Текст книги "Магия крови. Инкуб – III"

Почти по Шиллеру – любовь и ненависть в одном флаконе. Встреча с прабабкой

Каша, вино и кровь ведьмы, которую она забрала с процентами, – этого было слишком мало для насыщения проголодавшегося вампира. В волчьем обличье Раймонд почувствовал просто зверский голод и зарыскал в поисках дичи. В ближайшем лесочке он наткнулся на свежий след кролика и, охваченный охотничьим азартом, совсем уж было собрался отдаться волчьим инстинктам, как вдруг заметил Аделию. Заинтересованный решительным настроем, с которым та шагала к ведьмам под навес, он решил повременить с обедом.

Увидев по смене одеяния, что ей всё же удалось справиться с его колдовством, Раймонд ухмыльнулся, и его волчья лапа преобразилась в руку. Он подождал, когда она отойдёт подальше от дома, а затем последовал лёгкий пасс, и неодушевлённое снова обрело собственную волю.

Ругаясь на чём свет, Аделия схватилась за сползающую одежду и бросила быстрый взгляд по сторонам. Она подозревала, что это проделки вампира, но тот не показывался ей на глаза, а вскоре ей стало не до него. Одежда упорствовала в своём стремлении к независимости и после ожесточённой борьбы вырвалась на волю. Всё бы ничего, но вновь созданная обретала те же повадки.

Спустя некоторое время Аделию окружили приплясывающие наряды, которые шарахались в сторону, как только она протягивала к ним руку. В конце концов, магическая подпитка амулета иссякла и шеренга одежды, под гомерический хохот зрителей, совершив круг почёта, неспешно пустилась в путь, оставив свою незадачливую хозяйку в наряде леди Годивы.

Такого унижения королеве Эдайна ещё не приходилось испытывать. Даже ведьмы из Тайной гильдии примолкли, увидев выражение её лица. Не обращая внимания на горящий взгляд де Фокса, она по-кошачьи напружинилась и принюхалась к воздуху. Вот только вампир не стал дожидаться её мести. Он успел не только скрыться, но и замести следы. Аделия это подметила и у неё промелькнула мысль, что в первый раз он с самого начала водил её за нос, желая, чтобы она его нашла.

«Мерзкий кровосос! Выходит, розыгрыша с Тайной гильдией ему показалось мало, и он решил выставить меня полной дурой?!» – прошипела она и настроилась на ведовской камень, восполняя запасы его магической энергии.

Ведьмы из Тайной гильдии тревожно переглянулись. «Если она даст волю своему гневу, то может натворить таких бед, что потом всем миром не расхлебаешь», – опасливо подумала Эмма Секурите, которая знала на что способна эриата Третьего круга посвящения.

– Ваше величество!.. Я поняла, что произошло. Вы находились под действием вампирской крови и не отдавали отчёт в своих действиях, – примирительно проговорила она.

Стремительно развернувшись к главе Тайной гильдии, Аделия сверкнула глазами.

– Да, неужели? Поздновато вы это поняли, мадам.

– Я хотела лишь…

– Замолчите! Больше не желаю слушать ваших грязных инсинуаций.

– Ваше величество, держите себя в руках!

– К рогатому!

Обернувшись кошкой, Аделия бросилась бежать.

Рискуя сорваться, она прыгала по таким кручам, что Раймонд не на шутку встревожился. «Вот дура! Точно разобьётся, если будет так беситься», – подумал он и, перестав скрываться, бросился ей наперерез.

– Стой, ведьма! – прорычал он, насколько позволяло ему волчье горло.

При виде вампира, да ещё в обличье своего извечного врага, Аделия-кошка злобно оскалилась.

– Как вовремя, мерзкий пёс! Ну всё, берегись! На этот раз тебе от меня не уйти!

– Ой, как страшно! Сначала попробуй догони!

– Самонадеянный кровосос! Что бы ты ни воображал о себе, однажды я убью тебя. Да-да, убью! Затем вытряхну из гроба, оживлю, а потом снова убью! Клянусь! Так оно и будет!

– Договорились, ведьма, но сначала догони.

– И догоню! – прорычала Аделия и полностью отдалась звериным инстинктам.

