Текст книги "Однажды ночью"

– Вам плевать? Понятно, – тихо прошептала она и посмотрела на стеклянные двери. – Приношу вам свои извинения. Все ясно. Я ошиблась, решив, что вы хотите вернуть себе тот образ жизни, для которого рождены. – Гордо вскинув голову, она направилась к дверям. – Что ж, живите так, как вам нравится. До свидания.

Не «спокойной ночи». Мартин смотрел ей вслед: вот она открывает дверь, вот переступает порог, с гордо поднятой головой идет по комнате, исчезает в толпе. Наверняка Кармартен доставит ее домой. Повернувшись спиной к дверям, он облокотился на перила и устремил взгляд в сад, во мрак.

– Он ответил «нет». Отказался! Наотрез! – возмущалась Аманда. – Он сказал, что ему на все это – на меня, на нас! – наплевать.

Амелия следила за мечущейся по комнате сестрой.

– Ты уверена, что он правильно понял тебя?

– О, он все отлично понял! Он всегда все понимает! – Аманда тихо чертыхнулась.

Амелия взволнованно ждала. Она никогда не видела сестру в таком возбуждении, хотя из них двоих Аманда была больше склонна к театральным эффектам. Однако возмущением горю не поможешь.

Наконец она спросила:

– Так ты что… сдаешься?

– Сдаюсь? – резко остановилась Аманда. – Разумеется, нет.

Амелия успокоилась.

– И что же ты намерена делать?

Аманда села на кровать рядом с сестрой.

– Не знаю, – ответила она, решительно сжимая губы. Через секунду добавила: – Но что-нибудь придумаю.

На следующий вечер Мартин опять появился на Глостер-стрит. Он не собирался туда ехать, но леди Хеннесси запиской сообщила ему о своем желании видеть его. Они были давними друзьями, поэтому он не мог отказать ей.

Хозяйка тепло встретила его.

– Давай без церемоний, – с порога заявил Мартин. – Я здесь. Зачем вызывала?

Элен удивленно приподняла брови.

– Твои манеры портятся – это всегда было отличительным признаком.

Мартин нахмурился. Прежде чем он успел спросить, в чем выражается эта «порча», Элен сказала:

– Что касается моей записки, я подозреваю, что тебе следует знать, какие действия предпринимает твоя подруга.

– Моя подруга? – изумился Мартин.

– Мисс Кинстер, разумеется. Только не надо убеждать меня, что она тебе не подруга – не трать на это время. Сегодня Кармартен ее не сопровождал, она приехала одна. И была весьма сердита на меня, думаю, такое выражение лица более приемлемо для других мест. – Элен сбросила маску радушной светской львицы и стала серьезной. – Тебе стоит взглянуть. Только тебе по силам изменить ситуацию, – добавила она и указала в угол.

Мартин кивнул:

– Хорошо, я взгляну.

Мартин пошел туда, куда указывала Элен. У него даже не возникло мысли уехать, не увидев то, о чем говорила леди Хеннесси. Однако, заметив в углу группу, он выругался и пожалел о своем согласии. Но было уже поздно. Теперь понятно, почему Элен встревожилась: Аманда собрала вокруг себя наиболее привлекательных с матримониальной точки зрения и в то же время распутных кавалеров. Эта веселая, хохочущая группа привлекала к себе внимание благовоспитанных дам, бродивших по гостиным. Мало кто из них выдерживал сравнение с девушкой, поэтому они воспринимали ее как конкурентку. Во всяком случае, должны были бы. Но не воспринимали. И Мартин понял почему.

Вместо того чтобы шипеть и показывать свои коготки, более умудренные опытом дамы пришли к взаимопониманию с мисс Кинстер. Мартин догадывался, к чему может привести такое взаимопонимание, однако, судя по обожающим взглядам мужчин, они еще не уяснили, что сегодня вечером Аманда не намерена играть в их игры.

Он наблюдал, как она с элегантной фривольностью флиртует с мужчинами, и спрашивал себя, а не очень ли он самонадеян. Ведь она – очень ценный приз, за который можно заплатить любую цену. Аманда не только красива, привлекательна, чиста и умна, она еще и сообразительна, и независима, и очень женственна. Вокруг нее много тех, кто способен оценить ее по достоинству.

