Текст книги "Fashion Killa: От улиц до подиумов. Как Канье, Фаррелл и другие рэперы изменили стиль поколений"

Квинтэссенцией одежды Дэппера Дэна стало двустороннее пальто Louis Vuitton из мягкой норки с внутренней стороны. Его размеры были универсальными (снимать мерки было необязательно), и он часто добавлял специальные аксессуары, которые нравились его клиентуре и повергли бы в шок старые модные дома. Например, он вшивал пуленепробиваемую подкладку в шляпы и одежду или делал очень глубокие карманы для хранения огнестрельного оружия.

«Мои клиенты хотели окупить свою власть,

у них не было необходимости носить что-то, выполненное в цветах, которые им не нравились, в размерах, которые им не подходили, сшитое кем-то, кто не нашел времени познакомиться с ними и понять специфику их жизни. В бутике Дэппера Дэна им не приходилось идти на компромисс. Одежда не только позволяла им хорошо выглядеть, но и заставляла их хорошо себя чувствовать, когда они ее надевали».

Сшитый на заказ костюм от Дэппера Дэна мог стоить десятки тысяч долларов, поэтому цена была препятствием для входа, когда хип-хоп был еще молод (и беден). «Моя одежда была дорогой, а на заре хип-хопа у рэперов не было таких денег, как у мошенников и спортсменов, – объяснил Дэп. – На заре своей карьеры рэперы были такими же, как все мы в этом районе, равнялись на местных дельцов. Они хотели одеваться как эти дельцы». Среди известных клиентов был наркоторговец Альпо Мартинес, который приобрел изготовленную на заказ парку Louis Vuitton, которая позже была воспроизведена для будущих рэперов, таких как Cam’ron и Френч Монтана. Боксер Майк Тайсон привел в магазин еще не известную Наоми Кэмпбелл. По мере распространения информации о Дэппере Дэне – особенно после того как Тайсон, как известно, избил Митча Грина возле магазина в 1988 году и хип-хоп стал более прибыльным – рэперы становились постоянными клиентами, которые могли позволить себе ходить по магазинам. LL Cool J был одним из самых больших фанатов Дэпа – например, он обладал красно-белой курткой Gucci, которую он приобрел в 1986 году. LL Cool J вспоминал, что магазин Дэпа был гостеприимным пристанищем для рэперов. «Иногда стучишь в ворота посреди ночи или, например, просто поднимаешься и кричишь: “Йоу, Дэп! Йоу, йоу, йоу”. И он появляется из ниоткуда, – рассказывал он. – Мы платили наличными, давали ему деньги, чтобы он сделал все побыстрее. Там была потрясающая атмосфера, будто что-то вроде «Slow Down» Брэнда Нубиана играло на заднем плане. В этом опасном мире именно там мы чувствовали себя по-настоящему в безопасности».

Дуэт Eric B. & Rakim носил куртки Gucci, созданные Дэпом на заказ для обложек двух его альбомов, Paid in Full 1987 года и Follow the Leader 1988 года, которые вывели бренд Дэппера Дэна за пределы знающей клиентуры. Келефа Санне, автор и обозреватель The New Yorker, сказал: «Это были куртки Gucci, непохожие ни на какие куртки от Gucci, которые вы когда-либо видели. И они не похожи ни на какие куртки от Gucci, которые когда-либо видели сами Gucci». В то время не было лучшего исполнителя, чем Раким. У лирического виртуоза были сложные рифмы, произносимые с самурайской точностью. «I came in the door, I said it before / I never let the mic magnetize me no more[8]8
  Англ. «Я вошел в дверь, я говорил это раньше / я больше никогда не позволю микрофону притягивать меня». – Прим. пер.


