Текст книги "Внебрачный ребенок"

16

Полина

– Мама! Мама! – Сафина беспокойно крутилась на кровати, обняла меня маленькими ручками в третий раз, затем звонко поцеловала в щеку и, отстранившись, посмотрела в лицо. – Ты такая… Самая красивая, – погладила меня пальчиком по лбу, на котором красовалась длинная ссадина. – Правда, дядя Паша? – Быстров коротко усмехнулся, глядя на нас с Мышкой.

– Правда, Сафина, – перевел взгляд на Алёну, а потом попрощался, сказав, что вернется позднее, и оставил нас одних.

Я давно заметила, что эти двое невзлюбили друг друга с первого дня знакомства, и мне было от этого очень горько.

– Ну-ка, давай, рассказывай, как провела вчера вечер? – я прижала к себе Сафину, вдыхая ее запах. Так бы и просидела с ней остаток дня и никуда от себя больше не отпустила.

– Я вчера видела сестренку! Она очень маленькая, похожа на куклу, которую фея-крестная привезла мне из свадебного путешествия. А еще она такая красивая…

– Кукла? – беззаботно уточнила я, испытывая отнюдь другое чувство в это мгновение.

– Сестренка, – смущенно улыбнулась Сафина. – Мам, а мы еще увидимся с ней?

– Да, – я подняла голову и взглянула на Алёну.

Она стояла у окна и смотрела на нас, поджав губы. Выглядела довольной, гладила кольцо на безымянном пальце и, заметив мой взгляд, подмигнула мне.

– Давай, я сделаю волшебный поцелуй? – Мышка снова коснулась пальчиками моего лица, на котором было много ссадин.

– Волшебный поцелуй? – улыбнулась я.

Я этот поцелуй придумала, когда Сафина была еще крохой: словно маленький ураганчик она сносила все на своем пути, ударялась, сшибала коленки и горько плакала, набивая шишки. А волшебный мамин поцелуй вмиг залечивал все ранки и производил чудодейственный эффект.

– Давай. Только аккуратно.

– Тебе правда не больно, мама?

– Уже нет.

– А плечо?

– Какое-то время мне придется обниматься с тобой одной рукой.

Алёна и Сафина провели со мной целый вечер. Когда Мышка увлеклась разговором с медсестрой, зашедшей сделать мне укол, я поймала настороженный взгляд подруги.

– Я заеду завтра во второй половине дня. Ты будешь одна? Или Быстров теперь из перспективного врача решил превратиться в сторожевого пса? – усмехнулась она, а я закатила глаза, ничего не ответив на ее язвительную реплику.

Пашу я прекрасно понимала, потому что переживала бы так же сильно, если бы с ним случилось что-то подобное.

– Так, Мышка, нам пора домой, – Карим позвонил Алёне и сказал, что заедет за ними через десять минут. – Мы и так провели здесь почти два часа.

– А завтра приедем? – Мышка снова прижалась ко мне, а я крепко обняла ее в ответ.

– Обязательно, – ласково улыбнулась Алёна. – Тихомировым я ничего не говорила, – перевела на меня посерьезневший взгляд. – Сама будешь объяснять Марии Сергеевне и Ефиму Петровичу, что с тобой случилось.

Карим появился в палате спустя пять минут, поздоровался со мной, спросил о самочувствии, а Алёна воспользовавшись моментом, попросила его отвести Сафину в машину, а сама встала рядом со мной.

– Ну говори, вижу же, что-то мучает тебя.

– Мучает, Алёна! Расскажи, как так получилось, что Роберт остался с Мышкой наедине? Мне весь день не дает покоя эта мысль. Почему ты Быстрову не позвонила? Он бы забрал ее и отвез к тебе… Да хоть Тихомировым! Но только не ему!

