Текст книги "Двадцать капель зелья и один инквизитор"

Глава 8. Фабиана Кавалли

Боги, за что мне это! Почему я не могла, как все нормальные ведьмы, получить пару претензий от Бешеного Пса, расстаться ним врагами и потом долгими осенними вечерами обсуждать в «Прописях» его гадкий характер?

Впрочем, ещё не вечер, у меня есть все шансы расстаться с ним врагами.

Во всяком случае, когда он намекнул на чай, у меня случился удар.

Сейчас мне выставят обвинения, на руки наденут антимагические браслеты и отправят в темницу. Вся моя недолгая, но счастливая жизнь промелькнула в этот момент перед глазами. И когда вместо обвинений ньор Риччи бросился меня спасать, я поняла: пришло время.

А оно как пришло, так и уйдёт. В смысле, ещё немного, и что-либо изменить будет не в моих силах.

И пусть мне ещё никто никогда не дарил чайников… Тем более, таких красивых. С таким милым котиком. И вообще ни один мужчина не делал мне подарков, если честно. И пусть руки ньора Риччи были тверды и бережны одновременно, и рядом с ним хотелось обо всём забыть… Всё равно я должна это сделать: расплатиться за ошибку. Любой ценой!

…Только по каким реквизитам?

Не могу же прямо ему сказать: «Ньор инквизитор, давайте переспим? Если повезёт, то вам поможет. А если нет, то хотя бы получите удовольствие». Хотя как он получит удовольствие, если у него проблемы известного свойства? И как я тогда сниму с него приворот?

Какой кошмар! «Ньор Риччи, у меня есть зелье, именуемое в народе «Настойка». У меня оно очень хорошо получается! Вы не будете возражать, если я подолью её вам в чай, и мы по-быстрому переспим, чтобы нейтрализовать то, что я подлила вам в чай прошлый раз?».

Бред как есть!

Я решила отложить волнительные признанья до более подходящего момента и пошла собирать со стен травы для чая. Стимулирующего. А потом…

Он встал. Такой высокий, такой сильный и красивый. Посмотрел на меня. И это как-то даже само получилось. Даже нечаянно.

Сначала, когда я поднялась на цыпочки и коснулась его губ, он опешил. Я прямо почувствовала. Моё сердце рухнуло в пятки, душу охватило отчаяние… Но тут он ответил. Сначала очень нерешительно, чуть приоткрыв губы. А потом всё смелее. И смелее.

А потом он обнял меня за… ну, скажем, за талию, и прижал к себе.

И я ощутила, что никаких таких проблем у него нет. Даже наоборот, всё там очень… беспроблемно. Надо будет спросить потом, есть ли у приворотного такой побочный эффект.

На этом мои связные мысли закончились. Потом я уже не очень чётко соображала. Помню, что, вроде, по дороге в спальню мы раза три отдавили лапы Огоньку. Или хвост. Потом помню, шнуровка у меня на платье не поддавалась. Умелый бы развязал, сильный бы порвал, а Габриэль просто спалил к демонам. После мы завалились на кровать, и тут я уже всё помню смутно.

Но когда всё закончилось, я была точно уверена, что мне повезло. И, судя по блаженному выражению лежащего по соседству Габриэля, ему тоже. Но я так и не поняла, какая там была зависимость для избавления от приворота?

Он повернулся набок и потянулся губами к моей груди.

– Но-но! – я спрятала грудь под покрывало.

– А что? – с невинным видом спросил Габриэль. Старший инквизитор, на минуточку!

Что-что! Я тут съёмом… то есть снятием приворота занимаюсь, а не всякими глупостями. Пока я думала, как это облечь в слова, чтобы не звучало настолько по-дурацки, Габриэль заорал. Сначала просто. Я испугалась. А потом на Огонька. Я увидела, как подскочил над кроватью рыжий демон, услышала клацанье когтей удирающего кота и вопль: «Иди сюда, рыжее чудовище, я сейчас с тебя шкуру сниму!».

На месте котика я бы не стала слушаться.

А на своём я любовалась мелькнувшей в дверях мускулистой задницей ньора инквизитора.

Хорош, зараза! И ведь так не скажешь, что в канцелярии её просиживает.

Вернувшийся вскоре ньор Риччи был крайне недоволен и источал ярость каждой клеточкой тела. Как я могла подумать, что он – холодный, как лягушка?

