Текст книги "Ворриор и Пиас. Гнев богов"

– Я бы с радостью спрыгнул с этой башни и убил его, – выдавил он. – Еще никогда в своей жизни не хотел убить кого-то так сильно, как Вируса.

– У нас нет иного выбора, если мы хотим выжить, – коротко сказала я.

Пиас сглотнул.

– Я знаю.

Мы снова замолчали, ощущая дыры, которые оставили в сердцах друг друга.

– Не проси меня присутствовать и наблюдать за тем, как ты становишься его, – все тело Пиаса затряслось от этих слов. – Если я буду там, то весь Тартар сровняю с землей. Убью каждого, покалечу всех, уничтожу все вокруг – и все лишь для того, чтобы остановить это. Я не могу… не могу… – он не закончил предложение, и его ноги подкосились. Так как он стоял рядом с парапетом, сила тяжести потянула его вниз.

Мое сердце на мгновение остановилось, и наши взгляды встретились, когда он упал.

– Пиас! – не раздумывая, я прыгнула за ним, мои крылья вырвались из спины и, шурша, расправились.

Я схватила его за плечи и взмахнула крыльями, мягко остановив падение. Пиас тяжелый, но богиня во мне взяла верх и дала достаточно сил, чтобы не уронить его. Я повернулась и влетела в открытое окно его комнаты. Шелестя перьями, приземлилась и уложила Пиаса на кровать. Он тяжело дышал, лицо было белым как простынь, а нижняя губа дрожала. Если бы у него была душа, он бы сейчас заплакал. Но слез не последовало. Ничего в нем не могло их пробудить.

– Прости меня, – прохрипел Пиас. – За все. Если бы я знал, что однажды ты придешь, многое сделал бы совершенно иначе. Я бы усерднее искал свою душу. Не женился на Шейм. И постарался бы стать мужчиной, который тебя достоин и который смешил бы тебя вместо того, чтобы заставлять плакать. Я был бы тем, кто может обнять тебя и любить так же, как ты меня. Тем, кто мог бы предложить тебе жизнь вне всего этого безумия, боли и одиночества. Тем, у кого на руках не было бы столько крови.

Грустно улыбаясь, я смахнула прядь с его лба.

– Этот мужчина не был бы тобой, Пиас. Ты мне нравишься бездушным и со своим низким эмоциональным интеллектом. И от твоего глупого высокомерия у меня мокнут трусики.

Он не смеялся. Как будто сквозь его отсутствующую душу пробивалась грусть.

– Будь я лучшим человеком, не допустил бы всего этого. Я бы наплевал на разум и логику и сделал все, чтобы быть с тобой рядом как положено.

– Это было бы достаточно глупо с твоей стороны.

– Но лучше уж глупость, чем то, что произойдет.

– Это единственно верное решение, – сказала я, чувствуя, как сердце сжалось от этих слов.

– Дерьмово принимать верные решения, – озвучил мои мысли Пиас. – Ты будешь принадлежать ему…

– Не буду. Я принадлежу тебе с самого первого мгновения.

– Будешь. Я знаю это. Мы с Шейм совершенно друг другу не симпатичны и все же связаны. Глубоко связаны нашей магией. И ты будешь связана с ним. Навсегда.

– По крайней мере, хоть какое-то «навсегда» у нас будет, – мои слезы падали на его белую кожу.

Он поднял руку и смахнул их с ресниц.

– Ты очень красивая, – прошептал он. – Ворриор, ты самое красивое создание, которое я когда-либо видел. И снаружи, и внутри.

Я засмеялась и слишком громко и несексуально втянула сопли.

– Нет! Я ужасная. Неаккуратная и упрямая, эгоистичная, саркастичная и, кроме того, ни разу не пожертвовала деньги на спасение детенышей тюленей в Новой Зеландии.

– Я тоже не жертвовал, – признался Пиас с кривой улыбкой.

– Мы попадем в ад. Оба, – признала я.

Пиас засмеялся.

– Ну хорошо, я как раз знаю дочь властителя ада, так что получу для нас пару плюшек.

– Ага, и какие же?

– Ну… – он задумчиво коснулся своей губы, – ты знаешь, о чем я. Например, чтобы жар адского огня был немного поменьше, а на колючках «Железной девы»[7]7
  «Желе́зная де́ва» – устройство, якобы средневековое орудие смертной казни или пыток, представляющее собой сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого усажена длинными острыми гвоздями.


