Текст книги "Ворриор и Пиас. Гнев богов"

Глава 12
Подарок дыму и золе

– Пресвятые причиндалы Зевса! Где вы были?

– Эш. Слава богу.

Совершенно разбитая, я лежала в пыли, а рядом с нами находилось черное озеро, в которое мы упали. Вирус лежал на суше и был похож на труп. А, нет. Он стонал. Значит, зомби.

– Мы искали вас часами! – услышала я голос Эша, который наклонился над нами и махал руками. – Вы так быстро исчезли! Представляете хоть, как мы за вас переживали? Где, черт подери, вы были? Элита уже из-под земли была готова вас доставать!

– Как же странно, – пробормотала я. – Очень, очень, очень странно. У меня травма, а у дружища Ви какая-то личностная икота.

С момента падения, которое спасло наши задницы, бог каждые несколько минут менял личности. У меня уже голова от этого болела.

– У вас все в порядке? – тревожно спросил Эш, смотря то на меня, то на Вируса. – Это был правда плохой момент для того, чтобы просто так исчезать.

– Госпожа Ворриор, вы ранены?

– Бладклоу! – я радостно протянула руки к своему псу, который бежал в мою сторону. Вслед за ним к нам шли Сейлор, Чарминг и Эйдж, выглядевшие так, будто у них камень с души свалился. Василиск спал на моем запястье и не двигался.

– У нас все хорошо! С нами не случилось ничего, что нельзя было бы излечить амброзией и здоровым сном, – успокоила я Эша и Бладклоу, который, довольно фыркая, облизывал мою руку. – Не так ли, Ви? – я ткнула его в ребро, и он со стоном повернулся.

– Больше никогда не буду спасать тебе жизнь.

– Почему ты вообще это сделал? – я облизнула свои сухие губы. – Как мне теперь ненавидеть тебя?

Вирус посмотрел на меня.

– Изначально я хотел спасти лишь свою собственную задницу, но, так как мы с тобой крепко связаны, – он потряс цепями, – мне показалось, что я и тебя с собой могу захватить. Кроме того, жениться на обглоданном скелете не так уж и весело.

– Вот ты и ответил на мой последний вопрос. Отлично!

Мы оба вздохнули, объединенные взаимной ненавистью, и все остальные уставились на нас.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что элита искала нас? – раздраженно спросила я.

Эш поджал губы и нервно провел рукой по длинным светлым волосам.

– Ну, многое произошло, пока вы радостно плескались в воде.

Вирус фыркнул.

– Свадьба состоится в башне элиты, – вмешался Чарминг. Он, кажется, был рад.

– Э? – как всегда красноречиво спросила я.

Бог улыбнулся осторожно и немного беспокойно.

– Пиас приказал, чтобы вы вступили в брак в качестве членов элиты. Он все подготовил. Не хватает только вас.

– Пиас правда хочет смотреть на то, как я выхожу замуж за этого брокколиголового?

– Заткнись, ананасовый череп, – последовал немедленный ответ.

Чарминг помог мне встать, и я смахнула пыль с задницы, что едва ли улучшило внешний вид.

– Сначала мы тоже отнеслись к этому скептически, – признался Сейлор, помогая Вирусу подняться. – Подумали, что это какая-то ловушка и Пиас хочет надрать нам зад. Однако все было крайне официально. Мы обо всем договорились. Вы заключаете союз, цепи исчезают, а мы становимся частью элиты до тех пор, пока не свергнем старых богов.

– Значит, он заключил с вами сделку, – вздохнула я, удивляясь, что мысль об этом так расстраивала.

– Я думаю, это просто официальная причина, – прошептал Чарминг мне на ухо.

Когда я вопросительно на него посмотрела, он многозначительно поднял брови.

– Думаю, Пиас очень хочет устроить тебе церемонию, которой никогда не смогло бы быть у вас. Я редко видел его таким увлеченным и решительным. Он смотрит на это как на искупление и собственное наказание одновременно.

– Что за маленькая королева драмы, – я была тронута.

– Ну, тогда пойдем, – пробормотал Вирус, поднимаясь на ноги и двинувшись вперед. – Мы же не можем пропустить собственную вечеринку.

– Уже пропустили, – укоризненно сказал Эш.

Вирус ткнул Эша пальцем в руку и внезапно споткнулся, но Сейлор удержал его от падения вниз лицом.

