Текст книги "Точка зеро"

– Ну, хорошо, хорошо. Я довел Свэггера до одного места в городишке под названием Даниэльстаун, штат Южная Каролина, это где-то милях в двадцати к юго-западу от Хендерсона. Он остановился у какого-то неказистого приземистого здания, похожего на склад, которое называется «Арсенал стальной бригады». Нам нужно срочно узнать, что это за контора.

– Я перезвоню, – коротко ответил Макгайвер.

Мик и Тони Зи молча сидели в тишине южной ночи, слушая шум ветерка. Взглянув на свой «Суунто», Боджер увидел, что времени уже почти три часа ночи. Какого черта делает здесь этот тип в такой поздний час?

Затрещала рация.

– Свэггер направляется в здание. Он подошел к двери и постучал.

Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

«Арсенал стальной бригады»,

03.05

Ничего. Боб постучал снова, на этот раз громче, и услышал внутри какой-то шум, шаги по железной лестнице.

– Убирайтесь отсюда ко всем чертям, – произнес голос за стальной дверью.

– Полковник Чемберс?

– Я сказал, убирайтесь ко всем чертям! Придете завтра. Я буду здесь начиная с одиннадцати, дружище.

– Мне нужно с вами поговорить.

Даже сквозь дверь послышался характерный звук передернутого затвора ружья.

– Дружище, не испытывай мое терпение. Если я открою дверь, ты пожалеешь об этом, щенок. Я же сказал, черт побери, приходи завтра.

– Сэр, я сейчас просуну в почтовый ящик свое водительское удостоверение. Затем отойду на несколько шагов, а вы решите, хотите ли вы меня видеть.

– Проклятие, я же ясно сказал…

Но Боб уже вытащил из бумажника свои права, просунул их в щель и отступил назад.

Внутри здания воцарилась тишина.

Наконец дверь отворилась, открывая человека, внешне выглядящего так, как и должен выглядеть полковник морской пехоты в отставке: коренастый, короткая стрижка, под клетчатой рубашкой накачанная мускулатура, возраст около пятидесяти. В руке ружье, на квадратном лице очки.

Неожиданным выглядело выражение любви на физиономии.

Яркий луч фонарика осветил стоящего на крыльце Боба.

– Черт побери, – пробормотал Чемберс, – это действительно вы, да?

– Похоже на то, – подтвердил Свэггер.

– Твою мать!..

Полковник, преобразившийся в четырнадцатилетнюю девочку на концерте своего рок-кумира, подбежал к Свэггеру и едва не задушил его в объятиях. Его переполняло восторженное возбуждение. Затем хлынул поток признаний в любви, и Чемберс снова крепко прижал к груди старого снайпера.

– Полковник, – смущенно промолвил Боб, – я очень признателен, сэр, поверьте, однако на самом деле я здесь не для того, чтобы поболтать о прошлом. Сейчас меня интересует настоящее. Я работаю на правительство.

– Вы сейчас в ФБР?

– В каком-то смысле, сэр.

– Ладно, проходите, проходите в дом!

Они вошли внутрь, полковник закрыл дверь и снова включил сложную охранную сигнализацию. Затем провел Боба наверх по железной лестнице в коридор, стенами которого служила тонкая внешняя обшивка здания. В конце коридора находился личный кабинет полковника – храм, посвященный религии снайперов.

Одну стену целиком занимал огромный сейф для хранения оружия высотой в человеческий рост, вдоль остальных тянулись стеллажи с любимыми винтовками, переходящие в книжные шкафы, заполненные военными мемуарами, справочными пособиями и наставлениями по стрелковому искусству; далее располагался современный компьютер. За ним – изрешеченные пулями мишени, фотографии великих стрелков, в том числе Карла Хичкока и Чака Маккензи[19]19
  Действующие лица книги С. Хантера «Я, снайпер», выдающиеся снайперы морской пехоты, отличившиеся во время войны во Вьетнаме.


[Закрыть], не говоря про снимок двадцатишестилетнего старшего сержанта Боба Ли Свэггера, уроженца Блю-Ай, штат Арканзас, сделанного по случаю его победы в национальном первенстве по стрельбе на дистанции тысяча ярдов. Сразу же бросалось в глаза, в чем страсть полковника Чемберса.

