Текст книги "Когда круг замкнулся"

Глава третья. Вера Матвеевна

Вера Матвеевна в шесть часов тоже уже бодрствовала, но по другой причине: она вообще в эту ночь не ложилась спать. И дело было не в нервах, о том, что это такое, она уже давно забыла. Дело было в том, что она не понимала ситуацию. То есть концы с концами у нее не сходились абсолютно. Плюс возникший из небытия Медведев, который когда-то носил совсем другую фамилию, с которым были связаны сквернейшие воспоминания и с которым нужно было как-то разбираться, раз уж он сам появился. Мразь, гадина, как вспомнишь…

Но эти воспоминания она отодвинула от себя любимым способом Скарлетт, героини знаменитого фильма «Унесенные ветром» – подумать об этом завтра. Запрятала в самый дальний угол памяти. А сегодня нужно было думать не о прошлом и не о мести, а о том, как выходить из сложившейся ситуации с минимальными потерями, а лучше – вообще без них, хотя это, конечно, маловероятно. Да и ко всему прочему, постараться выяснить, что вообще было в биографии этого как бы Олега Ростиславовича, если он сделал пластическую операцию. Из-за эпизода с ней такие поступки не совершают: слишком дорого и глупо.

А вот вчерашние события… Кто такая была «Нат. Георгиевна», она прекрасно знала, точнее, знала все, что было связано с этим именем и отчеством. Появление в книге такой записи означало, что с половины первого до часу дня в солярии не должно быть никаких посетителей. Ни под каким видом. И записывала это сообщение та из администраторов, которая в этот день дежурила, и она же обеспечивала условия. Больше им ничего знать и делать официально не полагалось, ежемесячно за это они получали вполне приличные премиальные и были всем довольны. Или – не всем?

Лариса вообще была «вещь в себе», с удовольствием собирала и разносила сплетни, но крайне редко говорила что-нибудь личное. В небольшом городе трудно что-нибудь удержать в секрете, но ей, тем не менее, это как-то удавалось. Известно было только, что родители у нее давно умерли, а из родственников есть только брат – летчик, который ее вроде бы навещает, но которого никто в глаза не видел. И вообще, неизвестно: то ли это брат, то ли это сват…

Домой к себе она никогда никого не приглашала, ссылаясь то на косметический ремонт, то на беспорядок, в гости ходила редко: только к одной-двум ближайшим приятельницам на дни рождения, всегда одна, ничьи ухаживания не поощряла и никому не позволяла себя провожать.

Раз в год брала отпуск – и проводила его только за границей, причем каждый раз – в Европе. С кем? Где? Никто не знал, она терпеть не могла демонстрировать фотографии. Даже на прямые вопросы любопытствующих отвечала короткой улыбкой и одной и той же фразой: «Это не интересно».

Можно было надеяться на то, что чужие секреты она оберегает также тщательно, как свои собственные – и это было хорошо. Но полная таинственность личной жизни обыкновенной администраторши салона красоты – это неестественно и подозрительно. А это было уже плохо. Особенно если учесть, что Лариса была очень и очень недурна собой.

Последний фокус она проделала совсем недавно: продала свою роскошную норковую шубу: предмет зависти всех коллег. Объяснение звучало кратко и странно: «надоела», а вопросы о том, в чем она собирается ходить зимой, вообще оставались без ответа. Только Вера Матвеевна удостоилась краткой реплики: «Куплю что-нибудь другое». Дороже? Дешевле? Полный туман.

Вера Матвеевна много раз собиралась разобраться с этими «тайнами мадридского двора», да все как-то руки не доходили. И вот теперь – извольте радоваться: Лариса в больнице, о ее ближайшем окружении практически ничего неизвестно, надо ехать навещать попавшую в беду сотрудницу, а когда, спрашивается, если в солярии только что труп обнаружился?

