Текст книги "Созданы для любви. Как знания о мозге и стиле привязанности помогут избегать конфликтов и лучше понимать своего партнера"

Таблица 3.1. Сильные стороны трех типов

«Якорь» – Надежны. Готовы брать на себя обязательства и делиться всем с другими. В целом счастливые и легко адаптируются к потребностям момента

«Остров» – Независимы и уверенны. Умеют о себе позаботиться. Продуктивны и креативны, особенно если им дать для этого достаточно места, неприхотливы

«Волна» – Щедры и великодушны. Уделяют много внимания заботе о других. Счастливее всего рядом с другими, способны смотреть на проблему с двух сторон

Далее в этой главе вы прочитаете о трех парах и узнаете больше о трех способах поведения с партнером – оцените, какой из них больше всего похож на ваши отношения.

«ЯКОРЬ»: «ВМЕСТЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ПО ОТДЕЛЬНОСТИ»

Мэри и Пирс вместе двадцать пять лет. Они воспитали двоих детей, которые теперь живут самостоятельно. Сейчас основное внимание супругов поглощают уже не хлопоты, связанные с детьми, а заботы о стареющих родителях. Когда овдовевшей матери Пирса поставили диагноз «болезнь Альцгеймера», пара рассматривала несколько вариантов дальнейших действий. У обоих хорошая работа в юридической сфере, от которой они не могут отказаться и которая отнимает много времени. Как бы им ни хотелось перевезти мать Пирса к себе домой, чтобы ухаживать за ней, пришлось признать, что это нереально.

Их разговоры в то время, когда они обдумывали сложившееся положение и наконец решили найти для пожилой женщины медицинское учреждение, звучали примерно так:

– Поделись со мной, что ты чувствуешь, – просит Мэри, внимательно глядя на Пирса, чтобы не пропустить ни малейшего мимолетного выражения на лице.

– Конечно. Ты же знаешь, я никогда ничего от тебя не скрываю, – говорит Пирс. – Если честно, с тех пор как мы поговорили тем вечером, у меня как камень с души.

– Ты имеешь в виду, когда мы обсуждали переезд твоей мамы из ее дома?

– Верно, – он делает паузу и смотрит Мэри в глаза, не пряча боль, которая до сих пор кроется под облегчением. – Мне стало легче, когда я понял, что остаться здесь, пожалуй, не лучший для нее вариант.

– Ты знаешь, я волновалась, что ты можешь обидеться на меня, когда я в первый раз заговорила о том, что, по-моему, будет лучше, – быстро говорит Мэри. – Я переживала, правильно ли ты меня поймешь. Мои родители пока здоровы, так что я воспринимаю все немного по-другому.

Пирс улыбается.

– Да, должен признаться, сначала я действительно расстроился. Но потом все обдумал. Я знал, что ты пытаешься найти выход, который будет оптимальным для всех нас – тебя, меня и моей матери.

– Именно так, – говорит Мэри. – Если бы это была моя мама, я бы хотела того же от тебя. Я не стремлюсь настоять на своем, я хочу сделать так, как будет лучше для нас, вместе. Если ты твердо уверен, что мы должны найти способ перевезти маму сюда, хотя бы на некоторое время, я поддержу тебя в этом. Я могу не соглашаться. Но я, конечно, не буду спорить.

– Спасибо, – говорит Пирс. – И спасибо, что не слишком остро реагировала, когда я начал немного напрягаться.

– Дорогой, могу представить, что творится у тебя внутри, – мягко говорит Мэри и после небольшой паузы добавляет с лукавым блеском в глазах: – Знаешь, после всех этих лет я составила о тебе целый справочник.

Пирс улыбается в ответ.

– Это уж точно, и я этому очень рад. Хотя, наверное, учитывая все мои причуды и недостатки, справочник получился довольно увесистым.

Мэри фыркает.

– Ты же знаешь, я и не согласилась бы ни на что другое. Кроме того, у тебя наверняка тоже уже собрался обо мне целый сборник, и его тоже вряд ли можно назвать коротким.