– А я звонила Быстрову, но разве моя вина, что он забыл о девочке или не успел вовремя забрать? Мне позвонили из садика в шесть и сказали, что за Сафиной никто не пришел, тогда я набрала Шалимова. Он просил звонить ему, если возникнут какие-то проблемы и сложности. А я не могла забрать Мышку! Возможно, мне стоило позвонить Тихомировым, и так бы я и сделала, знай на тот момент, что с тобой все хорошо. Но об этом стало известно уже значительно позднее. Так что не нужно на меня так смотреть. Я понимаю, поступила глупо, попросив его о помощи, и тем самым дала ему толчок к действию, но с другой стороны – твоему Быстрову не повредит здоровая конкуренция. Вон как активизировался, – довольно усмехнулась Алёнка. – Глядишь, выйдешь из больницы с помолвочным кольцом.

– Или седой головой. Ты в курсе, что Шалимов собирается приехать с Дамирой ко мне в больницу? Он был сегодня у меня и вел себя так, словно у меня нет личной жизни и мужчины. Бесцеремонно, нагло…

– Вот это да… И как Быстров на это отреагировал?

– Сдержанно. Но я переживаю из-за другого. Если Роберт узнает, что Сафина его дочь, то совершенно представляю, как он поступит в этой ситуации. Не помню, говорила ли я тебе, но в нашу последнюю встречу в Казани, когда я навещала малышку, то увидела у нее такое же пятно под лопаткой, как у Сафины.

Алена в ужасе округлила глаза.

– А теперь представь, что Сафина может невзначай увидеть это пятнышко у малышки, а потом спросить об этом у меня или Роберта. И ладно у меня, я найду, что ответить. Но как думаешь, сколько времени понадобится Шалимову, чтобы сложить все один к одному? – я тяжело вздохнула.

– Да ладно? Такое же пятнышко? А что ты раньше не сказала?

– Раньше… Позже… Какая уж теперь разница? Предлагаешь, рассказывать ему все на свой страх и риск, потому что рано или поздно это станет известно? А мне дурно становится от одной этой мысли! К тому же они с Быстровым воспринимают друг друга в штыки… Дружить семьями не получится. Страшно представить, какой тогда оборот примет вся эта история. Меньше всего мне хочется слушать о том, какая я непорядочная дрянь, а потом судиться с ним за дочь.

– Что-то аж мне самой дурно стало от такой новости. Прям, такое же пятно? Отметина что ли родовая? – Алёна и в самом деле выглядела ошарашенной и даже присела на стул.

– Откуда мне знать, что у них там в роду? Я и в самом деле думала, что мы с ним никогда не встретимся. И рожала ребенка с четким сознанием, что это только моя зона ответственности. А вот как все получилось…

Телефон в руках Алены завибрировал, она ответила Кариму, что сейчас спустится, и встала с места.

– Когда он обещал приехать в следующий раз?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Сказал, что позвонит. Я так растерялась, когда он появился в палате… И уже сто раз пожалела, что ответила согласием. О чем я только думала в тот момент… – я сокрушенно покачала головой.

– Ну… В таком случае остается послушать Быстрова. Никогда не думала, что соглашусь с ним, но обозначить границы и свести встречи до ничтожного минимума, если ты не желаешь раскрывать всю правду, и тебе страшно – самое разумное, что ты можешь сделать в этой ситуации.

Алёна ушла, а я осталась одна. Закрыла глаза и попыталась собрать мысли в кучу. Все эти события выбили меня из привычной колеи. Хотелось сбежать ото всех проблем, исчезнуть, ничего не решать, пустить все на самотек. Но разве получится теперь выйти сухой из воды? Это уж вряд ли.

Несколько дней Шалимов не давал о себе знать, от Алёны мне стало известно, что они с Каримом уехали в командировку на неделю, и я немного расслабилась. Почувствовала себя свободнее и раскованнее, и даже с Пашей начала вести себя, как ни в чем не бывало, мечтая о том, чтобы меня уже поскорее отпустили домой. А после выписки я уже свободно смогу сослаться на занятость, и в итоге все сойдет на нет, и никакой новой встречи между Сафиной и Дамирой не будет. Только моим планам не суждено было сбыться: Роберт позвонил за два дня до выписки и сказал, что вечером зайдет навестить меня с Дамирой, что уже согласовал с Алёной время, когда она привозит ко мне Сафину.

