Текст книги "Я – твой должник"

После ужина Николь удаляется наверх – смотреть свои сериалы. Лейла отправляется за сигаретами Джейка, которые тот забыл в машине, а я мою посуду, и голова у меня полна забот. Я хочу разрулить эту ситуацию. Работа. Что подойдет Райану? Очищаю тарелки, запихиваю в посудомоечную машину, а в голове крутится: «Работа… работа… работа…»

И тут меня осеняет. Да я же совсем недавно слышала про работу! В кафе «Аллегро»! Об этом Себастьян говорил, пока потолок не рухнул.

Закрыв посудомоечную машину, я лихорадочно вспоминаю все, что мне удалось тогда подслушать. Нужен был кто-то способный, смекалистый, крутой… С жизненным опытом… Об образовании речи не шло. Да! Ничего лучше и представить нельзя!

– Райан! – взволнованно кричу я. – Я же совсем недавно слышала о работе! Как раз то, что тебе нужно. Никакой квалификации не требуется, только мозги…

– Что еще за работа? – смеется Джейк. – Бургеры переворачивать?

– Управление инвестициями, – говорю я, не обращая внимания на Джейка. – В этой фирме по горло сыты всякими умниками. Им нужны опытные люди, знающие, что такое реальная жизнь. А это прямо ты!

– Управление инвестициями? – обалдевает Джейк. – А ты откуда такое знаешь?

– Довелось кое-что услышать, – сообщаю я Райану. – Так что скажешь?

– Это очень любезно с твоей стороны. – Райан даже головы не поворачивает. – Но в инвестиционном менеджменте самая жесткая конкуренция. Об этой работе и мечтать нечего. У меня ни образования, ни опыта…

– А им это и не нужно. Если найду название фирмы, посмотрим. На сайте наверняка есть бланк анкеты. И я уверена, у тебя все шансы…

– Фикси, хватит! – Райан поднимает руку, он почти рассержен. – Ты представляешь, какие кандидаты там нужны? Дипломированные математики, программисты-вундеркинды…

– Ты не понял! – восклицаю я. – Я слышала, что тот парень говорил, и самую суть знаю! Не нужны им деятели с миллионом бумажек об образовании! Подожди, я найду название, и ты сам погуглишь.

Я выбегаю в холл и лезу в сумочку. Вот она, бумажная манжета, и к ней заколкой прицеплена визитная карточка. Я тащу свой трофей на кухню и читаю вслух:

– Этико-Смысловой Инвестиционный Менеджмент, ЭСИМ. Пожалуйста!

Я беру ноутбук, набираю название в гугле и через мгновение смотрю на обрамленное непокорными волосами знакомое лицо: «Себастьян Марлоу, основатель и СЕО».

– Они в Фаррингтоне, – читаю я. – Этически обоснованные инвестиции.

– Что за хрень? – фыркает Джейк.

– Ты не хочешь чего-нибудь этического, для разнообразия? – Я по-прежнему обращаюсь к Райану, игнорируя Джейка. – Смотри, а вот и про работу!

Я кликаю на «Вакансии» – и вот оно! Требуются стажеры.

– Все еще идет набор, – читаю я вслух. – Образование в сфере финансов или бизнеса приветствуется, но не обязательно. Будет учтен опыт работы в деловой сфере. Видишь?

– Стажеры? – Райан морщит нос. – Что-то вроде практикантов?

– Справишься, старина! – хмыкает Джейк. – Это поле непаханое, смотри, не зевай.

– Это не практика, – поспешно говорю я. – То есть… должны же тебя подготовить?

– А сколько платят? – хмуро спрашивает Райан, глядя на экран.

– Какая разница? – спрашиваю я. – Это же только первый шаг. По-моему, просто прекрасно!

На несколько мгновений повисает тишина. Я-то надеялась, что Райан просияет или даже обнимет меня. Но он, насупившись, читает дальше.

– Ну, не знаю, – бормочет он наконец. – Правда, не знаю. Мне же нужна приличная работа, а не какое-то убогое ученичество. В Лос-Анджелесе я, бывало, сам стажеров нанимал.

– Да, но…

И я умолкаю в замешательстве.

Не хочу бередить его рану. Зачем напоминать Райану, что сейчас он никого нанять не может? Я хорошо понимаю, каково ему. Месяц после краха моей компании я просыпалась поутру и сначала ничего не помнила. А потом на меня обрушивалась реальность, и это было ужасно.

