Текст книги "Цена согласия"

– Если продолжишь делать всё наперекор и сознательно заниматься провокацией, то утвержу для тебя неизменное правило: ходить по дому без трусов, – произносит он, направляясь на балкон с телефоном. – Одевайся в свое тряпье, я пока закажу такси. У нас мало времени.

13 глава

– Ну и ценники, – произношу я вслух, перебирая ворох платьев, которые консультант принес в примерочную. – Жене олигарха ведь не обязательно носить вот это все, да, масик? – даже не пытаюсь скрыть иронию, произнося новое прозвище Гончарова, и напоминаю себе, что считать чужие деньги нехорошо. Хотя они как бы теперь мои. – Джинсы какие-нибудь есть? Желательно с двойной молнией и замком.

– Котенку нравится женственный стиль. – Костя делает акцент на слове «котенок». – Если тебе нужен совет по фасону, то выбирай необтягивающие варианты. Чтобы не мялись или случайно не рвались, когда я решу задрать твое платье вверх и выполнить свой супружеский долг.

Едва сдерживаюсь, чтобы не скрежетать зубами от злости. Вроде пытаюсь вывести из себя Гончарова я, а получается все с точностью да наоборот. Может, начать подсыпать Косте в еду и питье «Виагру» в большом количестве, чтобы его инфарктом шибануло? Стать в моем возрасте богатой вдовой не такая уж и плохая альтернатива.

– А по цвету пожелания будут? Красное, черное, золотистое? Белое? – саркастично спрашиваю я.

– Белый – цвет невинности и твоей дешевой блузки. Отложи в сторону.

– Тогда это? – Показываю Гончарову первую попавшуюся вещь с ценой, равной моей зарплате.

«Надо две взять, – делаю пометку в голове. – И с этого дня ни в чем себе не отказывать.» Жаль, от привычки на всем экономить быстро не избавиться.

– Неплохо. – Темные глаза Гончарова задерживаются на моих ногах и поднимаются выше.

Он делает шаг навстречу. Уверенное движение руки – и моя блузка опять распахнута. Костя отгибает край бюстгальтера и припадает к груди губами, обжигая чувствительную кожу горячим языком. Этому извращенцу, похоже, наплевать, что мы вообще-то находимся в общественном месте, а консультант пошла выбирать мне кучу блузок и скоро вернется.

– Мы в примерочной, – пытаюсь остановить Гончарова.

– Я в курсе.

Он приподнимает голову, и по томной улыбке на его губах я понимаю, что Косте на это действительно плевать.

– У меня месячные.

– Мы занимались сексом пару часов назад. В кармане брюк у меня остались презервативы.

Ну хорошо, зайду тогда с козырей.

– Меня сестра предала, я изменила жениху, хотя не собиралась этого делать. Думаешь, приятно ощущать себя предательницей? Или какие ассоциации должны вызвать у меня твои прикосновения?

– Только приятные. Сколько же ненужного хлама в твоей голове, Маша. – Костя прицокивает языком, подключая руки, и нежно сжимает мою грудь, запуская по телу волну дрожи.

– Знаешь ли, люди не бездушные роботы, они способны испытывать боль. Так что дело вовсе не в голове. У меня болит в том месте, где ты сейчас держишь свою руку.

– Вот я тебе и помогаю с болью справиться. Провожу курс реабилитации для твоей психики. Не будь такой бестактной, прояви хотя бы чуть-чуть вежливости. – Костя поднимает мою руку и закидывает кисть за себе за шею, прижимает меня с такой силой, что выбивает из легких весь кислород.

– Разве у богатых женатых мужчин не принято иметь любовниц? Хотя бы одну, – говорю я, чувствуя животом его эрекцию и напрягаясь еще сильнее.

– Боишься не справиться с моими аппетитами? У меня возраст не тот, Машенька, чтобы из постели не вылезать и всем уделять внимание. Но на тебя хватит сил, не переживай.

– Неужели у тебя никого нет? С твоими-то семизначными суммами на счету…

– Есть, конечно. Но зачем мне идти на сторону, когда есть жена? – Костя целует меня в шею, игнорируя попытки отстраниться и остановить его.

