Текст книги "Дневник пропавшей сестры"

Глава десятая

В этот момент я подумала, что сейчас утону и последним, что я увижу в своей жизни, станет грязное дно бассейна Руквудской школы. Со всех сторон, сверху и снизу, меня окружала мутная зеленая ледяная вода, сквозь которую стремились вверх, к солнечному свету, вырывающиеся из моего раскрытого рта пузырьки воздуха.

В тот день, когда я узнала о смерти Скарлет, шел дождь. Помнится, я еще подумала тогда: «Можно ли утонуть под дождем?» Говорят, что близнецы всегда чувствуют, если с одним из них приключается беда. Я тогда ничего не чувствовала. У меня и мысли не возникало о том, что моей сестры больше нет.

Теперь тот дождь снова идет, и я действительно вот-вот утону в нем.

«Нет! – мысленно вскрикнула я. – Нет! Я хочу, я должна остаться живой! Не только ради себя, но и ради Скарлет тоже!»

Я резко выпрямила ноги, оттолкнулась кончиками пальцев от дна бассейна и всплыла на поверхность, жадно хватая ртом воздух и отплевывая воду.

– Надия Сайяни! – услышала я грозный крик мисс Боулер.

Я моргнула, протерла залитые водой глаза. Надия стояла прямо надо мной на краю бассейна и явно любовалась тем, что видела.

– Она поскользнулась, мисс Боулер. Честное слово, поскользнулась, – сказала Надия, невинно хлопая своими ресницами. Несколько стоявших рядом с ней девочек приглушенно захихикали.

– Со мной такие шутки не проходят, – ответила мисс Боулер. Она взяла прислоненную к стенке бассейна деревянную линейку и приказала Надие: – Руки вперед!

– Но, мисс Боулер, я…

Учительница схватила Надию за руки, вытянула их вперед и пару раз ударила по ним линейкой – резко, сильно, оставляя на коже вспухающие красные полосы. Надия заморгала, пытаясь скрыть навернувшиеся ей на глаза слезы. Я же тем временем все еще пыталась отхаркать попавшую в легкие воду. Меня мутило, в носу и горле горело огнем.

– Успокойся, Скарлет, – приказала мне мисс Боулер. – Все прошло.

Я кивнула, не переставая при этом кашлять. Я ловила на себе взгляды всех, кто стоял сейчас возле бассейна. Самым ненавидящим, готовым стереть меня в порошок был взгляд Надии, которую мисс Боулер только что проучила за то, что она перед этим проучила меня. Сколько же ты оставила мне после себя загадок, Скарлет!

– А теперь все в воду! Десять кругов в бассейне! На время!

Когда закончилась, наконец, пытка под названием «урок плавания», мы пошли переодеваться, предварительно постояв немного под тепловатым душем. Никогда до этого я душ не принимала, и, сказать по правде, у меня не возникло желания принимать его когда-либо впредь. Приятнее всего, пожалуй, было заметить, что Надия в душевой старается держаться от меня как можно дальше. В бассейне нам пришлось плыть с Надией бок о бок, и я гребла так, чтобы брызги летели прямо ей в лицо. Наверняка она заметила это. Не могла не заметить.

Когда я вышла из-под душа, мисс Боулер протянула мне потрепанное полотенце с выцветшим от времени и многочисленных стирок гербом Руквудской школы. Завернувшись в него, я поспешила избавиться от жуткого колючего купальника. Я все время дрожала. Мне казалось, что я уже никогда больше не согреюсь.

Продолжая прикрываться полотенцем, я подошла к своему шкафчику и вынула из него одежду. Переодевшись в школьную форму Скарлет, я вдруг на удивление уютно почувствовала себя в ней и быстро начала согреваться.

– Расходитесь по своим комнатам, девочки, – сказала мисс Боулер. – У вас есть примерно два часа до обеда, можете отдохнуть. И не забудьте потренировать гребки к следующему занятию, слышите? В первую очередь это тебя касается, Скарлет.

– Да, мисс, – откликнулась я.

Откликнуться-то я, конечно, откликнулась, однако не переставала мысленно молиться о том, чтобы к следующему занятию поправилась мисс Финч.

