, что я в палатке, а сквозь нее светит яркое солнце. Рядом посапывал Калле. Хели спала полусидя, прислонившись к дуге. Во сколько же мы вчера пошли спать?

Вечер затянулся. По предложению Хели играли в «Угадай разбойника» и покатывались со смеху над персонажами Калле: блеянием Пярнасихи и беспомощным подскакиванием Ханны, когда что-то пошло не по-ее.

– Офицеры-ы! – ревел Калле голосом Ханны. – Сделайте что-нибудь, я бою-у-усь!

Золотко ржал так, что сломал раскладной стул. После гиганямы нам захотелось солененького, и мы пошли перерывать разбоймобиль. Колбаса из вещмешка Золотка была встречена воплями восторга. Ближе к утру начали снова расшевеливать костер.

– Хели, – позвала я, похлопав ее по согнутым коленям, – вставай.

– Фальш-УВНо, – пробормотала она. – Сгибаешься в исходное положение, а потом делаешь что-то совсем другое.

– Хели, мы катастрофически проспали.

Хели открыла глаза и посмотрела на бьющее сквозь полог палатки солнце.

– Боги! – воскликнула она. – Мы не успеем! НИ-КОГ-ДА в жизни!

Она босиком выскочила из палатки. Выбежав следом, я увидела, как она стучит кулаком по крылу разбоймобиля. Похоже было на пожарный колокол. Бешеный Карло проснулся и в ужасе выглянул наружу.

– Хели, только не по машине! Железо хоть и крепкое, но все-таки это наша собственная машина. А машина нынче что лошадь – лучший друг разбойника!

Золотко выпал из своего гамака:

– Фто такое? На наф напали?

Он принял боевую позицию и изобразил сонный НасПриБо, едва не запутавшись в собственных ногах.

Я вернулась к палатке.

– Калле, вставай, времени уже черт-те сколько!

– Угу, – пробормотал Калле. – Ничего, сегодня нет контрольной.

– И правда нет, – засмеялась я. Как это похоже на Калле – бояться контрольной больше, чем пожара или нападения. Калле перевернулся на другой бок. – Вставай! Иначе это будет то самое лето, в которое вы… в которое мы опоздаем на праздник лета!

Лагерем овладело смятение. Бешеный Карло нервно почесывал живот:

– Праздник начинается через три часа!

Он подсел к костру и безутешно посмотрел на прутики от вчерашней колбасы. Он не мог простить себе, что с его атаманского позволения мы вчера устроили этот разгул, из-за которого сегодня проспали.

– Никто никогда в жизни не опаздывал на праздник лета. НИ-КОГ-ДА!

– Начинайте собираться! – рявкнула Хели.

Мы с Калле и Питом принялись с такой скоростью собирать палатку, что только колышки зазвенели.

Хильда спрыгнула из разбоймобиля на землю и потянулась.

– Красота! – улыбнулась она. – Надо почаще есть ночью. Сладкое и под конец чуть-чуть соленого. Красота!

Она затанцевала буги возле разбоймобиля, точно весь этот сыр-бор ее не касался.

– Мы опоздаем! – всхлипывал Бешеный Карло. – Непоправимо, непростительно, катастрофически! К этому времени мы должны были уже полпути проехать!

– Ничего, – сказала Хильда. – Собирайтесь, а я пока схожу окунусь. Обещаю доставить вас вовремя.

– Странно как, – сказала я Калле, сворачивавшему палатку. – Стоит такая жара, а на пляже никого. Уже сколько вечеров подряд никто нам не мешает.

– Пойдем-ка снимем щит, – засмеялся Калле. – Мы, кажется, забыли тебе про него рассказать.

Дорогу к пляжу преграждал шлагбаум. На нем висел большой плакат, который действительно все объяснял:

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! СИНИЕ, КРАСНЫЕ И ЖЕЛТЫЕ ВОДОРОСЛИ! КУПАТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО!

Превышена разрешенная в ЕС длина водорослей!!! Гидрологические пробы от 01.06.

Под надписью была картинка: перепуганный купальщик спасается от чудовищных красно-сине-желтых водорослей, а они преследуют его, разинув пасти. Морды у водорослей были точь-в-точь как у энгри бердз, атакующих зеленых свиней.

Глава 19
Засада

Хильда три часа вминала в пол педаль газа, и мы почти добрались. Я всю дорогу держалась за ручку двери, подлетая на каждом изгибе и повороте. Да и сам разбоймобиль летел как на крыльях.