Пирс делает паузу и глубоко вздыхает.

– Если мыслить объективно, очевидно, что привезти сюда маму не получится.

– Дорогой, если мы вместе подумаем, то найдем оптимальный выход. Например, найти маме клинику неподалеку. И организовать наше расписание так, чтобы мы оба могли навещать ее как можно чаще… – Мэри останавливается, потому что видит, как Пирс кивает и его глаза наполняются слезами.

– И как можно чаще приглашать ее к нам на ужин, – говорит он, подхватывая с того места, где остановилась Мэри. Она вытирает слезу с его щеки, а он ловит ее руку и целует. – На самом деле, я думаю, что мне станет легче, когда я увижу, что мама в хорошем месте и о ней хорошо заботятся.

– Я знаю, – говорит Мэри. – И мы будем продолжать говорить об этом. Что бы ни случилось, мы с этим разберемся. Как всегда, да?

– Ага. Знаешь, – добавляет Пирс, обнимая ее, – я очень ценю, что мы с тобой можем поговорить об этом. Мы отличная команда.

Мы можем сделать это вместе

Мэри и Пирс – два «якоря». Еще до того, как у них завязались отношения, оба были вполне уверенными в себе. Конечно, «якоря» не всегда выбирают в пару других «якорей». Этот тип может образовать пару с «островом» или «волной». Во многих случаях в результате этого союза другой партнер со временем тоже приобретает черты «якоря». Позвольте мне повторить еще раз, потому что это важно: «якорь» может изменить характер партнера, сделав так, чтобы тот тоже стал «якорем». Конечно, может произойти и обратное. «Остров» или «волна» способны трансформировать «якорь», сделав его более неуверенным.

Итак, Мэри и Пирс – два «якоря», и они могут дать друг другу надежную поддержку, потому что в детстве получили соответствующий опыт и привыкли брать пример с близких взрослых, высоко ценивших личностные отношения и взаимодействия. У обоих были чуткие и oтзывчивые родители, всегда откликавшиеся на сигналы о дискомфорте, просьбы об утешении и запросы на общение. Супруги помнят, как в детстве их держали на руках, обнимали, целовали и убаюкивали. Они помнят, что видели в глазах своих родителей любовь, предназначенную только им.

Ни Мэри, ни Пирс не считают, что кто-то из них требует слишком много внимания или цепляется за другого. И ни один не испытывает беспокойства, если нужно подойти слишком близко или отойти чересчур далеко. Когда они по какой-то причине находятся в разлуке, то часто общаются по телефону и электронной почте, всегда радостно приветствуя друг друга. Вместе или порознь, они не боятся делиться мыслями и не переживают из-за негативных последствий, как в случае, когда Мэри высказала свое мнение о том, что, на ее взгляд, будет лучше для матери Пирса. Они уважают чувства друг друга и первыми делятся хорошими и плохими новостями. Наедине или на публике постоянно настроены друг на друга, обращают внимание на сигналы, говорящие о затруднениях, и быстро реагируют на них, стараясь облегчить положение партнера. Тем самым они создают свое пространство пары, которое оба ценят одинаково высоко, и вместе оберегают общее чувство уверенности и безопасности. Оба приложили усилия, чтобы узнать, что движет их спутником, и собрать из этих сведений своего рода справочник, с которым каждый сверяется ежедневно или даже ежеминутно.

В этой паре оба партнера знают, что могут рассчитывать на заботу и поддержку со стороны другого, и понимают, что спасительный трос, натянутый между ними, – их привязанность друг к другу – дает им силу и отвагу бороться с ежедневным стрессом и проблемами реального мира. Их отношения устойчивы и безопасны, и они всегда могут вернуться к ним как к надежному причалу в хаосе внешнего мира.

«Якоря» не идеальные, но в целом это счастливые люди. Они обычно испытывают признательность за тех людей, которые находятся рядом с ними, и за те блага, которые имеют в жизни. «Якоря» привлекают окружающих силой своего характера, человеколюбием и многогранностью. Они легко адаптируются к потребностям момента. Они могут принимать решения и отвечать за последствия.