[Закрыть] были теннисные мячики. Тогда во время пыток они будут не так сильно нас колоть, и вместо бесконечных мук мы подвергнемся полубесконечным мукам.

– Звучит божественно.

– Я тоже так считаю.

– Жаль, что мы и так уже в самом адском аду ада, – грустно сказала я.

– Я подам жалобу, – прошептал Пиас.

Он провел руками по моим щекам, спускаясь вниз по шее. Его большие пальцы мягко коснулись моих сосков, и они тут же затвердели. Пиас закрыл глаза, вдыхая мое нарастающее желание, и оставил руки на груди, продолжая нежно исследовать мои округлости. Я выгнулась навстречу прикосновению и с каждым ловким движением его пальцев все больше возбуждалась. Магия горела на коже, окутывая нас обоих, пока молнии Пиаса ласкали остальное мое тело. Я чувствовала их покалывания на шее, словно поцелуи. Его пальцы, поглаживая, спустились к моим бедрам и, наконец, остановились между ног. Желание возрастало, а самая интимная часть пульсировала в такт с сердцем.

– Можно мне быть с тобой сегодня ночью? – спросил он.

Его глаза были двумя серебряными зеркалами, в которых я могла видеть свое отражение. Там отражались две Ворриор, охваченные сияющей магией, которые смотрели на него с полным желания взглядом и опухшими губами. Короткие волосы обрамляли лицо, словно какой-то священный камень.

– Позволь владеть хотя бы твоим телом, чтобы хоть что-то было моим. А не его. Никогда!

– Никогда! – тихо пообещала я, опустив свои губы на его. Голодно, требовательно и отчаянно.

Я прижала язык к его губам, которые он со стоном раскрыл, исследовала и чувствовала его вкус. Мое дыхание было горячим, а его – ледяным, и я обхватила руками Пиаса за шею, вонзила ногти в плоть и оставила на нем свой след, пока его руки срывали с меня рубашку. Холодный воздух прошелся по груди, которая пульсировала так же болезненно, как и пах. Между ног стало влажно, когда Пиас схватил меня, перевернул и уложил на спину. Одной рукой он скользил по позвоночнику, а другой ласкал бедра, прежде чем обернуть мои ноги вокруг своей талии. Он твердо прижался к моей промежности, заставляя нас обоих задыхаться. Магия бушевала вокруг бесшумной бурей, и я почти ждала, что мы снова разрушим половину здания, но эта любовная игра отличалась от предыдущих. В этот раз наши поцелуи были поцелуями людей, которые хотели быть рядом: нежными и искренними.

Я погладила мускулистые плечи Пиаса, почувствовав, как напрягаются мышцы, когда он целует меня, спускаясь от моей выгнутой шеи к декольте. Когда его язык сомкнулся вокруг левого соска, я выгнула спину. Это чувство стимулировало все тело, высвобождая огонь и пот из всех пор.

Вторую руку Пиас переместил с моей спины к другой груди, заставив извиваться под ним и тереться о его достоинство.

Мы дрожали под волной наших эмоций. Его запах окутал меня, и руки Пиаса растворились в потоке удовольствия, которое тянуло меня вниз. Когда он одним легким движением снял мои штаны, а затем и сам сбросил с себя одежду, я смогла наблюдать, как напряжены его мышцы и как, словно отполированный мрамор, светится его кожа.

– Я люблю тебя, Ворриор, – прошептал он мне на ухо. – Знаю: моя душа любит тебя. Где бы она ни была.

– Я тоже тебя люблю.

Его пальцы скользнули вниз, к центру моего вожделения, и, когда он ввел их, мой мир утонул в море мерцающих цветов со вкусом озона. Он дразнил мою плоть, прежде чем его горячее пульсирующее достоинство сменило ласки. Я обернула ноги вокруг мужских бедер, притянула Пиаса к себе и направляла его, пока он проникал в меня прицельными толчками. Наши стоны громко разносились по комнате и, возможно, даже по всему Тартару. Его бедра дрогнули. Он был так глубоко во мне, что я чувствовала пульсацию даже в животе. Пиас жадно целовал меня от подбородка до губ, в которые затем впился поцелуем, прежде чем начать медленно двигаться.