Только сегодня этому не бывать.

Мартин решил отказаться от прямого штурма и поманил к себе лакея.

Продолжая смеяться шутке лорда Роули, Аманда взяла с подноса записку, развернула ее и едва не выронила из рук. Она не знала, что Мартин здесь, и даже не почувствовала его присутствия, так как была на взводе.

– Что там? Плохие новости?

Лорд Роули и остальные мужчины посерьезнели.

– Нет. – По их мгновенно прояснившимся лицам Аманда поняла, почему они так встревожились. – Это… – Она смяла листок. – Не понимаю.

Ведь все получилось именно так, как она хотела. Но почему он ждет ее в прихожей?

– В прихожей меня ждет посыльный, – улыбнулась она своим кавалерам. – Простите, мне нужно переговорить с ним.

– Конечно, моя дорогая, – сказала леди Элрод.

Аманда поспешила уйти прежде, чем кто-либо из мужчин предложил проводить ее.

Войдя в прихожую, она увидела только двух лакеев. Не успела она опомниться, как у нее на плечах оказался плащ, а на голове – капюшон. Чьи-то руки приподняли ее и понесли.

– Дверь, болваны! Откройте дверь!

Все сомнения Аманды улетучились. Она тщетно пыталась вырваться, даже собралась кричать, но Мартин стремительно вынес ее из дома и решительно втолкнул в карету.

Объятая яростью, Аманда принялась выпутываться из плаща.

Дверца хлопнула, прозвучал чей-то возглас, и карета понеслась вперед, как будто удирала от дьявола. Выбравшись из плаща и выглянув в окно, Аманда увидела, как мимо мелькают дома на Белгрейв-роуд. Поняв тщетность сопротивления, она откинулась на спинку дивана.

Как он посмел?!

Она была так потрясена, так возмущена, что на время потеряла способность рассуждать. Не замедляя хода на поворотах – Аманде даже приходилось хвататься за ручки, чтобы не упасть, – карета стремительно неслась вперед. Наконец бешеная скачка закончилась. Карета остановилась, а Аманда собралась с мыслями.

Подобрав полы плаща, она распахнула дверцу и спрыгнула на тротуар. Ее не удивило, когда она узнала угол Норт-Одли-стрит и Аппер-Брук-стрит, то есть она оказалась в двух шагах от дома.

Она открыла сумочку, и кучер сказал:

– Извините, мэм, но господин щедро расплатился со мной.

В этом можно было не сомневаться.

Аманда улыбнулась. Отнюдь не ласково.

– В таком случае уезжай.

Кучер не стал спорить.

Аманда дождалась, когда он завернет за угол, запахнула плащ и пошла к дому.

– Во всяком случае, это доказательство того, что ты ему не безразлична.

– Это показывает, что он болван – властный, самодовольный, надменный дурак! Абсолютно такой же, как все мужчины Кинстеры!

– И что теперь?

– Приступлю к плану Б.

В следующий раз Аманда встретилась со своей судьбой на суаре у миссис Фосетт, у вдовы с не очень чистой репутацией. Развлечения, которые та устраивала, высоко ценились представителями полусвета.

– И что вы тут делаете?

Этот низкий голос прозвучал для Аманды, наблюдавшей за игрой в «мушку», как музыка. Она повернулась к стоящему позади нее Мартину.

– Развлекаюсь, – с улыбкой ответила она и опять сосредоточилась на игре.

После довольно продолжительной паузы его голос прозвучал снова:

– Если вас не беспокоит собственная репутация, то подумайте о Кармартене – вы же ставите его под удар.

Аманда действительно взяла Реджи в качестве эскорта, и сейчас молодой человек был увлечен беседой с господином его же возраста.

– Сомневаюсь, что ему грозит какая-то опасность. – Она снова повернулась к Мартину. – Вы предпочли бы, чтобы я пошла без него?

– Я предпочел бы, чтобы вы вообще не приходили. И не только сюда, но и в другие места подобного рода.

Аманда небрежно пожала плечами:

– Не понимаю, почему вы думаете, что я должна считаться с вашим мнением.