«Якоря» умеют позаботиться о себе и своих отношениях. Они считают, что долговременные партнерские связи должны быть взаимно удовлетворяющими, поддерживающими и уважительными, и не станут терять время на коммуникацию, в которой нет определенности или взаимности. Они не торопятся рвать отношения, если не все складывается благополучно или их что-то расстраивает. «Якоря» не боятся признавать ошибки и стараются как можно быстрее уладить обиды или недоразумения. Они одинаково легко переживают моменты единения и разлуки со своим партнером. Все это помогает им успешно справляться с проблемами отношений, которые могут оказаться не по силам представителям других типов.

Упражнение «Определите, “якорь” ли вы»

Вы считаете, что вы или ваш партнер можете быть «якорем»? Загляните в этот контрольный список и проверьте, насколько он подходит каждому из вас.

• Меня вполне устроило бы одиночество, но я предпочитаю давать и получать в близких отношениях.

• Я ценю свои близкие отношения и буду делать все возможное ради их благополучия.

• Я нахожу общий язык с самыми разными людьми.

• Я люблю людей, и они отвечают взаимностью.

• Мои близкие отношения нелегко разрушить.

• Я не против частого физического контакта и проявлений симпатии.

• Я одинаково непринужденно чувствую себя и с партнером, и в одиночестве.

• Когда близкий человек отрывает меня от дел, я не раздражаюсь.

Теперь давайте посмотрим на пару, которая проявляет себя в отношениях совершенно по-другому.

«ОСТРОВ»: «ДАВАЙ ЖИТЬ ВМЕСТЕ… ТОЛЬКО НЕ ВХОДИ БЕЗ ПРИГЛАШЕНИЯ В МОЮ КОМНАТУ»

Кьяна и Карлос, востребованные специалисты сорока с небольшим лет, вскоре после свадьбы решили, что не будут заводить детей и вместо этого обогатят свои отношения путешествиями и приключениями. Кьяна чувствовала, что ее журналистская карьера не оставляет достаточно времени для другого человека, поэтому не торопилась выходить замуж. Но потом она встретила Карлоса и поняла, что он ее родственная душа. После свадьбы они построили дом, в котором есть отдельные зоны для каждого. У Карлоса была своя музыкальная комната с небольшой кроватью на случай, если ночью он засиживался там допоздна. Кьяна спроектировала для себя кабинет, в котором могла без помех писать и смотреть телевизор. В общей спальне был проведен высокоскоростной интернет, который каждый мог использовать, лежа на огромной двуспальной кровати.

Проблемы возникли вскоре после свадьбы. Интерес Кьяны к сексу начал ослабевать. Карлос привык, что они по очереди инициируют близость, но его жена перестала проявлять инициативу, к тому же начала отвергать его попытки. Интенсивный зрительный контакт, которым они так часто наслаждались в период ухаживаний, сменился совместным просмотром телепередач и фильмов и разговорами из разных концов комнаты. И хотя мужчина первым начал жаловаться на одиночество, он сам вел себя практически так же, как Кьяна.

Споры об отсутствии близости между ними велись примерно так:

– Я люблю тебя, как и прежде, – объясняет Кьяна, отказываясь заняться с ним сексом, когда они возвращаются домой с работы. – Просто мы так заняты. Кроме того, ты же знаешь мое отношение к хорошей физической форме.

Карлос краснеет.

– Получается, это я виноват в том, что у нас нет секса? Все потому, что я не занимаюсь спортом? Ты это хочешь сказать?

– Я этого не говорила. Я лишь отметила, что мы оба заняты.

– Нет, я точно слышал, как ты сказала, что не хочешь секса, потому что я не в форме. Это просто смешно! Я в отличной форме, и ты это знаешь. Попробуй я заявить тебе что-нибудь в этом роде, ты вообще перестала бы со мной разговаривать.

– Слушай, – прерывает Кьяна, – давай обсудим это позже. У меня дедлайн и сейчас нет на это времени.

Она берет ноутбук и быстро уходит в свой кабинет.