Стремительный рывок по чуть приметной тропинке, усыпанной порыжевшими иглами, невозможно длинный прыжок с запримеченного камня и кошка приземлилась на то место, где только что был волк. Но тот уже исчез, а вместо него чёрной молнией в воздух взвился стремительный ягуар. Уйдя из-под атаки, он развернулся и, прижав уши, крадучись двинулся к синеглазой кошке. Противник был значительно крупней, и она попятилась.

– Сдаёшься, ведьма?

– Нечестно играете, ваша светлость!

– Ладно, так и быть, пойду тебе навстречу, – смилостивился вампир.

На зависть Аделии он легко поменял обличье, и она с азартом бросилась за волком.

Игра в догонялки длилась около получаса. Проиграв её вчистую, порядком уставшая и основательно подрастерявшая свою злость Аделия-кошка прекратила погоню. Она уселась на плоском камне, нагревшемся на солнце, и по излюбленной кошачьей привычке обернула лапы пушистым хвостом. Вампир в волчьем обличье походил вокруг неё кругами, а затем неожиданно ринулся в её направлении. Аделия, которая краем глаза наблюдала за его манёврами, зашипела, выгнув спину, и пасть волчары растянула самая настоящая улыбка[3]3
  Не поверила бы что собаки умеют улыбаться, но сама это видела. Мы с мужем шли вдоль Артиллерийских казарм, как вдруг к нам бросилась овчарка и зарычала. Мы отпрянули от ограды, а она села и улыбнулась – мол, испугались? То-то же!


[Закрыть]. Напугав её, он, как ни в чём ни бывало, опустил нос, выслеживая добычу, и вскоре скрылся из виду.

Аделия презрительно фыркнула, радуясь, что на кошачьей морде не особенно заметны эмоции. Полная чувства собственного достоинства она лениво потянулась, и в свою очередь неспешно скрылась за крутым склоном мелового выступа, испещрённого красными прожилками. После беготни у неё тоже разыгрался аппетит, и Аделия-кошка крадучись двинулась к замершей полёвке. Но только она сгруппировалась для прыжка, как ярко вспыхнул ведовской амулет и она, ослеплённая лазуритовыми вспышками, замотала головой.

Тем временем полёвка юркнула в норку, а раздосадованная Аделия сглотнула голодную слюну и, приняв человеческую форму, приложила амулет ко лбу. Несмотря на то, что это был экстренный вызов, никто не отзывался.

– Эй! Кто там? – вопросила она и с недоумением посмотрела на свой камень.

Лишь после этого канал связи открылся и на неё глянуло знакомое лицо.

– Слава богам, ты жива! – с явным облегчением проговорила Верховная ведьма.

– Да, – Аделия холодно улыбнулась. – Вынуждена вас огорчить, Тайная гильдия не справилась с вашим заданием.

– Я не хотела… впрочем, это уже не важно. Барьер пал, ты не представляешь, что творится.

– Почему? Я помню хроники трёхсотлетней давности и вполне могу себе представить.

– Детка, ты вправе сердиться, – на бескровных губах её собеседницы промелькнула саркастическая улыбка. – Но я не прошу прощения за свой приказ. Все мы не безгрешны и бывает, что ошибаемся или поддаёмся гневу. В общем, не держи на меня зла.

– Постараюсь, но не обещаю. Вам не кажется, что о неполадках с барьером нужно было поставить меня в известность несколько раньше?

Верховная ведьма по-вороньи сгорбилась в своём кресле и, зябко передёрнув плечами, плотней закуталась в накидку.

– Меньше знаешь, лучше спишь, – проговорила она с отрешённым выражением на лице.

Аделия забеспокоилась. Как правило, такой вид не предвещал ничего хорошего. Вдруг она поняла, что сейчас Верховная ведьма очень схожа с чёрной ведьмой Рудатой, и по её спине пробежал озноб. «Не зря поговаривают, что госпожа балуется некромантией», – насторожённо подумала она и на всякий случай потянулась к амулету. Ровное биение магии её успокоило.

Несмотря на застарелую неприязнь и настороженность, вызванную неприятным сходством, Аделия обратила внимание, что Верховная ведьма выглядит необычно. Она редко показывала свой истинный возраст, но сейчас её волосы были совершенно седыми, а по осунувшемуся бледному лицу разбежалась тонкая паутинка морщин. И если бы только это. На лице высшей жрицы лежала печать непривычного смирения, а обычно властный голос, богатый обертонами, звучал надтреснуто и бесцветно.