Быстрову я ничего не сказала, но его присутствие было бы сегодня не лишним, потому что я твердо решила сказать Роберту, что не нужно к нам больше приезжать: у нас Сафиной своя жизнь, у него с Дамирой – своя. Близкого общения не получится. Этот выбор я сделала давно. И поняла, что менять ничего не нужно.

Я резко обернулась, когда услышала, как открылась дверь, и увидела Роберта. Он вошел в палату не один, с ним была Лиза. Почему-то этому я нисколько не удивилась. Одному все же тяжело справляться с такой крохой без помощи. Тем более мужчине, который много времени уделяет работе.

– Добрый вечер, – поздоровалась девушка, ревностно окинула взглядом Роберта, которому отдала девочку, и перевела на Сафину.

– Ура, сестренка приехала! – с восторгом произнесла Мышка, спрыгнула с кровати и подбежала к Шалимову.

Несколько мгновений я стояла у окна и наблюдала за ними. Роберт был без пиджака, две верхних пуговицы его белой рубашки были расстегнуты, волосы немного взлохмачены, а глаза сияли, когда он смотрел на дочку. Хотя… обе малышки, находящиеся в этой палате, были его дочерьми.

17

Полина

Придерживая рукой поврежденное плечо, я встала рядом с Сафиной и взглянула на Дамиру. Внутри все сжалось, когда я увидела ее красивое, чистое личико. Девочка не спала, а с интересом рассматривала пуговички на рубашке отца. Роберт присел на стул возле кровати, чтобы Сафине было лучше видно сестренку, и поднял на меня счастливые глаза.

– Ей сегодня четыре месяца. Как же быстро летит время… – грустно усмехнулся он.

Я смотрела на него и Дамиру, а представляла, что он вот так же прижимал бы к себе Сафину, когда та была крохой. Но моя девочка никогда не узнает настоящей отцовской любви и тепла. И все из-за меня, моей глупости, жалости, трусости. От этих мыслей становилось невыносимо больно. Ведь я уже все решила, так зачем же по новой бередила эти раны? Роберт хотел, чтобы девочки вместе росли, чтобы у его дочери было подобие семьи? Разве это плохо? Вот только жить в обмане я не смогу, а сказать правду язык не поворачивался. Пусть Роберт останется обо мне плохого мнения, исчезнет навсегда из нашей с Сафиной жизни, но я была не готова что-либо менять.

– Да, быстро, – согласилась я. – Дамира окрепла и выглядит, как обычные доношенные детки. Вон какие пухлые щечки наела.

Так хотелось подержать малышку на руках, почувствовать ее тепло, но я точно знала, что не удержу ее одной рукой. А когда будет следующий раз – не знаю. И будет ли?

Роберт ласково улыбнулся и поцеловал Дамиру в курносый носик. Девочка улыбнулась ему, и Сафина вместе с ней, а затем Мышка скопировала движение Шалимова и чмокнула малышку в щечку.

– Роберт Рустамович, я выйду ненадолго. Если будет нужна моя помощь, позовите. Буду в коридоре.

Роберт лишь кивнул, даже не посмотрев в сторону Лизы.

У девушки вибрировал телефон в руке. Она ответила на звонок и тут же скрылась за дверью, но перед тем как выйти из палаты бросила на Шалимова зачарованный взгляд. С таким обожанием смотрела на него, а мне почему-то стало ее жаль. Слишком молоденькая для Шалимова, хотя… Может быть именно такая и добилась бы его расположения: чистая, наивная, искренняя?

– У нее глаза похожи на твои. Синие-синие, – Сафина посмотрела на Роберта, а потом на Дамиру.