Еще один урок плавания? Нет, пережить такое мне, пожалуй, будет не под силу.

Я вышла из раздевалки одной из последних и столкнулась с группой девочек, возвращавшихся с тренировки по хоккею на траве. В самом хвосте плелась Ариадна. То, что она шла последней, меня нисколько не удивило, но вот ее внешний вид – боже мой! Хоккейные гетры порваны сразу в нескольких местах, все руки и ноги в свежих царапинах, на лбу наливается солидная шишка.

– Что с тобой? – бросилась я к Ариадне.

Она уткнулась мне в плечо и жарко зашептала, с трудом переводя дыхание:

– Хоккей… Это, оказывается, такая жестокая игра… Я… я не ждала подобного. Три раза в меня попали мячом. Очень жестким мячом. А еще два раза стукнули клюшкой и четыре раза локтем. Это было… Это был… Это была самая настоящая бойня! – Она оторвалась от моего плеча и взглянула на мои волосы. В школьной, видавшей виды резиновой шапочке они, разумеется, промокли насквозь. – Ты что, в бассейне плавала?

– Да, к несчастью. Урок балета отменили, вот и пришлось… поплавать.

Ариадна осторожно притронулась к шишке у себя на лбу и со вздохом заметила:

– А вот я думаю, что лучше уж плавать в холодной воде, чем в хоккей играть. Не понимаю, почему мисс Фокс утверждала, что легче всего тем, кто запишется в хоккейную команду.

– Наверное, она потому так сказала, что ей нравится видеть людские страдания, – ответила я, отжимая из волос воду. Ариадна горячо закивала, полностью соглашаясь со мной.

Я оглянулась по сторонам. Все уже разошлись, и на школьном дворе остались только мы с Ариадной.

Прямо перед нами возвышалось массивное мрачное здание Руквудской школы. А справа от него, чуть поодаль, виднелась низкая длинная постройка.

– Что это? – спросила я, указывая на эту постройку, и тут же поняла, какую глупость опять сморозила.

– Как что? – удивленно посмотрела на меня Ариадна. – Конюшня. Разве ты сама не знаешь?

– Ну почему же, – начала выкручиваться я. – Конечно, знаю, что это конюшня, но я о другом. Мне показалось, что там, рядом с ней, я увидела птицу. Странную, большую. И… синюю.

– Павлин! Это павлин! – радостно заулыбалась Ариадна. – Я люблю павлинов! У них хвосты похожи на сказочные вечерние платья.

Ариадна говорила так, будто я не знаю, кто такие павлины. Ну и ладно, тем более что вид конюшни навел меня на мысль, что я упускаю что-то очень важное.

– Схожу-ка я, пожалуй, посмотрю, – сказала я и поспешно добавила: – Знаешь, мне павлины тоже очень нравятся.

Ариадна грустно посмотрела на меня, попыталась сдуть прилипшую к шишке на лбу прядь своих жиденьких мышиного цвета волосиков и слабым голосом откликнулась:

– А я… я, пожалуй, не пойду. Думаю, мне нужно отдохнуть. И не хочу, чтобы ко мне солома повсюду прилипла. Спасибо, с меня на сегодня и царапин хватит. И вообще мне не хочется идти на конюшню. Грустно. Там все будет напоминать мне об Освальде.

Освальд! Пони Ариадны! Я совсем про него забыла. Бедная Ариадна.

Я осторожно похлопала Ариадну по спине – это было, по-моему, единственное место, не пострадавшее у нее в ходе сегодняшней хоккейной тренировки.

– Конечно, иди в нашу комнату. А посмотреть на павлинов мы с тобой и вдвоем еще как-нибудь сходим. На днях. И постараемся морковки раздобыть, чтобы угостить лошадок.

– Правда? – слабо улыбнулась Ариадна.

– Конечно.

– Спасибо, Скарлет. Увидимся.