А если убийство совершила сама Лариса? А потом сымитировала несчастный случай и укрылась в больнице? Нет, это уже полный бред, такого даже в детективных романах не бывает, тем более – в жизни, да и по времени – полная несостыковка: к тому времени, как обнаружили мертвое тело, Лариса уже часа два находилась в больнице.

Хотя находилась теоретически, могла быстренько смотаться туда и обратно. Но для этого необходим сообщник. А сотрудники обыкновенной «Скорой помощи» в этом качестве как-то не подходили. Нужно все-таки самой ехать к Ларисе. А пока… пока аккуратненько посмотреть ее квартирку. Может появиться что-нибудь новое и интересное.

Вера Матвеевна взяла мобильный телефон и набрала нужный номер. Приказание было коротким: узнать в отделе кадров адрес и поехать посмотреть. Судя по тому, что разговор закончился почти мгновенно, никаких сложностей поручение у неведомого абонента не вызвало. Равно как и дополнительных вопросов.

Тамара… Это была совсем другая песня. Вся, как на ладони, болтушка и сплетница, рассказывающая о своей жизни даже с большим пылом, нежели о чужой. Когда-то недолго была замужем, муж – инженер, погиб в авиакатастрофе, детей не нажила, родня осталась где-то на Большой земле и связей с ней Тамара практически не поддерживала.

Зарабатывала она в салоне неплохо, но, в отличие от Ларисы, не считала работу очень уж важным делом и не отдавалась ей так пылко и самозабвенно. Весь темперамент – и немалый – у этой смазливой брюнетки с роскошной фигурой уходил совсем на другое, причем никакой тайны она из этого не делала и стыдиться своего не слишком высоконравственного поведения не собиралась.

– Совесть? – спрашивала она иногда, приподняв брови и забавно сморщив носик. – Облико морале? Спасибо, я этого не ношу – не мой фасон.

Тамара была хороша еще и тем, что никогда не задавала вообще никаких вопросов, и интересовалась только одним: мужчинами. У девушки была навязчивая идея выйти замуж за богатого бизнесмена, а поскольку такие экземпляры в салон красоты забредают крайне редко, да и то – за женой или любовницей, то приходилось посвящать осуществлению своей заветной мечты все выходные. При этом мобильник она предпочитала отключать, чтобы ее не дергали по пустякам.

Судя по всему, вчера девушка вышла на очередную «охоту», и теперь предстоит нелегкая задача ее разыскать. В принципе, в маленьком городке сделать это было несложно. Но Тамара, начисто лишенная не только совести, но и чувства ответственности, как такового, вполне могла уединиться с очередным кандидатом в мужья на какой-нибудь отдаленной «фазенде» или даже улететь куда-нибудь, если у партнера было соответствующее средство передвижения, причем никого абсолютно об этом в известность не поставить.

Хотя теоретически это было против правил салона, администрация должна была знать, где в то или иное время находится тот или иной сотрудник, чтобы в случае необходимости поставить замену, но Тамаре такие фортели сходили с рук: во-первых, секрет записей в книге, а во-вторых, как администратор она была безупречна, а ее свободолюбие иногда выглядело даже забавно. Как теперь выяснилось – до поры, до времени…

В свою квартиру она тоже практически никого не допускала, но Вера Матвеевна подозревала, что причина тут достаточно банальна: Тамара не была фанаткой чистоты и вряд ли утруждала себя уборкой даже в собственном жилище. Предпочитала гостиницы и загородные особняки поклонников.

Ко второй половине дня Вере Матвеевне уже было доподлинно известно, что ни на аэродроме, ни на вертолетной стоянке для особо избранных, Тамара в последние несколько дней не появлялась. Уже что-то: круг поисков несколько сужался. Всякие «хитрые» места для роскошного приема высоких гостей тоже были проверены, и тоже безрезультатно.