– А это что? – Райан тянется к манжете и читает: «Я в долгу. Бессрочное обязательство». Это что такое?

– Ой. – Я почему-то краснею. – Это так… Ничего.

– А подпись чья? – Райан вглядывается в написанные от руки слова.

– И правда. – Джейк забирает у Райана манжету и разглядывает ее, нахмурившись. – Кто это тебе задолжал?

– Он, – нехотя признаюсь я. – Это тот парень.

– Какой?

– Главный исполнительный директор. СЕО.

– Этот? – Потрясенный Райан тычет в портрет Себастьяна на мониторе. – Каким образом?

– Я спасла его ноутбук.

– Это как?! – Теперь ошеломлены оба.

– Так получилось. – Свернуть бы эту тему… – Полилась вода, а я его схватила. Он сказал, что я спасла его кусок хлеба. Хотел мне кофе купить, но я отказалась, и тогда он дал мне эту расписку. Но это же шутка! – И веско добавляю: – Нельзя же это воспринимать всерьез.

Но Райан, кажется, не слышит.

– Ты спасла его кусок хлеба, – медленно произносит он. – И с него теперь ответная любезность. Например, дать кому-нибудь работу. Достойную и с солидным окладом.

Я смотрю на него, и до меня постепенно доходит смысл услышанного. Но он же не всерьез? Он шутит?

– Точно! – оживляется Джейк. – Действуй!

– Как действовать?!

– Предъяви расписку. Встреться с этим парнем, потолкуй. Устрой Райану работу. И убедись, что платят прилично.

Ушам не верю.

– Я так не могу! Я же его даже не знаю! Это совершенно посторонний человек. То есть, – добавляю я, – мы однажды пересеклись, но это нельзя назвать знакомством.

– Речь не о знакомстве, а о твоих правах. Он твой должник. – Джейк тычет в манжету. – Вот, написано!

– Но такого он мне не должен! Все, что я сделала, – это не дала его ноутбуку намокнуть. Пустяковое одолжение.

– С чего ты взяла? – тут же упирается Джейк. – Ты же не знаешь, что было в ноутбуке. Может, ты ему тысячи фунтов спасла.

– Или сотни тысяч, – вставляет Райан. – Или всю фирму.

– Вполне возможно, – твердо кивает Джейк. – Ты ему миллионы сберегла, а он хочет капучино отделаться. Ловок!

– Послушайте… – Главное – сохранять спокойствие. – Все было совсем не так. И я не могу впорхнуть в кабинет к незнакомому человеку со словами «Ты мой должник, дай Райану работу».

Я поворачиваюсь к Райану.

– Почему ты просто не хочешь туда обратиться? Опыт у тебя есть, и резюме прекрасное…

– Да ладно тебе! – взрывается Райан. – Никогда я эту работу не получу! Шансов ноль. Кто, прочитав мое резюме, заявит: «Да, вот такой парень должен заниматься нашим этическим торговым дерьмом»?!

– Они заявят!

Райан мотает головой, глядя в стол. А потом поднимает глаза, и я вижу в них хорошо знакомую боль.

– Я возвращаюсь в Лос-Анджелес, – говорит он и поворачивается к Джейку: – Извини, дружище, с нашими планами придется повременить.

– Нет! – пугаюсь я. – Тебе нельзя!

– У меня здесь ничего нет.

Райан старается говорить спокойно, но в его голосе звучит ненависть к себе самому.

– Есть! Должно быть! Может, я…

И я прикусываю язык.

– Что ты? – Райан внезапно настораживается.

– Я…

Черт! Я отпиваю вина, чтобы потянуть время и утихомирить ураган в голове. Минуту назад идея предъявить эту расписку как настоящее обязательство казалась мне немыслимой. От одной только мысли дрожь пробирала: это мерзко и нагло, невозможно – и все.

Но теперь мои рассуждения принимают другой оборот. Может, я чересчур щепетильна? А вдруг я действительно спасла для Себастьяна миллионы? Что, если он и правда мне должен по-крупному?

И потом, из Райана получится отличный сотрудник. Умный, опытный. Он многое повидал. Он заслуживает своего шанса, и взглянем правде в глаза: одного резюме действительно может оказаться мало. Это жесткая борьба. А если я ничего не предприму, Райан просто уедет в свой Лос-Анджелес, и мы даже не успеем…

В конце концов, Себастьян всегда может сказать «нет». И эта мысль придает мне решимости. Если что – просто откажет.