– Эй, все в порядке, дружище? – беспокойно спросил он.

– Что… – невнятно пробормотал Вирус.

Его запах изменился, и на смену Вирусу пришел Чейн.

– О, Ворриор, так мы выбрались? Это озеро было странным, правда?

– Мы живы, – подтвердила я.

Чарминг стоял рядом со мной как истукан и смотрел на него.

– Чейн, – прошептал он, заставив бога тут же остановиться.

Чейн прищурился при виде Чарминга. Его щеки окрасились нежным румянцем, и он смущенно посмотрел вниз.

– Чарминг. Ты хорошо выглядишь. Как и всегда.

– Спасибо, ты… ты тоже.

Впервые на моей памяти Чарминг заикался. Наша процессия медленно направилась в сторону столицы, и двое богов шли бок о бок.

Я отошла на пару шагов вперед, чтобы дать им побыть наедине. И все же не смогла отказать себе в возможности навострить уши.

– Я… Чейн… Мне надо кое-что тебе сказать, – сказал Чарминг, немного стыдясь.

– Говори, – мягко потребовал Чейн.

– Я… я кое в кого влюбился. Мне очень жаль.

– Ты что такое говоришь! – изумленно воскликнул бог.

Я оглянулась назад и увидела, как Чейн схватил Чарминга за руку и пристально посмотрел в глаза.

– Никогда не извиняйся за любовь. Никогда, слышишь? Ты как никто другой должен знать, что нельзя этого делать. Я рад за тебя. Мое сердце разрывалось от осознания, в каком одиночестве я тебя оставил. Любовь должна быть взаимной, чтобы быть полной. Это хорошо, если ты нашел подходящего тебе человека.

– Я… – Чарминг сделал глубокий вдох. – Спасибо, – сказал он наконец.

Мы молча пошли дальше. Черная пустошь уступила место бетонным улицам столицы Тартара, и я откинула голову, чтобы полюбоваться ярко освещенными небоскребами. Здание элиты возвышалось над всеми ними: технологичный олимпийский центр из стекла и хрома.

Там меня ждал Пиас. От этих мыслей сердце сжалось.

– И кто же это? – услышала я осторожный вопрос Чейна, который позволил отвлечься от моих проблем.

Я оглянулась и увидела влюбленную улыбку Чарминга.

– Его зовут Брейв. Он сын Зевса. Застенчивый паренек, но наш поцелуй был потрясающим.

– Ты поцеловал Брейва? – завизжала я, повернувшись и глядя на бога. Плевать, пора прекратить делать вид, что я их не подслушиваю.

Чарминг сиял как медный таз.

– Один раз. После этого он три дня дулся на меня в обличье растения. Но оно того стоило.

Я рассмеялась, в красках представляя себе произошедшее. Чейн взглянул на светловолосого бога и улыбнулся. Он выглядел грустным. Я тут же протянула руку в его сторону. Чейн взял ее и сжал, будто якорь. Вместе мы шли к последнему перекрестку перед башней. На пути мы не встретили ни единого бога. Улицы были совершенно пустыми, и по рукам пробежала дрожь.

– Что-то здесь не так, – пробормотала я.

Чарминг серьезно кивнул.

– Пиас приказал всем оставаться дома, так как в любое мгновение мы можем рассчитывать на ответный удар старых богов. Они что-то замышляют. Брейв часами подслушивал их разговоры. Мы должны атаковать раньше, чем это сделают они.

– Я знаю, – пробормотала я. – Но до этого мы должны вернуть Мэдокса.

Чейн сжал мою руку, а Чарминг посмотрел с сочувствием.

– На это у нас может не остаться времени.

– Если потребуется, я насильно выбью это время. Мне нужен Мэдокс. Без него я не я, – спокойно ответила я.

Чарминг лишь кивнул.

Когда мы подходили к небоскребу, мои шаги стали менее уверенными. Я остановилась и откинула голову: казалось, будто бегу в пасть монстра. Сердце билось, а холодный пот стекал по спине. Дерьмо! Я не могу сделать это! Не могу просто войти туда, воняя сточными водами, и выйти замуж за другого бога. Паника сжала сердце, и я обратила внимание на то, как участилось дыхание. Мне не хватало воздуха. Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!

– Ворриор, глубокий вдох. Все будет хорошо, – Чейн остановился рядом со мной и нежно взял за локоть. Может быть, у него и было лицо Вируса, но он выглядел как совершенно другой человек.