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Ваш демонов кот укусил меня за ногу! – рыкнул инквизитор, натягивая одежду.

– Опять кровь? – я подскочила помогать, а потом вспомнила, что неодета, и прикрылась покрывалом.

– Понятия не имею, – буркнул ньор Риччи.

Кажется, народные методы подействовали.

Но почему же так нерадостно на сердце?

– Извините, я немного забылся, – инквизитор нацепил на лицо ледяную маску, и только взъерошенная шевелюра выдавала, чем он только что занимался. Словно прочитав мои мысли, он быстро пригладил волосы. – Прошу прощения. Я прикрою за собой дверь. Не беспокойтесь.

И ушёл.

Ну как бы да, теперь уже можно было не беспокоиться.

Но, ядрён-макарон, раньше мне никогда так не везло! Что ж за невезение, такой мужчина – и мимо. Э-эх…

А ещё у меня такое ощущение, что приворот – штука заразная.

Вот интересно. Чтобы снять приворот, мне нужно было переспать с инквизитором. А если он в следующий раз переспит со мной, меня тоже отпустит?

Глава 9. Габриэль Риччи

Я выскочил из лавки Фабианы, как пчелой ниже спины ужаленный. Уверенной размашистой походкой вышел за ворота. На этом моя решительность закончилась, и я прижался спиной к забору.

Ведь я всего лишь собирался поговорить с ньориттой Кавалли о том, насколько неразумно было с её стороны в меня влюбиться.

Ничего себе поговорил!

И, главное, как аргументированно и доходчиво!

Оказывается, как в продуктовую лавку нельзя заглядывать на голодный желудок, так не стоит ходить неудовлетворённым к девушкам за разговорами. Можно получить кое-что другое.

Не то чтобы это «кое-что» мне не понравилось. Напротив. Всё было просто феерически. Не исключено, конечно, что мне так показалось на голодный… ну, пусть будет «желудок». Для достоверных выводов опыт следовало повторить.

От этой мысли я отклеился от забора и зашагал по дороге в направлении дома. А то неизвестно до чего ещё я тут додумаюсь на старые дрожжи. Тем более что и дрожжи совсем не старые, а в самом соку.

Итак. Радует одно: мои предположения подтвердились. Фабиана в меня влюблена. Конечно, радует не то, что влюблена, а то, что я не ошибся в оценке ситуации.

Хотя влюблённость тоже льстит.

Фаби такая милая…

И страстная.

Прямо ух!

Стоило вспомнить, как у меня сразу… ну, скажем, кровь в ушах застучала.

Будем считать, что это кровь.

Нет, однозначно, повторный эксперимент мне бы не повредил. Чтобы мозги немного прочистились от неуместных мыслей и желаний, возникающих от неудовлетворённости. Но я и так уже девушке голову задурил своими непредсказуемыми поступками из лучших побуждений. Ещё пара таких выходок с моей стороны, и здравомыслие её полностью покинет.

Почему-то от этой мысли стало жарко, и поникший было… скажем, настрой на приключения, вновь взбодрился.

Вообще, не дело отказывать себе в плотских радостях. Такими темпами я скоро буду бросаться на всех ведьм на проверках!

Правда, не все из них были такими хорошенькими, как ньоритта Кавалли. Раньше почему-то никто из поднадзорных не вызывал во мне такой эр… реакции, в смысле. Так что возможно я зря паникую. Недуг ещё не настолько распустился.

Пока только я.

Но с Фабианой неловко получилось.

Вкусно, но неловко.

Что она теперь обо мне думает? Сначала набросился на неё, как голодный пёс на кость, а потом бросил в кровати. Но как я мог остаться в кровати с нею, если не понял, как там оказался? И что делать дальше, кроме повторного захода? А потом? Наконец сказать, что она зря в меня влюбилась?

По всему выходило, что я позорно бежал с поля битвы, поскольку не знал, какие условия выдвинуть поверженному противнику.

Мне следовало лучше подготовиться. По крайней мере, к разговору. Мы – взрослые люди. Мы должны прийти к какому-то соглашению относительно происходящего. Если снова не помешает Огонёк. Этот пушистый демон постоянно всё портит, если не ломает. А что нельзя сломать – пробует на зуб.