– Я это сделаю, – выпаливаю я и залпом глотаю вино, чтобы не передумать.

– Ты моя путеводная звезда! – говорит Райан и целует меня так, что голова идет кругом. – Настоящая звезда. За Фикси!

Он поднимает бокал, и у меня вспыхивают щеки.

– Что происходит? – спрашивает Лейла, появляясь на кухне с сигаретами Джейка.

– Фикси нашла Райану работу! – объявляет Джейк и одаривает меня полной обожания улыбкой.

– Фикси! – восклицает Лейла. – Ты просто чудо!

– Правда ведь? – Райан обнимает меня за плечи.

Я греюсь и купаюсь в лучах восхищения. Это так непривычно. И так мило. Райан снова придвигается, чтобы поцеловать меня, а заодно поглаживает мое бедро – и последние сомнения исчезают. Я раздобуду Райану работу, он полюбит меня за это, Джейк будет впечатлен – все счастливы!

После того как я закончила убираться на кухне, мы собираемся у телевизора, но сосредоточиться я не могу. Все мысли о Райане, который сидит рядом со мной бедром к бедру и обнимает меня за плечи. Мы снова вместе? По-настоящему?

– Ладно, мы поехали, – говорит Джейк, когда заканчивается шоу, и Лейла тотчас встает. – Райан, ты с нами?

– Нет еще. – Райан еле заметно сжимает мою руку. Я еще побуду здесь. Фикси, не возражаешь?

– Все отлично. – Голос у меня слегка охрипший. – Конечно. Почему нет?

И как мне удается говорить спокойно, когда внутри все вопит: «Он остается! Он остается?!»

Может, в душ слетать?

Нет. Ни шагу от него.

Больше года прошло. Я вообще понимаю, что делаю?

– Понятненько. – Джейк приподнимает бровь. Лейла подходит, чтобы поцеловать меня на прощание, и ее глаза блестят от волнения.

– Фикси, ты такая хорошенькая, – шепчет она мне на ухо. – Вот только… Пробор…

Она ерошит мои волосы. А в следующее мгновение вытаскивает блеск и снова касается моих губ. Финальный штрих?

– Спасибо, Лейла.

Я не могу сдержать улыбки. Лейла коротко сжимает мою ладонь, слово в пожелание удачи.

И вот они уходят, и мы остаемся вдвоем. Наконец. Секундная пауза – и Райан наклоняется снова, но на этот раз целует по-настоящему, глубоко, поддерживая мою голову. Все мое тело откликается на это. Как же мне не хватало его!

Я сама не ожидала, что настолько истосковалась. Две крошечные слезинки появляются в уголках глаз, и я тотчас смаргиваю их – не хватало, чтобы Райан подумал, будто все так серьезно. Ничего подобного. Просто я думала, что это больше не повторится. Никогда.

Я перевожу дыхание: он еще горячее, чем прежде. Такой накачанный! Бицепсы вдвое больше, чем в прошлом году. Я провожу ладонью по широкой, твердой, как скала, груди, и от нахлынувших чувств перехватывает дыхание.

– Пойдем наверх? – с трудом выдавливаю я. Райан кивает и выводит меня из комнаты.

– Большая у тебя кровать? – шутит он на лестнице, и до меня доходит: он же никогда не бывал в моей спальне! В прошлом году он жил в пустующей квартире кого-то из своих друзей в Канэри-Уорф. Мы все время проводили там, на роскошной кровати королевских размеров.

Ну, моя поскромнее, но хорошо я хоть простыни вчера поменяла.

– Нам хватит, – улыбаюсь я.

Втаскиваю его в комнату, и мы валимся на кровать, катаемся по ней, целуясь, и Райан расстегивает мою блузку, а я – его рубашку. Наконец наши пальцы сплетаются, и я хихикаю.

– Ну ладно, – с наигранной серьезностью говорит Райан. – Давай по очереди.

Он стаскивает рубашку, и у меня перехватывает дыхание при виде загорелого мускулистого торса. Райан феноменален. Я вижу, как он разглядывает свое отражение в зеркале, и восторженно выдыхаю:

– Ну, ты даешь!

– Да, – небрежно кивает Райан. – Каждый день отжимаю по сто кило.

– Заметно! – Голос, надеюсь, передает мои чувства. – Потрясающе!

