Текст книги "Цена власти и любви"

Глава 5. Кровь и пламя

Но прежде чем мы перенесемся вместе с нашими героями в королевский замок Эдинбурга, давайте переведем дух и оглянемся назад. Ибо эта история любви и отваги не была бы полной без рассказа о последней и самой жестокой схватке у стен замка МакКейнов.

После оглашения королевской воли лорды Стюарт и Макдональд вынуждены были склонить головы и отвести войска от разрушенных врат. Но в глазах их пылала жажда мести. Они не могли простить лорду Малькольму своего унижения. И меньше всего на свете желали видеть его рядом с леди Элспет.

И потому в ту ночь, когда Маккензи повелел устроить привал перед отъездом в Эдинбург, они предприняли последнюю отчаянную попытку сокрушить ненавистного врага.

Стояла глухая темень. В замке царила тишина, нарушаемая лишь стонами раненых да негромкими переговорами часовых на стенах. Внезапно со стороны лагеря союзных войск донеслись крики и звон оружия. А мгновения спустя в ночное небо взвились огненные стрелы и обрушились на полуразрушенный замок МакКейнов.

– Измена! – раздался отчаянный вопль стражи. – Враги нарушили перемирие!

Не успел эхо этого крика затихнуть, как в стены замка ударил град камней из катапульт. Огромные валуны крушили и без того пострадавшие строения. А там, где падали огненные стрелы, вспыхивало пламя – и вскоре полнеба заволокло дымом пожара.

– Воды! Тушите огонь! К оружию! – раздались отчаянные вопли со всех сторон. Уцелевшие защитники замка в панике метались средь огня и рушащихся стен, пытаясь сдержать натиск стихии.

Но что они могли сделать, обессиленные целым днем кровопролитного сражения? Многие из них даже подняться не могли на раненые ноги. А тем временем в проломы стен уже лезли, как полчища крыс, вражеские солдаты с факелами и мечами…

Внезапно из дымного марева вынырнул всадник. Это был Малькольм. С обнаженным мечом и пылающими яростью глазами он ринулся наперерез врагам.

– МакКейны! Вставайте! Бейтесь! Не дадим псам Стюарта и Макдональда торжествовать!

На зов своего лорда поднялись те, кто еще мог держать оружие. С воплями ярости они набросились на незваных гостей, и закипела последняя, страшная в своем ожесточении битва среди пылающих руин.

А в самый разгар схватки Малькольм, рубившийся сразу с тремя врагами, краем глаза заметил странное шевеление в тени уцелевшей стены. Кто-то крался вдоль нее, прячась от света пожара. И этот кто-то тащил за собой упирающуюся женскую фигуру в разодранном платье.

Сердце лорда МакКейна пропустило удар. Элспет! Ее пытаются похитить!

С яростным ревом Малькольм развернул коня и кинулся наперерез похитителю. Тот метнулся в сторону, волоча девушку за волосы. Но Малькольм нагнал негодяя в несколько прыжков.

– А ну отпусти ее, мерзавец! – взревел он, занося меч. Тут пламя полыхнуло ярче, и Малькольм с изумлением узнал в незнакомце одного из лордов Макдональдов. Неужто сам глава клана решился на столь подлый поступок – украсть собственную дочь?

Макдональд, зло оскалившись, выхватил кинжал и приставил к горлу полуобморочной Элспет.

– Не подходи, МакКейн! Или клянусь, я перережу глотку этой потаскухе! Не видать тебе ее – ни живой, ни мертвой!

Элспет слабо застонала, царапая ногтями стискивающую шею руку. Малькольм застыл в седле, лихорадочно ища выход. Если он двинется на Макдональда, тот убьет Элспет. Но не может же он просто стоять и смотреть, как возлюбленную у него на глазах похищает собственный озверевший от ненависти отец!

В этот миг раздался громкий боевой клич. С пылающей крыши одного из строений спрыгнул человек в развевающемся синем плаще. Это был Дункан Маккензи – грозный и решительный, словно ангел возмездия. В руке его сверкнул широкий клеймор.