Я проводила взглядом хромавшую к школьному зданию Ариадну, а когда за ней закрылась дверь, развернулась и зашагала по узкой тропинке, которая вела к конюшне. Заглянув внутрь, я увидела, что на конюшне никого нет, кроме лошадей. Из ближнего к двери стойла навстречу мне высунулась гнедая лошадиная голова, принюхалась, широко раздувая ноздри. Я потрепала лошадку и шагнула вперед. У меня под ногами что-то тихо хрустнуло.

Солома.

И в памяти у меня немедленно всплыла строчка из дневника Скарлет: «Это последняя соломинка».

Соломинка. А где наверняка можно всегда найти солому? Правильно, на конюшне.

– Спасибо тебе, Скарлет, – прошептала я.

Стойла на конюшне располагались в три ряда, по пять дверей в каждом ряду. Я прикусила губу, задумалась. Если Скарлет что-то спрятала здесь, то на обыск всей конюшни мне потребуется целая вечность.

Я уставилась на стойла с медными номерами на их дверцах. Вспомнила ванные комнаты – они тоже были пронумерованы, а дневник я нашла в ванной комнате номер четыре… Так, а парта Скарлет в классе мадам Лавлейс? Ведь на ней тоже был номер четыре!

В стойле номер четыре стоял невероятных размеров конь-гигант. Черный. На дверце стойла была прикреплена табличка с его кличкой – «Ворон». Когда я приблизилась, Ворон тоже подошел к дверце стойла, постукивая по полу своими тяжелыми копытами.

– Тихо, мальчик, тихо, – прошептала я. – Тут, знаешь ли, такое дело… Тсс, секрет!

Конь взмахнул хвостом, и уставился на меня своими темными, как ночь, глазами. Я попыталась отогнать его к задней стенке стойла, но Ворон лишь презрительно фыркнул и не тронулся с места.

Я оглянулась по сторонам, ища что-нибудь такое, что сможет отвлечь внимание коня.

Ага, есть! Неподалеку кто-то оставил на каменной приступке, с которой садятся верхом на коня, ящик с надписью на боку: «Яблоки от Брэмли». На дне ящика обнаружилось одно яблоко – нужно признаться, помятое и слегка подгнившее с одной стороны.

Я не знала, долго ли еще буду оставаться на конюшне одна, не знала, в какое время сюда приходят конюхи, чтобы проверить и покормить животных. Прислушиваясь, я забрала яблоко, подставила к стойлу перевернутый ящик, забралась на него, а затем перекинула одну ногу через дверцу стойла.

Ворон коротко заржал и попятился.

– Сейчас мы с тобой все уладим, – прошептала я, протягивая коню на раскрытой ладони яблоко. Ворон с благодарностью принял мой подарок и начал задумчиво его жевать.

Если учесть размеры Ворона, внутри стойла было довольно тесно. Пол был покрыт тонким слоем утоптанной копытами соломы, в углу стояло ведро с водой, а над ним – подвешенное в сетке сено. И очень сильно пахло лошадью.

«Умела же Скарлет выбирать необычные места для своих тайников! – уже не в первый раз за эти дни подумала я, стоя с мокрыми волосами и покрытыми гусиной кожей руками в тесной загородке рядом с громадным конем. – Не удивлюсь, если в следующий раз ее тайник обнаружится на дне школьного бассейна!»

На полу страничек из дневника, как я понимала, быть не могло. Там они давным-давно были бы выметены вместе с навозом или съедены Вороном. Таким образом, оставались только стены, за них-то я и взялась, начав ощупывать толстые доски на передней стенке и на дверце стойла. Ничего.

Я протиснулась мимо Ворона, он недовольно всхрапнул и уронил на пол недоеденную половинку яблока.

– Тсс! – снова шикнула я на него. – Тише, милый! Ты же не хочешь, чтобы меня здесь застукали, верно?

Я очень надеялась на то, что конь будет стоять спокойно. Знала, что если он начнет метаться и брыкаться, мне придет конец.

И тут я увидела кое-что очень интересное на боковой стенке стойла. Это была начерченная мелом стрелка – тонкая, такую и не заметишь, если не будешь специально присматриваться. Посмотрев в ту сторону, куда указывала стрелка, я наткнулась взглядом на идущую вдоль верхнего края деревянной стены узкую щель. Я поднялась на носки – насколько это, разумеется, было возможно, когда у тебя на ногах вместо пуантов тяжелые кожаные школьные туфли, – и дотянулась рукой до этой щели, а затем медленно двинулась вдоль стены.