[Закрыть]», – зачитывал он в треке «Eric B. Is President», одном из самых известных вступлений хип-хопа. «Подобные песни появляются, может быть, пару раз в десятилетие, и немногие из них остаются с вами так надолго, как мастерские тексты этого дуэта», – похвалил их Брайан Коулман в книге «Проверьте технику». Игра слов Ракима и плавная интонация, которую можно сравнить с бархатом или патокой, подняли ставки для всех рэперов. Он как будто сказал: «Забудьте об однотипных песнях для вечеринок, давайте посмотрим на ваши рифмы». Напыщенность Эрика Би и использование фанковых сэмплов, особенно в «I Know You Got Soul», положили начало увлечению хип-хопа использованием сэмплов Джеймса Брауна. Paid in Full впоследствии будет отмечен как один из самых оригинальных хип-хоп-альбомов. Настоящий хип-хоп обладал мастерством и стилем – и одевался в одежду от Дэппера Дэна.

Творения Дэпа были особенно привлекательны для артистов, которые хотели рекламировать свои сценические имена наряду с люксовыми логотипами. Биг Дэдди Кейн получил от Дэпа велюровый костюм Louis Vuitton, сшитый на заказ, с надписью «KANE» на груди. На куртках Eric B. & Rakim сзади золотыми буквами были выгравированы их имена. Эти индивидуальные образы были театральными и идеально подходили для фотосессий артистов, живых выступлений и съемок музыкальных клипов. Salt-N-Pepa носили одинаковые полихромные кожаные куртки – одну с надписью «SALT», а другую с надписью «PEPA» в музыкальном клипе «Push It!» в 1986 году, ссозданные Кристофером «Плеем» Мартином из Kid ’n Play в студии Дэппера Дэна. Песня «Push It!» с ее фанковой синтезаторной линией и сексуальным подтекстом стала претензией группы на гимн развратных вечеринок. Сандра «Пепа» Дентон отметила, что куртки стали таким же знаковым символом, как перчатка Майкла Джексона.

Дэппер Дэн был увековечен более чем в сотне хип-хоп-песен 1980-х и последующих годов, и его имя появилось на слуху даже у тех, кто находился далеко за пределами его кругозора. Одно из ранних упоминаний относится к 1989 году, когда Kool G Rap назвал Дэппера Дэна по имени в песне «Men at Work», лирическом нападении с игрой слов, метафорами и дерзостью, подчеркнутой скретчем DJ Polo: «Если бы я был Gucci, то ты был бы Дэппером Дэном». За этим последовал непринужденный трек Showbiz и A.G. «Diggin’ in the Crates» в 1991 году: «Расстраивайся, как Бастер поступил с Тайсоном / Это не входило в планы, и он все еще мой парень / Ведь он избил Митча Грина возле бутика Дэппера Дэна».

Любовь хип-хопа к Дэпу вышла за рамки одежды. Дизайнер объединил высокую моду с автомобилями – нередко можно было увидеть «Бентли», «Мерседес-бенц» и «Роллс-ройсы», припаркованные вдоль его квартала, – и украсил интерьеры автомобилей логотипами роскошной моды. «Роскошные автомобили всегда были атрибутом дельцов, дорогими статусными символами богатства и власти, – сказал Дэп. – Я хотел придать интерьерам этих статусных символов еще больший символизм». Он припарковал свой бордовый «Бенц» (с бежево-бордовым принтом Gucci) и вишнево-красный джип Wrangler (обитый белой кожей с вишнево-красным принтом MCM) возле магазина в качестве рекламы, идеально подходящей для фотографирования. В 1988 году Биг Дэдди Кейн позировал у джипа с группой покупателей в куртках Gucci и MCM, сшитых на заказ. В 1989 году LL Cool J позаимствовал джип Wrangler для своего музыкального клипа «Big Ole Butt». В тексте дерзкой песни о преследовании женщин с большими деньгами, было несколько отсылок к джипу, а в клипе рэпер с друзьями подъезжают к игровой площадке со сногсшибательными красотками на кастомизированной машине.