Каждый толчок был пропитан любовью к моему телу, а затем мы нашли ритм, старый, как само время. Слова срывались с моих губ: это были случайные обрывки, которые могли значить все и ничего одновременно. Как только Пиас отстранился, то оставил пустоту внутри, которая перестала отзываться болью лишь когда он снова утонул во мне. Напряжение в животе стало невыносимым, и я прикусила губы, почувствовав божественную кровь на языке. На глаза навернулись слезы и стали стекать по вискам. Пиас оперся на одну руку, пока второй гладил меня по животу, спускаясь к точке моего желания, и когда начал дополнительно стимулировать ее, я взорвалась.

Закричала. Громко и хрипло, пока одна волна удовольствия за другой накрывали меня. Живот сжался и расслабился, а Пиас со стоном стиснул зубы, и из его горла вырвался глубокий животный рык. Я так тяжело дышала, что только сейчас заметила, как все перед моими глазами расплывается.

– Ворриор! – выдохнул Пиас.

Тепло покинуло меня, и я не успела даже схватить его за руку, как вдруг проснулась.

Глава 11
У проблемы зеленые волосы и разлад со своим собственным эго, а еще она сидит передо мной

– Просыпайся, соня! Пора жениться. Мы должны… кхе…

– Ворриор! А ну прекрати душить Эша.

Чарминг оттащил меня от Эша, который со стоном зажимал свой сломанный нос.

– Это был, черт подери, самый неподходящий момент за всю историю неподходящих моментов! – выругалась я, размахивая кулаками в направлении его носа.

Эш согнулся и отполз от меня.

– Тебя что, одолевает страх? – спросил он, и я фыркнула в ответ.

– Тебя сейчас мой кулак одолеет!

– Ой, Ворриор, вставай давай, ты сможешь сотрясти Тартар вместе с Пиасом чуть позже, а сейчас мы больше не можем удерживать Вируса в его желании закинуть тебя на плечо подобно неандертальцу и утащить в пещеру, – на удивление грубо сказал Чарминг, указывая пальцем на бога, который сидел рядом и, кажется, считал сложившуюся ситуацию забавной.

– Ты храпишь, – сообщил мне он. – Это может стать проблемой.

– У проблемы зеленые волосы и разлад со своим собственным эго, а еще она сидит прямо передо мной, – раздраженно ответила я.

– Ну ладно, по крайней мере, храпом ты сможешь отгонять диких животных.

Я хотела ответить, но Чарминг уже схватил меня и поднял на руки.

– Вы двое ведете себя хуже пятилеток. Задержи дыхание, Ворриор. А теперь глубокий вдох! – зарычал он.

Я сделала как было приказано.

– Замечательно! – Чарминг поставил меня на пол. – А теперь быстро мыться и одеваться. Сейлор и Эйдж отправляются за богиней, которая может заключить союз между вами.

– Но мне ведь не придется целовать Вируса?

Вирус лишь фыркнул в ответ.

– Тут не совсем как на обычной свадьбе, – встрял Чарминг, но немного помедлил, размышляя. – Нет, поцелуй необязателен. Ты только должна будешь сделать то, что говорит жрица, а это больше связано с кровью и магией, чем с поцелуями и слезами радости.

– Ну, тогда все в порядке, – пробормотала я.

– Тебе надо помыться, – дружелюбно посоветовал мне Эш, очевидно, уже преодолевший ужас после моей атаки. Он улыбался так широко, будто сегодня были Рождество, его день рождения и Ханука одновременно.

– Это необязательно, – я скрестила руки на груди. – Ради Вируса я и повонять могу.

– Ой, ради бога, не надо делать вид, что вонять – это не твое нормальное состояние, – огрызнулся Вирус.

Я серьезно задумалась над тем, не стоит ли пукнуть в его направлении. К сожалению, мне это не удалось.

– Надеюсь, вы понимаете, что сами усложняете себе жизнь, – вздохнул Эш.

Мы с Вирусом подняли брови, и прежде чем успели довести конфликт до обострения, Чарминг схватил меня и вытолкнул из кухни. Вирус последовал за нами на максимальном расстоянии, которое позволяли ему цепи.

– Ты идешь мыться, – скомандовал Чарминг. – Выглядишь, как паршивая канализационная крыса, и я не позволю тебе вонять, как мокрая собака, во время церемонии становления матерью богов. Будь гордой и докажи всем, что ты самая горячая во всем Тартаре.