– Похоже на зал славы, – с благоговейным почтением произнес Свэггер.

– Это мой зал славы, – подтвердил полковник. – Не желаете что-нибудь выпить, ганни?[20]20
  От английского gunnery sergeant, «комендор-сержант» – воинское звание сержантского состава Корпуса морской пехоты США.


[Закрыть] Я могу называть вас ганни?

– Друзья зовут меня Бобом, – сказал Свэггер.

– В таком случае будем друзьями, – произнес полковник голосом, проникнутым щенячьей любовью. – Я буду считать это большой честью. Что-нибудь выпьете? Такой случай требует обильного возлияния.

– Нет, сэр. На самом деле мне бы хотелось, чтобы это был обычный визит вежливости, однако в этом случае я бы пришел к вам в более пристойный час. Как я уже говорил, я здесь в полуофициальном качестве. Надеюсь, после того как это дело будет закончено, мы с вами станем друзьями.

– Ладно, – сказал полковник, – давайте посмотрим, что у нас получится.

– Я работаю в ФБР по временному контракту в качестве советника и консультанта по делу снайпера морской пехоты Рея Круса, который, как считалось, шесть месяцев назад погиб в Афганистане, однако сейчас он, возможно, находится в нашей стране, с недобрыми мыслями в голове… трагически недобрыми, по моему скромному суждению. Но я только что узнал, что вы были связаны с Крусом.

– Рей жив? – воскликнул полковник, и его лицо ожило. – Господи, какая это была бы радость! Вот за это я бы обязательно выпил, честное слово. Чертовски замечательный парень. Вы бы влюбились в него с первого взгляда, Боб. Вы с ним оба братья высокой травы и стрельбы на большом расстоянии.

– Сэр, возможно, это и так, и все то, что я узнал о сержанте Крусе, говорит об этом. Но если он жив, то попал в черный список правительства, сделав определенные угрозы. Если это действительно был он.

Боб не отрывал взгляда от глаз полковника, высматривая в них искорки, говорящие о каких-то скрытых знаниях. Он уже отметил выразительный спектакль «Рей восстал из мертвых», показавшийся ему вполне спонтанным и правдоподобным, и это плюс. Отрицательным фактом стало то, что Чемберс, услышав о гибели Рея Круса, не выразил ни малюсенькой капельки личной скорби. Чемберс вообще никак не отреагировал на это известие. А затем спохватился, словно вспомнив, каким должен быть его персонаж в драме.

– Когда я узнал о гибели Рея, у меня разорвалось сердце. Столько отличных парней сгинуло в этой войне, о которой половина страны даже не знает, а вторая половина ее люто ненавидит… Так не должно быть. Но не позволяйте мне оседлать своего любимого конька.

– Я говорил о том, что парень пошел своим путем. Это похоже на того Рея, которого вы знали?

– Несомненно, у него свои представления о том, что хорошо и что плохо. Он всегда стремился все сделать правильно. Но делал это тихо. Он не был ни крикуном, ни одержимым фанатиком. И никогда не останавливался на полпути.

Полковник рассказал о том, как Рей занимался с первой модификацией «СР-25» Стонера, в то время еще не принятой на вооружение. Он просиживал ночи в мастерской, разбирая винтовку по частям и снова собирая ее, чтобы проникнуть в ее религиозную суть. Крус хотел понять душу самого последнего винтика или пружинки. Просто не мог остановиться на полпути.

– Наверное, это в нем говорила кровь матери-филиппинки, – добавил Чемберс. – Знаете, нам ведь пришлось изобрести патрон 45-го калибра, чтобы остановить филиппинцев. До тех пор, пока мы не изобрели для них эту большую, тяжелую пулю, если они вбивали себе что-то в голову, их уже ничто не могло остановить, вам это известно?