Точно так же, как хип-хоп изначально был отвергнут как молодой музыкальный жанр, мода Дэппера Дэна получила негативную реакцию со стороны старшего поколения. Он объяснял: «Чернокожие из среднего класса ничего не покупали. Они отнеслись ко мне пренебрежительно. Я помню, в Морнингсайд-парке мы устроили самую большую вечеринку в городе. Пришли все отовсюду. И я проходил мимо и услышал, как кто-то сказал в микрофон: “Дэппер Дэн в своем поддельном Gucci”, – как будто я был посмешищем. Это было унизительно. Многие люди не понимали, что я делаю».

Представители роскошных домов тоже не понимали, что он делает, но они знали, что им это не нравится. Louis Vuitton был первым брендом, который напал на бутик Дэппера Дэна. «Однажды группа вооруженных следователей просто вошла и начала снимать одежду с вешалок, как будто она принадлежала им, – сказал он. – Юрист вручил мне их документацию, объяснив, что это конфискация из-за нарушения торговой марки Louis Vuitton… Они начали складывать все, что я сделал, на чем был логотип Луи, в мешки для мусора и выносить на улицу».

Вопрос о том, что считать воровством в индустрии моды, очень размыт. Существует множество различий и нюансов между любовным преклонением, вдохновением и бесстыдным плагиатом.

Согласно журналу Women’s Wear Daily, в мире моды и даже в отношении других товаров существуют тонкие – очень тонкие – различия. Как правило, подделка, по сути, идентична оригинальному продукту и является незаконной. Копия похожа на оригинальную вещь, но не идентична ей. Ключевой момент заключается в том, будет ли подделка настолько близка к оригиналу, что покупатель будет введен в заблуждение относительно того, кто изготовил товар.

Работы Дэпа, возможно, находятся где-то между контрафактом и подделкой, но его проекты уникальны и зачастую стоят дороже люксового оригинала. Любой поклонник моды может отличить щеголеватое творение Дэна от строгого исходного материала. Его проекты были гораздо более броскими, с преувеличенными логотипами и силуэтами – такое люксовые дома просто не выпускали.

Тем не менее он знал, что для его действий возможны юридические последствия. «Думал ли я, что могу получить по заслугам от брендов за использование их логотипов? Да, такая мысль приходила мне в голову. Я осознавал риск, но вы должны понять, в душе я игрок. Все время, пока я был в бизнесе, я повышал ставки».

Рейды стали регулярным явлением: их проводили Louis Vuitton, Gucci, MCM. «Они просто продолжали совершать набеги. Они делали меня банкротом». Смертельный удар был нанесен оттуда, откуда не ждали: помощником судьи Верховного суда Соней Сотомайор. В 1992 году Сотомайор была юристом в Pavia & Harcourt и представляла итальянский дом роскоши Fendi. Дэп запомнил ее как «очень сердечную» и профессиональную женщину, поскольку она документировала улики и наблюдала, как следователи конфисковывали его товары. Но одна вещь привлекла даже ее внимание: длинное кожаное пальто Fendi из плонже черного цвета с шалью, созданное для рэпера Биг Дэдди Кейна. Она восхитилась мягким, царственным дизайном. «Вау, этот парень действительно принадлежит центру города», – сказала она.

Тем не менее Fendi подали на Дэппера Дэна в суд и успешно выиграли дело о нарушении прав на товарный знак, несмотря на его утверждение, что его дизайн был «интерпретационной данью уважения». В целом это стоило ему товаров и оборудования на сумму примерно в четверть миллиона долларов. Он был разорен в финансовом отношении и истощен эмоционально. «Я ругался с самим собой по поводу того, чего достиг с бутиком. Я знал, что оказал большое влияние, но стал ли я хоть немного ближе к тому, чего действительно искал? – задавался он вопросом. – Я устал бороться. Я больше не хотел владеть магазином». В 1992 году он закрыл бутик и на несколько лет ушел в подполье. Пройдут десятилетия, прежде чем он вернется и вернет роскошь в Гарлем.