– Фиктивная, – хрипло выдыхаю я, не желая сдаваться. – А значит, и секс между нами не обязателен.

Хочу сказать, что о нем ничего не было написано в контракте, но Гончаров не дает этого сделать, потому что запечатывает мой рот поцелуем. Опускает одну руку вниз и кладет на ягодицу, нежно поглаживает, а потом с силой сжимает одновременно с таранящими движениями языка у меня во рту.

С каждым касанием и рваным выдохом, когда Костя прерывает ненадолго поцелуй, чтобы я могла вобрать в себя хоть крупицы воздуха, из головы вылетают все «но». Гончаров хоть и ведет себя как хам и скотина, но явно знает, как сделать женщине приятное. Чтобы ей захотелось в ответ. Но я из вредности начинаю отталкивать от себя Костю и кусаю его за нижнюю губу. Однако огонь в дьявольских глазах напротив разгорается лишь сильнее, давая понять, что из этой схватки я не выйду победителем.

– Я протрезвела, – произношу не своим голосом, чувствуя неугасающий жар внизу живота. – И больше не поддамся на твою провокацию. Почему ты меня выбрал? Кругом куча девиц, желающих получить твердый член и кредитку в придачу, а мне ничего из этого не нужно. Да, ты заработал всё своими усилиями, я не умаляю твоих заслуг, с неба просто так блага не падают. Но с какой стати ты возомнил себя хозяином жизни и вершителем чужих судеб? Ты ведь шантажом удерживаешь меня рядом с собой. Если бы не брачный контракт и твои заверения, что я сяду в тюрьму за то, что хотела заработать, никогда бы на эту авантюру не согласилась, слышишь? Никогда! Я презираю таких людей, как ты!

Мою гневную тираду Гончаров воспринимает абсолютно спокойно. Проводит пальцем по скуле, нежно оглаживает кожу и заправляет светлый локон мне за ухо с таким выражением лица, будто я ему о погоде рассказываю, а не о своей ненависти.

– Никто и никогда не обидит тебя, Маша. Кроме меня, естественно. – Костя смотрит гипнотизирующим взглядом. – Пока ты носишь мою фамилию и на тебе куча моей недвижимости, с тобой ничего не случится и ты никуда от меня не уйдешь.

– А я не хочу быть с тобой! Найди себе другую игрушку и развлекайся с ней сколько пожелаешь! – пытаясь взять себя в руки, говорю я.

– Выбирать можно до бесконечности. Я же всегда делаю это быстро и без сомнений, редко ошибаясь после принятия решения. К тому же женщина – визитная карточка любого мужчины. У меня она шикарная, с характером. Только слишком независимым. Поэтому брачный контракт и его жесткие рамки. Чтобы ты думала головой, а не сердцем.

– Ты подделал мою подпись для регистрации брака. Заставил дать ложные показания следователю. Ты ведешь себя так, будто я твоя собственность, а не живой человек. Полагаешь, я горю желанием заниматься с тобой сексом после всего этого?

Костя ничего не отвечает, но по торжеству в его глазах и тому, как он смотрит на меня, утверждаюсь в своих предположениях. Да, именно так он и думает.

– Знаешь, у Вселенной есть такой закон, – продолжаю я. – Если в жизни случаются неприятности и они идут одна за другой, то таким образом свыше дается знак: ты делаешь что-то неправильно. Мои проблемы множатся после твоего появления, а значит, ты не то, что мне необходимо, и нужно остановиться, чтобы пойти другим путем, без тебя.

– Увлекаешься психологией?

– Астрологией. И судя по тому, как быстро ты достигаешь успехов, у тебя неплохая натальная карта, но сам ты очень сложный человек.

– Какая карта? – В уголках глаз Гончарова собираются красивые морщинки, потому что он начинает улыбаться.

– Натальная. Ты дожил до стольких лет, заработал кучу миллионов и не в курсе, что это такое?

– Не в курсе. С мертвыми, надеюсь, не разговариваешь? – громко хохочет он, но я не понимаю, в чем причина подобного веселья.