Мы шли по бетонному коридору, как вдруг он затолкал меня в ванную комнату, которая выглядела так, будто в ней уже сотню лет никто не убирался. Я измученно застонала, и Чарминг тоже скривил лицо.

– Я здесь себе сифилис подхвачу! – выдавила я.

– Закрой глаза и сделай это! – Чарминг сунул мне шампунь и полотенце в руки, а затем захлопнул дверь. Ну, по крайней мере, закрыл до столкновения с цепями. Я надеялась, что никто не будет подглядывать через эту щель.

– Я подожду здесь, – донесся его голос до моих ушей.

– А это нормально, что затирка между плитками черная и волосатая? И издает какие-то звуки? – с тревогой спросила я, с отвращением открывая мутную дверь в душевую.

– Это просто Густав, наш домашний грибок! Не обращай на него внимания, – услышала я голос Вируса.

– Как обнадеживающе. Привет, Густав. Я не причиню тебе зла, если ты тоже мне ничего не сделаешь…

Эта штука покрывала почти всю ванную. Мне еле удалось преодолеть себя, чтобы снять одежду, а из-за цепей еще и пришлось рвать рукав, чтобы полностью выбраться.

Фу! Здесь было так мерзко, что хотелось прервать всю эту брачную акцию уже только из-за этого. Вот так вот, из-за душа и Густава, а не из-за плохого чувства юмора Вируса, как можно было подозревать. Пока я думала, как заставить грибка Густава есть не меня, а мужчину на другом конце цепи, смотрела в грязное зеркало и впервые за долгое время увидела свое лицо. Больше половины закрывала маска, а остальное выглядело плохо. Кожу покрывали грязь и кровь, глаза были уставшими, хотя я только поспала. Теоретически. Волосы до подбородка стояли дыбом, как птичье гнездо, а пряди спутались от грязи. Я походила на человека, который свалился в глубокую канаву, и это зрелище было для меня равнозначно удару в лицо. Я должна вылезти из дыры, в которую упала. Чарминг прав. Я богиня. И сделаю то, что должна, да еще и чертовски круто буду при этом выглядеть! А не как болотный монстр.

Я убрала одежду, массируя больное запястье, на котором располагались цепи, и позволила Бладклоу спрыгнуть с моей кожи.

Адский пес зевнул и потянулся, вытянув когти.

– Госпожа Ворриор? – посмотрел на меня Бладклоу.

– Если плесень на меня криво посмотрит, кусай ее! – приказала я, залезая под душ.

Я потянула за цепи, чтобы у меня было больше свободы передвижения, и сквозь дверь до меня донеслись приглушенные проклятия, которыми сыпал Вирус. Ну да, не повезло, что он нас связал. Бладклоу послушно наблюдал за Густавом и рычал. Когда включила воду, из ржавой лейки потекла теплая и желтая, как моча, вода, но я все же осмелилась залезть под нее и намылиться. Я делала это так старательно, что кожа стала розовой, а вода, стекающая в слив, перестала быть черной. Я почти расслабилась, как вдруг услышала шорох, а затем почувствовала, как что-то ущипнуло меня за ногу. На глазах была пена, но я резко открыла их и подпрыгнула на, кажется, целый метр в высоту.

– Таракан! – завизжала я, что заставило вышеупомянутое зеленое и однозначно тараканоподобное насекомое панически убежать в слив.

– Госпожа Ворриор?

– Ты случайно не любишь тараканов, Бладклоу? – спросила я у пса, не спуская глаз с водостока, откуда в мою сторону снова вытянулись дрожащие усики.

В отсутствие средств защиты я вооружилась бутылкой шампуня.

– А вы любите? – задал мне встречный вопрос Блад.

– Не очень.

– Значит, этот вопрос разрешился сам собой.

– Ты как-то не очень помогаешь, – пожаловалась я, делая шаг вперед, как вдруг таракан – назовем его Фред – поднялся ко мне, а вслед за ним его кузен Фридельберт и ярко-желтая тетя Гундула. Все трое уставились на меня. Я в ужасе бросила им в головы свое оружие, что заставило их снова спрятаться. Готова поклясться, что они опасно захихикали.