– Отпусти девушку, Макдональд! – рявкнул он, угрожающе поднимая меч. – Ты перешел все границы! Сначала нарушил приказ короля и напал на замок МакКейнов, теперь пытаешься похитить собственную дочь? Ты лишился рассудка? Или забыл, что я могу лишить тебя не только земель и титула, но и жизни за подобное преступление?!

Макдональд затравленно оглянулся. Он явно не ожидал появления королевского посланника. Но отступать был не намерен. Оскалившись, он сильнее сдавил горло Элспет и отступил на шаг, намереваясь утащить ее в горящие развалины.

Малькольм взревел от ярости и страха за любимую. Но Дункан внезапно подмигнул ему и крикнул:

– Сейчас, Малькольм! Хватай ее!

В то же мгновение он метнул в Макдональда кинжал. Тот, уклоняясь, невольно ослабил хватку. И Малькольм, стремительно наклонившись с седла, вырвал Элспет из его рук.

– Нет! – взвыл в бессильной ярости Макдональд. Но было поздно. Не удержав равновесия, он рухнул навзничь – прямо на острие меча подоспевшего Дункана.

Раздался хриплый вопль. Макдональд захрипел, дернулся и затих, распластавшись на окровавленных камнях. Дункан с усилием выдернул меч из его груди и вытер о плащ мертвеца.

– Собаке – собачья смерть, – процедил он сквозь зубы.

Малькольм, прижимая к себе плачущую Элспет, спешился и подошел к королевскому посланнику.

– Благодарю тебя, Дункан, – хрипло выговорил он, кладя руку ему на плечо. – Ты спас нас обоих. Даже не знаю, как тебя отблагодарить…

– Выполнишь свой долг перед королем и Шотландией – вот и вся благодарность, – отрезал Дункан. – Ты и леди Элспет нужны нашей стране. Вы оба доказали, чего стоите. А теперь нам пора прекратить эту бойню. Бой окончен. Макдональд мертв, а Стюарт ответит за свое вероломство перед судом короля.

С этими словами Дункан вскинул над головой окровавленный меч.

– Именем короля Александра III повелеваю прекратить сражение! Враг повержен! Победа за МакКейнами!

И глядя, как его уцелевшие воины что есть сил обрушиваются на потерявших предводителя солдат Стюарта и Макдональда, слыша торжествующие крики и стоны поверженных врагов, Малкольм чувствовал, как в груди его разгорается пламя надежды и веры в будущее.

Битва была окончена. Замок МакКейнов лежал в руинах, но дух его защитников не был сломлен. Они выстояли. Они победили. И рука об руку с любимой женщиной Малькольм готов был идти хоть на край света, восстанавливать разрушенное, строить новую жизнь.

Но прежде его ждал Эдинбург. И новые приключения, с которыми им с Элспет предстояло столкнуться при королевском дворе…

Глава 6. Королевский двор

И вот, оставив позади пылающие руины родового замка, лорд Малькольм МакКейн и леди Элспет Макдональд в сопровождении Дункана Маккензи и верных воинов МакКейнов отправились в путь – в столицу Шотландии, прекрасный город Эдинбург, где в величественном замке восседал на троне юный король Александр III.

Путь их лежал через вересковые пустоши, по краю глубоких озер и вдоль горных кряжей, упирающихся в низкие хмурые небеса. Копыта лошадей месили грязь раскисших от дождей дорог, мокрый ветер бросал в лицо горсти колючей изморози. Но сердца двух влюбленных пылали жарче, чем все костры Шотландии.

Малькольм и Элспет ехали бок о бок, то и дело обмениваясь долгими взглядами, в которых читалось обещание скорого счастья. Они почти не разговаривали – слова были не нужны. Все, что можно было сказать, звучало в их сердцах, вторило стуку копыт, пело в душе вместе с далекими голосами ветра.

Дункан Маккензи хмурился, глядя на воркующую парочку, но помалкивал. Лишь однажды, когда они расположились на привал у живописного озерца, он отозвал Малькольма в сторону для серьезного разговора.

– Не знаю, одобряю ли я твой выбор, Малькольм, – проворчал королевский посланник, поджав губы. – Дочь твоего злейшего врага… Многие сочтут это оскорблением памяти твоего отца и всех МакКейнов, что пали от рук Макдональдов.