– Если это оттолкнет от меня, то начну.

– В твоем случае будет лучше, чтобы меня к тебе тянуло. Я неохотно расстаюсь с полюбившимся вещами. Хотя роскошью не обделен.

Намекает, что я для него вещь, а вокруг полно женщин куда более презентабельного вида? Сама не понимаю, как это происходит, но машинально поднимаю руку и припечатываю Гончарова по щеке. Да с такой силой, что боль обжигает ладонь.

– Так понятнее, как ты меня бесишь?

– Вполне. Сейчас покажу, как ты меня. – И Костя впивается в мой рот грубым поцелуем, толкая к стене.

Бедная и несчастная блузка трещит по швам от натиска Гончарова, теперь уже окончательно. Костя рвет ее остатки и спускается к моей шее, с нажимом целует, облизывает ключицы, заставляя воспламениться кровь. Это ужасно приятно. До вспышек перед глазами. А когда он прикусывает кожу над соском и протискивает ладонь между моих ног, я снова готова сдаться.

Денис никогда не проявлял столько настойчивости. Я поначалу думала, что редкий секс – это нормально, пока Светка не рассказала об аппетитах своего парня. И о том, где у нее ноет после того, как они всю ночь не вылезают из постели. Тогда-то я и задумалась, что причина, наверное, кроется во мне. Может, я не возбуждаю Дениса? Сходила в магазин, на последние деньги купила красивое белье, приготовила шикарный ужин. Но Денис не взял меня ни на кухне, ни на диване в гостиной, ни даже ночью в кровати. Сказал, что устал, и заснул. Поначалу было обидно, а потом пришло смирение. Ведь мой жених – надежный, порядочный, работящий, без вредных привычек, любит меня. Ну и что, если близость между нами раз или два в месяц? Однако после сексуальных посягательств Гончарова, я всерьез задаюсь вопросом: а была ли проблема во мне или все-таки она у Дениса?

– Я прочитала про тебя в интернете, – задыхаясь от сжигающего удовольствия шепчу я в попытке ухватиться за крупицы разума, все еще надеясь остановить Костю. – Про тебя и твоего сына. Переоформление на меня имущества как-то связано с его смертью и той аварией?

Гончаров замирает и напряженно вглядывается в мое лицо. Словно его молнией ударило после этих слов. Огонь в темных глазах меркнет, руки падают по швам.

Вроде и добилась своего, Костя меня больше не трогает и вышел из примерочной, а внутри погано и неспокойно. Еще и Денису написала сообщение с адресом торгового центра, куда привез меня Гончаров. С минуты на минуту предстоит как-то объяснить бывшему, почему я теперь жена другого человека. Но проблема в том, что я и себе не могу этого объяснить. Как и недавний обескураживающий экстаз от прикосновений Гончарова, который снова хочется пережить.

14 глава

– Всё? Закончила? – безразличным тоном спрашивает Гончаров, поднимаясь с дивана, когда я выхожу из примерочной, и идет на кассу.

Даже не взглянув на меня. Почему-то это задевает. Пятнадцать минут назад откровенно домогался, а теперь я как будто превратилась в пустое место.

– Я Денису позвонила, он сейчас приедет, – бросаю в широкую спину, обтянутую пиджаком.

На какие-то мгновения Гончаров замирает с карточкой в руках, а потом так же безэмоционально прикладывает ее к терминалу и направляется к выходу.

Приходится нести пакеты самой. На слова о том, что не мешало бы мне помочь, Костя никак не реагирует. Покупок, правда, не особо много. Я не стала транжирить деньги, но вовсе не потому, что побоялась конских ценников, а потому что не представляю, куда все это носить. На первое время взяла необходимое, а потом куплю что-то еще. Может, меня из дома не будут выпускать?

– Неужели тебя так задели те слова? – спрашиваю, когда Гончаров, открыв дверь, наблюдает, как я складываю пакеты на заднее сиденье, а потом поднимает запястье и смотрит на часы.