На помощь! Мое сердце бешено колотилось. Эти штуки были чертовски огромными, не меньше моей ладони. Это не могло быть нормальным. Может, они были результатом неудачных экспериментов какой-нибудь химической лаборатории? Как они вообще пролезли через эту маленькую дырочку? И что еще важнее: как долго они ждут возможности атаковать? Волосы на шее встали дыбом.

– Блад? – взвизгнула я.

– Да, госпожа Ворриор?

– Возможно, сейчас нам придется бежать.

– Почему, госпожа Ворриор? Плесень ведет себя спокойно.

– Я не о Густаве, – сказала я, навострив уши.

Пластмассовое дно душевой кабины затряслось под моими ногами, и жуки размером с ладонь вырвались из канализации. Сначала один, затем два, затем пять, пока слив не заскрипел и не взорвался, словно перезрелый фрукт. Ползучая волна стучащих, щелкающих и жужжащих тараканов вырвалась из водостока, перебегая на стены душевой кабины.

– А-а-а!

Это было нехорошо. Совсем не хорошо. Я беспокойно сбросила со своих ног первых чудовищ, которые пытались забраться на меня, и пулей вылетела из кабины. Бладклоу с лаем вскочил с места и в изумлении поднял лапу, чтобы сбросить с себя таракана номер десять тысяч. Я обернула полотенце вокруг груди и выскочила за дверь.

– Ворриор? – удивленно спросил Чарминг.

– Что?.. – спросил Вирус, а затем они оба закричали и в следующее мгновение уже бежали рядом со мной. Поток тараканов хлынул по коридору и пустился за нами в погоню.

– Это что, тараканный апокалипсис? – завизжал Чарминг.

– Да что ты говоришь, – задыхалась я.

Мы одновременно добрались до двери комнаты Чарминга и вместе с Бладклоу быстро запрыгнули внутрь, захлопывая дверь за собой. С лихорадочно стучащими сердцами мы прислонились к дереву и прислушались.

– Как думаешь, они доберутся до нас? – истерично спросила я.

– Это гигантские зеленоволосые тараканы. Я думаю, они могут сделать все, что захотят, – всхлипнул Чарминг.

– И что нам теперь делать?

– Оставаться здесь в надежде, что они сожрут других? – предложил Чарминг.

– Надеюсь, они сожрут Вируса.

– Хочешь, вышвырну тебя отсюда?

– Тогда тебе больше не на ком будет жениться.

– Мне хватит даже оставшегося от тебя пальца.

– Боже, ты такой мерзкий, Вирус.

– Это результат тяжелого многолетнего труда.

– Охотно верю.

– Э… а пес не может сожрать тараканов? – вернулся к теме Чарминг.

– Только через мой труп, – сказал предатель, прижав уши к голове.

– И что нам теперь делать? – вздохнула я.

Василиск царапал мне руку. Вот он! Он мог нам помочь! У него все еще было много голов, которые могли бы сожрать большинство мерзких насекомых. Я беспокойно потрясла свое запястье, но змей панически вцепился в мою кожу, отказываясь действовать. Ужас! Быть такого не может!

– Хватит ломаться, ты в тысячу раз больше их! – ругалась я, но змей продолжал упрямиться.

Вот дерьмо! У меня есть два крутых ручных монстра, но они оба прячутся от страха при виде пары тараканов.

В то же мгновение поток насекомых врезался в дерево. Они издавали шум, похожий на падающий на землю град, а некоторые уже протискивались в комнату сквозь щель под дверью.

– Хватайте оружие и стреляйте в них! – скомандовал Вирус, который, в отличие от меня, не кричал от паники.

– Оружие? Оружие? – я тревожно осмотрелась в комнате Чарминга и покрепче обернула полотенце вокруг груди. Черт подери, на мне ничего не было надето, а учитывая мое везение, наверное, именно я тараканов и интересовала.

Почему их тут было так много? По коже пробежали мурашки, когда я вооружилась первым, что попалось под руку: торшером. Чарминг взял в качестве оружия стул, а Вирус выудил длинный нож из своих брюк. Разумеется, он у него был. Что за умник.