– Вы же обещали, что откажетесь от подобных авантюр на весь сезон, если я устрою для вас развлечения. И я устроил, причем все, что вы хотели, – процедил сквозь стиснутые зубы Мартин.

Аманда провела пальцем по его щеке и улыбнулась.

– Я солгала. Но вам-то что? – с наигранным удивлением осведомилась она. – А теперь прошу простить меня, мне нужно увидеться с одним джентльменом.

Весело помахав рукой, Аманда обошла его и поспешила прочь, однако успела заметить и его горящий взгляд, и сердито сжатые кулаки.

Мартин схватил Аманду за руку в тот момент, когда она остановилась на пороге гостиной миссис Суэйн. Он видел, как она выскользнула в туалетную комнату, и остался ждать у дверей. Вот до чего она его довела!

– А теперь рассказывайте, что у вас за план, – сказал он, увлекая ее к стене.

– План? – удивилась Аманда.

– Ваша цель – превратить лучших мужчин бомонда в своих рабов, чтобы они покорно ждали, пока вы выберете одного из них?

– А-а, это… – Аманда оглядела разодетых щеголей, толпившихся в небольшой гостиной.

Мартин пока еще сдерживал себя. Он сожалел, что сорвался у Элен. Тогда он от души позлорадствовал, однако результата его затея не принесла, и всю последнюю неделю он провел в поисках Аманды в салонах и на вечеринках полусвета. На него уже начали обращать внимание, а ему меньше всего хотелось, чтобы кто-то заметил его интерес к Аманде Кинстер.

– Вам нет надобности беспокоиться. Я смирилась с тем, что между нами нет взаимопонимания. Никаких отношений – вы ведь ясно дали понять. И поэтому мне трудно уразуметь, почему вы в отношении меня ведете себя как собака на сене. Неужели вы думаете, что я соглашусь с этим?

Мартину очень хотелось ответить, но он прикусил язык. Насмешливый взгляд Аманды только еще сильнее распалил его. Видя, что он молчит, она еще раз огляделась по сторонам.

– Прошу меня простить, я хотела бы пообщаться со своими знакомыми.

Аманда пошла вперед, но Мартин удержал ее. Она сначала посмотрела на его руку, сжимающую ее запястье, а потом подняла на него выжидающий взгляд. Он вынужден был сделать над собой усилие, чтобы разжать пальцы. Мило улыбнувшись, Аманда пошла прочь.

– Куда вы направляетесь? – против воли крикнул ей вслед Мартин. Он знал, что она поймет, о чем он спрашивает – о том, какова цель ее игры.

Аманда оглянулась:

– К черту и обратно. – Сделав еще несколько шагов, она добавила: – Если мне захочется.

Она ходит по канату над ямой с голодными волками. Один неверный шаг – и ей уже ничто не поможет. Волки именно на это и рассчитывают, они терпеливо ждут и изображают из себя игривых щенков.

Стиснув зубы, Мартин из вечера в вечер посещал различные суаре, вечеринки и рауты. В высшем свете только что начался сезон, и, следовательно, оживился и полусвет.

Каждый вечер ему удавалось разыскать Аманду. Несмотря на то что она посещала обязательные мероприятия в высшем свете, она – в сопровождении бедняги Кармартена – ухитрялась бывать и в полусвете. И с каждым вечером она становилась чуть более необузданной, чуть более непредсказуемой.

Она смеялась и очаровывала мужчин – казалось, у нее уже вошло в привычку ежевечерне увеличивать число побед. А Мартин, сложив руки на груди, с мрачным выражением на лице наблюдал за ней, подпирая стены. Самые опасные мужчины знали об их отношениях и, подчиняясь инстинкту самосохранения, вели себя осторожно. Никто не знал, какая между ними существует связь, но все предпочитали не рисковать. Так что Мартин пользовался единственным оставшимся у него оружием, чтобы защитить Аманду.

Вот и сегодня Мартин подпирал стену на рауте миссис Эмерсон и наблюдал за кружком, центром которого была Аманда. Шел какой-то спор, причем интеллектуальный, что довольно странно для подобного общества, но вполне характерно для Аманды.