Когда в следующий раз пойду к Фабиане, – нам ведь всё-таки надо поговорить о произошедшем? – куплю этому чудищу что-нибудь вкусное. Может, Фабиана его недокармливает? Поэтому он норовит меня цапнуть? Неплохо было бы его задобрить.

Да и перед Фаби было бы неплохо вину загладить. Например, небольшим тортиком. Все девушки любят сладкое. Даже ведьмы. Они от этого добреют. А поскольку ньоритте Кавалли пока особо раздобреть не грозит, можно смело приходить с тортиками.

Но главное, нужно хорошенько продумать, что именно я хочу ей сказать. Чтобы не получилось как сегодня: только успел с мыслями собраться и воздуха в грудь набрать, как мы уже в постели лежим, голые, потные и довольные.

Вопреки твёрдому намерению, ничего путного придумать не удавалось. Я пытался подобрать подходящие слова, чтобы объяснить, что инквизитор и ведьма – не пара. Но это казалось настолько очевидным, что слов не было.

Попытался зайти с другой стороны. Объяснить, что на одних её чувствах счастья не построишь. Но внутренний голос подсказывал, что, может, и не надо ничего строить. Удовлетворения животрепещущих мужских потребностей вполне довольно. Потребности эти, сидевшие под замком с момента гибели Лилианы, вырвались на свободу и, трепеща, никак не желали лезть обратно.

…Мы вполне могли бы время от времени встречаться. И ей радость, и мне польза.

Мысль эта мне очень нравилась.

Ведь совсем необязательно сразу в крайности бросаться. Говорят, сейчас в моде свободные отношения. Конечно, я не буду ни на чём настаивать. Это вопрос исключительно её желания. Всё будет, как она захочет. Захочет – будут свободные отношения, не захочет – не будет отношений. Просто нужно сесть и договориться.

А не лечь и полюбиться, как сегодня.

В общем, на следующий день, вооружившись тортиком для ньоритты ведьмы и рыбой для её кота, я направился в знакомый дом. Поговорить.

Глава 10. Фабиана Кавалли

Ньор Риччи вылетел из моего дома, как пробка из кипящей реторты. В замечтательном состоянии духа я собирала разбросанные по спальне предметы одежды и размышляла о том, как резко изменилось его настроение. Вроде только что покушался на моё тело, а через пять минут заморозился как при минус сорок и такой: «Извините, забылся». Ничего себе у него забывчивость!

Подняв с пола корсет, я прижала его к груди и плюхнулась попой на широкую кровать. Эх, ведь спрашивали же у меня более опытные коллеги, точно ли я хочу отворотить приворот? В общем-то, нет ничего плохого в том, чтобы в результате приворота делать кого-то счастливым. Особенно, если этот кто-то – я…

И что я страдала? Даже к народным методам обратилась. С другой стороны, кто знал, что так быстро подействует? А говорили, без гарантии…

На кровать запрыгнул злодей Огонёк.

Потыкавшись лбом мне в бедро, он понял, что хозяйка в ближайшее время кормить его не собирается, и горестно заурчал. А что? У него была возможность поужинать. Не сумел удержать дичь – сам виноват!

И я не сумела.

Оба мы с тобой, Огонёша, неудачники. Пошли есть!

Утро прошло за работой. Руки работали, а голова, точнее её содержимое, в наличии которого я периодически сомневаюсь, вспоминала подробности вчерашнего сеанса народной магии. Мне казалось, я всё помнила смутно. Ан нет. Это я помнила смутно. А содержимое черепной коробки всё очень подробно фиксировало!

Зачем?

Зачем я это всё делала?! Я же всего лишь снимала приворот, а не в чемпионате по скоростному совращению участвовала. Отлежала бы на спине обязательную программу, думая о Родине… Зачем я его так там лапала? Ньор Риччи как джентльмен и инквизитор не мог оставить подобные посягательства без ответа. А зачем я потом полезла на… на него? Тоже мне, коника нашла!

Ускакал твой жеребец, Фаби, в чисто поле.

Мы, девушки, такие парадоксальные… Вот и не нужен он мне был, а не достался – и сразу обидно до слёз.

Покупателям было глубоко всё равно до моих переживаний. Они шли ко мне со своими, надеясь, что я решу все их проблемы. И я решала до самого вечера. Закрыла лавку и пошла на домашнюю половину готовить ужин, когда дверной колокольчик требовательно зазвонил.