Малькольм вздохнул. Он и сам понимал, что решение жениться на Элспет будет воспринято неоднозначно. Но отступать не собирался.

– Она не похожа на отца, Дункан. В ней нет ни капли его злобы и коварства. Элспет – само воплощение чести и доброты. Неужели я должен отвергнуть свою любовь, свое счастье лишь из-за давней вражды наших отцов? Пора кому-то разорвать этот порочный круг. И почему бы не мне?

– Потому что ты – будущее Шотландии, – резко ответил Маккензи. – От таких, как ты, зависит, сможем ли мы усмирить распри кланов и дать отпор врагам, что зарятся на наши земли. Норвежцы, датчане, англичане… Тебе ли не знать, сколько жадных глаз смотрит на нашу страну. И ради ее блага тебе, возможно, придется пожертвовать своими желаниями.

– Никогда! – отрезал Малькольм, сжимая кулаки. – Запомни, Дункан: я буду служить Шотландии мечом и кровью до последнего вздоха. Но своей любовью я не поступлюсь. Или ты думаешь, наша страна станет сильнее, если ее защитники будут несчастны?

Дункан долго молчал, буравя Малькольма тяжелым взглядом. Потом вздохнул и хлопнул его по плечу.

– Упрямец. Весь в отца. Что ж, посмотрим, как ты запоешь, когда окажешься при дворе. Там тоже немало интриг и опасностей. И тебе придется поберечь свою пылкость, если хочешь уберечь и себя, и свою суженую. Двор – то еще змеиное гнездо.

С этими словами он направился к лошадям, оставив Малькольма глубоко задумавшимся. До сих пор он представлял двор местом, где царят утонченные манеры, куртуазность и рыцарские доблести. Но что, если Дункан прав? Что, если за внешним лоском кроются те же вражда, злоба, жажда власти, какие терзали кланы в их горах? Сможет ли он защитить Элспет от придворных козней? Сможет ли уберечь их хрупкое счастье?

Словно почувствовав его колебания, Элспет подошла и обняла его за плечи.

– Не слушай его, любовь моя, – прошептала она, заглядывая Малькольму в глаза. – При дворе или в битве – мы будем вместе. Ничто не разлучит нас, клянусь.

И глядя в ее сияющие глаза, слушая ее страстный шепот, Малькольм понял, что готов встретить что угодно – и дворцовые интриги, и полчища врагов. Лишь бы эта женщина была рядом.

– Да, милая. Мы будем вместе. Что бы ни ждало нас впереди.

Он привлек Элспет к себе и поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь и решимость. А потом вскочил в седло и скомандовал:

– В путь, друзья мои! Эдинбург ждет!

И отряд помчался сквозь туманы и дожди к зубчатым стенам столицы, над которой гордо развевался королевский стяг.

…Чем ближе они подъезжали к Эдинбургу, тем величественнее вырастал перед ними мрачный силуэт замка на скале, подпирающей небо. Он казался вырубленным из цельного куска черного гранита – неприступный, грозный страж шотландских земель.

Проехав по подъемному мосту и миновав несколько внутренних дворов, отряд Маккензи остановился перед входом в королевскую резиденцию. Спешившись, Малкольм с благоговением посмотрел на огромные дубовые двери, украшенные искусной резьбой. Где-то за ними, в роскошных покоях, его ждала встреча с повелителем Шотландии. От этой мысли сердце забилось быстрее.

Словно прочитав его волнение, Дункан усмехнулся в усы.

– Не робей, Малькольм. Король ждет. И, надеюсь, он будет тебе рад. Все же не каждый день к его двору являются живые легенды.

– Полно, какая из меня легенда, – отмахнулся МакКейн, чувствуя, как горят уши.

– Будет тебе скромничать! – фыркнул Маккензи. – О подвигах Малькольма МакКейна и его неустрашимых воинов болтают от границ Хайленда до Ирландского моря. А уж песни, что сложили о твоей великой любви и битве с Макдональдами… Думаю, менестрели сорвут голос, распевая их на пирах.

Элспет, успевшая переодеться в припасенное заботливым Дунканом придворное платье, звонко рассмеялась.

– Как романтично, милорд! Вы и правда живая легенда! Смогу ли я соответствовать такому возлюбленному?