Внезапно из круга вышел Реджи Кармартен и испуганно оглядел толпу. Его взгляд упал на Мартина.

К удивлению Мартина, молодой человек подбежал к нему и, отбросив формальности, сбивчиво заговорил:

– Надо что-то делать. Еще немного, и она, – он махнул рукой в сторону Аманды, – попадет на зыбкую почву.

– Так остановите ее, – бесстрастно произнес Мартин.

– Если бы я мог, ее здесь не было бы! Это же очевидно! – нетерпеливо воскликнул Реджи. – Мне никогда не удавалось отговорить ее, если она закусила удила. А закусила она удила с того момента, когда вы предложили ей партию в вист.

Это было прямым обвинением, но Мартин и так чувствовал свою ответственность – вполне объяснимую с моральной точки зрения – за бесстыдное поведение Аманды. Хотя вряд ли Реджи понимал, в чем именно заключается его вина. Возможно, его умозаключения нелогичны – ведь это как-никак ее выбор, – однако он понимает все это именно так.

Мартин снова посмотрел на расшумевшуюся группу.

– Что обсуждали?

– Гравюры.

– Гравюры? – изумленно переспросил Мартин.

Реджи с омерзением кивнул:

– Точнее, рисунки определенного сорта… ну, вы понимаете. Аманда об этом и не догадывается. Еще чуть-чуть, и она попадет в тщательно расставленную ловушку, – он тревожно оглянулся, – если уже не попала.

Мартин чертыхнулся и посмотрел в ту же сторону. К его облегчению, спор пока был в самом разгаре. Аманда что-то доказывала.

– Они сначала позволят ей связать себя собственными же аргументами… Там Кертин, да и Маклинток тоже.

Это многое объясняло.

– Проклятье!

Мартин наблюдал, решая, как лучше вмешаться. Жаль, что здесь нет ее кузенов: в последнее время, перемещаясь с места на место вслед за Амандой, он почему-то не встречал их. А искать их на светских мероприятиях – занятие не для него.

Мартин посмотрел на юношу:

– Если я вытащу ее из этой передряги, пожалуйста, предупредите ее кузенов. Дьявола, или Вейна, или кого-то другого.

Реджи уставился на него, как на сумасшедшего.

– Но я не могу. – Мартин нахмурился, и юноша пояснил: – Ведь я ее друг.

Мартин секунду изучающе смотрел на Реджи, потом хмыкнул и перевел взгляд на Аманду.

– Кажется, решать только мне, – вздохнул он.

К тому моменту, когда Мартин появился у нее за спиной, Аманда уже полностью потеряла надежду. В течение последней недели ее отчаяние росло, улыбка с каждым днем все больше напоминала ухмылку, а поведение становилось возмутительным. Вот и сейчас она уже почти вплотную приблизилась к опасной черте, и в общем-то ей было все равно. Она с ужасом для себя обнаружила, что без Мартина Фалбриджа ей безразлично все то, что раньше имело огромную ценность. Что впереди ее не ждет ничего, кроме скучного и добродетельного замужества. Она уже устала от развлечений, предлагаемых полусветом, от этого жалкого подобия того, что происходило в высшем свете, от менее эрудированных собеседников и менее искреннего веселья. Ей не нравились холодные взгляды мужчин и лицемерие женщин.

Сегодня ее отчаяние достигло предела, и она позволила себе играть с огнем, хотя в глубине души понимала, что поступает неправильно. Однако у нее было слишком тяжело на сердце, поэтому ей не хватало душевных сил прекратить всю эту вакханалию.

Появление Мартина на секунду подняло ей настроение, но одного взгляда на его мрачное лицо хватило, чтобы она тут же пала духом.

– Итак, милорд! – Аманда с вызовом посмотрела на него. – Вы с кем – с теми, кто за или против?

– А о чем спор? – спросил Мартин.

– Здесь утверждают, что лучшие из гравюр должны разжечь страсть женщины.

Аманда стойко выдержала его взгляд, умело скрывая свое презрение к обсуждаемому вопросу. Когда зашел разговор о том, что одна из последних гравюр настолько великолепна, что ей противостоять невозможно, она заявила, что, по ее мнению, по воздействию на женщину этот вид искусства переоценен. Все мужчины, участвовавшие в споре, отнеслись к ее словам пренебрежительно, а ее мнение не взяли в расчет.