Не скажу, чтобы я разбиралась в отжиманиях, но звучит впечатляюще. У меня есть пара гантелек, но они по пять килограммов. Как можно вообще поднять сто? Ему кто-нибудь помогает? Этот вопрос вертится у меня на языке, но я спохватываюсь, что он неуместен.

– Потрясающе! – повторяю я вместо этого. – Ты так круто смотришься!

– Ты еще круче, – говорит Райан, стягивая с меня блузку. – Боже, Фикси, как мне тебя не хватало! Надо было тебе ехать со мной в Лос-Анджелес. Может, тогда все сложилось бы по-другому.

Я растерянно хлопаю глазами. Мне – в Лос-Анджелес? Райан раньше и не заикался об этом. Я бы туда быстрее молнии прилетела.

– Не припомню, чтобы меня приглашали! – Я стараюсь говорить весело и шутливо.

– Не надо мне было тебя отпускать. – Райан качает головой. – Это была крупная ошибка. Ты и я, и это хорошо.

Его руки скользят по моему телу.

– Просто хорошо, понимаешь?

«Конечно! – вертится на языке. – Еще как понимаю!»

Но я же не настолько голову потеряла. Или не совсем настолько.

– Мы же вместе, – хрипло говорю я. – Так давай… наслаждаться моментом.

И я шутливо опрокидываю его на кровать. Райан наклоняется, чтобы поцеловать меня, и застывает.

– Что это?

И он с любопытством смотрит через мое плечо. Я слежу за его взглядом и замираю в ужасе. Вот дерьмо. Ну я и дура!

Беда со спальнями в том, что к ним привыкаешь. Не замечаешь ни выцветшего абажура, ни скрипучей дверцы гардероба, ни стопки книг в углу. Ни выстроившихся на подоконнике школьных сувениров, где на почетном месте фото в рамочке – угадайте, чье?

– Это я, что ли? – заинтересованный Райан тянется вперед и берет фотографию.

– Надо же, смотри-ка! – Я изображаю беззаботный смешок. – Да, вполне может быть. Я до сих пор держу эти школьные безделицы…

Я жду, что Райан сейчас выскажется насчет того, что у меня хранится его портрет в рамке, но он молчит и только смотрит на фотографию. Это я сфотографировала их с Джейком возле школьной ограды (Джейка потом отрезала). Райан улыбается, школьный галстук сбился набок, рукава закатаны. Волосы сверкают на солнце. Золотой мальчик. Совершенство.

– Никакой формы, – наконец хмуро говорит Райан. – До чего я костлявый был.

– Ты был великолепным, – возражаю я и глажу его по спине, но он этого, кажется, не замечает. И тянется за диском с наклейкой «Пикник Джейка в парке».

О черт!

– Это тот наш пикник в парке? – недоверчиво спрашивает Райан, вытаскивая диск из коробки. – Видео?

– Ну… да, – признаюсь я. – Футбольный матч, еще всякое…

Пикник – школьная традиция: в последний день занятий выпускники играют в футбол, пьют пиво, дурачатся, а местные строчат жалобы в газету. Меня там не должно было быть, но я потихоньку пробралась в парк вместе с Ханной и все сняла на видео. В основном Райана. Я же думала, что мы можем больше вообще никогда не увидеться.

– Футбол! – Глаза Райана вспыхивают. – Помню! Давай поставим?

Я не сразу понимаю, что он смотрит на телевизор. Что, прямо сейчас? Он шутит?

Похоже, что нет.

Ладно, секс может подождать. Не то чтобы я была в отчаянии (хотя да. Я в отчаянии).

Я включаю ДВД-проигрыватель, еще несколько мгновений – и мы переносимся в солнечный день четырнадцать лет назад. Парк полон выпускников: катаются по траве, дуют пиво, играют в футбол. Некоторые парни обнажены по пояс, как Райан. А вот и он, с банкой пива в руке, хохочет, гоняет мяч – золотой мальчик нашей школы.

Помню, как снимала его, украдкой пробираясь вдоль поля. Камеру я одолжила у мамы. А потом пересматривала запись раз за разом.

– Эх, Фикси, – неожиданно произносит Райан с тяжелым вздохом. – Как же мы до такого дошли?

Я бросаю на него быстрый взгляд, и у меня сжимается сердце. На его лбу пролегают угрюмые морщины, как иногда бывает у подвыпившего Джейка. Взгляд «Почему я такой старый?», за которым следует монолог «Во что превратилась моя жизнь?».

