Текст книги "Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота"

Станислав Дробышевский
Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота

Текст публикуется в авторской редакции

Издатель: Павел Подкосов

Главный редактор: Сергей Турко

Руководитель проекта: Анна Тарасова

Художественное оформление и макет: Юрий Буга

Корректор: Ольга Петрова

Компьютерная верстка: Андрей Ларионов

Иллюстрация обложки: Юлия Жданова

Иллюстрации: Юлия Жданова

Рисунки: Людмила Хлебникова

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Дробышевский С. В., 2023

© ООО «Альпина нон-фикшн», 2024

* * *

Посвящается Инге, Володе и Маше –

моей любимой семье

ПРЕДИСЛОВИЕ

Люди любят сказки, люди любят фантастику. Ещё бы! В череде обыденных событий, в ежедневной суете, однообразном повторении одних и тех же действий легко заскучать, затосковать об «эдаком-разэдаком». Хочется хотя бы помечтать о путешествиях и приключениях, драконах и подвигах, великих противостояниях и преодолениях. И вот люди смотрят красочные фильмы, читают яркие книжки, рассказывают байки. Фантазия – это прекрасно, она отличает нас от животных.

Но так ли необходимо сочинять небылицы, чтобы окунуться в мир чудес? Реальность всегда удивительнее любой фантазии. А уж реальность прошлого превосходит самые яркие образцы фэнтези. Наши предки и предшественники за миллионы лет существования оказывались в таких местах, участвовали в таких передрягах, что никакой поэт не сочинит удивительнее и заковыристее. Предки скакали по зелёным ветвям в дождливых джунглях и перебирались через песчаные барханы в безводных пустынях, стремились к новому под палящим солнцем и сквозь снежные бураны, пересекали моря и континенты, плыли по волнам в неизвестность и брели через травяные моря к новой жизни, встречались с карликами и гигантами, чудовищами и антиподами. С течением времени менялись флора, фауна, климат и даже очертания материков, надвигались и откатывались ледники, воды океана отступали, открывая проходы к новым землям, и вновь поднимались, отрезая скитальцев от прародины. Но переселенцы не жалели об утерянном, не считали прибыли и не жаловались на судьбу. Они радовались всё новым возможностям, которые предоставляла им планета. Остров за островом, континент за континентом преодолевали путешественники. Они не шли по прямой, у них не было цели, иногда они возвращались назад, не зная о том, и каждый новый край был для них землёй обетованной. По пути они и сами менялись, обезьяны становились обезьянолюдьми, те – человекообезьянами, а после их потомки выстраивались в длинную череду людей, каждый этап которых отличался не только от предков и потомков, но и от соседей. Несхожие человечества сталкивались и удивлялись друг другу, общались и враждовали, взаимообогащались и старались вытеснить непохожих или сбежать от них.

Истории, рассказанные далее, выдуманы лишь наполовину. Конечно, автор не присутствовал при описываемых событиях. Но на помощь спешит современная наука. Палеонтология поставляет сведения о климате и живых существах, окружавших наших предков. На самом деле это даже не одна, а огромный комплекс наук: палеогеография, палеоклиматология, палеоботаника, палеозоология, а в каждой из них несть числа направлениям. Археология рассказывает о труде древних людей: чем они занимались, где жили, чем пользовались, что изготавливали, иногда даже – о чём думали. В частности, трасология позволяет определить, как применялись орудия труда, откуда взялись царапины на камнях и костях: покусал ли их крокодил, или погрызла гиена, или человек порезал кремнёвым отщепом или поскрёб костяным лощилом. Наконец, бесконечно много открывает антропология, изучающая самих древних людей. Какого они были роста и сложения, как выглядели, кто кому приходился родственником. Палеопатология даёт возможность судить о ежедневных нагрузках и болезнях; даже о таких вещах, был ли конкретный человек правшой или левшой, много ли бегал, ходил босиком или в обуви, носил ли шапку натянутой по брови или лихо заломленной набекрень. Палеодиетология ведает о питании древних людей: мясоедство и вегетарианство, морское и континентальное собирательство – это самый первый уровень разрешения, а при желании можно узнать, много ли человек грыз орехов, жевал корни или стебли, ел фрукты с деревьев или ягоды с кустов, оленину или мамонтятину. Палеогенетика – самая молодая и чрезвычайно перспективная область, гипотетически способная дать не только сведения о древних людях, но и самих древних людей во плоти. Правда, клонирование неандертальцев пока фантастика, но цвет кожи, волос и глаз, склонность к полноте и облысению, сложные биохимические свойства организма она уже позволяет определять с большой точностью.