– Праздник в этом году в какой-то богом забытой деревушке юго-восточнее Пиетарсаари, по 741-й трассе, – просветила меня Хели. – После прошлого года пришлось искать место поуединеннее.

– А какая у нас программа? – спросил Калле. – Неизвестно, ОСБ сегодня или завтра? Как-то сложновато готовиться вслепую.

– Не знаю, мой хороший, – сказала Хильда. – Никогда еще мы не знали о празднике лета так мало. Интересно, нас одних почему-то оставили в неведении?

Она недобро усмехнулась, и я поняла, от кого Хели унаследовала свою устрашающую ухмылку.

– Вефыли ваванее фвавнять ффёт, – заметил Золотко. – Так, флегка наф повлить, выфтвелить медведю в ногу. Нифего, пвивода медведя вфё вавно вовьмёт фвоё.

– Хели и Вилья, проверьте-ка «Смоляной путь», – велела Хильда. – Он лежит на заднем сиденье. Посмотрите, нет ли там объявлений от «Удобрений Оркола». Должны же они хоть что-то рассказать!

В погоне за «Будущим села» мы изымали на всякий случай все попадавшиеся нам местные газетенки. «Смоляной путь», который мы забрали у одного куряки, весь пропах табаком.

– Оркола, – повторила я вдруг, опустив газету. – Откуда мне знакомо это название?

– Ну привет, – округлила глаза Хели. – Оркола!

Она посмотрела на меня так, точно я страдала амнезией. Я порылась в закромах памяти, но ничего не нашла.

– Оркольский салмиак, – сжалился наконец Калле.

И тогда я вспомнила.

– Те самые салмиачные монетки, в меру соленые, вязкие и большие. Не какая-нибудь «Лакричка-клубничка» и тому подобная бурда, – подхватил Бешеный Карло.

– Когда я был маленьким, их пводавали в кавдом киофке, – вздохнул Золотко. – Конфеты тогда вавовафивали в кулёк ив воффёной бумаги. Ефли кто гововит «Фтавая добвая мавка», он имеет в виду именно Овколу, во вфяком флуфяе, такие фтавые певдуны, как мы. Один ваф попвобуеф – век не вабудеф и нифего двугого не вахофеф.

– То есть вы лопаете салмиак Пярнаненов? – хихикнула я.

– Ничего подобного! – строго сказал Бешеный Карло. – Мы просто лопаем лучший в мире салмиак.

И тут на нас напали.

Машин было две. Помятый пикап вылетел на середину дороги, а легковушка перекрыла сзади съезд на второстепенную дорогу, едва Хильда сбросила газ. Стильное двухмашинное нападение.

– Чарованы, вот негодяи! – взревел Бешеный Карло. – Флаг, вывешивайте флаг!

– Да уж наверняка они узнали нашу машину, – тихо проговорила Хильда.

– Вывесить флаг!

Хильда дернула ручку, и пиратский флаг приветственно затрепетал в открытом люке.

– Неуфто будут на фвоих нападать? – с недоумением проговорил Пит.

От резкой остановки нас всех бросило вперед. Мне стало страшно. Калле ободряюще сжал мою руку.

Бешеный Карло резко развернулся к нам:

– Хели и Калле, ни в ком случае не отдавайте им Вилью! Будем драться до последнего муж… члена экипажа, – быстро поправился он.

– Ну драться-то нам всяко придется, – спокойно заметила Хели.

Рыжие Чарованы повысыпали из пикапа, окружив нашу машину. Хильда заглушила мотор.

– Жалкие подлецы! Ишь, подступают, – ахнул Бешеный Карло. – Такого безобразия свет не видал за всю историю разбоя!

– Что будем делать? – оборвала его Хильда. – Они вышли на тропу войны. У меня под дверью Джейк и Арчи Подагра, и финки у них такие, что можно индейку резать на Рождество.

– Двери на замок! – рявкнула Хели. – Двери на замок, и будем сидеть хоть до вечера!

Но этот план не устраивал уязвленное достоинство Бешеного Карло. Он открыл свою дверь и выпрыгнул наружу. Весь его облик свидетельствовал о том, что атаман возмущен до ремешков сандалий.

– Прошу прощения, господа, что происходит? – возопил он. – По какому праву свои останавливают своих? Это называется праздничное перемирие?

Он направился к нападающим, ища какое-нибудь знакомое лицо, лучше всего Безумного Чарована, чтобы спокойно поговорить. Но в машине, похоже, была только молодежь. В мою сторону откровенно скалились.