Вечером того же дня Карлос, добавив завершающие штрихи в приготовленный им ужин, зовет жену, но ответа нет, поэтому он подходит к ее кабинету и открывает дверь.

Кьяна, не оборачиваясь, резко бросает:

– Не сейчас!

Зная, что она не любит, когда ее беспокоят, Карлос остается на пороге.

– Я приготовил для нас ужин.

Наступает долгая пауза, и Карлос постепенно все больше выходит из себя.

– Кьяна! – окликает он, пытаясь привлечь ее внимание, но не решаясь подойти ближе.

– Что тебе нужно? – резко оборачивается Кьяна и в раздражении бьет ладонями по ногам. – Я же сказала тебе, не сейчас!

Она снова возвращается к компьютеру.

Карлос глубоко вздыхает.

– Ладно, когда тебя ждать?

– Я приду, как только смогу. Пятнадцать минут, хорошо?

С этим Карлос уходит. Но через двадцать минут возвращается.

Кьяна, продолжающая лихорадочно работать, чувствует его присутствие.

– Пятнадцать минут не прошло, – резко говорит она.

– Ты права. Прошло двадцать, – спокойно отвечает Карлос.

– Ничего подобного.

Упав духом, Карлос снова поворачивается, чтобы уйти. Но его раздражение растет.

– И сколько еще я должен это терпеть? – бормочет он себе под нос.

Кьяна швыряет папку на стол, разворачивается и кричит:

– Ты говоришь, что хочешь, чтобы я добилась успеха, но ты постоянно делаешь все, чтобы этому помешать!

Некоторое время они сверлят друг друга взглядами, потом Карлос отступает.

– Отлично! Готовь себе ужин сама. Я ухожу!

И хлопает дверью.

Я сам со всем справлюсь

Прежде чем осуждать Кьяну, давайте проясним: она не делает ничего такого, что не соответствовало бы ее природе. Она – «остров». Ее главная проблема – если мы решим называть это так – заключается в том, что она не понимает собственного стиля отношений. И (что, возможно, в данном случае еще важнее) Карлос тоже этого не понимает. Они оба – «острова», но для простоты мы внимательно рассмотрим только Кьяну.

Девушка вовсе не пытается разрушить свой брак. Совсем наоборот: опираясь на весь полученный ранее жизненный опыт, она поступает так, как считает наиболее правильным. То же самое, кстати, делает и Карлос. Прежде всего важно понять, что ее действия и реакции обусловлены физической настройкой. Представления Кьяны о том, как вести себя с другими людьми, как подавать им сигналы и на какую реакцию рассчитывать, встроены в ее нервную систему. Эти основы сформировались еще в раннем детстве, и сейчас она просто двигается по привычной колее.

Гнев Кьяны на вторжение мужа, по ее мнению, полностью оправдан. В свою защиту она пожимает плечами: «Разве на моем месте любой не поступил бы так же?» Давайте посмотрим, как прежние отношения превратили ее в «остров» и что это значит для отношений с Карлосом.

Кьяна была единственным ребенком в семье, но проводила много времени в одиночестве. Родители Кьяны оба работали и нанимали для присмотра за дочерью няню. По словам девушки, мать была очень умной, но не склонной к нежностям. Взрослые иногда читали ей вслух, но она не может вспомнить, подходили ли к ней, когда она плакала по ночам. То, что Кьяна не помнит проявлений родительской любви, вызывает у нее беспокойство. Она чувствует, что этим как бы предает маму и папу, которые (она твердо в это верит) любили ее и заботились о ней. В конце концов, они обеспечили ее всем необходимым, говорит она себе. И у нее есть семейные фотографии, на которых все улыбаются, – разве это не доказательство?

На самом деле с памятью у Кьяны все в полном порядке. Например, она хорошо помнит, как в подростковом возрасте ее обижало отцовское неодобрение. Ей не забыть, как было страшно, что она рассердила маму на выходе из магазина игрушек. Эти события действительно имели место и сыграли определяющую роль в формировании ее нынешней манеры поведения в отношениях. Отсутствие позитивных воспоминаний у Кьяны всего лишь отражает недостаток хороших событий в доме ее детства.