Понятно, конечно, я и сама о таком раздумываю, да и все так делают. Но сюда-то мы пришли не рассуждать, что жизнь – дерьмо, а сексом заниматься!

– А я очень рада, что мы до этого дошли! – бодро заявляю я. – Мы вместе… У тебя будет прекрасная работа… Все наладится!

– Думаешь? – Райан не отрывается от экрана, от себя самого, юного, легкого, беззаботного.

– Конечно! Ты же Райан Чокер! – Я надеюсь, на него это подействует. – Знаешь, меня от одного твоего имени в дрожь бросало. Видела тебя в коридоре – чуть в обморок не падала. И не только я. Такое с каждой девчонкой творилось. Да вообще со всей школой. Ты даже учителей покорял.

Лоб Райана разглаживается, а рука снова оказывается на моем бедре.

– Так что ты обо мне думаешь? – уныло спрашивает он. – В смысле, чем я тебе нравился?

– Да всем! Твои волосы, смех, и какой ты был спортивный…

– Не такой спортивный, как сейчас. Я тогда даже не качался. – Он снова целует меня, теперь уже настойчивее, и шепчет на ухо: – А что еще ты думаешь?

– Я считала тебя кем-то вроде рок-звезды. Думала, если ты пригласишь меня куда-нибудь, я просто умру, – признаюсь я, и Райан тихо смеется.

– А еще? – Он притягивает меня к себе.

– Я говорила себе: «О боже, Райан! Самый сексуальный парень в школе!» И все, чего мне хотелось, – это тебя поцеловать, но ты даже в мою сторону не смотрел, ты же секс-божество!

– А еще? – Его дыхание учащается. Он стягивает с меня нижнее белье. Ура, заработало!

– При виде тебя я вцеплялась в свою школьную юбочку, – второпях импровизирую я. – И еще смотрела, как ты играешь в баскетбол, и представляла, как ты подбрасываешь меня вместо мячика…

Что я несу? Что за бредни? Но Райан, похоже, не против.

– А еще? – выдыхает он и входит в меня.

Нелегко выдумывать всякий сексуальный бред, когда внутри меня ритмично двигается Райан. Мозги тормозят, хочется отдаться ощущениям. Но надо болтать дальше.

– А когда мы пошли на пляж, – выдавливаю я, – ты выглядел так круто, что все вокруг тащились…

– А еще?

– Ты был таким сексуальным… В тебе все прекрасно… – Мозг вырубается. – И у тебя были такие сексапильные солнечные очки…

– А моя тачка? – напряженно кривясь, выдыхает он.

– Да! – воплю я. Вот спасибо за подсказку! – Твоя тачка! Конечно! Я так любила твою тачку! Она была такая крутая, блестящая и… и длинная! Крутая, – добавляю я для верности. – И… и… твердая!

Как бы это еще назвать?

– И пульсирующая! – озаряет меня. – У тебя была такая пульсирующая тачка!

– Боже! – Райан с ревом кончает и кулем падает на меня.

Я добрых полчаса не смею шелохнуться.

– Вот черт… – выдыхает наконец Райан и откатывается в сторону.

– Ага, – слабым голосом соглашаюсь я, хотя не знаю, что он имел в виду.

Некоторое время мы лежим в тишине. Райан пялится в потолок и в конце концов вздыхает.

– Ты мне так подходишь, Фикси, – произносит он. – Я тебе это уже говорил?

Я не могу сдержать улыбки.

– Да, пару раз.

– В моей жизни приключилось столько дерьма. Мне нужна ты, чтобы выбраться из этого. Знаешь что? – Он поворачивает голову и смотрит на меня в упор. – Это все, что мне нужно. Ты.

Взгляд голубых глаз бесхитростен. Лицо серьезно. Он любовно поигрывает прядью моих волос. И я снова таю, потому что я нужна Райану. Не какая-нибудь лос-анджелесская красотка с идеальной фигурой, а я.

– Мир жесток, – надо сказать что-то значительное, – но вдвоем мы все преодолеем.

– Аминь! – отзывается Райан.

Он целует меня в нос, заворачивается в полотенце и отправляется в ванную, а я лежу, все еще слегка ошеломленная.

Это случилось! Мы занимались сексом! Мы вместе (по крайней мере, я так считаю). Я ему подхожу! И он уж точно подходит мне.

Отлично. Теперь бы еще и остаться вместе.