– Кажется, я уже где-то слышал об этом, сэр. Я наткнулся на вашу связь с Реем Крусом всего часа два назад. Насколько я понимаю, это совершенно новая информация и еще никто не осознал ее значимость. Но завтра долг обяжет меня сообщить этот факт тем, на кого я работаю. Тут нет выбора. К полудню здесь будет оперативная группа ФБР вместе со следователями-криминалистами, помощниками генеральных прокуроров и ордерами на обыск. В своей охоте на Круса они разнесут к черту вас и ваше заведение. Перероют архивы, телефонные книжки, банковские счета, компьютерные файлы. Так что я здесь нахожусь неофициально, впереди приливной волны. Возможно, мне не следовало это делать и меня здорово отругают. Но это неважно. Мне показалось, что я в долгу перед вами за то, что вы сделали для тех, кто ползает в траве и стреляет на большие расстояния. Поэтому умоляю вас: если вам что-либо известно о том, где сейчас Рей и какие у него планы, лучше выложите все сейчас, и тогда в материалах дела вы будете указаны как добровольный помощник. Перед федералами поставлена задача, они полны решимости ее выполнить, и если вы окажетесь у них на пути, они без сожалений вас растопчут.

– Я благодарен вам за ваше предупреждение, комендор-сержант, – сказал полковник, переходя на официальный тон. Затем добавил: – Вы ничего не имеете против, если я налью себе стаканчик бурбона?

– Пожалуйста, сэр.

Выдвинув ящик письменного стола, Чемберс достал наполовину полную бутылку «Ноб крик», плеснул виски в маленький стаканчик и осушил его одним глотком.

– Если Рей вернулся, – продолжал Боб, – и действительно собирается попытаться завалить одну личность, которая появится в Вашингтоне на следующей неделе, для проведения операции ему потребуется база. До сих пор мы исходили из того, что он воспользуется своими связями в морской пехоте, быть может, во 2-м разведбатальоне. Я побывал у них в штабе и посмотрел, что к чему. Но Рей запросто может обратиться к вам, воспользоваться вашими, сделанными на заказ, винтовками, патронами, прицелами, лазерными дальномерами. Это логично, и, готов поспорить, вы настолько высокого мнения о Рее, что без раздумий поможете ему. Если бы он обратился ко мне, черт побери, я бы тоже, наверное, ему помог. Но нужно понимать – ну, если вы к этому причастны: не стоит играть с очень жарким огнем, который может спалить дотла все, что здесь есть. Дело того не стоит, сэр. И это станет самой страшной трагедией, если Рей, считая, что делает правильное и благородное дело, отправится на всю оставшуюся жизнь в какую-нибудь сраную дыру. Это будет очень несправедливо.

– С другой стороны, – послышался чей-то голос, – быть может, Крус разыгрывает единственную карту, которая у него есть, и считает, что делает он это для морской пехоты, а не наперекор ей.

Обернувшись, Свэггер увидел перед собой Рея Круса.

Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

неподалеку от «Арсенала стальной бригады»,

03.10

Мик уже считал себя свежеиспеченным экспертом по «Арсеналу стальной бригады» и ее основателю и главе полковнику Норману Чемберсу.

– Итак, – объяснил он Тони Зи, убирая спутниковый телефон после ответного звонка Макгайвера, – этот тип – большой гуру в снайперском искусстве.

– Кажется, я читал его статью в «Меткой стрельбе». Он ярый противник сошки. Считает, что снайперская винтовка не должна их иметь. От нее больше неприятностей, чем плюсов.

– Попробуй выстрелить из «барретта» без сошки, – усмехнулся Мик. – И посмотри, как далеко в соседний штат тебя отбросит. Так или иначе, возможно, Свэггер каким-то образом наткнулся на то, что снайпер Крус в свое время был знаком с гуру Чемберсом. Поэтому Свэггер несется сломя голову через всю Южную Каролину, чтобы поболтать с Чемберсом.

– В три часа ночи?

– Парень привык действовать. Он не сможет заснуть, если его будет мучить какая-то мысль. Он должен все проверить.

– Свэггер считает, что Чемберс сможет вывести его на Круса, – заметил Тони Зи. – Черт возьми, жаль, что у нас нет там микрофона.

– Итак, когда он уйдет, что нам делать, твою мать? Оставаться вместе с ним? Пожалуй. Я хочу сказать, мы ведь подбросили ему «жучок», так? Ради этого нам пришлось столько потрудиться. Но если мы переключимся на Чемберса, быть может, именно он окажется волшебным билетом, ведущим к Крусу. Быть может, завтра он отправится к этому парню, чтобы рассказать ему про Свэггера, и тогда мы наведем на него «барретт», вырвем его из собственных ботинок, после чего вернемся домой богатенькими.