Последнее время она часто спрашивала у меня, когда у нее появится братик или сестричка. И ее активный интерес к малышке я понимала…

– Какая наблюдательная, – улыбнулся Шалимов, заметив, что девочки не сводят друг с друга глаз. – И у тебя тоже синие. Очень красивые.

Сафина расцвела после его комплимента.

– Как ты себя чувствуешь? Как плечо? – спросил Роберт, взглянув на меня.

– Все хорошо. Спасибо. Недавно разрешили вставать, а на днях обещали выписать. Только принимать роды одной рукой проблематично… – я грустно вздохнула.

– Ничего, отдых тоже нужен. Через две недели будешь, как новенькая, вот увидишь. Кстати, может быть, погуляем в парке на днях? Погода стоит замечательная. Да ты только посмотри на них… – он кивнул на девочек, а мое сердце больно сжалось в груди. – Полное взаимопонимание!

Роберт поднял на меня глаза, а я задохнулась от противоречивых чувств, которые не давали покоя последние дни. Это было неправильно. Все мое существо протестовало против того, чтобы открыть чужие тайны. Пусть Кристины и Рустама Альбертовича не было в живых, но взять на себя еще одну ответственность… Мои плечи могли не выдержать такого груза. Как и сердце.

Шалимов поднялся и подошел ко мне. С маленьким кряхтящим комочком на руках он выглядел очень трогательно. И все слова, которые я собиралась ему сказать, застыли в горле раскаленной лавой. А в тот момент, когда все же решилась вымолвить, чтобы больше не приезжал, малышка громко расплакалась.

– Тшш… Принцесса… Мы пробыли всего нечего, а ты уже хочешь снова кататься на машине? – ласково заговорил Роберт.

– Мне тоже нравится кататься на машине, – Сафина тут же оказалась рядом. – Вернись на стул, со мной она не будет так плакать.

Роберт сел обратно, Мышка склонилась над Дамирой, и та действительно перестала громко возмущаться.

– Кстати, про машину… Мы могли бы завезти Сафину домой. Зачем гонять Алёну через весь город, когда мы живем в двух кварталах от них?

– Да!

– Нет!

Мы одновременно произнесли с Сафиной эти слова, а Роберт рассмеялся раскатистым, звучным смехом.

– Мамочка, пожалуйста! Пожалуйста! Мне так хочется прокатиться с сестренкой на машине. Пожалуйста! – радостно запрыгала Мышка на месте.

– Полина, мы просто отвезем Сафину домой к Алёне и Кариму, тем более нам по пути. В чем проблема? Ты мне не доверяешь?

Напряженно вздохнув, я решила, что единственный способ поговорить с Шалимовым тет-а-тет, когда Лиза отправится с девочками в машину. Я попрошу Роберта задержаться на пару минут и скажу ему, чтобы больше не приезжал. И не делал шагов навстречу нам с Сафиной. Я весь день думала над словами, которые скажу ему. Да что там – целую неделю. Пусть исчезнет из нашей жизни, а наши встречи прекратятся. Хватит. Пора уже вылезать из своей скорлупы. Пять лет я воспитывала дочь одна, пусть все так и остается.

Лиза вернулась в палату спустя десять минут. Стояла в сторонке и молча наблюдала за нами, пока Роберту не позвонили по работе. Он передал ребенка в ее руки, а сам отошел к окну. Кому-то пообещал подъехать, переговорить о делах через час, разговаривал спокойно, сдержанно, и я очень надеялась, что наш диалог пройдет в таком же деловом тоне.

– Роберт предложил подвезти Сафину домой…

Лиза вскинула подбородок, а в ее глазах промелькнуло удивление.

– Она сейчас временно живет с моей подругой. Вам по пути. Проследите, пожалуйста, чтобы она не сильно досаждала ему вопросами в дороге. Сафина очень суетная и подвижная девочка.