Знаю, что опережаю события и надо наслаждаться моментом. Расслабиться и думать о том, что у нас сейчас было. Ни больше ни меньше.

Но это же я. Фикси. Тут ничего не поделаешь: мозги уже забили тревогу.

Я не вынесу, если потеряю его, как в прошлый раз. Райан должен остаться в Лондоне. Нам нужно время. Надо привыкнуть, притереться друг к другу, стать настоящей парой. Но он здесь не задержится, если я не найду ему работу. Все зависит от этого. Все.

Я слушаю, как Райан орудует гибким душем. Но вместо тихой радости меня одолевает беспокойство. В голове не укладывается: все мое будущее зависит от расписки на кофейной манжете.

А если ничего не получится? Вдруг вакансия уже занята?

Или Себастьян скажет, что это просто шуточная расписка, которая ничего не значит?

Я напоминаю себе, что Себастьян не далее как сегодня подтвердил свое обещание. И по его виду нельзя было сказать, что он шутит. А вдруг все-таки шутил? Может, у него чувство юмора такое.

Но если он скажет, что все всерьез и им по-прежнему нужен сотрудник… И все равно откажет?

Придется его переубедить. И точка.

Глава девятая

Нечасто у меня дрожат коленки. В смысле, по-настоящему трясутся. Но, сворачивая на Клеркенуэлл-роуд, я чувствую, что ноги вот-вот подкосятся и я шлепнусь в канаву.

На мне костюм, подобающий для встречи с менеджером по инвестициям: юбка в обтяжку, блузка и длинное пальто, позаимствованное у Николь (сохранилось с тех времен, когда она недолго поработала личным ассистентом). Жарковато для августа, но смотрится как надо. Туфли на высоких каблуках впиваются в ноги. Топая вперед, я не могу отделаться от ощущения нереальности происходящего. Я действительно это делаю? Иду требовать должность стоимостью в десятки, если не тысячи фунтов, вооружившись парой слов на кофейной манжете?

ЭСИМ обретается на этой улице уже два года. Раньше они находились где-то за углом. А до того располагались в квартире Себастьяна Марлоу в Излингтоне, и по пятницам он готовил пасту на всю команду. Я вычитала это в статье в «Маниуик».

Вообще я много прочитала об этой компании. Я точно выяснила, чем занимается ЭСИМ (инвестирует в компании и фонды для учреждений и частных лиц). Знаю их цель (помогать клиенту формировать портфель ценных бумаг в соответствии с высшими этическими, социальными и экологическими стандартами). Нашла, чем именно занимается Себастьян Марлоу (всем этим управляет).

Выяснив все это, я по наитию поискала Себастьяна на Ютьюбе. И нашла не то, чего ожидала. Хотя вообще не знаю, чего именно я ждала. Словом, это было видео с собрания акционеров, где он разносил руководство за уровень зарплат.

Ролик назывался «Себастьян Марлоу призывает руководство Роффи Рид к ответу». Он стоял с развевающимися волосами и, чеканя слова, говорил в микрофон, что негоже сэру Киту Бэрроудайну получать без малого девять миллионов фунтов, когда рабочие низших должностей едва наскребают прожиточный минимум. Потом он перешел к тому, что эта некогда уважаемая фирма размещала работников в коттеджах и отвечала за их уровень жизни. А теперь в курсе ли хоть кто-нибудь из совета директоров, где живут их сотрудники (в этом месте раздались аплодисменты)? И по какой случайности на самых низкооплачиваемых должностях работают женщины? И в конце он сказал, что выступает от имени многих инвесторов, разделяющих его позицию, и совет директоров придерживается устаревших, неприемлемых взглядов, которые необходимо пересмотреть.

Словом, навел шороху.

Я нашла на Ютьюбе еще пару записей: Себастьян говорил примерно то же самое на разных собраниях. А потом мне попалось интервью с ним в «Файнэншнл таймс»: о том, как он создал свою компанию.

Там говорилось, что Себастьян рано остался без семьи. В десять лет он потерял отца, в восемнадцать – мать, а два года назад его брат Джеймс разбился на мотоцикле. Но личные трагедии не сломили его, а привили любовь к жизни и жажду справедливости. Коллеги называли его веселым, уравновешенным и отзывчивым человеком, а под фотографией стояла подпись: «Клеркенуэллский крестоносец».