За дверью обнаружился довольный эффектом Габриэль Риччи в сопровождении торта и свёртка неизвестного содержания. Словно из воздуха, рядом с ньором Риччи материализовался котик.

Габриэль наклонился к Огоньку и погладил его. Кот важно задрал хвост и, изгибая спину, подставлялся под ласку и вожделенно поглядывал в сторону свёртка.

– Если вы думаете, что таким нехитрым методом его можно подкупить… – вернула я Габриэлю шпильку из начала нашего знакомства, – то вы глубоко ошибаетесь. Огонёк неподкупен!

– А по нему не скажешь, – возразил гость, вынимая из свёртка кусок рыбы.

Огнище чуть наизнанку не вывернулся, показывая, как бедненького котика совсем никто не кормит последние полгода. А пухнет он от голода!

– Нет, он, простите, сожрёт всё, что вы ему дадите, и особенно – то, что не даёте. Но если вы надеетесь на какую-то ответную… взаимность, то с вашей стороны это очень… – я подбирала подходящее слово. «Глупо»? «Наивно»? – Неосмотрительно!

– Ладно. Все мы несовершенны, – легко отмахнулся ньор Риччи, всем своим видом дополняя: «Кроме меня».

Да, сегодня он был особенно хорош. Возможно, потому что моё тело помнило, насколько он был хорош вчера.

Я выложила рыбку на тарелочку и поставила её перед котом. Торт поставила на стол и стала собирать травы для чая.

– Я хотел сказать… – начал ньор Риччи и заглох.

Ну, хотел – говори.

Глава 11. Габриэль Риччи

Я хотел сказать. Хотел сказать многое. Но когда представил, как оно будет воспринято Фабианой, не сумел. Разве я могу обидеть такую милую девушку? Тем более, беззаветно в меня влюблённую? Особенно после вчерашнего? И вот так, в лоб: «Давайте, Фабиана, мы с вами будет удовлетворять мои потребности, а я вам за это буду тортики носить и кота вашего подкармливать, чтобы не кусал меня за пятку в процессе кульминации?». Всё-таки девушка – ведьма. Можно и метлой прилететь, и проклятием в спину. Даже ниже. И никуда не пожалуешься. Присяжные её оправдают. Надо как-то исподволь разговор подвести. Издалека.

– …хотел сказать, холодно нынче как на улице, – сменил я тему незаметно для собеседницы. В смысле, она же не знала, какая тема была изначально. Как она могла заметить?

– Да. Осень в этом году как никогда.

– А у вас чай такой замечательный.

– Вы, ньор Риччи, даже не представляете, насколько. Жаль, что у вас всё не получается его выпить.

Ну как «жаль»? Я мысленно пожал плечами. Вчера и без чая очень неплохо всё получилось.

– Огонёк! – внезапно заорала Фаби.

Кот, который крутился возле неё и докрутился, в тот же момент зашипел и вскочил на стол в опасной близости от торта. Я на него замахнулся. Фабиана тоже – сорванным со стены пучком травы. Котик, прижав уши, метнулся вниз, прямо под ноги хозяйки, которая в этот момент сделала шаг к столу. Огонёк снова истошно заорал, будто ему не лапу отдавили, а самое дорогое. Фабиана потеряла равновесие и стала падать. Я бросился её ловить, оттаптывая хвост заметавшемуся между нами коту, тоже поскальзываясь, падая и увлекая ведьму за собой. Точнее, на себя.

Где-то в коридоре раздался стук. Видимо, Огонёк опять что-то уронил и, судя по воплю, на себя. Или рядом. Фаби проводила его взглядом и посмотрела на меня.

– Разбойник, – прокомментировал я. – С ним что-то нужно делать.

– Да, – согласилась Фаби и поцеловала.

Целоваться на полу было романтично, но негигиенично. Поэтому я сначала сел, устроив Фабиану у себя на коленях, а потом поднял на руки и понёс в спальню. Всё-таки я по этому полу в сапогах ходил. Уличных. А потом голым задним местом лежать?.. Нет. Подумав, я сделал передышку в прихожей и разулся, прижав носком пятку. Это в первый раз нас занесло. А так-то в жилой части дома ходить в грязной обуви – моветон. И только после этого отнёс Фаби в мансарду, где у неё была спальня. Прикрыл туда дверь. Если нельзя запереть Огонька, можно запереться от Огонька. Нечего мне всю радость жизни ломать своими покушениями непрошенными.