– Стоп! – выдавила я. – Мне нужна пауза. У меня кружится голова.

Боги Подземелья обменялись многозначительными взглядами, и не успела я оглянуться, как две сильные руки подняли меня. Немного сбитая с толку, я смотрела на красивый подбородок Сейлора.

– Ч-что ты делаешь? – неужели я звучала так же тупо, как чувствовала себя сейчас?

– Выбиваю тебе небольшой перерыв, – пробормотал он.

– Не переживай, – Эш поспешил к нам и успокаивающе погладил меня по колену. – Это просто нервы. Мне кажется, такое бывает у многих невест.

– Но я совсем не хочу быть невестой, – выдавила я. Все присутствующие сочувственно улыбнулись. – Куда мы идем?

– В ближайшее кафе-мороженое, где ты сможешь набить живот и пожаловаться на печальную жизнь, – поддразнил меня Сейлор.

– Правда? – с надеждой в голосе спросила я.

– Нет. Но ты можешь сделать это и на лавочке в парке.

Меня опустили, и действительно посреди земли стояла лавочка, которая, должно быть, и представляла собой городской парк. Парни встали передо мной и выжидающе уставились. Ах да. Я знала, что время поджимает, но надо было остановить паническую атаку. Это давалось с трудом, особенно когда все смотрели на меня, как на аттракцион. Из груди вырвался измученный стон. Я подтянула колени к груди и зарылась лицом в ладони. Пауза! Совсем недолгая. Мне казалось, что с тех пор как умер Мэдокс, я без остановки летела в новую катастрофу. Спустя пять минут сидения на лавочке я все еще не сдвинулась с места, послышался вздох Сейлора. Лавочка заскрипела, когда он упал рядом со мной и не очень-то нежно ударил по голени.

– Как долго будешь играть в страуса, милая? Где же твоя решимость?

– Она утонула в озере, – пробормотала я, вцепившись в мокрые штанины.

– Не волнуйся, если бы я должен был выйти замуж за Вируса, у меня бы тоже от страха колени тряслись, – засмеялся Эш.

Я снова почувствовала, как его нежные руки гладят меня, потом услышала хруст гравия и сквозь пальцы следила за тем, как Эш уселся передо мной в позе лотоса.

– Сделай глубокий вдох. Рассортируй мысли, и только тогда мы войдем внутрь, – успокоил он.

Мысли в голове заставляли желудок сжиматься от страха. И в то же время на меня давила совесть.

– Мне так жаль, – прошептала я в сторону Чейна. Цепи звенели, когда я двигалась. Я так устала носить эти штуки. Так устала чувствовать груз этого проклятия.

Чейн лишь грустно мне улыбнулся.

– Ты о чем?

– Я… не знаю. Обо всем.

Бог задумчиво склонил голову.

– Есть ли на свете место, которое помогло бы тебе почувствовать себя лучше?

Я растерянно нахмурилась.

– Марс?

Все закатили глаза.

– Он серьезно! – подтолкнул меня Эш, со знающим видом глядя на Чейна. – Назови ему место, которое тебе нравится.

– Гайд-парк. Мне нравится Гайд-парк, – сдавленно пробормотала я. Я часто бывала там, будучи ребенком. Даймонд время от времени водила меня туда. Иногда и Мэдокс, когда мог выбраться из ада. Это были умиротворяющие воспоминания о днях, когда я кормила уточек и гонялась за белками.

Чейн кивнул, подошел и протянул руки.

– Можно? – спросил он, заметив, как я вздрогнула от его прикосновения. Ужас, какая я трусиха.

– Что ты делаешь? – с недоверием спросила я, когда его пальцы скользнули по моему лбу.

– У меня есть еще пара трюков в запасе, – улыбнулся он. – Попытайся вспомнить какой-нибудь хороший день в Гайд-парке. Настолько детально, насколько возможно.

Хорошо… Я закрыла глаза и сосредоточилась, представляя, как сижу на влажной траве, а надо мной шелестит листва окружающих деревьев. Мэдокс бросает мяч, вернее, бросает в мою голову. Звенит детский смех…

Я открыла глаза и оказалась посреди Гайд-парка. Резко втянула носом прохладный и свежий воздух, который немного пах самим Лондоном. Травинки качались у меня под ногами, и я действительно заметила белку, бегущую по могучим каштанам. Но прекраснее всего был солнечный свет. Я почувствовала лучи на своем лице и заморгала. Казалось, что я десятилетиями была в темноте, а теперь вдруг вытянула голову к свету, словно цветок.