В прошлый приезд Медведева, очень короткий, всего на сутки, олигарх, кажется, познакомился с Тамарой, хотя непонятно, где она его подцепила. Во всяком случае, она своей удачи не скрывала и строила в отношении этого знакомства большие планы. По мнению Веры Матвеевны – совершенно безнадежные, хотя в тот раз она Медведева не видела, своих дел хватало, да и не думала она, что это – тот самый… Но в этот раз перспективный кавалер явился с собственной любовницей, причем тоже из категории «временных». Может быть, Тамара-то из ревности…

Чепуха! Произошло все это в заповедное время «Нат. Георгиевны» и Тамара прекрасно понимала, что в солярий никого не пустят. Она же не знала, что Лариса окажется в больнице и все пойдет кувырком. И с Медведевым она не встречалась – у него на сей день алиби просто железобетонное: сначала деловые переговоры, потом – милиция, потом – прием у мэра, куда он не мог не пойти. Не жену ведь порешили, а всего лишь подругу по койке, да и то – сугубо временную.

Может быть, Тамара на сей раз устроилась с очередным кавалером не в Отеле, а в гостинице? Но Надежда Степановна клялась и божилась, что в ее владениях Тамара не появлялась, ни одна, ни с кавалером. Посланная на всякий случай «бригада особого назначения» тоже ничего не обнаружила, ни в самой гостинице, ни на «даче».

На особо «засекреченном» объекте с посланными Веры Матвеевны хмурый сторож даже говорить не стал, буркнул только, что «никого нет, а пускать не велено». Кем не велено? Ох, доберется Вера Матвеевна до этого сторожа! В городе целая усадьба, о которой она ничего не знает. Непорядок.

И вообще, она непростительно расслабилась в последнее время и, похоже, потеряла часть контроля. А это не дело, ситуацию нужно выправлять. Правильно ведь говорят: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Судя по всему, пора креститься, гром уже грянул, причем не исключено – это только первый раскат, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

А пока что девушка Тамара как сквозь землю провалилась. Причем хуже всего было то, что все приезжие, которые могли представлять для Тамары интерес, были на месте, причем подавляющее большинство – с дамами, а несколько оригиналов – с бутылкой в собственных апартаментах при табличке «не беспокоить».

И проверить это можно было, не сходя с места: все номера в Отеле прослушивались и просматривались, беспокоить дорогих гостей лично никто не стал. А соответствующая проверка показала, что Тамары в здании Отеля действительно нет, а вот дежурную с третьего этажа надо увольнять, потому что в ее служебные обязанности не входит оказывать постояльцам интимные услуги. Полезная все-таки вещь – эта система внутреннего наблюдения!

Вера Матвеевна выпила несметное количество кофе и выкурила почти две пачки сигарет. Ей не было свойственно впадать в отчаяние, таких эмоций она не признавала в принципе. Поэтому она почти не удивилась тому, что вдруг подумала:

«Мы исходим из того, что Тамара куда-то уехала. А почему, собственно, она не может остаться в собственной квартире? Только потому, что раньше так никогда не делала? Так все когда-то бывает впервые… И потом, это может быть вовсе и не первый раз, а сто двадцать первый, просто любовник такой, что его показывать окружающим не обязательно. Возможно? Вполне».

Городской телефон Тамары, естественно, не отвечал, мобильный, как давно установили, был отключен. Значит, нужно поехать к ней на квартиру и позвонить в дверь. Не ждать же еще сутки до появления Тамары на дежурстве в салоне. А если дверь никто не откроет… что ж, нет такого замка, который не мог бы отпереть соответствующий специалист. А он должен был вот-вот позвонить или появиться и сообщить о результатах посещения квартиры Ларисы.

Он и появился. Мужчина средних лет и незапоминающейся наружности попросил стакан минеральной воды, сел и очень конспективно изложил результат своей миссии. Открыть квартиру оказалось гораздо труднее, чем он думал: с таким хитрым замком еще встречаться не приходилось.

Квартира стерильно чистая, следов пребывания посторонних нет, вещей немного, ничего дорогого – безликий ширпотреб. Платяной шкаф и комод поражают очень небольшим количеством вещей и крайней аккуратности их содержания. Какую-то ценность может представлять только палехская шкатулка с парой золотых колец, серьгами и цепочкой. Странно, что Лариса не надела их, как обычно, на работу. Так что ничего такого найти не удалось – квартира была молчалива и загадочна, как и ее хозяйка.