Глава 2
Законы о роскоши

У роскоши нет единого определения. Со временем этимология этого слова эволюционировала от излишества и пышности к запретному чувственному удовольствию и к современному определению желанной экстравагантности, эксклюзивности и высокой цены. Слово «luxury» первоначально происходит от латинского слова «luxus», означающего «изобилие», и «luxuria», означающего «чрезмерный рост» или «оскорбительность». Французское «luxe» добавило к этому значению «богатство» и «потворство».

А английское «luxurie» обозначает похотливость и сексуальную распущенность. Роскоши присуща двойственность, поскольку она меняется в зависимости от времени и культуры. Она олицетворяла и богатство, и социально-экономический успех, – идеалы, столь желанные и прославляемые в современном американском капитализме, – и гедонистическое потребительство, крайне расточительные траты и вопиющий декаданс, которые намного превышали базовый уровень потребностей.

Со времен Древней Греции и Рима общество пыталось регулировать доступ к предметам роскоши с помощью законов о роскоши – любых нормативных актов, направленных на ограничение расходов на еду, напитки, одежду и личные вещи, – чтобы предотвратить расточительность и, что более важно, отличить членов королевской семьи и один процент богатого населения от простолюдинов. До появления дизайнерских лейблов и логотипов социальный статус можно было обозначить с помощью чего-то настолько простого, как ткань или даже оттенок одежды.

В 1363 году парламент Англии ввел Статут о питании и одежде (англ. Statute Concerning Diet and Apparel), устанавливающий допустимые цены и ткани для каждого класса общества, включая слуг, ремесленников, духовенство и рыцарей. Социальное восхождение было строго запрещено. При Эдуарде IV особые законы ограничивали ношение таких нарядов, как соболиный мех, «золотая ткань» и пурпурный шелк, лицами, имеющими статус рыцаря или лорда и выше. «Связь цвета с роскошью изначально проистекает из его связей с королевской семьей, – писала Вероника Хайланд в книге “Дресс-код: открываем моду от нового образа до тысячелетнего розового”. – Почти у каждой цивилизации были какие-либо сумптуарные законы[9]9
  Сумптуарные законы – законы против излишней роскоши в обстановке, одежде, еде и пр., издававшиеся во многих государствах. – Прим. пер.


[Закрыть], связанные с одеждой, многие из них касались цвета и оставляли более яркие оттенки для граждан более высокого класса. Естественно, это только делало определенные цвета более желанными и вызывало беспокойство о статусе».

Фиолетовый издавна ассоциировался с королевской властью. Если бы в Древнем Риме Pantone выбирали бы цвет года, это был бы тирский пурпур. Император Юлий Цезарь носил тоги этого глубокого красновато-фиолетового оттенка, изготовленные с помощью дорогой краски, полученной из высушенных желез морских улиток, и запрещал другим использовать свою цветовую палитру. Как гласит легенда, царь Мавретании Птолемей был казнен за то, что осмелился надеть пурпур, чтобы посетить императора Калигулу в Риме в 40 году нашей эры. Буквально убийственная мода. Неудивительно, что американский дизайнер Ральф Лорен приберег свои самые высококлассные предложения для коллекции Purple Label. Когда Jay-Z праздновал свое превращение из рэпера в президента Def Jam Records в 2005 году в песне «Dear Summer», он зачитал строчки о том, что носит изысканную линию тканей премиум-класса и со вкусом подобранный бренд: «Дерьмо фиолетового лейбла со спрятанным логотипом».

Сумптуарные законы часто выдавались за проповеди общественного блага и поддерживали классовое расслоение ради элит. В Англии королева Елизавета I издала несколько прокламаций на тему «избыточности одежды» и того, как это приводит к тщеславию, перерасходу средств и преступности со стороны неимущих. В ее королевской прокламации от 5 июня 1574 года, в частности, говорилось, что роскошь привела к «явному упадку всего королевства». В американских колониях также существовали сумптуарные законы, регулирующие такие атрибуты одежды, как шелк, кружева, рукава с разрезами, пуговицы и шарфы. В 1651 году Генеральный суд Массачусетса, законодательный орган колонии, объявил «крайнее отвращение и неприязнь» к мужчинам или женщинам, которые одеваются выше своего социального положения. В 1662 году дополнение к закону содержало предупреждение о том, что одеваться выше своего ранга было святотатством и разжигало моральные опасения по поводу того, что нарушители испорчены и изнежены.