– У тебя двадцать минут. После чего я вмешаюсь и мы уезжаем. До Москвы ехать почти два дня, а я неважно себя чувствую. Зайдешь на обратном пути в аптеку и купишь эти таблетки. – На телефон приходит СМС. – Время пошло.

С блеском в глазах и хоть какими-то эмоциями на лице Костя выглядит куда лучше, чем с каменной маской. Да и стальные интонации в его голосе меня совсем не привлекают. Будто подменили человека.

– На что я куплю? – говорю бойко.

– Сиськи фармацевту покажешь.

Скотина злопамятная.

– А если она девушка и ей это не интересно?

Гончаров тянется в карман брюк и протягивает карту, холодно глядя на меня.

– А код?

Терпеливо жду ответ, пока Гончаров достает из бардачка сигареты.

– Обратись к Вселенной за подсказками.

– Это так не работает.

– А как?

Его пронзительный взгляд находит мое лицо.

Ну хорошо. Есть идея как. Достаю из сумки телефон, который мне выдал Гончаров, и проверяю тот на наличие подключенных платежных систем. Все схвачено у паразита…

Костя довольно прищелкивает языком.

– Умница. Все-таки зачатки мозга имеются. Двадцать минут, Маша, – напоминает он.

– Домой заехать можно? Наверное, у соседки есть ключ. Или слесаря вызову. Мне нужно попасть в квартиру.

– Нечего тебе там делать, – безапелляционным тоном отвечает Костя. – Документы у тебя новые, трусов накупила. Все остальное останется лежать в квартире на своих местах до твоего возвращения. Еще вопросы? Время идет, – намекает он, что я напрасно теряю минуты.

Слова Гончарова о моем возвращении домой вселяют надежду, что так оно и будет. Хотя я уже ни в чем не уверена.

Разворачиваюсь и иду в торговый центр. Между прочим, в новом платье с шикарным декольте, на которое Гончаров даже не взглянул. Юбка, блузка, как и куча других вещей из квартиры, теперь остались в прошлой жизни. Еще бы с Денисом объясниться, а я по-прежнему не представляю как. Внутри царит оглушающая пустота. Даже чувство вины куда-то испарилось. И ведь буквально вчера хотелось увидеть бывшего и разнести его за предательство в пух и прах. А сейчас сама, получается, виноватая.

– Маша, – окликает Денис и хватает за локоть.

Задумавшись о своем, я чуть не прохожу мимо.

– Что все это значит? Какой серьезный разговор и последний? – Он недоумевающе смотрит на меня.

Нет, все-таки погорячилась с безразличием. Грудную клетку обжигает мучительной болью, когда я вижу потерянное лицо Дениса. Его большие зеленые глаза наполняются непониманием. Оценив шикарный внешний вид, он выпускает мой локоть и делает шаг назад. На работу с недавнего времени я старалась одеваться посредственно и безлико, чтобы Куваев меньше обращал внимание, но не тут-то было. Все равно этот сволочь пожирал меня глазами.

– Ты нашла себе другого? – в лоб спрашивает Денис. – Неужели закрутила интрижку с начальником? Ты же в курсе, что он женатый человек?

Не знаю, как рассказать Денису о том, что сделала кое-что хуже – вышла замуж. Пусть Костя никогда меня не полюбит, не будет ревновать, а я не приму его характер, но о переезде в Москву я думала задолго до появления Гончарова и собеседование проходила в надежде, что Денис поедет со мной. С моей стороны очень жестоко и некрасиво делать то, что я собираюсь, но мне важно знать, что я не ошиблась, согласившись на Костины условия и став его фиктивной женой. Хотя какая уж там фикция, когда мы занимались сексом и «скрепили» наш брачный союз.

– Мне предложили хорошую работу в Москве. Поехали вместе? – говорю я, вспомнив, что у меня мало времени на объяснения с Денисом.

– Прямо сейчас предложили? – спрашивает он несколько обеспокоенно.