Теперь оставалось воплотить в жизнь еще одну идею – и тогда хотя бы с загулявшей администраторшей что-то прояснится. А днем, попозже, чтобы врачей и персонала поменьше было, навестить Ларису в больнице. И – поставить на этом вопросе точку. Дальше пусть работают другие профессионалы. За государственную зарплату.

Через полчаса они поднимались по не слишком чистой лестнице на четвертый этаж стандартного дома. Поднимались тихо: спутник и помощник Веры Матвеевны очень не любил рекламу, в частности, и шум вообще. И то, и другое плохо отражалось на его бизнесе.

Стальная дверь производила соответствующее впечатление – неприступности. Но специалист по замкам на впечатления внимания не обращал, потому что замок такого качества он открывал за две, максимум три минуты, изучив досконально все модификации стальных дверей и их замков, которые привозили в город. Занималась этим одна и та же фирма, офис и мастерские которой располагались совсем в другом городе – километрах в трехстах южнее.

И продукция этой фирмы была настолько стандартной, что только законопослушные граждане не догадывались: каждый пятый ключ подходит к определенной двери. Если на связке есть все пять – никаких преград не существует. Кроме того, город уже начал забывать о том, что такое кражи со взломом и бандитские нападения, а основная часть стальных дверей была установлена довольно давно: как только город перестал быть «закрытым и секретным» и в него хлынул поток искателей приключений и прочих замечательных людей.

Специалист приблизился к двери, провел рукой в перчатке по панели с замками и ручкой и… сказал несколько очень нецензурных слов. Шепотом.

– В чем дело? – тоже шепотом спросила Вера Матвеевна.

– Дверь не заперта, – отозвался специалист и, тихонько повернув затейливую бронзовую ручку, потянул на себя все сооружение, которое бесшумно отворилось.

В квартире было душно, причем это еще мягко сказано. Внутри было еще жарче, чем снаружи, и к духоте, запаху окурков и парфюмерии примешивался еще какой-то неприятный запах. Вера Матвеевна слегка побледнела, заглянула в комнату и поманила за собой специалиста.

– Если Тамара здесь, – почти беззвучно прошептала она, – то мне это совсем не нравится…

Быстро оглядев неприбранную гостиную, из которой дверь вела в крошечную, узкую как пенал, спальню, почти всю занятую смятой роскошной, но не слишком свежей постелью, а затем довольно замызганную микроскопическую кухню, Вера Матвеевна толкнула дверь в совмещенные удобства и тут же отшатнулась:

– Она там…

– Мертвая? – довольно равнодушно спросил специалист.

Вера Матвеевна судорожно кивнула.

– Смываемся в темпе. Мне в свидетели идти не с руки. Подождите в коридоре, мадам, и ничего не трогайте.

Не снимая перчаток, специалист-взломщик, чьи таланты так и не пригодились, протер все, чего могла коснуться Вера Матвеевна, После чего почти выволок ее из квартиры и подъезда, втолкнул в ее «Мерседес» и, прошипев – «сваливай», мгновенно растворился в узком проходе между домами.

Даже на гонорар не намекнул, как на компенсацию за беспокойство. Ну, опомнится – вернется, без вознаграждения Вера Матвеевна своих людей никогда не оставляла. Забудет – напомнит сама, не гордая, да и экономия в этих делах может дороже обернуться.

Вера Матвеевна не заставила себя просить дважды и тоже покинула место происшествия, тем более, что ее еще ожидала важная встреча. Потом вернулась в Отель и довольно долго ломала голову, что все это может означать. Пока не решила, что нужно как-то действовать, а не просто строить гипотезы, одна другой невероятнее.