В двух словах можно сказать, что Кьяну превратила в «остров» вся сумма ее переживаний – положительных и отрицательных, тех, которые она помнит, и тех, которые забыла. Поскольку мама редко искала физического контакта, девушка усвоила, что лучше не приставать к другим с проявлениями нежности. Вместо этого она сосредоточилась на заботе о себе. До замужества Кьяна без труда общалась с людьми. Ее считали умной и креативной, у нее появился широкий круг друзей, разделяющих ее интересы.

Однако, когда девушка вышла замуж за Карлоса, он стал олицетворением опыта, пережитого в доме ее детства. Она не считает, что им нужно часто взаимодействовать (это касается и сексуальной близости). Ей нравится проводить время с Карлосом, но трудно отказаться от привычного одиночества. Попытки мужа привлечь внимание часто раздражают, как будто он пытается заставить ее делать что-то против воли. Она обычно сопротивляется до тех пор, пока ему не удается уговорить ее сделать шаг навстречу и нормально пообщаться. Как только этот рубеж преодолевается, она осваивается и с удовольствием проводит с ним время. Но оставшись в одиночестве даже на несколько минут, снова погружается в личный мир.

Согласно модели поведения «острова», Кьяна считает, что быть в одиночестве – это ее выбор и личное предпочтение. Она не знает, что на самом деле это прямое следствие того, что ее детская потребность в контакте и привязанности систематически наталкивалась на невосприимчивость, пренебрежение и нечуткость близких взрослых. Люди-«острова» часто принимают за независимость и самодостаточность свои адаптационные механизмы, благодаря которым сумели пережить пренебрежение. Как мы видели в главе 1, чтобы приобрести истинную независимость, необходимо сначала ощутить любовь и заботу другого человека.

Я хочу повторить: в том, чтобы быть «островом», изначально нет ничего плохого. Многим достаточно просто представить, как они нежатся на цветущем тропическом острове, чтобы ощутить прилив эндорфинов. Однако в контексте парных отношений привычка одного или обоих партнеров подолгу находиться в одиночестве может вызвать затруднения, особенно если она неосознаваемая. Вместо того чтобы искать близости в пространстве пары, привыкший к одиночеству партнер избегает ее. Мечтательное состояние, возникающее в уединении, заслоняет от него чувство одиночества.

Обычно в межличностных отношениях «острова» испытывают больше стресса, чем «волны» или «якоря». Это связано с повышенным чувством опасности в присутствии значимых людей и в социальных ситуациях в целом. Если «волна» или «якорь» могут просто сконфузиться и засмущаться, то третьему типу в любом действии партнера чудится непрошеное вторжение. «Остров» может опасаться (особенно если спутник не такой же «остров»), что его потребность сохранять дистанцию может окончиться катастрофой. Два «острова» способны спровоцировать катастрофу просто из-за того, что оба совершенно спокойно переносят разлуку друг с другом. Например, когда Карлос уезжает по делам, Кьяна не чувствует, что ей чего-то не хватает. Облегчение от отсутствия межличностного стресса намного сильнее, чем чувство потери или обида, что ее оставили одну. Если сравнить степень терпимости к разлуке со способностью задерживать дыхание под водой, «острова» способны задерживать дыхание намного дольше, чем кто-либо другой.

«Острова» обычно смотрят в будущее и стараются не заострять внимание на конфликтах текущих и прошлых отношений, в том числе детских. «Это в прошлом», – часто говорят они, подразумевая, что былое ворошить бессмысленно. На самом деле люди этого типа нередко идеализируют или демонизируют свое прошлое, но при этом не могут вспомнить подробностей. Когда их об этом спрашивают, они обычно отвечают: «Я не помню», «Это не имеет значения», «Кого это волнует?» и тому подобное. Такая привычка нередко расстраивает их партнеров.