При виде этих тревожных признаков у Аделии сжалось сердце, и она украдкой начертала знак, отвращающий несчастья. Она могла сколько угодно бунтовать, не принимая решений Верховной ведьмы, но она привыкла считать эту изворотливую и немало повидавшую женщину незыблемой скалой. Пускаясь на различные уловки, она всегда находила выход из самых непростых ситуаций, в которые попадали Ведьминские круги, а это случалось довольно часто, особенно в последнее время. Но сейчас она выглядела так, будто в ней надломился внутренний стержень.

«Что-то госпожа совсем сдала. Неужели так повлияло падение барьера?..» – Аделия моргнула, не веря своим глазам, но по лицу Верховной ведьмы действительно текли слёзы. Перепуганная происходящим она зажмурилась и тряхнула головой. «О боги! Этого не может быть! Кто угодно может плакать, но только не она!»

Увидев потрясение на лице своей бывшей воспитанницы, высшая жрица криво усмехнулась.

– Прости, дорогая, в последнее время нервишки что-то пошаливают.

– Госпожа, приказывайте! Я сделаю всё, что в моих силах! – выпалила Аделия, действительно готовая на всё, чтобы вернуться к прежнему мироощущению.

– Ладно, ладно! Не паникуй, со мной всё в порядке.

С неосознанным изяществом Верховная ведьма вытащила батистовый платок и, деликатно высморкавшись, вздёрнула подбородок. Она снова стала самой собой, и в её осанке появилось королевское достоинство.

– Зря ты сбежала и бросила Эвальда без присмотра, – сварливо заметила она. – Это был крайне безответственный поступок. Не такого я ожидала от наследницы де Линь.

– Я не сбежала! Мне было необходимо спасти моих спутников.

– Глупости! Ты до сих пор не научилась расставлять приоритеты. Благодаря твоему легкомыслию, король объявил о смене вероисповедания и в Эдайне введено католичество. Когда узнают о нашествии, наши ведовские обители разгромят и заодно обвинят, что это мы открыли дорогу нечисти.

Аделия слишком хорошо знала короля.

– Думаю, да, – пробормотала она и спросила с замиранием сердца: – Госпожа, уже объявили о нашем разводе?

– Да. А ты ожидала чего-то другого?

– Нет.

Хоть это известие не было неожиданностью, королева опечалилась. «Вот и всё. Прежняя жизнь закончилась и будущее темно. Что ждёт меня впереди, одним богам известно…»

– Адель, – окликнула её Верховная ведьма, выводя из горьких раздумий.

– Да?

– Извини, детка, но больше тянуть нельзя.

– О чём это вы, госпожа? – окончательно встревожилась Аделия.

Не ответив, Верховная ведьма встала и направила на неё магический жезл, и его навершие загорелось чёрным пламенем, указывающим, что свою силу она черпает от божества Лета. Под монотонный речитатив, прерывающийся резкими вскриками, ведовской амулет Аделии ярко вспыхнул и поменял свою форму на кайд – причудливый квадрат, образованный четырьмя драконами. Это был символ высшей жрицы Ведьминых кругов, точно такой же, как у Верховной ведьмы.

– О нет! Я не могу!.. Я не хочу! Дайте хоть немного пожить своей жизнью! С меня более чем достаточно сволочного замужества и Эдайна!

– Смирись! Хочешь ты или нет, но теперь ты – моя преемница и после моей смерти сделаешь всё, чтобы спасти наших сестёр, – властно сказала Верховная ведьма.

– Сколько можно? – Аделия всхлипнула. – Госпожа, но почему опять я? Ведь я уже достаточно пожертвовала собой. Вам так не кажется?

Совершенно идентичным жестом тому, что недавно проделала Верховная ведьма, она вытащила точно такой же носовой платок и, высморкавшись, сердито добавила:

– Зря вы на меня надеетесь. Вот увидите, я не справлюсь, только зря потратите время на моё обучение.

– Не бойся, детка, ты справишься. Как говорится, не боги горшки обжигают.

Верховная ведьма упала в кресло, и на её лицо легло странно опустошённое выражение, но тут же исчезло под властной маской.

– Дорогая, хотела бы я избавить тебя от этой ноши, но возраст есть возраст.