Ровно через четверть часа, пришедшая по ее вызову официантка из ресторана принесла завтрак и подумала, что, судя по всему, хозяйка уже несколько дней домой не ходила, спала прямо тут, на диване, поскольку и ужин ей приносили наверх. Тарелки и судки от него так и не были убраны.

– Позови горничную, – сказала Вера Матвеевна, – и в четыре руки наведите тут порядок. Судя по всему, гостей сегодня у меня в ближайшие дни будет много. И поторапливайтесь.

Жуткая картина все еще стояла у нее перед глазами: тело смуглой, черноволосой женщины в ванной, полной крови. Так самоубийцы режут себе вены: быстрее действует, но представить себе Тамару, покусившуюся на свою драгоценную жизнь… Этого не может быть потому, что… Ну просто потому, что не может быть никогда.

Тогда – убийство? Второе подряд, так или иначе связанное с салоном Отеля? Или оба преступления не имеют друг к другу никакого отношения? Непонятно… И ведь звонили вчера этой красавице, по всем телефонам звонили, но то ли она трубку не брала, то ли звонок на телефоне выключила. И мирно сидела в собственной квартире пока ее искали в любых других местах. Или – уже была убита? Ответ на это сможет дать только экспертиза.

Пока горничная и официантка приводили кабинет Веры Матвеевны в приличное состояние, она прилегла на диван в маленькой комнате отдыха, пройти куда можно было только через туалетную комнату, и стала методически выстраивать воспоминания и впечатления прошедших суток без малого…

После того, как она сбежала с места очередной трагедии, она направилась прямиком на самые местные верха. И чутье ее не обмануло: тот, кто был ей сейчас нужен, находился именно там, хотя по телефону, вроде бы, выходило иначе.

Медведева, Олега Ростиславовича, удалось найти на переговорах в центральном офисе нефтяной компании, причем секретарши и помощники президента местного филиала сделали все возможное и невозможное, чтобы не прерывать эти переговоры. Сработало только слово «убийство», которое Вера Матвеевна старалась всеми силами избегать. Но когда произнесла – ситуация изменилась с точностью до наоборот: мгновенно провели в его «святая святых» – кабинет президента.

Сам президент, Роман Иванович Абрамов, чуть приподнялся в кресле, когда вошла Вера Матвеевна. Для него это движение означало высшую степень вежливости, хотя бы потому, что был он фантастически грузен и любое движение давалось ему с видимым усилием.

Его гость ограничился вежливым кивком и с любопытством посмотрел на элегантную даму, вопреки всем правилам допущенную на приватную встречу. И даже не просто приватную – такую, о которой оба ее участника предпочли бы не распространяться вообще. Но дама интересная.

Немолода, но все еще хороша собой, особенно стройные ноги в туфлях на шпильках и породистые, ухоженные руки. На глазах – тонированные очки с дорогущей оправой от какой-то престижной фирмы, да и костюмчик явно не с вещевого рынка и даже не из бутика местного разлива. Крутая, в общем, баба, бизнес-вуман высокого полета. Вот тебе и Заполярье…

А Вера Матвеевна на мгновение почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Бизнесмен? Медведев? Или это просто мерещится тот, о ком она давным-давно запретила себе даже думать, даже мимолетом вспоминать… Кого столько лет искала, чтобы отомстить, отомстить, нанеся такую же страшную боль, которую он когда-то причинил ей. Нет, такое – не померещится, ее сердце обмануть невозможно. Он!

– Чем обязан? – осведомился Роман Иванович.

– К сожалению, неприятными событиями. Очень неприятными. И эта информация не терпит отлагательства.

Олег Ростиславович довольно выразительно посмотрел на телефонный аппарат.

– Не годится, – с лету ухватила смысл взгляда Вера Матвеевна. – Тем более что неприятности, к сожалению, у вас. Причем на первый взгляд – личные.

– Не понял, – нахмурился Медведев.

– Убита ваша подруга, Лолита, кажется. Очень скоро вас милиция найдет сама – для беседы.