– А тут еще пока не праздник! – ответил молодой коротко стриженный парень, выпрыгивая из пикапа.

– Юсси-Юнтта Чарован, – шепнула Хели. – Псих похлеще своего безумного папаши. Помощник атамана и полный оторва. Средний, Джейк, пораззявистей будет.

– К тому же на прошлом празднике лета перемирие тоже соблюдалось так себе, – продолжал Юнтта Чарован, подходя к Карло. – И благодарить за это следует вас. Что скажешь, Калле Резиновая Нога, знаменитый протыкальщик шин?

Чарованы мерзко загоготали. Около машины вспыхнула яростная перепалка.

Калле побледнел и крепче сжал мою руку. А что, если они похитят Калле и сделают с ним что-нибудь ужасное? Вот чего я боялась. Разбойники имеют на нас слишком большой зуб, чтобы соревноваться по-честному.

Выход к разбойникам был большой ошибкой. Бешеный Карло оставил открытой переднюю дверь, разбойник, стучавший в водительскую дверь, обежал разбоймобиль спереди и забрался внутрь. Я поняла, что на это и рассчитывали противники, зная характер Бешеного Карло. Мы повели себя так, как обычно ведут себя жертвы, – предсказуемо. Обидно. Мы сами облегчили свое ограбление!

Влезший на место Бешеного Карло разбойник, Джейк Чарован, приставил нож к горлу Хильды и велел открыть заднюю дверь. Золотко, скрипя зубами, подчинился, и в разбоймобиль влезла еще толпа разбойников, вооруженных ножами. Как все-таки неприятно быть жертвой. Я печалилась, беспокоилась, злилась и одновременно пыталась прикинуть, что именно у нас можно украсть.

Припадавший на одну ногу Арчи Подагра начал рыться в узлах и кульках. Второй разбойник, охранявший дверь, на всякий случай придвинулся поближе, чтобы мы не выкинули какой-нибудь фортель.

– Что вам нужно? – спросил Калле, выпрямившись, насколько позволяла крыша, и делая вид, что не замечает ощетинившихся ножей. – Хватит нам угрожать! Объясните, почему вы нас остановили?

Золотко глянул на него с уважением.

– А то вы не поняли? – хохотнул Джейк, придвинувшись к Хильде вплотную. – Чтобы обломать вам весь праздник!

– Джейк! – остановил его Арчи Подагра.

– А что? – огрызнулся Джейк Чарован. – Я ж сразу сказал: если отнять у Хильды ее фасоль, фиг ей тогда будет, а не ПиБо.

Дробленая красная фасоль была неотъемлемым ингредиентом Хильдиного конкурсного пирога. Без нее Хильдина победа в ПиБо и, соответственно, наша окончательная победа ставилась под большое сомнение.

Джейк снова блеснул на нас глазами из-под длинной челки. Интересно, почему у него волосы не падают на лицо – может, там заколка?

– А то вы сами не поняли? – повторил он.

– Двейк Фавован и Авфи Подагва, – проговорил Золотко. – Двейк, а где Малыф Анффи? Вы ве вфегда вавбойнифяли втвоём?

– Малышу Ансси не дали отпуска в тюряге, куда он попал по вашей милости! – ответил Джейк.

– Прикуси язык, Джейк, – снова одернул его Арчи и помахал пакетом с фасолью. – Вот она, родимая.

– Балда, – охнул Джейк, сообразив, что снова проболтался. – Арчи, только не рассказывай Юнтте. Вот я балда!

Пакеты с красной фасолью скрылись в разбойничьем мешке. Хильда тихонько охнула.

Бешеный Карло читал Юнтте Чаровану проповедь о том, что грабить автомобили товарищей, да еще накануне праздника лета, – дурновкусие, отсутствие принципов и нарушение важнейшего завета Хельмера Квиста и Великого Пярнанена, гласившего: «Как наше ремесло есть трудно и опасно, надобно нам держаться вместе. Велика Финляндия, места достанет всем».

В разбоймобиле тем временем царила такая гнетущая атмосфера, что все мы готовы были к полной и окончательной капитуляции.

– Деньги есть? – спросил Арчи, роясь на полке для шляп.

– Мыфьи пуки? – фыркнул Золотко. – И фего вы их так любите?

– Юнтта разозлится, если мы не раздобудем. Треснет по лбу и скажет: «Вот балда».

– Так, – Арчи Подагра приподнял Пита за воротник. – Где модель?

– Ох, – занервничал Пит, – какая такая модель?

– А ну не валяй дурака! Мини-модель, где она?