– Как здесь мило! Вау! – я взволнованно заерзала на скамейке и посмотрела на парней, которые с любопытством рассматривали местность. – Как ты это сделал? – ошеломленно спросила я Чейна, который прислонился к лавочке рядом со мной и задумчиво смотрел на играющих детей.

– Это часть магии. У меня есть доступ к воспоминаниям и эмоциям. Когда телом руководит Вирус, а я болтаюсь в его сознании бесполезным атавизмом, то создаю подобные иллюзии, чтобы хоть как-то занять время. Это успокаивает, – его губы растянулись в улыбке. – Вероятно, тебя тоже.

– Успокаивает, – прошептала я. – Действительно успокаивает.

– Боже, как же я скучаю по солнцу! – вздохнул Эш. Он прислонился спиной к моим ногам и с тоской глядел в небо. – Без него в Тартаре я совершенно бесполезен и все время чувствую себя усталым и слабым.

– У меня то же самое с луной, – согласился Сейлор.

Они с братом обменялись грустными взглядами. От тоски я вдруг ощутила ком в горле. Вот почему они еще спали как нормальные люди. Я уже задавалась этим вопросом. Разумеется, они оба тосковали, ведь все-таки были богами солнца и луны, которых не видели десятилетиями. Да и, наверное, всем богам, деятельность которых заключалась во взаимодействии с природой, было тяжело в Тартаре.

– Когда ты в последний раз видел солнце? – поинтересовалась я, нежно проводя по длинным и мягким, словно шелк, волосам Эша. Бог подобно кошке с наслаждением вытянулся в мою сторону, и я послушно почесала его голову. Птички чирикали, а я наконец смогла глубоко вздохнуть.

– М-м-м, мы с Сейлором упали почти пятьдесят лет назад. Наша мать – одна из Ор. Весна, если быть точнее.

Значит, богиня времен года.

– Однако не все знают, что… – Эш ухмыльнулся мне, – наш отец – Бисямон-тэн. Японский бог, страж севера.

Я хлопала глазами, не веря своим ушам.

– Вы… кто-кто он?

Сейлор засмеялся и начал возиться с моими отросшими волосами. Я позволила ему это делать во имя мира между нами. Они все ни в чем не упрекали меня, хотя имели на то причины, сидели в моих воспоминаниях и, кажется, нуждались в этом коротком украденном моменте тишины не меньше.

– Ты же не думаешь, что на свете живут только древнегреческие боги? – спросил Сейлор.

Я уставилась на него, беспомощно пожимая плечами.

– Ну-у… я знаю, что существует теория о множестве разных богов по всему миру, но не думала, что это правда.

– Это правда, – сказал Эш.

Его голос почему-то звучал печально.

– Но в мире богов все похоже на соревнование, кто дальше писает. Греки – абсолютная верховная власть. Кроме того, японские боги уже такие старые, что их осталась всего горстка, если и она еще жива, конечно.

Сейлор мрачно кивнул.

– Раньше существовали миллионы синтоистских богов.

– И что же с ними случилось? – спосила я, во рту пересохло.

– Древнегреческие боги уничтожили их ради создания своего тоталитарного режима, – пробормотал Эш. – Они поступили так со многими, и наш отец – один из немногочисленных последних японских богов, которые выжили.

Теперь в пересохшем рту стало как в пустыне.

– О-об этом я н-ничего не знала.

– Откуда бы тебе это знать? – грустно улыбнулся Эш. – Боги наверняка неохотно рассказывают об этом, а в Тартаре ты совсем недавно. Греков нужно остановить. Мы – единственный шанс, который остался у этого мира. Все остальные у него отняли греки.

Мы замолчали. Чириканье птичек вдруг стало уже не таким радостным, как прежде. Трава стала серой, и я отчетливо видела усталость на лицах товарищей. Они сражались. Намного дольше меня. Были смелыми и взялись за практически невыполнимую задачу. Я должна была помочь им и внести свою лепту, чтобы Сейлор мог снова увидеть луну, а Эш – солнце.

– Он хороший? Ваш отец? – спросила я.