Без помощи избранника «острова» вряд ли смогут разобраться в себе, распознать собственное глубоко укоренившееся экзистенциальное одиночество и в конце концов преодолеть тревожность в интимных отношениях. Ведь им известно только то, что они испытали на собственном опыте. Чтобы покинуть свой остров и попасть в более оживленный мир, им нужно встретить понимание. Им требуются партнеры, которые хотят выяснить, что ими движет. Я не хочу сказать, что два «острова» совершенно неспособны, например, создать пространство пары. Однако, если они не получат помощи в том или ином виде, шансы на это не слишком велики.

Упражнение «Определите, “остров” ли вы?»

Узнаете ли вы себя и/или своего партнера в сказанном выше? Вот несколько типичных для «острова» утверждений. Проверьте, подходит ли что-нибудь из них вам или партнеру.

• Я лучше всех знаю, как позаботиться о себе.

• Я привык все делать самостоятельно.

• Я отлично себя чувствую, если могу побыть в личном убежище.

• Если ты меня расстроил, мне нужно побыть одному, чтобы успокоиться.

• Я часто чувствую, что партнеру нужно от меня то, чего я не могу дать.

• Я полностью расслабляюсь, только когда рядом никого нет.

• Я неприхотлив и предпочитаю партнера с такими же умеренными запросами.

«ВОЛНА»: «ЛЮБИ МЕНЯ, КАК Я ТЕБЯ»

Теперь давайте познакомимся еще с одной парой. Джейден и Кейли женаты семнадцать лет, имеют двух маленьких детей и живут в скромном трехкомнатном доме в пригороде. Женщина занимается хозяйством и детьми, а ее муж работает с девяти до пяти.

Когда они наконец обратились к психологу, чтобы решить свои проблемы, Кейли пожаловалась на раздражительность Джейдена: «Он злится на меня, на детей, на своего начальника… Что бы мы ни делали, этого всегда недостаточно, и я устала терпеть его вспышки гнева».

Мужчина считал, что жена его не понимает, ведь у него есть веские причины злиться и расстраиваться. Пока она высказывала свои претензии, он не мог усидеть на месте и спокойно послушать ее хотя бы пару секунд, выражал свое отношение к сказанному хмыканьем и восклицаниями, а на лице были написаны изумление и недоверие.

Их диалог во время сеанса терапии выглядел примерно так:

– Я весь день с нетерпением жду момента, когда увижусь с тобой, а ты как будто вообще по мне не скучаешь. Звоню или пишу эсэмэски, но ты молчишь. Можно подумать, я тебе докучаю или что-то в этом роде. А ты знаешь, сколько жен отдали бы правую руку за мужа, который вспоминает о них в течение дня, который по-настоящему хочет быть ближе? – с недоумением говорит Джейден.

– Но ты же звонишь мне каждые пять минут! – возражает Кейли, и по выражению лица Джейдена становится понятно, что он об этом даже не задумывался. – Я просто не успеваю по тебе соскучиться. И если ты действительно все время обо мне думаешь, почему, приходя домой, сразу начинаешь злиться и ворчать?

– Я… я не… Ты думаешь, я ворчу? – он смеется. – По-моему, я не ворчу.

Кейли красноречиво и выжидательно молчит.

– Ты права, – признается он минуту спустя. – Я действительно сержусь, когда вижу, что дети не слушаются, а дома беспорядок. Я устаю на работе, и мне кажется, что ты просто игнорируешь меня.

– Это неправда, – перебивает Кейли. – Я часто подхожу к тебе, но ты начинаешь на меня кричать. Если я говорю что-то хорошее, ты в ответ говоришь какую-нибудь гадость.

– Я не говорю гадостей, – защищается он. – Я не такой человек. Наверное, ты говоришь о себе. Ты иногда ведешь себя холодно и сама это признаешь. Я совсем не такой. Когда я звоню тебе днем или хочу побыть вместе вечером, ты всегда занята, как будто на меня вообще нет времени. И ты никогда не говоришь мне ничего хорошего.