– Да ты фто, – взмолился Золотко. – Вам фто, мало того, как Малыф Анффи тветьего года вавдавил у Ленни павовоф? И не фтыдно вам вуку на МиМо поднимать?

Арчи вышел из себя и приблизил свой нос прямо к носу Пита.

– Пит, а ну не заставляй меня браться за нож!

Золотко обреченно открыл свой мешок и достал оттуда картонную коробку.

– Авфи, погоди. Да вавве так мовно? Это ве мой твуд, – Золотко вцепился в коробку так, что костяшки побелели.

– А теперь будет наш, – хохотнул Арчи, выдергивая коробку у него из рук.

– Там еффё квыфа лаком не поквыта, – безнадежно пробормотал Пит. – И пвоводки не ваквеплены, болтаютфа как попало.

Я поняла, что он врет, чтобы только спасти свое сокровище.

Юнтта Чарован, не обращая внимания на проповеди Бешеного Карло, повернулся к разбоймобилю, и Чарованы вдруг заторопились. Джейк выпрыгнул из передней двери, Арчи осторожно спустился из задней. Золотко так и остался сидеть разведя руки, обнимая воздух.

– Благодарим за компанию, с вами приятно иметь дело, – Юнтта заглянул в открытую переднюю дверь. – Думаю, не только летом, но и осенью вам не придется скучать.

Помощник атамана Чарованов похлопал Хильду по плечу. Хильда переменилась в лице и прикрыла глаза, словно ожидая катастрофы. Юнтта дал знак охранявшему заднюю дверь и побежал к пикапу. Дождавшись его, пикап развернулся по направлению движения и укатил своей дорогой.

– Юнтта совсем спятил от жары, – прошипел Карло, возвращаясь на свое место. – Но он сейчас совершил большую ошибку!

Нам с заднего сиденья было слышно, как атаман скрипит зубами от ярости.

– Это была мефть, Двейк пвоболталфя, – сообщил ему Золотко. – Фунули ноф Хильде в фамую фивиономию. Тове мне, благоводные. Великий Пявнанен в гвобу певевовафиваетфа.

Легковушка, перекрывшая нам путь к отступлению, сдала назад, вернулась на грунтовку и пропала из виду, только камни разлетелись из-под колес.

– Догоним? – предложил Калле. – Не сдадимся чарованским прохвостам!

Хильда завела разбоймобиль и тронулась с места.

– Не догоним, – проговорила она. – Заднее колесо пробито.

Часть вторая
Два атамана

Тили-тили-бом, мы уже идем!

Хели и Бешеный Карло

Глава 20
Обманутые ожидания

Призванная вводить в заблуждение растяжка на въезде гласила: «ЕВРОПЕЙСКОЕ ХИМИЧЕСКОЕ АГЕНТСТВО. САНИТАРНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ». За ней царил дух разбойничьей олимпиады. На большой поляне полукругом стояли палатки. То ли из-за напряженной ситуации, то ли для пущего эффекта многие по прошлогоднему примеру Пярнаненов огородились противошумовыми щитами. Все эти палатки, заборчики и толпы напоминали рок-фестиваль. В этом году праздник занял заметно большую территорию за маслобойней, на песчаном пустыре, граничащем с лесом. Конкурсные площадки были разбросаны на приличном расстоянии друг от друга. Столики для ПиБо виднелись издалека. На переднем плане расположились палатка организаторов и семинар. Перед эстрадой оставили пространство для зрителей. Все, кроме нас, давно уже прибыли на место, разбили лагерь и вывесили флажки. Некоторые привязали растяжки к забору и развесили на них белье. За палатками босоногие дети прыгали через веревочку и играли в прятки. Похоже, что большинство участников уже ночевали здесь накануне. Обе машины Чарованов были припаркованы рядом с кемпером их атамана.

От палатки семинаров расходился народ, многие что-то недовольно бурчали.

– Что, уже и вводная часть закончилась? – Хильда проехала в опасной близости от одного из шумовых щитов. Пярнанены в фирменных жилетках бросились к забору кричать гадости вслед. На сколько же мы опоздали? Путь на праздник был тернист. Только на поиск и уграбливание подходящей шины ушло часа три. Хорошо хоть Карло имел бодрый вид.

– Глянь-ка, машины у них с каждым годом все шикарнее, – буркнул Карло в сторону лагеря «Летающих Стилетов». – Понятное дело, раз мы у них в гостях, как не щегольнуть.