Сейлор фыркнул.

– Он сумасшедший.

– Так вот в кого вы такие! – сказала я и получила подзатыльник. Заслуженно.

– Заткнись и преодолей уже свою паническую атаку.

– Ладно, ладно! – я подняла руки и сделала глубокий вдох.

Когда у ног приземлился мяч, я уставилась на него и осторожно подняла. По крайней мере, попыталась, потому что пальцы прошли как сквозь дым. Ну конечно. Это же была всего лишь иллюзия.

– Мэд, ты такой глупый! Почему все время я должна его догонять? – пропищал детский голосок.

К нам приближался топот. Гравий захрустел, и я вдруг уставилась в собственные глаза. В глаза шестилетней Ворриор. Я задержала дыхание, когда моя маленькая копия вдруг подняла мяч и поскакала обратно. Ей навстречу побежал мальчик. Его каштановые волосы были слишком длинными и хлестали по лицу. Он засмеялся, когда маленькая Ворриор пнула его в ногу, и поцеловал ее в нос. Маленькая Ворриор снова его пнула, а он показал ей язык и закричал на весь луг:

– Кто язык свой показал, тот любовь свою признал!

Все засмеялись. И я тоже.

– Ты была такой милой, – прошептал Чарминг.

С удивлением я обнаружила его позади себя. Все это время он был нем как рыба. Я пожала плечами, наблюдая за Ворриор из воспоминаний. Она в это время слушала, как Мэдокс уговаривал ее положить улитку на язык. Фу. Идеи Мэда всегда были великолепны.

– Это было до того, как синдром медузы обострился. Тогда моя жизнь еще была нормальной.

Ну, или просто нормальнее, чем потом.

– Ты очень его любишь, не так ли? – Чарминг уставился на Мэдокса.

Мое сердце дрогнуло.

– Да.

Он кивнул и протянул руку, за которую я схватилась и поднялась на ноги. Они все еще были немного ватными, но уже сильнее, чем прежде.

– Тогда нам пора его вернуть, – сказал Чарминг, целуя меня в лоб.

– Сделаем, – улыбнулась я, – но до этого надо… выйти замуж.

Этим словосочетанием я подавилась, будто сухим куском хлеба.

– Значит, ты готова? – с явным облегчением в голосе спросил Чейн, на что я лишь кивнула.

Мы зашли в небоскреб, и пульс тут же участился. Шаги слишком громким эхом отражались от стен. Казалось, что я была здесь целую вечность назад. Дверь за мной закрылась, и я остановилась. Вот и они. Все боги элиты.

Взгляд скользнул по их лицам в поисках одного конкретного, и пульс стал биться еще чаще, когда я поняла, что его здесь не было. Синих волос не видать. Как и серебряных глаз.

– Ворриор!

– Рэйзд, – я улыбнулась богу, который шагнул в мою сторону.

Он не улыбнулся мне в ответ, а лишь пристально смотрел на группу богов, которые собрались в нервную кучку. Магия висела в воздухе. Агрессивная, острая, черная магия. Вся элита смотрела на Чейна и остальных как на мусор. Я вдруг почувствовала в себе желание защитить их и демонстративно шагнула вперед. Какие бы тут ни велись игры, я не позволю им причинить вред моим друзьям. Моим друзьям. Я споткнулась на собственных мыслях. Когда похитители успели стать моими друзьями? Жизнь была странной, а совсем скоро станет еще страннее.

– Все уже готово, – спокойно и холодно сказал Рэйзд. Я поджала губы и кивнула. – Фоун проведет церемонию, ведь она богиня плодородия. Я надеюсь, ты не против?

Пухленькая белокурая богиня застенчиво помахала мне рукой. Я тут же улыбнулась.

– Нет, я не против.

Рэйзд сдержанно кивнул.

– Церемония будет проходить в конференц-зале. Вещи ты найдешь в своей комнате.

– И что это за комната?

– Та же самая, в которой ты провела последние недели, – ответил он, прежде чем уйти. Не хватало только ядовитого взгляда и драматически развевающегося плаща, чтобы сделать его уход еще более эффектным. Ну и ладно. Значит, буду переодеваться в комнате Пиаса. Мои ладони вспотели, а колени ослабли.

– Ворриор! Значит, у тебя все хорошо? И у тебя новая прическа, – я вдруг оказалась в медвежьих объятиях, которые чуть не выдавили легкие из тела.