– Хорошо, – кивнула Лиза, одевая Дамиру в утепленный комбинезончик, а я повернулась к Мышке и провела с ней тот же инструктаж, чтобы вела себя достойно своему прозвищу и меньше издавала разных звуков.

– Лиза, идите в машину. Я сейчас подойду, – сказал Роберт, а я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Мне даже не пришлось просить его задержаться. Он сам догадался, что я хотела с ним поговорить.

Шалимов подошел так близко, что от волнения я поджала пальцы на ногах, глядя в его синие, бездонные глаза. А когда он поднял руку и потянулся ко мне, поправив за ухо выбившуюся из хвоста прядь, дотрагиваясь пальцами до лица, я забыла, что собиралась ему сказать. От неожиданности я вздрогнула, словно через меня пропустили электрический разряд, и вся напряглась. Роберт внимательно рассматривал меня, как тогда в машине, будто собирался запечатлеть в памяти каждую мелочь или не мог на меня насмотреться. Немного жесткие подушечки пальцев пробежали по скулам и двинулись наверх, коснулись ссадины на лбу, которая почти зажила, и остановились на шраме над бровью. Нечто неуловимое промелькнуло в его взгляде, а меня охватил озноб, и я задрожала.

– Я – не она. Убери от меня руки, – получилось слишком резко и грубо, но я и так позволила ему слишком много.

– Да, ты – не она, – ровным голосом произнес он, продолжая рассматривать меня немигающим взглядом. – Мне показалось, что ты хотела мне что-то сказать?

– Да. Не нужно больше к нам приезжать, – с твердой решимостью проговорила я, хотя внутри желала трусливо сбежать из палаты.

В комнате повисла оглушающая тишина. Роберт опустил руки, вложил их в карманы брюк.

– Почему? – он нахмурил брови, а его глаза вмиг утратили блеск. – В чем дело, Полина? Это Быстров? Он ставит тебе ультиматумы?

– Нет, дело не в нем.

– Тогда скажи в чем причина?

Затаив дыхание, то ли от волнения, то ли от страха, я выдержала его испепеляющий взгляд.

– Несколько лет назад я уехала из родного города, перестала общаться с близкими мне людьми… На то у меня были веские причины. Возобновлять эту связь я не намерена. Мне жаль, что Кристины больше нет. Жаль, что девочка будет расти без матери, но… Не нужно больше к нам приходить и настаивать на встречах.

Меня как будто давило сверху огромной железобетонной плитой. Больно было сделать вдох, потому что в глубине души я понимала, что поступаю неправильно, что Дамира и Сафина ни в чем не виноваты, но я боялась снова ошибиться. Люди ведь должны учиться на ошибках и извлекать из них уроки?

– То есть это твое окончательное решение?

– Да. Мы не будем дружить семьями. Мы не будем сближать наших детей. В моем лице ты не найдешь замену матери для Дамиры, – я изо всех сил старалась сохранить невозмутимый, спокойный тон, но внутри ощущала себя так, словно по оголенным нервам пускали ток. – Наша встреча на свадьбе Алёны была случайностью, а ее продолжение – большой ошибкой. Именно об этом я пыталась сказать тебе все время.

Роберт не шевелился. Двигались только синие глаза, впитывая каждую подробность моего лица, словно он впервые увидел меня. Или в последний раз.

– Хорошо, – напряженно выдохнул он, развернулся и вышел из палаты.

18

Роберт

– Лиза, в чем дело? – я посмотрел на девушку через зеркало заднего вида. Дамира плакала и не могла успокоиться уже несколько минут. – Мне остановиться?

– Роберт Рустамович… – наши глаза встретились на секунду в отражении. – Да, нужно остановиться. Малышка хочет, чтобы ее переодели во все чистое. Ваша принцесса не переносит быть грязнулей. Вот и все, – смущенно улыбнулась Лиза. – Иначе до самого дома будем ехать под эти аккомпанементы.