– Мик, соблазн велик, но это будет непоследовательно. Как ты сам сказал, Свэггер у нас в кармане. Мы можем спокойно следить за ним, без спешки…

– Эй-эй-эй, – внезапно послышался в наушниках голос Клоуна Крекера, – эй, вижу в комнате еще одного типа.

– Что?

– Я только что это обнаружил. Эта штуковина, эта оптика, она может усиливать сигнал, может регистрировать тепло, а может сочетать усиление и тепло…

Мику захотелось придушить своего подручного. Ему нет никакого дела до всякого технического дерьма. Кто этот третий?

– Итак, я переключаюсь на термо, вижу тепло, ночь прохладная, это здание по сути дела алюминиевая скорлупа, к тому же они в боковой комнате за одной стеной, и, черт побери, я вижу три сигнатуры тепла человеческого тела. Три. Не знаю, откуда появился этот третий. Когда первые двое вошли в комнату, его там не было.

– Он прятался?

– Может быть, там есть мертвая зона, сейф, еще один вход – не знаю. Я просто говорю то, что вижу.

– Господи, – пробормотал Мик.

– Если это Рей, – высказал предположение Тони Зи, – может быть, нам нужно закончить все сегодня ночью. Сейчас. В ближайшие десять минут.

– Если это Рей, – задумчиво промолвил Мик.

– Как это выяснить?

– Никак, – проговорил Мик.

И он был прав. Без визуального или хотя бы акустического проникновения в комнату нет никакой возможности установить с улицы, является ли третий человек Крусом. И что делать?

Боджер лихорадочно перебирал в уме варианты.

Первый. Ничего. Быть может, Свэггер убедит Рея уехать вместе с ним; в этом случае можно будет опознать его в машине, после чего подъехать поближе, полить пулями калибра 5.56 мм и гарантированно получить два трупа.

Второй. Также ничего. Если Свэггер вывел их на Круса сейчас, он сделает это еще раз. Если Свэггер выйдет один, можно будет следить за ним. Торчать в этом городишке до утра нельзя, потому что к половине восьмого все начнут гадать, кто сидит в этом черном внедорожнике на обочине. В маленьких поселках жители очень любопытные. В этом случае у Рея Круса, если он действительно там, будет предостаточно времени уйти, и тогда, возможно, они его больше никогда не увидят.

Третий. И снова ничего. Таинственный третий человек – сын полковника Чемберса, его работник, жена, краля, кто угодно, и он просто решил присоединиться к беседе. Эта встреча не имеет никакого значения, и завтра можно будет снова взяться за Боба; и в этот раз он, может быть, и наткнется на золотую жилу. Наверное, это решение будет самым разумным, вот только оно шло наперекор натуре Боджера.

Четвертый. Ударить прямо сейчас. Высадить дверь, взбежать по лестнице, ворваться в кабинет в динамичной манере спецназа. Все можно завершить секунд за двадцать. Если это действительно Рей, отправить его к праотцам, а вместе с ним и свидетелей. Если нет, отметелить всех троих до полусмерти, выбросить телефоны, забрать винтовки и наличные, после чего скрыться, постаравшись представить все как обыкновенное вооруженное ограбление. А может быть, убить всех троих, какая разница?

Разница, конечно, есть: это красноречиво даст знать, что делом занимается еще одна команда, и тогда поднимется шум, последуют нежелательные вопросы, начнется расследование, которое нельзя будет взять под контроль, и все это приведет к непредсказуемым проблемам. Нет, только не это.

И тут возникал еще один возможный исход варианта номер четыре. Этот Свэггер, полковник и неизвестный третий – такие же звезды спецназа, как Мик и его дружки, и за двадцать секунд после того, как будет выбита входная дверь и начнется вторжение, они придут в себя, схватятся за оружие и начнут полномасштабную войну. И вместо того, чтобы, подобно простым тупоголовым обывателям, плестись в хвосте происходящего, они окажутся в голове, и тогда уже Мику, Тони и Клоуну достанется шквал пуль и они умрут, истекая кровью, через восемь секунд после того, как упадут на землю.

И тут возник вариант номер пять.

Мик покрутил его в голове так и сяк, попробовал на вкус, оглядел со всех сторон, пытаясь найти изъяны, и ничего не нашел.