И только после этого я наконец расслабился и отдался удовольствию…

…Да, повторный эксперимент показал, что Фаби в постели была выше всех похвал. Просто умопомрачительная ведьма! Особенно во время кульминации. Прямо искры из глаз, такой огонь.

Я вытер пот со лба и посмотрел на Фабиану, которая всё ещё тяжело дышала.

– Почему у нас никак не получается поговорить? – спросил я.

Она повернулась набок, ко мне лицом. Покрывало стекло с её плеча, отрывая вид на грудь. Грудь у неё прямо точёная! А какой ротик! А какие ручки с острыми ноготками! А какая… Пусть будет «грудь». Хотя про грудь я уже думал.

– Потому что нам не о чем говорить? – тоном явной провокации поинтересовалась Фаби и прикрылась покрывалом. Но очень так… провоцирующе.

– Над этим надо поработать! – заметил я, стянул покрывало в сторону и полез на ведьму сверху, протискиваясь между бёдер.

– Ты уверен, что нужно работать в этом направлении?

– Почему бы нет? Потом обсудим, как получилось. Чем не тема?

Ну правда, к чему эти обсуждения, разговоры? Особенно, если и так всё неплохо складывается. Для моих мужских потребностей – уж точно. И вообще тоже неплохо. Ещё один контрольный заход – и ужинать. После таких активных экспериментов неплохо бы и чайком побаловаться.

В конце концов.

– …Эта наглая морда сожрала мой торт!

Я смотрел на безнадёжно испорченный подарок, на котором отсутствовала добрая треть. Самая красивая, с кремом.

– Может, он его не ел? – предположила Фабиана, зевая и кутаясь в длинный тёплый халат.

– И куда он его тогда засунул?!

Я, между прочим, есть уже хочу. После такой-то физической нагрузки с непривычки.

– Может, это был не он, – выдвинула ведьма другое, очень логичное предположение, пожимая плечами.

– Ага! Этот кто-то отпер дверь, сожрал половину торта, испачкал бедному котику лапки и затопал ими весь пол! – Я ткнул пальцем в улики.

– Но котики же не едят торты, – неуверенно возразила Фабиана.

– Им их просто не дают!

Я был зол, как тысяча голодных пушистых демонов.

– Хочешь, я тебе лепёшек напеку? – вздохнув, предложила Фаби. Лепёшки – это совсем не то же самое, что наисвежайший торт! – С сыром и бужениной, – добавила она несмело, заметив мою реакцию.

– Если с сыром и бужениной, то ладно.

Сладкое – это, конечно, хорошо. Но мясное – категорически лучше!

Вот какая удачная ведьма мне попалась. Ужин приготовит. И даст.

Ужин, в смысле.

В одних носках на полу было зябко.

– Я, пожалуй, обуюсь, – на всякий случай предупредил я и пошёл в прихожую.

– Да, Габри, конечно.

Я аж обернулся от такой фамильярности!

С другой стороны, после всего того, что между нами было, странно, если бы она называла меня «ньор Риччи». А «Габри» – даже мило. Если привыкнуть немного.

Оставив хозяйку колдовать на кухне, я пошёл в прихожую.

…И там понял, почему котикам не дают есть торты.

– А ну иди сюда, рыжий пакостник! – заорал я.

К сожалению, на мой зов явился не Огонёк, а его хозяйка.

– Что он опять натворил? – спросила она, завязывая за спиной передник.

Я молча указал на кучу, если так можно было назвать зловонное пятно, растекающееся по моему сапогу.

– Сейчас уберу, – и Фабиана стала развязывать фартук.

Я сначала обрадовался, но потом вспомнил, что она потом этими руками мне лепёшки с сыром и бужениной будет готовить.

– Я сам, – уверил я. – Только сначала найду и убью этого зас… луженного гадёныша, – прорычал сквозь зубы.