Она находилась в том настроении, когда во что бы то ни стало надо доказать свою теорию. Мужчины понимали, что это всего лишь теория, и пытались подбить ее на практику. Именно это и вызывало у нее возмущение.

Неужели они думают, что она настолько наивна?

Естественно, она знает, о какого рода рисунках идет речь – ведь ей уже двадцать три! Некоторые она видела своими глазами, о других слышала, а с работами художников, таких как Фрагонар, сталкивалась чуть ли не с детства. Ее мнение было не теоретическим, а основывалось на факте: эти работы – независимо от сюжета – никогда не пробуждали в ней страстного отклика.

Именно эту мысль Аманда стремилась донести до собеседников и в настоящий момент пыталась понять, сколько еще времени им понадобится, чтобы уяснить, что она не намерена разглядывать их коллекции, дабы проверить свой тезис на практике.

Вот как развивались события до появления Мартина. А теперь он…

– Ведь у вас, милорд, тоже есть свое мнение? – Она многозначительно вскинула бровь. – Говорят, что вы знаток в этом вопросе.

Мартин улыбнулся, и от его улыбки по спине Аманды пробежал холодок.

– Едва ли я назвал бы их неэффективными, хотя, конечно, тут играет роль восприимчивость женщины.

Его слова были встречены с одобрением.

Аманда изумленно уставилась на него. Она-то предполагала, что он попытается прекратить спор и бросит вызов всем ее оппонентам.

– Абсолютно верно, – сказал мистер Кертин. – Я такого же мнения.

– Действительно! – подал голос лорд Маклинток. – А это означает, моя дорогая, что вам придется взглянуть на некоторые работы, чтобы подтвердить вашу точку зрения. Буду счастлив предложить вашему вниманию свою коллекцию.

– Нет, моя коллекция более обширная…

– А моя интереснее…

На Аманду обрушился поток предложений. Еще немного – и началась бы перебранка по поводу того, чья коллекция больше подходит для испытания ее темперамента, однако низкий голос Мартина заставил всех замолчать:

– По моим наблюдениям, главным является восприятие. У меня в библиотеке есть огромная коллекция таких работ, в том числе и с Востока. Поэтому я предлагаю мисс Кинстер взглянуть на мою коллекцию и таким образом проверить свой тезис.

Аманда медленно втянула в себя воздух. Никто из ее оппонентов не осмелился возразить, все ждали, готовые к броску в том случае, если она откажется от приглашения Декстера.

Она, прищурившись, посмотрела на Мартина. Он намеренно портит ей вечер, оправдывая себя тем, что действует для ее же блага. Что ж, ему придется компенсировать ей упущенные развлечения.

– Отличная идея! – улыбнулась Аманда. Тревога, промелькнувшая в глазах Мартина, была ей наградой за все испытания. – Естественно, я расскажу вам о своих открытиях, – пообещала она оппонентам.

Кто-то недовольно заворчал, остальные спокойно смирились с проигрышем. Без сомнения, они считали, что смогут удовлетворить свои аппетиты при следующей встрече. Аманда же решила покончить с полусветом. Ведь она появлялась здесь исключительно для того, чтобы найти Мартина.

Она взяла его под руку, и они направились к дверям.

– Только не надейтесь отделаться от меня, – тихо проговорила Аманда, – не показав мне свою коллекцию, особенно ту часть, что «с Востока».

Мартин покосился на нее.

– Вам нет надобности смотреть на такие вещи.

Аманда попыталась выдернуть руку из-под его локтя, но Мартин крепко сжимал ее пальцы.

– Если вы считаете, что их общество слишком опасно для меня, то должны предоставить альтернативу. Вы предложили мне взглянуть на коллекцию – я приняла ваше предложение. Все это слышали.

– Вы серьезно настаиваете? – Судя по тону, он решил, что она свихнулась.

– Да, – уверенно ответила Аманда.

Мартин еле слышно чертыхнулся. Выпустив ее руку, он залез в карман, достал блокнот и написал записку Реджи Кармартену, в которой сообщал, что спас его подругу и вынужден отвезти ту домой. Отдав записку лакею, он снова взял Аманду за руку.