– Дай телефон, – сказал он.

– Мик, я вижу в твоих глазах крошечные искорки свинячьего интеллекта, – заметил Тони. – Ты что-то придумал?

– Ты, маленькая амеба, слушай папу и учись, как мы, взрослые, несем разрушения и убиваем людей, но только пристойными методами.

Мик нажал кнопку. Макгайвер не заставил долго себя ждать.

– Ну?

– Вот какая у нас ситуация, – сказал Мик и изложил сценарий.

– Но вы не уверены, что это Крус? – спросил Макгайвер.

– Нет, сэр. Но кто еще это может быть?

– Сапожник, портной, мальчишка босой. Лунатик. Барак Обама, Майкл Джордан, Джордж Клуни, Дэвид Никс…

– Предположим, кто-то неизвестный убьет Дэвида Никсона… На самом деле, полагаю, вы имели в виду Дэвида Эйзенхауэра[21]21
  Скорее всего, Макгайвер имел в виду известного игрока в американский футбол Дэвида Никсона, но Мик ошибочно полагает, что он говорил про президента Ричарда Никсона, и ошибается сам, называя другого президента – Дуайта Эйзенхауэра – Дэвидом.


[Закрыть]. Итак, предположим, кто-то убивает Дэвида Эйзенхауэра. И что с того? Мы идем на риск, не получаем за это плату, но разве будет хуже, чем если мы оставим Дэвида Эйзенхауэра в живых?

– Будет, – сказал Макгайвер. – Потому что вы громогласно заявите всему миру о своем существовании.

– Однако ничто не укажет на связь трупов с Реем Крусом и афганским политиком. В этой глуши криминалистика по-прежнему на уровне каменного века. Все решат, что это еще одна выходка местной деревенщины. Дело поручат какому-нибудь Джонни Остолопу, никаких улик у него не будет. И мы выйдем чистенькими.

Молчание Макгайвера явилось красноречивым свидетельством того, что его заинтересовало это предложение. И Мик выложил остальное.

Достать «барретт» и высунуть его в открытое окно внедорожника, как это делали в 1927 году с «томпсоном» чикагские гангстеры. Полный магазин из десяти боеголовок весом семьсот пятьдесят гран, вылетающих со скоростью около трех тысяч футов в секунду. За большой винтовкой Мик, рядом Крекер с инфракрасным прибором, Тони Зи за рулем. Завернуть за угол, подъехать к «Арсеналу стальной бригады», разместившемуся в хлипком сооружении из фольги. Остановиться в таком месте, где расстояние до здания будет наименьшим, а угол по возможности прямым, ярдах в тридцати от дороги. Крекер возьмет прибор, тепловое излучение на близком расстоянии будет еще более сильным, и он без труда различит три живых тела за тонкой алюминиевой стеной. Крекер сообщит Мику расположение тел, используя в качестве отправной точки окно, что-то вроде «двое находятся на одной линии примерно в трех футах правее правой стороны окна, а третий еще в двух футах вправо».

Мик сделает десять выстрелов за четыре секунды. Пули разорвут металл, практически не отклоняясь в сторону, и ударят граждан с такой силой, что те, не успев ничего понять, превратятся в жидкое месиво, призрачную паутину, облачка розового тумана.

Машина скроется в ночи. И хотя грохот выстрелов ужасный, пройдет добрых сорок пять минут, прежде чем какой-либо серьезный полицейский успеет добраться до места. И, наконец, самое лучшее: «барретт» выбросит стреляные гильзы в салон машины, не оставляя никаких улик.

Три верных трупа. Никаких следов, никаких улик, никаких ниточек. Криминалистам делать нечего, поскольку пули 50-го калибра несут такую энергию, что, пройдя сквозь металл, человеческую плоть и снова металл, вылетят наружу и затеряются в зарослях. Что самое лучшее, ни у кого не возникнет и мысли, что это работа высококлассных профессионалов. Такое мог сделать любой тип с «барреттом», а в этой сельской глуши таких, наверное, не один десяток. Это земля крупных калибров.

Итоговая сумма составляющих: если это Рей Крус – проблема решена. Если нет – это уже будет чья-то еще проблема.