Мы уже очень много знаем о жизни предков. Но тем прекраснее, что ещё больше нам пока предстоит узнать. Наука движется вперёд семимильными шагами, и нет сомнения, что скоро мы ещё лучше будем понимать своих пращуров.

* * *

Книга, которую Вы держите в руках, – продолжение книги «Байки из грота». Однако это не просто новые истории. В новой книге упор сделан на окружающий пращуров мир. Кто жил рядом – монстры или красавцы? Какой ветер дул в лицо – холодный или жаркий? Что было на обед – отбросы или деликатесы? Обо всём этом узнаёт наука, обо всём этом Читатель прочитает в истинных историях из жизни предков.

1. УДЖАЙФА
ЛИЦО ПРЕДКА
(АРАВИЯ; 29 МЛН Л.Н.)

Густая зелень низко нависла над водой. Тёмное зеркало незаметно переходило в черноту прибрежных кустов. На застывшую гладь упал лист и плавно закружился в центре разбегающихся колечек. Зорко озираясь, мягко переступая цепкими лапами, по огромному наклонному стволу спускалась обезьяна. Острые глазки быстро посматривали по сторонам, вытянутый нос двигался, щупая насыщенный тропическими ароматами воздух, пушистый хвост поднялся и завис в ожидании рывка.

Всё было тихо. Листик застыл, кольца перестали мерцать, льющийся с неба зной разбивался о прохладу воды.

Обезьяна села на ствол и почесалась, продолжая позыркивать по сторонам. Лениво ковырнула сильным пальцем покрытую мхом кору, присмотрелась было к результату и вновь быстро оглянулась.

Всё было спокойно. Дневной зной загнал всех в тень. Толстокожие антракотерии дремали в своих болотах в ожидании ночного пастбища. Хищники лежали в своих берлогах под непролазными кустами в ожидании ночной охоты. Может, разве где-то по скалам, местами возвышающимся над зеленью, лениво перебегали толстые даманы. Но даже их сейчас не было ни видно, ни слышно.

Обезьяна поднялась, спустилась ещё на несколько шагов и снова присела. Основание ствола почти горизонтально уходило в чащу; широкие листья прибрежных растений закрывали его – столь уютно и столь подозрительно.

Лист лежал на воде, как на камне.

Обезьяна решительно поднялась, легко сбежала вниз и наклонилась к вожделенной воде. Зелень распахнулась, что-то метнулось из неё, обезьяна обернулась и рванулась в сторону, раздался хруст костей. Креодонт выплюнул что-то жёсткое в воду, схватил обмякшее тело обезьяны своей огромной пастью и поволок в темноту.

Кровавые круги всколыхнули листик, и вновь разлились покой, зной и тишина…

Улики

Саудовская Аравия – не самое гостеприимное для приматов место. Жёлтые пески, которые ветер перевевает по пустыне, чахлые пыльные пальмы, сохнущие вдоль вади – русел временных потоков. Казалось бы, это место лишь для ящериц, змей и муравьёв. Но до сих пор в редких зарослях Аравии живут павианы Papio hamadryas arabicus – свидетели былого великолепия. Не всегда полуостров был таким скучным, было время – и на его просторах шумели густые леса.

Природа склонна к преображениям, облик местности может не меняться миллионы лет, а может стать совершенно неузнаваемым. 29 миллионов лет назад, в раннем олигоцене, климат был намного влажнее современного. В местонахождении Уджайфа, на западе Саудовской Аравии, залегают слои с окаменелостями той эпохи. Сохранилось не так много: фрагменты костей и зубов антракотерия Bothriogenys fraasi, даманов Megalohyrax eocaenus и Geniohyus/Bunohyrax, палеомастодона Palaeomastodon, неопределённого мастодона, странного четырёхбивневого слона Gomphotherium и странного четырёхрогого толстокожего Arsinoitherium zitelli с двумя огромными и двумя маленькими рогами над глазами.