– Да. Помнишь, я собеседование проходила? Меня взяли. Обещают хорошую зарплату. Ты же знаешь, что у меня не всё гладко на работе и еще сестра… Мы ведь не будем жить всегда втроем, правда? Ты сам маешься по углам, пока в твоей квартире живет брат и его семья…

– Маша, вот так спонтанно? – обрывает меня Денис.

Да, забыла, что спонтанность – это не про моего бывшего жениха. Мы и сексом-то ни разу не занимались за пределами спальни, не говоря уже о том, чтобы Денис начал ко мне приставать в людном месте. Зато Гончаров чуть не овладел прямо в примерочной. Господи, да о чем я думаю, дура?

– Специалист им нужен прямо сейчас.

– Сейчас? – задумчиво повторяет Денис. – Может, ты бы поехала для начала, а я потом?.. На несколько дней. Не представляю, как можно разом поменять привычную жизнь. Маш, ты правда хорошо подумала? К чему эта спешка?

Становится некомфортно. Ни о чем я не думала.

– А ключи от квартиры у тебя где? У меня вообще-то там вещи остались. Поехали, – переводит он тему.

– Нет у меня ключей, Денис. Зоя не пошутила и сменила замки. А знаешь почему? Куваев ей заплатил, чтобы она сказала мне про вас эту чушь. А он бы меня потом напоил и утешил…

– А ты? – Денис не сводит с меня потрясенных глаз.

Хочется истерично рассмеяться. До двадцати шести лет дожила, а в лоб говорить гадости так и не научилась. Вот если бы передо мной стоял Гончаров, то я бы не растерялась. А Денису не хочу причинять боль. Он не узнает о моем скором замужестве, пусть лучше думает, что изменила ему с Куваевым.

– Утешилась. Поэтому хочу уехать в другой город и обо всем забыть.

Лицо Дениса брезгливо вытягивается. Собственно, всё, как я и думала. Если он каждый раз после секса бегает в ванную, – смыть с себя мой запах и следы нашей близости, – то после другого мужчины никогда обратно не примет. Да я и сама бы не смогла такое принять.

– Бред какой-то. Вы с Зоей накурились, что ли? Это розыгрыш, Маш?

– Это не розыгрыш. Я сказала правду. Босса утром посадили за махинации с деньгами. У меня в связи с этим тоже могут возникнуть проблемы, потому что я много знаю. Лучше уехать на время из города. Поживу в Москве. Извини, что так вышло, Денис.

Казалось, что я и впрямь буду испытывать больше чувств при нашем расставании, а на деле хочется быстрее уйти и побыть в одиночестве.

– Маш, ты это серьезно?

Я киваю.

– Погоди… Или это из-за того, что тебе не хватало со мной секса? – зло усмехается Денис. – Ты поэтому повелась на Зойкину чушь? Ну да, признаю, трахаться пару раз в месяц – не так уж и много, но я ведь не раз говорил, что у меня физиология, стрессы на работе и, как следствие, не такие ненасытные аппетиты, как у парней твоих подруг. Но разве это главное?

Убито прикрываю глаза. Почему-то обидно слышать эти слова.

– Если бы дело было только в сексе, то я бы уже давно ушла от тебя, Денис.

– Какой же я дурак! – громко восклицает он. – Друзья не единожды намекали, что ты слишком эффектная и такие девушки не для семьи. Я закрывал глаза на твои нескончаемые задержки на работе, а ты в это время… Как ты могла разом перечеркнуть месяцы успешных отношений и раздвинуть ноги перед другим? – кричит мне в лицо.

– Со стонами, – слышится знакомый спокойный голос.

Я кусаю губу, мысленно проклиная Зойку. И Гончарова, который обещал дать двадцать минут. Неужели они так быстро истекли?

– Ты кто? – скалится Денис.

Костя задерживает на мне слегка прищуренный взгляд, и по торжеству в его глазах понятно, что он не станет молчать. Тайна с замужеством будет раскрыта сейчас самым постыдным для меня образом.

– Гончаров Константин Сергеевич. Машин муж. – Костя кладет руку мне на талию и притягивает к себе.