– Вы затмите меня, моя леди, – поклонился Малькольм, с восхищением глядя, как переливается изумрудный шелк на точеной фигурке Элспет. – Самая прекрасная и бесстрашная дева Шотландии – вот вы кто. Никакие легенды не сравнятся с реальностью.

Дункан страдальчески закатил глаза.

– Влюбленные… Ладно, герои-любовники, за мной. Не будем заставлять Его Величество ждать.

И он первым шагнул в гостеприимно распахнувшиеся двери замка.

Следуя за Дунканом через анфилады залов, Малькольм изо всех сил сдерживал рвущиеся с губ восклицания. Ничто в скромной обители МакКейнов не могло подготовить его к невиданной роскоши королевской резиденции.

Мраморные колонны, увитые золотым плющом. Высокие, сияющие цветными стеклами витражи. Гобелены тончайшей работы, картины в сверкающих рамах, мебель, инкрустированная самоцветами – все говорило о несметных богатствах и безупречном вкусе хозяина. Малькольму казалось, что он шагнул в один из рыцарских романов, которыми зачитывался в детстве.

Но вот они вступили в огромный, залитый светом тронный зал – и оба, и Малькольм, и Элспет, застыли как громом пораженные. Ибо на возвышении у дальней стены, в окружении блистательной свиты, на резном дубовом троне восседал тот, чье имя знала и чтила вся Шотландия.

Александр III, король скоттов и пиктов, повелитель Хайленда и Островов, защитник границ и надежда страны. Прямой, как меч, черноволосый и сероглазый, он с первого взгляда поражал аурой несокрушимой воли и власти. Таких правителей невозможно не любить – и не бояться.

– Ваше Величество, – склонился в глубоком поклоне Дункан Маккензи. – Как вы и повелели, я доставил ко двору верных слуг ваших – лорда Малькольма из клана МакКейн и леди Элспет из клана Макдональд.

– Встаньте, друзья мои, – мягко произнес король, и голос его прокатился под сводами, подобно раскату грома. – Негоже героям склонять головы даже пред королем. Слава о вас летит впереди вас.

Малькольм и Элспет поднялись с колен, изумленно глядя на улыбающегося монарха. Они ждали чопорного приема, холодного придворного этикета. Но юный король встретил их как старых друзей.

– Лорд МакКейн, – обратился Александр к застывшему Малькольму. – Я наслышан о вашей доблести и верности. О том, как вы в одиночку противостояли превосходящим силам врага и защитили то, что вам дороже жизни. Вы – истинный рыцарь и гордость Шотландии.

– Я недостоин вашей похвалы, Ваше Величество, – пробормотал пунцовый от смущения Малькольм. – Я всего лишь исполнял свой долг.

– И исполнили его с честью, – кивнул король. – Посему я хочу просить вас принять должность командора королевской гвардии. Такому воину, как вы, самое место подле трона.

У Малькольма голова пошла кругом. Командор личной гвардии короля? Да это высшая честь для рыцаря! И в то же время – огромная ответственность. Справится ли он? Сможет ли покинуть родные горы и жить при дворе?

Словно угадав его сомнения, король улыбнулся.

– Не спешите с ответом, Малькольм. Я дам вам время подумать. А пока – отдыхайте, знакомьтесь с замком. Вы – мой почетный гость. Как и ваша очаровательная нареченная.

Тут король обратил лучистый взор на Элспет – и та зарделась, точно маков цвет.

– Леди Элспет, дочь Макдональдов, – произнес Александр тоном, в котором звучало неподдельное восхищение. – Ваша красота и отвага достойны менестрелей и бардов. Сбежать из-под венца и искать защиты у врага отца – на такое способна лишь истинная дочь Шотландии. Вы бесстрашны, как Боудикка, и верны своему сердцу, как Дейрдре.

Элспет потупилась, не зная, куда девать глаза. Ее смущал и пронизывающий взгляд короля, и пылкость его слов. А Александр продолжал:

– Я хочу, чтобы вы разделили со мной заботу о благе Шотландии. Станьте фрейлиной моей супруги, королевы Маргариты. Она давно мечтает о подруге, равной ей по духу и уму. Вы обе так юны, так пылки, так преданны стране. Уверен, вы сразу найдете общий язык.