Четырёхбивневый слон Gomphotherium

Arsinoitherium zitelli с двумя огромными и двумя маленькими рогами над глазами

В известной фауне Уджайфа нет хищников. Но нет и сомнений, что кто-то подстерегал свою добычу в дебрях олигоценовой Аравии. Прямое свидетельство этому – следы зубов на черепе SGS-UM 2009-002. Этот череп – уникальный. Он принадлежал обезьяне сааданиусу Saadanius hijazensis. Судя по тонкостям строения челюстей, зубов и височной кости, сааданиус был последним общим звеном, соединяющим мартышкообразных и человекообразных обезьян. Одна часть его потомков стала колобусами, лангурами, мартышками, макаками и павианами, а другая – гиббонами, орангутанами, гориллами, шимпанзе и нами. Сам сааданиус был похож на современную макаку, весил 15–20 кг, а размер его головы был как у современного сиаманга – крупного гиббона.

Обезьяна Saadanius hijazensis

Череп SGS-UM 2009-002 принадлежал взрослому самцу. Ему не повезло: какой-то неведомый, но очень большой хищник отгрыз ему лицо. Зато повезло палеонтологам: череп сааданиуса сохранился почти идеально, что бывает крайне редко. Обезьяны обычно живут высоко на деревьях, стараются по возможности не приближаться к воде, а потому вероятность, что их останки окажутся в отложениях (а отложения чаще всего образуются именно на дне водоёмов), крайне мала. Именно поэтому у нас так мало целых черепов древних приматов, не говоря уж о скелетах. Обычно палеонтологам приходится довольствоваться изолированными зубами. Тут же несчастье бедного сааданиуса обернулось палеонтологической удачей.

Фрагмент черепа SGS-UM 2009-002

Кто схватил беднягу, мы не знаем. Но из других местонахождений олигоцена известно огромное число хищников, самыми мощными из которых были креодонты. Это были сравнительно коротконогие твари с тяжёлыми головами и мощнейшими зубами. Они плохо лазали по деревьям, не умели сграбастывать добычу и наверняка были туповаты, однако и добыча была соответствующей. Огромные челюсти креодонтов с лёгкостью разгрызали что угодно, а большего им было и не надо. Древесные обезьяны крайне редко попадались им на обед, так что олигоцен можно считать обезьяньим раем. Но, как мы видим на примере SGS-UM 2009-002, и в Эдеме можно попасться чудовищу.

Не всегда полуостров был таким скучным, было время – и на его просторах шумели густые леса

Аравия продолжала быть гостеприимной ещё очень долго. Спустя десять миллионов лет после сааданиуса, 17–18 миллионов л.н. тут жили гелиопитеки Heliopithecus leakeyi. К сожалению, мы очень мало знаем об этих человекообразных обезьянах. В местонахождении Ад Дабтиях сохранился лишь обломок левой верхней челюсти с четырьмя зубами, да ещё четыре зуба без челюстей. Судя по нему, гелиопитеки были чуть меньше современного шимпанзе, но намного примитивнее не только нынешних человекообразных обезьян, но и некоторых синхронных родственников вроде африканского афропитека Afropithecus turkanensis и моротопитека Morotopithecus bishopi.

Спустя несколько миллионов лет леса стали быстро редеть, и ко времени около 10–11 млн л.н. Аравия из лесного рая превратилась в степь, которая ещё чуть позже и вовсе стала пустыней – надёжным барьером, столь долго не пускавшим предков людей из Африки в Евразию.

Литература

Zalmout I. S., Sanders W. J., MacLatchy L.M., Gunnell G. F., Al-Mufarreh Y.A., Ali M. A., Nasser A.-A.H., Al-Masari A.M., Al-Sobhi S.A., Nadhra A. O., Matari A. H., Wilson J. A. et Gingerich Ph. D. New Oligocene primate from Saudi Arabia and the divergence of apes and Old World monkeys // Nature, 2010, V. 466, pp. 360–364.