Кейли с возмущенным видом глубоко вздыхает и говорит:

– Ты просто не помнишь те приятные слова, которые я тебе говорю. Или бросаешь их мне обратно и заявляешь, что я совсем не то имела в виду. Честно говоря, Джейден, из-за этого мне совсем не хочется быть с тобой рядом. И не только мне. Если кто-то из сыновей занят своими делами, ты так же злишься и воспринимаешь это как личное оскорбление.

Мужчина в ответ разваливается на стуле, вытянув ноги и забросив руки за голову, и поднимает глаза к потолку.

– Я действительно чувствую, что меня не понимают. Не надо обвинять во всем меня. Ты помнишь, что каждый раз, когда наступает торжественная дата, например наша годовщина, планировать ее приходится мне? Может быть, ты могла бы хоть раз проявить инициативу? Ты забываешь поздравить меня с Днем отца, – он начинает загибать пальцы, – не знаешь, что подарить мне на день рождения… Да о чем я говорю, ты даже не хочешь заниматься со мной сексом, ради бога!

Кейли смотрит в пол и говорит:

– Ты невозможный.

– Я знаю. Ты всегда думала, что я невозможный, со мной слишком много проблем. Почему бы тебе не уйти от меня, если ты так считаешь? Жалеешь, что вышла за меня, верно?

Кейли продолжает смотреть вниз, но теперь сложив руки на груди и качая головой.

И вместе тошно, и врозь скучно

Прежде чем вы обрушитесь на Джейдена с критикой, подумайте: он же не делает ничего плохого. Как и в случае с Кьяной, его реакция на партнершу вполне логична, если учесть ее обусловленность не только опытом отношений с ней, но и опытом детской коммуникации с близкими взрослыми. Чувство небезопасности выработалось у Кьяны и Джейдена задолго до того, как они образовали нынешние пары. Другими словами, оба пришли такими к столу переговоров, даже если этого не осознают.

Джейден ведет себя так, потому что он «волна». Вряд ли кто-нибудь назовет океанские волны символом устойчивости и безопасности. Они постоянно пребывают в движении – то вверх, то вниз, то вверх, то вниз. Если смотреть с берега, видно, как волны набегают и тут же отступают, набегают и отступают, снова и снова. Они как будто не могут определиться, где их место. В парных отношениях именно «волна», охваченная страхом, гневом и амбивалентным отношением к близости, вызывает самые большие бури. «Волны» не в состоянии по-настоящему двигаться вперед, потому что их не отпускают пережитые в прошлом травмы и несправедливость. Связанные с ними мысли и эмоции подступают и отступают, как настоящие бурные воды.

Если оба партнера – «волны», их отношения могут быть очень бурными. Они превращаются в непрерывное перетягивание каната, поскольку оба то стремятся к близости, то избегают друг друга. Именно поэтому, если вы «волна» или состоите в отношениях с человеком такого типа, приготовьтесь к тому, что в вашей паре будут кипеть страсти. В отличие от «островов», которые обычно предпочитают тихо скрыться из виду при ухудшении ситуации, «волны» отвечают тем, что… поднимают волны.

Амбивалентность Джейдена связана с тем, что он одновременно хочет близости и боится вступать в контакт. Он поочередно ощущает себя то нужным, то отвергнутым. Мужчина думает, что Кейли непременно оттолкнет его, это лишь вопрос времени, поэтому не позволяет себе расслабиться, почувствовать надежду, покой, уют. Как он говорит: «Лучше успеть сделать первый шаг и уйти самому, прежде чем тебя бросят». Он идет на сближение, надеясь установить контакт, а потом быстро отступает, ожидая, что в нем разочаруются. Это движение навстречу и следующее за ним отступление – признак «волны». То, что Кейли – «остров» (вы это заметили?) и в периоды стресса, естественно, уходит в себя, лишь усугубляет поведение Джейдена.