– Поехали.

Глава 8

– Как я понимаю, – холодно произнес Мартин, когда карета повернула на Парк-лейн, – вы не позволите мне доставить вас домой и тем самым закончить вечер?

– Нет, – уверенно подтвердила Аманда.

Что ж, выбора у него нет. Мартин сожалел о том, что испортил ей вечер. Он почему-то нервничал, хотя в этом не было причины: он проводит ее в библиотеку, покажет книгу с чертовыми гравюрами, а потом отвезет домой. Вот и все. На сегодня.

Карета свернула на аллею и, как обычно, покатила к задней двери. Мартин хотел было отругать кучера, но вовремя вспомнил, что парадную дверь не открывали уже сотню лет. Карета остановилась, он вышел и помог выйти Аманде, объясняя свое волнение тем, что она – первая гостья из высшего света с тех пор, как этот дом стал принадлежать ему. Однако пока он вел ее через темную кухню и по коридорам, его волнение только усиливалось.

Аманда радовалась темноте; правда, темнота была неполной: при свете свечи, которую Мартин захватил из кухни, она разглядела мебель в чехлах из грубого полотна. Едва переступив порог, она сразу ощутила мрачную нежилую атмосферу дома.

Это было самое настоящее логово.

Аманда поежилась. Было очень зябко, почти холодно – очевидно, только огонь в кухонном очаге не давал исчезнуть этому «почти». Неужели Мартин проводит здесь все свое время? Широкая лестница вела из напоминающего мавзолей холла на теряющуюся во мраке галерею. Оглядевшись, Аманда обнаружила, что почти все двери открыты и что комнатами не пользуются. Она опять поежилась.

Это не дом, это просто жилище, лишенное души, и вряд ли это можно объяснить тем, что он холост и живет один. Просто здесь не осталось ни человеческого тепла, ни уюта.

Второй коридор был пошире, но таким же мрачным.

«Мрачным» – именно это слово пришло на ум Аманде. Как он может жить здесь?

И тут Мартин открыл какую-то дверь. На Аманду хлынул поток света, удивительно теплого и радушного. Она прошла внутрь и замерла на пороге как вкопанная.

Так вот где он обитает!

Ее взгляд перескакивал с одного предмета на другой, однако трудно было разглядеть все сразу. К тому же эта уютная комната никак не сочеталась с заброшенным домом. Потрясенная, она сделала несколько шагов и, остановившись, стала поворачиваться вокруг своей оси.

Очевидно, раньше – ведь дом очень старый – здесь был бальный зал, а потом его переоборудовали в библиотеку. Вдоль всех стен стояли книжные шкафы, забитые книгами в кожаных переплетах и с украшенными золотом или серебром корешками. В огромном камине, где можно было бы зажарить целого быка, горел огонь. Окна стены напротив камина выходили в сад с залитыми лунным светом лужайкой и фонтаном. Высокие каменные стены, окружавшие сад, увивал плющ.

Аманда подняла глаза к потолку и едва не задохнулась от восторга. В каждом сегменте куполообразного потолка чрезвычайно детально были изображены созвездия: звери, рыбы, птицы. Ими можно было любоваться часами, и Аманда с трудом отвела от них взгляд.

Девушка огляделась по сторонам, и ей показалось, что она тонет в роскоши. О том, что хозяин хорошо знает Восток, свидетельствовали украшения из слоновой кости тонкой резьбы, нефритовые статуэтки, стоявшие на деревянных постаментах, шелковые дорожки, покрывавшие серванты. Натертый пол устилали яркие ковры, чьи краски переливались в свете свечей.

Напротив камина стояли кресло и кушетка с вышитыми золотом шелковыми подушками – свидетельство того, что Мартин живет именно в этом помещении.

Аманда была потрясена, причем не богатством обстановки, а ее яркостью.

«Как же дом похож на него!» – вдруг подумала девушка. Классический фасад заперт на замок, невзрачная задняя дверь и мрачные коридоры, которые ведут в самое сердце дома, туда, где властвуют красота, знание и чувственные удовольствия.