2. РУСИНГА
МОСТ В РАЮ
(КЕНИЯ; 18 МЛН Л.Н.)

Солнце разливало тепло по небу и поднебесью. Зелёные склоны вулкана широкими волнами спускались вниз. Между густыми кустами струился ручей. Кроны деревьев смыкались над водой, образуя изумрудный туннель – тихое уютное место. В пологе из листьев звучала невидимая птица. Через прорехи в своде пробивались яркие лучи и блестели в воде; иногда вокруг такого солнечного столба начинали кружить бабочки.

Где-то выше по склону иногда раздавались крики дендропитеков, далеко вниз по течению слышались тяжёлые вздохи лесных слонов.

Ветки закачались, и по толстому суку, протянувшемуся на половину ширины речушки, осторожно вышел проконсул. Небольшие размеры и короткая мордочка ясно выдавали в ней самку. Обезьяна прошла треть сука, села и оглянулась. Вслед за ней из листвы выскочил головастый детёныш. Он резво пробежал до мамы, высоко поднимая несуразные лапки, сел рядом с ней и схватился ручонками за шерсть на её спине. Родительница извернулась, ухватила сыночка рукой и, посадив перед собой, принялась чистить ему шёрстку. Несколько мгновений он сидел тихо, но потом забеспокоился и попытался убежать. Мама строго удержала его на месте, легонько придавила к ветке и снова принялась шевелить его смешной пушок.

В зарослях на берегу раздался какой-то шорох. Самка привстала и внимательно вгляделась в чащу. Она не была встревожена, скорее заинтересована. Опасные твари – зубастые креодонты – никак не смогли бы забраться на ту высоту, где сейчас сидели мама с сыночком. Но креодонты и не шумели бы так сильно.

Из кустов на берег, усыпанный вулканическим туфом, вышел халикотерий. Он странно ковылял на длинных передних лапах, медленно переставляя коротенькие и как будто вечно полусогнутые задние. Длинная мощная шея уверенно раздвигала ветки. Широкие ноздри на вытянутой морде раздувались, вдыхая воздух. Халикотерий плавно и не торопясь выдвинулся на бережок, застыл на полминуты, качнулся вперёд и наклонился попить.

Проконсулы потеряли интерес и опять занялись своими делами. Детёныш вновь засуетился и попробовал убежать. Мамаша лениво попыталась его удержать, но не особо старательно. Сыночек пробежал вперёд и увидел пару бабочек, крутивших свой замысловатый танец в ярком пятне тепла. Бестолковый малыш на полсекунды присел, наблюдая за мельтешением крыльев, а затем попробовал ухватить столь заманчивые игрушки.

В этот момент внизу раздался оглушительный треск: халикотерий решил подкрепиться, сел на свой широкий зад, зацепил огромными когтями тонкое деревце и потянул ко рту, вытягивая губы в предвкушении лакомства.

Скрип ломаемого ствола напугал детёныша – он, смотревший вверх на бабочек, шарахнулся назад и вбок, нога соскользнула с сука, и бедняжка повис, цепляясь ручонками за кору. Мама бросилась вперёд, вытянула мохнатую руку и ухватила драгоценное чадо за шкирку. Едва не улетевший в речку страдалец, испуганно тараща круглые глаза, прижался к мамочке. Она обняла его, прижала к себе, успокаивая и одновременно поглядывая поверх острым взглядом. Детёныш, ни на миг не отпуская шерсть мамы, перебрался к ней на спину и затих в этом самом безопасном в мире месте. Самка поднялась, легко добежала до конца сука, не останавливаясь перемахнула на встречную ветку и скрылась в кронах на противоположном берегу.

Халикотерий так и не заметил едва не случившейся трагедии. Он был всецело поглощён ощипыванием нежной листвы со сломанного деревца…

Улики

Африканские экваториальные и тропические леса – родина человекообразных обезьян. В промежутке времени от 28 до 24 млн л.н. некие ещё очень примитивные гоминоиды появились именно в Африке. В кенийских местонахождениях Лотидок и Лосодок найдены куски челюстей и зубы камойяпитека Kamoyapithecus hamiltoni, в танзанийском Нсунгве – руквапитека Rukwapithecus fleaglei. Эти создания ещё очень отдалённо напоминали современных гиббонов, орангутанов, горилл и шимпанзе, но были их прямыми предками. О первых человекообразных мы знаем очень мало. Но прошло ещё десять миллионов лет – и их многочисленные потомки заполнили африканские джунгли.