Я сжимаю вспотевшие ладони, мечтая уже только об одном: поскорее закончить со всем этим. Хотела как лучше, а получилось…

– Извините, мы вчера всю ночь отмечали нашу роспись, и у меня сегодня жутко раскалывается голова от недосыпа. Если вы здесь закончили, то нам пора. – Гончаров подталкивает меня к выходу, не дав произнести больше ни слова.

Ну какой же негодяй! За что он так со мной? За то, что спросила в примерочной про его сына?

Еле сдерживаюсь, но молчу, догадываясь, что моя гневная тирада ни к чему хорошему не приведет. Если только к тому, что меня опять осадят.

– Правда два раза в месяц? – нарушая повисшую тишину, насмешливо осведомляется Костя, когда мы выходим из торгового центра. – И как долго ты терпела эту муку?

– Ненавижу тебя, – шепчу я, чувствуя, как от напряжения пульсируют виски. – Ты ведь давал мне время. Зачем вмешался и наговорил Денису гадостей?

– Ты купила мне таблетки? – переводит он тему. – Голова ужас как раскалывается. – Гончаров кивает в сторону яркой вывески: – Метнись, пожалуйста. – Смотрит на меня слегка расфокусированным взглядом. – А то доро́гой инсульт шибанет, и тогда не то что два раза в месяц, а вообще всё парализует, – продолжает стебаться и опускает руку на мою задницу. – Придется за мужем-инвалидом ухаживать, а не сексом с ним заниматься.

Похоже, это действительно такая ответка. Я нащупала слабое место Гончарова, с сыном, а он мое – с Денисом, и теперь не упустит своего шанса надо мной поиздеваться.

– Сам метнись. – Сбрасываю с себя ладонь Кости и уверенно цокаю каблуками к его машине. – И прокладок мне заодно купи.

15 глава

Я заглядываю в пакет, который Костя положил мне на колени, вернувшись из аптеки. Прокладки семь капель? Урологические? А почему сразу не памперсы для взрослых? Гад какой. Опять решил надо мной поиздеваться?

– Учитывая твою внушительную комплекцию и то, что ты собираешься под себя ходить после инсульта, фармацевт должна была тебе что-то другое посоветовать. А мне почему ничего не купил? Хотя бы тампоны?

– Все необходимое взял, посмотри внимательнее. – Костя достает бутылку и раскручивает крышку на стекле минералки. Закидывает в себя таблетку и запивает ее водой.

– Лейкопластырь? – хмыкаю я. Равнодушно пожимаю плечами и закрываю пакет. – Туфли хоть и новые, но пока не натирают. Спасибо за заботу.

– Если будешь трещать без умолку, то заклею им твой рот, а потом заеду в строительный за веревкой, свяжу и закину в багажник. Терпение, знаешь ли, у меня не безграничное. Все, что ты прочитала обо мне в интернете, можешь забыть. Единственный достоверный источник один, и он сейчас перед тобой.

– То есть про ту аварию с твоим сыном – это вброс?

– Про лейкопластырь и веревку я не пошутил.

Ну вот, сразу видно, что у человека и впрямь проблемы с терпением, но зато всё в порядке с фантазией, и, похоже, имеются склонности к доминированию и БДСМ. Наручники, кляп, веревка… Какие еще вы храните секреты, Константин Сергеевич? Кладу пакет на заднее сиденье и отворачиваюсь к окну. Я, конечно же, помолчу, но вовсе не из-за того, что испугалась оказаться связанной, а потому что аварию не хочу спровоцировать. Да и вид у Гончарова что-то на самом деле уставший.

Стоит нам выехать на трассу, как телефон Кости начинает разрываться от бесконечных звонков, и несколько часов он не отнимает трубку от уха.

Все-таки наврал про терпение, у него с ним всё в порядке, потому что я бы уже после трех часов таких «переговоров» искала себе таблетки от бешенства. Объяснять кому-то прописные истины по десятому кругу. Или у Кости такие успокоительные ритуалы в дороге, которые помогают не заснуть?

Поворачиваюсь к Гончарову, когда он опять прикладывается к воде и достает еще одну таблетку из упаковки сильнодействующих обезболивающих.

– Давай я?