– И за меня тоже, – поддержала хозяйка. – Только несильно. Он же ещё маленький. И животом сейчас, бедненький, мучается…

Пока эта сердобольная ведьма возилась у печи, я обошёл весь дом и вытащил Огонька из-под дивана, под который он в принципе пролезть не мог, судя по размеру щели. Ткнул носом в понос, произвёл разъяснительную беседу, а потом вместе с Фаби мы влили ему пасть закрепляющее зелье и помыли под хвостом. Когда снова поймали.

К тому моменту, когда аппетитные лепёшки были готовы, я уже успокоился. Фаби щебетала о других проделках кота, и даже он сам приплёлся, виновато опустив уши, голову и хвост.

И сел в ожидании справедливого возмездия.

Я взял его на руки и погладил.

Должен сказать, это был лучший мой вечер за последние годы.

А может, и за всю жизнь.

Глава 12. Фабиана Кавалли

Я смотрела в окно, как фигура Габриэля скрывается в темноте. Не страшно же ему ходить в такое время! Хотя ему-то что. Это я – ножки-спички, вес как у птички, ветер подует – улечу. А он-то мужчина основательный, целый старший инквизитор! Какой нормальный человек рискнёт напасть на инквизитора? И насколько ненормальным для этого должен быть не нормальный?

На улице мелькнула тень. Вот. Люди ещё ходят. Ничего с ним не случится.

Я вернулась за стол, придвинула торт и отрезала себе кусок из той части, которую не подпортил Огонёк. Ну правда, не выбрасывать же весь. Мне его, между прочим, подарили!

Взбодрила свежим кипятком чай в заварнике с котиком и отломила от куска чайной ложечкой. Вку-усно!

Кот, расслабившийся после того как его простил Габриэль, запрыгнул ко мне на колени и потянулся лапой к тарелке. Наглая рыжая морда! Я легонько поддала ему рукой под пушистый зад. Ему на столе не рады.

Под чай и тортик я подводила итоги дня.

Как показала практика, народные методы, возможно, и подействовали…

Но не до конца.

То есть то, что я с Габриэлем вчера переспала, ему не помогло. Он сегодня переспал со мной в два раза больше. У меня мозги не прочистились. И даже наоборот. Ситуация усугубилась: я стала скучать по Габриэлю.

Он только что ушёл, а я уже скучаю.

У меня даже слеза набежала…

Нет, так не дело! Ведьма я или кто? Успокоительные зелья – самый ходовой товар в любой лавке. Я накапала себе в ложечку, запила чаем, убралась в кухне и пошла спать.

Огонёк меня поддержал и забрался урчать рядом. Но Габриэля не заменил.

Утром вместо того чтобы готовить новые зелья, я сидела у окна и ждала. А ведь ньор Риччи даже не обещал, что придёт. В принципе. Когда-нибудь. Но я упорно сидела и фантазировала, как это будет. И что будет, если это не случится.

По всему выходило, что будет катастрофа. Моя, личная. Если вначале, когда мне грозило разоблачение, было страшно, то теперь от мысли, что Габриэль сегодня не придёт, становилось больно.

Лучше бы было страшно.

Или всё-таки больно?

Лучше всего было бы, если бы он отсюда не уходил. У меня даже мелькнула малодушная мысль подлить инквизитору приворотного. Но я её мужественно отбросила. Одно дело, когда он не за ту кружку схватился. И совсем другое, когда я сама. Осознанно. Это не только противозаконно, но ещё и подло. А я хоть и ведьма, но не гадина. А он хоть и инквизитор, но человек-то неплохой.

В колокольчик лавки позвонили. Пришли покупатели. Начался рабочий день. Личные проблемы оставим до той поры, когда на них будет время.

Время двигалось к обеду, когда в лавку заглянула уже знакомая мне бабища, которая покупала противоревматическое средство.

– Добрего здоровичка, ньоритта ведьма, – поздоровалась она, снова кланяясь и широко лыбясь. – Благодарствуем за настоечку. Ну, ту шо я давечи покупала. От ентой… Римфатизьмы.

Она хитро заулыбалась, будто сообщнице в недобром деле. В этот момент дверной колокольчик в очередной раз звякнул, и к нам присоединился прилично одетый молодой мужчина примерно возраста Габриэля. Я кивнула, показывая, что вижу его, но продолжила общаться с посетительницей:

– От ревматизма, – уточнила я. – Для вашего батюшки.