Я, правда, не оборачивалась, но все равно могу поклясться, что Ворон в это время наблюдал за мной. Ну и ладно, лишь бы брыкаться не вздумал.

А затем, добравшись вдоль щели почти до самой задней стенки стойла, я услышала под своими онемевшими пальцами тихий хруст бумаги.

Есть! Новые странички из дневника!

Я вытащила их, сразу узнала почерк Скарлет и улыбнулась. Впрочем, задерживаться здесь, чтобы прочитать новые странички прямо в стойле, было слишком рискованно – ведь в любую секунду на конюшню мог кто-нибудь прийти. Я поспешно засунула странички за широкий пояс своего школьного платья и начала выбираться из стойла.

И тут Ворон вдруг негромко, но радостно заржал, а я почти сразу же услышала приближающиеся шаги.

По каменному полу громко и четко цокали каблуки, и в такт шагам раздавался перезвон ключей в карманах.

Когда я робко подняла голову, мисс Фокс уже стояла в раскрытой настежь дверце стойла.

– Скарлет Грей! – сердито воскликнула она. – Какого черта ты здесь делаешь?

Глава одиннадцатая

Мисс Фокс вытащила меня из стойла, а затем выпихнула из конюшни во двор и снова спросила злобным шепотом:

– Что ты там делала?

Меня охватила паника, и я пролепетала первое, что мне пришло в голову:

– Так это ваше стойло?

– Да, это мое стойло! И я обнаружила тебя в нем, рядом с моим конем. Хотя тебя вообще на конюшне быть не должно. Так можешь ты объяснить мне, что все это значит?

Я открыла рот, потом закрыла его. Сказать мне было нечего, и мисс Фокс прекрасно это знала, но все чего-то ждала, сверля меня своими темными глазами.

– Не могу, – сказала я.

Теперь пришла очередь мисс Фокс открыть рот.

– То есть как это? – спросила она.

– Вот так, мисс. Не могу. У меня нет объяснения, – выдохнула я.

Мисс Фокс грубо схватила меня за ухо, и я едва удержалась, чтобы не закричать от боли.

– Шутки со мной шутить вздумала, да? – зло пыхтела мисс Фокс. – А может быть, ты подковы с моего коня хотела снять? Или вообще выпустить его на волю?

Я извивалась, пытаясь вырвать свое ухо из цепких пальцев мисс Фокс. Ухо горело огнем, но я стиснула зубы и молчала… Пусть уж она считает меня нарушительницей священных школьных правил, неуправляемой хулиганкой, лишь бы ничего не узнала о спрятанных за моим поясом страницах дневника.

– Ты ужасная, несносная, наглая девчонка! – Теперь мисс Фокс перестала шипеть и начала визжать. – Но я в своей школе такого поведения не потерплю, ты поняла?

– Да, мисс, – прохрипела я, морщась от боли.

– Ты нисколько не лучше, чем твоя никчемная сестра! – добавила мисс Фокс и неожиданно выпустила мое ухо.

Неужели это все и я чудесным образом избежала более серьезного наказания? Нет, не нужно обольщаться. Мисс Фокс отпустила меня ненадолго, только лишь для того, чтобы оглядеться по сторонам, посмотреть, не услышал ли кто-нибудь того, что она только что сказала. Вокруг никого не было.

Мисс Фокс наклонилась ближе ко мне, и я почувствовала у себя на шее ее холодное дыхание.

– Твоя сестра исчезла, и никто этого даже не заметил, – тихо, чуть слышно прошептала она. – Думаешь, тебя, в случае чего, кто-нибудь хватится? Не надейся.

Я замерла, охваченная страхом.

Затем мисс Фокс прокашлялась, вновь выпрямила свою спину и сказала:

– А теперь пойдем со мной… Скарлет. Возможно, хорошая порка напомнит тебе о том, как следует вести себя в моей школе!