– Боджер, ты клинический сумасшедший. Я даже не представлял, насколько ты безумнен. Честное слово, тебя нужно отправить на изучение в Гарвардский университет. Кто-нибудь наверняка получит Нобелевскую премию по медицине.

– Ладно, – сказал Мик, – мое решение довольно громкое. Его можно назвать грязным. Но сами подумайте: возможно, нам больше не представится такая возможность. Никогда. И если мы сейчас ее упустим, быть может, нам суждено будет вечно оглядываться на эту минуту и проклинать себя последними словами. Так что я говорю: твою мать, шанс есть, так давайте же им воспользуемся.

– Надо взять на заметку, – сказал Макгайвер. – Ни в коем случае не приглашать Боджера и его команду социально опасных монголоидов-безумцев на свадьбу дочери. Ладно, Мик, берись за дело. И будем надеяться, что Господь благоволит бесконечно жестоким.

– Иначе не может быть, – усмехнулся Мик. – Только посмотрите, сколько удовольствия он получает от землетрясений.

Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

офис «Арсенала стальной бригады»,

03.10

– Крус, моя фамилия Свэггер.

– Мне известно, ганни, кто ты такой, – сказал Рей, худой, напряженный, хищный.

Армейский «ежик» густых черных волос, глаза, как и следовало ожидать, экзотические, даже азиатские, но лицо белое, с высокими скулами и тонкими губами и носом. Крус был в джинсах, толстовке с капюшоном, кроссовках и бордовой бейсболке с изображением вороны. В руке он держал «беретту», но не направлял ее на Свэггера.

– Этот пистолет для меня? – спросил Боб.

– Нет. Для меня. Слишком многие хотят моей смерти. Так что большое спасибо, я постоянно держу эту штуковину под рукой. Нет ничего быстрее пистолета в руке.

– Крус, по-моему, у тебя мания преследования.

– Такое случается, когда твоего наблюдателя разрывает пополам пулями.

– Я знаю, что такое терять наблюдателей. Знаю, как хреново это бьет по голове. Я бывал там.

– Никто не бывал там, где я сейчас. И никто не вытащит меня отсюда. Только я сам.

«Что это? Кто этот человек?» Информация захлестнула Свэггера потоком, и он с большим трудом следил за ней. Он разговаривал с призраком. Это Билл Гоу, много лет назад убитый в той безымянной деревушке? Возможно. А может быть, и нет. Не было ни ауры, ни дрожи, ни участившихся ударов сердца, но что-то определенно оставляло следы, и Свэггер чувствовал, что у него не хватает проницательности в них разобраться. Что?

– Крус, я не знаю, какую игру ты затеял, но тобой недовольны многие важные люди. Они остановят тебя, сержант, даже если для этого потребуется тебя убить. И это будет неправильно, твою мать. Мы можем покончить со всем сегодня же, и ты на следующей неделе вернешься в свой батальон, если тебе этого хочется.

– Ты был лучшим. Для всех нас – богом. Но ты ничего не понимаешь, ганни, – печально произнес Крус. – Если я объявлюсь и мы все поцелуемся и пожмем друг другу руки, через день, самое большее через неделю я стану трупом. Теперь эти люди уже не остановятся. То, что они замыслили, продолжается – и в конце концов произойдет.

– Рей, ты…

– У меня на глазах отличного парня по имени Билли Скелтон разорвал пополам какой-то ублюдок с «барреттом». Хаджи? Тогда это была бы просто война. Но нет, я успел рассмотреть, что тип с большим ружьем и его дружки были белыми. Контрактники. Я достаточно насмотрелся на таких и знаю, что к чему. Эти подонки отправились уничтожить Виски-два-два. Это уже не война, а убийство.

– Может быть, это русские наемники? Или иранские советники? А то и чеченские добровольцы… Ты судишь только по цвету кожи.

– Эти животные американской породы. Я это почувствовал.

– Пойми, я не пытаюсь тебя ни в чем убедить. Но у меня договор с ФБР. Скажи одно только слово, и я прямо сейчас позвоню по сотовому телефону; через два часа, а то и меньше ты будешь взят под охрану. Я работаю на одного отличного человека, который сейчас заместитель директора Бюро, мы с ним знакомы долго-предолго. Гарантирую безопасность, твои обвинения выслушают, и им дадут ход. Это лучшее предложение, какое тебе только сделают.