– Ой, Брейв, крепыш ты мой, все хорошо, – я потрепала его за щеку.

Брейв отошел и скептически меня осмотрел:

– Правда? Я ужасно переживал. Тебя всегда было хорошо слышно, но в последние дни слишком много шума.

– Да уж, шума действительно было слишком много, – устало признала я. – Не хочешь пойти наверх и рассказать по пути, что произошло за время моего отсутствия?

– Да, конечно! Расскажу! – Брейв энергично кивнул, когда его взгляд вдруг упал на Чарминга и Чейна. – Ой, – тихо сказал он. Его кадык дрогнул. – П-привет, Чарминг.

– Привет, красавчик, – промурлыкал бог, подкрадываясь к нему, словно тигр.

Господи! Даже у меня от такого волосы дыбом встали.

– Скучал по мне? – прошептал он. – Я ужасно по тебе скучал.

– Ну, я… Нет… Да, очень… где… – Брейв инстинктивно отшатнулся, но Чарминг уже схватил его за широкие плечи и страстно поцеловал.

У меня отвисла челюсть. Уже через несколько секунд эти двое излучали столько тепла и магии, что я покрылась потом. Смущенный Чейн отвернулся, а Сейлор громко прочистил горло. Брейв лишь застонал, размахивая руками, прежде чем обхватить ими шею Чарминга и страстно поцеловать в ответ.

Ух ты. Вот тебе и языковая акробатика. Чарминг, наверное, мастер завязывания языком черешка вишни в узел. Хотя у Брейва из ушей и вырвалось несколько веточек, он все же остался в человеческом обличье и растаял в руках Чарминга.

Ой, как мило. И немножко мерзко.

– Пойдем, эти двое, наверное, еще некоторое время будут заняты.

Я оглянулась, и знакомое боа защекотало нос.

– О! – я бросилась на шею безумной лысой подружке и крепко прижала ее к себе. – Я по тебе скучала!

– Я по тебе тоже, мышка! – ее нежная ручка погладила меня по спине, а когда я подняла взгляд, на меня смотрели ее мутные молочные глаза. – Пойдем. У нас плотный график. Бомба уже тикает. И она взорвется, как только Персефона найдет свой пояс для чулок, а мы должны этого избежать. Нам нужно успеть до эпиляции Геры.

– Э-э-э, что?

– Если перевести с оракульского, это значит «поторопись».

– Хорошо, – я отдала воинское приветствие.

Чейн вздохнул. Нет, это был вздох Вируса. Ужас, я потихоньку начинала в этом действительно разбираться.

– С вами все в порядке? – спросил он у других богов, когда я потащила О за собой. Все кивнули, а Вирус – да, это действительно был Вирус, – растерянно массируя виски́, пошел за нами.

– У тебя все хорошо? – спросила я.

Он кивнул, не открывая глаз.

– Такое частое переключение утомляет, – признался он. – Поэтому мы все-таки спим время от времени, чтобы хоть немного отдохнуть.

О посмотрела на него.

– Ты уже использовал медитацию, чтобы сохранять равновесие?

– Да, – мы поднимались по стеклянной лестнице. – Это привело к тому, что наши личности слились в одну. Было жутко. Я целых две недели смотрел каждой мужской заднице вслед.

Я захихикала.

– На самом-то деле за последние двадцать лет мы нашли неплохой баланс, но при стрессе или волнении смены личности становятся неконтролируемыми.

– Не переживай, красавчик. С Ворриор, может, проще не станет, но хотя бы одиночество перестанет тебя тревожить.

– В смысле, со мной не станет проще?

– Это значит, что иногда ты хуже горькой редьки, – сухо сказала О.

– Ничего подобного!

– Это правда, – вмешался зеленоволосый ублюдок.

– Заткнись, Вирус.

– Вот видишь, мы об этом и говорим, – сказал он.

Я обиженно замолчала. Это все неправда.

– Не переживай, – О ущипнула меня за бок, – ты ведешь себя именно так, как должна, но все мы со временем меняемся. Ты тоже когда-нибудь научишься думать перед тем, как говорить.

– Как же скучно это звучит, – сказала я.

– Это звучит по-взрослому, – поправила она. – Я молюсь о том, чтобы тебе выпал шанс повзрослеть.