– Ваше Величество, я… я не знаю, что сказать… – пролепетала ошарашенная Элспет.

– Скажите «да», – улыбнулся король, протягивая ей руку, унизанную перстнями. – И подарите мне радость видеть вас при дворе каждый день.

Элспет бросила растерянный взгляд на Малькольма. В глазах ее читалась мольба о поддержке. Ведь принять предложение короля означало надолго, если не навсегда, расстаться с мечтой о тихой семейной жизни в родовом замке МакКейнов. Означало окунуться в придворные интриги, козни, борьбу за власть и влияние. Готова ли она к этому? Готов ли ее возлюбленный?

Малькольм, поймав ее взгляд, ободряюще улыбнулся. Он понимал сомнения Элспет, но и не мог не видеть, какая честь им оказана. Служить короне, быть подле монарха, решать судьбы страны – о большем не мог мечтать и самый знатный лорд. И разве не ради этого – ради мира и процветания Шотландии – сражались они, рискуя жизнью? Такой шанс выпадает раз в жизни. Нельзя его упускать.

Слегка кивнув Элспет, Малькольм шагнул вперед и склонил голову перед Александром.

– Ваше Величество, ваше предложение – величайшая честь для нас обоих. Но, прежде чем дать ответ, могу ли я просить об одной милости?

Брови короля удивленно взметнулись.

– Говорите, Малькольм. Проситель вы или нет, ваши желания будут для меня законом.

– Благодарю, мой король. Все, о чем я прошу – позвольте мне и леди Элспет вступить в брак, прежде чем мы займем должности при дворе. Ибо я не мыслю своей жизни без этой женщины и хочу, чтобы весь мир знал, что она – моя суженая перед богом и людьми.

По рядам придворных прокатился удивленный гул, тут же сменившийся восхищенным перешептыванием. Дамы прижимали к губам надушенные платочки, пряча улыбки, кавалеры отпускали одобрительные смешки. Сам король расплылся в улыбке и захлопал в ладоши.

– Вот это истинно рыцарская просьба! Как я могу отказать вам, Малькольм? Да свершится ваш брак – и да будет он долгим и счастливым! Клянусь святым Андреем, покровителем Шотландии – вы будете обвенчаны в замковой часовне, в присутствии меня, королевы и всего двора! Эта свадьба затмит своим великолепием свадьбу Тристана и Изольды!

Придворные разразились аплодисментами и восторженными криками. Дункан Маккензи, стоявший чуть поодаль, одобрительно ухмыльнулся в усы. Элспет, не веря своему счастью, кинулась на шею возлюбленному.

– Малькольм, любовь моя… Ты сделал меня самой счастливой женщиной на свете!

– Нет, моя королева, это ты дала мне больше, чем все короны мира, – прошептал МакКейн, пылко целуя руки невесты. – Теперь нас не разлучит ничто. Ни козни врагов, ни придворные страсти. Мы поклялись быть вместе и будем – в радости и в горе, в мире и войне.

– В жизни и смерти, – прошептала Элспет, прижимаясь к его груди.

И глядя в ее сияющие глаза, слыша гомон ликующей толпы, принимая поздравления короля и придворных, Малькольм чувствовал, что это – самый счастливый миг в его жизни.

Он еще не знал, какие испытания ждут их впереди. Не ведал, сколько раз их клятвы будут подвергнуты сомнению. Сколько искушений, опасностей и невзгод им предстоит преодолеть во имя своей великой любви.

Но что бы ни сулило будущее – сегодня, сейчас они были вместе. А значит – могли свернуть горы.

Глава 7. Придворные тайны

Следующие дни пролетели для Малькольма и Элспет как один счастливый миг. Подготовка к свадьбе кипела вовсю, и весь замок словно превратился в растревоженный улей.

По приказу короля лучшие портные и ювелиры трудились денно и нощно, создавая для венценосной четы наряды и украшения невиданной роскоши. Из Франции выписали редкие благовония и пряности, из Италии – тончайшие кружева и шелка. Заморские купцы, привлеченные шумихой, везли к стенам Эдинбурга диковинки со всех концов мира: чудесные механизмы, невиданных зверей, причудливые фрукты.