– Матушка, не говорите так! У вас впереди ещё куча времени.

– Тут ты ошибаешься, – глухо проговорила Верховная ведьма. – Не надейся понапрасну, Адель. Я была неосторожна в экспериментах. В общем, как это ни прискорбно, но мои силы полностью исчерпаны, – добавила она чуть слышно и вдруг начала стремительно стареть.

Это было ужасно. На глазах Аделии хрупкие останки в кресле мумифицировались и подёрнулись слоем пепла, а когда трехцветная кошка – любимица Верховной ведьмы – с жалобным завыванием прыгнула ей на колени, та рассыпалась прахом. Ведовской амулет упал и напоследок ослепительно полыхнул. На этом связь прервалась.

Аделия впала в ступор. Внезапная смерть Верховной ведьмы вызвала у неё шок, но многолетнее нахождение у верховной власти в Эдайне приучило её ко многому. Немного придя в себя, она решила первым делом проводить душу усопшей, поскольку знала, что у Верховной ведьмы нет родных.

Древний алтарь, находящийся поблизости, как нельзя лучше подходил для этих целей. В кошачьем обличье Аделия легко нашла нужную пещеру. Перед тем как войти внутрь, она осторожно приблизилась к её устью и потянула носом воздух. В затхлом запахе с меловым привкусом не ощущалось гнилостного запаха. К счастью, поселившийся там медведь либо погиб, либо сменил место жительства, и она без опаски ступила под тёмный свод пещеры.

В ответ на начертанные руны полыхнули охранные заклинания древнего алтаря, посвящённого Всеобщей матери. Это говорило о том, что он ещё не утерял свою силу.

Спохватившись, что не подготовила дары, Аделия выбралась из пещеры и отправилась на поиски, но они были недолгими. Вернувшись обратно, она возложила на алтарь венок, сплетённый из припозднившихся цветов и почти осыпавшихся колосьев, а затем опустилась на колени.

Монотонная капель сталактитов успокаивала и понемногу её волнение улеглось. В ожидании нужного медитативного настроения она огляделась по сторонам. Кругом валялись многочисленные каменные обломки, мусор и кости. В пещере не было ничего достойного внимания, кроме древнего алтаря, на мшистом камне которого с трудом угадывался женский лик. Стоило ей подумать, откуда он взялся в такой глуши, как сверху упал столб золотого света и будто очистил наслоения времени. К стрельчатому потолку древнего храма, вырубленного в горах, поднялись призрачные белые колонны, изукрашенные чудесным орнаментом, загорелись цветные витражи в нишах, подсвеченные скрытыми светильниками. Но главное чудо крылось в самом алтаре. К огромной скульптуре изумительно прекрасной женщины, располагающейся на постаменте, вели ступеньки, украшенные золотыми статуэтками животных. Работа была настолько искусной, что не верилось, что это изваяния.

Львы и пантеры, олени и козы, лошади и овцы и многие другие животные, замерев в различных позах, наблюдали за пришелицей из будущего. Кто-то из них смотрел с угрозой, кто-то доброжелательно, а кто-то просто с любопытством. В колеблющемся свете множество глаз из драгоценных камней казались совершенно живыми. Не выдержав их давления, Аделия судорожно вздохнула и на мгновение смежила ресницы. Открыв глаза, она огорчённо вскрикнула – видение бесследно пропало.

На её счастье нужный душевный настрой был уже пойман, и она молитвенно сложила руки на груди.

– О, прекрасная Сьефнейг, наша мать-покровительница! Будьте милостива к своей дочери… – начала она заупокойную молитву и внезапно поняла, что не знает настоящего имени своей наставницы, без которого было сложно достучаться до небес.

«О, боги! Что же делать?» В сильнейшем расстройстве Аделия опустила руки, и вдруг по пещере пронёсся сильнейший порыв ветра. Листва деревьев, растущих у входа, сильно зашумела и там вспыхнула яркая точка. Неспешно преодолев расстояние до алтаря, яркий радужный шарик завис на уровне её глаз.

«Матушка?»

«Да! – весело откликнулся знакомый голос. – Не медли, продолжай!»

«Я не знаю вашего имени…»

«Вот глупышка! Ты его знаешь. Нет! Не говори, что это не так, – в мысленном голосе Верховной ведьмы зазвучало нетерпение. – Детка, вспомни, откуда у тебя ведовской амулет!»