– Лола? Убита?! Неужели… Но кто же мог здесь? Не из Москвы же…

Потрясение Олега Ростиславовича было столь велико, что из его бессвязных реплик никто ничего не мог понять.

– Ее нашли мертвой в солярии салона красоты Отеля. Вы знали, что она туда собирается?

Олег Ростиславович покачал головой:

– Лола все всегда решала в последнюю секунду. Совершенно неуправляемая и непредсказуемая девица. Я с ней меньше недели и уже понял, что она будет моей спутницей только до конца этой поездки. Вообще не надо было с ней связываться!

– Тогда зачем связались?

– В этот город нужно приезжать со своим самоваром, – усмехнулся краешком губ Роман Иванович. – У нас тут слабый пол отличается исключительным целомудрием, так что все прелестницы только привозные. Работают, можно сказать, вахтовым методом.

– За исключением тех, которые норовят вцепиться в глотку и стать законной женой, едко добавил Олег Ростиславович. – В прошлый раз я приехал один, нарвался именно на такую, кстати, местную, так что решил не рисковать. Как назло, моя… тогдашняя подруга слегка заболела, А лететь одному мне не хотелось, вот и подхватил первую попавшуюся красотку. Она же не нашла ничего лучшего, как потащить меня к себе на квартиру. Еле отбился… Ладно, это все мелочи и мои личные трудности. Кто убил Лолиту?

Вера Матвеевна пожала плечами.

– Милиция будет разбираться, конечно, – сказала она, усаживаясь поудобнее и закуривая сигарету. – Но это – вопрос десятый. Хуже всего то, что это нелепое убийство привлекло к нам ненужное внимание. И нам теперь нужно обсудить несколько важнейших вопросов, причем как можно скорее. Так что я предлагаю Олегу Ростиславовичу заниматься проблемой своей убиенной подруги, а нам с Романом Ивановичем нужно потолковать о своих проблемах. Точнее, о том, чтобы они не появились. Простите, что прерываю ваши важные переговоры, но все равно через полчаса максимум это сделает милиция.

– Которую совершенно не обязательно посвящать в подробности наших деловых переговоров, – кивнул головой Медведев. – Роман Иванович, продолжим завтра, если не возражаете, или сегодня поздно вечером. После приема у мэра. На сей раз меня не будут отвлекать проблемы личного характера. Ах, Лола, Лола… А эти дуроломы, которых я к ней приставил, куда смотрели?

– Вот вы их об этом и спросите, – мило улыбнулась Вера Матвеевна. – Кстати, у вашей подруги пропали все золотые украшения и деньги. Так что не исключен элементарный грабеж.

– Тоже красиво… – задумчиво пробормотал Олег Ростиславович. – Добро, я поехал к себе. Посылайте туда всех, кому я нужен. А своих людей я сам соберу. Роман Иванович, я не прощаюсь. Вера Матвеевна, вы невероятно обольстительны. Надеюсь, мы еще встретимся, причем не при столь печальных обстоятельствах.

Двигался Олег Ростиславович стремительно и резко, словно пущенный сильной рукой кинжал, и, глядя ему вслед, никто бы не догадался, что этот спортивный, поджарый, с легкой сединой человек вот-вот должен отметить шестидесятилетний юбилей.

– Хорош? – иронически спросил Роман Иванович, выбираясь из-за своего стола и вперевалку направляясь в другой конец кабинета, где стоял диван, кресла и чайный столик. – Прямо ходячая реклама здорового образа жизни. Не курит, не пьет, занимается всеми видами спорта – в зависимости от предпочтений президентов. Все любовницы, между прочим, чуть ли не в три раза его моложе.

Он приоткрыл дверь в приемную и сказал:

– Галочка, нам кофе с чем-нибудь, никого не пускать, ни с кем не соединять. Будут искать Медведева, посылайте в Резиденцию, он всех там принимать будет. Вера, садись, будь как дома. И расслабься, сейчас обсудим все, покумекаем.

– Надеюсь, – вздохнула Вера Матвеевна, поудобнее устраиваясь на диване. – Подумать только, с какой глупости начался этот ком неприятностей!