– О, у тебя все в порядке? – я остановилась перед дверью Пиаса. Вирус вежливо держал дистанцию. – Ты выглядишь какой-то подавленной.

О вздохнула, и я испугалась, когда увидела в ее молочных глазах влажный блеск.

– Скажи мне, ты что… плачешь?

– Я сейчас в будущем, которое становится все неизбежнее. Я все думаю и думаю, но не вижу выхода. Он был раньше, но я пожертвовала этой возможностью ради тебя. Подарок дыму и пеплу.

Я уставилась на нее, как и Вирус, но О лишь грустно улыбнулась нам.

– Ты что, строишь из себя загадочного оракула?

– Я лишь говорю о том, что мы все умрем.

Не сказав больше ни слова, она повернулась и ушла прочь с развевающимся в воздухе боа.

– Надо попросить ее произнести для нас свадебную речь.

– А ну прекрати, – я провела руками по предплечьям, по которым только что пробежала дрожь.

– Что прекратить?

– Говорить вещи, которые заставляют меня думать, что ты смешной.

Он засмеялся.

– И что в этом плохого?

– Находить кого-то смешным – это предшествующая симпатии ступень, и не дай бог ты начнешь мне нравиться, зеленоволосый идиот, – сказала я и открыла дверь.

– Понимаю. Тогда мне придется диагностировать тебе тяжелый случай стокгольмского синдрома.

– Сказал похититель.

– Который тебе нравится.

– Бессовестная ложь, сэр. Будь у меня перчатка, я бы швырнула ее тебе в лицо и возмущенно ушла прочь.

– Я тоже надеюсь, что так бы все и было, – прервал нас холодный голос.

Мы замерли. Пиас стоял в комнате и наблюдал за нами. Пульс участился, а кожа начала светиться, как и у Пиаса. Мне нравилось, что он не мог скрыть свою реакцию.

Вирус скрестил руки на груди, зазвенев цепями, а я вместо ответа наступила ему на ногу. Как только вся эта свадебная ерунда закончится, я смою эти штуки в унитаз. И тогда с проблемой будет разбираться уже городской совет.

– Пиас! – удивленно выдавила я, шагнув к нему. – Я думала, что ты не хочешь присутствовать. Ну, ты, конечно, можешь, но не обязан…

– Меня не будет на церемонии, – безэмоционально ответил Пиас, скрещивая руки на груди. – Я здесь лишь для того, чтобы кое-что прояснить.

Он посмотрел на Вируса, и температура в комнате упала до минус ста градусов. Я мгновенно замерзла и заметила, как дыхание поднимается в воздух в виде пара.

Вирус отодвинул меня в сторону и гордо поднял подбородок:

– Тогда валяй. Но я надеюсь, что ты скажешь что-то поинтереснее, чем «тронь ее – и ты умрешь».

Пиас ухмыльнулся – правда, это больше походило на оскал, – и по окнам поползла тонкая корка льда.

– Раз это условие ты уже знаешь, тогда можем пропустить его и перейти к следующей теме. Менее чем через час ты будешь связан с ней как никто другой. Ты будешь чувствовать, когда ей плохо, будешь знать, когда она счастлива. Ты не сможешь спать, если она не сможет. Ты захочешь защищать ее и быть рядом. Она станет центром твоей вселенной.

– Прямо как Шейм для тебя, – усмехнулся Вирус, но затем тяжело сглотнул.

Пиас стиснул зубы и опустил взгляд. На его лицо упала темная прядь.

– Без души я совсем ничего не чувствую. И никогда не смогу стать для Шейм тем, кого бы она заслуживала или хотела. Я не способен стать половинкой для кого-то. И прежде всего для Ворриор. Я никогда не смогу поддержать ее так, как ты, – в его глазах сиял холодный огонь. – И, во имя всех богов, которые все еще есть в этом мире: если замечу, что ты не относишься к ней с уважением, которого она заслуживает, если увижу, что она плачет, ходит с синяками или печалится из-за тебя, я разрежу тебя и заставлю жрать собственные кишки, которыми ты потом испражнишься, чтобы я снова заставил тебя их есть. Мы поняли друг друга?

Я услышала лишь треск постоянно растущего слоя льда на окнах и шмыгнула носом. Головы мужчин повернулись ко мне.

– Ну отлично, – застонал Вирус. – Вот ты сам и заставил ее плакать. Потрясающе, снежок.