«Мама сказала, что это подарок прабабушки».

«Ну!.. Как её звали?»

«Жаклин де Линь».

В душе Аделии забушевала буря.

«Почему вы ни разу признались, что мы родственницы?»

«Зачем?.. – хладнокровно спросила прабабка. – Адель, не будь ребёнком, не вижу причин для обид. Чего тебе недоставало? Родственных отношений? Но как наставница и ученица мы были достаточно близки».

«И вы считаете, что этого достаточно?»

«Вполне».

«Ладно, ваша воля, но как вы могли натравить Тайную гильдию на родную правнучку?» – с негодованием выпалила Аделия.

Радужный шарик тяжко вздохнул.

«Для Верховной ведьмы вы все равны».

«Вот как?»

«Что тебя возмущает, Адель? Я сделала для тебя всё, что могла. Ты королева самого могущественного королевства…»

«Уже бывшая».

«Верховная ведьма…»

«Как говорит Юлиан, отдельное спасибо за такой подарок, особенно в такое время».

«Чего тебе не хватало? Моей любви? В семье тебя и так избаловали до безобразия».

«Нет, госпожа, дома меня просто любили, и до своего замужества я была вполне счастлива».

«Ах, Адель! Ведь ты уже в таком возрасте, что должна понимать, – власть и счастье редко идут рука об руку. Поэтому нет смысла винить меня в неудачной семейной жизни. К тому же у тебя есть дочь. Надеюсь, ты не жалеешь, что она появилась?»

«О нет! Антуанетта – свет всей моей жизни».

«Вот видишь. Разве это не счастье?»

Радужный шарик заискрился, а затем по нему прошли мягкие переливы света. Сделав круг, он спланировал прямо в руки Аделии.

«Можешь не верить, дорогая, но я всегда любила тебя. Клянусь своей бессмертной душой», – мягко проговорила прабабка, и она вдруг поверила.

«Госпожа, простите мои сомнения!»

«Дорогая, всё обиды уже в прошлом, пусть там они и остаются. Хорошо? Не пора ли тебе продолжить ритуал?»

«Oui,arrière-grand-mère![4]4
  Oui, arrière-grand-mère!(франц. яз) – Да, прабабушка!


[Закрыть]» – Аделия молитвенно сложила руки на груди, и на её лице появилось отрешённое выражение.

– О, прекрасная Сьёфнейг, наша мать-покровительница! Будьте милостива к своей дочери Жаклин. Прими её душу и даруй ей перерождение…

По окончании заупокойной молитвы, образуя крест, на алтарь легли четыре светящихся жезла в виде драконов. В их центре загорелся чёрный огонь с вкраплениями звёзд, означающий, что душу прабабки Аделии взял под своё покровительство небесный дома Лета. Раздался хрустальный звон и радужный шарик, напутствуемый голосом родной крови, легко рванулся к сияющим небесным вратам.

– Счастливого пути, прабабушка! Будь счастлива в новой жизни! И, пожалуйста, быстрей возвращайся! – по лицу Аделии заструились неудержимые слёзы, на смену светлой грусти пришло отчаяние. – Как тебе не стыдно, Жаклин, бросать меня в такую тяжёлую минуту?! Ведь без тебя я не справлюсь! – выкрикнула она.

И тогда, будто желая её утешить, в столбе света снова поднялись призрачные белые колонны. Внутреннее убранство выглядело прежним, но почему-то она знала, что это не тот древний храм из первого видения, а его возрождённая копия в будущем. Возможно, дело было в фигурках животных. Они неуловимо изменились и, самое главное, в их взглядах больше не было недоброжелательности. Правда, в них было то, что ещё одним бременем легло на её душу. На мордах зверей, обращённых к ней, теперь читалась надежда. Но гораздо тяжелей для новоиспечённой Верховной ведьмы было то, что та же надежда светилась во взгляде богини, которая с благосклонностью взирала на неё с высоты своего беломраморного пьедестала, увитого каменными растениями и цветами.