«Глаза изменить невозможно, глаза и взгляд. А про контактные линзы он не подумал, зрение-то, наверное, хорошее. Пластическая операция, безусловно… и не одна. Здоровый образ жизни… Кто бы мог подумать. Кажется, он меня не узнал, актер он никакой, выдал бы себя. Или это все-таки я обозналась?»

– Роман, откуда взялся этот выхоленный красавец? Фамилию слышала, видеть не доводилось. Он и появился-то на главной сцене совсем недавно, нет?

– Правильно. Но это часто бывает. Тебе ли не знать?

– Вот я и удивляюсь, что не знаю. Переговоры с крупнейшей нефтяной компанией страны, частный самолет, замашки миллиардера…

– Почему – замашки? Он миллиардер.

– Ты видел его банковский счет? – саркастически осведомилась Вера Матвеевна. – Ладно, это нас с тобой действительно не касается, а если кто-то что-то такое кому-то сообщит… Ты понимаешь?

– Понимаю. Что с нашим делом?

– Солярий опечатан.

– Надолго?

– Понятия не имею. Операция могла сорваться из-за присутствия посторонних или Лола уже была убита к моменту начала. Ведь у нее и деньги пропали, и драгоценности. На убийство из ревности это как-то не похоже, хотя…

– Хотя наемный убийца мог взять их себе в качестве аванса и для маскировки истиной цели преступления. Насколько я осведомлен о характере Олега Ростиславовича, наемный убийца – не его стиль. Впрочем, не знаю, не знаю…

– Ее мог убить твой доверенный человек, – негромко сказала Вера Матвеевна. – Такой вариант в голову не приходил?

– Глупости, это не его профиль работы. Его бизнес – принести, потом – унести. А мокрое дело… И вообще это маловероятно: должен же человек понимать, что его найдут, и последствия для него будут самыми плачевными.

– А если это он…?

Роман Иванович пожал плечами.

– Ты эти вопросы следователю задай, может быть, он до чего-нибудь и докопается. У меня-то вряд ли будет такая возможность. Я к этому делу не имею никакого отношения, ни прямого, ни косвенного. Так что следователю я скорее всего не понадоблюсь.

– Сплюнь и постучи, – посоветовала Вера Матвеевна. – И подумай, как побыстрее попасть в солярий. Тогда у меня хоть одной проблемой будет меньше. А ты по-прежнему без лишней головной боли будешь отмывать любые деньги, и спокойно спать по ночам. Кстати, тебе не кажется, что Город начинает уходить из-под нашего контроля?

В этот момент зазвонил ее мобильный телефон.

– Да? Сейчас приеду, без меня не начинайте. Милиция еще там? Уехали десять минут назад. Слава Богу. Ирочку забрали? И правильно сделали. Посидит в камере, поумнеет немного. А телохранители этой… как ее? Объяснительные пишут? Понятно, это надолго. Даже так? Смелая девица, интересно, когда сломается. Ладно, я сейчас еду.

– Ты говорила насчет Города… – попробовал продолжить Роман Иванович.

– Потом, – отмахнулась Вера Матвеевна, – тебе еще эту информацию переварить нужно и кое-какие справки навести. Я со своей стороны тоже постараюсь. А сейчас вот что произошло: следовательша потребовала, чтобы ей немедленно доставили Медведева для опознания тела и составления описи пропавших драгоценностей. Олег Ростиславович, по-моему, так удивился, что даже туда поехал. Кстати, ты давно его знаешь?

– Лет несколько. Виделись в Москве, потом в Тюмени пересеклись. Начинал-то он, насколько мне известно, где-то в черноземьи, но что делал – не знаю, он помалкивает. В самое смутное время там провернули какую-то мутную аферу с фальшивыми авизо. А через пару лет возник предприниматель Медведев, о котором никто ничего не знал, но который уже являлся хозяином консервного завода. Довольно крупного, между прочим. В этот период он был женат на очень известной эстрадной диве, помогал ей в раскрутке. Потом они мирно разошлись, без взаимных претензий: дива вышла замуж за какого-то американского миллионера, а Олегу достались очень и очень неплохие отступные.