Обернувшись, Аманда увидела, что Мартин подкладывает дрова в камин. Она подошла к ближайшему книжному шкафу и бегло просмотрела названия на корешках. Здесь было представлено все: искусство, античные писатели, поэзия, эссе, философия, книги на латыни, греческом, немецком и французском – собрание действительно было обширным.

Аманда заинтересовалась инкрустированным яйцом, стоявшим на одной из полок. Она какое-то время рассматривала тонкую работу, а когда поставила его на место и повернулась, то обнаружила, что Мартин наблюдает за ней с непроницаемым лицом.

– Итак, – она указала рукой на шкафы, – какую из книг мне нужно изучить?

Мартин подошел к ней.

– Вам ничего не нужно изучать, – сурово произнес он.

Аманда тщетно пыталась понять выражение его глаз.

– Но я хочу, – настаивала она. – Ведь вы не можете предложить мне других развлечений. – Увидев, как быстро он помрачнел, она поспешно добавила: – И не забывайте, одна из тех книг – с Востока.

У Мартина на скулах заиграли желваки. Секунду он смотрел на нее, потом поднял руку над ее головой и, вытащив с полки книгу в переплете из коричневой кожи, сунул ей в руки. Аманда даже зашаталась – такой она оказалась тяжелой.

– Присаживайтесь. – Мартин кивнул в сторону камина.

Он зажег канделябр и поставил его на невысокий столику кресла. Аманда же направилась к кушетке, привлеченная красотой шелка, и устроилась среди подушек. Кушетка была довольно широкой, поэтому сидеть было вполне удобно.

Аманда устремила взгляд на столик с канделябром, и Мартин молча передвинул его к кушетке. Положив книгу на колени, она провела пальцем по переплету, тисненному золотом.

– Вы привезли ее из путешествий?

– Мне ее подарила махарани[5]5
  Супруга магараджи.


[Закрыть], – поколебавшись, ответил он.

Мартин продолжал стоять, и Аманда вопросительно посмотрела на него. В конечном итоге он сдался, сел рядом с ней на кушетку и закинул руки на спинку. Он выглядел чрезвычайно умиротворенным, Аманда заподозрила, что кушетка – его любимое место отдыха. Совсем не по-английски, однако вполне в духе царя зверей – роскошь и комфорт.

Аманда сосредоточила внимание на книге. Открыв ее, она перевернула первую страницу и обнаружила какую-то вязь.

– Санскрит, – пояснил Мартин.

– Вы можете читать на нем?

– Да, но для вашей цели текст несуществен. Переходите к иллюстрациям.

Аманда попыталась, но не смогла придумать, как бы заставить его перевести текст. Она перевернула страницу и увидела первую гравюру. Она никогда не вела затворнический образ жизни, но если судить по тому, что было изображено на рисунке, ее с полным основанием можно было назвать монашкой. Однако, как это ни странно, сюжет гравюры не шокировал ее, и она даже не покраснела. Она просто затаила дыхание и жалела, что не может пошире открыть глаза.

Нет, гравюра не шокировала ее. Она ее восхитила. Очаровала.

И изумила.

Мартин наблюдал за тем, как меняется выражение лица Аманды, когда она переворачивала следующую страницу, и пытался вспомнить, какую именно гравюру она рассматривает. К собственному удивлению, он обнаружил, что вспомнить не может.

Он продолжал изучать ее лицо. Судя по всему, иллюстрации захватили ее. Заинтриговали.

Неожиданно Аманда подняла голову и искоса посмотрела на него, но… Мартин не смог выдержать ее взгляд. Все же он подвинулся в сторону, чтобы лучше видеть книгу.

Проклятье! Он совсем забыл, что в этой книге иллюстрации слишком живые и подробные.

Аманда перевернула страницу и углубилась в изучение гравюры. Мартин заглянул ей в лицо и представил, о чем она думает.

У него тут же пересохло во рту. А тело мгновенно отреагировало.

Аманда перевернула следующую страницу. На иллюстрации были изображены мужчина и женщина, которые сплелись в объятиях на точно такой же кушетке. Мартина охватило возбуждение, его дыхание участилось. Аманда почувствовала на себе его взгляд, подняла на него глаза. И замерла. Яркий румянец залил ее нежные щечки.