Символичные незабудки. Издержки профессии

Выбравшись из пещеры, Аделия подошла к краю скалистого выступа и с сомнением поглядела на тропинки, которые привели её сюда. Опасно узкие для человека они петляли между обрывами и скалами, но треволнения дня опустошили запас её сил, и не только магических, потому она не стала менять облик. Вдобавок новой высшей жрице Ведьминских кругов хотелось поразмыслить над происшедшими событиями, не отвлекаясь на кошачьи инстинкты. А подумать ей было над чем.

Как правило, преемница Верховной ведьмы понемногу перенимала её умения и заботы, но своенравная Жаклин де Линь всегда отличалась нетривиальным подходом к решению проблем. Вот и на этот раз она не изменила себе и без предварительной подготовки преспокойно бросила правнучку в опасный водоворот событий, из которых та вполне могла не выплыть. Ведь светский образ жизни держал её вдали от интриг конклава других высших жриц Ведьминских кругов, а они были не менее жестокими, чем при королевском дворе Эдайна.

Обуреваемая тревожными мыслями Аделия всё чаще спотыкалась. Она попыталась составить внятный план действий, но отсутствие нужных сведений, свело её усилия на нет. Единственно, что не вызывало у неё сомнений, это то, что в первую очередь необходимо восстановить магический барьер, а для этого нужно было сплотить все силы Ведьминских кругов. Вот только Аделия не питала иллюзий относительно своих возможностей, – ведь в этом объединении Верховная ведьма играла главную роль, но для этого все Тринадцать кругов должны были признать её как сильнейшего мага и безоговорочного лидера. По опыту при королевском дворе она знала, что сначала ей придётся преодолеть сопротивление всё тех же высших жриц и доказать, что она заслуживает своего высокого поста. Но чтобы это произошло, нужно было время, а вот его как раз ей катастрофически не хватало.

Конечно, был ещё один выход. Не слишком-то рассчитывая на успех, Аделия прислонилась к мощному шершавому стволу дуба и, сосредоточившись, мысленно потянулась к Источнику. Когда тот отозвался, она вскрикнула от радости.

«Господин, вы не сдержали своё слово», – не удержалась она от упрёка.

Несмотря на выдвинутое обвинение, Источник был настроен доброжелательно и даже больше.

«Есть такой грех. Извини, но так сложились обстоятельства, – мягко отозвался он и, чуть помедлив, добавил: – Договор разорван, отныне ты свободна от возложенных на тебя обязательств».

«Вот как?» – удивилась Аделия, не зная, что лучше: обижаться на неверие в её силы или радоваться обретённой свободе. Не спеша прерывать мысленную связь, она присела на корточки, и тут её взгляд наткнулся на кусочек антрацита. По форме он напоминал дракона, и у неё мелькнула невероятная догадка.

«Скажите, вы Аспид?» – выпалила она без раздумий и затаила дыхание в ожидании ответа.

«Неплохо! – одобрительно отозвался Источник и с любопытством добавил: – Как ты догадалась?»

«Вот моя подсказка! – мысленно ликуя, Аделия разжала испачканную углём ладонь. – Ведь вам нужен квартет королей времён года, не так ли?» – озвучила она свою вторую невероятную догадку.

«Правильно мыслишь, наследница волшебного народа. Что ещё ты знаешь?»

«Хроники гласят, что его силой могут воспользоваться только боги».

«У этой вселенной есть только один творец, законам которого она подчиняется».

Аделия замерла.

«Значит, приверженцы единобожия правы и мы, ведьмы, на самом деле застряли в прошлом».

«Это не так, Адель, – мягко произнёс Источник. – В чём-то вы правы, а в чём-то нет. Ты же не думаешь, что все боги должны быть такими, какими вы их придумали, и зависеть от ваших прихотей?»

«О нет! Я не настолько самонадеянна!»

«Вот и умница. Не буду вдаваться в подробности, но мир богов не менее разнообразен, чем вселенные, создаваемые творцами».

«Скажите, почему вы…» – Аделия замялась, и птичий щебет над её головой рассыпался мягким смехом.

«Вижу, тебя смущает, что я ставлю себя в зависимость от своих созданий, – ветвь дерева нежно коснулась её щеки. – Дорогая, когда любишь, разве должно быть как-то иначе?»

«Любовь – это наказание», – с горечью отозвалась Аделия, припомнив свою многолетнюю безответную любовь к королю Эдайна.

«А ещё награда».

«Награда? Я в этом не уверена».