– Ну какбо да, – закивала она. – А можно мне ащщё?

– Так его же понемногу нужно втирать? – удивилась я.

Как они могли всё его использовать? Там бы на слона хватило. А если нет, то на слонёнка точно.

– Как жа эта зелья-то «втирать»? Разве жо можно? – удивилась баба.

– А что с ним ещё делать? – удивилась в свою очередь я.

– Пить, – растерялась она. – Тятя его и пил.

Я мысленно закрыла лицо рукой. Понятия не имею, какой эффект даёт наружное, если его принимать внутрь. Во всяком случае, надеюсь, что это не яд.

– И как эффект? – Нужно собирать информацию. Может, потом статью топовую напишу.

– О, батюшка-то прямо как молодой козлик стал! Какая римфатизьма, – тут она махнула рукой. – Как давай за мамкой бехать! Да и не для таво, шоб… – тут покупательница показала своим могучим кулачищем, для чего ещё он мог бы бегать. – А шобы… Ну вы, ньоритта ведьма, понимаете же, да? Маманька-то королевою таперича ходит. Батюшка ихнее крыльцо поправил, ужо лет как, почитай, десяток грозилси. Забор залатал. Нонче птишником занялси…

– Видите, как с мужчинами бывает. Один небольшой ревматизм, а будто с того света вернулся! – с радостно-сияющей улыбкой заявила я, хотя ничего подобного не ощущала. Демонщина какая-то!

– Ньоритта ведьма, а продайте мне ащё один пузырёк, раз у вас такая настоечка забористая. Може, и на мово супружника подействует, а? А то у мене крыша на доме текёт, а дождливо осенью-то, ньоритта ведьма. Вы уж поможИте, – попросила посетительница так жалобно, как совсем не ожидаешь от женщины подобных габаритов.

И протянула мне деньги.

Я растерялась.

– Уверена, что это случайность, – стала убеждать я. – Использовать зелья следует строго по назначению доктора. Антиревматическая настойка применяется наружно, а не внутрь!

– Вам жалко, да? Я, что, рылом что ли не вышла, шоб за мною мужик ухлёстывал?

Не знаю, чего в голосе мегабарышни было больше сейчас: отчаяния или угрозы. «Рылом» она, может, и не вышла, но при таких габаритах супруги я на месте «мужика» всерьёз бы задумалась над своим поведением.

Я вот задумалась. Поэтому в лабораторию сходила, пузырёк принесла и инструкции по применению повторила. В конце концов, я не могу проследить, как покупатели используют средство. И тем более, не обязана отвечать за то, что зелье, принятое не по назначению, не оправдало надежд. Особенно, если оно этих надежд оправдывать и не должно. Флакончик утонул в огромных ладонях, и покупательница с торжествующим видом покинула лавку.

Когда дверь за нею закрылась, я перевела взгляд на второго посетителя. Это был неприметный молодой человек лет на пять старше меня. Всё это время он стоял в сторонке, в разговор предусмотрительно не вмешивался и лишь беззвучно посмеивался.

– Значит, говорите, зелья нужно использовать строго по назначению? – заговорил он, походя к прилавку. – Что ж вы, ньоритта ведьма, даму не проинструктировали как следует?

– Если бы она приворотное зелье для натирания использовала, наверное, таких очумительных последствий не было бы? – он гаденько усмехнулся. – Вы же флакончики попутали, да?

И тут на меня обрушилась истина, заваливая грузом суровой реальности. Все события последних дней предстали предо мной в кристальной ясности.

Я перепутала этикетки!

Перед визитом Габриэля я жутко нервничала, всё теряла, ломала и путала. В результате этикетка приворотного оказалась на антиревматическом, а антиревматического – наоборот. Если мне повезло. А может, где-то ещё. Тогда вообще непонятно, что именно досталось ньору Риччи в его первый визит.

Но главное – это точно не приворот!

А я как дура на него набросилась! Боги, что он тогда обо мне подумал?!

Кажется, я побледнела. А потом покраснела. Во всяком случае, моё лицо горело.

– Да вы не переживайте так, – успокоил меня посетитель, складывая на прилавок локти и наклоняясь ко мне. – Я никому не расскажу.

И в этот самый момент в лавку влетел инквизитор.

Моё сердце упало и разбилось.

Как я теперь буду смотреть ему в глаза?