Справившись с собой, она опустила глаза в книгу. Ее пальцы машинально теребили край листа. Мартин ощутил, как накалился воздух между ними.

– Видите, – хрипло произнес он, – картинки действуют на вас. – Он потянулся к книге, понимая, что нужно поскорее убрать ее.

– Нет. Вы ошибаетесь. – Аманда схватила книгу и отодвинула в сторону, но не удержала и выронила.

Оба наклонились, чтобы поднять книгу. И столкнулись.

Мартин поспешно откинулся на спинку кушетки. Аманда повернулась к нему и положила руки ему на грудь.

– Да оставьте ее. – Мысли путались, она тяжело дышала и старалась не смотреть на его губы. – Я доказала свою точку зрения.

Она ладонями чувствовала, как напряжены его мышцы, и понимала, что он вот-вот потеряет самообладание. Пока ему удается сдерживать себя, но только пока. В нем пробудилось что-то первобытное, и оно просится наружу.

– И каким образом? – с трудом проговорил Мартин пересохшими губами. Аманда продолжала смотреть ему в глаза, поэтому он сказал: – Ведь картинки возбудили вас.

– Нет. – По ее телу прокатилась жаркая волна ликования. – Дело не в картинках. Они… интересные. Откровенные. Но не более. – Она провела пальцем по его щеке и остановилась у угла рта. – Дело в вас. В том, как вы рассматривали картинки. Я представляла, что вы представляете меня… – Она положила руку ему на затылок и притянула его голову к себе. – Наблюдала, как вы представляете нас… вот так.

Их губы соприкоснулись, и окружающий мир исчез для них.

Осознание того, что ей все же удалось приручить своего льва, разрушить высокие стены и пробиться к сердцу Мартина, еще сильнее распаляло ее. Он принадлежит ей, полностью и без остатка.

И она – ему.

Эта мысль оказалась вполне естественной, она и раньше интуитивно чувствовала это. Возможно, с той минуты, когда его поцелуй разжег в ней тлеющий огонек.

Мартин вытянулся вдоль кушетки, Аманда легла на него, наслаждаясь ощущением его тела под собой. Зачарованные поцелуем, они покорно и с радостью шли по пути, проложенному для них изменчивой судьбой.

Позже Аманда поняла, что ею руководила не только судьба, но и примитивная потребность принадлежать ему, как женщина может принадлежать мужчине. И эта потребность была настолько естественной и созвучной ее желаниям, что она даже не размышляла над ней, не подвергала ее сомнению.

Просто чувствовала, что поступает правильно.

Неожиданно прическа Аманды распалась, и ее волосы золотистой массой рассыпались по плечам. Мартин стал перебирать тяжелые локоны, наслаждаясь тем, как они струятся между пальцами. Аманда перевернулась на бок, и Мартин, оторвавшись от ее волос, стал гладить ее шею, а затем положил руку ей на грудь. Сладостно застонав, Аманда подалась вперед. Мартин прижался губами к ее груди. Сначала он действовал осторожно, потом все более настойчиво, пока она не ощутила приятную боль в груди. Однако он отказывался прикасаться к ней так, как ей хотелось.

Мартин расстегнул ей платье и медленно спустил его с плеч, развязал тесемки на сорочке и стянул ее вниз, до талии. Аманда возликовала, увидев выражение его лица: он был потрясен, очарован, восхищен. Воздух в комнате был прохладным, однако она не ощущала холода, потому что ее согревал его страстный взгляд. Он накрыл ладонями ее груди и сжал пальцы. Аманда застонала, закрыла глаза и откинула голову. Мартин не впервые прикасался к ее груди, но сегодня все было по-другому. Сейчас она лежала на нем и чувствовала себя абсолютно свободной. Это был ее выбор. Она являлась полноправной участницей этого действа, а не просто принимала предлагаемые им ласки.

Мартин сжал ее набухшие соски, и Аманда едва не задохнулась от восторга. Он на мгновение прекратил эту пытку наслаждением, а затем повторил. С каждым его прикосновением огонь, горевший в Аманде, разгорался.