– Все говорят, ганни, что ты лучший из лучших. Мне бы хотелось тебе поверить, но я доверяю одному только полковнику, потому что он целиком вне системы. Ты можешь даже не подозревать о том, кто дергает тебя за нитки. Так что я…

За сотую долю секунды до того, как потерять сознание, Свэггер успел увидеть, как стена взорвалась вовнутрь, а тяжелый стальной письменный стол, за которым сидел полковник Чемберс, подпрыгнул вверх, словно весил всего одну унцию, и устремился углом на Свэггера, ударив его с такой силой, что мгновенно наступило полное затмение.

Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

внедорожник, стоящий напротив здания

«Арсенала стальной бригады»,

03.13

– О, это будет просто клево, твою мать! – одобрительно воскликнул Крекер.

Сидевший за рулем Тони Зи завернул за угол и поехал по широкой дорожке; до здания, приземистого и неказистого, оставалось меньше ста футов.

Боджер, устроившись на заднем сиденье, держал большое ружье. Высунутая в окно винтовка лежала на свернутых куртках, выполнявших роль подушки. Весом почти двадцать фунтов, не подвластная никому, кроме сильных рук, похожая на накачанную стероидами «М16».

Мик воткнул приклад в мясистое плечо и, стиснув могучей правой рукой рукоятку, ловко повернул огромное оружие, словно детскую хлопушку 22-го калибра. В обращении с винтовками он был настоящим волшебником.

Прищурив левый глаз, Мик прильнул правым к оптическому прицелу стоимостью четыре тысячи долларов и уменьшил увеличение до четырехкратного, поскольку стрелять предстояло с маленького расстояния. Затем с силой постучал по магазину, проверяя, надежно ли он вставлен. Одна эта штуковина весила добрых шесть фунтов, набитая похожими на ракеты патронами с пулями весом семьсот пятьдесят гран, необычайно тяжелыми для своего размера.

– Эй, – заорал Тони Зи, поскольку все были в защитных наушниках, – ты будешь стрелять без сошки, как и учил гуру. Он будет доволен.

– Будем надеяться, все они порадуются, – усмехнулся Мик.

Машина сбавила скорость, затем остановилась. До задней стены здания меньше тридцати ярдов. Одно окно ярко светилось, однако, поскольку оно находилось наверху, из машины был виден только потолок.

Крекер скрючился на сиденье позади Тони, рядом с массивным цевьем. Он опустил на глаза прибор ночного видения, уже переведенный в режим регистрации тепла.

– Так гораздо лучше, – сказал Крекер. – Картинка большая, как в жизни. Итак, я вижу одного типа отдельно от двух других на расстоянии около пяти футов. Все сидят. На мой взгляд, тип, сидящий отдельно, – это гуру; он за столом, потому что я не вижу полную сигнатуру его тела. Остальные двое сидят друг напротив друга.

– Дай мне указание, отсчитывая от левого края окна, – сказал Мик.

– По моей оценке – пять футов; по-моему, тебе нужно взять чуть ниже центра массы, поскольку ты будешь стрелять вверх. Ты кончаешь первого типа, затем поворачиваешь дюймов на шесть дальше вправо и кончаешь второго. После чего возвращаешься назад и кончаешь полковника.

– Я на два фута ниже левого края окна, – сказал Мик, чуть поворачивая тяжелую винтовку вправо, при этом не отрывая щеки от ложа и глаза от окуляра прицела, – и мне нужно взять еще правее… Черт побери, Тони, дай мне еще фут.

Тони убрал ногу с педали тормоза, и джип плавно скользнул вперед.

– Хорошо, хорошо, хорошо, отлично. Я готов выстрелить. Приготовиться, три, два и…

Мик почувствовал, как курок сорвался с боевого взвода, и тут показалось, будто комета врезалась в землю. Пылающий разрушительный шар всосал в себя кислород, примял растительность и опалил землю в то самое мгновение, как что-то изо всех сил лягнуло Мика в мускулистое плечо.