На чернокожих людей в Америке распространялись дополнительные правила, связанные с одеждой, которые дискриминировали по расовому признаку до и после обретения страной независимости. «Одежда была важным и сразу заметным признаком социального статуса», – писала историк текстиля и куратор Мэдлин Шоу в книге «Рабская ткань и рабы одежды: мастерство, торговля и промышленность». Одежда эффективно отличала порабощенных людей от свободных. Порабощенные рабочие получали большую часть своего гардероба, если вообще не весь, в качестве пособия от своих владельцев, и иногда они кроили и шили его самостоятельно. Эта одежда была изготовлена из различных видов текстиля, в зависимости от долговечности, географии и экономических факторов, в том числе: оснабурга, или оснабригса, грубого неокрашенного льна или пеньки; каразеи, саржевого переплетения ткани, изготовленной из шерсти; и линси-вулси, смеси льна и шерсти. Большинство тканей не красили, но оснабург продавали в однотонной расцветке (натуральный небеленый или белый, коричневый или синий) или в расцветке в полоску. Рабам в домах высшего класса разрешалось носить более модную одежду, однако они должны были понимать, что они не имеют на нее права собственности. Как писали Джорджио Риелло и Улинка Рублак в книге «Право одеваться: сумптуарные законы в глобальной перспективе, 1200–1800 гг.», «белые сохранили за собой власть определять, что является чрезмерным в одежде, и, следовательно, могли создавать правила по своей прихоти».

Эти законы предполагали, что если чернокожие люди одевались выше своего положения, то они использовали для этого грязные деньги, добытые обманом, – предвестие расового профилирования и агрессивной полицейской активности в отношении чернокожих покупателей в люксовых магазинах в будущем. Законы, известные под общим названием «кодексы рабов», были направлены на контроль и ограничение автономии и мобильности порабощенных людей. Закон Южной Каролины 1740 года о лучшем упорядочении и управлении неграми и другими рабами кодифицировал дресс-код. В частности, он гласил: «И в то же время многие рабы в этой провинции носят одежду, намного превосходящую положение рабов, для приобретения которой они используют дурные и порочные методы». Закон, также известный как Закон о неграх, был намеренно бесчеловечным и «разрешал, наделял полномочиями и требовал» от любого свободного человека конфисковывать оскорбительную одежду у порабощенных по своему желанию. Интересно, что исключение было сделано для мужчин и мальчиков, работающих ливрейщиками. Поскольку эти рабы были публичным продолжением своих хозяйств – они были собственностью и символом статуса, – они должны были выглядеть презентабельно, чтобы поддерживать репутацию в обществе.

Доктор Джонатан Майкл Сквер, писатель, историк и куратор моды и визуальной культуры афро-диаспор и доцент кафедры визуальной культуры чернокожих в Школе дизайна Парсонса, объяснил мне, что связь между роскошной модой и идентичностью чернокожих берет начало еще в XVIII и XIX веках. «Негативный стереотип, относящийся к людям африканского происхождения – особенно людям, которые были порабощены, и их потомкам, – один из бесконечного множества негативных стереотипов, заключается в том, что мы часто ассоциируемся с бедностью и дефицитом. И один из способов, с помощью которого чернокожие люди боролись с этим стереотипом, – это попытка переписать сценарий и ассоциировать себя, свою идентичность, свою самопрезентацию, свои бренды с изобилием и богатством». Это важно для понимания склонности хип-хопа к роскоши как сложного социального и культурного феномена. Современный материализм можно рассматривать как ответ на историческое отсутствие собственности. «Мода всегда была важной частью идентичности хип-хопа, потому что мода всегда была важной частью идентичности чернокожих в Америке, – сказал Саша Дженкинс, режиссер документального фильма “На стиле”. – Потому что когда у вас нет особого контроля над тем, где вы можете закрепиться в обществе, над вашим финансовым положением, над вашим образованием, единственное, что вы можете контролировать, – это то, как вы выглядите».