Коротконогие маленькие слоны Archaeobelodon

Карликовый оленёк Dorcatherium parvum

В отложениях на островах Русинга и Мфангано на озере Виктория палеонтологи откопали огромное количество костей и зубов проконсулов: древнейший – 19–20 млн л.н. – Proconsul africanus эволюционировал в P. heseloni с датировками 17–18,5 млн л.н., который чуть позже изменился в очень похожего P. nyanzae. Благодаря этим находкам мы знаем о проконсулах очень много. Эти обезьяны были размером с очень крупную макаку, среднего павиана или гиббона-сиаманга. Их руки и ноги были равной длины, при беге по ветвям они опирались на ладонь; морда была сравнительно короткой, клыки умеренной длины, а размер мозга – как у современного павиана. Поскольку проконсулы весили 10–20 кг – довольно много для обезьяны, то лихо прыгать с дерева на дерево они уже не могли; хвост потерял своё значение как балансир и руль, а потому исчез, от него остались лишь маленькие копчиковые позвонки.

Исследователи много спорили о том, в какой среде жили проконсулы. Варианты менялись от открытой саванны с редкими деревьями до густого дождевого тропического леса. Такой разброс мнений, как ни странно, связан не с недостатком, а с избытком информации: в богатых отложениях Русинги и Мфангано сохранились не только кости крупных животных, но и раковины улиток, отпечатки многоножек и листьев, окаменевшие стволы, корни и семена деревьев, а также прочие следы прошлой жизни. Обилие карбонатов в воде законсервировало даже такие эфемерные вещи, как муравейник, плоды, язык ящерицы-геррозавра, мускулатуру и перья птицы, черепномозговые нервы проконсула. И при этом на небольшом расстоянии встречаются останки как водных животных, например крокодилов, так и степных, как, например, долгоногов. В общем-то для Африки такая мозаика очень характерна. Подробное исследование ископаемых почв и фаунистических комплексов из отдельных точек позволило конкретизировать картину с точностью до десятков метров.

Останки проконсулов есть в разных местах, но сохранность останков сильно различается. Особенно богато местонахождение Касванга на северной оконечности острова Русинга, тут найдены несколько почти целых скелетов и огромное количество фрагментов. Некоторые кости обнаружены в сочленении, многие – разрозненными. Очевидно, тут-то и был дом проконсулов, а в прочие местонахождения обломки костей и зубы заносились ручьями. Судя по всему, проконсулы прыгали по деревьям, смыкавшимся над тихой речкой, и иногда падали в неё. Показательно, что останков детёнышей и подростков больше, чем взрослых, – неопытные чаще срывались с веток.

Своеобразным пупом Русинги был вулкан Кисингири. По его склонам, большей частью с юго-востока на северо-запад, текли мелкие медленные извилистые потоки. По их берегам росли довольно густые леса – так называемые галерейные, в которых и жили проконсулы. Это не были влажные леса типа современных экваториальных, но и не открытые равнины с участками леса. В чаще росли деревья семейства кутровых Leakeyia vesiculosa (современные родственники которых имеют вкусные красные плоды), семейства анноновых Anonaspermum distortum (плоды нынешних представителей – сметанные яблоки – похожи на ананасы), Cnestis rusingensis из коннаровых (плоды коих обычно сухи), Triclisia inflata и Syntrisepalum auritum из лунносемянниковых (чьи плоды часто красивы, но горьки и даже ядовиты), лианы тыквы-горлянки Lagenaria cruciformis из тыквенных и Ziziphus rusingensis из крушиновых.