Винтовка взметнулась вверх при отдаче, выпустив в воздух вспышку ядерного взрыва вместе с семьюстами пятьюдесятью гранами чистого кошмара и акустическим ударом, после чего опустилась вниз. Мик чуть сместил ее в сторону, по-прежнему крепко прижимаясь щекой, выстрелил еще раз, произведя тот же самый террор против органов чувств ослепительной вспышкой и оглушительным грохотом, выбросив еще одну горячую стреляную гильзу, вылетевшую из-под затвора, который уже снова двигался вперед, досылая новый патрон.

Дождавшись, когда винтовка вернется в исходное положение, Мик повернул ее обратно влево и выстрелил туда, где должен был находиться полковник. Три выстрела меньше чем за две секунды. Только подготовленный и физически сильный человек мог проделать такое с «барреттом».

– Рок-н-ролл! – прокричал Мик.

– Уо-ооо-хоо-хоо, твою мать! – подхватил сидящий спереди Тони Зи.

Мик выстрелил еще семь раз, стараясь удержаться в зоне первых двух попаданий, и каждая новая пуля выбрасывала клочья изуродованного металла и пылающие обломки.

– Вот это да, мать вашу, – пробормотал Крекер – на время стрельбы он нырнул на пол, чтобы сохранить барабанные перепонки и прибор ночного видения. – Вы только посмотрите!

Пули буквально разорвали наружную обшивку здания. Теперь оно напоминало корпус корабля, поймавшего торпеду: искореженный металл, погнутые стойки, лохмотья искалеченной внутренней обшивки, и все затянуто пеленой дыма и пыли.

– Мамочка моя, мы победили, – сказал Тони Зи.

Втянув длинную винтовку в машину, Мик неловко перекинул ее через заднее сиденье в багажник и сказал:

– Отлично, а теперь быстро уносим ноги. Нет, уносим ноги медленно, без воплей. Не больше пятидесяти пяти в час. Просто поезжай, сынок, навстречу рассвету. Было бы еще более клево, если стрелять трассирующими.

– Да, это точно, – подхватил Тони Зи. – Твою мать, вот это было бы классное шоу!

– А не нужно ли вернуться и проверить…

– Да, и наткнуться на какого-нибудь деревенского остолопа с двустволкой в руках, который как раз мочился за заправкой? Забудь об этом.

Они отъехали не быстро, но не услышали никаких сирен.

Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

«Арсенал стальной бригады»,

03.11

Рей сам не знал, что его рефлексы действуют столь быстро. Он оказался на полу еще до того, как письменный стол, поднятый в воздух мощным первым выстрелом, врезал Свэггеру по голове, откидывая его назад в кресло. Крус сжался в зародышевый комок, а вторая кувалда пробила стену и ударила в его собственное кресло – то самое, которое он только что освободил, – и оно также отлетело назад, вращаясь в воздухе словно сумасшедшее. Ничто не могло остановить тяжелые пули, и Рей, понял, что это работа папаши «барретта», превращающего в отдельные атомы все, что лежит на пути.

Следующая пуля попала в живую плоть, которая могла принадлежать только полковнику. Звук пули, попадающей в мясо, невозможно забыть, и его сразу же узнают те, кто хоть раз это слышал: своеобразный шлепок, усмиренный живыми тканями, и тошнотворное хлюпанье. И в это же самое мгновение Рей ощутил затылком дождь мелких теплых капель.

Заставив себя открыть глаза, Крус увидел следующие семь выстрелов. Стрелявший чертовски хорошо знал свое дело. Справляясь с отдачей, он с интервалом меньше чем в полсекунды уложил все семь пуль аккуратным рисунком, практически в кучу, между первыми двумя отверстиями. Каждая пуля, попадая в стену, раздирала ее каскадом вибрации, отрывавшей Рея от пола, и посылала со сверхзвуковой скоростью в атмосферу брызги металла, которые, следуя законам физики, все-таки уходили чуть вверх, не попадая в цель.

Повсюду разлеталась пыль, а также мелкие обломки неизвестного происхождения, пылающие щепки внутренней обшивки, осколки стального каркаса, и все это было освещено яркими люминесцентными лампами над головой: живая картина турбулентной вселенной. Вставит ли стрелявший новый магазин? Или вместе с дружками ворвется сюда? Стиснув «беретту», Рей решил, что дорого отдаст свою жизнь, прихватив с собой в последний путь всех, кого только сможет.