Выживание в Америке зависит от внешнего вида, и это тем более верно для цветных людей, иммигрантов и других маргинализированных групп, которые лишены привилегии произвести второе впечатление. «Мы выносим суждения о человеке, основываясь только на его внешности, менее чем за одну секунду, – писала доктор Каролин Майр в “Психологии моды”. – Одежда – это наша вторая кожа; она прилегает к нашему телу и становится частью нашей индивидуальности». У кандидата на работу в идеально сидящем костюме от Тома Форда больше шансов быть принятым, чем у его коллеги в плохо сидящей подделке. Ношение грязных кроссовок (на самом деле грязных, а не потрепанных модных Balenciaga за 600 долларов) наводит на размышления о жизни владельца, его самооценке, здоровье и гигиене.

Поговорка «встречают по одежке» воплощает в себе понимание одежды как инструмента социальной мобильности. «Многие американцы с низкими доходами не могут позволить себе выглядеть как американцы с низкими доходами, – объяснил доктор Питер Убел, врач и специалист по поведению в Университете Дьюка. – Трудно привлечь романтического партнера, если ты выглядишь как неудачник. Трудно получить хорошую работу, если ты появляешься на собеседовании, выглядя как человек, который никогда не работал. И чем более экстремальным становится неравенство в доходах, тем большее давление испытывают люди, стремясь создать впечатление, что они поднялись вверх по социальной лестнице». Мода может сигнализировать об успехе еще до того, как он материализуется, и идея манифестации или «притворяйся, пока не добьешься успеха» (англ. fake it till you make it) популярна в хип-хопе. «Городскую молодежь всегда привлекает мода, потому что это выражение устремлений, – сказал Андре Леон Тэлли, главный редактор журнала Vogue, в фильме “На стиле”. – У многих людей, которые занимаются хип-хопом, есть устремления».

Термин «люксовая мода» – это обобщающая концепция, которая включает в себя прет-а-порте (готовую одежду), одежду на заказ и, в конечном счете, от-кутюр, высокую моду. «Haute couture» – это охраняемый законом термин, который переводится как «высокое шитье» и относится к одежде, сшитой на заказ, ручной работе, безупречно изготовленной квалифицированными мастерами с использованием материалов и тканей высочайшего качества. От-кутюр зародилась во Франции в конце XIX века и строго регулируется французским правительством. Согласно Vogue, от-кутюр – это «мода в ее самом утонченном проявлении» с акцентом на дизайн и инновации. Британский дизайнер Чарльз Фредерик Уорт, известный историкам как «отец от-кутюр» и «первый кутюрье», открыл первый Дом кутюр по адресу: дом номер 7, улица Рю-де-ла-Пе, Париж, в 1858 году. Однако любовь страны к моде восходит к XVII веку и Людовику XIV, который носил невероятные эпатажные фасоны, включая знаменитые туфли на высоком красном каблуке (задолго до того, как дизайнер Кристиан Лубутен запатентовал свои фирменные туфли на шпильке с красной подошвой).

Самопровозглашенный Король-солнце был павлином, любившим роскошь. За время своего рекордного семидесятидвухлетнего правления Людовик XIV превратил Версальский дворец из полуразрушенного охотничьего домика в роскошный и богато украшенный бастион моды, искусства, музыки и роскошного образа жизни. Мода была источником национальной гордости и экономической мощи, пропагандирующей возвышенные вкусы Франции. Он расширил швейный и текстильный секторы страны, создал регулируемые рабочие гильдии и превратил моду в прибыльную статью экспорта. Как говорил его министр финансов Жан-Батист Кольбер, мода была для Франции тем же, чем были рудники Перу для Испании. Людовик XIV позиционировал Францию как мировой центр высокой моды – этот статус она удерживает и по сей день.