«Поверь, это единственное ради чего стоит жить, – тихо прошелестела листва. – Истинная любовь неподвластна никому и ничему. Даже богам».

«Если вы это говорите, то кто я такая, чтобы оспаривать ваши слова? – пальцы Аделии нервно сжались, кроша кусочек угля. В её душе нарастало смятение, и она перевела разговор на более безопасную тему: – Господин, если вам нужен квартет, то я его приведу».

«Спасибо… – произнёс Источник с некоторым сомнением в голосе. – Хотя твоё предложение больше продиктовано самолюбием, я всё равно благодарен… Да, я принимаю твою помощь».

Угроза, нависшая над Ведьминскими кругами, не давала ей покоя, и Аделия решила воспользоваться благоприятным моментом.

«Господин, ведь вы поможете выжить моему народу?» – проговорила она с затаённой надеждой.

В ответ на её вопрос Источник так долго молчал, что она испугалась.

«Простите! Кажется, я слишком самонадеянна и переступила ту черту, которую не следует переходить…»

«Нет-нет! Это не так, моя дорогая! Я рад бы помочь, но… Пожалуйста, пойми правильно, ведь все вы мои дети и одинаково дороги моему сердцу! – после серии сокрушённых вздохов, Источник вкрадчиво поинтересовался: – Но ты же помнишь сказку о лягушке, угодившей в скисшее молоко?»

Аделия разочарованно фыркнула.

«Понятно! Как говорит один мой друг: «спасение утопающих – дело рук самих утопающих», и всё же это нечестно!» – возмутилась она.

Вокруг неё запорхал искристый смех, пьянящий как вино.

«Адель, ты прелесть! Твоя прабабка сделала правильный выбор, когда назначила тебя на должность Верховной ведьмы».

«Не уверена», – буркнула новоиспечённая высшая жрица.

«Не беспокойся понапрасну. Я верю, что у тебя всё получится, – мягко проговорил Источник, стараясь утешить приунывшую собеседницу. – Прощай, Аделия!.. О да! Чуть не забыл! Пожалуйста, прими мой скромный подарок. Пусть он послужит тебе напоминанием о нашей встрече и новом уговоре».

Заинтригованная Аделия подняла голову и увидела, как от пролетающего клина лебедей отделилась одна из птиц и резко пошла на снижение.

Подарок оказался прост и тем не менее бесценен – божественный посланец принёс ей в клюве незабудки, перевязанные красной ленточкой[5]5
  Незабудка говорит сама за себя. Символизирует просьбу помнить, не забывать. Она – символ тоски, эмблема верной любви между женой и мужем, преданности. В период средневековья этот цветок служил постоянным напоминанием о Боге.
  В Германии считалось, что с помощью незабудки можно узнать имя будущего возлюбленного: найденный на дороге цветок помещали в подмышечную впадину и молча шли домой. У первого встретившегося мужчины или первой женщины спрашивали имя, считалось, что именно это имя и будет именем суженого или суженой.


[Закрыть].

«Спасибо!» Аделия улыбнулась, и вопреки разуму в ней проснулась надежда. С благоговейным чувством она погладила белоснежного красавца по спине, и тот опустил в её ладонь принесённый подарок.

Встав на крыло, лебедь с гортанным жалобным криком покружился над ней, а затем улетел к своим собратьям. Это вызвало в её душе странную тоску, словно она только что потеряла ещё одного друга.

Лебединый клин растаял в небесной голубизне и Аделия, вздохнув, опустила руку. Она воткнула букетик в вырез блузы и приготовилась идти, как вдруг ощутила чужое присутствие.

– Кто здесь? – насторожённо спросила она, хотя уже догадалась кто это.

И в самом деле, из-за группы деревьев выступил вампир.

– Ведьма, что это было? – требовательно спросил он, когда оказался рядом.

Аделия вовремя вспомнила о своём новом сане и подавила детское желание нагрубить ему.

– Вас это не касается, – ровным тоном ответила она.

Как ни странно, но дальнейших расспросов не последовало.