В отличие от Кьяны, Джейден очень хорошо помнит свое детство и злится на родителей так, будто это было вчера. Если Кьяна идеализирует свое прошлое и не хочет думать о том, что с ней поступали несправедливо, Джейден отлично понимает, что стал жертвой эгоистичного и нечуткого поведения. Он думает, что его обманули – и тогда, и сейчас. В отличие от Кьяны, ему доставалось много проявлений привязанности, особенно со стороны матери, которая часто целовала его, обнимала и брала на руки. Но гораздо ярче он помнит, как она вымещала на нем раздражение. Мама была слишком тревожной, чтобы помочь сыну справиться со страхами, и слишком занята собственной жизнью, чтобы позаботиться о его потребностях. Отец редко бывал дома, из-за этого между родителями разгорались скандалы. Однажды, когда папа ушел из дома, чтобы переночевать в гостинице, мать разрыдалась и попросила мальчика сидеть с ней всю ночь. Ему было всего семь лет.

В отличие от Кьяны, Джейден всегда ценил общение, особенно с родителями. Ему нравилось разговаривать с ними, вместе играть и обниматься. Он любил поговорить и из-за этого часто чувствовал себя «занозой в заднице». Нет, он это не выдумал: и мать, и отец действительно давали ему понять, что это так. Больше всего, вспоминает Джейден, ему не нравилось, когда на него не обращали внимания или где-нибудь оставляли. Родители иногда поручали его няне, и мальчик испытывал сильный дискомфорт. И он терпеть не мог ночевки в гостях, в незнакомом доме вдали от родителей.

Джейден действительно не понимает, почему гневно реагирует всякий раз, встречаясь с Кейли. Эта реакция обескураживает его не меньше, чем ее.

– Я очень скучаю и думаю о ней, когда мы расстаемся, – говорит он. – Представляю, как мы обнимаемся и отлично проводим вечер вместе. Но потом прихожу домой, и на меня как будто что-то находит. Я сразу начинаю злиться, словно тону, но не знаю почему. Она, например, говорит: «Я рада, что ты дома» – и я ей верю. Но произношу что-нибудь вроде: «Ты радуешься только потому, что тебе нужно, чтобы я починил протекающий кран». Я совсем не хочу ее оскорблять, но боюсь: а вдруг она на самом деле думает совсем по-другому? Она считает меня раздражающим. И знаете, наверное, это правда. Я действительно «заноза в заднице», – говорит он, и на глазах выступают слезы.

Кьяна отрицает свою необходимость зависеть от кого-либо, и ей будет стыдно, если вдруг она поймет, насколько на самом деле в этом нуждается. Джейден же вполне осознает эту потребность. Однако он считает себя слишком тяжелым бременем для любого человека и ждет, что его бросят, отвергнут или накажут. Эти ожидания настолько сильны, что своим гневом и негативизмом он провоцирует именно такую реакцию. Он изводит ее придирками до тех пор, пока она наконец не оттолкнет его.

Кьяна отказывается смотреть назад и избегает конфликтов. Джейден не хочет видеть перспективу и буксует, постоянно возвращаясь к прошлому; он не в силах разобраться с текущими проблемами. Он не сможет сделать ни шага, пока не почувствует, что оставил позади всю несправедливость и нечуткость, которые уже пережил или еще переживает, и пока не обретет уверенности, что его никогда больше не отвергнут и не забудут.

Неуверенность Джейдена выглядит бездонной, а стремление к постоянному контакту и ободрению может казаться партнерше непомерным. Но это не так. Скорее, его проблемы остаются, потому что они с Кейли имеют неверное представление об отношениях. Они не создали пространство пары и не договорились о том, что будут ставить свои отношения на первое место. Если Кейли преодолеет «островные» привычки и в течение дня будет охотно и с удовольствием откликаться на запросы мужа, понимая, что контакт с ним принесет пользу и ей, исчезнет и потребность Джейдена проверять и перепроверять, доступна ли она. Если мужчина с уважением воспримет нежелание жены часто говорить по телефону, она перестанет раздражаться и чувствовать, что ее «загоняют в угол» или «пытаются подловить». Эта взаимная чуткость избавила бы Джейдена от ощущения, что за время разлуки о нем совсем забудут и он станет не нужен, а Кейли – от мысли, что она должна нянчиться с мужем, как с младенцем, чтобы он чувствовал себя в безопасности.