Я и глазом моргнуть не успела, как она уже впилась мне в руку своими острыми, как когти, ногтями и потянула за собой в сторону главного школьного здания. Я шла, увязая каблуками во влажной земле, смахивая выступившие на глазах слезы. Потом за моей спиной захлопнулась тяжелая входная дверь школы, и мисс Фокс повела меня по коридорам, а все стояли вокруг и перешептывались, глядя на то, как Лисица тащит к себе в нору очередную добычу.

Вот и пришло мое время познакомиться с тростью мисс Фокс.

В тот вечер меня не только выпороли, но еще и лишили ужина. Если честно, об ужине я нисколько не жалела, потому что есть мне совершенно не хотелось. Избитая, я лежала на своей кровати, и мне вообще ничего не хотелось. Голова кружилась, меня подташнивало, кровоподтеки от ударов тростью горели огнем. Мне было, конечно, очень жаль себя, но при этом я не могла не думать и о Скарлет – ведь наверняка моей сестре доставалось точно так же, причем, надо думать, не раз.

Единственным утешением было то, что я нашла еще часть дневника своей сестры и сумела удачно скрыть свою находку от мисс Фокс. Честно говоря, когда Лисица порола меня своей тростью, мне было не до дневника, но теперь он находился здесь, у меня в руках, и я могла спокойно прочитать эти мятые странички, не опасаясь быть застигнутой врасплох. Все внизу, в столовой, ели холодные бараньи отбивные с картошкой. Листочки дрожали у меня в руках, но разбирать слова это не мешало, и я начала читать:

«12 сентября 1933 г.

Дорогой дневник!

Сегодня я приехала в Руквуд. В конце путешествия мне пришлось самой тащить свой чемодан наверх, по чертовой туче лестниц. Мне сказали, что жить я буду в комнате с еще одной девочкой и что мне очень повезло, потому что новенькие, как правило, попадают в общие спальни, где у тебя не одна соседка, а несколько. Я тогда подумала, что с одной соседкой я без труда полажу, ведь у меня, в конце концов, есть сестра-близнец, а значит, и опыт общения кое-какой имеется.

Но так я думала, пока не увидела ее».

Ее? Кто она? Не та ли это девочка, о которой Скарлет уже упоминала раньше?

«Вайолет Адамс. То, что она злая, я поняла в ту же секунду, когда открылась дверь в нашу спальню. Злая Вайя – хорошая рифма для нее. Ей, в свою очередь, хватило одного взгляда на мой потертый чемодан, чтобы начать относиться ко мне как к налипшему на каблук комку грязи.

– Ты бесплатно здесь учишься, да? Очень умная, значит? – спросила она, а когда я ответила «ага», тут же принялась командовать мной. Я ответила, что я ей не прислуга, но до нее это, видимо, не дошло. – Нет денег, чтобы заплатить за право учиться здесь, – отрабатывай свое пропитание. На, почисть, – и с этими словами она швырнула мне свои туфли.

Честно говоря, я уже готова была швырнуть эти туфли назад, прямо в надменное лицо моей соседки, но в последний момент передумала. Очень уж не хотелось мне расстраивать отца. Не знаю, что бы он со мной сделал, если бы меня в первый же день выгнали из школы. Убил бы, наверное. Вот почему я просто молча уставилась на злыдню Вайолет.

Мне все еще не верилось, что придется жить в одной комнате с этой мерзавкой как минимум до конца семестра. То есть целую вечность. А если, не приведи господи, весь учебный год?»

Странно. До сих пор я еще ни разу не встречала в этой школе девочку по имени Вайолет. И даже имени такого не слышала ни на одной перекличке. Я покачала головой и принялась читать следующую страничку.

«Дорогой дневник,

Сегодня у меня было первое занятие в балетном классе с новой учительницей. Ее зовут мисс Финч, и она прекрасно танцует. Мисс Финч сказала нам, что в свое время она танцевала в театрах Парижа и Рима, вот как!