Менестрели и трубадуры осаждали ворота, желая воспеть прекрасную невесту и удалого жениха. Знатные лорды наперебой предлагали замки и угодья в качестве свадебных подарков, надеясь снискать расположение двух новых фаворитов короля.

Одним словом, свадьба Малькольма МакКейна и Элспет Макдональд обещала стать событием века. Шотландия застыла в предвкушении невиданного зрелища, великого праздника любви.

Но были и те, кто не разделял всеобщего ликования. И главным из них был не кто иной, как сам жених.

Малькольма раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он был безмерно счастлив, что наконец соединится с любимой женщиной священными узами. С другой – его не покидала тревога. И чем пышнее становились приготовления, тем больше росло беспокойство.

За недолгое время при дворе лорд МакКейн успел усвоить главное правило, которым руководствовались монархи: никогда и ничего не делать просто так. У каждого королевского жеста, подарка, милости была своя подоплека. Своя цена.

Малькольм не сомневался в благородстве и честности Александра III. Юный король и правда желал добра своим подданным, видел в Малькольме и Элспет опору трона. Но ведь именно этого и боялся МакКейн больше всего – стать пешкой в чужой игре, поступиться честью и свободой ради сиюминутной выгоды. Когда-то он мечтал служить государю, но теперь, на пороге мечты, его охватывали сомнения.

И еще он переживал за Элспет. С тех пор, как невеста переселилась в покои королевы Маргариты, они почти не виделись. Пышный церемониал и неусыпная опека стражи и фрейлин не позволяли будущим супругам и минуты побыть наедине. А ведь Малькольму так хотелось поговорить с любимой по душам, поделиться страхами и надеждами…

Элспет, впрочем, казалась совершенно счастливой. На редких встречах она сияла ярче солнца, рассказывала, как тепло ее приняла королева, как весело и занятно проводить дни среди придворных дам. Элспет купалась во всеобщем обожании, и это было понятно – среди чопорных, затянутых в корсеты англичанок юная шотландка казалась экзотической птицей, дикой розой. Ее непосредственность, бесстрашие, страстность покоряли всех – от угрюмых гвардейцев до чопорных церковников.

Глядя на цветущую невесту, Малкольм корил себя за эгоизм. В конце концов, чего еще он мог желать? Скоро они поженятся, займут почетное место подле трона. Будут вместе служить королю и Шотландии, принося стране мир и процветание…

Однако избавиться от странного, тревожного предчувствия Малькольм не мог. Что-то подсказывало ему – не все так безоблачно, как кажется. Что-то гнетет душу, нашептывая: бойся данайцев, дары приносящих. Уж слишком щедр король. Слишком ласкова свита. Слишком благостно выглядит мир вокруг, совсем недавно полыхавший войнами и распрями.

Ведь монарший двор – это всегда змеиное гнездо. И пусть сам Александр чист душой, вокруг него немало тех, кто спит и видит, как бы усилить свою власть. А что может быть лучшим инструментом, чем два верных, честных, простодушных воина? Два героя, в одночасье ставших кумирами толпы?

Малькольм понимал, что многим лордам он как кость в горле. Слишком стремительным было его возвышение. Слишком опасной – его популярность в народе. Горец-провинциал, безродный вояка, и вдруг – командор гвардии, наперсник короля, муж первой красавицы страны. Это не могло не вызвать зависти и злобы.

И если при свете дня завистники улыбаются и расшаркиваются, то под покровом ночи точат клинки. И крепко думают, как бы убрать выскочку со своего пути.

Эти мысли не давали Малькольму покоя. Он чувствовал себя диким волком, случайно забредшим в своре борзых. И гадал – когда же свора спустит его со свадебного пира?

Ответ пришел за день до венчания. И был страшнее самых лихих опасений.

…Накануне свадьбы Малькольм допоздна засиделся над бумагами в своих покоях. После пышного ужина, плавно перетекшего в очередной рыцарский турнир в честь жениха и невесты, у него раскалывалась голова от шума, криков и звона бокалов. Хотелось побыть одному, в тишине и покое.