Трус Бладклоу запрыгнул на кровать и зарычал, когда первые насекомые заползли в комнату. Я замахнулась, абажур упал на пол, и я убила первого таракана своим самодельным оружием. Хруст разорвавшегося панциря вызвал чувство удовлетворения, но, как только я подняла торшер, увидела не одного раздавленного таракана, а двух радостно пищавших чудищ, которые, щелкая челюстями, набросились на меня. Как и все остальные, кто пробрался через щель. Черт возьми, они действительно хотели меня.

– На помощь! Они размножаются! – завизжала я, прыгая на кровать к Бладклоу, отчего матрас заскрипел и прогнулся.

– Я тоже это заметил, – проворчал Вирус, пронзая одного таракана за другим и обнаруживая, что это влечет за собой лишь создание двух других, которые, разумеется, сразу же несутся ко мне. Проклятье. Черт возьми.

Чарминг, кажется, тоже наконец понял, что происходило, и посмотрел на меня.

– В шкафу есть рубашки и брюки. Оденься, милая, – крикнул он, продолжая усердно давить тараканов. Со стороны двери послышался звук щелканья крепких челюстей, которые вгрызались в дерево. Ругаясь, я воззвала к богине внутри себя и вытянула крылья. Перья зашуршали, когда я расправила их, пытаясь смахивать тараканов с их помощью, а они тем временем уже залезли на кровать и кусали Бладклоу, который героически защищал меня.

– Мне нужен поводырь, чтобы добраться до шкафа, – крикнула я, взмахнув крыльями и отбросив жуков назад.

– Спускайся ко мне на руки!

Я удивленно хлопала глазами, глядя на Вируса, который вдруг встал передо мной и пинал монстров, подбиравшихся слишком близко к нам. Что-то во мне насторожилось. Почему именно он? Но у меня не было времени размышлять. Я сделала шаг вперед, принимая его предложение, и он отнес меня к шкафу. Жуки уже взбирались вверх по его штанине. Я пыталась смахнуть их своими крыльями, пока он старался сделать так, чтобы мне не пришлось стоять голыми ногами в море из жуков. Они откусят мне пальцы за секунду. Я открыла шкаф и взяла первое, что попалось мне под руку: длинное худи и спортивные штаны.

– Поторопись, – огрызнулся Вирус, выглядевший так, будто танцевал чечетку. Налево, направо, налево, направо, прыжок, прыжок, налево.

– Да-да, я стараюсь сделать это как можно быстрее, – ответила я, натягивая толстовку через голову.

Наручники и кусок цепи я просто заправила в рукав. Пусть это и ограничивало свободу передвижения, в данный момент я не могла сделать иначе. Всю толстовку рвать не хотелось. Я бросила полотенце на пол, игнорируя тот факт, что Вирус держал в руках мою голую задницу, пока я засовывала ноги в штанины и завязывала пояс. Я мгновенно натянула капюшон на голову, опустила длинные рукава и спрятала стопы в штаны.

Неожиданно Вирус взвыл, а жуки вдруг растерянно остановились. Их усики вибрировали и вращались. Сердце билось так же быстро, как и сердце Вируса, который прижимал меня к себе.

– Что случилось? – с тревогой спросил он.

– Думаю, они пытаются учуять меня, – задыхаясь, прошептала я ему в ответ. Запах роз висел в воздухе, и когда я повернула голову, жуки снова задвигались. Хоть и медленнее, но однозначно в моем направлении.

– Беги! – крикнула я в ухо Вирусу. Он поставил меня на пол и внял приказу.

Бладклоу залаял и прыгнул вперед, как и Чарминг. Я услышала грохот. Мы открыли дверь и увидели кучу жуков, которые грызли древесину своими дикими челюстями. Вирус споткнулся, и я почувствовала, как цепи тянут меня назад. Коридор был черным из-за кучи тараканов, ползущих по стенам.

– Эш! – закричал Вирус. – Эш, ты где?

– На кухне! – услышала я визгливый ответ, а затем и оглушительный выстрел. Он пытался расстрелять эти штуки?

Вирус мрачно поджал губы и изменил направление. К сожалению, пришлось идти за ним, и полчища тараканов последовали за нами. Пол на кухне был покрыт ими, они дико суетились. Мой запах возбуждал их подобно тому, как человеческая кровь раззадоривает акул. Эш сидел на корточках в раковине и стрелял до тех пор, пока магазин не опустел.

– Пойдем, дружище, это никак не поможет, нам надо выбраться отсюда! – Вирус подал руку другу и помог слезть.