По идее, мне должно было полегчать: Себастьян оказался хорошим человеком. Но стало только хуже. Потому что мне предстояло выманить у него должность. Хорошо, не совсем выманить. Но около того. Немного словчить. Немного надавить.

Или… не так?

Я решила сделать это четыре дня назад, но все еще колеблюсь. Только честно, говорю я себе. Это большее, чего я могу пожелать. А правильно ли это? Одну минуту мне кажется: да. Я в своем праве. Но уже в следующую минуту спохватываюсь: что я творю? Спасла ноутбук и за это требую работу для своего парня? И это справедливо?

Но он же сам настаивал, что хочет со мной расплатиться?

И вдруг я ему миллионы фунтов спасла?

Ладно, как бы там ни было. Я это делаю. Через пять минут назначена встреча. И одна мысль перевешивает все: это нужно Райану. Значит, и мне.

Райан дожидается меня в «Старбаксе» за углом. На прощание он обнял меня и сказал:

– Это начало. Новый старт. Скрестим пальцы, Фикси?

– Скрестим, – кивнула я, сглатывая ком в горле.

И тогда он улыбнулся:

– Я знаю, ты можешь это сделать.

Его голубые глаза смотрели прямо на меня – сколько лет я мечтала об этом взгляде! Я не переиграла – просто улыбнулась и ответила:

– Надеюсь!

Но в душе испытала целый шквал эмоций. Как я тосковала по нему – и вот он, Райан, со мной! И он полагается на меня. На отношения со мной. Это все, чего я так отчаянно желала!

Разглядывая офисные здания по дороге, я прокручиваю в памяти последние дни. Мы с Райаном виделись все время, главным образом у нас дома, и что-то между нами изменилось, причем в лучшую сторону. Флюиды между нами. Наша связь. Он поверил в меня. Спрашивал моего совета. Его потянуло ко мне: то обнимет меня, то на колени к себе усадит. Кажется, мы стали еще ближе, чем прежде.

Но один вопрос неотступно преследует меня: а есть ли у нас совместное будущее? Ответ находится здесь, в офисе Себастьяна Марлоу.

Я открываю дверь, поднимаюсь на второй этаж – и вот оно. Ресепшн с табличкой «ЭСИМ», зеленым по белому. Просторное помещение, где за компьютерами сидят люди, из-за двери доносится гул голосов. Благожелательная женщина средних лет улыбается мне по-дружески и тепло.

– Здравствуйте! – Я стараюсь говорить настолько уверенно, насколько возможно. – Я Фикси Фарр. У меня назначена встреча с Себастьяном Марлоу.

– Конечно, – отзывается она. – Он вас ожидает. Хотите кофе?

– Да, пожалуйста. Очень любезно с вашей стороны.

Я думаю, что мне предложат подождать на диване, но тут прямо передо мной распахивается дверь – вот он! Выше, чем мне запомнилось. Отблески солнца играют на непослушных волосах. Лесные глаза сияют. Открытая, дружелюбная улыбка.

– Здравствуйте! – говорит он. – Вы пришли!

– Пришла! – Я невольно улыбаюсь в ответ.

– Что ж, заходите!

Он приглашающим жестом указывает на дверь, и я захожу в кабинет, где мне сразу становится спокойнее. То ли дело в современных картинах, то ли в потертом кожаном диване, но эта комната кажется жилой, несмотря на три компьютера. Книжный шкаф у стены, пара цветков в горшках, старый ковер. Все такое домашнее.

– Я принесу кофе, – говорит Себастьян. – Будете?

Он морщит лоб.

– Или лучше травяной чай?..

– Кофе был бы в самый раз, – отвечаю я. – Но ваша сотрудница на ресепшн уже сказала, что принесет…

– Наверняка. – Он снова приветливо улыбается. – Но она подвернула ногу и делает вид, словно все в порядке, а приказов не слушается. Вы же не будете против?

– Нет, конечно.

Он быстро выходит, а я подхожу к книжному шкафу. По нему, как и по всему остальному в комнате, угадывается личность хозяина: деловая литература, романы, этнические фигурки. На верхней полке нет ничего, кроме двух современных ваз, при виде которых меня охватывает знакомый зуд. Та, что слева, накренилась, и у меня руки чешутся ее поправить.

Это не мое дело, твердо говорю себе. Это не мои вазы. И проблема не моя. И вообще я туда не смотрю.