Внезапно в дверь поскреблись. Стук был таким слабым и неуверенным, что Малькольм даже не сразу расслышал его за треском поленьев в камине. Нахмурившись, он отложил перо и пергамент.

– Войдите! – рыкнул он, гадая, кому не спится в столь поздний час.

Дверь приоткрылась – и на пороге показалась маленькая сгорбленная фигурка. Это была древняя старуха, закутанная в серый плащ с накинутым на голову капюшоном. Ее сморщенное лицо прорезали глубокие складки, из-под седых бровей пытливо глядели на хозяина покоев удивительно яркие синие глаза.

– Кто вы? – изумленно воскликнул Малькольм, хватаясь за меч. – Как вы сюда попали?

Но женщина лишь улыбнулась беззубым ртом и прошамкала:

– Не бойся, храбрый лорд. Я пришла не со злом, а с вестью и советом. Ведомо ли тебе, что в замке творится недоброе?

Малькольм замер, пронзенный дурным предчувствием.

– Недоброе? О чем ты, старая? Говори толком!

Карга приблизилась к столу и оперлась на клюку.

– О заговоре я толкую, лорд МакКейн. О том, что цвет шотландского рыцарства сговорился извести тебя. Ты слишком опасен для них, слишком любим чернью. Вот и порешили они – убрать тебя с дороги. Да так, чтоб комар носа не подточил.

Малькольм почувствовал, как кровь отливает от щек. Его худшие опасения сбывались.

– Откуда тебе это известно, женщина? Назови имена!

Старуха покачала головой.

– Не могу, милорд. Слишком высоко сидят заговорщики, дотянуться – руку не поднять. Все, что я ведаю – твоя жизнь и честь в опасности. И опасность придет с той стороны, откуда не ждешь.

Малькольм в смятении прижал ладони к вискам. Мысли разбегались. Неужели король… Нет, невозможно! Но кто тогда? Кому он перешел дорогу? За что ему мстят?

Внезапно его пронзила страшная догадка.

– Элспет! – вырвалось у него. – Ей тоже грозит беда?

Старуха вздохнула и развела руками.

– Не ведаю, лорд. Знаю одно – вам обоим нужно бежать отсюда. Немедля, сегодня же ночью. Иначе завтра вам не видать ни венца, ни белого света. Покиньте двор, вернитесь в свой замок. И молите Бога, чтобы пронесло.

Малькольм вскочил, лихорадочно облизывая враз пересохшие губы. Бежать? Отказаться от службы, от чести, от клятвы, данной королю? Обречь себя и любимую на участь изгоев, преступников? Да как он посмотрит в глаза своим людям?! Но с другой стороны – какой толк в чести и присяге, если их с Элспет попросту убьют? Пусть лучше живут опозоренные, чем лягут в могилу, увенчанные славой…

– Я… я должен подумать, – пробормотал он, хватаясь за голову. – Это слишком… слишком…

Старуха вдруг шагнула к нему и вцепилась костлявой рукой в плечо. Пронзительные синие глаза вперились в лицо Малькольма, заглядывая, казалось, в самую душу.

– Некогда думать, лорд МакКейн. Беда на пороге. Этой ночью все решится. Помни – от тебя зависит не только твоя судьба, но и судьба Элспет. Вы оба в смертельной опасности. И спасение только одно – бегство.

С этими словами она резко отвернулась и заковыляла к двери.

– Стой! – воскликнул Малькольм, порываясь за ней. – Кто ты? Почему помогаешь нам?

Старуха остановилась на пороге и, не оборачиваясь, прошамкала:

– Я – всего лишь скромная служанка в этом замке. Но кое-что повидала на своем веку. И знаю, что к чему в королевских палатах. Будь я проклята, если стану безмолвно смотреть, как губят славных, достойных людей.

И, не говоря больше ни слова, она скрылась за дверью.

Малькольм застыл посреди комнаты, комкая в пальцах край камзола. Сердце бухало о ребра, в висках стучала кровь. Он чувствовал себя так, будто земля разверзлась под ногами. Еще утром он был уверен в своем будущем, в своем предназначении. А сейчас…

Сейчас приходилось выбирать. Между долгом и любовью. Между присягой и жизнью. Между почетом и безопасностью близкого человека.