– Что ты? Я не дам тебе руль.

– Я про телефон. Ты ведь с подчиненными по одному и тому же кругу, словно заведенный. Я всё наизусть выучила. Давай памятку им запишем, и сделаешь рассылку по своим филиалам. Или скажи, что переводишь звонок на помощницу, и дай трубку мне, а я слово в слово им повторю.

Костя громко хмыкает, закусывая губу, а когда его телефон разрывается звучной трелью, спокойным голосом сообщает, что переключает на свою помощницу, и бросает трубку мне на колени. Так повторяется в течение пяти последующих звонков, на которые у меня уходит как минимум полтора часа нервов.

– Зачем нужна эта реорганизация? – начинаю я заводиться. – Ты ведь успешный бизнесмен, а теперь, получается, сознательно банкротишь свои же филиалы, раздавая нелепые команды, особенно если это касается объектов, которые принадлежат Багдасарову. У тебя с этим человеком какие-то проблемы?

– Скорее наоборот. У него они могут возникнуть из-за наших тесных связей. Часть своих активов я передаю Артуру, чтобы потом этим не заниматься. Общество думает, что разлад между нами серьезный и последующего сотрудничества быть не может. Пусть так и дальше продолжается.

– А он действительно есть, этот самый разлад? Или как со мной? Любовь до гроба под штампом фиктивного брака?

– У живых людей всегда есть разногласия, – ухмыляется Костя. – Но Артура мои проблемы не должны коснуться, как и его семьи.

Не понимаю, что может толкнуть человека на подобные шаги. Терять собственные капиталы? Я от безденежья совершала какие-то глупости, но здесь прямо противоположная ситуация. Денег столько, что их некуда девать?

– Перекусить не хочешь? – спрашивает Костя, глядя в навигатор.

– Мы разве нигде не остановимся ночевать? – С надеждой смотрю на него. – Я уже попы не чувствую. Мы восемь часов в дороге и всего лишь раз останавливались. Я была бы не прочь переночевать в каком-нибудь придорожном мотеле и вытянуть ноги на кровати.

– Нет.

– Ты больше суток проведешь за рулем. Точно хватит сил?

– С этими таблетками, – кивает Костя на приборную панель, где лежит упаковка, – хватит. Сплю я мало, и голова часто от недосыпа трещит. Доедем.

– Почему тогда не самолет?

– Потому.

– Очень исчерпывающий ответ, – хмыкаю я.

– Виагру не пробовала в еду ему подсыпать?

Я нервно закатываю глаза. Сам провоцирует, а потом грозит кляпами и веревками.

– Давай не будем об этом, – прошу спокойно.

– Почему?

– Ты ведь сам сказал: никакой болтовни. Хватает сейчас стрессовых ситуаций. Я лишь внешне держусь, но на самом деле это не так. Могу и истерики закатывать, да такие, что никакие таблетки тебе не помогут. – Тоже киваю на упаковку.

– Кляп и веревка? – улыбается Костя.

– Ты извращенец?

– Нет. Маш, ну сколько тебе? Двадцать шесть, кажется? Я на пятнадцать лет старше, а мысли потрахаться с тобой за время нашего путешествия мелькают с периодичностью два раза в час. Может, ты зря переживаешь за ваш разрыв? Там или кто-то на стороне есть, или он с задним приводом, а ты для прикрытия, для коллег, семьи, друзей. По-другому просто и быть не может. Слова о физиологии, стрессах и плохой экологии – это всё сказки.

– Хватит.

Костя уверенно опускает руку на мое колено и опять усмехается, но мне сейчас вовсе не до веселья. Приходится прикладывать неимоверные усилия, чтобы казаться спокойной. Пытаюсь сбросить его руку, но Гончаров поворачивается и смотрит на меня:

– Скорость под сто пятьдесят. Дернешься, я следом за тобой, и мы разобьемся, – предупреждает он.

– Редкий интим с бывшим женихом не означает, что я буду прыгать на твой член по каждому зову.