– Что случилось, Ворриор? – спросил Пиас, игнорируя Вируса.

Я снова шмыгнула носом и громко разрыдалась:

– Это самое романтичное, что ты когда-либо говорил!

Вирус ударил себя ладонью по лбу, а Пиас улыбнулся, пока я смахивала слезы со щек. Сбитая с толку, я заметила, что он снова стоит передо мной.

– Каждое слово было сказано серьезно. Хотелось бы мне самому уметь придерживаться этих правил, – прошептал он мне на ухо, а затем поцеловал в лоб и в следующее мгновение испарился.

– Вы оба просто сумасшедшие, – проворчал Вирус, за что сразу же получил удар в живот. – Эй, это домашнее насилие!

Я фыркнула и указала на вещи, которые лежали на кровати.

– Хватит болтать. Нам пора переодеваться.

Вирус фыркнул в ответ, но все же взял кучу одежды и прижал к своей груди.

– Как думаешь, мне подойдет? – спросил он, поворачиваясь вокруг своей оси и тем самым заматывая мой живот в цепь.

– Просто отлично, Вирус. Рюши – это прямо твое!

Вирус засмеялся себе под нос и бросил мне длинный плащ, который был скроен как платье. Он подчеркивал талию и расширялся книзу. Белоснежную ткань украшала серебряная вышивка. Я удивленно заметила, что сбоку располагалась незаметная молния, с помощью которой можно было надеть платье – ну, или плащ. Так мы смогли натянуть его на меня, не вылезая из цепей и не испортив при этом ткань. Часть цепи все равно пришлось сжимать рукой, что выглядело довольно странно, но никак иначе я поступить не могла. И хотя мою голову будет скрывать большой капюшон, для меня все же приготовили новую маску. Белую, как и все остальное.

Одежда Вируса была похожа на мою, только без капюшона.

– Ты не мог бы, пожалуйста, снять заклинание с маски, чтобы я надела другую? – тихо попросила я, пока мы молча одевались.

К плащу в комплекте шли также узкие черные брюки и сапоги до колен. Просто шикарно. Я улыбнулась, заметив кинжал, который подарил мне Коул. Металл идеально лежал в моей руке, и на брюках даже была повязка, чтобы я могла закрепить нож на бедре.

Вирус сомневался.

– Ничего личного, но я сделаю это только после церемонии.

– Что? Неужели боишься, что я поджарю твои мозги и сбегу прочь с капитаном Черничкой? – шутливо сказала я. Ну, или нешутливо. Все-таки такая опасность существовала.

– Да.

Вирус и глазом не моргнул, а меня охватила ярость. Я показала ему средний палец. И все же какая-то часть меня признавала, что его опасения были оправданны. Соблазн был слишком велик. А страх еще больше… И тогда я снова подумала о Сейлоре и Эше. О том, что все зависело от этого мгновения. Я поступала правильно, с какой бы стороны на это ни смотрела. Поэтому маска полетела обратно на кровать. Больше я ничего сделать не могла.

Я нервно заправила короткие волосы за уши и подошла к двери. Вирус последовал за мной.

– Очень традиционно, – размышлял он, нарушив неловкое молчание между нами.

– Ты о чем?

Вирус пожал плечами.

– Союз заключается после обмена кровью, и теоретически даже лезвия бритвы будет достаточно. А вот это… – он указал на наши наряды и ножи, – просто какой-то романтический бред.

– Потому что белый символизирует невинность, а мы с тобой так же невинны, как Фредди Крюгер?

– Нет, потому что серебряную кровь лучше видно на белом. Так проще убедиться, что партнер действительно бессмертен. Случился бы конец света, попытайся бог жениться на человеке.

Я удивленно подняла взгляд:

– У тебя что, уже был такой опыт? Или к чему тогда эта горечь в голосе?

Он молчал. Так долго, что я уже подумала, он откроет рот, лишь когда придет время говорить «да, мы согласны». Однако он все же остановился перед конференц-залом.

– Я хотел жениться на девушке из мира людей. Тогда. Еще перед тем как меня сюда сбросили. Чтобы почтить свою мать и богов, я хотел придерживаться традиций. Белые наряды, кровь, вот это все. Ее кровь была красной, а моя вдруг оказалась серебряной. Собственная мать оттащила меня от алтаря и сбросила в Тартар. Я больше никогда не встречал Мелоди.