Эш ловко приземлился на ноги, но встал на цыпочки, чтобы как можно меньше соприкасаться с насекомыми. Они сразу же поползли вверх по его кимоно и, судя по визгу, заползли и под одежду. Он взвыл и побежал к двери вслед за нами. Чарминг ждал в коридоре, бегая зигзагом и отбиваясь стулом. Он был настолько покрыт жуками, что выглядел так, будто на нем был живой костюм.

– Прочь отсюда!

Не знаю, кто кричал в этот раз, но мы двинулись вперед, и я заметила, как жуки поползли по моей ноге. Я расправила крылья – хоть и ценой двух дырок в толстовке – и полетела. Жуки жадно цеплялись за каждое перо, падавшее на пол. И вдруг произошло неизбежное: жуки вдруг вспомнили, что у них тоже есть крылья, и взмыли вверх. Все одновременно. Я испуганно полетела обратно.

– Улетай отсюда! – скомандовал Чарминг, и, черт подери, я это и сделала. Я летела так быстро, как только мне позволял узкий коридор.

– Направо, Ворриор! – зарычал Вирус, которому пришлось бежать вслед за мной. – Всегда направо!

Поставив на карту все и доверившись ему, я расправила крылья и понеслась по тоннелю. Вирус, задыхаясь, бежал за мной по пятам. Воздух был наполнен жужжанием тараканов и запахом магии Вируса. Нас преследовало облако визжащих и гудящих тел, которые передвигались с пугающим роевым интеллектом. Я почувствовала, как что-то ущипнуло меня за стопу, и тряхнула ногой. Чуть не влетела в стену, но вовремя спохватилась и полетела напра… черт подери! Это было налево. И куда теперь? Я беспокойно осмотрелась. Был лишь один путь, который вел куда нужно. Я выругалась и напрягла мышцы, чтобы полететь быстрее.

Наши преследователи остались слегка позади. Пот стекал по спине, и чем дальше я летела в тоннель, тем темнее в нем становилось. Мне все хуже было видно, что происходит вокруг, и когда я нырнула в новое ответвление, то даже не заметила тупика. Крики Вируса донеслись до меня слишком поздно. Или у него просто был полный рот жуков. Я жестко влетела в стену и наверняка оставила на ней кровавое пятно. Ой! Я со стоном соскользнула вниз и приземлилась в воду, которая доходила до щиколоток. Наручники вонзились в кожу, а цепи тащили назад, к Вирусу. Горячая кровь стекала по запястью, а тараканы подбирались все ближе. Их было так много, что они уже стали выглядеть как один большой таракан: чудище, которое набросилось на меня, брызгая слюной. И я не могла убежать, поэтому только испуганно рухнула на землю и закрыла голову руками в защитном жесте. Без паники. Я не могла умереть! Я была бессмертной! Может быть, мне и придется пару дней побыть скелетом, но я не умру.

Волна тел накрыла меня, словно мячи для гольфа, и их челюсти вонзились в плоть. Укусы жгли тело, будто пламя. Я кричала и пыталась стряхнуть с себя бесчисленные ножки, но они лишь продолжали ползти по лицу. Я в панике закрыла рот, когда целая стая чудищ направилась к нему. Как и к глазам, ноздрям и ушам, заставив меня корчиться, как измученная собака. Острая боль пронзила тело, а звуки, которые я слышала, наверное, вечно будут преследовать в кошмарах: скрежет маленьких ножек и царапающий звук трущихся друг о друга хитиновых панцирей. Вскоре я почувствовала себя съеденной до костей и была уверена, что мочки вот-вот станут их закуской, как вдруг меня схватили чьи-то сильные руки.

Я ощутила давление магии на своих барабанных перепонках и почувствовала запах мяты. Что-то громко раскололось. Поднялась пыль, и взрывная волна чуть не отбросила меня назад. Вирус крепко держал меня, пока мы бежали вперед. Кожу гладил прохладный воздух, а его зеленые волосы трепал ветер, когда мы выбежали из дыры в тоннеле. Я моргнула. Внизу находилось что-то большое и черное. Я ожидала жесткой аварийной посадки, но мы остановились, прежде чем погрузиться глубже. Послышался плеск, и нас поглотил холод. Взрыв позволил оторваться от жуков, и мы камнем погрузились на дно озера.