Да, но как я могу туда не смотреть? Пальцы уже зашевелились и выбивают барабанную дробь. Как можно жить с накренившимися вазами? Он что, не заметил? Его это не бесит? Я смотрю на безобразие и притоптываю ногой: вперед-наискосок-назад, вперед-наискосок-назад. Это так легко поправить. Секундное дело. В сущности…

Все, больше не могу. Ее надо переставить. Делаю шаг вперед, протягиваю руку, и в тот миг, когда я поправляю вазу, за спиной у меня раздается голос Себастьяна:

– Эти вазы не трогали с тех пор, как их сюда поставила моя бабушка. Прямо перед смертью.

Что? О черт!

Я в ужасе разворачиваюсь и вижу Себастьяна с двумя чашками кофе.

– О господи, Себастьян, извините, пожалуйста! – выпаливаю я. – Мне не следовало… Просто она накренилась, и у меня руки чесались ее поправить. Я виновата. – Я пристыженно опускаю голову. – Вечно мне надо все пофиксить, а в результате я только все порчу…

– Не воспринимайте всерьез, – перебивает он меня. – Это я виноват: всегда всех накручиваю. Извините. Кстати, меня можно называть Себ и обращаться ко мне на «ты».

Он озорно улыбается, и я невольно смеюсь, хотя у самой все еще колотится сердце. А вдруг это правда – про бабушку?

А если там ее прах?! От жуткой мысли меня передергивает. Ввалилась в чужой кабинет и перевернула мемориал любимой родственницы.

– Что-то не так? – Себ внимательно смотрит на меня.

– Я подумала: а вдруг там прах твоей бабушки? – бухаю я, не подумав.

– Да, неловко было бы, – кивает он. – Только, по счастью, бабушкин прах мирно покоится во дворе церкви.

Угомониться бы на этом, но у меня развязывается язык. Что такое?

– Мы развеяли папин прах над морем, – вырывается у меня. – Это была катастрофа. Мы бросили пепел навстречу волнам, но день был ветреный, все полетело обратно, мама отмахивалась и твердила: «Майк, ступай в море, засранец, ты же туда хотел», а потом еще прибежала собака…

Я прерываюсь.

– Прости. Неважно.

Я с ужасом вспоминаю, что у Себа умерла вся семья. А я тут про прах болтаю. Заткнись, Фикси.

– Ну… – произносит Себ после паузы. – Начнем?

– Да! Прости. Конечно…

Дернул черт полезть к этой вазе, думаю я, садясь в кресло. До чего я зла на себя! Почему меня жизнь ничему не учит? Могу я что-нибудь с собой сделать? Да, решаю я. Могу. И сделаю. Когда у меня в следующий раз засвербит, если это не что-нибудь жизненно-важное, я удержусь. Возьму и ничего не сделаю.

– Но я бы все-таки хотел дослушать, – говорит Себ, садясь. – Что случилось с собакой?

– Не спрашивай! – Я выразительно закатываю глаза, и он хохочет – по-мальчишески, заразительно, как тогда в кофейне.

Наконец Себ умолкает и вопросительно смотрит на меня.

Пора перейти к тому, для чего я пришла. Но меня все еще трясет. Нужно собраться.

– Хорошо у тебя тут, – говорю я.

– Нравится? – отзывается он. – Я рад.

– Некоторые офисы словно запугать хотят, – отчаянно лепечу я. – А этот как будто хочет сказать…

Я озираюсь в поисках подсказки.

– Словно говорит: «Плевать, все будет просто прекрасно!»

– Ага! – Себу нравится моя теория. – Отлично.

Я отпиваю кофе, чтобы потянуть время, Себ делает то же самое, и повисает настороженная тишина.

Давай, Фикси. Скажи. Просто выложи как есть.

– Словом, я пришла с твоим долговым обязательством! – сообщаю я так беззаботно, как только могу.

– Замечательно! – Кажется, Себ искренне рад. – Я надеялся, что ты придешь.

Становится чуть легче. Он хотя бы не забыл. И не рассердился. С другой стороны, он еще не знает, что у меня на уме.

– Итак… – Я снова глотаю кофе. – В первую очередь я хочу спросить. Ты это серьезно?

– Конечно, серьезно! – Себ явно удивлен. – Это было искреннее предложение. Я в долгу перед тобой и за твою доброту хочу отплатить в меру своих возможностей. Ты сохранила манжету?

На его губах появляется улыбка.

– Конечно! – Я вытаскиваю манжету из сумочки. – Проверь.