– Очень ты о нем подробно осведомлен. Досье что ли собирал?

– Я досье на всех собираю.

– И на меня?

– А ты как думаешь?

– Думаю, собираешь, только у тебя это плохо получается. Откуда родом этот самый Олег Ростиславович?

– А бес его знает! По документам вообще родился в Восточной Германии, в семье офицера. Родители погибли в автокатастрофе. Слушай, зачем тебе все это?

– Интересно. Может быть, хочу ему на время пребывания тут Лолу заменить.

– Очень смешно, – хмыкнул Роман Иванович. – С твоим положением и репутацией…

– Ах, котик, – томно потянулась Вера Матвеевна, изображая жеманницу, – моя репутация настолько безупречна, что ее давно пора чуть-чуть подпортить. Кстати о репутации: дива-то его, первая жена, в России?

– Нашла дурочку. Она со своим супругом-миллионером где-то по свету кайфует.

«Так, значит, до нее мне не добраться и ничего об этом периоде жизни не узнать. Разве что приказать поднять газеты – что-то должно было мелькнуть. Если я что-то понимаю в жизни, пластику он делал до первого брака, иначе во второй его никто бы не пустил, темную-то лошадку…»

– Мудро. Ладно, поеду давать показания.

– Интересно, какие?

– Вот и мне интересно. Между прочим, неплохо было бы нашего директора на сцену выпихнуть. Пусть позирует в лучах рампы, а я уйду в тень. Мне вся эта реклама… Тем более, что я – служащая, а не хозяйка. Мне что, больше всех надо?

– Не бери в голову. Я прекрасно помню, кто есть кто и у кого какие задачи. Сейчас распоряжусь его найти и доставить в руководящий кабинет. Пусть следователи с ним работают, они же могут весь отель с ног на голову поставить. И, кстати, прикажу, чтобы каждого человека, пытающегося улететь из Города, трижды проверяли. У нас тут не так много посторонних.

– Вот это правильно. Ну, пока. Будем держать связь.

Вера Матвеевна вышла в приемную, где многоопытная секретарша тут же занялась проблемами обеда для своего шефа и немногочисленным наиболее упрямым посетителям из числа сотрудников, сказала, чтобы все быстро разошлись по своим рабочим местам, а дело изложили в письменном виде. Шефу сейчас не до мелочей.

«Надо бы мне такую же Галочку завести… – подумала Вера Матвеевна, усаживаясь в свою машину. – Пусть бы следила за моим питанием, здоровьем, посетителей бы фильтровала… У директора секретарша есть, целый день на компьютере играет или с ним где-то забавляется. Даже уволить нельзя. Ладно, поговорю при случае с Романом, пусть разберется. С другой стороны, мне лишние глаза и уши ни к чему… В общем, подумаю позже…»

Войдя в здание Отеля, Вера Матвеевна первым делом направилась в салон. Так и есть: полный бардак. Клиентки почти все разбежались, мастера скучковались возле буфета и сплетничают, в кабинете администратора по-прежнему сидит рыжая девица-следователь и вынимает душу теперь уже у Олега Ростиславовича, судя по всему, опознавшему тело своей возлюбленной.

Лицо у него было какое-то опрокинутое. Понять, в принципе, можно: еще сегодня ночью или даже утром это было теплое, живое, страстное существо, а теперь – холодное тело, причем безнадежно мертвое. Тут действительно с лица можно спасть.

– Я не помешаю? – спросила Вера Матвеевна, символически постучав в дверь и тут же зайдя внутрь.

В ответе она не сомневалась, поэтому была сильно шокирована, услышав:

– Помешаете. Я приглашу вас, когда вы мне понадобитесь. Возможно, даже не сюда, а в прокуратуру. Я еще должна разобраться в ситуации.