Вампир шёл рядом с ней, когда позволяла дорога, и Аделия, остро ощущавшая его присутствие, изредка заглядывалась на его чеканный профиль, а затем спохватывалась и снова отворачивалась. В её душе бушевало смятение. С тех пор как она вспомнила, что происходило между ней и вампиром во время опьянения его кровью, она вполне отдавала себе отчёт, что с ней происходит. Это была любовь – совершенно нежданная и нежеланная. Самое обидное она усматривала в том, что такую бурю чувств вызывал в ней один из Адлигвульфов – злейших врагов её племени, но она никогда не лгала самой себе, и прекрасно знала, что это обстоятельство нисколько не влияет на её чувства к нему.

«Проклятье!» Стараясь успокоиться и не столь остро реагировать на присутствие своего спутника, Верховная ведьма снова стала продумывать планы на будущее. На этот раз первоочередные задачи складывались гораздо успешней, и вскоре она уже почти физически ощущала, какая неподъёмная ответственность легла на её плечи.

«Будущее? Вряд ли оно у меня есть», – уныло подумала Аделия и не столько удивилась, сколько обрадовалась, когда крепкая мужская ладонь сжала её пальцы.

Поймав благодарный взгляд красавицы-ведьмы, Раймонд улыбнулся, и она прильнула к его плечу. «Вот доверчивая дурочка!» – удивился он, но не удержался от соблазна и привлёк её к себе.

Хотя он сразу понял, что это ошибка, было уже поздно – страсть ударила им в головы и оба мгновенно позабыли о разделяющей их пропасти.

Потрясённый случившимся – такого накала чувств у него не было даже к Дарине – Раймонд опомнился первым и попятился от ведьмы, а затем обернулся ягуаром и бросился бежать.

Аделия приподнялась и неотрывно глядела ему вслед, пока высокий скалистый гребень не заслонил его полностью. Тогда она нашла на небе тонкий серп луны и, схватившись за голову, тоскливо завыла. Бегство вампира больно задело её гордость, но больше всего её разрывало между чувством и долгом.

– Говорите, что истинная любовь неподвластна никому и ничему? Даже вам, богам? Что ж, сейчас я проверю этот ваш постулат! – прорычала она, когда боль в сердце стала совсем уж невыносимой.

Находящаяся в состоянии временного помешательства Аделия безумно сверкнула глазами и призвала магию – во всю свою мощь – и та, многократно усиленная кайдом Верховной ведьмы, забушевала с такой силой, что она впала в исступление.

Сумасшедший танец в водовороте горящих рун, полубезумный смех – всё это было для неё словно во сне. А когда она очнулась, то обнаружила что, скрючившись, лежит на земле и с наслаждением вдыхает её запах, отдающий нежным тленом увядающих трав и цветов.

Не открывая глаз, Аделия проверила свои ощущения. В её мыслях воцарился безмятежный покой, а в сердце – ледяная пустота, которая была настоящим отдохновением после душевной бури.

Было чудом, что ей удалось удержать магию в узде, но опрометчиво произнесённые заклинания, усиленные кайдом Верховной ведьмы, сделали своё чёрное дело. Вместо того чтобы приглушить чувства, которые затмевали ей разум, магия убила её любовь к вампиру. Она поняла это, но взяла себя в руки, не дав разгореться отчаянию.

«Ничего! Так даже лучше». Стараясь не замечать ледяную пустоту в сердце, Аделия поднялась на ноги. Убирая растрепавшиеся волосы в косу, она заметила, что вышедшая из-под контроля магия оставила ей ещё одну памятку, и её искусанные до крови губы дернулись в болезненной гримасе, пародии на улыбку.

«Ничего, к этому я тоже привыкну», – подумала она с ледяным спокойствием и без малейших колебаний связалась с Эммой Секурите. Она сообщила ей, что у Ведьминских кругов новая Верховная ведьма, которая вот-вот прибудет, чтобы побеседовать с ней о делах, как с главой Тайной гильдии. Когда недоумевающая Эмма Секурите спросила, откуда у неё такие сведения и, причём здесь собственно она, Аделия, та не ответила и отключила связь.

* * *

Представление в новом качестве прошло без эксцессов, хотя ведьмы из Тайной гильдии не сразу узнали бывшую королеву Эдайна – и не столько из-за волос, искрящихся свежевыпавшим снегом, сколько из-за мощной ауры власти, идущей от неё. Не колеблясь, она принимала единоличные решения, а высокомерное выражение лица, в котором нет-нет, да проскальзывало жёсткое выражение, отбивало всякое желание спорить с ней.