– Хорошо. Потерпите минуту. Сейчас будет заправка, – ответил я, посмотрев в навигаторе.

Мельком взглянув на Сафину, которая вела себя тихо, я заметил, что она гладила маленькой ладошкой сестру, но та не успокаивалась. Полина провела инструктаж, чтобы девочка молчала? Помнится, в прошлый раз она болтала без умолку. Ну-ну… Кому только хуже делала? Что за принципиальность? Я ни черта не понимал ее! И делал все, чтобы наладить между нами общение. Мне и в самом деле было плевать, что там произошло у них с Кристиной в прошлом. Я и Дамира к этому не имели никакого отношения. Но и стучать в закрытые двери, какой смысл? Может даже все только к лучшему… Они очень похожи с сестрой. Иногда я ловил себя на том, что рядом с Полиной думал о Кристине, как о живой, а это тоже неправильно. Разве мог я предположить, что в один день останусь без жены и с младенцем на руках?

Припарковав машину у минимаркета, я взял сигареты из бардачка, открыл дверцу и вышел на улицу. Закурил, снова думая о Полине. Мне было жаль обрывать наше общение, я хотел, чтобы девочки были рядом друг с другом. Что в этом такого ужасного? И Быстров этот… Не удивлюсь, если он давил на Полину.

– Вот так, моя хорошая, – ласково приговаривала Лиза, когда я вернулся в салон и положил руки на руль.

Слегка обернулся в их сторону и посмотрел на Сафину. Она с таким восхищением наблюдала за маленькой сестрой. Неужели Полина этого не замечала? Только слепой этого не увидит! И в прошлый раз, когда я забрал девочку из садика, она потянулась ко мне, сразу пошла на контакт. Да, я решился на этот безрассудный поступок, собирался предложить Полине создать нечто наподобие семьи, потому что отчетливо понимал, что другую женщину в дом приведу не скоро. Если и вообще приведу. А с Полиной мы могли бы построить для детей прекрасное будущее. Я не верил в их союз с Быстровым, не было там серьезных чувств, как бы он не пытался размахивать перед моим носом кулаками. Свое мужчины сразу помечают собой, держат за семью печатями. А я бы заботился о Сафине куда лучше всех воздыхателей Полины. И дал бы девушке желаемый достаток. Она ведь с Быстровым ради этого начала встречаться?

– Чем будешь заниматься вечером? Снова мастерить поделки? – спросил я, а Сафина посмотрела на меня, и вся засияла.

– Да, поделки! Ты запомнил, что мне нравится их делать? Завтра в садик понесу новую. Я хочу занять первое место на выставке.

– Что на этот раз? Еще одна выставка? Прошлого первого места тебе не хватило?

– Это уже новая. А значит, и грамота будет другая. Вчера мы в парке с Алёной насобирали листьев. Буду делать домик.

Я улыбнулся.

Заметив, что Лиза основательно взялась за переодевание Дамиры, я включил печку посильнее.

– Ух, проказница! – ласково произнесла Лиза, затем взяла ее под ручки и приподняла. – Помоги мне, Сафина, расстели пеленочку на кресле, – указала глазами на пакет. – Сейчас оденемся, Роберт Рустамович, и можем ехать.

– Ух ты, какое пятнышко! – Сафина ткнула пальчиком на родимое пятно Дамиры. – Такое же, как у меня. Только у меня уже чуть-чуть побольше.

Я нахмурился, всматриваясь в лицо девочки, затем посмотрел на Лизу. Наши глаза встретились, и на ее лице появилось недоумение.

– Пятнышко? – тихо переспросила она. – Прям такое же?

– Да. На этом же самом месте, – кивнула Сафина.

Я отвернулся, сжал руками руль и глубоко втянул в себя воздух. Совпадение? У Кристины не было подобной отметины, да и откуда ей там взяться, когда это была моя особенность. Моя и двух моих братьев, которых уже несколько лет не было в живых. Нам она досталась от отца. У него такая же была.