Атаманша «Стилетов», Ханна-мать, распахнула дверь вагончика и ухмыльнулась. Видимо, наше опоздание было лучшим событием дня.

– Офень овигинально обклеить вфю мафыну кинвалами, – хохотнул Золотко. – Надо бы им фменить имя, тогда и мафынку мовно уквафить поинтевефнее. Вот, напвимев, «Летаюффие Унитавы» – фовфем двугое дело!

– Тс-с, что-то объявляют, – Хильда сдала задом, припарковалась и одновременно открыла окно. Поскольку прибыли мы последними, нам досталось место у самого края, да еще на проходе. Похоже, уединиться в тишине в этот раз не удастся даже в палатке.

– И наконец результаты, – объявил с эстрады ведущий со значком «Летающих Стилетов». – Конкурс МиМо завершен. Выбор был нелегок, настолько хороши все представленные работы – но выбор все-таки сделан! Поскольку в прошлом году победитель остался неназванным, сегодня мы объявляем чемпиона двух последних лет – и это Юсси-Юнтта Чарован! Второе место присуждено участвующей в конкурсе впервые Анни Пярнанен за изящную и оригинальную модель разводного моста. Третьим стал постоянный участник конкурса Ленни Бородач из «Разбойников Саво». Поздравления победителям!

– Это что ж, чарованские негодяи выдали работу Пита за свою и заняли первое место? Вот мерзавцы, – охнул Бешеный Карло, помотав косичками. Остальные шикнули на него, чтобы дослушать конец объявления.

– …Таким образом, победа в конкурсе приносит Чарованам десять очков! Отличное начало! Напоминаем также, что в данный момент заканчивается запись на конкурс ПиБо, который начнется в соответствии с расписанием.

Мы вышли из машины в полной растерянности.

– Выходит, МиМо уже закончился? – До Бешеного Карло окончательно дошел смысл объявления. – А моя речь? Моя шикарная вступительная речь про преступление века? Они нас не подождали?

Он с огорченным видом хлопнул себя по необъятным бедрам.

– Это фколько ве ввемени мы фыну меняли? – охнул Золотко.

Вид у него был как у побитой собаки.

– А ну соберитесь, – скомандовала Хели, окинув взглядом поляну. – Наше опоздание им весьма на руку. Готовится еще какая-то каверза.

– До окончания регистрации на ПиБо остается пять минут! – объявили в микрофон.

– Ну иди, записывайся, – ласково велел Карло Хильде, стараясь справиться с разочарованием. – Иди, мамочка. Мы уже на десять очков позади, надо отыграться.

– Я как раз хотела сказать, – тихо проговорила Хильда. – Я не смогу участвовать. Я все выбирала подходящий момент, но сначала мы проспали, а потом на нас напали.

– Как это не сможешь? – ахнула Хели.

– Сможешь-сможешь, – утешил Калле. – Мы стащим тебе обратно твою фасоль.

– Фасоль ни при чем, – отмахнулась Хильда.

– Три минуты! Уважаемые разбойницы, кто из вас станет победительницей ПиБо в этом году? Десять баллов вашей команде!

Эн-Ка Микконен из «Полета Ужаса» подбежала к палатке регистрации и вписала свое имя в протянутый листок.

– Для участия в конкурсе зарегистрировалась Эн-Ка Микконен из «Полета Ужаса», серебряный призер прошлого года!

Эн-Ка Микконен помахала собравшимся. Заметив нашу машину, она нашла взглядом Хели и помахала пальцами в воздухе, будто печатая что-то на компьютере. Хели кивнула, и Эн-Ка исчезла в палатке организаторов.

– Две минуты! Похоже, звание чемпиона может перейти в другие руки! – размечтался ведущий.

– Иди, – опять велел Карло. – Надо отстаивать свой титул. Ты же эту Эн-Ка можешь одной рукой на обе лопатки уложить.

– Нет, – отрезала Хильда. – Пусть кто-то из вас пойдет. Хели?

– У меня уже два конкурса, – сказала Хели. – С третьим будет сложновато. Ну и потом, ПиБо – твоя гордость. Ты сама – символ ПиБо.

– Хели, извини, – вмешалась я. – Я понимаю, что это важный разговор, но – эй, вы все! – у нас вот-вот закончится время!

– Одна минута!

– Я не пойду, – решительно повторила Хильда.

– Пятьдесят секунд, – ведущий посмотрел на часы. – Сорок девять, сорок восемь…

– Да почему? – Хели недоверчиво сощурилаcь.

– Я не могу бороться. Я жду ребенка.