А потом она очень сильно повредила ногу и, к своему огорчению, не могла больше танцевать на профессиональной сцене. Если бы я была такой знаменитой балериной, я бы застраховала свои ноги на сотни тысяч фунтов. Тогда, если что, я могла бы уйти на покой и прекрасно жить на эти деньги. А преподавать в школу я не пошла бы ни за что. Особенно в такую мерзкую школу, как наша. Гнуснейшее место!»

Мне стало жаль мисс Финч, которая потеряла все, что было у нее в жизни. Подумать только, она танцевала в Париже и Риме! Ведь именно это было моей заветной мечтой, и мечтой Скарлет тоже. Правда, в отличие от меня ее мечты обладали свойством время от времени сбываться.

«Мисс Финч намного лучше, чем мадам Эверклер, что вела балетный класс в моей прежней школе, у нас дома. Я хорошо помню эту толстую тетку с вечно кислым, словно она уксуса выпила, лицом. Мисс Финч совсем другая – тонкая, изящная, правда, я заметила, что ее лицо, когда она танцует, становится печальным-печальным, как у китайской фарфоровой куклы.

Очень неудачно, что я попала в одну балетную группу с Пенни Винчестер. Эта Пенни просто какой-то кошмар. Цеплялась ко мне весь урок, как только я оказывалась рядом с ней, причем безо всякого повода. А позднее я увидела ее с Вайолет. Они жалели о том, что не могут жить в одной комнате, а когда заметили, что я слушаю их болтовню, взялись за руки и убежали прочь. Наверное, они из-за этого меня терпеть не могут.

Пора идти на обед. Если повезет, попытаюсь тайком раздобыть дополнительные сведения».

Я похихикала, читая последнюю страницу, хотя в глубине души ощущала смутную тревогу. О том, что за фрукт Пенни, я уже и сама хорошо знала, но та, вторая девочка, судя по всему, была еще хуже нее. Действительно, Злая Вайя!

Я слезла с кровати, чтобы спрятать новые странички вместе со всем дневником в матрас. Слезла, хотя после трости мисс Фокс у меня ужасно болели все руки и ноги. Спрятав дневник, я вернулась на кровать и облегченно вздохнула. Сейчас мне хотелось только одного – лежать вот так и лежать, и чтобы никто меня не беспокоил.

Однако часов в восемь мой желудок начал бурчать, просить еды, и как раз в это время в комнату влетела Ариадна.

– Скарлет! – воскликнула она. – Тебя не было в столовой. Почему?

Я неопределенно пошевелила бровями. Честно говоря, это был единственный доступный мне на тот момент способ как-то ответить на этот вопрос. Ариадна присмотрелась ко мне, увидела мои синяки и кровоподтеки – очень похожие, между прочим, на те, что она сама получила во время хоккейной тренировки.

– Боже мой, – прошептала Ариадна. – Что случилось?

– Мисс Фокс не понравилось, что я ходила на конюшню, – поморщившись, ответила я.

Ариадна прошла к своей кровати, тяжело опустилась на нее и сказала:

– Как это? Но ведь нам же разрешено ходить туда, разве нет?

– Я тоже так думаю. Просто… – Я слегка задумалась над тем, как все лучше объяснить Ариадне. – Короче говоря, мне почему-то захотелось залезть в одно стойло, и я залезла, а Лисица меня поймала. И так уж оказалось, что это, как нарочно, было стойло ее коня, и мисс Фокс решила, что я собираюсь устроить ей какую-нибудь пакость.

– Кошмар! – ахнула Ариадна. Я медленно кивнула, а она вдруг встала со своей кровати, подбоченилась и строго сказала: – Тебе нужно отдыхать!

Я удивленно посмотрела на Ариадну. Такой я ее еще не видела. А Ариадна между тем ловко выдернула из-под меня одеяло, накрыла меня им, подоткнула, подтянула до самого подбородка.

– Но… – начала было я.

– Никаких «но»! – отрезала Ариадна. – Засыпай. Поспишь, и тебе легче станет.

Я подумала, что здесь Ариадна, наверное, права, да и сил у меня ни на что, кроме сна, не оставалось. Так что я благодарно улыбнулась Ариадне и провалилась в сон – самый крепкий с тех пор, как я приехала в Руквуд.