Малькольм заметался по комнате, как раненый зверь. Одна часть его существа вопила – немедленно бежать, спасать себя и Элспет, пока не поздно. Гори огнем корона, двор, политика! Лишь бы сберечь то единственное, что у него есть – его любимую женщину…

Но была и другая часть. Та, что десятки лет воспитывалась в кодексе чести, училась держать слово, бороться до конца. Та, что почитала клятву королю превыше всего. И эта часть негодующе вопрошала – как он может пасть так низко? Сбежать, поджав хвост, при первой же угрозе? И где доказательства этой угрозы – только лишь слова безымянной старухи?

«Подумай о своих людях, – нашептывал внутренний голос. – О тех, кто рисковал жизнями ради тебя и Элспет. О тех, кто верит тебе и надеется на твою защиту у трона. Ты бросишь их на произвол судьбы? Обменяешь на сомнительную безопасность изгнания?»

Раздираемый противоречиями, Малькольм застонал и упал на колени. Кажется, он сходит с ума. Кажется, этот роковой выбор – непосильное испытание…

И в этот миг с улицы донесся отчаянный, пронзительный женский крик.

Малькольм вздрогнул, вскочил и кинулся к окну. Отсюда, с высоты башни, был виден внутренний двор замка. Сейчас, в свете факелов, он казался озаренным адским пламенем. Или так только мерещилось?

Нет, определенно что-то случилось. Повсюду метались черные тени, слышались зычные окрики стражи, бряцание оружия. А из дальнего крыла, того самого, где располагались покои королевы и ее свиты, валил густой черный дым. Дым пожара.

И тут раздался еще один крик. На этот раз Малькольм узнал его. Это кричала Элспет!

Ни секунды не колеблясь, он выхватил меч и ринулся вон из комнаты. Сердце захлестнула паника вперемешку с яростью. Свершилось! Враги перешли к действиям! Элспет в беде!

Перескакивая через три ступеньки, Малькольм слетел по лестнице и ворвался во двор. Вокруг царил хаос – люди в ночных одеждах выбегали из дверей, стража хватала оружие, где-то надрывно выли собаки. И над всем этим клубился, поднимаясь к ночным небесам, зловещий дым.

Расталкивая локтями обезумевшую толпу, Малькольм пробивался к покоям Элспет. В голове стучала единственная мысль – успеть, спасти, защитить. Он уже не думал ни о чести, ни о короне, ни о заговорах. Все это меркло перед страхом потерять любимую.

Но не успел он добежать до дверей ее опочивальни, как они распахнулись. На пороге, шатаясь и кашляя, показалась Элспет. Платье на ней было разорвано, волосы растрепаны, лицо перепачкано копотью. Но она была жива!

– Элспет! – воскликнул Малькольм, подхватывая девушку на руки. – Любовь моя, что случилось?

Она подняла на него полные ужаса глаза и прохрипела:

– Малькольм… В мою комнату проникли убийцы… Они подожгли занавеси и пытались задушить меня во сне. Если бы не Дункан Маккензи…

Тут ее взгляд упал на кого-то за спиной Малькольма. МакКейн обернулся. К ним, тяжело дыша, приближался Дункан. Одежда на нем была изодрана, лицо залито кровью из рассеченной брови. Но в руке он сжимал окровавленный кинжал.

– Лорд МакКейн, – просипел королевский посланник. – Слава Всевышнему, с леди Элспет все в порядке. Мерзавцы подожгли ее покои, пока я нес стражу у дверей. Я услышал подозрительный шум, ворвался внутрь и увидел двух негодяев, пытавшихся задушить бедняжку. Завязалась схватка…

Он поморщился и прижал ладонь к раненому боку.

– Одного я уложил на месте, второй успел сбежать. Простите, что не уберег…

– Ты спас ее, Дункан, – перебил Малькольм, порывисто обнимая друга. – Я в неоплатном долгу перед тобой. Но кто эти люди? Тебе удалось разглядеть их?

Маккензи покачал головой.

– Увы, на них были маски. Но, судя по одежде и вооружению – не простые бандиты. Боюсь, леди Элспет права. Это были убийцы. И боюсь, что покушались они не только на нее…