– Сверху быть и необязательно, милая. Я сам всё сделаю. Секс – отличный способ снимать напряжение. Два раза в месяц – ничтожно мало. В день – еще куда ни шло. – Костя ведет рукой по моей ноге вверх, даже не думая останавливаться. – И ты в этом обязательно убедишься.

– Будешь насиловать меня? – осторожно предполагаю, начиная волноваться, когда Костя задирает подол платья до трусов.

– Случай у тебя запущенный, учитывая, что ты привыкла к редкому сексу, но я тебя быстро раскачаю. Положи на мою ладонь свою и покажи, как ты себя удовлетворяешь, – требует он низким голосом.

– Я не…

– Вот только не обманывай, – обрывает Гончаров с усмешкой. – Смелее, Маша. И без резких движений. На улице сильный ветер, машину заносит. Это всего лишь приятная, почти бесконтактная игра, – подначивает меня и даже не скрывает иронии в голосе.

– Ты псих?

– Кому, как не законной жене, открывать свою истинную сущность. – На доли секунд Костя отнимает руку от руля, регулирует зеркало заднего вида, чтобы наблюдать за мной, и подмигивает в отражении.

– Мне нравится твоя открытая агрессия и честность. Это куда приятнее убогих попыток подстроиться под мужика, заглядывая ему в рот. Расслабься, Машенька. Сейчас будет хорошо.

Мне требуется время, чтобы собраться с духом и накрыть руку Кости своей.

– Я не особо люблю заниматься самоудовлетворением, – говорю с придыханием, не сводя глаз с губ Кости в отражении, и слегка развожу колени, потому что он надавливает большим пальцем на клитор. – Лучше, когда это делает мужчина. С напором и ласками. Мне нравится, когда до боли сжимают в руках и берут. Желательно сзади, оставляя следы на коже от того, как сильно меня хотят.

Пусть Костя пожалеет о затеянной игре. «Бесконтактной». Правда, это чревато тем, что она может стать очень даже контактной, с трением двух тел друг о друга.

Однако настоящим сексом дело вряд ли закончится. Я не раз слышала от Гончарова, что мы не будем нигде надолго останавливаться.

– Чертовка, – ехидно улыбается Костя, усиливая нажим пальца и совершая им настойчивые круговые движения. – Но мне нравятся твои откровения. Когда вернемся в Москву, первое, что сделаю – оттрахаю тебя раком. Экскурсию по дому начну проводить с комода в прихожей, а потом обязательно доберемся и до спальни.

Я перевожу взгляд в лобовое стекло и убираю свою ладонь с руки Гончарова. Пытаюсь думать о чем угодно, но только не о том, что он сейчас вытворяет пальцами внизу, миновав полоску влажного белья.

– Взгляд на меня, – требует Костя.

Темные глаза смотрят в упор, пока из моих сыпятся искры от того, как приятно то, что он делает. Я поджимаю пальцы в туфлях, чувствуя, что начинает потряхивать тело и сбивается дыхание от приближающегося оргазма. А когда меня шарахает слепящей молнией, из горла вырывается приглушенный всхлип и я сильно жмурюсь.

В груди все порхает и колотится. Не сразу выходит сфокусировать взгляд на Косте, но когда это получается, замечаю в отражении, что Гончаров наблюдает за мной с ядовитой улыбкой на губах.

– Ты умелый манипулятор, но все, описанное выше, я хочу, чтобы со мной делал любимый мужчина, а не первый попавшийся проходимец, которого я ненавижу. – Голос звучит охрипшим и севшим.

– Так ненавидишь, что кончаешь от моих пальцев? Пора уже капитулировать, Машенька, и принять падение своей нравственности, – хмыкает Костя.

– А если не приму?

Ладонь Гончарова перемещается на мой затылок, Костя поворачивает к себе мое лицо. Теперь без зеркала я вижу вживую, как в глазах напротив полыхает дьявольское пламя.

– Примешь. Куда ты теперь от меня денешься? Я твой муж, а не проходимец.

Фиктивный муж! Но приходится сжать зубы, чтобы не начать спорить. Да и козырей у меня не осталось. Закончились, после того как я только что очень ярко и бурно кончила.