Древняя свинья Nyanzachoerus

Длинноногий лесной слон Prodeinotherium hobleyi

Чащу с проконсулами делили примитивные галаго Progalago songhorensis – предки чебурашек, тростниковые крысы Diamantomys luederitzi и Paraphiomys stromeri, похожие на помесь крысы с бобром, примитивные белки Vulcanisciurus africanus, шипохвостые летяги Paranomalurus soniae, чья летательная перепонка крепится к особому тонкому хрящу, идущему от локтя параллельно предплечью, а в шерсти хвоста кроются острые шипы, прыгунчики Miorhynchocyon clarki – длинноносые, длинноногие и длиннохвостые родственники слонов размером с котёнка, халикотерии Butleria rusingense – несуразные родичи лошадей, садившиеся перед деревьями и пригибавшие ко рту ветви огромными когтями на огромных передних лапах, карликовые оленьки Dorcatherium parvum – саблезубые копытные, любящие лазать по низким деревьям и забираться в дупла, в целом фруктоядные, но способные загрызть какую-нибудь мышь или рыбу, креодонты Anasinopa leakeyi – хищники размером с волка, главная гроза миоценовых лесов.

Проконсулы почти не покидали деревьев, так что жили практически в полной безопасности. Креодонты плохо лазали по деревьям, примитивный медведь Hemicyon известен в Русинге по единственному зубу, а из кошачьих в это время тут жили лишь Asilifelis coteae – совсем маленькие мурки, не опасные для приматов. Тем не менее один из скелетов проконсулов был найден в дупле окаменевшего дерева вместе с костями свиней, причём концы костей и обезьян, и хрюшек были погрызены. Видимо, какой-то хищник, наверняка креодонт, регулярно таскал добычу в дупло, пока не собрал там отличную палеонтологическую коллекцию.

В лесах несколько иного типа – по соседству, но тоже по берегам речек – жили прыгунчики Myohyrax oswaldi, ежи Gymnurechinus leakeyi, не имевшие иголок и не умевшие сворачиваться клубком, примитивные кролики Kenyalagomys minor, коротконогие маленькие слоны Archaeobelodon с парой почти прямых бивней на верхней и парой лопатообразных бивней на нижней челюсти, питавшиеся древесной корой, а также не очень большие дейнотерии Prodeinotherium hobleyi – длинноногие лесные слоны с загнутыми вниз бивнями на нижней челюсти.

Несколько дальше от воды, на склоне всё того же вулкана, простирались более сухие горные леса из каркаса Celtis rusingensis. Ископаемые почвы тут имеют другой состав, другими были и животные. По деревьям скакали дендропитеки Dendropithecus macinnesi, целые скелеты которых найдены в отложениях Русинги. Дендропитеки были странными обезьянами – вроде бы человекообразными, а вроде бы и нет. Скорее всего, они были похожи на нынешних гиббонов. Тут же жили родственники проконсулов лимнопитеки Limnopithecus legetet – совсем мелкие, с маленькими клыками, более экзотичные человекообразные ньянзапитеки Nyanzapithecus vancouveringorum – вдвое меньшие, чем проконсулы, долгоноги Megapedetes pentadactylus, карликовые безрогие олени Walangania africanus и всё те же дейнотерии.

С другой стороны, в лесах с обилием травы паслись безрогие носороги Turkanatherium acutirostratum и двурогие носороги Rusingaceros leakeyi типа современного суматранского.

Кроме Русинги и Мфангано, известны и другие местонахождения африканских миоценовых приматов. Мы много знаем о мире проконсулов, но ясно, что это сведения лишь о нескольких точках на карте, тогда как Африка – огромный континент; в других его частях могли происходить совсем другие истории…

Литература

Michel L. A., Peppe D. J., Lutz J. A., Driese S. G., Dunsworth H. M., Harcourt-Smith W.E.H., Horner W. H., Lehmann Th., Nightingale Sh. et McNulty K. P. Remnants of an ancient forest provide ecological context for Early Miocene fossil apes // Nature Communications, 2014, V. 5, № 3236, pp. 1–9.

Retallack G. J., Bestland E. A. et Dugas D. P. Miocene paleosols and habitats of Proconsul on Rusinga Island, Kenya // Journal of Human Evolution, 1995, V. 29, pp. 53–91.

Ward C. V., Walker A. et Teaford M. F. Proconsul did not have a tail // Journal of Human Evolution, 1991, V. 21, pp. 215–220.