Высокая мода была аналогична покупке уникального художественного шедевра.

Происхождение, родственные связи и деньги определяли возможность войти в этот мир, и поэтому мода была предоставлена самым взыскательным покупателям – членам королевской семьи и светским львам и львицам. Федерация высокой моды (фр. Fédération de la Haute Couture et de la Mode) является руководящим органом, осуществляющим надзор за французской модой, и только дома, которые ежегодно утверждаются Синдикатом высокой моды, который был основан в 1868 году, могут носить название Дом кутюр.

Дом кутюр традиционно состоит из двух частей, одна из которых посвящена пошиву одежды (flou), другая – пошиву костюмов и пальто (tailleur). Посадка имеет первостепенное значение, и поэтому проводится серия примерок с клиентом для внесения мельчайших изменений. 23 января 1945 года термин «haute couture» стал юридически зарегистрированным. Чтобы претендовать на это звание, члены кутюр должны соответствовать критериям, которые меняются со временем: шить по индивидуальному заказу для частных клиентов; иметь ателье (мастерскую) в Париже, в котором работают двадцать штатных сотрудников и не менее двадцати технических специалистов, занятых полный рабочий день; два раза в год (в январе и июле) представлять коллекцию, состоящую не менее чем из двадцати пяти оригинальных дизайнов, на Неделе моды в Париже. По данным Федерации высокой моды, в 2023 году насчитывалось шестнадцать официальных дизайнеров от-кутюр: Аделин Андре, Александр Вотье, Алексис Мабиль, Бушра Джаррар, Шанель, Диор, Франк Сорбье, Джамбаттиста Валли, Живанши, Жан-Поль Готье, Жюльен Фурнье, Мезон Маржела, Мезон Раби Кайруз, Маурицио Галанте, Скиапарелли и Стефан Роллан. Среди приглашенных участников были такие развивающиеся бренды, как Gauchere (основан в 2013 году) и Koché (основан в 2015 году).

Как объяснила Робин Гиван в «Битве за Версаль», клиенты исторически поддерживали тесные отношения с vendeuses[10]10
  В переводе с фр. «продавщица». – Прим. пер.


[Закрыть], которые выполняли функции привратников, консультантов и менеджеров проектов, отслеживающих продвижение одежды через ателье. Vendeuse знала о социальных кругах и иерархии и была предшественницей сегодняшних знаменитостей и инфлюенсеров, занимающихся рекламой модной одежды. На создание платья от-кутюр могло уйти более восьмисот часов, а расходы ложились на потребителя. Стоимость повседневной одежды, сшитой по индивидуальному заказу, могла начинаться с 10 000 долларов, в то время как платье с замысловатой вышивкой обходилось в несколько сотен тысяч долларов. Это были ценные инвестиции. «От муслина до конечного продукта одежда изготавливается вручную: вышивка бисером и перьями изготавливается группой ремесленников, которые учились своему делу на протяжении поколений, – писала Гивхан. – Это не одноразовая мода. Клиенты хранят одежду годами, часто слегка изменяя ее, чтобы придать ей свежести».

Высокая мода была по-настоящему художественным начинанием, делом любви. «Кутюр – это эмоции. Кутюр – это свобода. Кутюр не думает о ценах и не думает о сумасшествии, – сказал Риккардо Тиши, на тот момент дизайнер Givenchy. – В кутюр вы можете делать все, что захотите».

Люксовая мода была не пунктом назначения, а путешествием. По мере того как хип-хоп рос и расцветал в течение следующих нескольких десятилетий, менялось и его отношение к роскоши. От покупки в магазине до пошива на заказ и, в конечном счете, от-кутюр, рэперы однажды должны были стать лицами высокой моды. Приближалась эра рэп-нуворишей.