– Так, мы готовы. Можем ехать. Роберт Рустамович… – Лиза коснулась рукой моего плеча. – Едем?

Закусив щеку, я нажал на педаль, и машина тронулась с места.

Я находился в ступоре. Словно истукан смотрел на дорогу, а толком ничего не видел.

– Сколько тебе лет, Сафина? – спросил я. – День своего рождения знаешь?

– Мне пять лет. День рождения уже прошел. И это мой самый любимый праздник!

– Весной родилась?

– Да, – она радостно кивнула и погладила Дамиру по ручке.

Чувство было такое, что у меня поехала крыша. Я прокручивал в голове слова Полины об обстоятельствах, которые вынудили ее покинуть родной город, и на ум приходило одно: она была любовницей моего отца? В таком случае это многое объясняло. В том числе ее бесчисленные отказы от нашего сближения. Кто же захочет в подобном признаваться…

Подъехав к дому Алёны, я набрал Карима. С женой друга я старался созваниваться исключительно через него. Знал его горячий темперамент и проблем девушке создавать не хотел. Подобные браки в наших кругах не редкость, и как-то он обмолвился, что мать была против их союза. Так к чему создавать лишние терки между родственниками и сеять зерно сомнения?

Чета Сабицких вышла из дома, Сафина попрощалась с нами и побежала к Алёне, а я смотрел ей вслед и только сейчас видел, что она похожа не только на Полину, но и на Дамиру, а вместе с тем и на меня. И на моего отца, потому что из всех троих детей только я был его копией.

– Роберт Рустамович, Сафина шапочку забыла, – сказала Лиза, когда я вернулся в машину.

– Оставь пока, – бросил я и снова взглянул на Дамиру. Не до шапочки мне было в эту минуту.

Первым желанием было отменить деловую встречу, вернуться к Полине в больницу и потребовать у нее объяснений. Как так могло получиться, что у Сафины было такое же пятно, как у Дамиры, как у меня и моего отца? Она спала с ним? А когда забеременела, прекратила все общение с Кристиной? Это и была та самая веская причина оборвать все концы? Не могло же это пятно быть просто совпадением? Слишком их было много.

Мне стоило больших усилий сконцентрироваться на разговоре с Мирзоевым. Я сидел весь вечер в ресторане, курил, смотрел на тлеющий кончик сигареты, и в голове не мог ничего уложить. А главное не мог этим поделиться ни с одной живой душой. Мне словно махом вырвали все зубы и насыпали в раны соли. Еще один удар? Сколько их было припасено у жизни для меня? Оставалось навестить Полину и спросить у нее в лоб, откуда у ее дочери такое же пятно. А что, если ребенок не отца, а мой? Что если сестры менялись между собой, водили меня, как осла, за нос, а я ни черта не знал женщину, с которой жил все пять лет? Вопросов было так много, а ответов мало.

Вернувшись в машину, я заметил шапочку Сафины, которая лежала на сиденье. От каждого движения как будто ломило мозги. Я туго соображал, что делать дальше. И решил, что утром съезжу к Полине. Достал телефон из кармана пиджака, и, позвонив своей хорошей знакомой, которая наблюдала беременность Кристины в Казани, уточнил кое-какие детали по установлению отцовства.

Мать после смерти отца сохранила локон его волос и все время носила в медальоне. Если окажется, что ребенок и впрямь имел отношение к нашей семье, то тогда становились понятны причины отказа Полины сближаться и дружить семьями. Она скрыла беременность от моего отца, уехала в другой город, оборвала все связи… А мой сильный интерес к Сафине был как раз и обусловлен тем, что она была мне на самом деле сестра? Все эти вопросы я обязательно ей задам. Пусть не сегодня, но солгать или отделаться общими фразами у Полины больше не получится. Как и скрыть родственную связь Сафины с моим отцом.